Четырнадцать красных избушек

Фушенко. Овощ, мадемуазель.

Уборняк. Тыквы! Какой овощ?! – Колхозные прозаики!..

Интергом. Счастливая тыква!

Пауза. Жовов молчит.

Приветствующий Деятель (Хозу). Он говорить не может: у него десять человек иждивенцев. Но он вам рад.

Фушенко (тихо, но настойчиво). Господин Хоз, я член правления. Я пишу рассказы из турецкой жизни…

Хоз не замечает Фушенко.

Приветствующий Деятель. Может быть, господин Хоз выскажется более научно о цели своего путешествия в страну строящегося социализма?

Хоз. Научно?! Не раздражайте меня! Я приехал сюда веселиться, я еду по пустяку!

Уборняк (торжественно). Вы ошибаетесь, господин Хоз. У нас в стране, на одной шестой суши, где…

Фушенко. Господин Хоз… я…

Хоз. Не притворяйтесь серьезными, господа. Вам хочется рассмеяться в своей стране, а вы стараетесь мыслить! Смейтесь и сочувствуйте!

Фушенко. Господин Хоз! Я орга…

Хоз. Хорошо. Пишите рассказы. Играйте в свою славу.

Шум поезда, вошедшего в вокзал, гул толпы пассажиров. Уже по этим звукам ясно, что пришел обыкновенный бедняцкий поезд дальнего следования.

Несколько будничных пассажиров входят по ошибке в зал на сцене, но Железнодорожный сторож выпирает их вон обратно. Два пассажира, однако, успевают миновать сторожа и пройти через сцену с мешками. Третьим пассажиром, спокойно и нечаянно прошедшим мимо сторожа, является Суенита. Через плечо у нее висят ее вещи, связанные узлом на плече; за спиной мешок с сухарями и железная кружка, спереди – книги, обвязанные веревкой. Суенита – смуглая, южная женщина, она сейчас утомлена дорогой и грязна. Она оглядывает людей и обстановку удивленными, немного грустными глазами.

Хоз (наблюдая Суениту). Какое бедное творение природы!

Суенита. Мы не богатые… Где тут уйти на Казанский вокзал – мне нужно ехать в пустыню.

Хоз (неподвижно разглядывая ее). Как тебя зовут, божие созданье?.. Куда ты спешишь отсюда, советское дитя?

Суенита. Суенита. Я не дитя, я председатель пастушьего колхоза «Красные Избушки». Я еду домой на Каспийское море.

Хоз. Какое чудо жизни – ребенок правит деревенским царством! Откуда же ты едешь, беззащитная моя?

Суенита. Я не беззащитная – у нас колхоз, у меня муж в Красной Армии. Я в Ленинград ездила, библиотеку в премию получала.

Фушенко. Товарищ председатель, сколько у вас обобществлено хозяйств? Не активничают ли кулаки? Нет ли мелких прорывов в организационно-хозяйственном укреплении? Не нужно ли срочно послать в ваш колхоз ликвидационно-прорывочную бригаду писателей? Я член культбригады…

Суенита (задумчиво). Писателей?.. А они умные?.. У нас четырнадцать красных избушек. У нас не было чтения, всё уж прочитали, у нас в колхозе читают вслух по ночам. Лампа горит, стекло треснуло от огня, а я читаю, и все думают около меня, а кругом темно, слышно, как шумит Каспийское море. Книги все прочли, стали неинтересны, нам было скучно жить с одним своим умом. Мне дали тогда в премию библиотеку, что я трудодни прекрасно сосчитала. А книги хотели прислать, только не прислали – все нет и нет: у бюрократизма не болит социализм. Я поехала сама, взяла и везу – не знаю теперь, где Казанский вокзал, где билеты берут без плацкарта.

Приветствующий Деятель. Вот перед вами, господин Хоз, небольшое существо социализма.

Хоз. Огромное, дорогой мой. Весь божий мир скрылся в этом бедном существе. (К Суените.) Дайте мне вашу руку, счастливая моя!

Суенита несмело подает Хозу свою руку. Хоз целует ее руку.

Суенита. Плюньте лучше. У меня рука сейчас грязная. Руками ведь не целуются, а только работают и обнимаются.

Уборняк. Она санминимум проходила.

Суенита. Да, я санитарка и детей умею принимать.

Хоз. А рожать вы не пробовали?

Суенита. Успела уже.

Интергом. Хотите одеколона для рук?

Суенита. Так себе. Не хочется. Где Казанский вокзал?

Фушенко. Разрешите я вам билет возьму вне всякой очереди.

Суенита. А разве можно? Там люди в очереди стоят, это против закона, я за кило пшена людей наказывала.

Уборняк. Можно, голубушка. Он возьмет без очереди. Он и живет без очереди – его очередь давно прошла, а он живет себе по-культурному! Геня, давай поцелуемся!

Фушенко. Давай, Петр Поликарпыч!.. (Целуется.)

Интергом (Суените). Хотите молока?

Суенита. Я в колхозе его пила. До свиданья. Я пойду в очередь билеты покупать – боюсь, не достанется. Чего те двое целовались? – неприличные какие!

Хоз. Погодите… Я еду с вами – разрешите пожилому человеку!

Суенита. Вы старый. У нас лесу нету: если умрете – гроб не из чего делать. Мы вас в песок положим.

Хоз. Я согласен. До свидания, господа! Пишите сочинения, приветствуйте, встречайте поезда дальнего следования, будьте здоровы!..

Хоз и Суенита направляются к выходу.

Интергом (бросаясь вслед). Иоганн! А где же я буду жить? Иоганн! Здесь чужая страна, я умру без тебя, Иоганн!

Хоз (приостанавливаясь). Ну, дальше что? Ну раздражай, раздражай меня! Выпускай из тела пустяки!

Интергом (припадая к Хозу). Иоганн, ты исчерпал своей любовью всю мою молодость…

Хоз. Да, исчерпал. Я же мужчина, Интергом!

Интергом. Не бросай меня сразу! Выпей своего молочка, съешь чего-нибудь химического – уйдем в отель, забудемся… Возьми меня в пустыню, я засохну по тебе в Европе. (Плачет.)

Хоз. Умирают от любви и живут в пустыне – только ангелы, Интергом… Ты женщина, ты в пустыню не поедешь. Сегодня же ты будешь улыбаться…

Суенита. Старичок, там во все колхозы поезда уйдут. Мы останемся.

Хоз. Сейчас. Сейчас все организуем, бедные мои!

Интергом (в слезах). Где же ты станешь пить молоко, есть порошки и пилюли? Кого ты будешь теперь любить? Я изучила тебя, я чувствовать привыкла, а теперь надо забывать!

Суенита. Я его буду кормить из своей сумки. У меня сухари и корки есть.

Хоз (к Уборняку). Господин писатель! Интергом – голландская фламандка, хотя и родилась в России. Я считаю полезным улучшить нравственно-политические отношения между вашей родиной и Голландией. Возьмите Интергом под вашу любовь и покровительство. Сделайте одолжение голландской королеве!

Интергом. Ах, Иоганн! Я так грустна сейчас! Ну, поцелуй мне руку!

Хоз. Успокойся, Интергом: ты знаешь, что жизнь все равно несерьезна. Прощай, мое бедное тело! (Целует Интергом в лоб и оставляет ее, отходя к Суените.)

Уборняк (к Интергом, предлагая ей руку). Сударыня, разрешите предложить вам культурную дружбу и гостеприимство! Мой дом открыт всей Европе!

Суенита (Хозу). Пойдем скорее, дедушка, в нашу деревню, у меня ребенок там плачет.

Хоз. Пойдем, божье созданье. Дай мне сухарик пососать из твоего мешка.

Суенита. После. Сядешь в вагон – тогда и будешь трескать.

Приветствующий Деятель. Господин Хоз, вас ожидает «Бьюик». Мотор все время горячий, машина дежурит для вас.

Хоз. Остановите его. Я начинаю теперь согреваться сам – моторы пусть остынут.

Уходит с Суенитой.

Уборняк (ведя под руку Интергом). Вы отлично и серьезно заживете у меня в доме, моя славная и милейшая госпожа Интергом.

Все расходятся. Уборняк берет Интергом за обе руки.

Ах вы, моя голландка! У вас же чудесная гидротехническая родина! Мы с вами романы будем писать и – очерки!.. У меня дома собака Макар есть, вот зверь обрадуется вам!

Интергом (улыбаясь). Да, господин Уборняк, я люблю романы… И Макаров я тоже люблю – они мне нравятся!

Уборняк. Голубушка, дайте мне попить этого хозовского молочка!

Интергом вынимает из своего маленького чемодана бутылку молока и подает Уборняку.

Интергом. Ну пожалуйста!

Уборняк (выпив молоко). Культурная была привычка у этого научного старичишки!.. Послушайте, превосходнейшая моя, – как же вы жили с этим ветшайшим старичком?..

Интергом (улыбаясь). Ах, господин Уборняк, жизнь ведь так несерьезна!

Второе действие

Край низкой плетневой огорожи; оголенные, колеблемые ветром ветви отощалого дерева; далекий шум Каспийского моря.

За плетневой огорожей деревянная пристройка избы – в виде большого крыльца или сеней. Там стоит стол для занятий.

Вся эта обстановка занимает правую часть сцены. Слева видна даль, уходящая в смутное пространство. Спереди левой части стоит столб с советским гербом и надписью: «СССР. С-х пастушья артель XIV Красных Избушек. Высота над уровнем моря 19,27 м. Средн. год. колич. осадков 140 мм. Душ-едоков 34. Председ. С. И. Гармалова». В средней части сцены стоит чучело, устроенное из глины, соломы и различной ветоши. Чучело похоже на сурового человека, ростом в полтора человека. Правая рука чучела высоко поднята в неопределенной угрозе. Вечер. Приходят Хоз и Суенита из дальнего пути. Суенита несет те же вещи, что и на вокзале в Москве. Они останавливаются. В колхозе не слышно ни одного человеческого голоса.

Суенита (прислушивается). Не слышно никого… Чучело какое-то поставили! – должно быть, людей не хватает!..

Краткая пауза.

Мы дошли, дедушка… Ты видишь – это наш пастуший колхоз. Мы здесь овец кормим и рыбу ловим понемножку. Давай переобуемся в чистое. (Садятся на землю, Суенита начинает переобуваться.)

Хоз. У меня нету ничего чистого. Я так посижу и отдохну от своего умозрения.

Суенита (переобуваясь). Ну посиди, поскучай, а потом ночевать на печку пойдешь.

Вдалеке, где-то за колхозом, заплакал грудной ребенок; тихо проговорил что-то женский человеческий голос.

Хоз. Кто там заплакал у вас, в ваших социальных полях?

Суенита. Это наши дети играют в яслях.

Хоз. А я слышал, что плачут.

Суенита. Напрасно ты слышишь.

Снова слышится далекий плач ребенка.

Хоз. Вот опять тоскует чей-то мелкий голос.

Суенита. Это один мой ребенок плачет – он по мне скучает, он родную мать давно не видел… Отвернись, я соски свои оботру – сейчас пойду кормить его грудью. (Обтирает соски на своих грудях. Хоз глядит на грудь Суениты, не отвернувшись.) Ты видишь, как молоко скопилось!

Хоз. Вижу.

Суенита. Напрасно ты видишь.

Хоз. Устал я шагать по неопределенной земле. В цветах, в слезах и в пыли живут люди, а я, старик, нахожусь при них свидетелем. Чем же это все кончится, бедные мои?

Суенита. Ну что, дедушка, понравился тебе наш Эсесер? У нас ведь все может случиться, чего только захочет наше сердце!.. Что ты говоришь – кончится?

Хоз. Да, мне ваш Эсесер понравился: кругом противоречия, а внутри неясность… Я говорю: когда же кончится наше дыхание в этом пустом пространстве и мы обнимемся в общей могиле! Когда же, девочка?

Суенита. Мы – никогда, а ты скоро: ты же дедушка – старичок, ты сохнешь уж! (Переобувшись, вставая.) Ну – обутка готова… (Кричит в колхоз.) Антошка! Ксюша! Дядя Филя!.. Мы пришли! Ксюша, неси мне моего мальчика скорей! (Более тихо.) Я соскучилась вся… (К Хозу.) Дедушка, ступай на колхоз, там на печку ляжешь, у кого топилась, и там накормят тебя. Когда я приберу горницу, я тебя позову.

Хоз. Кормиться я не люблю. У вас есть что-нибудь химическое?

Суенита. У нас колхозная аптека в ящике есть. Съешь порошок!

Хоз. Пойду съем. (Уходит.)

Суенита входит на крыльцо избы и складывает там свои грузы.