«Ваши белые могилки рядом…»
Ваши белые могилки рядом,Ту же песнь поют колоколаДвум сердцам, которых жизнь былаВ зимний день светло расцветшим садом.Обо всем сказав другому взглядом,Каждый ждал. Но вот из-за углаПронеслась смертельная стрела,Роковым напитанная ядом.Спите ж вы, чья жизнь богатым садомВ зимний день, средь снега, расцвела…Ту же песнь вам шлют колокола,Ваши белые могилки – рядом.«Прости» нине
Прощай! Не думаю, чтоб сноваНас в жизни Бог соединил!Поверь, не хватит наших силДля примирительного слова.Твой нежный образ вечно мил,Им сердце вечно жить готово, –Но все ж не думаю, чтоб сноваНас в жизни Бог соединил!Ее слова
– «Слова твои льются, участьем согреты,Но темные взгляды в былом».– «Не правда ли, милый, так смотрят портреты,Задетые белым крылом?»– «Слова твои – струи, вскипают и льются,Но нежные губы в тоске».– «Не правда ли, милый, так дети смеютсяПред львами на красном песке?»– «Слова твои – песни, в них вызов и силы.Ты снова, как прежде, бодра»…– «Так дети бодрятся, не правда ли, милый,Которым в кроватку пора?»Сердца и души
Души в нас – залы для редких гостей,Знающих прелесть тепличных растений.В них отдыхают от скорбных путейРазные милые тени.Тесные келейки – наши сердца.В них заключенный один до могилы.В келью мою заточен до концаТы без товарища, милый!Надпись в альбом
Пусть я лишь стих в твоем альбоме,Едва поющий, как родник;(Ты стал мне лучшею из книг,А их немало в старом доме!)Пусть я лишь стебель, в светлый мигТобой, жалеющим, не смятый;(Ты для меня цветник богатый,Благоухающий цветник!)Пусть так. Но вот в полуистомеТы над страничкою поник…Ты вспомнишь все… Ты сдержишь крик.– Пусть я лишь стих в твоем альбоме!Зимой
Снова поют за стенамиЖалобы колоколов…Несколько улиц меж нами,Несколько слов!Город во мгле засыпает,Серп серебристый возник,Звездами снег осыпаетТвой воротник.Ранят ли прошлого зовы?Долго ли раны болят?Дразнит заманчиво-новый,Блещущий взгляд.Сердцу он (карий иль синий?)Мудрых важнее страниц!Белыми делает инейСтрелы ресниц…Смолкли без сил за стенамиЖалобы колоколов.Несколько улиц меж нами,Несколько слов!Месяц склоняется чистыйВ души поэтов и книг,Сыплется снег на пушистыйТвой воротник.Так будет
Словно тихий ребенок, обласканный тьмой,С бесконечным томленьем в блуждающем взоре,Ты застыл у окна. В коридореЧей-то шаг торопливый – не мой!===Дверь открылась… Морозного ветра струя…Запах свежести, счастья… Забыты тревоги…Миг молчанья, и вот на порогеКто-то слабо смеется – не я!===Тень трамваев, как прежде, бежит по стене,Шум оркестра внизу осторожней и глуше…– «Пусть сольются без слов наши души!»Ты взволнованно шепчешь – не мне!===– «Сколько книг!.. Мне казалось… Не надо огня:Так уютней… Забыла сейчас все слова я»…Видят беглые тени трамваяНа диване с тобой – не меня!Правда
Vitam impendere vero[6].
Мир утомленный вздохнул от смятений,Розовый вечер струит забытье…Нас разлучили не люди, а тени,Мальчик мой, сердце мое!===Высятся стены, туманом одеты,Солнце без сил уронило копье…В мире вечернем мне холодно. Где ты,Мальчик мой, сердце мое?===Ты не услышишь. Надвинулись стены,Все потухает, сливается все…Не было, нет и не будет замены,Мальчик мой, сердце мое!Москва, 27 августа 1910Стук в дверь
Сердце дремлет, но сердце так чутко,Помнит все: и блаженство, и боль.Те лучи догорели давно ль?Как забыть тебя, грустный малютка,Синеглазый малютка король?===Ты, как прежде, бредешь чрез аллею,Неуступчив, надменен и дик;На кудрях – золотящийся блик…Я молчу, я смущенно не смеюЗаглянуть тебе в гаснущий лик.===Я из тех, о мой горестный мальчик,Что с рожденья не здесь и не там.О, внемли запоздалым мольбам!Почему ты с улыбкою пальчикПриложил осторожно к губам?===В бесконечность ступень поманила,Но, увы, обманула ступень:Бесконечность окончилась в день!Я для тени тебе изменила,Изменила для тени мне тень.Счастье
– «Ты прежде лишь розы ценила,В кудрях твоих венчик другой.Ты страстным цветам изменила?»– «Во имя твое, дорогой!»– «Мне ландышей надо в апреле,Я в мае топчу их ногой.Что шепчешь в ответ еле-еле?»– «Во имя твое, дорогой!»– «Мне мил колокольчик-бубенчик,Его я пребуду слугой.Ты молча срываешь свой венчик?»– «Во имя твое, дорогой!»Невестам мудрецов
Над ними древность простирает длани,Им светит рок сияньем вещих глаз,Их каждый миг – мучительный экстаз.Вы перед ними – щепки в океане!Для них любовь – минутный луч в тумане,Единый свет немеркнущий – для вас.===Вы лишь в любви таинственно-богаты,В ней все: пожар и голубые льды,Последний луч и первый луч звезды,Все ручейки, все травы, все закаты!..– Над ними лик склоняется Гекаты,Им лунной Греции цветут сады…===Они покой находят в Гераклите,Орфея тень им зажигает взор…А что у вас? Один венчальный флер!Вяжите крепче золотые нитиИ каждый миг молитвенно стелитеСвою любовь, как маленький ковер!Еще молитва
И опять пред Тобой я склоняю колени,В отдаленьи завидев Твой звездный венец.Дай понять мне, Христос, что не все только тениДай не тень мне обнять, наконец!Я измучена этими длинными днямиБез заботы, без цели, всегда в полумгле…Можно тени любить, но живут ли тенямиВосемнадцати лет на земле?И поют ведь, и пишут, что счастье вначале!Расцвести всей душой бы ликующей, всей!Но не правда ль: ведь счастия нет, вне печали?Кроме мертвых, ведь нету друзей?Ведь от века зажженные верой иноюУкрывались от мира в безлюдьи пустынь?Нет, не надо улыбок, добытых ценоюОсквернения высших святынь.Мне не надо блаженства ценой унижений.Мне не надо любви! Я грущу-не о ней.Дай мне душу, Спаситель, отдать – только тениВ тихом царстве любимых теней.Осужденные
Сестрам Тургеневым
У них глаза одни и те жеИ те же голоса.Одна цветок неживше-свежий,Другая луч, что блещет реже,В глазах у третьей – небо. Где жеТакие встретишь небеса?Им отдала при первой встречеЯ чаянье свое.Одна глядит, как тают свечи,Другая вся в капризной речи,А третьей так поникли плечи,Что плачешь за нее.Одна, безмолвием пугая,Под игом тишины;Еще изменчива другая,А третья ждет, изнемогая…И все, от жизни убегая,Уже осуждены.Из сказки в жизнь
Хоть в вагоне темном и неловко,Хорошо под шум колес уснуть!Добрый путь. Жемчужная Головка,Добрый путь!Никому – с участьем или гневно –Не позволь в былое заглянуть.Добрый путь, погибшая царевна,Добрый путь!В зеркале книги М. Д.-В.
Это сердце – мое! Эти строки – мои!Ты живешь, ты во мне, Марселина!Уж испуганный стих не молчит в забытьи,И слезами растаяла льдина.Мы вдвоем отдались, мы страдали вдвоем,Мы, любя, полюбили на муку!Та же скорбь нас пронзила и тем же копьем,И на лбу утомленно-горячем своемЯ прохладную чувствую руку.Я, лобзанья прося, получила копье!Я, как ты, не нашла властелина!..Эти строки – мои! Это сердце – мое!Кто же, ты или я – Марселина?Эстеты
Наши встречи, – только ими дышим все мы,Их предчувствие лелея в каждом миге, –Вы узнаете, разрезав наши книги.Все, что любим мы и верим – только темы.Сновидение друг другу подарив, мыРасстаемся, в жажде новых сновидений,Для себя и для другого-только тени,Для читающих об этом – только рифмы.Они и мы
Героини испанских преданийУмирали, любя,Без укоров, без слез, без рыданий.Мы же детски боимся страданийИ умеем лишь плакать, любя.Пышность замков, разгульность охоты,Испытанья тюрьмы, –Все нас манит, но спросят нас: «Кто ты?»Мы согнать не сумеем дремотыИ сказать не сумеем, кто мы.Мы все книги подряд, все напевы!Потому на зареДетский грех непонятен нам Евы.Потому, как испанские девы,Мы не гибнем, любя, на костре.«Безнадежно-взрослый вы? о, нет!..»
Безнадежно-взрослый Вы? О, нет!Вы дитя и Вам нужны игрушки,Потому я и боюсь ловушки,Потому и сдержан мой привет.Безнадежно-взрослый Вы? О, нет!Вы дитя, а дети так жестоки:С бедной куклы рвут, шутя, парик,Вечно лгут и дразнят каждый миг,В детях рай, но в детях все пороки, –Потому надменны эти строки.Кто из них доволен дележом?Кто из них не плачет после елки?Их слова неумолимо-колки,В них огонь, зажженный мятежом.Кто из них доволен дележом?Есть, о да, иные дети – тайны,Темный мир глядит из темных глаз.Но они отшельники меж нас,Их шаги по улицам случайны.Вы – дитя. Но все ли дети – тайны?!Маме
Как много забвением темнымИз сердца навек унеслось!Печальные губы мы помнимИ пышные пряди волос,Замедленный вздох над тетрадкойИ в ярких рубинах кольцо,Когда над уютной кроваткойТвое улыбалось лицо.Мы помним о раненых птицахТвою молодую печальИ капельки слез на ресницах,Когда умолкала рояль.«Курлык»
Детство: молчание дома большого,Страшной колдуньи оскаленный клык;Детство: одно непонятное слово,Милое слово «курлык».Вдруг беспричинно в парадной столовойЧопорной гостье покажешь языкИ задрожишь и заплачешь под слово,Глупое слово «курлык».Бедная Fraulein[7] в накидке лиловой,Шею до боли стянувший башлык, –Все воскресает под милое слово,Детское слово «курлык».После праздника
У мамы сегодня печальные глазки,Которых и дети и няня боятся.Не смотрят они на солдатика в каскеИ даже не видят паяца.У мамы сегодня прозрачные жилкиОсобенно сини на маленьких ручках.Она не сердита на грязные вилкиИ детские губы в тянучках.У мамы сегодня ни песен, ни сказки,Бледнее, чем прежде, холодные щечки,И даже не хочет в правдивые глазкиВзглянуть она маленькой дочке.В классе
Скомкали фартук холодные ручки,Вся побледнела, дрожит баловница.Бабушка будет печальна: у внучкиВдруг – единица!Смотрит учитель, как будто не веряЭтим слезам в опустившемся взоре.Ах, единица большая потеря!Первое горе!Слезка за слезкой упали, сверкая,В белых кругах уплывает страница…Разве учитель узнает, какаяБоль – единица?На бульваре
В небе – вечер, в небе – тучки,В зимнем сумраке бульвар.Наша девочка устала,Улыбаться перестала.Держат маленькие ручкиСиний шар.Бедным пальчикам неловко:Синий шар стремится вдаль.Не дается счастье даром!Сколько муки с этим шаром!Миг – и выскользнет веревка.Что останется? Печаль.Утомились наши ручки,– В зимнем сумраке бульвар.Наша детка побежала,Ручки сонные разжала…Мчится в розовые тучкиСиний шар.Совет
«Если хочешь ты папе советом помочь»,Шепчет папа любимице-дочке,«Будут целую ночь, будут целую ночьНад тобою летать ангелочки.Блещут крылышки их, а на самых концахШелестят серебристые блестки.Что мне делать, дитя, чтоб у мамы в глазахНе дрожали печальные слезки?Плещут крылышки их и шумят у дверей.Все цвета ты увидишь, все краски!Чем мне маме помочь? Отвечай же скорей!»– «Я скажу: расцелуй ее в глазки!А теперь ты беги (только свечку задуйИ сложи аккуратно чулочки).И сильнее беги, и сильнее целуй!Будут, папа, летать ангелочки?»Мальчик с розой
Хорошо невзрослой быть и сладкоО невзрослом грезить вечерами!Вот в тени уютная кроваткаИ портрет над нею в темной раме.На портрете белокурый мальчикУронил увянувшую розу,И к губам его прижатый пальчикЗатаил упрямую угрозу.Этот мальчик был любимец графа,С колыбели грезивший о шпаге,Но открыл он, бедный, дверцу шкафа,Где лежали тайные бумаги.Был он спрошен и солгал в ответе,Затаив упрямую угрозу.Только розу он любил на светеИ погиб изменником за розу.Меж бровей его застыла складка,Он печален в потемневшей раме…Хорошо невзрослой быть и сладкоО невзрослом плакать вечерами!Колыбельная песня асе
Спи, царевна! Уж в долинеКолокол затих,Уж коснулся сумрак синийБашмачков твоих.Чуть колышутся березы,Ветерок свежей.Ты во сне увидишь слезыБрошенных пажей.Тронет землю легким взмахомТрепетный плюмаж.Обо всем шепнет со страхомНепокорный паж.Будут споры… и уступки,(Ах, нельзя без них!)И коснутся чьи-то губкиБашмачков твоих.Подрастающей
Опять за окнами снежокСветло украсил ель…Зачем переросла, дружок,Свою ты колыбель?Летят снежинки, льнут ко всемИ тают без числа…Зачем, ты, глупая, зачемЕе переросла?В ней не давила тяжесть дней,В ней так легко спалось!Теперь глаза твои темнейИ золото волос…Широкий мир твой взгляд зажег,Но счастье даст тебе ль?Зачем переросла, дружок,Свою ты колыбель?Волшебник
Непонятный учебник,Чуть умолкли шаги, я на стул уронила скорей.Вдруг я вижу: стоит у дверейИ не знает, войти ли и хитро мигает волшебник.До земли борода,Темный плащ розоватым огнем отливает…И стоит и киваетИ кивая глядит, а под каждою бровью – звезда.Я навстречу и мигомНезнакомому гостю свой стул подаю.«Знаю мудрость твою,Ведь и сам ты не друг непонятным и путаным книгам.Я устала от книг!Разве сердце от слов напечатанных бьется?»Он стоит и смеется:«Ты, шалунья, права! Я для деток веселый шутник.Что для взрослых – вериги,Для шалуньи, как ты, для свободной души – волшебство.Так проси же всего!»Я за шею его обняла: «Уничтожь мои книги!Я веселья не вижу ни в чем,Я на маму сержусь, я с учителем спорю.Увези меня к морю!Посильней обними и покрепче укутай плащом!Надоевший учебникРазве стоит твоих серебристых и пышных кудрей?»Вдруг я вижу: стоит у дверейИ не знает, уйти ли и грустно кивает волшебник.Первая роза
Девочка мальчику розу дарит,Первую розу с куста.Девочку мальчик целует в уста,Первым лобзаньем дарит.Солнышко скрылось, аллея пуста.Стыдно в уста целовать!Девочка, надо ли было срыватьПервую розу с куста?Исповедь
Улыбаясь, милым крошкой звали,Для игры сажали на колени…Я дрожал от их прикосновенийИ не смел уйти, уже неправый.А они упрямца для забавыЦеловали!В их очах я видел океаны,В их речах я пенье ночи слышал.«Ты поэт у нас! В кого ты вышел?»Сколько горечи в таких вопросах!Ведь ко мне клонился в темных косахЛик Татьяны!На заре я приносил букеты,У дверей шепча с последней дрожью:«Если да, – зачем же мучить ложью?Если нет, – зачем же целовали?»А они с улыбкою давалиМне конфеты.Девочка-смерть
Луна омывала холодный паркетМолочной и ровной волной.К горячей щеке прижимая букет,Я сладко дремал под луной.Сияньем и сном растревожен вдвойне,Я сонные глазки открыл,И девочка-смерть наклонилась ко мне,Как розовый ангел без крыл.На тоненькой шее дрожит медальон,Румянец струится вдоль щек,И видно бежала: чуть-чуть запыленЕе голубой башмачок.Затейлив узор золотой бахромы,В кудрях бирюзовая нить.«Ты – маленький мальчик, я – девочка: мыДорогою будем шалить.Надень же (ты – рыцарь) мой шарф кружевной!»Я молча ей подал букет…Молочной и ровной, холодной волнойЛуна омывала паркет.Мальчик-бред
Алых роз и алых маковЯ принес тебе букет.Я ни в чем не одинаков,Я – веселый мальчик-бред.Свечку желтую задую, –Будет розовый фонарь.Диадему золотуюЯ надену, словно царь.Полно, царь ли? Я волшебник,Повелитель сонных царств,Исцеляющий лечебникБез пилюль и без лекарств.Что лекарства! Что пилюли!Будем, детка, танцевать!Уж летит верхом на стулеОпустевшая кровать.Алый змей шуршит и вьется,А откуда, – мой секрет!Я смеюсь, и все смеется.Я – веселый мальчик-бред!Принц и лебеди
В тихий час, когда лучи неяркиИ душа устала от людей,В золотом и величавом паркеЯ кормлю спокойных лебедей.Догорел вечерний праздник неба.(Ах, и небо устает пылать!)Я стою, роняя крошки хлебаВ золотую, розовую гладь.Уплывают беленькие крошки,Покружась меж листьев золотых.Тихий луч мои целует ножкиИ дрожит на прядях завитых.Затенен задумчивой колонной,Я стою и наблюдаю я,Как мой дар с печалью благосклоннойПринимают белые друзья.В темный час, когда мы все лелеем,И душа томится без людей,Во дворец по меркнущим аллеямЯ иду от белых лебедей.Неравные братья
«Я колдун, а ты мой брат».«Ты меня посадишь в яму!»«Ты мой брат и ты не рад?»«Спросим маму!»«Хорошо, так ты солдат».«Я всегда играл за даму!»«Ты солдат и ты не рад?»«Спросим маму!»«Я придумал: акробат».«Не хочу такого сраму!»«Акробат – и ты не рад?»«Спросим маму!»Скучные игры
Глупую куклу со стулаЯ подняла и одела.Куклу я на пол швырнула:В маму играть – надоело!Не поднимаясь со стулаДолго я в книгу глядела.Книгу я на пол швырнула:В папу играть – надоело!Мятежники
Что за мука и нелепостьЭтот вечный страх тюрьмы!Нас домой зовут, а мыСтроим крепость.Как помочь такому горю?Остается лишь одно:Изловчиться – и в окно,Прямо к морю!Мы – свободные пираты,Смелым быть – наш первый долг.Ненавистный голос смолк.За лопаты!Слов не слышно в этом вое,Ветер, море, – все за нас.Наша крепость поднялась,Мы – герои!Будет славное сраженье.Ну, товарищи, вперед!Враг не ждет, а подождетУмноженье.Живая цепочка
Эти ручки кто расцепит,Чья тяжелая рука?Их цепочка так легкаПод умильный детский лепет.Кто сплетенные разнимет?Перед ними каждый – трус!Эту тяжесть, этот грузКто у мамы с шеи снимет?А удастся, – в миг у дочкиБудут капельки в глазах.Будет девочка в слезах,Будет мама без цепочки.И умолкнет милый лепет,Кто-то всхлипнет; скрипнет дверь.Кто разнимет их теперьЭти ручки, кто расцепит?Баярд
За умноженьем-черепаха,Зато чертенок за игрой,Мой первый рыцарь был без страха,Не без упрека, но герой!Его в мечтах носили кони,Он был разбойником в лесу,Но приносил мне на ладониС магнолий снятую росу.Ему на шее загорелойЯ поправляла талисман,И мне, как он чужой и смелой,Он покорялся, атаман!Улыбкой принц и школьник платьем,С кудрями точно из огня,Учителям он был проклятьемИ совершенством для меня!За принужденье мстил жестоко, –Великий враг чернил и парт!И был, хотя не без упрека,Не без упрека, но Баярд!Мама на даче
Мы на даче: за лугом Ока серебрится,Серебрится, как новый клинок.Наша мама сегодня царица,На головке у мамы венок.Наша мама не любит тяжелой прически, –Только время и шпильки терять!Тихий лучик упал сквозь березкиНа одну шелковистую прядь.В небе облачко плыло и плакало, тая.Назвала его мама судьбой.Наша мама теперь золотая,А венок у нее голубой.Два веночка на ней, два венка, в самом деле:Из цветов, а другой из лучей.Это мы васильковый надели,А другой, золотистый – ничей.Скоро вечер: за лесом луна загорится,На плотах заблестят огоньки…Наша мама сегодня царица,На головке у мамы венки.Жар-птица
Максу Волошину
Нет возможности, хоть брось!Что ни буква – клякса,Строчка вкривь и строчка вкось,Строчки веером, – все врозь!Нету сил у Макса!– «Барин, кушать!» Что еда!Блюдо вечно блюдоИ вода всегда вода.Что еда ему, когдаОжидает чудо?У больших об этом речь,А большие правы.Не спешит в постельку лечь,Должен птицу он стеречь,Богатырь кудрявый.Уж часы двенадцать бьют,(Бой промчался резкий),Над подушкой сны встаютВ складках занавески.Промелькнет – не Рыба-Кит,Трудно ухватиться!Точно радуга блестит!Почему же не летитЧудная Жар-Птица?Плакать – глупо. Он не глуп,Он совсем не плакса,Не надует гордых губ, –Ведь Жар-Птица, а не супОжидает Макса!Как зарница! На хвостеЗолотые блестки!Много птиц, да все не те…На ресницах в темнотеЗасияли слезки.Он тесней к окну приник:Серые фигуры…Вдалеке унылый крик…– В эту ночь он все постиг,Мальчик белокурый!«Так»
«Почему ты плачешь?» – «Так».«Плакать «так» смешно и глупо.Зареветь, не кончив супа!Отними от глаз кулак!Если плачешь, есть причина.Я отец и я не враг.Почему ты плачешь?» – «Так».«Ну, какой же ты мужчина?Отними от глаз кулак!Что за нрав такой? Откуда?Рассержусь, и будет худо!Почему ты плачешь?» – «Так».Молитва в столовой
Самовар отшумевший заглох;Погружается дом в полутьму.Мне счастья не надо, – емуОтдай мое счастье. Бог!Зимний сумрак касается розНа обоях и ярких углей.Пошли ему вечер светлей,Теплее, чем мне, Христос!Я сдержу и улыбку и вздох,Я с проклятием рук не сожму,Но только – дай счастье ему,О, дай ему счастье. Бог!Юнге
Сыплют волны, с колесами споря,Серебристые брызги вокруг.Ни смущения в сердце, ни горя, –Будь счастливым, мой маленький друг!В синеву беспокойного моряВыплывает отважный фрегат.Ни смущения в сердце, ни горя, –Будь счастливым, мой маленький брат!Очаг мудреца
Не поэтом он был: в незнакомомНе искал позабытых созвучий,Без гнева на звезды и тучиНаклонялся над греческим томом.За окнами жизнь засыпала,Уступала забвенью измена,За окнами пышная пенаЗа фонтаном фонтан рассыпала.В тот вечер случилось (ведь – странно,Мы не знаем грядущего мига!),Что с колен его мудрая книгаНа ковер соскользнула нежданно.И комната стала каютой,Где душа говорит с тишиною…Он плыл, убаюкан волною,Окруженный волненьем и смутой.Дорогие, знакомые видыИз рам потемневших кивали,А за окнами там проплывалиИ вздыхали, плывя. Нереиды.Путь креста
Сколько светлых возможностей ты погубил, не желая.Было больше их в сердце, чем в небе сияющих звезд.Лучезарного дня после стольких мучений ждала я,Получила лишь крест.Что горело во мне? Назови это чувство любовью,Если хочешь, иль сном, только правды от сердца не скройЯ сумела бы, друг, подойти к твоему изголовьюОсторожной сестрой.Я кумиров твоих не коснулась бы дерзко и смело,Ни любимых имен, ни безумно-оплаканных книг.Как больное дитя я тебя б убаюкать сумелаВ неутешенный миг.Сколько светлых возможностей, милый, и сколько смятений!Было больше их в сердце, чем в небе сияющих звезд…Но во имя твое я без слез – мне свидетели тени –Поднимаю свой крест.Памятью сердца
Памятью сердца – венком незабудокЯ окружила твой милый портрет.Днем утоляет и лечит рассудок,Вечером – нет.Бродят шаги в опечаленной зале,Бродят и ждут, не идут ли в ответ.«Все заживает», мне люди сказали…Вечером – нет.Добрый путь!
В мои глаза несмелоТы хочешь заглянуть.За лугом солнце село…Мой мальчик, добрый путь!Любви при первой встречеОтдайся и забудь.Уж на балконе свечи…Мой мальчик, добрый путь!Успокоенье – сердцу,Позволь ему уснуть!Я распахнула дверцу…Мой мальчик, добрый путь!Победа
Но и у нас есть волшебная чаша,(В сонные дни вы потянетесь к ней!)Но и у нас есть улыбка, и нашаТайна темней.Тень Эвридики и факел Гекаты, –Все промелькнет, исчезая в одном.Наша победа: мы вечно богатыНовым вином!Ни здесь, ни там
