Помоги проекту - поделись книгой:
Однако мамелюки, опьяненные радостью победы, начали силой забирать в полон женщин и детей. Возмущенные этим нарушением договора, рыцари Храма перебили всех мамелюков и выбросили их из замка на улицу вместе с поднятым было над замком султанским знаменем, приняв твердое решение драться не на жизнь, а на смерть. При попытке султана завязать новые переговоры мамелюкский парламентер был обезглавлен тамплиерами. И началась осада орденского дома. Под переднюю часть замка был подведен подкоп, она рухнула, и 2000 охваченных слепой яростью мамелюков ворвались внутрь. Этого оказалось слишком много для здания, потерявшего устойчивость. Замок храмовников рухнул с ужасающим грохотом. Под его обломками оказались погребены как защитники, так и нападавшие.
Так окончилась эта священная война. Изо всех членов духовно-рыцарских орденов, пребывавших в Акконе, удалось спастись только 7 иоаннитам и 10 тамплиерам. Из числа 15 тевтонских рыцарей, оборонявших Аккон, уцелел только один – Верховный Магистр ордена Приснодевы Марии Бурхард фон Шванден. Рыцари ордена Св. Лазаря погибли все до единого. В руках сирийских христиан остались только окруженный тройными стенами Тир (вскоре сданный мамелюкам без боя) и находившийся во владении тамплиеров Сидон, состоявший из самого города и замка, выстроенного на скале посреди моря. Немногие уцелевшие тамплиеры отступили в этот замок и укрепились там. Когда же мамелюки начали строить со стороны материка дамбу, был сдан и замок. Бейрут и Хайфу султан Египта занял без боя. Христианские монастыри и кельи отшельников на горе Кармил – колыбели монашеского ордена кармелитов – подверглись повторному разрушению, а все монахи были перебиты. В конце концов в руках христиан остался лишь принадлежавший тамплиерам замок Руад, расположенный на острове в двух милях от сирийского побережья, напротив Тортозы. Этот замок тамплиеров так и остался непокоренным. Орден Храма отказался от него лишь в 1303 г., когда над ним стали собираться грозные тучи, положившие конец власти храмовников в Святой земле.
Взятие Аккона мусульманами практически ознаменовало собой конец эпохи Крестовых походов. Правда, и после этого на протяжении столетий предпринимались попытки возродить к жизни идею крестовых походов, организовывать новые крестоносные предприятия и собирать христианские армии, чтобы снова отвоевать Святую землю у мусульман. Однако идея крестовых походов утратила свою жизненность. Поэтому все аналогичные попытки, предпринимавшиеся как папами, так и светскими государями, были обречены на провал.
Нам, людям XXI в., бывает порой трудно понять, что же, собственно, двигало средневековыми крестоносцами. Наши вера и мировоззрения разительно отличаются от средневековых. Индивидуумы, общество и народы руководствуются в наше время уже не только религиозными мотивами – в отличие от тогдашних времен. В Средние века лейтмотивом всех действий человека была почти исключительно религиозная вера. Только с точки зрения веры можно понять и странствия паломников в Святую землю. Мотивом паломников было прежде всего простое желание быть как можно ближе к Богу и Его святыням, расположенным в земле, исхоженной стопами Божественного Учителя и Спасителя страждущего и погрязшего в грехах рода человеческого. Ради достижения этой высшей цели паломники отдавались на волю неведомой судьбы и были готовы переносить тяготы, труды и опасности, о которых мы, живущие в технократическую эпоху, просто не имеем никакого представления.
Не зря Бернар Клервоский в одном из своих писем заверял жен крестоносцев, что те – уже вдовы, хотя их мужья еще живы. Шансы на возвращение домой из крестового похода были весьма невелики. Но паломники во имя своей веры брали все это на себя, ибо, будучи христианами, верили, что и без того находятся на пути в жизнь вечную. Нам бы этой веры – хотя б с горчичное зерно!
Перейдем же теперь к описанию истории духовно-рыцарских орденов.
О тепличах, рекомых соломоничах, или краткая история ордена Храма
Одна из этих гравюр особенно запомнилась Леонгарду: на ней был изображен черный козел с золотым бородатым человеческим ликом, пред ним, молитвенно сложив руки, стояли правильным полукругом рыцари в белоснежных мантиях с какими-то страшными крестами на груди; обычный христианский крест состоит из двух прямых перекладин, а этот был составлен из четырех бегущих, согнутых в колене под прямым углом ног – сатанинский крест тамплиеров…
1. Учреждение ордена бедных рыцарей Христа и Храма Соломонова
История ордена бедных рыцарей Христа и Храма Соломонова (храмовников или тамплиеров) постоянно находилась в центре внимания многочисленных исследователей, что породило поистине необозримую литературу о рыцарях Храма.
Орден храмовников, он же – орден тамплиеров, или темплариев (Templarii), храмовых господ, храмовых братьев, воинов (рыцарей) Храма (Milites Templi или Equites Templi), бедных спутников (соратников) Христа и Храма Соломонова, бедных воинов во Христе и поборников Иерусалимского Храма и проч. – первым из духовно-рыцарских орденов, учрежденных в Палестине в период Крестовых походов, – со дня своего основания направлял свою деятельность на решение чисто военных, хотя и оборонительных, задач, в отличие, например, от основанного гораздо раньше, примерно в 1040-е гг., еще задолго до начала Крестовых походов (вопреки попыткам папского престола приурочить его возникновение к освобождению Иерусалима от неверных крестоносцами герцога Готфрида Бульонского в 1099 г.!), ордена иоаннитов-странноприимцев (госпиталариев или госпитальеров).
С учетом огромного авторитета, которым цистерцианский аббат пользовался повсюду в Европе, этот трактат побуждал многих вступать не только в орден тамплиеров, но и в орден иоаннитов и вообще в ряды крестоносцев. Как раз в период написания трактата численность обоих крупнейших духовно-рыцарских орденов значительно возросла.
Впоследствии орден Храма и его члены были несправедливо обвинены в ереси, кощунстве и разврате. Оговоримся сразу, что процесс тамплиеров, инсценированный в начале XIV в. вследствие интриг короля французского Филиппа IV и папы-француза Климента V и приведший к уничтожению ордена Храма, был подробно изучен современными исследователями, так что в результате от возведенных на храмовников голословных обвинений не осталось и следа. Вырванные у арестованных тамплиеров при помощи пыток признания не имеют никакой силы и ценности. Последний Великий Магистр тамплиеров, Жак де Молэ, публично сожженный на костре в Париже в 1314 г., умолил палачей привязать себя перед сожжением к столбу лицом к собору Парижской Богоматери, чтобы до последних секунд своей жизни лицезреть Дом Пресвятыя Богородицы, и даже перед лицом неминуемой смерти неустанно клялся в невиновности своего ордена. «Еретики» и тем более «сатанисты» так себя не ведут…
В соответствии с папской буллой Ad providam 1312 г. владения упраздненного ордена тамплиеров должны были перейти к иоаннитам. Многие светские князья, движимые низкой корыстью, игнорировали волю папы или исполнили ее не в полном объеме. В Германии орден тамплиеров владел 50 командорствами, большинство из которых в соответствии с папским указом достались иоаннитам. Многие из рыцарей-тамплиеров этих командорств также вступили в орден Святого Иоанна Иерусалимского.
Итак, в 1119 или 1120 г. бургундские рыцари Гуго(н) де Пайен (Юг де Пэйн), Готфрид (Годфруа) де Сент-Омер, Андре де Мон(т) бар, Пайен (Нивар) де Мондидье, Жоффруа (Годфруа) Бизоль, А(р)шамбо де Сент-Аман, Роллан, Годемар и Росаль (в разных источниках их имена даются в различных транскрипции и звучании), принеся обеты перед патриархом Иерусалимским, объединились в военное братство, дабы во славу Христа и Пресвятой Матери Божией стать монахами, оставаясь в то же время рыцарями, вести целомудренную и благочестивую жизнь под сенью Гроба Спасителя, оборонять от нехристей Святую землю и обеспечивать вооруженную защиту паломников на пути через преисполненные всяческих опасностей области Сирии, Келесирии (Ливана) и Палестины, охраняя их на пути от морского берега, к которому приставали паломнические корабли, до Иерусалима и обратно, от нападений мусульманских, а порой – что греха таить! – и от христианских дорожных разбойников, и от нападений сарацин (а также от львов – единственных животных, на которых по уставу было дозволено охотиться храмовникам!). Король Иерусалимский Балдуин II предоставил в распоряжение нового братства воинов-монахов часть своего дворца, построенного на месте древнего Храма Соломонова. Поэтому членов братства и стали называть храмовниками или рыцарями Храма, хотя первоначально они сами называли себя бедными соратниками (рыцарями) Христа. Каноники Церкви Гроба Господня («сепулькриеры») передали храмовникам несколько расположенных поблизости зданий для размещения бедных пилигримов, которым было нечем заплатить за ночлег на городских постоялых дворах.
На первоначальном этапе своей деятельности орден Храма был (подобно ордену госпитальеров-иоаннитов и ордену Святого Гроба Господня) не строго римско-католическим, а общехристианским (экуменическим). Храмовники тесно сотрудничали с православной Восточной Римской империей и, в частности, с православным патриархом Константинопольским. Среди членов ордена Храма числились и православные братья-рыцари из славянских земель. Сохранились документы и записи, позволяющие считать, что одним из основателей и первых Магистров ордена Храма был святой благоверный князь Андрей Боголюбский, известный в западном изложении истории ордена тамплиеров под именем Андре де Мон(т) – бара.
2. О тамплиерской символике
Первоначально орденское одеяние (лат.: Habitus) храмовников состояло из надетой поверх брони серой монашеской рясы с небольшим прямым красным крестом (который нашивало себе на одежду большинство крестоносцев) и веревочного пояса, который они не должны были снимать, как символ целомудрия и воздержания, ни при каких обстоятельствах. Красный крест был официально присвоен храмовникам в качестве знака отличия при папе римском Евгении III (1145–1153 гг.). В то время красный крест считался символом мученичества, а также символом Христовых воинов, как бы заранее приготовившихся обрести мученический венец в борьбе за веру. Поначалу храмовники носили красный крест на плече, подобно всем участникам 1-го Крестового похода (сами они как бы постоянно пребывали в состоянии «перманентного крестового похода» и потому, в отличие от обычных паломников, снимавших с одежды кресты после возвращения домой, постоянно носили кресты на одежде), но позднее стали украшать свои одежды на груди и спине, стяги, щиты, шлемы и прапоры на копьях большими красными крестами, хорошо видными издалека.
Лишь по прошествии долгого времени, а именно после взятия войском Иерусалимского королевства мусульманской крепости Аскалон в 1153 г., папа римский в награду за храбрость, проявленную храмовниками при штурме магометанской твердыни, даровал им новое орденское облачение, состоявшее из белого льняного плаща с кроваво-красным восьмиугольным крестом (символ готовности к мученичеству в борьбе за веру) и белого льняного пояса (символ душевной и сердечной чистоты). Следует подчеркнуть, что орденский крест тамплиеров был отнюдь не восьмиконечным (с «ласточкиными хвостами» на концах), как, например, орденский крест иоаннитов-странноприимцев или крест лазаритов (кавалеров св. Лазаря), а именно восьмиугольным. Концы тамплиерского креста расширялись в форме «иерихонских труб», в ознаменование того, что стены Аскалона пали перед тамплиерами, как некогда стены библейского Иерихона пали при звуках труб воинства ветхозаветного пророка и воителя Иисуса Навина.
На ранней печати ордена Храма в соответствии с названием ордена изображался Храм Соломонов (то есть построенная на его месте мечеть Аль-Акса, переделанная крестоносцами, после освобождения Святого Града Иерусалима от мусульманского ига в христианский храм), а позднее – два всадника (рыцарь-храмовник и находящийся под его защитой паломник). Но со временем рисунок печати изменился и стал изображать двух рыцарей-храмовников на одном коне, что должно было символизировать их нестяжание, то есть бедность (не позволявшую якобы каждому храмовнику приобрести себе лошадь, хотя в то же время известно, что по Уставу каждому рыцарю Храма полагалось иметь целых три лошади, и, разумеется, на одного, а не на двоих!). Недоброжелатели, однако, не замедлили истолковать это изображение как намек на склонность храмовников к однополой любви, что сыграло позднее свою роль в процессе над тамплиерами.
Орденское знамя храмовников было черно-белым, хотя точно неизвестно, каким именно – то ли состоящим из двух горизонтальных полос (черной сверху и белой снизу), как знамя Прусского королевства в позднейшие времена, то ли из нескольких чередующихся черно-белых полос, то ли в черно-белую клетку, наподобие шахматной доски (вследствие чего полы в ложах обрядов современного франкмасонства, считающих себя наследниками тамплиеров, выложены чередующимися в шахматном порядке черно-белыми плитками). В пользу последнего варианта говорит название тамплиерского знамени – «Босеан», что на старофранцузском языке означает «пегая кобыла». Тамплиеры использовали несколько различных боевых кличей: «Босеан!» («Beauseant!» или «Beausant!»), «Христос и Храм!» («Christus et Templum!») и, пожалуй, самый знаменитый и загадочный: «Бог Святая Любовь!» («Dieu Saint-Amour!»).
Герб ордена рыцарей Храма представлял собой щит с черной главой и лапчатым красным крестом, доходящим до краев щита, на серебряном поле. В то же время в Уставе тамплиеров, в отличие от уставов иоаннитов и Тевтонского (Немецкого) ордена, отсутствовало всякое упоминание о благотворительности. Бедные рыцари Христа и Храма Соломонова изначально являлись чисто военным сообществом.
3. Новое рыцарство
Белый цвет орденского облачения членов ордена Храма указывал на тесную связь тамплиеров с монашеским орденом цистерцианцев (носивших белые рясы), устав которых был заимствован рыцарями Храма (в то время как черное облачение иоаннитов-госпитальеров указывало на их происхождение от носивших черные рясы монахов-бенедиктинцев).
В мирное время тамплиеры носили шапочки из белой льняной материи, завязывавшиеся под подбородком, а поверх них – круглые шапочки-скуфейки красного цвета. Любопытно, что члены противостоявшего ордену Храма (но иногда вступавшего с тамплиерами в соглашение и даже выплачивавшего им дань) мусульманского измаилитского (еретического с точки зрения «правоверного» ислама) братства ассасинов носили белую одежду с красными тюрбанами и кушаками, что вполне соответствовало тамплиерской «цветовой гамме».
В отличие от братьев-рыцарей и братьев-священников (клириков) ордена Храма, услужающие братья (сервиенты или сержанты) носили облачения черного или коричневого цвета.
Красный цвет тамплиерского креста, являвшегося по большому счету символом крестоносца вообще, обязан своим происхождением событию, происшедшему на Клермонском соборе Римско-католической церкви в 1095 г. папа римский Урбан II, получивший, как глава всех западных христиан, послание с просьбой о военной помощи от василевса Восточной Римской империи Алексея Комнина, владениям которого угрожали турки-сельджуки, призвал участников собора выступить в поход для защиты христиан Востока. Выражение «крестовый поход» тогда еще не употреблялось. Как уже говорилось ранее, сами участники этих военных предприятий с целью освобождения Гроба Господня от мусульман называли себя просто пилигримами, то есть паломниками, а свои походы – паломничеством («перегринацио», лат.: peregrinatio), подчеркивая тем самым религиозный аспект предприятия в качестве первостепенного и основного.
В порыве воодушевления папа римский, сорвав с себя багряницу, стал раздирать ее на полоски и раздавать их всем добровольцам, согласившимся выступить на Восток. Они нашивали эти полоски крестообразно на одежду, желая тем самым уподобиться Христу, взять на себя крест и нести его вослед Спасителю. Разумеется, лоскутков от папского облачения на всех желающих не хватило. Остальным пришлось изготовить себе кресты из другой материи, но, желая уподобиться тем немногим, которые как бы получили паломнический крест и благословение от самого «Викария Иисуса Христа», то есть от «наместника Бога на земле», они также использовали для своих крестов материю красного цвета, в тон папской багрянице. Лишь позднее, по мере постепенного появления у паломников из разных стран Европы зачатков национального самосознания, матерчатые кресты на их одеждах и знаменах стали принимать различную окраску в зависимости от национальной принадлежности.
К XIII в., если верить средневековому хронисту Мэтью (Матфею) Парижскому, среди английских пилигримов утвердился червленый, то есть красный, крест (Крест Святого Георгия); среди французов – серебряный (белый); среди итальянцев – желтый или лазоревый (синий); среди немцев – черный; среди фламандцев – зеленый; среди испанцев – пурпурный; среди шотландцев – косой серебряный Андреевский крест, и т. д., хотя, конечно, были и исключения. Так, например, рыцари ордена Святого Лазаря (в большинстве своем итальянцы), носили на своих черных с белой каймой плащах крест не желтого или лазоревого, а зеленого цвета и т. п.
В то же время красный крест продолжал служить общим символом всех крестоносцев, готовых пролить кровь ради освобождения Земли Воплощения от гнета иноверцев. А тамплиеры служили как бы образцом, или, выражаясь современным языком, «архетипом» этого нового рыцарства. Поэтому их одеяния, щиты и «фаньоны» (флажки-прапорцы) на копьях украшали общие для всех крестоносцев красные кресты. Впрочем, сохранились изображения рыцарей Храма со щитами черно-белой расцветки (наподобие их черно-белого знамени Босеан), а также со щитами, украшенными красным крестом на черно-белом поле (а в некоторых случаях – даже с крестами не красного, а черного цвета, вообще-то утвердившимися в качестве эмблемы другого, Тевтонского, военно-монашеского ордена).
Интересно, что на целом ряде миниатюр, настенных росписей и других изображений, сохранившихся до наших дней, тамплиеры представлены в белых одеяниях, украшенных не красным (как бы им полагалось по орденским Правилам), а черным крестом. Аналогичный черный крест украшает их копейные флажки, щиты и шлемы. Да и такой, казалось бы, знаток Средневековья, как недавно скончавшийся маститый французский писатель Морис Дрюон, автор известной исторической эпопеи о династии Капетингов «Проклятые короли», в своем романе «Железный король» представляет Великого Магистра тамплиеров «брата» Жака де Молэ облаченным в белый плащ с черным крестом.
Девизом ордена Храма служили слова псалма 113: «Non nobis, Domine, non nobis, sed nomini Tuo da gloriam» («Не нам, Господи, не нам, но имени Твоему славу даждь»), звучащие в русском переводе Псалтыри несколько иначе: «Не нам, Господи, не нам, но Имени Твоему да будет хвала». Любопытно, что наш незабвенный государь император Павел Петрович, с огромным уважением относившийся к традициям истинного рыцарства, при восшествии на престол повелел отчеканить новые рубли с тамплиерским девизом (в сокращенной форме: «Не нам, не нам, но Имени Твоему») вместо своего портрета на аверсе.
Кстати, сохранились изображения государственного орла Всероссийской империи первых лет правления Павла Петровича с лапчатым тамплиерским крестом на гербовом щите (вместо образа Святого Георгия Победоносца). Возможно, симпатии русского царя-рыцаря к храмовникам объяснялись влиянием на него воспитателей-масонов (в частности, графа Никиты Ивановича Панина), некоторые из которых принадлежали к тамплиерским градусам (высшим степеням некоторых обрядов франкмасонства). Впоследствии Павел Петрович, вероятно, вышел из-под влияния масонов-тамплиеров, и отдал предпочтение рыцарям другого военно-монашеского ордена, исторически всегда соперничавшего с храмовниками и завладевшего, после упразднения ордена Храма папским указом в 1312 г., немалой частью тамплиерских владений и имущества – ордена Св. Иоанна Иерусалимского (известного ныне также под названием Мальтийского ордена), украсив грудь Государственного Орла Всероссийской империи, вместо лапчатого тамплиерского креста, белым мальтийским крестом с «ласточкиными хвостами» на концах. Впрочем, все это случилось гораздо позже…
Орден Храма был официально узаконен, то есть признан папой римским Гонорием II, только в 1128 г.
В 1128 г. монах духовного Цистерцианского ордена Бернар Клервосский, тогдашний духовный отец западных христиан, суровый мистик и упорный защитник иерархического авторитета, пользовавшийся в свое время на Западе всеобщим почитанием и преклонением и причисленный Римско-католической церковью к лику святых, по настоянию короля Иерусалимского Балдуина сочинил первый проект орденского устава храмовников. Его Правила, подтвержденные собором Римско-католической церкви в Труа, легли в основание дальнейших 72 параграфов тамплиерского устава (статута, или статутов).
Они повторяли положения, которые Гуго де Пайен и его соратники положили в основу своей военно-монашеской общины, и присоединили к ним отдельные параграфы из устава древнего братства иерусалимских «каноников Гроба Господня» (сепулькриеров), а также из устава монашеского ордена цистерцианцев, реформированного тем же Бернаром Клервоским. Новыми были лишь те пункты устава, которые касались военной деятельности ордена Храма. Кроме подробных указаний относительно молитвенных правил, порядка богослужения, соблюдения постов и обхождения с больными и бедными, храмовникам внушалась необходимость почтительного отношения к престарелым и беспрекословного повиновения вышестоящим орденским начальникам.
Всякий рыцарь Храма был обязан избегать каких бы то ни было мирских удовольствий, развлечений и наслаждений, в том числе такой излюбленной забавы западного рыцарства, как турниры и охота (кроме охоты на львов; дозволение храмовникам охоты на львов могло иметь и символическое значение, учитывая столь часто встречающуюся в священных книгах христиан характеристику дьявола как «Князя Мира сего, коий, аки лев рыкающий, ищет, кого бы пожрати», и неустанная борьба с которым не на жизнь, а на смерть рассматривалась в качестве первейшей и главной жизненной задачи всякого христианина, а тем более монаха, каковым являлся всякий храмовник).
Важнейшим нововведением было перенесение основного упора с защиты рыцарями Храма паломников на новую задачу – вооруженную борьбу за веру. По новому уставу, эта вооруженная борьба и являлась главной целью ордена храмовников, для достижения которой он и был основан. Уникальность этой задачи, верность которой каждый рыцарь, вступавший в орден, подтверждал специальной клятвой, явствует из текста тамплиерской присяги:
«Я имярек, рыцарь ордена Храма, обетую Господу моему Иисусу Христу и его викарию имярек, суверенному папе и его преемникам, хранить им неукоснительное послушание и верность; и я клянусь не только словом, но и оружием и всеми моими силами защищать мистерии веры, семь таинств… Я также обетую подчиняться Генеральному (Великому
В бесчисленных боях и сражениях тамплиерами было проявлено незаурядное мужество. Они активно участвовали в вооруженной борьбе с врагами христианства не только в Азии, но и в Европе. Так, тамплиеры способствовали изгнанию мавров из Испании и Португалии. В Силезии тамплиеры вместе с иоаннитами и тевтонскими рыцарями приняли участие в битве объединенного польско-немецкого войска против монголо-татар при Лигнице (Легнице, Вальштатте) в 1241 г. В битве при Лигнице пало около 50 членов ордена Христа и Храма Соломонова (в том числе 6 братев-рыцарей).
Когда египетский султан Бейбарс, захватив в 1266 г. орденский замок Сафед, предложил пленным тамплиерам жизнь в обмен на переход в ислам, 150 храмовников предпочли смерть вероотступничеству. Впечатляет и тот факт, что из 22 Великих Магистров ордена Храма 5 пали на поле брани и еще 5 умерли от ран, полученных в бою. Благодаря постоянному пополнению своих рядов новыми добровольцами из Европы, многочисленным привилегиям и дарениям, тамплиеры, наряду с иоаннитами, стали одной из двух господствующих сил в крестоносных государствах. Благодаря своим богатству, могуществу и независимости от местных магнатов орден Храма вскоре превратился в «государство в государстве», и его проводимая в собственных интересах политика, особенно в последние десятилетия существования крестоносных государств, нередко шла во вред последним.
В ордене Храма могли состоять не только монахи, но и женатые мужчины, однако они не имели права носить орденские отличительные знаки (белый льняной плащ и пояс). Никаких украшений, в том числе на платье и оружии (кроме должностных колец с печатками), не допускалось, равно как и использование родовых гербов. Как истые монахи, члены ордена Храма в мирное время были обязаны оставаться в своих кельях, делить со своими собратьями скромную общую трапезу и довольствоваться жестким ложем (на двоих полагалось одно одеяло), не брить бороду и редко мыться, демонстрируя этим презрение к плоти.
Братьям ордена Храма воспрещались всякие праздные разговоры. Без разрешения начальника они не имели права отлучаться из общежития и не могли ни с кем обмениваться письмами, даже с родителями. Вместо мирских развлечений тамплиер был обязан усердно молиться и ежедневно, со слезами и стенаниями, приносить покаяние Богу. Радостно и безбоязненно должны были рыцари Христовы идти на смерть за святую веру, проявляя постоянную готовность «душу свою положить за други своя».
Новому ордену, в котором жизнь и смерть его членов принадлежали Творцу, были открыты сердца и руки христиан всей Западной Европы. Благочестивые люди видели в тамплиерах ратоборцев во славу Божию, которые, чуждые всякого честолюбия, возвращались из битвы в тишину своих храмов; молящихся монахов, которые, однако, никогда не наслаждались безмолвной тишиной и безмятежностью монастырской жизни; воинов, смело шедших навстречу опасностям и жаждавших самопожертвования. В своем сочинении «О похвале новому рыцарству» (лат.: De laudatio novae militiae), написанном в честь недавно основанного ордена Храма, Бернар Клервосский добился всеобщего признания этого (выражаясь современным языком) ордена нового типа, а именно не чисто духовного, а духовно-рыцарского ордена. Тем самым именно благодаря Бернару произошло слияние двух прежних высоуих идеалов Средневековья – монашеского и рыцарского – в единое целое.
То несомненное обстоятельство, что средневековое рыцарство являлось не просто воинской кастой, существовавшей в той или иной мере у всех народов и во все времена, подтверждается тем звучанием и содержанием, которые сохранили даже в нашем сегодняшнем языке слова «рыцарь» или «кавалер». С этими словами неотъемлемо связаны такие понятия, как ЧЕСТЬ, САМОПОЖЕРТВОВАНИЕ, ЗАЩИТА ВДОВ, СИРОТ И ВООБЩЕ СЛАБЫХ И БЕЗЗАЩИТНЫХ, ВЕРНОСТЬ ДОЛГУ и другие ДОБРОДЕТЕЛИ – не побоимся этого слова! С другой стороны, оказалось не так уж трудно слить воедино монаха и рыцаря, ибо монах Восточной церкви (а первые монахи и монастыри появились на Востоке, прежде всего в Египте) превратился на христианском Западе в члена монашеского ордена.
Ушедший от «мира и всего, что в мире», инок-аскет (кстати, слово «аскеза», ассоциирующееся у нас с монашеским воздержанием и смирением плоти, в своем исконном, древнегреческом, смысле означало «воинские упражнения», или «военную подготовку»!), живший только молитвой и стремлением к спасению собственной души, превратился на Западе в живущего по четко регламентированному духовному уставу, в соответствии с новым, строгим распорядком, орденского монаха – подчиненного строжайшей дисциплине воина церкви. Его жизнь была настолько схожа с жизнью воина (рыцаря), что легко удалось слить эти два типа воедино. Из этого слияния родилось нечто новое – рыцарь духовно-военного ордена, не относившийся в полной мере ни к рыцарскому, ни к духовно-монашескому миру, а служивший как бы связующим звеном между этими обоими мирами.
Этот новый тип человека и христианина нашел свое наиболее полное и яркое выражение в традициях и действительности ордена Храма. Если дотоле постриг принимали только священники и монахи, то отныне особое духовное посвящение, необходимое для осуществления их особой духовной миссии, стали принимать и рыцари. Если дотоле чтение Часослова было обязанностью только священников и монахов, отныне это стало и обязанностью рыцаря военно-монашеского ордена, даже во время несения военной службы (правда, в форме кратких молитв). Если ранее только монастыри были обязаны постоянно творить дела милосердия, предоставляя нуждающимся кров и пищу, то отныне и замки духовно-рыцарского ордена стали выполнять те же задачи.
4. Стремительный рост
Вскоре вся Европа оказалась усеяна постоялыми дворами ордена Храма. Если дотоле образование, умение читать, писать и изъясняться на «международном» латинском языке было исключительной привилегией священников и монахов, то теперь, если верить летописям, многие тамплиеры (не только братья-священники ордена, но и братья-рыцари!) были настолько образованы, что умели читать, писать, считать и свободно владели не только орденским «языком общения», французским, но и латынью, многие арабским, а некоторые даже древнееврейским! Именно храмовники ввели в обращение долговые расписки, дорожные чеки и векселя (имевшие до того хождение лишь среди иудеев). Заплатив определенную сумму денег в кассу орденского замка где-нибудь во Франции, тамплиер или иной паломник, направлявшийся в Землю Воплощения, получал там лоскут пергамента или бумаги с определенными криптографическими знаками (понятными только тамплиерам), в обмен на который кассир ордена Храма выдавал ему деньги по прибытии в Иерусалим. Возможно, это укрепляло их непросвещенных и суеверных современников во мнении, что с тамплиерами дело нечисто!
Вскоре после своего основания орден Храма освободился от духовной опеки и контроля со стороны латинского патриарха Иерусалимского (а позднее – и епископов) и перешел в прямое подчинение римского Папы, при дворе которого постоянно пребывал орденский посол, так называемый прокуратор. Все рыцари Храма получили от Папы римского исключительное, уникальное право исповедовать в военно-полевых условиях любого собрата по ордену и отпускать ему грехи! С другой стороны, братья-священники Храма играли активную роль во всех сферах орденской жизни, не ограничиваясь только духовным окормлением своей паствы. Эти капелланы были обязаны вести безупречный образ жизни, во всем повиноваться главе ордена – Магистру – и жить в определенном месте. Клирики аристократического происхождения могли достигать в ордене Храма высших должностей.
Ярким подтверждением этого обстоятельства являются материалы сфабрикованного французским королем и папой римским процесса тамплиеров (1307–1312), положившего конец существованию ордена Храма – среди арестованных и осужденных тамплиеров числилось чрезвычайно много капелланов, то есть братьев-священников. Начиная с середины XIII в. капелланы при вступлении в орден Храма должны были приносить те же клятвы, что и рыцари-монахи. Среди прочих членов ордена Храма священники выделялись лишь благодаря привилегиям, связанным с их духовным саном. Тем не менее только после ревизии Устава тамплиеров в середине XIII в. члены ордена Христа и Храма Соломонова стали формально подразделяться на братьев-рыцарей, братьев-священников (и те и другие были монахами), братьев-сержантов и полубратьев (лат.: семифратрес – воинов и слуг), именуемых иногда братьями-клиентами («фратрес клиентес», лат.: fratres clientes).
Правила, выработанные для ордена Храма на церковном соборе в Труа при деятельном участии Бернара Клервоского («Regula pauperum commilitonum Christi templique Salomoni(a)ci», или по-русски: «Правила для бедных соратников Христа и Храма Соломонова») содержали почти одни только общие положения, а потому в соответствии с потребностями времени вскоре понадобилось их расширение и преобразование. Эти добавления получили окончательную редакцию к середине XIII в. и составили вместе с «Regula» одно систематическое целое. Кстати, знакомство с полным орденским уставом у храмовников, в отличие от членов других орденов, требовалось только от высших членов тамплиерской иерархии.
Члены низших категорий ордена Храма знакомились с уставом лишь постольку, поскольку это диктовалось их служебным положением. Они были обязаны иметь лишь представления и сведения об общем духе, целях и задачах ордена. Данное обстоятельство позднее послужило одной из причин распространения самых фантастических небылиц о якобы исповедовавшемся в недрах ордена Храма «тайном еретическом учении», идолопоклонстве и тому подобных абсолютно недоказуемых гипотез – конечно, если не считать признание в «ереси» поджариваемых на медленном огне и вздернутых на дыбу обвиняемых доминиканской инквизицией храмовников «царицей доказательств»!
5. Об орденской иерархии тамплиеров
Орденское братство рыцарей Христа и Храма Соломонова имело строго иерархическое устройство.
Во главе ордена тамплиеров стоял Великий Магистр (Великий Мастер, Гроссмейстер, Гранд-Мэтр, Грэнд Мастер, Гран Маэстро, Гранде Местре) храмовников (Magister Templariorum), избираемый простым большинством голосов особым комитетом (советом), состоявшим из членов Капитула и утверждаемый Капитулом в должности, по своему рангу уравненный папой римским с независимыми владетельными государями, а по достоинству – с епископами Римско-католической церкви. Хотя во всех важнейших вопросах требовалось согласие Капитула, решавшего их опять-таки большинством голосов, и Магистр был обязан повиноваться ему, он все же обладал чрезвычайно широкими полномочиями – например, правом самому назначать высших должностных лиц (официалов, или офицеров) ордена Храма. Его ближайшую свиту составляли:
1) капеллан (духовник),
2) искусный писец-клирик, в совершенстве владеющий латынью.
3) сарацинский (то есть арабский) писец или европеец, владеющий арабским
4) два оруженосца,
5) два личных конных слуги из числа членов ордена Храма,
6) рыцарь, исполнявший обязанности ординарца,
7) кузнец-оружейник, ковавший и чинивший доспехи и оружие магистра,
8) два конюха, в обязанности которых входил уход за его боевым конем,
9) личный повар,
10) двое так называемых адъюнкта – орденские рыцари из благороднейших родов, составлявшие ближайший совет магистра.
В случае отсутствия Магистра по каким-либо причинам (отъезд, болезнь, смерть в бою или плен) его заменял сенешал(ь). Сенешалу прислуживали два оруженосца, орденский «брат» из числа низших чинов, капеллан, писцы (скрибы) и 2 пеших слуги.
Маршал был главным полководцем ордена Храма и заведовал его военным делом. В военное время братья-рыцари состояли под его непосредственным началом, вооруженные услужающие братья – под началом подчинявшегося ему подмаршала, о которым пойдет речь ниже.
Великий прецептор Иерусалимской области был хранителем орденской казны тамплиеров. В этом своем качестве он ведал также размещением братьев по различным орденским замкам-монастырям и надзирал над всеми орденскими поселениями, фермами и имениями. Под его начальством находились также принадлежавшие ордену Храма корабли, стоявшие на якоре в порту Аккона (Акры). Он же распоряжался военной добычей. При нем находился орденский «портной» (интендант или ризничий), ведавший снабжением братьев ордена Храма одеждой, а их коней – сбруей.
В обязанности командора Святого града Иерусалима входило выполнение первоначальной общеорденской задачи тамплиеров. Вместе с 10 рыцарями, под черно-белым главным орденским знаменем «Босеан», он должен был сопровождать паломников к реке Иордану, снабжая их необходимыми припасами и лошадьми.
Подобные же высшие орденские должности («официи», исполнители которых, как указывалось выше, именовались официалами, или, по-нашему, офицерами) были введены позднее и в провинциях, с XII в. вошедших в состав ордена Храма, а именно в Триполи, Антиохии, Франции, Англии, Пуату, Арагоне, Португалии, Апулии (Южной Италии) и Венгрии. Каждая орденская провинция управлялась особым командором, которому были подчинены командоры отдельных, более мелких орденских территориальных единиц.
Магистру подчинялись Великие приоры, Великим приорам – байлифы (именовавшиеся также «бальи» или «пилье», что буквально означает «столпы», «опоры»), байлифам – приоры, а приорам – командоры (или комтуры). Следует, однако, учитывать, что титулатура высших должностных лиц ордена Храма в разные времена и в разных странах существенно варьировалась. Так, Великий приор мог именоваться командором провинции, магистром или Великим прецептором, а командор (комендант орденского замка-монастыря) – прецептором («порученцем»).
Название должности прецептора происходит от того, что он был обязан выполнять порученную ему магистром задачу (от лат.: praecippimus tibi, то есть «поручаем тебе»).
Как мы уже знаем, члены ордена Храма подразделялись на рыцарей, капелланов-священников и услужающих братьев-сервиентов («фратрес сервиентес», лат.: fratres servientes), от названия которых произошло впоследствии слово «сержант».
Сервиенты, в свою очередь, подразделялись на оруженосцев, или вооруженных услужающих братьев («сервиентес арморум», лат.: servientes armorum), сопровождавших братьев-рыцарей в военных походах, и на разного рода слуг и ремесленников.
Наряду с этими тремя разрядами членов ордена Христа и Храма Соломонова существовал еще и четвертый – светские члены ордена Храма. В их число входили как дворяне, так и люди простого звания, мужчины и женщины, которые по собственной воле выполняли целиком или частично орденские предписания, но жили в миру, а не в орденских замках-монастырях (подобно монашествующим в миру). К числу этих светских членов ордена Храма, кроме упомянутых выше полубратьев-«семифратеров», принадлежали также донаты (лат.: donati) или донаторы (лат.: donatores), добровольно оказывавшие ордену Храма какие-либо услуги, и так называемые облаты (лат.: oblati), уже с детства, согласно принесенному обету, предназначенные родителями ко вступлению в орден Храма и воспитанные в духе верности его Уставу.
Каждому рыцарю Храма, как уже говорилось, полагалось иметь три лошади, оруженосца и шатер. Все члены ордена получали одинаковые по качеству и количеству пищу, оружие и одежду.
Из числа братьев-сержантов, которые, в отличие от белых одеяний братьев-рыцарей, носили черную и коричневую одежду и такой же плащ (также украшенные красным орденским крестом), назначались пять низших должностных лиц ордена Храма:
1) так называемый одмаршал (низший маршал), в непосредственном подчинении у которого в военное время находились все вооруженные сержанты (servientes armorum),
2) знаменосец ордена Храма,
3) управляющий земельными владениями ордена Храма,
4) главный кузнец ордена Храма,
5) комтур порта Аккон.
Назначаемый из числа сержантов подмаршал считался помощником главного орденского Маршала. Он был обязан обеспечивать орден Храма оружием и содержать это оружие в порядке. Знаменосец, возивший в боях главное орденское знамя «Босеан» за Магистром Храма, был в то же время начальником всех оруженосцев, которых он приводил к присяге, а по окончании срока их воинской службы увольнял.
Уставом было точно определено, сколько каждому орденскому брату полагалось одежды, постельных принадлежностей и оружия; был точно установлен порядок дня в отношении молитв, посещения храма, трапез и т. д. Столь же строго и подробно регламентировались все военные обычаи в походе, при осаде, в лагере, на поле боя, распорядок дня и работа капитула. За престарелыми, слабыми и больными орденскими братьями был установлен чрезвычайно внимательный уход.
Орденский «Альмоньер» (милостынедатель), то есть попечитель о бедных, получал ежедневно десятую часть всех хлебных запасов для раздачи нуждающимся. Существовало также специальное Уложение о наказаниях, предусматривавшее различные кары за нарушение орденских правил.
6. Об орденских правилах
Преступления (воровство, убийство, бунт, побег, кощунство, трусость перед лицом врага, сообщение постановлений Капитула не допущенному к участию в заседаниях Капитула брату, симония и мужеложество) карались исключением из ордена Храма, а менее тяжелые проступки (неповиновение начальникам, клевета на брата, оскорбление действием брата или другого христианина, общение с продажными женщинами, отказ брату в пище и питье) – временным лишением права на ношение орденской одежды. Изгнание из ордена Храма означало для изгнанника лишение источника существования – ведь, вступая в орден, тамплиер вносил в него все свое имущество, которое обратно уже не возвращалось.
Кто лишался орденского плаща, был обязан трудиться вместе с рабами, есть на голой земле и не сметь прикасаться к оружию. Даже после того как ему возвращали орденский плащ, он уже никогда не мог достичь в ордене Храма высшей должности или давать показания против кого-нибудь из братьев по ордену.
Всякий человек, желавший вступить в орден тамплиеров в качестве полноправного члена («белого плаща»), должен был обладать отменным здоровьем, происходить от законного брака и из рыцарского рода. Он также должен был удовлетворять следующим требованиям:
1) не состоять в браке,
2) не быть отлученным от церкви,
3) не быть связанным присягой с каким-либо другим духовным орденом,
4) не добиваться приема в орден Храма при помощи посул или подарков.
Перед торжественным приемом в орден Храма кандидата, успешно отбывшего год предварительного искуса (послушничества, или новициата), два «брата-рыцаря» отводили его в особую комнату при орденском храме на собеседование о серьезности его намерений и обременительности тех обязанностей, которые он собирается взять на себя. Если же кандидат, вопреки всему, оставался твердым в своем решении, то с разрешения Капитула его вводили в храм, приводили к присяге на Святом Евангелии и с соблюдением торжественных церемоний облачали в белый орденский плащ.
Самовольно выходить из ордена Храма было строжайше запрещено. Если храмовник, выбывший из ордена тамплиеров, снова хотел в него вернуться, он должен был в любую погоду стоять с непокрытой головой у входа в Орденский Дом («Храм») и, преклоняя колена перед каждым входящим и выходящим храмовником, слезно молить о прощении.
По прошествии определенного времени милостынедатель предлагал кающемуся изгою подкрепиться пищей и питьем и сообщал Капитулу, что брат-отступник молит проявить милосердие и принять его обратно в орден Храма. В случае согласия Капитула, кающийся проситель, обнаженный по пояс (или, выражаясь современным армейским языком, «с голым торсом») и с пеньковой веревкой («вервием») вокруг шеи, являлся перед собранием Капитула, на коленях и со слезами сердечного сокрушения молил о приеме и заявлял о своей готовности понести самое суровое наказание. Если он затем в течение назначенного срока приносил «достойный плод покаяния», Капитул возвращал ему его прежнюю орденскую одежду.
Как уже говорилось выше, Великий Магистр тамплиеров принимал важные решения не единолично, а лишь посовещавшись с Генеральным Капитулом (в особо экстренных случаях – с Иерусалимским конвентом, то есть с общим собранием всех тамплиеров, несших службу в Иерусалиме) и только с их согласия мог объявлять войну, заключать мир, совершать торговые операции и т. п.
Генеральный Капитул состоял из высших должностных лиц всех орденских областей и наиболее опытных братьев-рыцарей, приглашаемых на совет Великим Магистром. Этот Капитул созывался лишь в особо важных случаях вследствие сопряженных с ним чрезвычайных расходов. Орденские дела, касавшиеся отдельной провинции, обсуждались на заседании провинциального капитула под председательством прецептора данной провинции.
7. О харизме тамплиеров
Поделиться книгой: