Как нам понимать свою страну. Русская идея и российская идентичность: прошлое, настоящее, будущее

И. Б. Чубайс

Как нам понимать свою страну

Отыщи всему начало, и ты многое поймешь.

Козьма Прутков.

НАПУТНОЕ

Чтобы перепрыгнуть три барьера

Почему книжка маленькая? Россиеведческой тематикой я занимаюсь больше 20 лет. И всегда хотел быть услышанным не только «узким кругом». Но чем больше работаешь над темой, тем толще становится новая книга. И тем меньше желающих грызть очередной «кирпич». Когда я издал 500-страничный фолиант, умные люди посоветовали – да изложи ты все кратко «и народ потянется». … В апреле этого года мне довелось дважды выступать «вдали от родины» – в представительстве ЕС в Москве и в Латвийском университете в Риге. Концентрированное изложение авторской концепции помогло реализовать полезный совет. И вскоре доклады превратились в книгу, которую вы держите в руках.

Почемупро эту работу не расскажет ни Проханов, ни Познер. Другой барьер между книгой и читателем – специфическая позиция автора. Пролистав несколько страниц, вы убедитесь, что представляемый подход не станет рекламировать ни первый, ни второй, ни сто второй гостелеканал. А без рекламы кто ж о тебе узнает. Некоторые советуют – да ты обратись на «Дождь», на «Эхо-М», в «Новую», в «The New Times». Обращался, не хотят…

Нынешнее «российское» информационное пространство состоит из двух нероссийских составляющих. Здесь вольготно себя чувствуют постсоветские и просто советские авторы. Есть в нем место и для либералов-западников. Но российским патриотам (смотри словарь в конце брошюры), в постсовке места нет. И либеральные каналы, при участии хорошо известного младшего брата, цензурируют меня и таких как я столь же страстно, как эрнсто-добродеевское телевидение.

Главный барьер – внутренний. И еще об одном обстоятельстве, которое мешает быть понятым. Как правило, чем дольше человек занимает свое положение, тем больше к нему привыкает и воспринимает как естественное. Став олигархом, толстосум не удивляется миллиардам, норма для бомжа – просыпаться на помойке… Привыкают к собственному статусу и когда он заслуженный, и когда противоестественный.

Это правило применимо и к оценке состояния своей страны. Более того, считая нынешний запредельный системный кризис России нормой, многие всю нашу историю рассматривают через фильтр с надписями «так было всегда», «а что вы еще хотите», «это и есть Россия…». Но ведь 100 лет назад наши предшественники называли страну «святой Русью»! Сторонников и оппонентов я призываю читать и готовить аргументы. Я призываю к дискуссии. И мы ее обязательно проведем!

Эта книга о настоящей России, о том, когда и почему мы сбились с пути, о том, как вернуться на наш маршрут, какими мы можем и должны быть…

Часть I. О КЛЮЧЕВЫХ СЛОВАХ

Что не заметили западные социальные исследователи

Надо вернуть словам их подлинный смысл.

Конфуций.

Теоретизирование российских публицистов и политологов почти всегда начинается с искажения смысла используемых ими понятий. И у нас, и на западе говорят про «политическую элиту», правда, там общество не называет ее «жуликами и ворами». У нас и на западе осуждают «экстремизм», но еще Д. Орвел объяснял – в тоталитарных странах экстремист тот, кто говорит правду. В Украине, в Европе, в Америке о Майдане пишут как об «антикоррупционной революции национального достоинства», российские СМИ пишут про «госпереворот, хунту и фашизм»…

Важнейший для этой работы термин «национальная идея» также вконец запутан. Одни утверждают, что ее нет, другие – что она есть, но не может быть открыта, третьи – что они ее придумали… Авторитарная политическая система не только искажает язык, но и не воспринимает правильные слова и решения. Собственно, любая распространяемая здесь официальная информация является частью «операции информационного прикрытия». И пока такие правила сохраняются, независимый исследователь не может быть включен в статусный политологический дискурс, в системную социальную науку…

Поэтому начнем с разбора языка.

Что такое «идентичность». Наступление ХХ века стало временем быстрых перемен. Европа, прежде столетиями неспешно шагавшая проторенным маршрутом, вошла в ускоряющийся вираж. Из лошадиных упряжек наши прадедушки и прабабушки пересели в автомобили и аэропланы… В ситуации неожиданных изменений по-новому стала осознаваться ценность устойчивости и самосхранения. Социальная наука отреагировала на происходящее обращением к термину «идентичность», обозначающему «самость», саморавенство, сходство. Идентичность можно определить как совокупность качеств, свойств, характеристик, присущих данному объекту. Понятие «идентичность» употребляется в нескольких аспектах.

А) В песне поется: «Я милого узнаю по походке». Обобщая, можно сказать, что каждый объект (или субъект) обладает характерным набором качеств. Этот набор и есть его идентичность.

Б) «Я вернулся в мой город, знакомый до слез, до прожилок до детских припухлых желез», писал О. Мандельштам. В этом случае один и тот же объект сохраняет свою идентичность.

В) В фильме Э. Рязанова «Ирония судьбы» две квартиры в разных городах оказываются совершенно одинаковыми, т. е. два разных объекта идентичны.

Г) Еще одно значение – когда, например, пишут «он идентифицирует себя с Россией» или «с Москвой»… Здесь идентичность – это осознание себя частью некого большего целого.

Не стану перечислять иные аспекты рассматриваемого понятия. Отмечу другое: изучая судьбы разных стран и народов, западные исследователи написали множество работ. На книжных развалах Европы можно найти книги с названием «Немецкая идентичность», «Датская идентичность», «Французская идентичность» и т. п. Но возникает вопрос – как определить – идентично ли новое состояние объекта прежнему, сохранился ли он полностью, изменился ли основательно или несущественно? Ответ помогает получить обращение к другому понятию, появившемуся в ХIХ веке в России.

Что такое «национальная идея». Российская социально-философская мысль использует термин «русская идея». Впервые его употребил Ф. М. Достоевский в 1862 году в «Дневнике писателя». В чем смысл этого концепта?

… Люди, подобные нам – homo sapiens – появились на свет примерно 50 тысяч лет назад. Изначально они объединялись в различные сообщества, наиболее устойчивыми из которых оказались роды и племена. А приблизительно 5 тысяч лет назад начался процесс слияния и переформатирования различных племен в народы. В некоторых регионах мира он продолжается по сей день. … Тысячу лет назад 14 разных племен, проживавших на сопредельных территориях, начали преобразовываться в единый русский народ. Принципы и ценности, на которых происходила интеграция, общие – надплеменные — нормы и начала – это и есть российская национальная идея. Другие народы формировали другие ценности и правила, отличные от наших, но больше или меньше на них похожие.

Если подойти к интересующей нас категории не с точки зрения генезиса и происхождения, а с позиции ее функционирования, можно выделить другие важные аспекты. … В какую бы страну мы ни приехали – в самую от нас далекую или в совсем близкую – мы всегда замечаем ее специфичность, ее отличие от своей страны. Эту несхожесть порождают разные национальные идеи разных стран и народов.

Аналоги этого процесса можно найти в т. н. «неживой природе». Астрономы фиксируют реликтовое радиоизлучение – эхо того далекого взрыва, произошедшего 14 миллиардов лет назад, когда из «точки бифуркации», из точечно сжатого сверхплотного состояния материя начала разбегаться и формировать нашу Вселенную. По аналогии можно сказать – специфичность и несхожесть разных народов – это эхо и «реликтовое излучение» тех ценностей, которые некогда начали их формировать из разных родов и племен.

Говоря о нацидее применительно к России, сделаем три уточнения.

1. Нацидея – это не узко этническая, т. е. чисто русская, а общенациональная, общероссийская идея.

2. Подобно тому, как в физике ученый не создает, а открывает законы, национальную идею также нельзя выдумать, ее надо выявить в ткани российской истории и культуры. Попытки выдумать нацидею, предпринимаемые политиками, системными гуманитариями и общественными деятелями свидетельствуют либо о сознательной фальсификации, либо о непонимании проблемы, за решение которой они берутся.

3. На уровне здравого смысла нацидеей часто называют общий, сплачивающий лозунг, кратко сформулированную общенародную задачу на будущее. На самом деле «цели на завтра» не есть нацидея, но есть порождение нацидеи из нее выводимое. Исходная задача состоит не в выдумывании лозунга на будущее, а в выявлении фундаментальных норм, из которых такой лозунг будет следовать.

Заканчивая анализ ключевых понятий, раскрою реальное содержание важнейшего для нас концепта. Составляющие русской идеи я выявил с помощью четырех взаимодополняющих исследований (анализ: отечественной истории – с VIII до XXI века; 1100 поговорок из сборника В. И. Даля; стихотворений XIX века, в названии которых есть слова «Русь», «Родина» или «Отечество»; высказываний отечественных мыслителей о русской идее). Желающие могут самостоятельно повторить эту работу, ее методика описана в моей монографии «Российская идея».

А мы сразуперейдем к конечному результату. Ценности, на которых многие столетия формировалосьнаше государство – этоправославие, собирание земель и общинный коллективизм. У любого народа к национальной идее относится также его язык, для нас, разумеется, русский.

Предлагаю сделать небольшое отступление и интеллектуальную разминку . Все четыре метода выявления Русской идеи я описал в других работах. Причем, четвертое исследование повторяет результаты трех предыдущих, поэтому сделанного достаточно для выявления наших главных общероссийских ценностей. Здесь же мне хочется поделиться одним частным результатом, связанным с анализом поэзии, точнее – с анализом одного стихотворения, поскольку его смысл до сих пор остается предметом дискуссии…

Вспомним строчки Федора Ивановича Тютчева:

Умом Россию не понять АршиномАршином общим не измерить: У ней особенная стать — В Россию можно только верить Ноябрь, 1866

Почему «не понять» и почему «не измерить»? Что хочет этим сказать автор?

Поэт был не чужд философии, в качестве дипломата он долго работал в Германии и наверняка был знаком с сочинениями И. Канта. Кант же, в своей гносеологии показал, что познаваемо только ограниченное и конечное. Ведь познание это вписывание частного – в общее (человек – млекопитающее… Россия – одно из государств …). А вот бесконечное – безмерно, его вписывать не во что, поэтому оно становится объектом веры. «Надо ограничить место знания, писал философ, чтобы оставить место вере». Высшим объектом веры является всеохватно-безграничный Бог. И когда Ф. И. Тютчев пишет, что «в Россию можно только верить», он приближает свою Родину к Богу , он ее боготворит, объявляя ее неисчерпаемой, самой надежной и всепорождающей основой.

Обожествляя Россию, поэт, одновременно подчеркивает ее уникальность, ни с чем несравнимость. Отсюда «не измерить», отсюда «особенная стать». Но любить – значит признавать исключительность, выделять из многого , сознавать непохожесть. Строчки поэта – это высшая степень признания в любви!

Разминка закончена.

Возвращаясь к соотношению нацидеи и идентичности, поясню, что их можно сравнить со связью замысла и его воплощения, плана объекта и его реализации, гена организма и самого организма. Знание национальной идеи позволяет понять смысл и дать оценку истории страны, оценить ее настоящее, прогнозировать будущее. Справедливо и такое утверждение: если какой-то народ лишен возможности осознать свою идею, его состояние будет приближаться к хаосу. Если народу навязана искусственная, кем-то выдуманная нацидея, в обозримом будущем этот народ ждет крах идеи, крах построенного на ней государства, или крах и государства и идеи. Знание национальной идеи позволяет ответить на вопрос – сохраняется или меняется идентичность в ходе различных преобразований.

И еще одно пояснение. До 40-ых годов прошлого века категория «национальная идея» регулярно использовалась в европейской науке, особенно активно она звучала в III Рейхе. Но после краха фашистской Германии, от этого концепта европейцы отказались. Между тем, с грязной водой не стоит выплескивать отмытого ребенка. Общепринятое осуждение нацизма не является основанием для отказа от объективной научной терминологии.

Похожая ситуация сложилась и в нынешней России. Понятие «коммунистическая идеология» вызывало в советском обществе аллергию, поэтому в Конституцию 1993 года была введена норма «о запрете государственной идеологии» (статья 13, пункт 2.). Но спустя десятилетия общество все яснее сознает, что государств без идеологии, как и без нацидеи и идентичности не бывает, и что идеологии бывают очень разные – тоталитарные, либеральные, христианские и даже компьютерные…

Часть II. РОССИЯ И РОССИЙСКАЯ ИДЕНТИЧНОСТЬ

Против мифов ленинско-сталинской «социальной науки»

Наши дети, внуки не будут в состоянии представить себе ту Россию, в которой мы когда-то (то есть вчера) жили… – всю эту мощь, сложность, богатство, счастье…

И. Бунин «Окаянные дни». Апрель 1919.

В СССР образ досоветского государства был сознательно деформирован, ведь для советских Россия родиной не являлась. (В 60-е – 70-ые годы Всесоюзное радио, информируя об итогах переписей и о демографической статистике, как о большом успехе сообщало – «уже 75, 80, 87 % населения нашей страны родилось после Великого Октября!») Я побывал почти в полусотне государств, но нигде не слышал, чтобы свою страну кто-то публично называл «убогой, забитой, рабской, невежественной, дремучей, отсталой и лапотной». Так говорят про Россию только в СССР и в пост-СССР. Создаваемый еще в детстве школьными программами миф о нашей «убогости» поддерживается и на других уровнях. Впрочем, в последние годы все же сформировалась группа исследователей, восстанавливающих подлинный образ исторической России. А недавно в московском Манеже прошла выставка, приуроченная к четырехсотлетию дома Романовых, которая впервые за 95 лет! правдиво и позитивно рассказала о досоветском прошлом.

Давайте и мы попробуем разобраться и ответить на вопрос – какою была «та Россия».

Первая эпоха русской истории: где быть столице. C IX по XIV века наши предки искали главное место, из которого можно начать выстраивать страну. Пробовали из Ст. Ладоги, из В. Новгорода, Киева, Вильнюса, Твери, Владимира…

Вторая эпоха —собирание земель, XIV – XIX века. Вступивший в княжение в 1325 году Иван Калита договорился с Киевским митрополитом Петром о переезде в Москву, которую они совместно стали превращать в устойчивый новый центр. Дело Калиты продолжил наш великий государствостроитель, объединитель русских княжеств, первый царь Иван III. При нем Русь стала называться Россией. (Советские историки незаслуженно приписывают его заслуги Ивану Грозному, имя которого, по понятным причинам, было раздуто в годы сталинщины.) С этого времени началась вторая эпоха – количественного роста, которая завершилась в 80-ые годы XIX века. В результате Россия, наряду с Британской империей, превратилась в самое большое государством планеты, занимавшее шестую часть суши.

В конце книги, в Приложении № 1 – представлена карта расширения границ России с ХV по ХIХ века.

Сделаем еще одно отступление. Про крепостное право и про пьянство.

Представляемый в книге образ нашего прошлого, противоречит ряду создававшихся в советское время и сохраняемых по сей день мифов. Остановлюсь на одном из них – про «проклятое крепостничество», которое еще и смешивают с рабством.

В апреле 2014 года в Москве прошла международная научная конференция «Рабство как интеллектуальное наследие и культурная память». Рассказавшая об этом «Новая газета» отмечала – «более актуальной темы для современной России придумать … нельзя». Открывая заседание, Ирина Прохорова признала – «последствия существования института рабства толком не изучены». Газета привела тезисы доклада А. Зубова «Последствия рабства в современной России».

Выходит, что неизвестный исторической России и созданный большевиками ГУЛАГ, переламывавший жизнь миллионам узников, некоторые из которых еще живут среди нас, значим куда как менее крепостного права, отмененного более полутора веков назад?!

Подчеркну сразу – рабства в России никогда не было , а если свое прошлое воспринимать как рабство, мы остаемся без тысячелетнего национального опыта, лишаемся национальной гордости и самосознания, попадаем во внеисторическую пустоту. Теряя прошлое, мы теряем основу для будущего. У нас не остается никаких ориентиров, кроме советских и западных. Добавлю, что большинство россиян, как и автор книги, не отрицает западный опыт, но Россия – это Россия!

Однако, вернемся к крепостному праву, может быть, все-таки, надо признать…

Для начала напомню, что феодализм и крепостное право существовали почти во всей Европе, где-то его отменили раньше, а где-то позже, чем в России. В Америке до окончания Гражданской войны в 1864-ом году практиковалось реальное рабство. Но американцы вроде бы не заламывают руки и не проводят конференции «про последствия». Напротив, они находят достаточно оснований, чтобы учить других свободе.

А как было в России? Несколько характерных деталей… Еще Павел 1 издал указ, разрешающий использовать труд крепостных не более трех дней в неделю.

В случае неурожая помещик был обязан крестьян кормить.

Освоение огромных российских пространств требовало большого напряжения от всех. Дворянство тоже было закрепощено, т. е. либо трудилось в госуправлении, либо несло воинскую службу. Освободил дворян указ Екатерины Великой в 1785 году. (Помните строчки А. С. Пушкина «чин следовал ему, он службу вдруг оставил», до этого оставить службу было нельзя.) Затем постепенно освобождались и другие сословия.

…Крепостные имели не только семью, но собственный дом, землю, инвентарь (ну, типичные рабы) … Русские историки (Е. Вишнякова и В. Пичета «Очерки Русской истории» М., 1908) отмечают: куда более тяжелым было положение свободных крестьян в Европе, ибо, не имея земли, они становились батраками, вынужденными наниматься к хозяевам, от милости которых всецело зависели.

Крепостная система у нас была экономически оправдана, ибо в тот период страна не нуждалась в импорте продовольствия. Отмена крепостного права была обусловлена не экономическими причинами.

Ответим на вопрос – почему же «вольный» Указ император подписал в 1861-ом, почему не в 51-ом или не в 71-ом? … Русская армия, созданная Петром Великим, была самой сильной армией континента. Вслед за победой под Полтавой в 1709 году она никогда и нигде не проигрывала! Но после первого за 150 лет поражения – в Крымской войне – Александр П не замалчивал неудачу, а отреагировал серией реформ. Одной из них и стала отмена крепостного права. Как говорил Фирс в чеховском «Вишневом саду», – это было до беды. – До какой? – До отмены крепости, отвечает Фирс. Добавлю, что в 1861 году доля крепостных в населении страны составляла … нет, не 95, а 28 %…

И другой лживый миф – «о вечном русском пьянстве». Миф про «национальную болезнь» не раз разоблачался добросовестными исследователями, но недобросовестные продолжают его раскручивать. Поэтому вернусь к старой теме.

В 1913 году Россия занимала, по разным подсчетам, 60-ое – 70-ое место в мире по потреблению спиртного. Есть такой долго звучащий статистический показатель – среднедушевое потребление алкогольной продукции в пересчете на чистый спирт за год. В тот год он составил 4,8 литра (сейчас – порядка 18,0 литра!), на западе в большинстве стран он перевалил за 5,0 литра.

Пьянство в нашей стране как реальная социальная проблема просто не могло существовать, поскольку абсолютное большинство людей должно было постоянно трудиться, чтобы содержать себя и свою семью. Кроме того, больше половины дней в году приходилось на посты, когда пить не разрешалось. В православной стране не соблюдать это правило было нельзя. Правда, быстрый рост экономики и очень быстрый рост доходов в начале 10-ых годов ХХ века вызвал у некоторой части россиян всплеск потребления спиртного. И об этом можно прочитать в русской периодике тех лет. Но сухой закон, введенный с началом Первой Мировой, строго соблюдался и проблему снял.

Неверно думать, что большевизм начал со спаивания граждан, ситуация в этой сфере в СССР была более сложной.

Потребление алкоголя, как писал Маркс, это пассивная форма протеста против существующего строя и одновременно, добавим мы, специфический способ контроля власти над обществом. Большевицкий переворот не сопровождался отменой сухого закона. Часть россиян пошла в Белое движение и протестовала с оружием в руках. Потом большевики удерживали свой режим, отправляя недовольных в Гулаг, на этом этапе спаивание населения для власти было чем-то излишним…

Роспуск лагерей заставил задуматься над новыми методами контроля. И с середины 50-ых потребление вино-водочной продукции пошло в гору, превысив дореволюционные показатели. Ну а к концу совсистемы страна потребляла 10,0 литра спирта на человека в год. В последние десятилетия социальное напряжение и социальные проблемы возрастают, пропорционально растет производство и потребление спиртного. То, что не очень заметно в столице, хорошо видно в сельской местности и в малых городах. На рубеже нулевых и десятых Россия обогнала по потреблению алкоголя все страны мира.

Но хватит «отступать», продолжим наступать.

Вернемся в мэйнстрим, к главной теме.С конца XIX века – третья эпоха; обустройство.

В эти годы русские политики, дипломаты, военные осознали необходимость стратегических перемен. Концепцию количественного роста надлежало трансформировать в философию качественного развития. (Большинство наших соседей тоже стремилось к увеличению территорий, но в силу различных причин они отказывались от экспансии и переходили к качественному развитию раньше, чем Россия. Шведы – после поражения под Полтавой, французы прекратили свои имперские походы на европейском континенте после поражения в войне 1812 года…)

Переход к обустройству реально проявился в демографической политике и практике. Уже Император Александр III не вел никаких войн. А с 1894 по 1917 годы – время правления Николая II – население Империи выросло в полтора раза – со 124 до 186 миллионов человек. Детская смертность еще оставалась высокой, но динамика ее снижения приближала нас к наиболее передовым европейским странам. По количеству въезжающих Россия занимала 2-ое месте в мире, после США. Первый россиевед – Д. И. Менделеев – анализируя результаты всероссийской переписи 1897 года, представил прогноз, согласно которому население страны в 2000-ом году должно было составить 593 миллиона человек. (Сегодня в России проживает 143 миллиона человек. Цена «коммунистического» эксперимента – 450 миллионов жизней; это те, кто живет на потерянных и отделившихся территориях, кто не въехал в страну, кто эмигрировал, это не родившиеся, погибшие в Гражданской, Отечественной и других войнах и, конечно, прямые жертвы ленинско-сталинского тоталитаризма – ГУЛАГа, Красного и Большого терроров, трех искусственных Голодоморов, массовых депортаций и др.)

В начале ХХ века по уровню ВВП Россия занимала 3–4 место в мире, но по темпам экономического роста она лидировала, первое экономическое чудо в Европе – это Россия. На протяжении трети столетия – с 1885-го по 1915 год – ежегодный подъем экономики составлял не менее 5 %. Зарубежная и отечественная пресса писала о «русской весне». За 20 лет была построена самая большая трансширотная магистраль – Транссиб, еще раньше завершено строительство не менее протяженной КВЖД: Москва – Чита – Порт-Артур. (За семь советских десятилетий автотрасса Москва – Владивосток так и не была построена). Россия входила в тройку лидеров по выплавке стали и чугуна, по добыче нефти и угля; с конца XIX века император запретил экспортировать сырую нефть, и в стране были созданы мощности по переработке углеводородов. (В РФ переход к газо– и нефтепереработке декларировался на протяжении 20 лет, после чего вспоминать об обещанном перестали).

Анализируя положение в сельском хозяйстве, надо иметь в виду, что Россия не просто сама себя обеспечивала, ее доля в мировом агроэкспорте составляла 40 %. (Сегодня примерно половина необходимого нам продовольствия закупается за рубежом). Треть мирового урожая зерновых собирали русские крестьяне. В 1913 году урожай составил 89,6 млн. тонн (в 2012 в РФ – 70,9 млн. тонн, в 2013–91,3 млн. тонн зерна). В начале второго десятилетия ХХ века сбор зерновых был у нас выше совокупного урожая США, Канады и Аргентины. Урожайность на единицу обрабатываемой площади не была высокой, но с начала ХХ века быстро росла. Реформа П. А. Столыпина решала самый сложный вопрос – крестьянский, от общинного земледелия страна уверенно переходила к семейным фермерским хозяйствам. (В ходе Первой Мировой среди воюющих государств только в Империи не потребовались продовольственные карточки). Добавлю, что каждая третья лошадка планеты бегала по российским лугам и дорогам…

Что касается социальной политики, то и здесь Россия лидировала. Бесплатную земскую медицину дополняло вводившееся с 1908 года всеобщее бесплатное начальное образование (в СССР аналогичное решение было принято только в 1930 году). Про трезвость я уже рассказал, в 60-ые годы прошлого века замечательный русский писатель Василий Белов заметил – если в старой деревне на всю деревню был один пьяница – это много, а нынче, если в деревне один трезвенник – это много! Рабочая неделя, с учетом многочисленных праздничных дней, была короче, чем в других европейских странах. Труд женщин и детей в ночное время запрещался. Заработки рабочих в 10-ые годы ХХ века были самыми высокими в Европе. В Питере и Москве охотно трудились шведские и финские гастарбайтеры.

Бюджет империи оставался бездефицитным, реформа С. Ю. Витте сделала рубль устойчивой, конвертируемой валютой; 1 франк стоил 37 копеек, немецкая марка – 47 копеек, за доллар давали 1 рубль 90 копеек.

С начала ХIХ века отдаленным следствием петровских реформ стал подъем русской словесности и искусства. Золотой век литературы сменил серебряный век русской поэзии, дополненный небывалым расцветом театра, музыки, живописи… 18 лауреатов Нобелевской премии – это люди, получившие образование в России, но покинувшие ее после большевицкого переворота. (За все советское время столько лауреатов у нас не появилось).

Подытоживая, повторю то, что озадачивает и обескураживает многих современных читателей (очищаться от советской мифологии еще предстоит). Россия завершала век ХIX, начинала век XX-ый не просто удачно, она выходила в мировые лидеры. Это отмечали отечественные и зарубежные исследователи. В самой России эксперты считали, что к середине 30-ых годов мы будем лидировать по ВВП. Схожие оценки давали зарубежные аналитики. Один из них – известный французский экономист Э. Тери – в 1913 году по заданию своего правительства проводил изучение российской экономики. Результаты, представленные в вышедшей в 1914 году книге «Экономическое преобразование в России» сводились к следующему: при сохранении имеющихся темпов развития, к середине ХХ века Россия станет главным европейским лидером в экономике, военном деле, культуре и социальной сфере.

У читателя, конечно, возник вопрос – если все было так здорово, почему же страну сотрясали события 5-ого и 17-ого годов? Откуда взялись нестабильность и социальный протест? Ответ дает обращение к Русской идее.

Как уже отмечалось, с конца ХIХ века Россия, завершив возведение самого большого в мире здания-государства, перешла к его отделке и обустройству. Но в этот момент стало ясно, что эрозии подвергся сам фундамент сооружения. Все три составляющие Русской идеи одновременно попали в полосу кризиса и нуждались в реформировании. Развитию агросектора препятствовала община, собирание земель себя исчерпало, а православие, как и все европейское христианство, столкнулось с вызовом атеизма.

Чуть подробнее остановимся на кризисе веры. С конца ХIХ века в стране впервые проявили себя группы, отрицавшие существование Бога. Писатель-философ Ф. М. Достоевский предупредил – «Если Бога нет, все дозволено», но его предсказание осталось неуслышанным…

А, в самом деле, так ли уж важна вера?

Прежде в основе всех наших правил лежало православие. Мораль нельзя было нарушать потому, что в Библии сказано – «чти отца», «чти мать». Правовые нормы надлежало соблюдать потому, что в той же Священной книге написано «не убий», «не лжесвидетельствуй»… Монарх в России не избирался и не держался на штыках, но он проходил таинство Богопомазания, Господь управлял сраной через своего Помазанника. Это полностью легитимировало власть в глазах народа и накладывало огромную ответственность на самого императора.

А теперь представим, что «Бога нет» – тогда почти все нормы общественной и личной жизни теряют основу, император становится ничем не лучше других граждан… Поэтому вместе с атеизмом появляется терроризм и бомбизм, расшатывающий основы государства. Такое положение возникало в истории впервые, ни власть, ни общество не были к нему готовы. И те, и другие допускали ошибки. Например, Александр III объявил политику русификации, которую позже смягчил Николай II; (напомню, что национальный вопрос и по сей день, по-настоящему, не решен ни в одной западной стране).

Между тем, сигналы социальной тревоги власть расслышала, ответив на них вступлением в полосу новых реформ. Николай II, вместе с С. Ю. Витте и П. А. Столыпиным проводят глубокие политические и экономические преобразования. В стране создается выборная Дума, свободно действуют политические партии… Не теряя управляемость, Россия входит в исторический вираж. Первая Мировая, несмотря на некоторые сбои и сложности в начале войны, ведет к победному финалу. Германский кайзер четырежды просит Антанту о перемирии, которое Россия и союзники отклоняют. На весну 17-ого Император готовит решающее наступление. Но Февраль существенно осложняет положение на фронте. А Октябрьский переворот, нанося удар изнутри, целенаправленно ведет страну к поражению и добивает империю. Ленинизм надолго прерывает российский маршрут…

Часть III. ГОД 1917, РУССКИЙ РАЗРЫВ

Против постсоветской «концепции единого учебника истории»

С лязгом, скрипом, визгом опускается над Русскою Историею железный занавес.

В. Розанов. 1918.

После распада Советского Союза отношение системных историков к 1917 году радикально изменилось. В советские десятилетия Февральскую революцию следовало забыть, а Октябрь называли «главным событием ХХ века». После 91-ого года все громче говорят о Феврале, а Октябрь перестает быть «главным» и даже просто «событием». Завершает процесс фальсификации концепция единого учебника истории. В ней Февраль и Октябрь объединены и называются «великой русской революцией». Причем, новый учебник, вместо очевидности революционного разрыва, должен доказать неразрывность и целостность прошлого и настоящего. Так в чем цель новой трактовки и почему ее необходимо признать исторической фальсификацией?

О смысле Февраля и Октября

Мы уже отмечали, что атеизмизация общества вела к десакрализации власти. Но власть огромной страны с тысячелетними традициями не могла «висеть в воздухе», и народ искал способы укрепления фундамента своей государственности. Ответом на вызов стала Февральская революция. До 1917-ого года российская монархия узаконивалась через Бога. Цари и императоры получали исключительный статус, проходя через таинство Богопомазания. В изменившихся условиях Февраль должен был перевести страну от божественной легитимации к гражданской. Главный лозунг революции – ВЫБОРЫ – всеобщие, прямые, равные и тайные – в Учредительное собрание. С 1906 года Россия фактически уже была конституционной, думской монархией и двигалась в направлении, в котором теперь находится Британская монархия. Февраль должен был ускорить это движение. Однако в силу ряда причин Временное правительство откладывало проведение выборов. Поэтому в Октябре временного Керенского заменил временный Ульянов, гарантировавший проведение выборов в срок. И они действительно прошли через три недели после взятия Зимнего. Однако на выборах ленинцы проиграли, не получив и четверти голосов. И вместо того, чтобы передать власть победившим партиям и готовиться к следующим выборам, они разогнали Учредительное собрание, расстреляли рабочие демонстрации, вышедшие на его защиту, и объявили о введении «диктатуры пролетариата». В последующие семьдесят лет в России не было свободных выборов, а власть большевиков оставалась нелегитимной. Вместо парламентской республики, думскую монархию заменило тоталитарное, неправовое квазигосударство. Русская история была трагически прервана.

Поскольку постсоветская Россия признала себя и фактически является правопреемницей СССР, нынешние фальсификаторы вновь вынуждены скрывать катастрофу Октября, растворив незаконное в законном, соединяя Октябрь и Февраль и пряча все это под маской «великой русской революции».

Описывая исторический разрыв, продолжим его анализ. Аргументы и высказывания политиков и мыслителей

Начнем с признания того, что тоталитаризм – это тяжелая социальная болезнь и результат сбоя исторической логики. Тоталитарное государство не является итогом естественного развития государства нетоталитарного, наоборот, тоталитаризм – это результат отказа от собственной истории. Добавлю, что выход из тоталитаризма, переход к демократическому устройству также ведет к отбрасыванию прежней государственной системы.

Примеры подобных трансформаций известны – на месте немецкой Веймарской республики после 1932 года образовался Третий Рейх, а крах фашистско-тоталитарной государственности привел к образованию нового, демократического государства – ФРГ. Распад и декоммунизация тоталитарной ГДР завершились ее «растворением» в ФРГ. Победа Майдана – украинской антикриминальной революции национального достоинства – невозможна без смены власти, без демократических выборов и новой конституции. Одновременно она вызывает жесткое противодействие правопреемника тоталитарного СССР – нынешней РФ. В другом регионе мира на месте исторической Кореи сосуществуют две страны, периодически вступающие в жесткую конфронтацию – тоталитарная КНДР и демократическая Южная Корея. Словом, тоталитаризм несовместим с нормально устроенным государством ни во времени, ни в пространстве. Возвращаясь к исходному вопросу, повторю – историческая Россия и СССР – две взаимоисключающие госсистемы…

О российском историческом разрыве высказывался ряд политиков и мыслителей. Кажется, первым об этом написал сам В. Ленин. Летом 1917 года он разрабатывал обоснование и прграмму предстоящего госпереворота. В книге «Государство и революция» будущий «вождь пролетариата» писал «… все прежние революции усовершенствовали государственную машину, а ее надо разбить, сломать. Этот вывод есть главное, основное в учении марксизма о государстве». (В. И. Ленин, ПСС, т. 33, с. 28).

Спустя год, осенью 1918-ого, русский мыслитель Василий Розанов в эссе «La divina comedia» (Божественная комедия) отмечал: «С лязгом, скрипом, визгом опускается над Русскою Историею железный занавес.» (В. Розанов. Миниатюры. М., 2004, с. 486).

Удивительное признание, подтверждающее мысль об историческом разрыве, находим у «продолжателя дела великого Ленина». Выступая в тяжелейший момент войны – 6 ноября 1941 года с докладом о «24-ой годовщине Великой Октябрьской социалистической революции» верховный главнокомандующий Сталин заявил «По сути дела гитлеровский режим является копией того реакционного режима, который существовал в России при царизме». (Сталин. О Великой отечественной войне Советского Союза. М. 1947, с. 28). Другими словами, Сталин не только отрывал советчину от Российской империи, но, воюя с Гитлером, продолжал войну с исторической Россией! (Своей позицией он предопределил появление власовского движения).