– Учтем тридцати процентной надбавкой.
– Гонзо, обеспечь гостей всем необходимым, – приказал мне Дилморон. – Маэстро, наш каптенармус слеп и не может общаться, но его толковость не знает границ.
– Я должен внимательно изучить оставшиеся у вас бумаги, провести осмотр изнутри и назначить список ингредиентов, – Франк потер маленькие ладошки и сварливо добавил. – А вы подсовываете слепого слугу.
– Не гони порожняк, маэстро. Пусть парень незрячий. Но он руководил проектом, и результат его работы перед нами,– вступился за меня Махор.
– Вы не понимаете! Ладно – пусть немой. Но мне важно, чтобы он видел то же самое, что вижу я. Иначе, какое у нас будет взаимопонимание?
– Уважаемый доктор, – увещевательно начал Дилморон. – Вы недооцениваете Гонзо. Он знает грамоту и практически не ошибается, когда выполняет наши распоряжения.
– Угу. Сравнили лакейскую расторопность с работой в конструкторском бюро. Милейший принц, я не намерен каждый раз перепроверять его действия. А значит – не смогу отвечать за конечный результат.
– Что же делать, – Дилморон беспомощно повернулся к кузену.
А я стоял, насупившись от обиды. Доктору Франку, конечно, невдомек – каково это, быть начальником для подчиненных, которые тебя и в мильрейс не ставят. С вечно занесенным над головой топором Таргоной расправы. Неожиданно именно хозяин фактории пришел мне на помощь:
– Плох ли он или хорош, но понятливей помощника вам в Паялпане не найти. Я, как комендант фактории, говорю это с уверенностью. Либо берите Гонзо в подручные, либо командуйте процессом сами. В любом случае вы отвечаете за результат. Мы перевели на ваш счет в Реальности немалый аванс и готовы сделать второй транш. Вы желаете расторгнуть сделку?
– Ну, зачем же так категорично, – замялся механик. – Просто слепой слуга в магическом процессе – уже сам по себе является угрозой. Надо что –то придумать…
– Да соорудите ему глаза, в конце концов! – воскликнул Махор. – У вас полно всякого стекла в багаже! И способностей достаточно. Подумаешь, задача!
– А ведь и вправду…, – пробормотал Горгот. – Что скажете, мастер?
– Ты сможешь?
– Интересный ребус…
– Покончи с этим побыстрее. Время ограничено, – отрезал Франк. – Ну, где там ваши бумаги? И как открывается эта штука? Эй, ты, Гонзо! Давай документы и топай к моему ассистенту. Он займется твоим зрением.
Хозяева быстро отчалили в компании Махора на осмотр караулов фактории, а я поступил в распоряжение орка. Горгот карманной рулеткой зачем–то измерил параметры моего черепа. Долго рассматривал выступы на рыльце, что–то прикидывал, почесывал свои волосы, которые пахли звериной шерстью. Сомневался словом. Потом веско сказал:
– Сиди тут. Жди.
И умелся куда–то. Обернулся орк споро, а в руках у него было что–то вроде ридикюля из мягкой черной кожи. Устроился поудобней прямо на полу, поджав под себя ноги, разложил свои инструменты, задумался.
– Линзы у меня имеются разные. Это визуаторы для големов, – туманно пояснил он, демонстрируя в руке нечто для меня невидимое. – Но вот как их совместить с твоей нервной системой… Придется создавать симбионта. Механического, но и живого одновременно. Нужны кристаллы Могущества. Парочка. Что скажешь, любезный?
Я истово закивал и показал пальцем в сторону складского уровня.
– Ну что, понятливый ты мой, стало быть – веди меня в закрома фактории. Посмотрим на ваши запасы волшебных причиндалов, камрад.
Склад артефактов был расположен рядом, в Воленвельде. Монументальные двери хранилища сегодня находились под охраной. Непонятно из каких соображений, но Таргон решил усилить все посты. На входе – самый неприятный из парнокопытных. Ноздрин собственной персоной. На мое счастье со мной рядом стоял Горгот. Зам начкара не упустил бы случая, чтобы как–то меня уязвить или преднамеренно пихнуть жестким плечом. Сегодня он лишь смерил орка взглядом и пробормотал под нос что–то насчет всякого сброда, который нынче завел моду объединяться в пары и без дела шастать по коридорам.
– Что вы, сударь, сказали, я не расслышал? – резко повернулся к нему штабс–капитан.
Минотавр не удостоил Горгота ответом, а лишь злобно зафырчал влажной черной носопыркой. Горгот выкинул вверх жилистую руку и ухватил Ноздрина прямо за рог. Да что он творит? Рога для расы господ – святыня! Нельзя так просто взять и сграбастать его за благословенные выросты. Коренастый орк едва доставал макушкой до плеча минотавру, но его усилия хватило, чтобы голова Ноздрина согнулась, уступая возрастающему давлению. Кулаком второй руки Горгот накрутил ворот форменного мундира стражника:
– Слушай, ты! Бестолковое жвачное! Стоять смирно! Глядеть в глаза! Еще раз посмеешь промычать в мой адрес что–нибудь непочтительное, я тебя лично оскоплю! Знаешь, кто такой вол, буренка? Ага. Вижу, что мои слова на тебя подействовали. Оправь амуницию, – и уже мне, почти ласково. – Открывай хоромы, лягушонок. Показывай ваши магические ценности.
Млея от удовольствия, я выстучал дверным молотком условный сигнал. Через несколько секунд послышался звук отпираемого засова, и кладовщик, мой соплеменник, впустил нас внутрь склада. Единственный обитатель хранилища – дряхлый мастер–троглодит, потерявший за годы лишений почти все свои позвоночные шипы, раскрыл перед нами журнал с трафаретом–подсказкой. Горгот для вида полистал его и отложил в сторону:
– Нет, в ваших архивах я не разберусь. Пойдемте по рядам, посмотрим вживую.
Мы стали протискиваться между стеллажами. После двух порезов о кромки лезвий и одного падения на темечко литого шлема, орк решительно выволок меня на свободный от хлама пятачок перед столом смотрителя:
– Так–с. Награбили вы изрядно, за свою жизнь я еще такого не видывал. В этом пакгаузе немудрено заплутать. Твой сотрудник по–нашему разумеет? Ага. Я смотрю, вы, зеленокожие, вообще сообразительные ребята, а? – добродушно оскалился орк. – Что же, приступим–с. Нам требуется: ткань шерстяная. Аршина будет достаточно. Кожаных ремней три локтя. Железных скоб или колец…, – Горгот порылся в сумке и достал несколько стеклянных линз. – Вот для этих штук нужно крепления смастерить. Не видишь? Так пощупай! И скобы не толстые, а такие, чтобы гнуть было можно. Кристаллы Могущества. Сколько у вас видов имеется?
Я показал ему обе руки. Шесть пальцев на каждой составило дюжину в сумме.
– Ничего себе. Давай каждого по два. Глаз–то у тебя будет пара! Понимаешь, Гонзо? Еще нужны дополнительные магические усилители. Не слишком мощные. Подбери на свое усмотрение. Ниток черных катушка. Иглу швейную и шило. А еще пригодится парочка готовых артефактов. Статуэтка Часового в наличии? Тащите! И глазок Визиуса. Так–с… Я думаю, хватит.
Еще бы не хватило. Понятия не имею, что замыслил соорудить хитроумный Горгот, но запчастей он заказал на сумму немалую. Целую деревню из неволи можно было бы выкупить! И как мне потом перед Таргоном отчитываться? Ладно. На Зайца запишу. Получив запрошенное, орк обстоятельно рассмотрел добро сквозь вдетое в глаз пенсне, крякнул удовлетворенно и резюмировал:
– Порядок–с, камрады. Ты, Гонзо, пошатайся пока часика три. Не мельтеши. Мне нужно поэкспериментировать. Потом подходи на первую примерку.
Я так и сделал. Никто не сумел отследить момент, когда у трудяги Гонзо не нашлось текущих задач, поэтому мне удалось проскользнуть в свою нору и вновь засесть за книжки. Мои трафареты – магические наборные шрифты, их ощупываешь руками, а после в мозгу возникают картинки слов. Читать можно, только устаешь быстро. Иное дело – декламатор. За фолиантами время съелось незаметно. Настойчивый стук в сломанную Ноздриным дверь оторвал меня от единственной радости. Посыльный из моих родичей, молодой парень из низших кастовых самцов, стоял на пороге и лупил лапой по деревянному полотну.
– Эй, ты! Ассистент механика зовет тебя в Главный Ангар.
Горгот действительно в моем ожидании нетерпеливо тер ладони. Коллекция оптики вокруг него по–прежнему бликовала энергетическими потоками.
– Ну–ка, примерь эти. Здесь в основе – заклинание Визиуса. Видишь что–нибудь? Нет? Жалко… Снимай.
Вот как мне сказать Горготу, что я вижу множество оранжевых кругов с зелеными ободками?
– Теперь эти.
Я вскочил с места, изо всех сил прижимая линзы к покатому лбу.
–Тут зашито заклятие Оккултум. Поднимает вуали скрытого. Что? Неужели? Виват оптике и мастерству биомеханика! Чего? Не понял! Так ты видишь или нет? Меня? Объясни толком, камрад, не тряси за рукав. Зачем тебе мой воротник? Давай помедленнее. Меня – видишь. Хорошо. Одежда – нет. И что это должно означать? Меня видишь, одежда – нет. Странно… Ты видишь меня без одежды?! Голого?! А ну, давай сюда стекляшки. Это для совсем другой игры, – Горгот расхохотался. – Святые угодники! То, наверное, еще зрелище – голый орк среднего возраста со складками на животе. От такой картинки не прозреть – ослепнуть можно.
Он еще раз перетасовал свой набор разнообразных оптических приспособлений. Потер несколько линз амулетами, и из–под его рук заструились дымки спонтанного волшебства. В моей голове метались всполохи энергетических потоков.
– Вот. Надень–ка! Выточены из изумрудных призм. Двухслойный бутерброд. Позади добавлены халцедоновые пластины. Знаешь, Гонзо, ты недешево обходишься своему хозяину. Здесь переплелись заклинания Школы Воздуха и Воды. Игнис и Лацерандум. Т–а–а–к–с… Посмотрим… Ну что? Правда?! Вот я даю! Стало быть… Линзы мы подобрали, дело за креплением. Я эту страсть мастерить начну, а ты свободен пока. Гуляй себе.
Сморщенное зеленое рыло с выступающей гребенкой верхних зубов. Плоская голова. Вдоль всего хребта – тонкие костяные иглы. Массивные задние лапы с тупыми когтями. Это – мое отражение на мифриловых доспехах Горгота. Я – красавец! Без всяких сомнений. Все самки в Подземелье мои. Им просто не устоять. Внешность немного портят черные окуляры очков, затянутых широкими ремнями. Он надел их мне и гордо произнес:
– Носи на доброе здоровье. Бифокальные!
Вот дела. Бифокальные. Я пробую незнакомое слово на вкус. Прозрел. В голове смешение новых образов и полный сумбур. Штабс– капитан! Теперь ты – мой друг на всю жизнь!
До вечера он что–то шил, порол, паял молниями, распространяя вокруг омерзительный смрад. Потом Горгот водрузил свое оптическое творение на мой нос.
– Чувствуешь тепло? Хорошо. Активируются сами, когда надеваешь. Перед сном снимай, иначе можно стать идиотом. Понял?
В первые минуты я так вертел шеей, что едва напрочь не открутил ее от туловища. Все хотелось рассмотреть. В первую очередь людей. Вот он – Махор, широкоплечий и длиннорукий. Лицо открытое, всегда готовое улыбнуться. Нос был когда–то сломан, но это героя не портило. На нем сиял мифриловыми вставками короткий пластинчатый доспех, из–за спины выглядывал колчан со стрелами, шотландский палаш висел на левом бедре. Франк – низенький плюгавый мужичонка, с морщинистым лицом землистого цвета и ищущими руками. Весь какой–то пожульканый, нескладный. И только глаза – голубые и прозрачные до стеклянности, торчат сквозь изъеденное жидкой бороденкой худое лицо. На широком поясе – охотничий кинжал, который ученому явно мешает. То ли дело – мой благодетель, бравый штабс–капитан Горгот. Коренастый орк в мифриловом панцире. Небывалое сочетание. Кривые клыки нависли над оттопыренной рыбьей губой. Вывернутые ноздри, широкие мясистые губы, балконы надбровных дуг. Скулы, словно шлюзы, готовые сомкнуться и отхватить нос начисто. Над плечом торчит рукоять меча. Как я и определил раньше – тяжелой махайры. Я могу рассмотреть их оружие. Поверить боюсь! Мне, слепому каптенармусу фактории, наконец–то посчастливилось видеть глазами то, к чему обычно прикасался наощупь. Книги! Теперь я сам буду читать книги! Любые, до каких смогу добраться. Сердце замирало от восторга и просилось наружу.
– Эй, зеленый, как тебя там, – брезгливо рявкнул Франк. – Хватить стоять столбом. Прозрел – и хорошо. Иди, показывай мне вашего лопоухого. Я буду тыкать в узлы на чертеже, а ты устроишь мне экскурсию по ковчегу.
Несколько раз кивнул в знак полного понимания и спешно потрусил к ворчливому механику.
Люк Железного Зайца был открыт наполовину. Вторая створка осталась запечатанной. По инструкции Таргона ее следовало отпирать только в случае погрузки или разгрузки припасов. Франк показал мне на рисованной гномами схеме гнездо для движущего артефакта. Я поковылял на нижний уровень. Вся теплая компания поспешила за мной.
Входной шлюз Зайца вел на небольшую площадку, от которой во чрево железного грызуна ввинчивалось две лестницы – в машинный отсек и на главную палубу. Махор и Горгот сразу поднялись наверх, а Франк тут же нырнул туда, где пахло смазкой. Маэстро впился взглядом в чертеж.
– Так–так. Я вижу рулевые рычаги. Вот они, – механик хлопнул ладонью по захватной части одного из концов рулежной перекладины. – А это что?
Я вежливо ткнул зеленым пальцем в папирус.
– Ага! Риверс. Понятно. Где привод подвески передней колесной пары?
Мне пришлось протиснуться мимо Франка и, согнувшись вдвое, поползти к левой лапе. Сзади одышливо кряхтел маэстро. Я добрался до места, откинул противопыльный кожух и продемонстрировал механизм. Франк всюду сунул свой похожий на виноградный лист, нос.
– Что у нас здесь? Угу. Вижу штанги, рессорную пачку. Листовые. Мощны. А где гнезда для Амулетов Жесткости? Там? Все, нашел. А это у нас, стало быть, вилки штанг и шкворень. Думаешь, выдержит восемьсот километров по сильно пересеченной местности?
Я энергично кивнул. Конструкция выполнена с колоссальным запасом прочности. Франк задумчиво посопел, еще раз заглянул в чертеж.
– Общий вес – без малого полсотни тонн. Артефакты дадут дополнительную остойчивость и частично снимут нагрузку с рессор… Хорошо! Веди меня к энергетической установке.
Гнездо под будущее сердце у нас располагалось прямо под головой–рубкой. Пока в нем пусто – это и есть работа Франка. Заставить нашего зайчика прыгать по полям и лужайкам. Болванки для магического мотора лежали рядом, на сером куске полотна. Все запчасти – строго по чертежам из библиотечного тайника. Синяя слеза Подземелья величиной с хороший кирпич (эти алмазы добывают только в нашем мире, и они жутко ценятся по всему Овиуму); Медный Компас Мореплавателя (выменян у магов Сияния на пять фунтов зеркального порошка, который мы, в свою очередь, успешно сторговали за целый галлон пантокрина, добытый у нейтральных трапперов); Серебряный Котел для изысканного гречневого пилава (куплен по сумасшедшей цене у ногайского клана); и, наконец, семь пластин черного мифрила (элегантно отобраны в честном разбойничьем рейде близ русла Джорнея). Жертвы – вольные привидения. Сами не можем понять, где они его нарыли.
Эти никак не связанные меж собой предметы вместе являлись могучим талисманом под мудреным названием «Вертится без устали». В трех шагах от разложенных на покрывале запчастей стоял ничем не примечательный деревянный ящик. Его содержимое – пара магических звездочек Иерарха, которые передавали крутящий момент от двигателя на распределяющий вал. Они были найдены в схроне вместе с чертежом. Это комплект на одну машину. Механикам предстоит оживить обе.
Ученый еще долго смотрел на план, артефакты и философски мычал. Он, наверное, так предавался не доступным для обычных смертных размышлениям. Потом зеленая рука служки сунула мне из–за спины глиняную бутыль «Особого рогатого». Франк смочил горло доброй половиной содержимого и разразился монологом:
– Вопрос мне ясен. Задача ерундовая, как раз для лучшего механика Мидгарда. Если повезет, конечно. У Зайчихи такой же принцип хода? Да? Вот попадалово… Я хотел сказать, что тем лучше. А за сим посторонитесь, мне необходимо пройти в сортир. Бутылку я тоже возьму.
Троглодит по моему приказу отправился с Франком в качестве сопровождающего. Пока я ожидал возвращения Доктора, из брюха Зайца выбрались Махор с Горготом. Они появились, обогащенные впечатлениями осмотра верхних палуб и рубки.
– Обстановка выполнена со вкусом к роскошной жизни, – резюмировал штабс–капитан. – А насчет прочности я имею сомнения.
– Тут сделана ставка на страх и панику, – предположил Махор. – Если эта штуковина шевельнется, половина Овиума обделается от ужаса.
– Обзорная рубка – это хорошо, – провозгласил подошедший Франк. – Надеюсь, там предусмотрены ремни для пилотов. Будет изрядно потряхивать при движении. Понадобится стойкий вестибулярный аппарат и выносливое пищеварение. Прозит, господа. Предлагаю, немедленно окунуться в работу. Буль–буль–буль, – последние слова издал не он, а глиняная бутыль, опрокинутая в горло.
– Поддерживаю предложение. Маэстро, не будьте жмотом–с, – вклеил Горгот и протянул увитую венами мускулистую орочью лапу.
Махор приложил ко лбу козырек ладони:
– А все –таки – почему он заяц? Что скажешь, Гонзо?
Откуда я знаю? Может, Иарарх зайцев любил. Что касается троглодитов, то у нас трепетное отношение вызывают лишь те зверьки, которых можно употребить внутрь и без лишних хлопот. А за зайцем не угонишься. Словом, извини, Махор, я не в курсе, да и своих забот полная пасть.
А доктор Франк вдруг заорал над самым ухом:
– Гонзо! Ну, что ты застыл, бездельник? Немедленно доставь мне всю бригаду гномов, что занималась ковкой и подгонкой частей! Пусть разъяснят стыки трансмиссии.
Пришлось опрометью нестись вниз, в казармы Еола. Съехав по желобу до Гуенарганта, я отправил в казематы нарочного, а сам без сил плюхнулся на булыжник близ озерного берега. Даже заглядывать в его ледяную глубину мне сейчас не хотелось. Этот магистр меня загоняет до смерти, я понимал это отчетливо.
С гномьей командой мы опять вернулись к Франку. Их старшой – Мудрот – мужик обстоятельный. И в регулярной армии Оплота успел послужить, и на вольных хлебах попастись, а потом и мастеровым заделаться. В последнее время повадился ходить с купеческими караванами, торговлишкой промышлять. Финальный рейс, самый неудачный, случился, понятное дело, в факторию Паялпан. Объятия Таргона были широки, кандалы рабства – тоже соответственно прочные. Гном выслушал вопросы маэстро, почесал завитую в две косички бороду и ответил:
– Не убоюсь доложить, незнакомый, но сиятельный господин, как для себя ковано. И скреплено, словно для родных деток. Вон моему куму женина матерь приказала пони подковать, так тот подковал. Сработал на славу. Теща поехала по воду, коняжка ногой топнула, полешко на мостике подломилось, так матерь женина туда и лошадь за ней. И уплыла по течению зачем–то, стало быть. А пони вытащили, хвала Иерарху. Чего ей бедолажной пропадать, верно ведь? Вот такие мы мастера, ваше высокоблагородие, – неожиданно заключил кузнец.
– Что ты мелешь, бездельник! Кто рулевые тяги на полболта затянул? А ну, отвечай? Не то разрежу звездой шкуру на седалище и завяжу в узел на затылке! Саботаж!
– Безвинно обижаете, ясновельможный господин! Какие такие тяги? У меня племяша того года на службу призывали в Оплотску армею, так он сделал тяги из дому – до сих пор по всему уезду ищут. А насчет саботажа, я сомневаюсь. Видал однажды через щелку в доходном доме голую бабу, но неясно…
– Я тебе покажу, дармоеду, доходный дом! Почему у двух колес диаметр разный? Весь Заяц на ходу в разнос пойдет! Придется тебя, паскудника, разложить на дощатом столе и всыпать тебе по первое число солеными палками!
– Эвона, куда хватили! Мне намедни поваренок шепнул, что на кухне соли осталось на два дни. Почто же на меня, недалекого, такой ценный продукт переводить? А ежли ваше почтенство интересуется солью, то я знаю достойных купцов из Цитадели. У них не соль – чистый сахар. Зерна крупные, что твои орехи…
– Каков пройдоха, – вздохнул Франк и машинально покосился в мою сторону. – Видал? Диалоговой трансференцией овладел! Темы тасует в один момент.
Потом его стеклянные глаза осмысленно сфокусировались на моей безмолвной фигуре. Достойный механик плюнул в сердцах себе под ноги и свирепо растер подошвой. После чего вновь взялся за Мудрота.
– Ты мне зубы не заговаривай, враз прорежу тебе их. Немедленно исправляй недоделки! И где ты только словечек таких нахватался?
– Не извольте гневаться, ваше благородие. Полгода был слугой у героя из Желтка, тот страсть как любил меня поучать. В науку ввел, да простит меня Джорней за ентот грех! «Муштра, – говорил, – есть первейшая наука»!
– Свихнусь я тобой, – тоскливо сказал Франк. – Марш в Зайца, я покажу, где ремонтировать будете.
– Да поедет лопоухий, куды денется, ваше сильнопочтенное господинство! Раз надо, и сто верст пройдет, как проскачет!
– Какие сто верст, сивобородый? Какие сто верст? Ему ж почти восемьсот километров по бездорожью переть…
– А километр это сколько? – с любопытством уточнил Мудрот.
– Иди уже, хвороба, пока я опять не разозлился.
Следующие пять суток Доктор и Горгот почти не покидали Главного ангара. Слуги таскали им туда вино жбанами. И еду. Дух внутри стоял такой, что с разума вышибало. Мы падали с ног, выполняя их многочисленные запросы по Болванкам артефактов и магическим амулетам. Складские ведомости пришли в первозданный хаос. Я разбирал длинные комментарии и записки служащих, периодически чувствуя, как меня охватывает прямо–таки людское желание кого–нибудь растерзать или сослать на каторжные работы.
– Журнал приходно–расходных ордеров. Дата: восьмая декада от дня рождения короля Азмоэла, да продлит его преклонные годы Великий Джорней. Запрос от ассистента механика. Подпись: Горгот. Талисман скунсовой ловитвы одна штука. Накладная выписана начальником склада. Расходная форма заполнена правильно. Виза каптенармуса Гонзо: одобрено. Виза замначальника караула Ноздрина присутствует. Отпечаток пальца. Следующий документ – приходный ордер на скунсову ловитву… Не понял?! Почему таскают ее туда–сюда? А–а–а, вот еще что–то начертано, – мой трафарет был отброшен в сторону. С очками надежнее, если я их не сломаю от бешенства. – Записка–комментарий от маэстро Франка: «Болваны! Мне нужен Талисман ловитвы василиска! Ослы!». Расходная форма от начальника склада… Виза каптенармуса. Одобрено. Виза начальника караула… Плевок. Осерчал, видно, Ноздрин. Опять записка: «Не работает. Замените». Подпись: Горгот. Расходный ордер… Все верно. Виза Гонзо. Что за дыра? Ага, Ноздрин проткнул накладную кинжалом. Новый ордер–заказ от Горгота:
1. Сердце черного дракона – 1 штука.
2. Слюнная железа гидры в спиртовом растворе – 1 штука.
3. Алмаз необработанный – 9 штук.
4. Кобальтовый штырь – 1 локоть.
5. Зелье трезвости – 7 флаконов.
6. Засушенная личинка драконьей стрекозы – 27 штук.