Помоги проекту - поделись книгой:
Карл Бриш
Теория привязанности и воспитание счастливых людей
Деривативное электронное издание на основе печатного аналога: Бриш Карл. Теория привязанности и воспитание счастливых людей / Карл Бриш. – М.: Теревинф, 2014. – 208 с. ISBN 978-5-4212-0192-2
В соответствии со ст. 1299 и 1301 ГК РФ при устранении ограничений, установленных техническими средствами защиты авторских прав, правообладатель вправе требовать от нарушителя возмещения убытков или выплаты компенсации
© 2010 Klett-Cotta – J.G. Cotta’sche
Buchhandlung Nachfolger GmbH, Stuttgart
© Теревинф, 2013
Предисловие
Вместо предисловия расскажу вам анекдот из жизни. После этого забавного случая мне стало понятно, сколь велика необходимость посещения родительских школ. Все дело в том, что в наше время многие родители разучились понимать своих детей, а это, как правило, неблагоприятно сказывается на развитии малышей. При этом современные исследования свидетельствуют, что адекватное родительское поведение помогает детям хорошо развиваться и расти здоровыми. Понимая это, мы могли бы вполне сознательно восполнить существующий пробел и вернуть родителям недостающие качества, которые все меньше и меньше передаются из поколения в поколение, в связи с чем на сегодняшний день их можно считать практически утраченным феноменом нашей культуры. Я имею в виду, что едва ли можно чем-то заменить это сокровище – дар первых лет жизни, который мы называем системой прочных эмоциональных связей, а на языке психологии – надежной привязанностью детей и родителей друг к другу. Именно эта система становится в душе ребенка основой глубокого доверия к миру – чувства, которое удивительно благотворно проявляет себя на протяжении всей жизни человека.
Когда наши дети достигли подросткового возраста, мы всей семьей – после длительного обсуждения всех «за» и «против» – приняли решение взять собаку. Нам хотелось, чтобы пес был по натуре как можно больше привязан к людям, поэтому наш выбор остановился на пастушьей породе. С нетерпением мы ждали того дня, когда австралийская овчарка Мира наконец появится у нас дома. Несмотря на советы заводчицы собак, мы вели себя с щенком крайне непедагогично. Каждый старался вылезти из кожи вон, чтобы порадовать питомца. Всеобщему восторгу не было конца. На прогулке нас ожидали новые знакомства. Любопытно было повстречать владельцев собак, которые радостно приветствовали нас и задавали множество вопросов о породе собаки и наших воспитательных планах. Действительно, в какую школу определить щенка, мы прежде не задумывались. Мы с женой сконфуженно переглядывались, улавливая критические взгляды собеседников. Неужели не понятно, удивлялись они, что подобная школа совершенно необходима нашей юной Мире? В силу недостатка знаний мы можем так навредить собаке, что всю последующую жизнь будем бороться с домашним тираном и едва ли это удастся когда-нибудь исправить. Происшедшее поразило нас, ведь когда мы впервые вышли на прогулку с нашим трехдневным ребенком, никто не интересовался, в какую школу для младенцев мы собираемся его записать.
Дело кончилось тем, что каждое воскресенье мы всей семьей посещали собачью школу, где, без сомнения, многому научились. И до сих пор с благодарностью вспоминаем наших учителей и случайных советчиков в лице хозяев собак, которых повстречали тогда на улице. В собачьей школе нам рассказывали об особенностях собак этой породы, об их повадках, о потребностях растущих щенков. На занятиях мы задавали вопросы, учились понимать «собачий язык» и вместе с инструктором знакомились с характером любимой Миры. Вскоре у нас появилась уверенность в обхождении с ней, что, безусловно, пошло на пользу и нам, и щенку.
И снова мы с женой задавались вопросом: отчего же тогда с нашим первенцем, а может, и еще раньше, во время ожидания его, не искали мы чего-то подобного для нашего будущего ребенка, но предпочли знанию метод «проб и ошибок»? И что было бы, если бы мы действовали не вслепую, каждый раз находя решение, ценность которого нередко можно было поставить под сомнение? Что было бы, если бы мы с самого начала опирались на знание, развивающее интуицию, а не выбирали из нескольких зол наименьшее?
Разумеется, дети не щенки – и поэтому по отношению к ним предполагается гораздо большая степень ответственности. Если мы понаблюдаем за теми, у кого в полной мере развито интуитивное родительское чувство, то заметим, что они всегда обращают внимание на импульсы, исходящие от ребенка, на его «поведенческий язык». Они могут понять ситуацию, настроившись на состояние малыша, и быстро определиться относительно того, что нужно делать, чтобы в данный момент его настроение и самочувствие изменились к лучшему. Они интерпретируют происходящее прежде всего с точки зрения внутреннего мира ребенка. К одной из важнейших потребностей человека, глубоко связанных с его душевной жизнью, относится потребность в установлении надежной привязанности на первом году жизни. Иными словами, для детей жизненно важно, чтобы у них сложилась определенная система эмоциональных связей хотя бы с одним взрослым человеком. Что это означает и как родители могут повлиять на формирование прочных эмоциональных связей с детьми (прежде всего, научившись понимать их чувства и поведение, а также чутко отзываться на просьбы, полагаясь на интуицию) – обо всем этом я рассказываю в книге, которую вы держите в руках.
Введение
Большинство людей на всю жизнь запоминают время ожидания ребенка или первые минуты, когда они берут малыша на руки. Это драгоценный, ни с чем не сравнимый опыт. Но нередко современные родители поначалу чувствуют себя неуверенно: ведь детей не доставляют домой через девять месяцев, приложив инструкцию по применению, и сопроводительная записка о том, что нужно именно этому младенцу, тоже отсутствует. С первым ребенком они пытаются преодолеть сложности с помощью многочисленных советов друзей и родственников, чтения книг и все того же метода «проб и ошибок». Они надеются, что дитя, невзирая на разнообразные и нередко противоречивые стили воспитания родителей, бабушек и дедушек, нянь и педагогов детского сада, все равно «пробьет себе дорогу» и будет хорошо развиваться.
Едва ли у родителей есть что-то дороже грудного ребенка, которого они держат на руках. Они счастливы, преисполнены благодарности и хотят для сына или дочки только самого лучшего. Но что, собственно, может стать залогом благополучного развития детей? Что родители непременно должны дать им с собой, отправляя в нелегкий жизненный путь? От чего в первую очередь может пострадать психика младенца? Как быть чутким и внимательным к ребенку и научиться понимать его?
Результаты небольшого опроса родителей, живущих в центре Мюнхена, показали, что самой главной своей обязанностью по отношению к детям взрослые считают обеспечение их здоровым питанием, свежим воздухом и движением; кроме этого – развивающими играми и игрушками. Только одна мать предположила, что ее ребенок нуждается еще и в любви. Пожелание безусловной любви в определенном смысле подводит нас к идее о существовании системы прочных эмоциональных связей – совершенно необходимой основы для развития психики человека, его неповторимой личности и душевного здоровья.
Этой теме посвящена специальная программа для родителей, разработанная мной несколько лет назад. Она называется SAFE®[1]. Основная цель курса – помочь родителям открыть в себе определенные, очень важные качества, которые помогут им растить и воспитывать ребенка в самых благоприятных для него условиях. Занятия начинаются примерно с 26-й недели беременности и продолжаются до тех пор, пока малышу не исполнится один год. Все темы и проблемы, которые обсуждаются в этой книге, соответствуют содержанию программы SAFE®.
Моя книга также названа SAFE® и адресована всем родителям без исключения. Я надеюсь, что она будет полезна тем, кто хочет стать опорой своим детям и передать им чувство глубокого доверия к миру. Книга может послужить сопроводительным пособием и для родителей, посещающих группу SAFE®. Очевидно, что это пособие окажется полезным и специалистам в разных областях, по роду деятельности соприкасающимся с воспитанием детей и консультированием родителей.
Две первые главы посвящены описанию условий, необходимых для формирования системы прочных эмоциональных связей. Здесь же я коротко расскажу о том, что системы детско-родительской привязанности бывают нескольких типов, а также о детях, лишенных опыта эмоциональных отношений, и о том, как это влияет на развитие их личности. Я также счел необходимым хотя бы вкратце упомянуть о современных методах терапии, с помощью которых мы стараемся восстановить искаженную или нарушенную систему эмоциональной связи с детьми.
Кроме этого, в книге говорится о фазах развития привязанности во время беременности и после родов, о важнейших этапах взросления ребенка на первом году жизни. Я уделяю особое внимание тому, как с точки зрения теории привязанности Джона Боулби найти решение в очень сложных, порой почти безвыходных ситуациях. Чем помочь родителям и детям, которые в первые полгода страдают от многочасового плача. А также о кормлении, сне, разлуке и о том, насколько маленькие дети по натуре деятельные и активные существа.
Следующая часть книги посвящена теме родительских представлений об «идеальных матерях», «идеальных отцах» и «идеальных детях», а также описанию наиболее типичных проблем, которые могут возникнуть у других членов семьи в связи с появлением в доме грудного ребенка.
Я старался показать, какое значение для здорового развития детей имеют живые, теплые отношения родителей. Далее речь пойдет о том, что все люди, становясь родителями, обнаруживают в себе склонность к тому, чтобы воспроизводить ранний детский опыт в общении со своими детьми. Мы познакомимся с возможными путями выхода за пределы этого «порочного круга», в который нередко попадают семьи на протяжении многих поколений. Мы также поговорим о привлечении нянь к воспитанию ребенка, о выборе и посещении ясель и детских садов.
Описание
Мы также заглянем на занятия в группы SAFE® – как я уже говорил, специально созданные для укрепления душевного здоровья детей и предотвращения их неблагополучного развития. Я полагаю, что книга поможет многим родителям принять решение относительно участия в группе SAFE®.
Все примеры, имена детей и взрослых на страницах этой книги – выдуманные. Но они основаны на многолетнем опыте работы автора и призваны проиллюстрировать теоретическую часть.
Что такое эмоциональная связь родителей и детей
Джон Боулби, создатель теории привязанности, сравнил привязанность с невидимой эмоциональной нитью, специфическим образом связывающей двух людей во времени и пространстве. По мнению Боулби, ребенок появляется на свет с генетически обусловленной готовностью найти близкого человека, который сможет неустанно заботиться о нем и защищать его от всевозможных бед. Эта готовность свойственна всем без исключения детям. Весь первый год жизни ребенка проходит под эгидой установления этой связи, и многое тут зависит от взрослого человека, для которого благополучие новорожденного превращается в жизненную необходимость. Эмоциональная связь между ребенком и взрослым постепенно становится гарантией выживания грудного ребенка, тихой гаванью в бурном океане.
Почти у всех нас есть подобного рода опыт, и мы ощущаем близость с людьми невзирая на разделяющие нас время и расстояние. Стоит нам услышать голос любимого человека по телефону или прочесть его письмо, как мы тут же чувствуем, насколько нам его не хватает. Хочется, чтобы он был рядом; мы стремимся обнять его от всей души. В том же ключе может быть рассмотрена и тоска по родным местам, известная не только взрослым, но и детям. Поскольку с людьми нас связывают невидимые, но прочные эмоциональные нити, в период длительной разлуки они как бы натягиваются, а иногда достигают предельного напряжения. Тогда мы ощущаем душевную боль не менее явственно, чем физическую. Переживание разлуки не так просто заглушить болеутоляющим средством, и важно понимать, что эмоциональные отношения привязанности по сути своей очень специфичны. Это означает, что человек, с которым установлена душевная связь, не может быть в любой момент заменен кем-то другим.
Юная Изабель недавно вышла замуж и тяжело переживает разлуку с любимым Флорианом, который вот уже несколько недель в отъезде. Она то и дело горько плачет и жалуется подружке, что больше не может выносить разлуку. Обычно в такой ситуации совет обратиться за утешением к соседу, который тоже очень симпатичный и вполне мог бы отвлечь ее от грустных мыслей, с большой вероятностью окажется шокирующим. Если речь идет о настоящей близости людей, что встречается и в супружеских отношениях, – я думаю, Изабель с ужасом взглянула бы на подругу и отстранилась бы от нее вместе с ее «полезными» советами. Изабель, возможно, объяснила бы, что не нуждается ни в каких заменах, в том числе и в самых милых соседях. Иногда в подобных ситуациях мы пытаемся найти утешение, сближаясь с другими людьми, но это лишь ненадолго приносит облегчение.
Нечто похожее происходит и с грудными детьми, и с детьми постарше. Когда они страдают из-за того, что рядом нет какого-то определенного человека, чаще всего мамы, им не найти утешение на руках даже у самой милой и опытной няни. И только лишь потому, что няня – не тот человек, с которым у ребенка сложилась особая эмоциональная связь. Поэтому он решительно, с негодованием отвергнет все попытки установления контакта. Младенец может без слов, голосом, мимикой и движениями совершенно определенно выразить, что он не готов принять никого, кроме мамы или папы, с которыми его объединяет система прочной, жизненно значимой привязанности. В этом случае ни высокая квалификация, ни прежний положительный опыт общения с малышами не будут иметь никакого значения, поскольку эмоциональные связи ребенка с определенным взрослым вырастают из ежедневного опыта их взаимоотношений. Одного знания и образования в области воспитания младенцев оказывается недостаточно.
Когда появляется взрослый человек, которого так ждал ребенок, будь то мама, папа или няня, – это большая радость для обоих. Они наконец могут обнять друг друга. Любой сторонний наблюдатель заметит, как напряжение постепенно спадает и на смену ему приходят счастье и радость от того, что можно снова быть вместе.
Максу два с половиной года. Он очень хочет поехать с бабушкой и дедушкой за город. Макс сам собирает свой маленький чемодан и с волнением ожидает их приезда. Наконец машина подъезжает, и Макс проворно забирается на заднее сидение: ему не терпится отправиться в путешествие. Едва машина отъезжает от дома, как Макс уже спрашивает: «А скоро мы приедем?» Его никак не удается отвлечь, и через некоторое время он интересуется: «А когда мы вернемся?» Чем дольше они едут, тем чаще Макс задает вопросы: и когда они вернутся к маме, и когда закончится поездка. Он говорит, что сильно соскучился по маме, и спрашивает, можно ли прямо сейчас поехать домой. Становится очевидно, что эмоциональная нить, связывающая его с домом, все больше «натягивается», и Макс в напряжении снова и снова мысленно возвращается туда, где остался самый близкий ему человек, по которому он сейчас скучает и к которому хочет вернуться. Его выручает игрушечный мишка, которого Макс все время держит на руках (в качестве символической замены мамы). Ему мальчик рассказывает о поездке с бабушкой и дедушкой. Макс, как может, утешает друга и объясняет, что скоро мишка опять вернется к маме, по которой так соскучился.
Жизненно важные потребности детей
А теперь ненадолго обратимся к психологии развития. Следуя за учеными-психологами, мы можем смело утверждать, что с первых дней жизни грудной ребенок нуждается не только в заботе и уходе. Ниже речь пойдет о психологических, эмоциональных и социальных аспектах его жизни, и мы рассмотрим наиболее важные из них.
Каждому ясно: чтобы дети росли здоровыми, необходимо создать определенные условия, обеспечивающие безопасность на физиологическом уровне. К ним относятся, прежде всего, питание, определенное время сна, крыша над головой и свежий воздух. Эти потребности являются столь фундаментальными, что ни одна из них не может быть оставлена без внимания. Как только ребенок оказывается в ситуации хронического недостатка воздуха или сна, он, так же как и взрослый в аналогичной ситуации, подвергается чрезмерному стрессу, который может привести к появлению соответствующих симптомов заболевания. В худшем случае – и это все знают, – если важнейшие физиологические потребности не удовлетворяются, смертельный исход неизбежен.
Мы можем смело утверждать, что ребенок рождается с генетически обусловленной потребностью в привязанности, иными словами – он нуждается в установлении близких эмоциональных отношений со старшим, более умным и мудрым, чем он, человеком, который всегда сможет защитить и успокоить его. Можно предположить, что эта потребность известна человечеству с древних времен. Она прослеживается и в животном мире у птиц и млекопитающих, для которых служит очевидной гарантией выживания. Важно, что человеком, к которому накрепко, всей душой привяжется грудной ребенок, может стать не только один из родителей, но и любой другой взрослый, в принципе способный защитить новорожденного. Если по какой-то причине хотя бы один из родителей не может принять на себя эту роль, его с успехом могли бы заменить бабушка или дедушка, приемные родители, другие родственники, а также воспитатель в доме ребенка. На страницах этой книге мы не раз вернемся к тому, как именно проявляется у детей потребность в привязанности и сколь большое значение она имеет в жизни человека.
Младенцы в частности и дети вообще по натуре крайне любопытны. Они – маленькие первооткрыватели и экспериментаторы. Интерес ребенка ко всем, даже самым незначительным, явлениям, ко всему, что можно исследовать и за чем можно наблюдать, поистине неисчерпаем. Поэтому совершенно необходимо, чтобы родители позаботились о том, чтобы дети с самого рождения могли реализовывать эту способность и их любопытство не пропадало даром. В свете вышесказанного становится понятно, почему грудному ребенку вредно подолгу оставаться в неизменной обстановке или лежать одному в кровати. Возможность открывать мир – желательно в совместной игре со взрослыми – является жизненно важной потребностью детей с самого рождения. И еще одно важное замечание: дети лучше всего осваивают новое тогда, когда потребность в эмоциональной близости со взрослым полностью удовлетворена. И наоборот: если у ребенка нет опыта надежной привязанности – способности к исследовательской деятельности выражены слабо или не проявляются вовсе. До тех пор пока ребенка не покидает страх, вызванный чувством незащищенности и отсутствием базового доверия к миру, его природное любопытство не находит для себя выражения. Это врожденное свойство просто не может проявляться в условиях ощутимого психологического дискомфорта.
Йенца (18 месяцев) сегодня второй раз привели к няне. Через несколько минут после их прихода мама ушла, чтобы проверить, сможет ли Йенц пробыть некоторое время без нее. Няня решила привлечь его внимание чем-то особенно увлекательным. Несмотря на то что вначале Йенц проявил заинтересованность новыми игрушками и заглядывался на них еще из коридора, он покинул «заветный ящик» и направился к двери, за которой только что исчезла его мама. Игрушки, невзирая на всю привлекательность, больше не интересуют Йенца, поскольку страх, вызванный маминым уходом, значительно сильнее, и мальчик весь поглощен переживаниями, связанными с разлукой (система привязанности находится в активном состоянии). Время привыкания к няне оказалось недостаточным для того, чтобы Йенц чувствовал себя с ней в безопасности без мамы и мог спокойно заниматься новыми игрушками. Только тогда, когда мама снова заходит в комнату и берет сына на руки, он указывает в сторону ящика с игрушками и тянет маму за собой, предлагая ей расположиться неподалеку. Йенц хочет играть и делать «открытия» вместе с мамой. Маме следует сидеть рядом, пока он изучает содержимое ящика; Йенц также с восторгом показывает маме на няню, как бы знакомя их. Позже они играют втроем.
Ощупывать предмет, ощущать его запах и вкус, чувствовать прикосновения рук к своему телу, слышать и видеть – весь мир открывается грудному ребенку через эти ощущения. Младенцы всем существом стремятся к познанию; их взгляд жадно ловит игрушки; малыши трогают их, вдыхают запах, подолгу держат в руках, облизывают и кладут в рот, потому что хотят исследовать новую вещь – не только руками, но и ртом. Многие родители волнуются, что ребенок проглотит ее. Становясь чуть старше, дети уже стараются выразить словами некоторые телесные ощущения: они говорят о головной боли или боли в животе, замечают ощущения, которые со временем наводят на мысль о том, что им нужно в туалет. Известно, что дети, отрезанные от разнообразия ощущений ограничениями извне, переживают своего рода атрофию чувствительности. Недостаток сенсорных впечатлений влияет и на развитие речи: лепет и звуковой анализ слова, к примеру, появляются у ребенка в определенные сензитивные периоды, то есть ограниченные возрастные интервалы, во время которых он нуждается в соответствующих побуждениях извне. Если они отсутствуют или внешних стимулов крайне мало и они не отличаются разнообразием, это может привести к снижению динамики формирования специфических нейронов головного мозга. Вследствие этого у ребенка будет наблюдаться дефицит или недоразвитие тех или иных навыков, а в худшем случае – психических функций.
Все дети хотят видеть результаты своей деятельности, по которым они могут составить представление о так называемой «личной эффективности». Это означает, что им необходимо действовать самостоятельно, без чьей либо помощи. При этом самым существенным для них становится переживание уникального опыта, когда ребенок чувствует, что он может что-то изменить. Самому поставить последний кубик на башенку. Радостно озираясь по сторонам, то и дело ловить взгляды восхищенных родителей, бабушек и дедушек и вновь заглядываться на свое творение – все это имеет очень большое, просто огромное значение для формирования здоровой самооценки и чувства собственного достоинства.
Лиза (18 месяцев) хочет поиграть в кубики вместе с папой. Она хорошо знакома с этой игрой и знает, как можно построить башенку, а потом разрушить ее – к великой радости всех участников. Для Лизы очень важно, чтобы папа сидел рядом, подавал ей кубики и видел, как она, преисполненная гордости, ставит кубики один на другой. Папа время от времени помогает ей, подправляя фундамент; по мере того как постройка растет в вышину, папе все больше хочется поучаствовать и надстроить ее, потому что высокая башня – это ведь еще интереснее! Но Лиза протестует, берет кубики из его рук, подчеркивая свое решение словом «я», и определенно выражает желание самостоятельно достроить башню. В конце концов башня преображается до неузнаваемости. Лиза светится от счастья и радуется еще больше, видя папину улыбку. Папа, в свою очередь, восхищается тем, что удалось сделать дочке. Лизе кажется, что настал подходящий момент шумно разрушить постройку. После этого начинается новая игра.
Научные исследования показали, что еще в материнской утробе ребенок старается защититься от неприятных звуковых или вкусовых ощущений. С момента рождения мы наблюдаем активное проявление этого механизма избегания. На вкусовые ощущения, которые не нравятся, жару, холод, громкие звуки, боль новорожденный моментально реагирует защитными движениями. Он изгибается всем телом, пытается отодвинуться, плачет, кричит, барабанит руками и ногами, отворачивается, закрывает уши.
В случаях, когда ребенок испытывает боль в связи с падением или какой-то повседневной неприятностью, крайне важно, чтобы мама или другой человек, с которым ребенок наиболее близок эмоционально, был рядом, мог утешить, взять на руки, прижать к себе, посадить на колени. В трудную минуту физическая близость именно этого человека имеет очень большое значение для младенца. Не стоит забывать, что для него болевые ощущения, даже незначительные с нашей точки зрения, могут стать причиной довольно сильного стресса.
Итак, мы перечислили базовые потребности детей, жизненно важные для их развития. Они столь фундаментальны, что не утрачивают своей значимости и на последующих возрастных этапах, оставаясь актуальными и во взрослом возрасте.
Психологические нужды грудного ребенка – в установлении эмоциональных связей и познании мира в игре, вне всякого сомнения, относятся к базовым. Любой ребенок, оказавшись в обстоятельствах, в которых его потребности длительное время не принимаются во внимание, становится жертвой затяжного стресса и многих болезней. Так же дело обстоит и с чувством собственной значимости, и с полнотой те лесных ощущений, переживаемых ребенком: их дефицит приводит к появлению определенных симптомов, которые, к сожалению, мы часто наблюдаем у детей, растущих в неблагоприятной обстановке.
Все эти важнейшие потребности, вернее то, в какой мере они могут быть удовлетворены – необходимая предпосылка для проявления у детей способности к установлению близких эмоциональных отношений с другими людьми. Если уже в младенчестве ребенок сталкивается с тем, что родители систематически игнорируют вышеназванные потребности, это приводит к снижению способности душевного, эмоционального общения с людьми. Взрослея, человек сознательно или подсознательно избегает душевной близости, и отношения заведомо принимают эмоционально дистанцированный характер. Результатом такого стиля воспитания становятся тяжело преодолимые проблемы в сфере коммуникации на всех возрастных этапах: со сверстниками, а позже – с любимыми и со своими собственными детьми, жизненно важные потребности которых человек никак не может распознать.
Прочная эмоциональная связь – лучшая основа для личностного роста
Когда мы по-немецки говорим о привязанности («Bindung»), мы должны различать, идет ли речь о привязанности родителей к ребенку или о привязанности ребенка к родителям. В американском английском существуют следующие два слова:
• привязанность родителей к ребенку («Bonding») обозначает готовность родителей эмоционально настроиться на ребенка и в соответствии с этим обеспечить ему необходимую защиту и успокоение;
• привязанность ребенка («Attachment»), обычно в первое время к одному из родителей, означает, что в поисках безопасности и успокоения ребенок обращается к определенному взрослому.
Таким образом, привязанность одной своей частью смыкается с системой безопасности ребенка, а другой примыкает к родительской системе защиты и ухода. Так, доверие к миру созревает во внутреннем мире ребенка уже в младенчестве, создавая надежный фундамент для его дальнейшего развития как личности.
Эмоциональная связь и выживание
Отношения привязанности настолько важны для ребенка, что их можно уподобить воздуху или пище. Можно также сказать, что наличие эмоциональной связи со взрослым обеспечивает выживание и развитие ребенка.
Вообразите себе первобытных людей, большими группами переселяющихся из одной местности в другую. Понятно, что в такой ситуации для младенца крайне важно иметь возможность привлечь чье-нибудь внимание плачем, криком и другими формами поведения, которые могут вызвать моментальный внутренний отклик у людей, эмоционально связанных с ребенком. В случае грозящей ему опасности младенец мог бы позвать мать, которая бы защитила его, взяв на руки и избавив от неприятностей. Игнорирование взрослыми призывного поведения ребенка нередко означало бы для него смерть. Он легко мог бы стать жертвой пробегавшего мимо хищника, умереть от голода и жажды. Даже для многих животных, с рождения физиологически более зрелых, способных с первого дня преодолеть расстояние, отделяющее их от матери, большое значение имеют те формы поведения, которые вызывают проявления родительского участия, обеспечивающие защиту малышам. Новорожденные дети не могут самостоятельно добраться до матери, и в этом отношении они еще более зависимы, чем детеныши животных.
Потребность в эмоциональной поддержке в ситуациях страха и разлуки
Грудной ребенок не каждую секунду нуждается в проявлениях родительского участия: заботы, чуткости, эмпатии и физической близости хотя бы одного из них. Но все это может внезапно понадобиться младенцу, если он заметит, что разлучен с близким человеком, или внезапно испугается чего-нибудь. Нужно иметь в виду, что разлука с человеком, к которому ребенок больше всех привык, то есть с человеком, с которым он связан на эмоциональном уровне, – это наиболее провоцирующий для системы привязанности фактор. Но и любой другой опыт, вызывающий страх и испуг, приводит систему эмоциональных связей в активное состояние. А это в первую очередь означает, что ребенок нуждается в утешении, сопереживании, чисто физической близости определенного взрослого человека, чаще всего – мамы. К ситуациям та кого рода, вызывающим активный эмоциональный всплеск, относятся многие моменты из повседневной жизни младенца: напугать могут резкие звуки, лай собаки, громкий голос родителей и уже на первом году жизни – страшные сны. Таким образом, пугающие и вызывающие страх переживания могут появиться как извне, так и из внутреннего мира ребенка. Для младенца тут никакой разницы не существует, но в каждом случае он ищет защиты у самого близкого для него человека – у мамы, папы, няни или сразу у нескольких людей. Важно отметить, что именно телесный контакт, физическое приближение к родному человеку приносит грудному ребенку наибольшее облегчение. Во многих случаях словесное утешение не дает желаемого эффекта. Во всех без исключения культурах потребность ребенка в привязанности, которая резко возрастает в стрессовых ситуациях, наиболее эффективно удовлетворяется благодаря телесной близости ребенка с другим человеком, как правило, с мамой. Иными словами, ребенка легче всего успокоить, взяв его на руки, покачав, приласкав, прижав к себе. Близость с родителями как бы сигнализирует детям, что они снова под защитой, что кто-то из взрослых пришел, чтобы успокоить их и уберечь от грозящей опасности. Только такое развитие событий приносит грудным детям истинное успокоение. И именно такое поведение родителей во все времена обеспечивало младенцам выживание и повышало их шансы на благополучное развитие.
Самый близкий человек
Было бы прекрасно, если бы каждый ребенок на первом году жизни мог установить надежную привязанность хотя бы с одним взрослым человеком. Как правило, в этой роли оказывается мама, но иногда и папа, в особенности в тех случаях, когда ему удается проводить с малышом достаточно много времени и быть чутким по отношению к ребенку. В принципе, роль эмоционально близкого человека могут принять на себя не только родители. Младенец делает свой выбор, и выбор этот никак не обусловлен генетически. Он определяется наличием ряда качеств, которыми обладают (или не обладают) взрослые люди, вовлеченные в повседневную жизнь с ребенком. Эти свойства, совершенно необходимые для формирования системы прочных эмоциональных связей, будут подробно рассмотрены ниже. В связи с детско-родительской привязанностью часто упоминается понятие «кровные узы», которое появилось значительно раньше теории привязанности и по происхождению не имеет с ней ничего общего, являясь скорее идеологическим. Отношения привязанности (или система эмоциональных связей, объединяющая родителей и ребенка) складываются в результате накопления ребенком определенного эмоционального опыта, а не в результате генетической предрасположенности как таковой.
Иерархия взрослых: «пирамида привязанности»
На первом году жизни ребенок, как правило, устанавливает эмоциональную связь – привязанность – сначала с одним, а затем и с несколькими взрослыми. Эти отношения носят иерархический характер, выстраиваясь по типу пирамиды. Человек, наиболее близкий грудному ребенку эмоционально (как правило, это мама), занимает место на вершине «пирамиды привязанности». Именно маму криком зовет и с нетерпением ждет младенец, когда он напуган и переживание стресса достигает наивысшей точки. Потому что – ребенок знает это по опыту – именно мама лучше всех может утешить и успокоить его. Следующие за ней взрослые из окружения грудного ребенка, например папа, бабушка, дедушка или няня, смогут помочь в ситуациях меньшего стресса (по сравнению с максимальным), и малыш примет их в качестве утешителей, если мамы не окажется рядом. Возможно, ребенок будет несколько дольше плакать и медленнее успокаиваться, но через некоторое время он снова почувствует себя на руках у взрослого в безопасности и к нему вернется внутреннее равновесие.
Леону исполнилось 2 года. Мама для него – самый близкий человек. Прекрасным летним днем он с удовольствием играет в ясельной группе, которую посещает уже почти год. Леон забирается на горку, внезапно теряет равновесие и всем весом падает на правую руку. Он испытывает резкую боль, кричит и пугается еще сильнее, чувствуя, что боль возрастает. Боль и страх приводят систему привязанности в максимально активное состояние. Леон позволяет Габи, воспитательнице, которая стала для него значимым взрослым в детском саду, взять себя на руки, вцепляется в нее, продолжая плакать, и непрерывно зовет маму: «Мама, пусть придет мама!» Габи, которая уже достаточно хорошо знает мальчика, прекрасно понимает его поведение, поскольку видит, что боль действительно приносит ему страдания. Воспитательница предполагает, что рука может быть сломана. Она вызывает по телефону маму Леона, которая приезжает в детский сад примерно через полчаса. А тем временем, ожидая ее появления, Леон уже немного успокоился на руках у Габи, которая все это время носила его, прижимая к себе. Мальчик постанывал и то и дело жаловался на боль в руке. Как только мама (первый по значимости близкий человек) появилась в дверях группы, Леон при виде нее вновь громко и надрывно расплакался, потянулся к ней всем телом и буквально упал в мамины объятия, прижался к ней изо всех сил. Таким образом, мы видим, что в острой ситуации, например, когда боль очень велика, ребенок немного успокаивается благодаря усилиям близких людей, занимающих не первое место на пирамиде привязанности. Но этого ему все же недостаточно. Внутренний покой и истинное освобождение приходят только вместе с появлением и поддержкой самого близкого человека.
Николь 12 месяцев. Она уже заснула, и мама со свой лучшей подругой собирается пойти в кино. Покидая дом, мама думает о том, что если вдруг девочка проснется, папа, который для Николь стал вторым близким человеком после мамы, сможет успокоить и снова уложить дочку спать. Так и случается: Николь просыпается в то время, когда мама еще в кинотеатре. В испуге после страшного сна Николь кричит и цепляется за папу и, несмотря на все утешения, продолжает звать маму. Но папа не отчаивается, он предлагает Николь посмотреть книжку с картинками. Через некоторое время девочка успокаивается. Это занимает несколько больше времени, чем в аналогичной ситуации с мамой, но в конце концов папе все же удается положить Николь в кроватку, где она мгновенно засыпает. Мы видим, что несмотря на острое желание девочки в момент ночного просыпания быть с матерью – первым для нее по значимости близким человеком, папе удается найти правильный способ и достаточно быстро успокоить дочку, потому что он уже стал для нее вторым после мамы близким взрослым.
Система эмоциональных связей и познание окружающего мира в игре
Потребность в эмоциональной поддержке (потребность в привязанности) и желание открывать мир (потребность в исследовательской деятельности) взаимосвязаны и могут находиться в активном состоянии только поочередно. А это значит, что ребенок может проявлять любопытство, активно, спокойно и сосредоточенно играть только тогда, когда он
Филипп (2 года) и Нина (3 года) увлеченно играют в песочнице вместе с другими детьми. Их мама сидит неподалеку и наблюдает за ними. У детей все время появляются новые идеи, и они без конца экспериментируют с водой и песком. Когда маме надоедает сидеть, она встает и собирается дойти до киоска, чтобы купить себе и детям мороженое. Ей нужно преодолеть расстояние порядка двадцати метров, и на протяжении всего пути она не упускает малышей из виду. В тот момент, когда дети оглядываются вокруг в поисках мамы и не находят ее на лавочке, они застывают в страхе, напряжении и растерянности. Они зовут маму и вылезают из песочницы, направляясь в сторону покинутой лавочки. Мама замечает это и кричит издалека: «Не волнуйтесь, я здесь!» Дети бегут к матери, радуются мороженому, но, прежде чем взять его из маминых рук, обнимают маму и прижимаются к ней. Как мы видим, испуг, вызванный отсутствием мамы, привел к потере интереса к игре, который может возобновиться только после того, как привычный ход событий будет восстановлен.
Привязанность имеет большее значение для выживания, чем исследовательская деятельность. Если бы дело обстояло так, что годовалые дети, обнаружив отсутствие матери, восклицали, радостно потирая руки: «Отлично! Пока мамы нет, мы можем вытворять все что угодно!» – и с удовольствием продолжали бы игру, тогда нам не пришлось бы говорить о существовании потребности в эмоциональной поддержке.
Система эмоциональных связей и обучение
Принцип «отношения привязанности предшествуют обучению» имеет большое значение для детей на всех возрастных этапах и во всех педагогических средах: дети, у которых потребность в эмоциональной поддержке высока, не могут в достаточной мере сосредоточиться на учебном задании и внимательно воспринимать информацию. Ни младенцы, находящиеся дома, ни дети в яслях, детском саду или школе не в состоянии по-настоящему заинтересоваться игрой или учебным заданием, когда они чувствуют себя незащищенными, испытывают страх и система привязанности находится в активном состоянии. В такой ситуации доминирует отчетливое желание быть рядом с эмоционально близким человеком и чувствовать его поддержку. Только в спокойном, уравновешенном состоянии дети смогут вновь проявлять интерес к внешнему миру. Во всех образовательных системах действует тот же самый основополагающий принцип: чтобы в процессе обучения дома, в детском саду или в школе воспринять учебное задание и преобразовать его в своем внутреннем мире, детям нужен позитивный эмоциональный настрой, душевное равновесие. А это значит, что прочные эмоциональные связи (отношения привязанности) не только с родителями, но и с воспитательницей или учительницей должны сложиться у ребенка еще до того, как от него потребуется активно посвятить себя освоению нового.
Арно (2 года) уже несколько дней ходит в ясли. Сегодня он первый раз остался без мамы, она ушла на тридцать минут. Мальчик с интересом наблюдает за игрой детей и хочет присоединиться к ним. В то же время он несколько напуган. Арно направляется в ту часть комнаты, где мальчики строят железную дорогу. Один из них, старший, резко кричит Арно, что тот еще слишком маленький, чтобы играть с ними. Арно пугается его крика и оглядывается в поисках мамы, которой поблизости нет. Тогда он бежит к воспитательнице Сюзанне – с момента появления Арно в яслях Сюзанна всегда присматривала за ним, встречала его в дверях каждое утро, и мальчик не раз обращался к ней во время игры. Сюзанна предлагает ему посмотреть книжку с картинками, но он от волнения никак не может вспомнить названия животных, несмотря на то что они хорошо знакомы ему. Сидя у воспитательницы на коленях, Арно чувствует себя некомфортно. Он никак не может увлечься книжкой: старшие мальчики, которых он испугался, все время стоят у него перед глазами. Когда возвращается мама, Арно радостно бежит к ней вместе с книжкой. Теперь он лег ко называет всех животных, нарисованных на картинках.
Испытывая страх, дети в первую очередь ищут помощи у самого близкого человека. Но если его нет, они направляются к любимой воспитательнице или учительнице. На стадии привыкания ребенка к новой среде может оказаться, что с воспитателями или учителями еще не установлены достаточно прочные эмоциональные связи для того, чтобы эти взрослые могли помочь ему в сложной ситуации. В этом случае интеллектуальные функции, такие как мышление и память ребенка, могут быть задействованы только в очень ограниченном объеме. Итак, еще раз сформулируем основополагающий принцип, который действует на всех возрастных ступенях: успешность обучения обеспечивается прочными эмоциональными связями
Основные предпосылки формирования системы прочных эмоциональных связей
Вполне предсказуемо и не случайно то, кого именно выберет ребенок в качестве самого близкого человека, то есть человека, с которым день изо дня будут складываться особые и неповторимые эмоциональные связи. Стиль поведения взрослых (как правило, родителей) по отношению к ребенку является решающим фактором, на котором основывается выбор младенца. При этом наибольшие шансы имеет тот, кто проявляет наибольшую
Когда мы говорим о способности к проявлению чуткости по отношению к ребенку, мы подразумеваем, что взрослый человек в принципе в состоянии:
• внимательно отнестись к сообщениям ребенка на поведенческом уровне;
• понять, что именно ребенок хочет сообщить;
• быстро принять решение;
• действовать в интересах ребенка.
Субботнее утро, часы показывают 4:10. Марта просыпается от того, что Сара (11 месяцев) плачет. Мама пытается сообразить, что означает плач дочки, прислушивается и убеждается в том, что Сара плачет от голода. Период времени, прошедший после последнего кормления, как раз соответствует предположению мамы. Она встает, берет Сару на руки и прикладывает к груди. Девочка тут же успокаивается и жадно принимается за еду.
Тем же утром, в 5:20, Марта вновь просыпается от надрывного плача Сары и недоумевает: «Неужели снова от голода?» Плач кажется ей совсем другим, и к тому же с момента прошлого пробуждения прошло совсем немного времени. Мама встает, берет Сару на руки, прижимает ее к себе и, тихонько разговаривая с ней, ходит по комнате. Мама напевает песенку и укачивает дочку. Через некоторое время девочка успокаивается, и Марта кладет ее в кроватку.
Примерно через час, в 6:30, Сара снова начинает плакать. Мама прислушивается, пытаясь определить по характеру плача его причину. Наконец она встает и застает девочку, сияющую от счастья при виде мамы. Сара протягивает к маме руки, ожидая, что та поможет ей выбраться из кроватки. С момента появления мамы Сара больше не плачет, и у матери нет сомнений в том, что этот плач был не от голода, не от испуга или физического недомогания. Скорее всего, Сара достаточно выспалась для того, чтобы вновь приняться за игру. «Мне наскучило сидеть одной в кроватке», – по-своему сообщает она. Мама берет ее на руки, они прогуливаются по квартире, вместе смотрят книжку. Через некоторое время мама замечает признаки усталости: Сара трет глаза, книжка ее больше не интересует. Девочка удобно устраивается у мамы на руках и засыпает.
Окончательно выспавшись, Сара встает в кроватке в 7:20. Она сразу начинает издавать призывные звуки протеста, не желая оставаться в одиночестве ни одной минуты, ведь она бодра и полна энергии. Если бы теперь к Саре длительное время никто не подошел, протест бы усилился, потому что для нее уже невыносимо оставаться в кровати. Случись такое – Сара не смогла бы поиграть в тот момент, когда ей это было необходимо, что неизбежно вызвало бы состояние фрустрации.
Чуткое поведение родителей характеризуется в первую очередь тем, что они очень внимательно прислушиваются к «языку» детей и задумываются о том, насколько точно им удается интерпретировать поведение ребенка. Младенцы могут плакать от голода или жажды, от скуки или страха, от боли или неприятных ощущений, вызванных тем, что их долго не переодевали, от того, что им жарко или холодно, от того, что ссорятся родители. Иногда очень трудно понять, почему младенец несчастлив: он отчаянно кричит, а нам остается только гадать, не надеясь получить прямой ответ на вопрос. Но мы всегда можем постараться утешить ребенка и принять на себя часть напряжения, связанного с отчаянным плачем. Так как эта ситуация оказывается стрессовой и для родителей, они также нередко нуждаются в поддержке. Матери или отцы, в одиночку воспитывающие детей, как правило, оказываются бессильны перед лицом сложностей, возникающих в жизни с младенцем, и нередко ничем не могут помочь своим грудным детям, плачущим по нескольку часов в день. В такой ситуации маме или папе срочно необходим «третий», помощник, способный на время заменить родителя и тем самым предоставить ему возможность снять психологическое и физическое напряжение. В противном случае нервы матери или отца в какой-то момент сдадут, а это уже представляет собой реальную опасность для ребенка. К сожалению, нередки случаи, когда родители в исступлении трясут своих новорожденных детей или ведут себя по отношению к ним «анти-чутко». Проявление родительской чуткости выражается в том, что мать или отец стараются терпеливо перебирать всевозможные причины беспокойства ребенка до тех пор, пока не найдут верного и позитивного решения. Если они чувствуют, что их энергетические ресурсы исчерпаны и это повторяется из раза в раз, им следует обратиться за помощью.
Плачущего от голода ребенка следует покормить; если он плачет от недомогания, например при прорезывании зубов, – необходимо утешить; если же ему скучно – следует предложить что-то интересное и поиграть с ним. Бывает, что родители в большинстве случаев стараются накормить ребенка, особенно не разбираясь в тонкостях, отличающих характер одного плача от другого. Поскольку сосание приносит успокоение само по себе, вне зависимости от причины плача, родители думают, что нашли подходящее решение. Однако это не так, и ответ не соответствует запросу, поскольку ребенок напуган, а не голоден, и вскоре плач возобновляется. Так в течение часа ребенок множество раз принимается плакать и никак не может избавиться от напряжения. Он постепенно учится тому, что с помощью еды (впоследствии и самостоятельно) он может себя кое-как успокоить. Несложно понять, как складываются подобного рода стереотипы и почему, вырастая, человек старается снять напряжение с помощью еды, не учитывая причин, его вызывающих.
Для формирования прочных эмоциональных связей также необходимо речевое общение родителей с младенцем. С первых дней жизни можно подолгу разговаривать с ребенком, поскольку новорожденный, независимо от физиологической зрелости, способен воспринимать речь. Речь так важна еще и потому, что она является необходимым внешним стимулом для развития речевого центра головного мозга. И совсем не все равно, о чем родители говорят с новорожденным. Если разговор ведется о состоянии и поведении малыша, а также о том, что в данный момент делают родители, это способствует становлению системы прочных эмоциональных связей. Таким образом родители сообщают ребенку, что они могут понять его переживания и желания, догадаться, о чем он думает. Дети, с которыми так общаются, чувствуют себя понятыми и защищенными. В ситуации, когда родители все время говорят о том, что интересует их, и это никак не соотносится с внутренним миром ребенка, или же стараются донести до него какую-то безличную информацию, малыш просто не способен воспринять речь. В особенности ярко это проявляется тогда, когда система привязанности находится в активном состоянии, то есть в момент, когда ребенок остро нуждается в эмоциональной поддержке. Такой разговор не принесет ему чувства безопасности и защищенности, но, вероятнее всего, наоборот, – чувство неуверенности и неудовлетворенность.
Крайне важно, чтобы разговоры с ребенком с самого начала представляли собой небольшие диалоги. Они могут быть примерно такими: ребенок начинает «разговор», а мама прислушивается и варьирует произносимые малышом звуки и слоги. Она подхватывает с той же интонацией: «А, давай поговорим, расскажи что-нибудь, ай, как интересно…» Так она побуждает сына или дочку вступить в диалог. Она также придает определенный смысл «воркованию» и некоторым «словам», которые сообщают о действиях и намерениях ребенка, о его настроении, о том, что он старается рассказать маме. При этом очень важно, чтобы мама не проецировала на ребенка собственные чувства, но старалась с эмпатией воспринять происходящее с позиции его внутреннего мира и перевести это на язык слов. Естественно, возможны неточности в понимании, так что маме придется не раз исправить и переформулировать свои догадки, внимательно наблюдая за ребенком. И тут не может быть причин для расстройства: если эмоционально значимый для ребенка человек способен изменить ситуацию недопонимания и повести себя иначе, в соответствии с запросами малыша, – это путь, который, безусловно, ведет к установлению прочных эмоциональных связей.
Поделиться книгой: