Ромили Бернард
Найди меня
Аннотация
ГЛАВА 1
Я на полпути к файерволу удаленного компьютера, когда детектив Карсон паркуется на другой стороне улицы. Не люблю, когда меня отвлекают от дел, — вообще-то я даже
Несмотря ни на что, я готова. Я провела кабель камер слежения, которые установили мои приемные родители. Кабель перенаправляет изображение перед домом на мой компьютер. Я могу все видеть — тонированный седан, темную улицу, смутные очертания соседского дома — не покидая своего рабочего места. Ничего за целых пять минут. Никакого движения. Здесь налицо все признаки для отсутствия интереса, но мои ладони вспотели.
Бояться глупо. Он не сможет подобраться ко мне сейчас, когда у меня появилась новая прекрасная жизнь. Мои приемные родители как будто сошли с экрана Диснеевского фильма. Мы с сестрой живем в их доме в престижной части города. Я больше не та девочка, которую Карсон привел в социальную службу.
Ну, по крайней мере, так я себя убеждаю.
И все равно может быть тысяча причин, по которым он остановился здесь. И они могут не иметь ничего общего со мной. Он мог быть здесь, потому что получил задание в этом месте. Или потому, что живет рядом.
Карсон говорит всем, что Лили и я — последние ниточки, которые могут привести полицию к отцу-наркодилеру. Он может оказаться прав, и это пугает меня. Если мой отец вернется, если он увидит полицейского рядом с нашим новым домом, то подумает, что я стала наркоманкой. Это уничтожит все.
Все, что осталось.
Это все так ужасно, что я почти смеюсь. Затем раздается звук закрываемой двери машины, и мое сердце подскакивает к горлу.
Все хорошо.
Было хорошо, пока он не стал двигаться к дому.
Я почти переворачиваю стул. Колеса скрипят, сопротивляясь, и мои босые ноги шлепают о пол. Сейчас я стою. Я готова.
Но я не знаю, к чему именно готова. Если я спущусь вниз, то мне придётся заглядывать в окна, чтобы следить за ним, и он может заметить меня.
Но и оставаться здесь нехорошо. Камерам слежения доступно лишь то, что находится перед домом. Позади дома и по сторонам камер нет, а значит, я тоже ничего не вижу. Я буду ждать его движений, его решений.
Я хватаю свою бейсбольную биту — я держу ее рядом с кроватью, и потому все думают, что я просто
И не могу заставить ноги двигаться дальше. В такие моменты все должно идти по-другому. Мои руки не должны трястись. Я не должна быть прежней Вик Тэйт. Я должна быть сестрой, которую Лили заслуживает.
И я ей буду. Но два шага между мной и дверью становятся двумя милями. Я боюсь. Такие люди, как я, должны оставаться за компьютерами. Там наше место.
Я все равно рывком открываю дверь. В холле чернеет тишина, но занавески колышутся, как будто их кто-то задел, и где-то внизу что-то скрипит.
Это пробуждает помехи в моей голове, как будто мозги переключили на пустой канал.
Я думаю,
Тень скрипит ближе, и из темноты выплывает лицо моей сестры.
— Вик?
— Господи, Лили!
Лили подходит ближе, так что мне видно, как она смотрит на бейсбольную биту.
— Что ты делаешь?
— У нас гости.
Странно, как категорично и уверенно звучит мой голос, в то время внутри меня все бурлит. Я протискиваюсь мимо нее, говоря себе, что все в порядке. Может, мне было необходимо увидеть человека, которого я могу потерять.
Я торопливо спускаюсь вниз, одной рукой держась за стену.
— Оставайся на месте.
Конечно же, она не послушалась. Лили спускается за мной так близко, что задевает мои бедра.
— Что за гости?
Я еле слышу ее, но знаю, что она имеет в виду. Лили надеется, что это не то, что я думаю, что здесь есть какое-то хорошее объяснение всему происходящему. Но это фантазия, которую я не могу себе позволить. В данный момент это фантазия, которую никто не может себе позволить.
Я поворачиваюсь к ней.
— Лил, сейчас пять тридцать утра. Как
Лили поднимает дрожащий подбородок.
— Может, он здесь, потому что знает о твоем незаконном вмешательстве в информационные ресурсы.
— Нет.
— Как ты можешь быть уверена?
— Потому что.
Мимо окна перед нами пролетает темная фигура. Она колеблется перед дверью, и мы видим что-то в воздухе.
Это рука.
Лили цепляется в меня и на секунду выглядит младше своего возраста.
— Вик, мы должны разбудить Брен и Тода.
Нет. Ни за что. Наши приемные родители получат сердечный приступ. Брен и Тод не имеют никакого представления о происходящем, и я предпочитаю оставить все как есть. Они не должны ничего знать о моих маленьких компьютерных привычках. Они не должны знать, что этот полицейский с впалым лицом приходит только ночью. Они уже знают достаточно: еще немного, и они могут сдать меня полицейским, а Лили — государству.
Ничего не случится.
Да и кто мне вообще поверит? Тод захочет конфронтации с детективом. Меня бы вытащили, чтобы выслушать мою версию, а Карсон бы что-нибудь соврал, чтобы все объяснить — полиция всегда так делает — и потом он бы просто меня оставил, глядя как на малолетнюю преступницу, думается мне.
— Вик! — Пальцы Лили впиваются тверже, и я стряхиваю ее руку. — Позови их, — шепчет она, и в ее голосе зарождается истерика, которую я не слышала с того дня, когда полиция приходила за отцом.
— Иди наверх.
— Позови их. — Лили повторяет слова как молитву, но они действительно заклинают. Моя сестра хочет вызвать каких-то мифических родителей защищать нас, каких-то могущественных взрослых, которые заставят исчезнуть все ночные кошмары.
— Мы больше не должны это делать, Вик.
Если не я, то кто? Брен? Тод? Я знаю, Лил хочет, чтобы они все исправили, но зачем им это?
Хотя, думаю, она уже знает.
Лили дергает меня за локоть.
— Он не посмеет ворваться.
И мои мозги соглашаются с ней, но часть меня... часть меня считает, что он ворвется. Копы не заботятся о таких людях, как я. Мы враги. Лили и я можем иметь воображаемую новую жизнь, но, может, он знает то, что осталось внутри нас, то, что заставляет меня поднять биту.
— Ты хорошо знаешь, что я поступаю не как хорошая девочка.
Через окно мы видим Карсона, двигающегося направо. Одно мгновение он колеблется, как будто что-то услышал, и затем двигается перед домом.