Чувство долга. Чума из космоса

Гарри Гаррисон

Чувство долга

ЧУМА ИЗ КОСМОСА

1

Доктор Сэм Бертолли низко склонился над шахматной доской. Он задумчиво нахмурил брови, которые сошлись в черную полоску под его широким лбом. Сэм осторожно взялся за королевскую пешку и осторожно двинул ее вперед по доске. Он глубоко вздохнул, когда контрольный экран засветился зеленым — он сделал верный ход — тот ход, которым Фишер начал в 1973 году в Берлине свою знаменитую партию. Потом шахматная доска тихо загудела, и слон противника двинулся по диагонали. Компьютер представлял противника Фишера — Ботвинника в этой исторической игре, и последний ход был неожиданным и опасным. Сэм наморщил лоб и сконцентрировал свое внимание на доске с шестьюдесятью четырьмя клетками.

На другой стороне металлического стола Киллер листал страницы журнала. Шелест бумаги громко раздавался в тишине помещения скорой помощи. Снаружи за стенами госпиталя царила суматошная деятельность огромного города. Большой Нью-Йорк насчитывал двенадцать миллионов жителей, в любую секунду могла открыться дверь, чтобы пропустить внутрь помещения очередную жертву бешеного движения.

Здесь, на столе, за которым они так лениво развалились, разрезали пропитанные кровью куски одежды, и в царившей теперь тишине раздавались крики живых и стоны умирающих.

Сэм двинул коня с ферзевого фланга, чтобы преодолеть угрозу нападения.

Контрольный экран вспыхнул красным — Сэм сделал не такой ход, какой в свое время сделал Фишер — и в то же время ожил зуммер тревоги, установленный на стене.

Киллер был уже на ногах. Он покинул комнату, прежде чем упавший журнал коснулся пола. Сэм задержался, чтобы убрать шахматную доску в выдвинутый ящик стола. Он по собственному опыту знал, что пройдет несколько секунд, пока поступит письменное подтверждение этого сигнала тревоги. Он как раз запирал выдвижной ящик, когда щель коммуникатора выплюнула листок бумаги, Сэм нажал на кнопку и левой рукой подтвердил получение сообщения, потом поспешил наружу.

Дверь машины скорой помощи была открыта, Киллер уже запустил турбину. Сэм вскочил на свое сидение и схватился за поручень, приготовившись к старту: Киллер любил стартовать на тяжелой машине, как на ракете. Карета скорой помощи вздрогнула, когда Киллер запустил турбины на полную мощность. Только тормоза все еще удерживали машину на месте. Сэм едва усидел на своем сидении, когда Киллер убрал тормоза и одновременно ногой нажал педаль газа. Машина прыжком устремилась вперед, и внезапное ускорение захлопнуло обе дверцы. Они помчались по подъездной дороге, ведущей к главной магистрали.

— Куда, док? — спросил Киллер.

Сэм взглянул на экранчик информатора, пристегнутого к его руке.

— Перекресток Пятнадцатой стрит и Седьмой авеню, А 7-11. Несчастный случай. Один человек ранен. Вы сможете вести эту машину прямо метров пятьдесят, чтобы я смог подготовить инструменты для проведения операции?

— У вас есть еще три квартала, потом я должен буду повернуть, — невозмутимо ответил Киллер. — Это, по моим расчетам, даст вам, по меньшей мере, секунд семь, потом вы снова должны будете вцепиться в поручень.

— Спасибо, — сказал Сэм.

Он протиснулся сквозь узкий проход в заднюю часть машины и снял со стены серый стальной ящичек. Потом он снова сел на свое место и зажал ящичек между ногами. Снаружи мимо них проносились здания и ехавшие по дороге машины. Сигнал о движении машины скорой помощи был передан службе контроля движения, и на приборных щитках всех других машин вспыхнули сигналы предостережения. На расстоянии четырех кварталов от машины скорой помощи все машины, ехавшие по этой же улице, были остановлены. Для машины скорой помощи все светофоры переключились на зеленый свет, и вой сирены заставлял держаться подальше от полосы движения.

Доктор Сэм Бертолли тихо и спокойно сидел на своем сидении. Заданием Киллера было доставить его на место происшествия, и он считал глупостью уже сейчас сломать себе шею, что, как он предполагал, было весьма вероятным. Что же там произошло? Еще немного времени и он это узнает. Сэм был высокорослым мужчиной с сильными руками. Он мог бриться дюжину раз в день, но его щеки никогда не избавлялись от синеватого оттенка. Волосы его были черными, как смола, и вместе с прямой складкой кожи между бровями придавали ему вид полицейского или призового боксера. И все же он был врачом, и неплохим врачом. Всего несколько недель до конца июня, потом он оставит свою должность ассистента врача и откроет свою частную практику. Его жизненный путь был намечен четко, и не могло быть никаких неудач.

Киллер Домингес, казалось, был полной противоположностью Сэма. Это был худой, среднего роста, немного нервный мужчина.

Его костистые руки крепко сжимали баранку, мускулы его были напряжены, челюсти непрерывно двигались, перекатывая жевательную резинку из одного угла рта в другой. Он подложил под себя толстую подушку, чтобы ему удобнее было видеть панель приборов, и его короткие ноги, казалось, едва доставали до педалей газа и тормоза. Но он был лучшим водителем в госпитале, и, прежде чем он поступил туда на службу, на протяжении шестнадцати лет работал таксистом. Улицы города были его миром, и он чувствовал себя в своей тарелке только тогда, когда вел несколько тонн железа по улицам с оживленным движением.

Колеса завизжали, когда они свернули на Седьмую авеню и направились к толпе, которая образовалась на одном из углов. Полицейский в голубом мундире указал им на край дороги.

— Несчастный случай, док, — сказал он.

Сэм с тяжелым металлическим чемоданчиком выбрался из машины.

— Мужчина пытался воспользоваться старым уличным лифтом. Каким-то образом его нога попала между кабиной и стенкой шахты. Прежде чем лифт остановился, ногу почти отрезало. Я стоял там на углу и услышал его крики.

Прежде чем толпа расступилась перед ними, Сэм бросил быстрый взгляд на полицейского. Полицейский был молод и немного нервничал, но, казалось, серьезно относился к своей службе.

Потом они оказались перед кабиной лифта, и, прежде чем Сэм открыл свой ящичек, его взгляд скользнул по окружающим предметам. Кабина лифта остановилась примерно в полуметре над уровнем улицы. На ее полу лежал плотный седоволосый мужчина лет примерно шестидесяти. Он лежал в луже крови, вытянув левую ногу, его правая нога была зажата между металлическим краем кабинки лифта и стенкой шахты. Глаза мужчины были закрыты, кожа была бледного воскового оттенка.

— Кто умеет пользоваться этим лифтом? — спросил Сэм.

Он посмотрел в лица окружавших его людей. Толпа раздалась, чтобы пропустить молодого парня.

— Я, док, знаю, как обращаться с этой штукой. Это пустяки. Надо нажать на красную кнопку, и лифт пойдет вниз. Черная кнопка — лифт идет вверх.

— Вы знаете, как функционирует этот лифт, или вы действительно умеете им пользоваться? — спросил Сэм.

Он прижимал чувствительный измеритель функций тела к внутренней стороне запястья пострадавшего.

— Конечно, я им пользовался довольно часто, — ответил парень.

Он слегка обиделся.

— Я перевожу ящики и не раз…

— Великолепно. Возьмите на себя управление лифтом и опустите лифт к нашим ногам, когда я вам скажу. Когда я крикну вам: «Вверх!», вы снова вернете лифт в первоначальное положение.

На шкале инструмента появились данные. Температура тела была ниже нормальной, кровяное давление слабое, а пульс слишком медленный для человека такого возраста. Он перенес сильный шок и, вероятно, потерял слишком много крови. Сэм видел, что левая брючина была разорвана, и обрывки ее широко разведены в стороны. Нога мужчины была полностью отрезана. На культю был наложен черный кожаный пояс, глубоко врезавшийся в кожу ноги. Сэм взглянул на полицейского.

— Это сделали вы?

— Да. Я же вам говорил, что я был поблизости, когда это произошло. Согласно нашему служебному предписанию мы должны прикасаться к пострадавшему только в случае крайней необходимости. Я счел, что сейчас именно такой случай. Я знал, что должен был остановить кровотечение. Я взял свой пояс и перетянул ему ногу. При этом он потерял сознание.

— Вы поступили совершенно правильно. Он может быть благодарен вам за то, что вы спасли ему жизнь. Оттесните толпу назад и скажите моему водителю, чтобы он пришел сюда с носилками.

Пока Сэм говорил, руки его непрерывно двигались. Он достал из ящичка жгут с электрическим проводом, настроил прибор на нужное давление и наложил жгут на бедро мужчины.

— Лифт вниз, — приказал он.

Он сделал мужчине, лежавшему без сознания, внутреннюю инъекцию 0,82 мг эфинефрина, чтобы устранить последствия шока. Лифт вздрогнул и двинулся вниз. Мужчина застонал и задвигал головой из стороны в сторону. Сэм нагнулся над поврежденной ногой. Она выглядела весьма скверно. Два острых металлических края почти полностью отрезали голень от бедра. Только кусок мяса шириной с ладонь все еще связывал нижнюю и верхнюю часть ноги. Сэму потребовалась только секунда, чтобы принять решение. Острым, как бритва, скальпелем он перерезал эту полоску мяса и кожи. Он завернул ампутированную ногу в стерильную материю, подтащил пострадавшего к краю и вновь возвратил лифт на уровень улицы. Киллер уже ждал его с носилками. Вместе с полицейским он осторожно уложил на них пострадавшего.

Сэм накрыл его покрывалом, и они, взяв носилки, поспешили к машине скорой помощи. Пока Сэм крепил носилки к стенке, Киллер закрыл дверь.

— Поспешим, док? — спросил он.

Он уселся на место водителя.

— И как можно быстрее. Но никаких резких поворотов. Я введу ему плазму крови.

Сэм достал из ящика, прикрепленного к стенке, бутыль с концентрированной кровью, сломал пломбу на стерильной игле и ввел иглу в предплечье потерявшего сознание мужчины.

— Как у него дела, док? — спросил Киллер.

Он нажал на газ.

— Соответственно обстоятельствам.

Сэм прикрепил датчик ленточкой лейкопластыря к запястью мужчины. На маленькой шкале появились данные о важнейших функциях тела. При этом специальный аппарат записывал эти данные на маленьком листочке бумаги.

— Сообщите по связи, чтобы приготовили операционный зал.

Киллер включил маленький передатчик.

Сэм направил луч ультрафиолетовой лампы на грудь пострадавшему, чтобы прочесть выведенные там невидимой татуировкой данные — тип крови, группу крови, дату рождения и данные об аллергии к определенным медикаментам. Он перенес эти данные на сопроводительную карточку, когда установленный на потолке динамик заговорил:

— Говорит Перкинс. Станция скорой помощи. Что там у вас?

— У меня для вас ампутация, Эдди, — сказал Сэм в маленький микрофон у него на лацкане. — Правая нога отрезана в десяти сантиметрах выше колена. Пациент мужчина, шестьдесят три года, группа крови нулевая.

— А что с ногой, Сэм? Вы захватили ее с собой, чтобы я снова смог пришить ее или я должен отогреть одну из ног, взятых из холодильника?

— У меня здесь его старая нога. Вы можете использовать ее.

— Понятно. Передайте мне все данные, чтобы я смог подготовиться.

Санитары уже ждали на приемной платформе. Они открыли дверцы машины и вытащили из нее пострадавшего, лежащего на носилках.

— Вот, вы это тоже можете использовать, — сказал Сэм.

Он передал санитарам запечатанный сверток с ногой. В сопроводительной карточке оставалась еще одна графа.

Сэм внес в нее время прибытия и сунул карточку в предназначенное для нее отверстие в носилках. Только теперь он заметил, что вокруг них царит необычное оживление.

— Кажется, предстоит большое дело, док, — сказал Киллер.

Он присоединился к Сэму. Крылья его носа дрожали, словно он к чему-то принюхивался.

— Я сейчас узнаю, что произошло.

Он поспешил к группе санитаров, складывавших на краю платформы запечатанные ящики.

Что-то произошло, это было очевидно.

На другом конце платформы в грузовики складывали ящики с медикаментами. Два врача спустились к стоявшей неподалеку машине скорой помощи.

— Доктор Бертолли? — спросил женский голос из-за спины Сэма.

— Да, это я.

Он повернулся и увидел девушку. Она была высокой и стройной, взгляд ее серо-зеленых глаз был тверд. У нее были рыже-каштановые волосы, и даже белый халатик врача не смог скрыть великолепных очертаний ее тела. Сэм много раз видел эту девушку в госпитале, но еще никогда не разговаривал с ней.

— Я, Нита Мендель, из отдела патологии. Кажется, получен сигнал о помощи. Доктор Гаспард сказал мне, что я должна сопровождать вас.

У нее не было ни шприца, ни аптечки, так что Сэм был уверен, что перед ним медсестра.

— Вот наш автомобиль скорой помощи, — сказал Сэм. — Вы знаете, что произошло?

Нита покачала головой.

— Не имею никакого представления. Меня вызвали из лаборатории и направили сюда.

Киллер приблизился к ним быстрым шагом, его челюсти перемалывали неизменную жевательную резинку.

— Вот и я, док. Хэлло, доктор Мендель. Должно быть предстоит большое дело, если вы спустились к нам сюда с седьмого этажа.

Киллер знал в Бельвью каждого и был в курсе всех сплетен.

— Сейчас мы поедем, док. Садитесь же. Предстоит большое дело, но никто не знает, какое именно.

— Куда мы поедем? — спросил Сэм.

Его взгляд был устремлен на дюжину ящиков с надписью: «Первая помощь», которые грузили в машину скорой помощи.

— Аэропорт имени Кеннеди.

Киллеру пришлось кричать, чтобы перекрыть рев турбины. Завизжали покрышки, машина свернула за угол.

Киллер направил машину в туннель Двадцать третьей стрит под Ист-Ривер.

Оба врача сидели друг против друга в задней части машины. Лабораторный халат Ниты был так короток, что Сэму не представляло никакого труда убедиться в привлекательности совершенных пропорций ее тела и стройности ее ног. Он подумал об отрезанной ноге пострадавшего. «Нет, — думал он, — насколько лучше стройные загорелые ноги красивой девушки».

— На аэродром, — задумчиво повторила Нита Мендель. — Должно быть там произошел несчастный случай. Я надеюсь, что это не катастрофа «MAX-5R». Он ведь рассчитан на семьсот пассажиров.

— Мы это скоро узнаем, — сказал Сэм. — Может быть, об этом уже сообщили по радио.

Он нагнулся к сидению водителя.

— Киллер, включите приемник и настройте его на радиовещательную волну станции. Я хочу знать, не было ли по радио какого-нибудь сообщения.

Когда они миновали туннель, из динамика полились звуки болеро Равеля. Киллер попытался поймать другую станцию, но ни одна из них не передавала никакого сообщения, так что он опять переключился на служебную волну, потому что сообщение сначала должно быть передано по ней. Под звуки болеро машина мчалась по скоростной магистрали, которая казалась совершенно пустынной.

— Я еще никогда не ездила на машине скорой помощи, — сказала Нита Мендель. — Нахожу, что это возбуждает.

— Разве в то время, когда вы были ассистенткой, вам никогда не приходилось выезжать по срочному вызову? — спросил Сэм.

— Нет, я осталась в Колумбии после того, как защитила докторскую. Моя область — цитология.

Она выглянула в окно и покачала головой.