Платон Кречет

Входит шофер Вася.

Вася. Павел Семенович, вы сейчас поедете или машину в гараж?

Берест. А где ты был, Вася?

Вася. Я… задержался… По дороге шина лопнула.

Берест. Шина лопнула? Опять Зину катал?

Вася. Шина лопнула…

Берест. Так вот, чтобы шина больше не лопалась, выучи-ка этот стих, срок — один час. За каждое опоздание будешь учить по такому стиху. На, возьми!

Вася. С удовольствием. Я стихи люблю. (Взял книжку.) Куда машину?

Берест. Сейчас. Одну минуту. Учи, учи. (Просматривает бумаги.)

Вася(читает стих, начинает волноваться). «Барабаны, барабаны эпохи бьют. Пионеры растут… Заводы растут. Барабаны бьют…» (Тихо.) Павел Семенович… Павел Семенович! Даю вам слово, что больше опаздывать не буду, но позвольте этого стиха не учить.

Майя. Учи, Вася, учи. Помаленьку, помаленьку — и выучишь.

Берест. Слыхал?.. Учи, учи.

Вася снова принимается учить.

Сейчас подай машину доктору Кречету. Помнишь, вчера были…

Вася. Есть.

Берест. Привези его сюда. Скажешь, что я, возможно, опоздаю минут на двадцать, — пусть подождет… Ну, ступай, чего ты стоишь?

Вася. Книжечку можно оставить?

Берест. Смотри у меня, Вася. Если шина еще раз…

Вася(быстро отложил книжку, пошел и только у дверей обернулся). Клянусь, что шина больше не лопнет и Зины больше в машине не будет. (Ушел.)

Майя посмотрела на книжку и убежала в другую комнату.

Берест(поднял трубку телефона). Восемь тридцать. Гараж? Через двадцать минут — машину. Берест.

Входит Бочкарева.

Бочкарева(запыхавшись). Фу!.. Думала, что не застану тебя. Я так спешила. А? Дай воды. Фу! Все это так срочно, понимаешь? Сегодня утром я спокойно сижу дома, когда звонит твой секретарь и говорит, чтобы я приехала к тебе. Я немедленно в горздрав, вызываю своего секретаря — сегодня ж выходной. Говорю: «Готовь немедленно материалы — председатель исполкома вызывает».

Берест. Послушай, Бочкарева…

Бочкарева. Не перебивай, это необычайно интересно, а? Так вот, начал он готовить материалы, а я тем временем думаю — что бы это могло значить?.. Никогда ты меня не вызываешь даже в исполком… Думаю я вслух, а секретарь и говорит таинственно: «Вероятно, к нам приезжает председатель Совета Народных Комиссаров». Тут-то я все поняла.

Берест. Ну и что же?

Бочкарева. Я немедленно вызвала зама и его тоже посадила за материалы. Продиктовала форму — я приблизительно знаю, что тебе придется говорить. Основные цифры, а? Да!.. Немного опоздала, но вот они. (Открывает портфель.) Сколько врачей, сестер, сколько больных, строительство нашего санатория-гиганта.

Берест. Постой, постой. Спрячь-ка свои бумажки. Не для того я тебя пригласил. Ты в больницах бываешь?

Бочкарева. В больницах?.. Откровенно?

Берест. Откровенно.

Бочкарева. Не имею ни малейшей возможности! Особенно сейчас — курортная кампания. Меня в кабинете ежедневно прямо разрывают. Медицина — сложная штука, а?..

Берест. Сочувствую. У тебя был на консультации проект санатория?

Бочкарева. Откровенно?

Берест. Откровенно.

Бочкарева. Правильный вопрос. Я просмотрела, поручила Аркадию Павловичу переговорить с врачами, ну и…

Берест. И ты подписала?

Бочкарева. Да, проект неплохой. А разве что, а?..

Берест. Что у тебя в Первой больнице?

Бочкарева. Это наша гордость. Скоро весь Союз заговорит о ней. А все Аркадий Павлович. Выдающаяся личность. Недавно прочитал блестящие доклады: «Идеализм в хирургии» и «Диалектический метод в лечении туберкулеза». Прошу тебя, обрати на него внимание.

Берест. Обязательно. (Записывает.)

Бочкарева. Ты ведь знаешь, наши врачи — это такая беспартейщина. Ох, как с ними тяжело!.. Очень трудновоспитуемая публика… Но мы за них взялись крепенько…

Берест. Взялись?

Бочкарева. Да.

Берест. Ладно. Я тороплюсь на вокзал, необходимо встретить…

Бочкарева. О… о…

Берест. Что?

Бочкарева. Я же не ошиблась.

Берест. Ошиблась!

Бочкарева. Ну… Сам приезжает?!

Берест. Да.

Бочкарева(встала). Что же будет? Почему люди в домах сидят? Где оркестры?

Берест. Приезжает академик. Главный хирург нашей республики…

Бочкарева. Фу… Как ты меня напугал! Как сердце бьется… А ехать на вокзал не советую… Председателю исполкома встречать академика не положено. Я его встречу, этого и так (показывает рукой выше головы) хватит ему.

Берест. Милая Бочкарева, академик Малиновский Петр Павлович — светило нашей науки, его знают медики всего мира. Я почту за счастье пожать ему руку и поднести его чемодан.

Бочкарева. Ну, уж этого мы вам не позволим. Нет. Я сейчас поеду и все организую. А чего он сюда едет?

Берест. Заинтересовали эксперименты Платона Кречета. Вот какие люди живут, трудятся и дерзают у нас в городе, а мы их не знаем. Это же скандал!

Бочкарева. Верно. Нужно привлечь его, этого, как его, птичья фамилия…

Берест. Кречет.

Бочкарева. Как смел он от нас скрывать свои эксперименты, почему ни мне, ни тебе не доложился, как смел сидеть тихо? (Тихо.) Это неспроста, здесь что-то есть… Есть… А?

Берест. Ты с какой работы пришла в горздрав?

Бочкарева. Была председателем кондитерского объединения, а потом горздрав, а?

Берест. Ну, и хорошо чувствуешь себя на этой работе?

Бочкарева. Откровенно?

Берест. Откровенно.

Бочкарева. Не совсем. Скучно. В кондобъединении было веселее. Ну и, знаешь, медицина — это дело серьезное. До меня четырех завов за год сняли.

Берест. Давно работаешь?

Бочкарева. Давно. Пятый месяц. Работаешь до позднего вечера, на все реагируешь, а время летит… и годы уходят. Прошу тебя, Берест, дай нам машину. Без машины невозможно на все быстро реагировать…

Берест. Надо подумать…

Бочкарева. Подумай, я тебя прошу.

Берест. Обязательно.

Бочкарева. Спасибо, товарищ Берест. Я знала, что ты меня поймешь.

Берест. И не ошиблась. (Берет телефонную трубку.) Три шестнадцать. Иванов? Берест. Ты к президиуму двадцать пятого подготовь материалы по горздраву, поставим доклад Бочкаревой… Что? Много вопросов? Каких? Важнейших, не успеем?.. Ясно, ясно… Так вот запиши: первым вопросом двадцать пятого — доклад горздрава. Подготовь проект резолюции и подыщите…

Бочкарева(тихо). Маленькую… «ГАЗ»…

Берест(продолжая). …кандидатуру члена партии — врача, знающего дело. Товарищ Бочкарева отказывается работать. Ей там трудно. Товарищ ставит вопрос честно, и нам надо ей помочь.

Бочкарева. Что?.. А?..

Берест. Да… (Кладет трубку.) Мы тебе найдем работу более по плечу. А медицина, ты сама говоришь, медицина — штука сложная. (Повернулся.) Майя, Майя!

Вбежала Майя.

Ко мне придет один товарищ. Вася его привезет. Ты с ним поговори, будь хозяйкой, ну… (Целует ее.) Скажи ему, что я скоро буду.

Майя. Хорошо, папа, только скорей приезжай.

Берест. Пошли, Бочкарева.

Бочкарева. А?..

Берест. Идем, я тебя подвезу.

Бочкарева(встала, из портфеля вывалились все бумаги). Мне не в ту сторону.

Берест. Ну собирай, а у меня времени нет. Опоздаю. Заходи завтра в исполком, поговорим поподробнее. (Ушел.)

Бочкарева(собирая бумаги). И что же это такое, а?.. Машину обещал и… Это кто-то накапал!.. А?.. Да… Кто бы это мог быть? Расспрашивал об этом… Как он… Птичья фамилия… Может быть, он? Нет… А если Аркадий?.. Я докажу… Материалы… Я им все покажу…

Майя. Кому, тетя?

Бочкарева. Кому… кому… Никому. Пускай снимают. Думала — так, общее руководство… Да, Майя, медицина — сложная штука. Вырастешь — узнаешь. Прощай, Майя. Руководить медициною — знать надо, а разве я доктор?.. А?.. Да! Прощай!.. (Ушла.)

Майя. До свидания. (Взяла книжку, читает.) «Барабаны эпохи бьют, бьют. Барабаны эпохи бьют, бьют, бьют».

Входит Платон Кречет.