Помоги проекту - поделись книгой:
— Да, есть над чем подумать, мистер Вудраф, — начал Пеппер, но был прерван гневным выкриком, раздавшимся у него за спиной. Обернувшись, он обнаружил молодого Алана Чини, тот стоял весь красный и грозил пальцем Вудрафу. — Это кто? — спросил Пеппер.
Алан раскричался:
— Слушайте, офицер, не верьте ему! Он не опрашивал репортеров! Это сделала Джоан Бретт — мисс Бретт. Правда, Джони?
У Джоан имелось все то, что можно было бы определить как базу для высокомерия: высокая, стройная фигура англичанки, надменный подбородок, очень светлые голубые глаза и нос, стремящийся задраться вверх. Она посмотрела сквозь молодого Чини куда-то в направлении Пеппера и произнесла с ледяной, мелодичной отчетливостью:
— Опять вы напились, мистер Чини. И пожалуйста, не называйте меня Джони. Я этого не выношу.
Алан устремил затуманенный взгляд на чье-то плечо, а Вудраф сообщил Пепперу:
— Понимаете, он снова надрался — это Алан Чини, племянник Халкиса, и…
— Прошу прощения, — перебил его Пеппер и направился к Джоан. Она следила за его приближением с некоторым вызовом. — Не вам ли пришла мысль опросить репортеров, мисс Бретт?
— Вообще-то да! — У нее на щеках появились два розовых пятнышка. — Конечно, мистер Чини также об этом подумал. Мы вышли с ним вместе, а мистер Вудраф следом за нами. Замечательно, что этому юному горькому пьянице хватило мужества вступиться за честь дамы…
— Да-да, я с вами согласен. — Пеппер улыбнулся — для прекрасного пола в его арсенале имелась обворожительная улыбка. — А вы, мисс Бретт, находитесь здесь…
— Я была секретарем мистера Халкиса.
— Огромное вам спасибо.
Пеппер вернулся к поникшему Вудрафу.
— Итак, мистер Вудраф, вы собирались мне рассказать…
— Я просто хотел обрисовать общую картину, Пеппер, вот и все. — Вудраф откашлялся. — Я собирался вам сказать, что во время похорон в доме оставались лишь двое: миссис Симмс, экономка, которая после смерти Халкиса совсем упала духом и с тех пор не выходит из своей комнаты, и дворецкий Уикс. Так вот Уикс — это самая невероятная часть истории, — Уикс сидел в библиотеке все время, пока мы отсутствовали. И он клянется, что сюда никто не входил. Все это время сейф находился в поле его зрения.
— Отлично. Теперь у нас что-то появилось, — оживленно сказал Пеппер. — Если Уиксу можно доверять, то мы можем несколько ограничить вероятное время кражи. Она должна была произойти в течение тех самых пяти минут — от момента, когда вы посмотрели на завещание, и до выхода из дома похоронной процессии. Кажется, довольно просто.
— Просто? — переспросил Вудраф с сомнением в голосе.
— Конечно. Кохалан, иди сюда.
Детектив неуклюже протопал через комнату под озадаченными взглядами собравшихся.
— Послушай. Мы ищем украденное завещание. Оно должно быть в одном из четырех мест: или спрятано в доме, или находится у кого-то из присутствующих здесь, или брошено где-нибудь во дворе по пути на кладбище, или обнаружится на самом кладбище. Будем исключать возможности одну за другой. Подожди минуту, пока я поговорю по телефону с шефом.
Он набрал номер бюро окружного прокурора, быстро переговорил с окружным прокурором Сэмпсоном и вернулся, потирая руки.
— Окружной прокурор направляет нам в помощь полицию. Как-никак, мы расследуем уголовное преступление. Мистер Вудраф, вы назначаетесь ответственным за то, чтобы никто из присутствующих не выходил из этой комнаты, пока мы с Кохаланом прогуляемся по двору и кладбищу. Минуточку внимания, пожалуйста!
Все уставились на Пеппера, оцепенев от сомнений, таинственности и замешательства.
— Мистер Вудраф выполняет мое поручение, поэтому прошу вас оказывать ему содействие. Никто не должен покидать эту комнату. — И они с Кохаланом вышли из библиотеки.
Через пятнадцать минут они вернулись с пустыми руками и застали в библиотеке четверых новоприбывших. Это были сержант Томас Вели, чернобровый гигант из штата инспектора Квина, двое его людей — Флинт и Джонсон, а также полицейская надзирательница, матрона с внушительной, даже мощной фигурой. Пеппер и Вели отошли в угол посовещаться. Вели, как всегда, имел вид холодный и отчужденный.
— Двор и кладбище охвачены, так? — пророкотал он.
— Да, но было бы неплохо, если бы ты со своими людьми тоже внимательно осмотрел всю эту территорию, — сказал Пеппер. — Чтобы знать наверняка.
Вели прогудел что-то своим подчиненным, после чего Флинт с Джонсоном вышли. Вели, Пеппер и Кохалан приступили к систематическому обыску дома. Начали они с того места, где находились, то есть с кабинета Халкиса, затем осмотрели спальню и ванную комнату покойного и смежную с ними комнату Демми. Они вернулись, и Вели, не снисходя до объяснений, снова принялся обследовать кабинет. Он обшарил все вокруг сейфа, в ящиках письменного стола, на котором стояли телефоны, осмотрел книги и книжные шкафы вдоль стен… Ничего не ускользнуло от его цепких глаз, даже маленький столик в нише, с электрическим чайником и чайной посудой. С полнейшей серьезностью Вели снял плотно прилегающую крышку чайника и заглянул внутрь. Ворча, он вышел из библиотеки в холл, и далее поиски продолжались в гостиной, столовой, кухне, туалетах и кладовой в задней части дома. С особой тщательностью сержант исследовал оставшиеся атрибуты похорон, подготовленные гробовщиком Стерджессом, но ничего интересного не обнаружил. Полицейские поднялись по лестнице и с яростью вестготов обрушились на спальни, пощадив лишь святилище миссис Симмс, затем вскарабкались на чердак и подняли там клубы пыли, обыскивая старые конторки и кофры.
— Кохалан, — сказал Вели, — возьми на себя подвал.
Кохалан грустно пососал погасшую сигару и потопал вниз по лестнице.
— Ну, сержант, — проговорил Пеппер, когда они вдвоем привалились к голой стене чердака, чтобы перевести дух, — кажется, нам придется теперь приступить к грязной работе. Черт подери, мне совсем не хотелось обыскивать этих людей.
— После такого дерьма, — заметил Вели, рассматривая свои перепачканные пальцы, — для меня это будет настоящим удовольствием.
Они спустились вниз, где к ним присоединились Флинт и Джонсон.
— Ну что, ничего нет, ребята? — прогудел Вели.
Джонсон, маленький и незаметный, с грязно-серыми волосами, почесал нос и сказал:
— Ни йоты. Больше того, мы пообщались с одной молодой особой — служанкой, наверное, — из дома на другой стороне двора. Она рассказала, что наблюдала за похоронами через заднее окно и с тех пор постоянно поглядывала во двор. И вот, сержант, эта бабенка говорит, что после того, как закончились похороны, кроме двух человек, — думаю, что это были мистер Пеппер и Кохалан, — никто не выходил из задней двери этого дома. И из других домов тоже никто во двор не выходил.
— А что на самом кладбище, Флинт? Есть там эта самая йота?
— На кладбище тоже ничего, — запнувшись, ответил Флинт. — Банда репортеров болтается у железной ограды кладбища со стороны Пятьдесят четвертой улицы. Они говорят, что после похорон на кладбище не было ни одной живой души.
— Что у тебя, Кохалан?
Поскольку Кохалану удалось снова раскурить сигару, он выглядел гораздо счастливее остальных и энергично помотал круглой головой.
Вели пробормотал:
— Непонятно, чему ты радуешься, тупой бугай, — и вышел в центр комнаты. Подняв голову, он гаркнул, как на плацу: — Внимание!
Народ оживился, выпрямился на сиденьях, скука улетучилась. Алан Чини, который сидел в углу, свесив руки и тихо раскачиваясь, поднял голову. Миссис Слоун уже давно осушила последнюю благопристойную слезу. Даже на лице преподобного Элдера появилась надежда. Джоан Бретт посмотрела на сержанта с тревогой.
— Теперь уясните себе, — жестко сказал Вели. — Я не хочу наступать никому на ноги, вы понимаете, но у меня работа, и я ее выполню. Я собираюсь обыскать каждого в этом доме — если потребуется, до самой кожи. Украденное завещание может быть только у человека, который находится здесь. Если у вас хватит ума, вы отнесетесь к этому как к забаве. Кохалан, Флинт и Джонсон берутся за мужчин, а надзирательница, — он повернулся к мускулистой женщине-полицейской, — проводит дам в гостиную, закроет дверь и тоже займется делом. И не забудьте! Если вы не найдете завещания у этих дам, обыщите экономку и ее комнату наверху.
Кабинет забурлил переговорами, разными комментариями и несмелыми протестами. Вудраф крутил большими пальцами у живота и благожелательно поглядывал на Суизу. Заметив это, Суиза усмехнулся и предложил себя Кохалану в качестве первой жертвы. Женщины гуськом вышли из комнаты, а Вели схватился за телефон.
— Главное полицейское управление… Дайте мне Джонни… Джонни? Прямо сейчас пришли Эдмунда Круса на Пятьдесят четвертую, дом 11. Срочная работа. Поторопись.
Он прислонился к столу рядом с Пеппером и Вудрафом, наблюдая, как три детектива отводят каждого мужчину в сторону и исследуют его тело с бесстыдной тщательностью и беспристрастностью. Следующей жертвой должен был стать преподобный Элдер, безропотно дожидавшийся своей очереди.
— Преподобный… Погоди, Флинт, не этого! В вашем случае, преподобный, я отказываюсь от обыска.
— Не нужно, сержант, — отозвался священник. — По вашим данным, я такой же подозреваемый, как остальные. — Он улыбнулся при виде нерешительности на суровом лице Вели. — Ну хорошо. Я обыщу себя сам, сержант, в вашем присутствии.
Возникшие у Вели сомнения, уместно ли полиции касаться одежд священнослужителя, не помешали ему внимательно наблюдать, как пастор вывертывает карманы, расстегивается и заставляет Флинта провести руками по своему телу.
Устало притащилась полицейская матрона и лаконично буркнула, что ничего. За ней в комнату вернулись женщины — миссис Слоун, миссис Морс, миссис Вриленд и Джоан. Все они покраснели и прятали глаза от мужчин.
— Эта толстуха наверху — экономка, что ли? — она тоже в порядке, — сказала надзирательница.
Наступило молчание. Вели и Пеппер обменялись мрачными взглядами. Вели, столкнувшись с невозможностью выполнить задание, злился, а Пеппер напряженно думал.
— Кто-то нас провел, — с угрозой в голосе произнес Вели. — Что, мать, крепко уверена?
Женщина только фыркнула. Пеппер взял Вели за лацкан.
— Слушай, сержант, — тихо сказал он. — Тут и правда что-то не так, но мы своими лбами не сможем пробить каменную стену. Возможно, в доме есть тайник или что-либо в этом роде, а мы не нашли его. Если он существует, твой эксперт по архитектуре, Крус его найдет. В конце, концов мы сделали все, что в наших силах. И нельзя же вечно держать здесь эту публику, особенно тех, кто тут не живет.
Вели раздраженно почесал в затылке.
— Дьявол, инспектор меня убьет.
Дальше пошло быстро. Вели отступил, и Пеппер вежливо сообщил собравшимся, что посторонние лица, не проживающие в этом доме, могут быть свободны, однако остальные не должны покидать здание без официального разрешения и без предварительного личного досмотра. Вели поманил надзирательницу и Флинта, крепкого молодого человека, направился с ними в холл и занял пост у парадной двери. Увидев его у выхода, миссис Морс пискнула от ужаса.
— Обыщите эту леди еще раз, — рыкнул Вели своей матроне.
Преподобному Элдеру он, натянуто улыбнувшись, позволил пройти, но сторожа Ханивела обыскал сам. В это время Флинт заново осмотрел гробовщика Стерджесса, его двух помощников и скучающего Насио Суизу.
И опять с нулевым результатом.
После того как все посторонние удалились, Вели, громко топая, вернулся в библиотеку, не забыв поставить Флинта на страже перед домом, откуда тот должен был одновременно наблюдать за парадным входом и входом в подвал, к которому вели несколько каменных ступеней. Джонсона он отправил караулить черный ход на площадке деревянной лестницы, спускавшейся во двор, а Кохалана послал к Задней двери, расположенной на уровне двора в дальней части подвала.
В библиотеке Пеппер с серьезным видом беседовал с Джоан Бретт. Наказанный Чини ерошил себе волосы и сердито поглядывал Пепперу в спину. Вели нашел взглядом Вудрафа и погрозил ему мозолистым пальцем.
Глава 4
Внешность Эдмунда Круса настолько идеально соответствовала типажу рассеянного профессора, что Джоан Бретт, видя это печальное, вытянутое, как у лошади, лицо, длинный, узкий нос и погасшие глаза, с трудом удержалась от смеха. Однако мистер Крус заговорил, и это побуждение умерло в момент рождения.
— Владелец дома? — Голос у него искрил и потрескивал, как электрический разряд.
— Тот парень, который отдал концы, — откликнулся Вели.
— Возможно, — в некотором смущении сказала Джоан, — я смогу быть вам полезной.
— Когда построен дом?
— Ох… я… я не знаю.
— Тогда отойдите в сторону. А кто знает?
Миссис Слоун изящно высморкалась в крошечный кружевной платочек.
— Ему… гм… лет восемьдесят, никак не меньше.
— Он перестраивался, — энергично вставил Алан. — Это точно. Тысячу раз перестраивался. Дядя мне говорил.
— Это, не существенно, — раздраженно бросил Крус. — А план дома имеется?
Они переглянулись с сомнением.
— Ну! — рявкнул Крус. — Кто-нибудь здесь знает хоть что-нибудь?
Похоже, никто ничего не знал. То есть пока Джоан, разжав прелестные губки, не пролепетала:
— О, погодите-ка. Это такие чертежи, да?
— Давайте, давайте, барышня. Где они?
— Мне кажется… — задумчиво сказала Джоан.
Она кивнула, как хорошенькая птичка, и направилась к письменному столу покойного. Пеппер оценивающе хмыкнул, когда она принялась копаться в нижнем ящике. В конечном счете она извлекла потрепанную старую картинную папку, битком набитую пожелтевшими бумагами.
— Это папка со старыми оплаченными счетами, — пояснила она. — Мне кажется…
Ей казалось верно, поскольку тут же она обнаружила белый лист с прикрепленным к нему комплектом сложенных синек.
— Это то, что вам нужно?
Крус выхватил связку бумаг у нее из рук, разложил их на столе и принялся водить острым носом по чертежам, время от времени кивая сам себе. Потом вдруг, не говоря ни слова, вышел из комнаты с планами в руке.
Апатия, будто туман, снова окутала библиотеку.
— Кое-что ты обязан знать, Пеппер.
Вели потащил Пеппера в сторону и по дороге довольно мягко, на его взгляд, взял Вудрафа за руку. От такого обращения Вудраф побелел.
— Итак, мистер Вудраф. Кто-то увел завещание. Должна же быть какая-то причина. Вы говорили, что это новое завещание. Так скажите нам, кто и что по нему потерял?
— Видите ли…
— С другой стороны, — задумчиво произнес Пеппер, — мне не кажется, что ситуация, если не брать в расчет ее криминальную сторону, так серьезна. Мы всегда сможем установить намерения завещателя по копии, хранящейся в вашем офисе, мистер Вудраф.
— Черта с два вы сможете, — фыркнул Вудраф. Он придвинулся к ним ближе и осторожно огляделся по сторонам. — Мы не можем установить намерения старика! Вот что самое смешное. Вам нужно понять следующее. Старое завещание Халкиса имело силу до утра прошлой пятницы. Условия старого завещания были просты: Гилберт Слоун должен был унаследовать галерею Халкиса, то есть торговлю произведениями искусства и антиквариатом вместе с частной художественной галереей. В том завещании упоминались два доверительных фонда: один для Чини, племянника Халкиса, другой для его кузена Демми — вон того слабоумного парня. Дом и личные вещи были завещаны его сестре миссис Слоун. Затем, как обычно, указывались денежные суммы: миссис Симмс, Уиксу и другим служащим, детально расписывалось дарение предметов искусства музеям и так далее.
— Кто был назначен душеприказчиком?
— Джеймс Дж. Нокс.
Пеппер свистнул, а Вели приуныл.
— Вы имеете в виду мультимиллионера Нокса? Коллекционера?
— Его самого. Он был лучшим клиентом Халкиса и, наверное, другом, раз Халкис назвал его душеприказчиком.
Поделиться книгой: