На лезвии Судьбы (СИ)

  Книжный лист моментально очистился, и в следующее мгновение на нем засветились знакомые буквы.

  'Sorý. Приветствую тебя, о, Маг Великий, сумевший отыскать меня. Я, Великая Имперская Книга Мудрости, буду служить тебе верой и правдой, но только в том случае, если ты обязуешься оберегать меня и хранить. Согласен ли ты владеть знаниями тысячелетий?'

  - Чего? - это еще что за холера?!

  'Да или нет?'

  - Ну, допустим, да.

  'Прекрасно. Возьми с обложки медальон, одень на шею и скажи: Я, Великий Маг такой-то, повелеваю тебе, Великая Имперская Книга Мудрости, служить мне, пока смерть не разлучит нас ... Тьфу, это из другой оперы. А вот: служить мне пока светят солнце и луна, пока день сменяет ночь. (Ну, и хватит для первого раза). Я же обязуюсь защищать и беречь Хранилище мудрости тысячелетий'.

  - Длинновато, - проворчала я, переворачивая Книгу. То, что я поначалу приняла за странный рисунок оказалось круглым медальоном на кожаном шнурке. В центре его находился овальный янтарь, заключенный в девятиконечную звезду. По кругу были рассыпаны желтые прозрачные камушки. Я легко отсоединила медальон от Книги, надела на шею и дятлом оттарабанила всю последнюю запись.

  'Ну не дословно же', пожаловалась Книга, 'Хотя, и так сойдет. У тебя есть ко мне вопросы, Великий Маг?'

  - Да, один. С какой это радости я - великий маг?

  'О, Духи всех стихий, так ты самоучка? То есть ты совсем не в курсе кто я и зачем нужна?'

  - Ну, кто ты мы уже выяснили. Великая Имперская Книга Мудрости. А покороче можно как-нибудь? Вика, например?

  'Нам много предстоит пройти вместе, поэтому зови как тебе удобно, хоть макулатурой'.

  - Вопрос второй, насущный. И куда я тебя положу? У меня сумка, конечно, большая, но выкидывать из нее провизию как-то неохота.

  'Все очень просто. Скажи Gur lenw и укажи размер'.

  - Gur lenw, - произнесла я и указала размер примерно пол локтя на четверть. Книга тут же уменьшилась до указанных габаритов.

  'Похоже, из тебя выйдет толк'.

  - Если из человека выходит толк, то он становится бестолочью... - задумчиво пробормотала я. До сих пор как-то слабо верилось, что обладаю силой, даже несмотря на наглядную демонстрацию. Сложно прожить восемнадцать лет без магии и, в одночасье ее обретя, воспринимать это, как должное.

  'Насчет бестолочи не знаю, суди сама, но маг из тебя получится сильный, с таким-то резервом'.

  - Но откуда у меня такой резерв?

  'От рождения, конечно. Можно сказать, что внутри тебя огромный сосуд, только он был почти пустой. Когда ты вошла в Источник, он заполнился до краев. Все молодые маги, чтобы в дальнейшем не тратить время на пополнение резерва, один раз забивают его под завязку. Далее пополнение идет на уровне рефлекса, но с разной скоростью. Без Источника ты бы достигла такой силы только лет через двести, если дожила бы'.

  - Ну, это вряд ли! А что у тебя на других страницах? - полюбопытствовала я.

  'Они для записи. Там собраны знания со всех областей магии. Но ты пока пользуйся только первой, остальные я от тебя сокрою. А то прочитаешь невзначай что-нибудь вслух, и встанет в лучшем случае голодный зомби пред тобой. А ими управлять - уметь надо. Много молодых некромантов так полегло, по неопытности.

  Вот был случай тысячелетия три назад. Решил юный маг ограбить казну королевскую, да засветился по глупости. Погоня за ним шла нешуточная, и избавиться от нее он решил, вызвав морового зомби. (Это зомби убийцы.) Схватил он первую попавшуюся книгу по некромантии, оказавшуюся древним фолиантом, написанным на витиеватом устаревшем наречии, в котором, к тому же инструкции были даны неполные, и стал наскоро проводить обряд призыва. А в книге той было сказано, что 'провесть сие деяние надучи на крове скотской али скотины, что употребить надучи. Али на себе сие провесть, мертвяк тот хозяйскую руку не признати могет'.

  Времени было мало, и маг резанув свою руку щедро налил крови в чашу. Ну, убежит первый зомби - второго призвать всегда можно. Всяко лучше, нежели век в кандалах. К тому же пара заклинаний подчинения должна была решить вопрос. Но в книге не было упомянуто, что 'непризнание руки хозяйской' - это сугубо гастрономический интерес к последнему'.

  - Так его сразу и съели? - ужаснулась я.

  'Не сразу, а по частям. Потом еще и погоней закусили. Долго потом этого зомби по городу ловили, шустрый, зараза! И сообразительный', - закончила Книга свою поучительную историю.

  - Погоди-ка, а разве зомби - это не медлительная, неразумная нежить?

  'Простые кладбищенские зомби, которые появляются самостоятельно, да, а вот почти все призывные уже относятся к классу разумной нежити и делятся на несколько подклассов. Основные - это рабы и убийцы, но есть и другие. Призывные зомби зачастую обладают хорошим телом и быстрой реакцией, поэтому с ними тяжело работать, а призывать лучше из-за угла или с дерева, так на всякий случай'.

  - Ужас какой! - сказала я, поеживаясь. - Вот уж мерзкая наука эта ваша некромания.

  'Некромантия', - поправила Книга.

  - Да, какая разница, - махнула я рукой и зябко поежилась. - Костер погас. Пойду за огнивом сбегаю.

  'Зачем куда-то бежать? Разожги его своей силой. Посмотри на угли, сосредоточься и прикажи им гореть. Попробуй, у тебя должно получиться'.

  Я поглядела на дотлевающие угли. Холодно, однако, так и околеть недолго. Я постаралась сосредоточиться, но вместо этого вышла не особо умная гримаса. Костер, не вняв моим потугам, даже и не думал загораться. Попробовала закрыть глаза и представить, как угли разгораются. Результат тот же. Холодно ведь!

  - А ну его, - в сердцах махнула я рукой на кострище.

  Секундная пауза, и в небо устремился толстенный столб огня. Хорошо, что у Киры нет привычки спать вплотную к костру, а то был бы шашлык, подумала я, кувырком откатываясь назад. Брови, наверняка, спалила к лешему.

  - Опаньки. По-моему, я немного переборщила.

  'Ну, ни ... себе!' обалдела Книга: 'Зачем же было целую тысячу делар вбухивать? Убери огонь'.

  Я девочка послушная, махнула рукой от себя. Теперь уже горел весь лес.

  'Вызови воду!!!'

  Легко сказать, а как же сделать?! Вспомнилось почему-то как меня пару лет назад тетка выставила из дома на ночь за то, что я перевернула кастрюлю щей на пол. Хоть я и не люблю эту баланду всеми фибрами души, но я же не специально! Если бы Марфина младшая дочь не сыпанула мне сухого гороха под ноги как раз когда я несла эту злосчастную кастрюлю на стол... Не была бы она бита половником, и я спала бы дома. В ту ночь была гроза...

  Грустные воспоминания смыло водой в буквальном смысле. На небе, словно, прорвало плотину. Я даже не думала, что дождь может быть в прямом смысле стеной. Капель не было, ливень представлял собой единый поток, изредка делившийся на несколько струй. Стоять под огромным водопадом и то приятнее. Вода была ледяная и врезалась в кожу мириадами иголочек. Одежда мигом промокла и обвисла бесформенными тряпками. Через минуту все кончилось.

  Опасливо оглядевшись, я увидела Киру, который, ругаясь, барахтался в луже, возникшей на месте овражка, облюбованного им для ночлега. Лес поредел вполовину. Под ногами струился веселенький ручеек, по которому бодренько сплавлялись веточки, листики, иголочки, белочки, сумочки. Сумочки?! Я моментально выхватила из воды свою сумку и перекинула через плечо. Беглый осмотр содержимого выявил, что сумка стоила своих трех серебрушек: запасная одежда была сухая.

  - Что это было? - вопросил подлетевший Кира. Месить грязь копытами ему явно не хотелось.

  - Да так, - засмущалась я, - поколдовала немного. Замерзла и решила костер развести, потом его тушить пришлось... Радикальным способом

  - Поколдовала? Немного? - изумился конь. - Да ты меня чуть не спалила к черту рогатому! И этого тебе показалось мало, надо было еще и ливнем накрыть!

  - Чуть не считается! - попыталась защититься я от нападок друга, изрядно попахивающего паленым. - Вот, когда сожгу или утоплю, тогда и будешь возмущаться. И вообще, сам виноват. Нечего было так близко к костру ложиться.

  - Вон, смотри, подпалины на спине. И на боку тоже! Как я теперь на людях покажусь? - лютовал мой погорелец, внимательно осматривая шкуру, на которой я не заметила и следа произошедших катаклизмов. - Я и не близко лежал - в семи локтях, в канавке. Погоди-ка, а с какой это радости ты колдуешь?

  - С такой, веселой. В озере вместо воды была манна, которая и наполнила меня силой, а на выходе я еще и книгу волшебную нашла, - коротко пояснила я. - А где, кстати, Книга?

  - Это не она ли плывет к тому, что вечером было лесом? - Кира махнул копытом в сторону, где вдалеке медленно плыло нечто похожее на Книгу.

  - По коням! - скомандовала я и попыталась залезть на Киру. Да, живодерника явно не хватало. Первый раз я подпрыгнула и благополучно скатилась по конскому боку. Седло уплыло в неизвестном направлении, если вообще не сгорело дотла, ибо раньше я видела его вблизи кострища, искать смысла не было. Хорошо хоть сумку выловила. Вторая попытка оседлать летуна тоже закончилась в грязи. Вода уже схлынула, а результат ее взаимодействия с землей я сейчас ощущала задом.

  - Давай быстрее, - нервно поторапливал Кира, - сейчас совсем уплывет твоя книженция.

  - Быстрее, быстрее, - передразнила я. - Присядь, иначе я до утра кузнечиком скакать буду.

  Побурчав немного для порядка, конь опустился на колени, и я наконец влезла ему на спину. Кира приподнялся, поскользнулся, но не упал и начал подниматься в воздух. Приятное ощущение полета довольно быстро сменилось уже знакомым ухом падения. Кира заметил Книгу, пришвартовавшуюся, а, точнее, просто зацепившуюся за поваленное дерево, и по привычке без предупреждения пошел на посадку.

  - О-сто-ро-о-о-о-жно-о-о-о-о! - заорала я не своим голосом, чувствуя, что сползаю вбок.

  - Упс!

  ШЛЕП!

  - Твою мать, - в нецензурной ругани ранее замечена не была, - Кира, ты когда летать нормально научишься? Ну чем я тебе так насолила? Понимаешь, я жить хочу, и, между прочим, не в инвалидном кресле. Кто кем должен управлять, в конце концов?

  - Вроде, ты мной, - потупился конь.

  - Так вот давай я и буду управлять, - орала я.

  - Хорошо, хорошо, - не на шутку испугался за свою сохранность Кира.

  - Где Книга? - рявкнула я.

  Тишина.

  - Где? - уже спокойнее спросила я.

  - Под тобой.

  - Что? - завизжала я фальцетом так, что коня как ветром сдуло. - Так ты меня, скотина босоногая, еще и на Книгу приземлил? А если она помялась? Это же историческая ценность!

  Честно говоря, про сохранность Книги в тот момент я даже и не думала. Больше всего меня интересовала помятость моего зада, прихлопнувшего Книгу, которая, кстати, стояла ребром.

  - Книжку то, может, достанешь? - робко поинтересовались кусты Кириным голосом.

  И в самом деле, что-то я разбушевалась. Встав и отдернув насквозь пропитавшиеся грязью штаны, я попыталась достать Книгу. Намертво увязнув в грязи, она никак не хотела высвобождаться. Из земли торчал только уголок, за который было очень неудобно хвататься.

  - Кира, помоги.

  - А ты бить не будешь?

  - Буду, если не поможешь, - предупредила я.

  Кусты задрожали, и оттуда показалась черная морда с белой стрелкой. Кира аккуратно подцепил зубами уголок Книги и потянул. Книга не поддалась. Он снова потянул уже сильнее и, неожиданно вырвав Вику из земли, кубарем улетел обратно в кусты, выронив ее прямо мне под ноги. Я очень внимательно оглядела Книгу, внешне она не пострадала. Обтерев обложку остатками рубашки, я осторожно ее открыла.

  'Ну, наконец-то. Я уж решила меня бросили'.

  - Вика, ты в порядке?

  'Конечно в порядке. Для таких мелочей и придуманы охранные заклинания, а на мне их не меньше сотни. По нескольку штук от каждого владельца. Вот окончишь школу магии, и ты парочку навесишь. А мне что, мне не тяжело. Даже приятно. Любят, заботятся'.

  - Вик, ты дребезжишь как столетняя бабка.

  'Не столетняя, а двухсот тысячелетняя', поправила Книга.

  Я только присвистнула. Вот бы не подумала, что ей две сотни тысяч лет. В таком возрасте не то, что дребезжать, песок рассыпать положено.

  Из кустов появился Кира, грязный, злой, ругающийся. Выглядел конь шикарно. По чистоте он не уступал мне, но в довершение картины умудрился нахватать на шкуру репья, и теперь судорожно его выдирал зубами.

  - О книжке она беспокоится! - возмущался он. - А то, что я чуть шею не свернул, доставая твое сокровище, тебя не волнует?

  - Кира, успокойся. Не свернул же! - примирительно сказала я. - Давай выдвигаться отсюда. Все равно спать уже негде.

  - Отдых испортила, шкуру подпалила, седло потеряла. Какой с тебя толк? Одни убытки!

  Это был бы не Кира, если бы он не ворчал. Не обращая внимания на брюзжание коня, я попыталась влезть на него. Естественно, с первого раза не вышло, а второго могло и не быть, если Кира встанет в позу.

  - Еще и на спину лезет, нахалка! - искренне возмутился летун, но все-таки присел.

  За что я его люблю, так это за то, что поворчит, поворчит, а потом все равно сделает, что надо. Очень уж мне тогда не хотелось хрустеть штанами по лесу, да еще и ночью. Вику я пристроила в сумку, которую за неимением седла пришлось перебросить через плечо.

  - Только не забывай, что седла нет, - на всякий случай предупредила я коня. - И лети лучше над рекой. Безопаснее будет. В воду падать всяко мягче, чем на землю. Если чего заметишь, не кидайся, пожалуйста, резко в сторону, предупреди сначала.

  - Не переживай ты так. Я же говорил, что мне не хватает этой, как ее, практики полетов с всадником. Вот и будем учиться, - оптимистично заявил конь и плавно пошел на взлет.

   Глава 6

   Бытовая травма - на голову свалился незваный гость.

   Б. Крутиер

  Полночи мы летели над рекой, приноравливаясь друг к другу. Одно дело по земле скакать, и совсем другое - летать. Пришлось заново учиться понимать друг друга.

  На Кире я езжу уже лет шесть. Полугодовалый жеребенок остался мне от отца, но был довольно быстро оприходован 'доброй' тетушкой. Полное Кирино имя звучит очень красиво, но труднопроизносимо - Киренсабéрм. И откуда только папа брал такие имена? С моим, кстати, тоже намудрили.

  Седлать Киру собирались не раньше, чем в два года, чтобы не сбить жеребенку спину, но судьба решила по-своему. Отца не стало, а Марфа с животными не церемонилась, считая их чем-то неодушевленным. По счастью, Киренсаберм - язык сломаешь выговаривать - оказался крепким субъектом, и спина его не пострадала.

  Объездить его оказалось целой проблемой. На коня не успевали сесть, как тут же оказывались в грязи. Целую неделю у деревни была ежедневная потеха 'оседлай Марфиного коня'. Даже воскресные ярмарки не вызывали у народа такого воодушевления. Все, от мала до велика, пробовали хотя бы забраться на Киру. На площади через пару дней даже соорудили подобие загона, чтобы конь не убежал вместе с особо цепким седоком. А бывали и такие случаи, когда какому-то счастливчику удавалось-таки взгромоздиться в седло. Например, соседского мальчишку вылавливали из болота в версте от деревни. Нашли его, правда, быстро - орал на всю округу, как потерпевший.

  Филимону, соседу нашему, тоже посчастливилось прокатиться. Этого нашли в соседнем селении, за десять верст от Болотинки, до которого тот, как взобрался, так и ехал задом наперед на потеху лесным обитателям. Потом Филимон рассказывал, что конь довез его до околицы и встал, как вкопанный. Сбрасывать его Кира не стал, видимо, из уважения к почтенному возрасту (а зря). Стоило только этому престарелому любителю юных дев кулем скатиться на землю, как конь громко заржал и, развернувшись, помчался к лесу, обильно обдав дедушку грязью из ближайшей лужи.

  Через наскоро сбитый на площади забор Кира прыгать не стал из принципа, зато нашел новый способ веселить толпу: он скакал, брыкался и вертелся до тех пор, пока наездника не укачает. А скакал он, надо признать, быстро, прямо как быки в заморской забаве со странным названием 'Родео'. Ну, не артист ли? Теперь уже Болотинковцы ставили, не на то, кто залезет, а кто сколько продержится. Обычно, результат был полторы минуты. Рекорд поставил Аким (первый парень на деревне) - пять минут ровно.

  Через пару дней Кире надоело и это развлечение, теперь он решил падать вместе с всадником. Желающих объездить-таки коня резко поубавилось. Кому охота ноги ломать?!

  За неделю этого цирка односельчане собрали в шапке десять серебряных монет - большая сумма для деревни - и обещали ее тому, кто сможет обуздать этого копытного монстра. В противном случае Марфа грозилась через месяц-другой, как подрастет побольше, забить Киру на колбасу. Это обстоятельство немного прибавило боевого духа (непонятно, правда, было, что больше заинтересовало народ: денюшки или дармовая колбаска), но ненадолго. После первых травм люди решили - а ну все к лешему, здоровье дороже. Поэтому, когда на арену вышла я, они лишь тихо посмеивались и ехидно перешептывались. Я подошла к Кире, и все выжидающе замолчали в предвкушении красивого 'полета ведьмы без метлы'. Но я не стала сразу лезть ему на спину, а сначала спросила: