На лезвии Судьбы (СИ)

  Этим солнечным утром, а точнее уже днем, идти по лесу было легко и приятно, поэтому предложение Киры 'подвезти крошку с ветерком' я безапелляционно отклонила. По моим подсчетам, к деревушке мы должны были выйти уже завтра к вечеру, а затем нам предстояло дней пять пути по лесу. Если не собьемся с курса, и дорога не оборвется посреди леса, мы должны выйти прямиком на Раскский тракт, соединяющий Тавр, одну из столиц Раска и Гордей, столицу Лонгской Державы. Если меня и будут искать, то только на Орочьем тракте. Никому и в голову не придет, что у меня хватит смелости или глупости пересечь Глухой лес, в который мы как раз и углубились.

  Глухим лес назвали не потому, что он представлял собой непролазную кущу, просто этот заповедный уголок представлял собой редкостный рассадник разумной и неразумной нечисти. Странно, что в нем вообще кто-то отважился поселиться. Увидев эту карту впервые, я искренне удивилась, обнаружив, что через лес не только проложена дорога, но и то, что там кто-то живет. Поэтому и купила.

  Учитель рассказывал мне, что из Глухого леса мало кто возвращался, и все они были белы, как лунь. Что же случилось, никто из них так и не рассказал. Хотя ходили слухи, будто смельчаки или дураки (нужное подчеркнуть) просто на выходе из леса наткнулись на племя диких степных орков. Тут уж есть, чему пугаться: зеленые чудовища в полтора человеческих роста, с ног до головы обмазанные грязью и обвешанные разнокалиберными костями, в основном животного происхождения, но кто ж об этом знает.

  Я вдохнула свежий, приятно пахнущий хвоей воздух и прикрыла глаза. Солнечные лучики, пробивавшиеся сквозь густые кроны, задорно плясали на моем лице. И почему все так упорно игнорировали это благодатное место. Елочки и сосенки вскоре сменились осинами и березами, но лес вдоль небольшой дорожки не спешил сменяться буреломом, что не могло не радовать.

  - Ну, может, все-таки прокатишься? - захныкал над ухом Кира. - Мне бы с седоком потренироваться летать.

  - Сколько деревьев ты уже лбом сосчитал?

  - Сорок девять, - гордо сообщил летун.

  - Знаешь, я бы не хотела, чтобы твое юбилейное пятидесятое дерево стало для меня последним... Осторожно!

  БУММММ!

  Опоздала. А вот и первый дуб на пути - для Киры 'на пути' в прямом смысле. От такого шлепка у меня заложило уши. Раньше конь учился лавировать между деревьев в отдалении, и до меня доносилось лишь слабое потрескивание веток. Теперь-то я поняла, что это были вовсе не ветки, а стволы. Вот погоне хорошо было бы - знай, иди себе по просеке. Дуб спасли только его габариты. На вид ему была не одна сотня лет, а шириной он был в три обхвата. После Кириного неудавшегося маневра дерево изрядно покосилось, но все-таки выстояло.

  Кое-как сведя разбежавшиеся глаза на переносице, и глянув перед собой, конь спросил:

  - А почему мы в дубовой роще? - и забавно сел на зад.

  - Ты жив? - щелкая пальцами перед его мордой, спросила я. - А еще мне предлагал прокатиться. Сейчас бы вместе бабочек ловили в дубовой роще. Пошли. Мы дотемна должны выйти к реке.

  Кира потряс головой, неуверенно приподнялся и, уже без выкрутасов, пошел рядом.

  До реки мы добрались засветло, так что времени хватило даже на ловлю ужина. У нас как раз закончились и хлеб, и вода. Рыба в реке Кипе была крупная и непуганая. Кира набрал в лесу каких-то поганок (если завтра проснусь, значит, были съедобные) и уверял меня, что ядом от них не пахнет. У него якобы нюх теперь острее собачьего. Из рыбы с грибами вышел чудный суп. Чтобы он не был совсем пресным, я покидала туда немного приятно пахнущей травки.

  Утром я все-таки проснулась. Точнее подскочила ни свет, ни заря и полетела ласточкой в кусты. Или рыба, или Кирины поганки. Потом разберусь, кто виновник этого торжества.

  Вскоре проснулся Кира и заявил, что он хочет мятного отвара с листиками малины. И то и другое он видел вчера на полянке неподалеку и согласен слетать туда, пока я буду мыть котелок. Пришлось мне покинуть временное убежище в кустах и топать к реке. Когда я уже взяла кусочек Сфагнума - мха, которым моют чаны в походах, и зачерпнула грязным котелком воду, на поверхность медленно и вальяжно всплыл листик моей вчерашней приправы. Никогда не собирайте траву в сумерках! Вчера вечером, приняв ее за какую-то пряность, я нарвала пахун-травы, которую знахари дают для похудения не в меру крупным девам.

  - Ты что застряла? Собой любуешься? - съехидничал вернувшийся Кира.

  Да, отражение у меня - залюбуешься. Светло-русая коса растрепалась, взлохмаченные пряди торчали из нее в разные стороны, зеленые глаза горят после пережитых страданий. Штаны и рубашка сменили окрас с темно-синего на коричнево-черный - результат ночного знакомства с экологией местных прудов. Ну не понравилось водяному, что я рассматривала красных светящихся лягушек. Я даже охнуть не успела, как из воды высунулась зеленая корявая лапа и дернула меня вниз. Утонуть в этой болотной жиже мне не дал Кира, вовремя подскочив и вытянув за шкирку то, что некогда было его хозяйкой. В таком виде меня бы и мать родная не узнала: вся вымазана в иле, со свисающими отовсюду водорослями я являла собой подобие упырицы, утопившейся в болоте. Мои размышления прервал недовольный вопль:

  - Ну, долго мне еще воду ждать?

  - Иду, иду. Зануда, - проворчала я, дотирая котелок и набирая в него воды.

  Когда я подошла к месту нашего ночлега, то была приятно удивлена. За время моего отсутствия Кира не только принес травки для отвара, но и натаскал дров.

  Я побросала в котелок мяту с листиками малины и поставила все на огонь. Пока отвар закипал, я успела вымыться и прополоскать одежду. Вода оказалась на удивление теплой. Последнее время, конечно, стояла жаркая погода, но чтобы река так нагрелась... После купания волосы запутались еще больше, зато утратили зеленоватый оттенок, а одежда перестала пахнуть болотом.

  Высохнув, одевшись и допив остатки отвара - есть мне до сих пор не хотелось, а Кира нахватался травы, еще когда хворост собирал - мы двинулись в путь.

  - А что это за река, - спросил конь.

  - Это Кипа, - авторитетно заявила я. - Насколько я знаю, она переходит в Мудрую, как говорится, разные страны - разные названия, что тут поделать, хотя некоторые считают, что это действительно разные реки, протекающие от так называемого Начала Рек, - а та в свою очередь проходит через Гордей. Судя по карте, дорожка так и тянется вдоль реки прямо до тракта, поэтому предлагаю наведаться в столицу дружественного государства. Как ты на это смотришь? Надо же нам с чего-то начинать свою вольную жизнь.

  - Хорошая идея, - согласился Кира. - А если повезет, и через Источник пройдем.

  - Ты веришь в эти сказки об Источнике?

  - А ты нет? - удивился конь.

  - Было бы во что верить, - скептически хмыкнула я.

  Каждый народ имеет свои байки и небылицы. Некоторые ходят по стране, не пересекая ее границ, другие уходят в мир. По Раску, например, ходят слухи, будто тролли с орками произошли от двух богов Терелла и Оргама, пославших своих сыновей на землю жить поживать да добра наживать. Может, так оно и было, в найденных древних летописях говорится об этих двух богах. Но по описанию боги очень напоминают самих троллей с орками, поэтому-то остальной мир и полагает, что не боги создали жителей Раска, а те богов, чтобы хоть как-то оправдать свое существование.

  Известные Толийские байки - это приход виров и вступление на престол Умора. Есть и другие, малоизвестные в других странах истории.

  Но есть особый вид небылиц - мировые легенды. Самая известная из них - это Источник.

  Давно еще, когда папа с мамой были живы, мы с другими детьми любили разводить костер на окраине деревни и под покровом темноты слушать рассказы Денаила, моего учителя. Мудрый был старец, много знал интересного. И вот сидели мы очередным вечером, разинув клювики, и слушали рассказы про дальние-дальние земли за лесами непролазными, за горами за высокими. Денаил умел рассказывать.

  - А еще на той земле кущи благодатные вкруг дворца прекрасного раскинуты, - вещал старец в гробовой тишине, ни у кого духу не хватало прервать его возвышенную речь. - И цветут цветы невиданные, и растут деревья необъятные, и порхают птицы распрекрасные, и гуляют звери неизвестные. На холмах сие великолепие распростерло власть свою великую. Власть та красотою названа. И живут средь этой благости эльфы те, что златовласые. Их страна Холмов Долиной названа. Поздно, дети, спать уже пора вам.

  - Ну, дядя Денаил, ну пожалуйста, расскажи еще что-нибудь, - начали канючить мы. После недолгих уговоров Денаил все же сдался.

  - Хорошо уж, слушайте. Только обещайте мне, что потом все спать пойдете вы.

  - Пойдем, пойдем, - радостно загомонил нестройный хор детских голосков.

  - Есть легенда в мире нашем древняя об Источнике, от человечьих глаз сокрытом. Открывается он магам избранным, и течет в нем Манна чистая. Также говорят умы ученые, будто бы на месте том ключ подземный озеро образовал чудесное, будто бы от озера прекрасного реки все берут свое начало. Но никто Источник тот не видывал. С озера воды никто не пробовал. А кто скажет вам обратное - задавака он и врун посредственный. Миф сей бережно лелеется, мировая сказка охраняется. Ну, а если кто из вас отважится на дорогу дальнюю к Источнику, вы идите вдоль реки любой к центру мира нашего. Избранный его найдет. Неизбранный мимо пройдет. Запомните этот рассказ, чада милые. Великий миф только что узнали вы. Его не забудьте и детям потом расскажите. Столетия он переходит из уст в уста ...

  - А вдруг мы все же найдем Источник? - спросил Кира, вырывая меня из плена воспоминаний.

  - Наивный, как ишак, - я погладила Киру по голове, как дурачка, и довольно красноречиво на него глянула. - Не найдем! Какие же мы Избранные?!

  Наверное, он обиделся, потому что дальше мы шли молча. Даже когда переходили реку вброд, ибо от мостика остались два полусгнивших столба, мы не проронили ни слова. Я чувствовала себя виноватой, но признаваться не хотела. Следующие два часа мы так и топали вдоль реки, не общаясь. Под конец третьего словоохотливый конь все же не выдержал и заговорил.

  - Я понимаю, что, тебе сложно воспринимать меня иначе, чем просто животное, - сказал он с укором, - но нельзя же так! А я тебя другом считал, даже когда не умел говорить.

  - Кира, ну, прости меня, пожалуйста, - сказала я, но он не обратил на меня внимания.

  - А помнишь, как мы нашли дальний луг, и ты из-за меня оставалась ночевать в лесу. Тебе было страшно, мне тоже, но я точно знал, что в случае опасности мы будем защищать друг друга до последнего. А сейчас ... Эх! Зови уж своего лепрекона, пусть вернет все, как было. Наверное, нам обоим так легче будет.

  - Кирочка, милый, - взмолилась я, - ну прости меня глупую. Я не хотела тебя обижать. Просто мне немного непривычно, что ты говоришь. К тому же, ты знаешь мой вредный характер, не могу гадость не сказать. Ну, хочешь, мы будем искать твой Источник, пока не найдем? Ты с детства был мне самым верным другом, я для тебя что угодно сделаю... и сейчас я готова тебя защищать от кого угодно ...

  - Даже от него?- перебил меня конь, кивая головой в сторону леса.

  Я медленно повернула голову и остолбенела. А вот и нежить на огонек зашла. Странно, что нам раньше никто кроме водяного не попался. Данный экземпляр относился к разряду разумной нежити, то есть наиболее опасной. В деревенской школе, организованной Денаилом, он нам рассказывал про эти 'исчадия тьмы', и один из самых жутких их предствителе стоял сейчас перед нами, примериваясь к прыжку. Большой живодерник, в отличие от малого, представлял опасность не только для коз и овец, но и для коров с лошадьми. Он запросто мог догнать коня на полном скаку, а стрелы, как и другое оружие, вряд ли пробьет его шкуру, покрытую прочными роговыми пластинами.

  Сама не понимая, что делаю, я в один прыжок (заметьте, без пенька) заскочила в седло и, заорав что есть силы: 'Вперед!', поддала коню пятками. Кира не растерялся и, вместо того, чтобы убегать от большого живодерника по прямой, дал деру по вертикали.

  Вас когда-нибудь резко выдергивали за ноги вверх? Наиприятнейшее ощущение, когда желудок завязывается в узел и падает непонятно куда, голова кружится, а надо ведь еще и держаться как-то. А я-то думала, морская болезнь мне не грозит.

  - Еще раз пнешь - полетишь сама, - проворчал Кира, набравший безопасную высоту.

  - Прости, я по привычке.

  - А если я по привычке начну упрямиться? Кто это был?

  - Похож на большого живодерника, - промямлила я, пытаясь отогнать дурноту. Как выяснилось, высоты я тоже боюсь, особенно высоты локтей так в сто.

  - Точно, живодерник?

  - Ну как я отсюда, по-твоему, разгляжу?! Я ж не гарпия, чтоб высматривать жертву с такой высоты.

  - Мне почему-то кажется, что в качестве жертвы выбрали нас, и крайне расстроены нашим несознательным поведением.

  - Что-то мне не хочется подкармливать местную фауну, - сказала я, глядя вниз. Река выглядела тоненькой ниточкой. Я внесла предложение, - Давай спустимся вниз, и рассмотрим этого представителя редких зверушек. Когда еще такой шанс выпадет.

  - Как высоко он прыгает? - деловито поинтересовался конь.

  Большого живодерника можно спутать только с живоглотом. Тварь ростом с годовалого бычка похожа на собаку переростка. Задние лапы удлинены вдвое, что позволяет ему высоко и далеко прыгать. Собственно говоря, живодерник и передвигается прыжками. Отличает его от более мелкой волкоподобной нечисти огромная пасть от уха до уха с тремя рядами острых зубов. А хвостик у него маленький и пушистый, как у зайчика. Вот хвостиком-то от живоглота он и отличается, у последнего тот лысый и длинный. Как хорошо, что я не отлынивала от занятий!

  - Локтей на двадцать, - сообщила я.

  - Тогда мы остановимся в тридцати.

  И Кира пошел на снижение. Не думайте, что плавно. Он вошел в штопор и закрутился вокруг своей оси, камнем несясь к земле. Я вцепилась ему в гриву мертвой хваткой и радовалась, что с утра пренебрегла завтраком. Затормозил этот чертов летяга так же резко, как начал падать. Я глянула вниз. С земли на меня круглыми глазами пялился живодерник. Искреннее удивление на его клыкастой морде ясно говорило о том, что он уже приготовился к героической кончине, быть расплющенным несостоявшимся обедом. Видимо такая странная еда его не впечатлила, и, когда оцепенение слегка прошло - с минуту мы смотрели друг другу в глаза и гадали, кто из нас дурак - живодерник дал такого стрекача в лес, что только хвост мелькнул. Кира повернул ко мне морду и чуть не рухнул. Оказалось, такие полеты даром не проходят. Волосы дыбом, лицо зеленое в красную точечку - мягко говоря, неаппетитное блюдо. Вот и гадай теперь, чего нежить испугалась больше - Кириных взлетов-падений или меня.

  - Надо будет зарисовать его потом для истории, - задумчиво сказала я.

  - Автопортретик не забудь добавить. Будет начало для энциклопедии лесной нежити, - подколол меня Кира, опускаясь на землю.

  - Ах, ты, - только и успела крикнуть я, мигом сорвавшись в кусты, где недавно скрылся живодерник. Надо будет все же поучить Киру летать с седоком, а то через месяц я дистрофиком стану.

  Выползла из кустов я еще зеленее, чем была, махнула рукой, что дальше я пойду пешком и упала на землю.

   Глава 5

   Погода была ужасная, принцесса была прекрасная.

  Проснулась я ближе к вечеру там же, где и упала. Оказалось, что лежу я на еловом лапнике, укрытая одеялом. Левый бок припекает весело потрескивающий костерок. Значит, все-таки умеет, паразит, копытом искры высекать, с огнивом Кира бы при всем желании не управился. Я лениво потянулась и повернулась лицом к костру.

  - Очнулась, спящая кикимора?

  - Я тебя когда-нибудь точно на колбасу сдам. Деликатесную, - как-то негрозно сказала я, - Ой, ты еще и картошечку запек! Ты просто умница!

  - Ага. А еще мятного отварчика приготовил.

  - Ты ведь, правда, поделишься с бедной, оголодавшей, между прочим, по твоей милости, девушкой.

  - Поделюсь. Куда я денусь, - проворчал конь, - С тобой не поделись - живьем ведь съешь.

  - И даже не поперхнусь, - поддакнула я, подбираясь поближе.

  Кира осторожно копытом выкатил пару картофелин и предложил:

  - Налетай, уже готово. Я-то поел давно, так что не стесняйся.

  - А я и не фтефняюфь. Ой! Горячо!

  Через некоторое время с завтрако-обедом было покончено, и мы двинулись дальше. ПЕШКОМ. Я поблагодарила друга за обед и вынесла отдельную благодарность в виде последнего куска сыра от лица всего коллектива за спасение наших бесценных шкур.

  Солнышко уже клонилось к лесу, когда мы вышли на опушку. Точнее не опушку, а немаленький лужок. Размером этот лужок был с пахотное поле, только идеально круглой формы. Лес нигде не заступал за невидимую черту. Речка устремлялась прямо через луг, в центре которого виднелось средних размеров озерцо. Из него выходило пять рек: Кипа на север, Мудрая на юг, Белая на северо-восток, Шейна на юго-восток и Слав на северо-запад. К озерцу-то мы и направились.

  Закатное солнце играло на воде красноватыми бликами. Лучи, отражаясь, создавали розовый ореол вокруг озера. Я невольно залюбовалась этой благословенной красотой.

  Пока я стояла, оцепенев от восторга, Кира успел добежать до озера и сунуть туда свою любопытную морду.

  - Нашли!!! - неожиданно заорал он во всю глотку и начал радостно прыгать, - Ура! Нашли!

  - Что нашли? - не поняла я.

  - Как что? Источник!

  - Какой Источник? - на данный момент я не разделяла его восторга. Лучше бы мы деревню нашли.

  - Что значит, какой Источник? - Кира аж подпрыгнул, сраженный моей глупостью, - Тот самый - волшебный.

  - С чего ты взял, что это он? - мне все еще с трудом верилось, что мы 'избранные'.

  - А ты подойди и сама посмотри, - посоветовал конь.

  Ну, хорошо, посмотрим, что это за озеро. Удивительно, но вода светилась сама по себе. Я оглянулась по сторонам, так и есть, солнце село, но на поляне по-прежнему царили сумерки. Зачерпнула воды в ладонь, но она вся моментально впиталась в руку. Я снова зачерпнула - эффект тот же. Значит все-таки Манна. Но я же, вроде, не маг, как я могу усваивать Манну?! Вопрос без ответа. А пить-то хочется.

  Была, не была, скинув одежду, я с громким бульком плюхнулась в воду. Так вот из-за чего река была такой теплой. По дороге к городу она успевала остыть, и никто не замечал ничего странного, но здесь вода была как в бане.

  - Мирая, ты вылезать собираешься? - закричал Кира с берега. - Или не успокоишься, пока все озеро не осушишь? Воды и так уже на треть меньше стало!

  - Не ворчи! Лучше давай сюда, вода прелесть.

  - Спасибо, мне и здесь хорошо, - отказался конь.

  Вдоволь наплававшись и, наконец, утолив жажду, я вылезла на берег к костру, разожженному Кирой в мое отсутствие. Сам он давно дрых без задних ног. На выходе из воды я больно ушибла ногу обо что-то квадратное и прихватила этот предмет с собой. Одевшись, я уселась у костра и стала рассматривать добычу. Это оказалась книга размером локоть на половинку, с обитыми металлом углами и витиеватыми буквами на непонятном языке. Я осторожно открыла этот памятник культуры. Первая страница сначала была пуста, а затем на ней стал тонкой вязью появляться текст, скорее всего, на том же языке, что и название.

  - Ничего не понимаю, - пробурчала я.