Телепатия. Проклятие языка

Железнова напряглась и внимательно слушала. Она теперь что-то начинала понимать. Заведующая рассказывала об её состоянии, удивляясь тому, как быстро девушка-программистка идёт на поправку. Сотрудникам КГБ было, честно говоря, всё равно, разрешит ли заведующая отделением эвакуацию Ксении Сергеевны или нет. Девушка чувствовала себя бодрой и готовой ко всему. Заведующая и язык N хвалила и саму девушку. Рассказывала и о том, что козни против неё больные строили постоянно. И своровать у неё что-то пытались. Может быть, заведующая отделением бы и спорила, но только у неё своих проблем было выше головы.

Тут погас во всём Плазмоградске свет. И началось. На Железнову что-то накинули, быстро переобули. Быстро дали ей сумку. Быстро повели по лестнице три человека прямо вниз. Сели быстро в машину и без включённых фар уехали из больничного двора. Всё происходило настолько быстро, что полностью всё осознать Железнова смогла только по главной улице города. Естественно, во всём городе стояла тьма. Трамваи все встали, и их приходилось объезжать. Ни в одном из окон не горел свет. Жуткое ощущение того, что это всё надолго, если не навсегда. В городе пока ещё паники не было. Хотя люди что-то кричали, причём кричали везде. Всюду какое-то скорее раздражение и на себя, и на общество в целом и на природу в большинстве своём. А страха пока не было видно, скорее недоумение, что опять какая-то система не сработала. Зато любопытство проснулась через пять минут. Все увидели множество светящихся шаров повсюду и с любопытством разглядывали так называемых инопланетян-наблюдателей. К тому же повалил густой снег, что тут же стало заметать дорогу. Казалось, это светопреставление разумно и так и надо. Так и надо лучом вот так стрелять прямо аж самого магнитара. И устраивать землетрясения по всей планете — это так и надо. И спорить с этим бесполезно, мол, как же гуманизм и всё такое. Буря есть буря, и ничего не попишешь, спорить с Высшими силами бесполезно. Им же всё под контрольно, на самом деле. Вот и эти шарики светящиеся прямо между домами и над дорогой тоже вестники Высших сил. Конец света для горожан — ещё не самое страшное явление в жизни. Вот работать не хочется. Работа и труд, как бы его идеологи не пропагандировали, является тем необходимым, что делает из всех обыкновенных биороботов людей. В смысле душа только в том человеке есть, который трудится, а тот, который сейчас отдыхает, мать его, тот без души как бы. Вот нажрались тут по случаю и отдыхают. Всё жрать и жрать, всё пить да пить, и так далее по списку. Вот уже изгадили.

— Антон Валерьевич, а как ты умудрился старушку объехать? — спросил вдруг Виктор Викторович.

— Чутьё такое у меня есть, — ответил Антон Валерьевич.

— Прогу успел набрать?

— Мне прогу набирать — раз плюнуть. Спросить больше нечего.

— Я думал, что ты просто в суматохе забыл. Надеюсь, там резервное питание включили.

— Ага, трамваи тут объезжать надо, так и остановился на повороте.

— Господи, что телевизор своровали?

— Это уже десятый по счёту, — вставила Алёна Игоревна, — нет паники, хоть ты тресни, зато тяга к воровству проснулась.

— Партизаны, будто бы готовились.

— Национальная кровь так и бурлит, Виктор Викторович. Вот что с этой кровью делать?

— Воспитывать надо кнутом и пряником.

— Ну, пряники так раз у них уже есть.

— Приехали.

Все четверо вышли и пошли в филиал Плазмоградского КГБ. Железнову вели под руку. Тут уже горел свет из резерва. Железнову водили по кабинетам. В одном ей сообщили о том, что она прошла какую-то проверку, и сказали, что дадут удостоверение. Потом повели в другой кабинет для оформления каких-то бумаг. Причём бумаги Железнова получала целый час. И ощущала уже всю полноту ответственности за свой язык. Она поняла теперь всё, что её взяли на работу в Плазмоградский отдел национальной генетической безопасности, что ей присвоили звание старшего лейтенанта, что должны прямо сейчас выдать форму. И естественно, ей обеспечат безопасность.

— И впредь на будущее, — говорили они в кабинетах, — сразу сообщайте о таких проблемах и не идите на поводу у родственников, когда дело касается не только вашей, но и национальной безопасности.

Испугаться того, что её могли бы убить сегодня ночью Железнова так и не успела толком. Под действием нанороботов она ехала в отдел без всякого волнения. Получала всё, что ей положено без всякого волнения. Теперь она работает в какой-то лаборатории нейростимуляции. Теперь нужно обновить компилятор. И срочно нужно готовить это обновление. Железнова теперь в этой суматохе быстро переоделась. Форма ей шла всё-таки. Как-то стильно она теперь выглядит. И грудь подчёркивается и талия видать, про бедра вообще промолчим. В общем, идёт ей это форма, а теперь бежать надо в ещё один кабинет и начать работу. А тут ещё прозвучало в сознании, а точнее только что дошло, ведь все практически исходные тексты засекретили.

Теперь входит Железнова в лаборатории победительницей. Все жмут ей руки, здороваются с таким уважением и сердечной добротой. Теперь уже не да той программы, включившей этот резерв. И материи она позвонит только утром и всё расскажет. А эту трудную ночь нужно просто перетерпеть. И включиться во всём городе свет. И обновиться компилятор, где будет выдана защита. Хоть какая-нибудь защита против взлома. Железнова же понимает, что даже с этими первоклассными специалистами, разработать за эту ночь полную защиту против сектантов нереально. Ксения Сергеевна в прямом смысле слова должна взломать код дополнений к её компилятору.

Глава 8

— А что вы всё молодых пускайте под эксперимент? — вдруг спросил Антон Валерьевич Виноградов, криптоаналитик и эксперт в нейростимуляторах.

— В смысле, — не понял и искренно удивлённо добавил Виктор Викторович Победоносцев, начальник Плазмоградского отдела национальной генетической безопасности: — Ты же эксперт, ты же должен видеть всё со стороны.

— Витя, ну я же проверить всё хочу на себе, прямо вот чтобы я сон увидел такой, какой видел Менделеев.

— Ты на таблицу Менделеева взглянуть наяву не можешь, тебе во сне её хочется разглядывать. Антон, а кто наблюдать и контролировать будет?

— А чего меня-то контролировать?

— Нет, ну просто я могу тебе задать сон такой. Перечисляешь в голове химические элементы.

— Ну, в принципе да, а чего интересно да. Только через «angel» активируем скрытый резерв.

— Это мы с другими проделывали.

— Ага, только вы как это проделывали? Вы брали и проверяли телепатию, ясновиденье.

— Ну, много кого проверили из наших сотрудников. У некоторых действительно телепатия и ясновиденье.

— Только.

— Что только? Мы проверяем так секту. Мы ведём за ней наблюдение, так же, как ты предлагал.

— Значит, через химические элементы. Хорошо, пусть каждый элемент, во сне этом будет связываться с событийным пространством, с этим астралом. И я выясняю, как работает эта вышка, из каких химических элементов.

— А почему не проверить это молодому специалисту?

— Я криптоаналитик, я, понимаешь? Я ведущий специалист. И озарение, инсайд должен прейти ко мне в голову, а не к этим молокососам.

— Согласен, Инсайд у тебя должен быть. А ну наконец-то я понял, что ты хочешь вышку взломать.

— Хе-хе, ну не до конца, — на этом месте криптоаналитик расхохотался так, и даже не со слов своего начальника, а с той формулы: — Какая простая формула. Значит, смотри: используем обыкновенную рекурсию при помощи «angel» и нашей библиотеки. Получается такой сон, где я Чётко задаю в спящее сознание конкретную ассоциацию символа с шифром, а потом определяю начальный, так сказать, символ. Он же и главный. Ну, ты же понимаешь, это я уже тебя два часа назад объяснял, что каждый образ используется сектой для гипноза и шпионажа. Мы даже с тобой определили, что вышка псионная — гипноз. Псионы — это такой протокол передачи данных, ну или телепатическая связь. Сигнальные флаги, которые копируют свойства псионов, являются своеобразным тестом. Образов мы выявили кучу, а системы Чёткой нет. И должен ещё быть алгоритм кодирования файлов. Вот я задам всего лишь названия и пути файлов. И выясню алгоритм шифрования данных. Полностью весь. Вот тогда и всё будет так, примерно как у Менделеева.

— А «angel» тут причём, можно всё через «association»?

— Так через «angel» быстрее, займёт минут сто двадцать. А при обычном ассоциативном операторе три дня. Пока я все файлы со всеми проверю.

— Да, ладно ложись на диванчик, а я сам прослежу.

— Сам, а молодняку не доверяешь?

— Молодняк пусть информацию собирает. Значит, начинаешь с информия?

— Да пожалуй.

Через полчаса приготовлений, криптоаналитик уснул. На нем было куча всевозможных датчиков, куча всяких графиков уже бежали. И аналитическая система анализировала и записывала.

Спокойно, будто он это всегда делает, криптоаналитик в этом сновидении просто вышел из тела и разглядывал помещение:

— Какое число, ага двадцать третье декабря, да к тому же три часа ровно. Значит в пять часов я должен вернуться. Так, куда я лететь из-за этой рекурсии должен. Ага, главный символ у них не информий, он лишь часть целого. Их событийное пространство делится на совокупность миров, в каждом мире свои пути, связывающие различные факты, т. е. события в единый граф. На этом графе есть порталы. И портал — это связь между мирами. Дальше, главный символ — некий стержень в космосе, связывающий все миры во едино. Он-то состоит из информия.

Алёна Игоревна вошла в этот кабинет:

— Виктор Викторович, к вам можно?

— Если только очень срочное, мы шифр взламываем, — ответил начальник, — давайте сюда бумаги.

— Телепаты взломали наших двух подозреваемых в больнице.

— Так, и как сигнал?

— Учителя этого засечь, пока не удалось. Может, если бы я телепатию осуществляла, то было бы лучше.

— Пусть тренируются, опыт набирают. Так что говорят, тут ты уже распечатала. Лихо, сразу без расшифровки прямо саму речь слышно. Значит, они едут на трамвае в страшных глюках к какому-то порталу. Хе-хе, так это же у них та самая Венера.

— Мы уточнили, их сейчас смертью пытать будут. Чтобы Железнову найти.

— Если Антон Валерьевич, он сейчас ещё с этим пространством связан и просто душой по кабинету блуждает для проверки.

— Привет Антон, — Алёна Игоревна помахала ручкой.

— Привет, — сказало сонное тело, — я теперь, кажется, понимаю, как Железнова тексты писала. Слушай, Витя, я хочу увидеть этот стержень из информия, где он может быть. Они же как-то пространство кодируют.

— А, это баловство разбираться в этих образах.

— Для того, чтобы понять маньяка, нужно мыслить как маньяк.

Антона Валерьевича потянуло наверх. Он летел сквозь бетонные перекрытия. Летел сквозь электризованные облака, полные снега и всякой дряни из космоса.

— Здесь файлы формата «dct», мы их когда-то видели, — рассуждал вслух криптоаналитик, и сонное тело его повторяло его слова. Не было времени наслаждаться планетой и пришлось погружаться по полной программе в это информационное поле. Повсюду были слышны чьи-то голоса. Сначала они были не разборчивы, а потом эксперт встал вслушиваться и понимать эту речь. То, что думала планета, что соображали в сознании люди, хоть и спали где-то в кроватях, то и было слышно. Эксперт просто слушал, летая на планетой. Через полчаса он понимал, что сектантов в Плазмоградске уже порядка пятидесяти человек. Просто их ещё на контроль не пускают. А в плане у этого верховного учителя добиться ста человек и более. Критическая точка — сотня, если сотне человек почистить память, то возникнут некие последствия для всех. Странно, но на геостационарной орбите, где был Антон Валерьевич, не было много понятно. Пришлось проверять каждое крупное небесное тело, чтобы расшифровать символы и их как-то систематизировать. Понятно, что информий — это ключ. По мнению сектантов информий — это такой химический элемент, доступный только где-то в космосе. Он открывает и закрывает порталы в событийное пространство. Он отвечает за раскрытие феноменальных способностей. Мыслить феноменально и масштабно, да даже революционно мешает как привычный ход вещей, так привычное стереотипное мышление. Нужно освободить сознание от тела, окунуть его в информий и вновь вернуть в тело. Тогда заражение сознания некой информационной энергией позволят обрести некий дар. А для того, чтобы осуществить задуманное, человек должен уметь рассчитать по формулам, т. е. смоделировать сознание и изменить всего лишь значения коэффициентов в формуле. Дошло до того, что эксперт стал проверять то, где вышка трансформации или псионная вышка находится. Должна быть привязка к реальному объективному космическому пространству. Так гипноз эффективнее. Мимо пролетают космические корабли с аварийными огнями, уже готовясь к посадке. Антон Валерьевич, уже и не выдержал и стал расспрашивать о секте, записывая всё под протокол. Мало того, он подлетел к самому Солнцу, узнав, что там портал.

В это время телепаты КГБ, молодые лейтенанты, бедные, чего их только не заставляют делать, в общем, они начали воздействовать на больных арестантов, чтобы те просто сняли шлем. Оказалось, что в больнице суматоха. И крики, целый скандал. Больные требовали ещё к тому же денег с этих сектантов и к тому же объяснений. Бойцы не могут ничего сделать, связь же отсутствовала. Значит, гипноз на смерть или пытку сделали заранее. И телепатически верховный учитель может их слышать. У него же такое оборудование, мать его. Через пятнадцать минут бойцы разобрались с этими шлемами. Поняли, что здоровье арестантов важнее этих показаний. Да к тому же поняли воздействие наших, они умудрились до сознания докричаться, как арестантов, так и бойцов, так и врачей, и даже некоторых психопатов.

Где-то возле Солнца эксперт услышал крики некоего Кирилла. Но тут же Солнце ему отвечало, не скрывая своего разума. Солнце просто показало схему алгоритма шифрования и формулы. А потом пошли и алгоритмы. Кирилл был где-то там, где-то в городе. Расчёт, как ни странно, оказался верным, и через сто двадцать минут после начала эксперимента, криптоаналитик владел всеми нужным алгоритмами. Быстро встал и помчался данными в лабораторию.

А связи и света по-прежнему не было. Спасти кричащего Кирилла никто не мог. И определить местоположение телепаты не могли. Так что как спасти дистанционно человека, если он уже теряет сознание, причём теряет навсегда. Телепаты видели яркий белый всплеск. Да, честно говоря, они много всплесков таких увидели, и сориентироваться не смогли. Белая энергия, похожая на молнию, поглотила душу Кирилла и увезла в мир мёртвых через туннель. Непонятен был один момент: реален был Кирилл или нет, но его уже в этой легенде нет. Слышали о Кирилле только Железнова и Сенно. И описать его внешность и чётко сказать кто он, обе девушки тогда не могли. А проверить IP-адреса, проследить маршрут невозможно. Всюду шифрование. Они уже выходили на неповинного школьника из пятого класса, с его адреса шли сообщения. А он просто неумело пользовался смартфоном. Естественно, это была подстава, причём на случайного человека. И ниточка дальше затерялась.

В это время Железнова уже вовсю готовила драйверы для искусственного интеллекта шлема-стимулятора. Пять готовившихся файлов с соответствующим расширением должны блокировать и очищать базу данных. К этим файлам добавляются файлы для шифрования, добавляются ещё файлы для снятия гипноза, для блокировки некоторых сигналов. Вообще-то говоря, шлем-стимулятор должен сам эти сигналы мозгу блокировать, но вот не задача, он взломан профессиональными людьми. И нужно восстановить работу системы безопасности. Дальше некоторые файлы нужно взять на анализ и удалить. Дверь в лабораторию распахнулась и вошёл Антон Валерьевич, радостный и выспавшийся и громко произнёс:

— А теперь, лейтенанты, пишем код для взлома, внимание на наш экран. Сейчас я схему запущу. Действовал алгоритм для нейростимуляции. Где во сне мозг всё продумал, обработал информацию. Причём сознание, как часть коллективного разума, присутствовало в голове, моей естественно. Итак, шифрограмма разделяется на блоки по шестьдесят четыре бита. Этот блок в свою очередь делится на две части: младшую и старшую. Сначала части меняются местами. Потом используется гаммирование при помощи матрицы, затем смещение, затем обмен местами старшей и младшей частей. Алгоритм все видят? Так, как же вы это не знали раньше. Вам надо взломать серьёзный алгоритм для вас легко и просто, особенно когда есть ключи. Не все, правда, но вот функция генерации матрицы сигналов. Значит, берете и взламываете. Сейчас я оглашу список. Так, Железнова, а свами разговор особый будет. Вам надо будет, Ксения Сергеевна, использовать сигнал противодействия сектантам. Есть несколько операторов, раскрывающих скрытый резерв организма. Эти алгоритмы мы будет ставить на поток для системы безопасности. Т. е. идём, — Антон Валерьевич активно во время своей речи жестикулировал и осматривал зал лаборатории, где были все профессионалы, готовые к бою: — двумя параллельными потоками. Первый поток делает дешифратор полученных данных с этой картой памяти, расположенных в чёрном шпионском устройстве шлема. И мы берём, взламываем данные и передаём, как вы понимаете, в центр. А второй поток делает систему безопасности: останавливает одни сигналы и запускает другие, а именно раскрывает резерв организма. Действовать такая система должна в критической ситуации. В итоге, как только связь восстановится, а восстановится она ровно в семь утра, а сейчас пять утра, будет доступна новая версия 2.0 компилятора языка N. Итак, как минимум два оператора: «connect» и «angel» раскрывают скрытый резерв организма. Естественно, — он уже подошёл к Железновой и похлопал по плечу, а потом сказал: — Нам нужны библиотечные файлы с названиями: «safety» — это для первого потока, «nation» — это для раскрытия коллективного сознания нации, «sun» — для подключения к солнечной базе данных, ой, к информационному полю Солнца. Просто там база данных на Солнце есть, всё-таки обыкновенные электроны могут материально на доли секунды уйти в высшие измерения и вернуться уже с информацией. Такие чудеса, необъяснимые пока наукой. Но Солнце, чтоб вы знали, является разумным существом, так что поможет. Всем сектантам включать автоматически драйвер восстановления памяти. При этом используем скрытый резерв организма при помощи библиотеки «sun» и считываем из Солнца данные напрямую. Библиотеку «nation» надо разработать для того, чтобы сделать так, чтобы верховному учителю не удалось телепатически шпионить за Железновой и остальными сектантами. Здесь нужно взять и создать стену. Пусть пробуждается коллективное бессознательное нации, всей, чтобы все миллионы белорусов телепатически слышали то, что творится в секте, и мешали ей работать. Естественно, мы будет всё принимать посредством гигантского воображаемого зеркала. Я даже знаю тех людей, кто будет зеркалом. В результате мы найдём этого верховного учителя и всех сектантов. Сектантов, всех без исключения, мы должны выловить. Так что одна треть занимается взломом шифра, вторая треть занимается библиотекой «nation», третья треть — библиотекой «sun». Железнова будет заниматься проектом зеркало, т. е. библиотекой «nation». Тем более, что у неё есть опыт в телепатии. Я крайне удивлён, но, если честно, думаю, что просто так активировать телепатические способности себе вы, Ксения Сергеевна, не могли. У вас изначально чувство эмпатии было хорошо развито, поэтому телепатия и активизировалась так быстро. Вот и создайте в себе зеркало.

Ксения Сергеевна рассказала о том, как она отключила автопилот, как смогла включить резерв, и как получилось связаться с параллельным миром. Она тоже активно жестикулировала и даже описала религию той цивилизации. Описала так же то, каковы были вероятности контакта и вероятность раскрытия резерва.

— Да, хорошо, что вы сказали, — в ответ стал говорить криптоаналитик и начальник лаборатории нейростимуляции, потом встал со своего рабочего места: — Итак, ставим соответствующую защиту, несколько якорей или, как вы сказали, ориентиров. Пускать днём сигнал бесполезно и нас могут услышать, а пока нам не надо, так как заложников начнут убирать. И уже чуть Сенно и вас не убрали с лица Земли. Тут мы берём и начинаем делать это во сне. Тогда модифицируем оператор «sleep», чтобы верховный учитель не смог взломать сновидение. Вы бы раньше бы отключили автопилот, если бы он не взламывал ваши сны. Итак, в Венеру надо будет посылать само отрицательное воздействие. Ещё в их идеологии использовался Плутон. Плутон — это тоже мир мёртвых, только уже для другой категории граждан. Просто когда сон наступает, психика и сознание, т. е. душа, отделяется от тела и начинает блуждать по космосу. И вот чтобы автопилот работал чётко, и его нельзя было отключить, для этого душу вернуть нужно на Землю. Т. е. сектанты в прямом смысле слова летают в облаках. Только пять сканеров находятся на Земле, чтобы следить за миссией. Двое под нашей охраной. Остальные трое пока на свободе, на мы их найдём через два часа. Я в этом уверен. Есть просто такой алгоритм. Железнова записывай. Определяем просто координаты души оператором «connect», используя троих человек в качестве ориентиров, просто случайных прохожих. Так энергии меньше всего уйдёт и сознание задето не будет даже. Так мы можем определить и координаты человека. Напиши определитель координат, и мы сможем определить всех сектантов сразу и быстро разберёмся с сектой.

Быстро Ксения Сергеевна набирала исходный текст, понимая всю важность этой разработки. Даже забыла телепатически хотя бы сообщить матери. Хотя, что сообщать, мать, скорее всего, уже в курсе происходящего. Если сообщить о том, что она делает, то будешь волноваться и переживать, и стимулятор слабо поможет. А она должна быстро набирать код, быстро его проверять. Да ещё она группу разработчиков возглавляет и всё проверяет. Используя национальные белорусские гены, уже открытые и хорошо проверенные, используя многочисленные проверки, Железнова догадалась, что венерианский опыт становится фоном. Оттого и появился резко вдруг жёлтый туннель, уже привычный и оттого не отвлекающий от работы. Но всё же он напомнил, что нужно делать поправку на этот эффект. Близилось время сдачи библиотеки. Уже готовы якоря для ориентировки сознания. Уже готова и протестирована система определение координат и даже навигации.

Теперь осталось отдать на подпись и дождаться включения интернета. Ксения и новости соответствующие уже подготовила, осталось их опубликовать. Программистка ликвидировала и некоторые синтаксические конструкции языка N, определяя их как неправильные. Также опубликовала новость о том, что ни в каком тайном обществе она не состояла и с этими сектантами надо бороться.

Включили связь. Включили интернет. Но за секунды до обновления явился начальник Виктор Викторович:

— Легализуем наших телепатов-агентов. Они будут в cool-службе. И будут телепатически и физически принимать сигналы. Представляться будут сотрудниками университета.

— Ха, — сказал Антон Валерьевич, — хорошо, Железнова, добавляйте код.

— Не надо, мои телепаты в программировании рубят, уже код готов.

— Ты, как и я, всю ночь не спал.

— Ну да. Так ребята, а теперь быстрее обновляем. Без спросу переход у всех на новую версию. Сколько это человек, выводите на большой экран.

На большом экране было видно, как обновляются пользователи. Как появляются новые версии. Срабатывает сразу определяющая сектантов программа. Может, она плохо сделана, но всё-таки срабатывает. Теперь включается навигация. Сектанты выведены на экран через пятнадцать минут.

— Что нам «connect» и «angel» говорят?

— Это не те, не контрольные, — сказала Ксения, — систему успели отключить главари. Но некоторые сработали. Главное сканеров найти.

— А вот они, у твоего дома. Итак, мы их берём, — Виктор Викторович взял телефон, набрал номер Алёны Игоревны и сказал ей: — Алёна Игоревна видишь кто они?

— Да Виктор Викторович, действуем, — ответили в трубке.

Возле красного двенадцатиэтажного дома стояли два дворника и отец Ксении. Ещё какой-то человек был рядом с чемоданом. Мать Дарья Георгиевна только проснулась и смотрела в окно, как бойцы спецназа высыпали из микроавтобуса и мигом повязали и отца, и человека с чемоданом, и двух дворников. Всех забрали в микроавтобус и тут же уехали, а Алёна Игоревна вошла спокойно в подъезд, уже сказав по телефону:

— Всех взяли, уже едут к вам, я мать обрадую.

— Да, сейчас наши национальные гены ответят, — отвечал Виктор Викторович, надев уже на себя шлем и включив программу, — да всё кончено, от слежки Железнова свободна. Ну, будет ещё ясно всё после их допроса. А пока побудь в квартире Железновой. Да и жучки проверь, а потом говори.

Мать открыла дверь, уже понимая практически всё. Алёна Игоревна стала проверять ещё раз жучки. В комнате Железновой нашёлся тут же один. Второй был на кухне. И третий был в зале. Все эти три жучка были сначала хитрым способом отключены. Потом Алёна Игоревна стала коротко объяснять, где дочь Дарьи Георгиевны и стала подробно спрашивать об её отце:

— Ваша дочь старший лейтенант Ксения Железнова у нас и работает над вакциной против секты в нашей лаборатории. А откуда у вас новые жучки, мы же убирали все? Это отец Ксении поставил?

— Получается так, — говорила Дарья Георгиевна, — больше некому. У меня уже нет, сил сопротивляться. Он меня совсем измучил. Последнее время пил по-чёрному. Увлёкся всякой белибердой. И вечно какого-то Кирилла рекламировал. Он так один раз нажрался, что его с работы прежней выгнали.

— А где он работал?

— Да на заводе электроники.

— А сейчас без работы.

— Уже два месяца как без работы. Но однажды я видела у него пачку денег. Нам же не копейки не даёт. Выходит, сектанты ему заплатили.

— Когда это было?

— Да где-то десятого декабря.

— Этот Кирилл Буйнов приходил когда-нибудь к вам?

— Нет, ни разу я его не видела. Специально так делал, чтобы дочка ещё больше страдала. Я думаю, чтобы она стала этим автопилотом или биороботом, и чтобы сама потом пришла.

— Ваш бывший муж не говорил о похищении Ксении?

— Да вроде как нет, хотя кто его знает. Вот мою вторую дочь, Машу, инвалида, с детства она говорить не может, вот её забрал без моего ведома, а потом оставил на остановке.

— И на какой.

— На пересечении улицы Чижевского и Лесной улицы. Там где строится рядом новый микрорайон.

— Никто вас не поджидал там?