Телепатия. Проклятие языка

— Интересно, а что я так во сне сделала, будучи бессмертной душой, что аж лобные доли так восстановились.

— А что ты там могла вытворять во сне? Оксана, пошли жрать, — теперь Ирина Степановна будила Оксану и проверяла шлем: — Так это войдёт в историю — активизация скрытого резерва организма. И у Оксаны мозг стал быстро восстанавливаться. Только эпифиз быстро восстанавливается у неё быстрее, чем у тебя. Как быстро всё-таки. За что эпифиз отвечает?

— Шишковидное тело, отвечает за выработку серотонина и мелатонина. Т. е. за биоритмы человека. Ну, я ритм ей и внушала.

— Всё-таки ты, это уже хорошо, а себе что сделала, лобные доли, я так понимаю?

— Да, он зрительный центр резко стал быстро у меня восстанавливаться. Наконец-то от жёлтого туннеля избавлюсь.

— Какой сон задала, дай посмотрю, так смартфоны я у вас обоих заберу, а вы пошли жрать, пока не остыла. Вам же особую диету уже сделали.

Сначала был вкусный завтрак. С такой лёгкостью Железнова ела манную кашу. И ни о чем пока не подозревала. А всемогущие люди рядом и ждут сигнала. Вкусное горячее какао. Бутерброд с маслом. Всё вроде бы обычное и больничное. Но организму вдруг так этого не хватало. Выпила странные зелёные две таблетки из странной упаковки АНГ-1. Что за аббревиатура? И колокольчик одновременно со взглядом на упаковку заболел. А потом тут же отпустило. Когда укол ввели в вену, так же болел колокольчик. Но ей кололи пока обычный галопередол. Сразу взяли у Ксении и кровь, и мочу, и слюну, а смартфон, как и Оксане, так и Ксении не вернули. Что там так долго наблюдают. Вот так эксперименты. Больные Оксанку стороной теперь обходила.

— Вот эти двое реально имеют там связи, прямо наверху, — Одна женщина так и сказала, подняв к верху указательный палец: — они могут одним пальцем что-то там, ну вы понимаете.

Наступило время обеда, и после слов той женщины, на двух больных девушек смотрели всем отделением и их открыто обсуждали, считая их оттуда. Причём говорили как-то так, будто эти слова вообще ничего не значат. Ну, они оттуда, как-то телепортировались. И прямо могут мыслью это сделать. И вот прямо взлететь могут. И прямо вот морду расквасить. А ещё мысли все читают. И вот кто что видел, так сразу и не скажешь. Просто они не видели, а вот спецслужбы-то видели. И прямо смотрят за ними, они, т. е. спецслужбы, тоже оттуда.

За тем, как ставили капельницу, наблюдали все особо помешанные над термином оттуда. Особо помешенных было шесть человек. Они откровенно уселись и смотрели, что же им там ставят. Когда Сенно поставили просто глюкозу, все шесть разочарованно вздохнули. Одна сказала в полголоса:

— Эта не «М».

— А кто «М»?

— А кто «М», сейчас узнаем?

— Не узнаете, — вдруг сказала Ирина Степановна.

— Почему, у нас демократия.

— Чего?

— Народ властвует в больнице, т. е. пациенты!

— Сейчас я покажу, кто здесь власть! — Ирина Степановна так кричала, что шестеро позеленели. Санитары по очереди всех вывели из палаты, отобрали смартфоны, шлемы-стимуляторы даже сняли, привязали и вкололи снотворное. Сопротивлялись больные до последнего, даже ступор имитировали.

Теперь озлобленная медсестра принесла особенную капельницу ЭПМ-2 и вколола быстро и легко. Железнова спокойно посмотрела на этикетку, ничего не поняла с первого раза. Потом увидела палец у рта медсестры, и злобный серьёзный вид внушал что-то совсем страшное. А тут надпись маленькая внизу этикетки. Там, кстати, написано «БелНаноРобот». И тут резко почувствовало то, как щиплет вену. И здравствуйте, давно не виделись, жёлтенький привычный уже туннель, своды которого идут строго по лучу внимания Ксении и сходятся там, в той точке, на которую она смотрит. Туннель реальности, мать его, он так называется.

«Я разработала революционный язык, раз резко память восстановилась, что я аж ранние детские воспоминания вспомнила. А тут он мысли читает. А ещё он включил телепатию. И я же телепатически услышала, ёж твою медь, эту с параллельного мира. И мать я слышала телепатически, я сама проверяла. А кто у нас в стране этим занимается? Есть три весёлых таких буквы: КГБ. Вот там люди мной всерьёз заинтересовались. Там ещё на сайте вирусы от моего имени распространяют, которые мысли читают. А ещё там, на сайте секта круглосуточно сидит и гипнотизирует, разделив на группы людей и властвует. И активно меня подставляет, намекая, что моя кровь несёт особенные непонятные гены. А тут ещё Оксана не случайно оказалась в моей же палате. Ещё странные такие намёки следователя. Ещё странно ведут себя врачи. Одна санитарка так уже напугана была, когда вот этих шестерых уводила. А я психанула и резерв себе включила. Так программа моя, я же ощущаю, работает. Шлем же проверяют. И на мне он. И меня проверяют до сих пор. И нанороботов вводят в кровь, целую капельницу. Меня проверяет контрразведка. Мамочка, я трезвею. Не дай Бог, обыск будет на квартире. Нет, скорее всего, мою всю электронику дома уже проверили. И это мне мама телепатически сейчас намекает. Я же слышу этот шифр. Реально моими разработками занялась контрразведка. И я попала. Я же просто терпела, а надо было сразу сообщить, что меня гипнотизируют. И всё было бы не так. Да в конце концов, я хочу быть свободной и независимой, и хочу сама разрабатывать свой язык программирования. Зачем, какая же дура тогда была, тогда взяла и ушла с универа. А зачем сайт свой создала. Сектанты же меня через него нашли. И отец меня надоумил сайт свой организовать. И отец сказал, что ты семье нужна. Значит, отец мой — предатель мой, враг мой, кровный и самый главный. Как мне там Солнце с большой буквы «С» сказало, те которые закон мой нарушили и тебя обидели, получать вдвойне, ты же инспектор, у тебя такой архетип».

Всё-таки как они приходят неожиданно. Человек уже всё осознал и понял, а всё равно приход неожиданный.

— Начальник Плазмоградского отдела национальной генетической безопасности при комитете государственной безопасности Республики Беларусь Виктор Викторович Победоносцев, — сказал человек с лысиной и в очках, пожавшей так крепко руку Ксении. Он сначала показал на женщину с короткой черной стрижкой в стиле каре, узких очках и круглым изящным лицо, как у ведущей: — Это следователь Алена Игоревна Гвоздева.

Алена Игоревна пожала руку Ксении:

— Добрый день.

— А, — сначала затормозила Ксения, а потом, сказала: — Здравствуйте, тут без вас не обойтись.

— Я понимаю, да.

— Это наш эксперт-криптоаналитик Антон Валерьевич Виноградов, — сказал Победоносцев и показал на человека с длиннющими усами и кудрявыми черными волосами, да ещё очки и форма. Нет, вылитый гусар.

— Здравствуйте, Ксения Сергеевна, я думал, мы вам включим резерв, а тут вы сами умудрились, — сказал вылитый гусар и даже руку поцеловал.

— Я поняла, что вы так раз ко мне и из-за этого, — не выдержала Ксения, — вы проверить меня таким оригинальным способом решили.

— Гм, — слегка улыбнулся Победоносцев, — а чего-то мы должны проверять инспектора, вот этот архетип? Ребята в боевой форме заходите, и не стесняйтесь, вот трое человек: Оксана Сенно, некий контролёр, вот Елизавета Пшеничная, а вот Валентина Филонова. Всех их троих мы и проверяем. А Ксения — потерпевшая с самого начала, вообще-то.

— А, а, а, — все трое только это и сказали, тут же четверо бойцов их и зафиксировали.

Следователь Алена Игоревна где-то нашла, а может просто из кармана достала смартфон Ксении и стала что-то проверять, потом сообщила:

— Вирусов от Оксаны, странно, нет. Но есть вирусы от некоего Кирилла.

— Так оператор «angel» сказал? — спросил начальник.

— Да.

— Нет, я знаю, что Оксана девушка буйная. А мать её запуганная, так что пусть наручники будут. Вот не люблю я этого: то сотрудничаю, то не сотрудничаю. Ты же если патриот, то до конца. Вот же Железнова смогла и отключила себе автопилот. Смогла же совершить подвиг и включить резерв. Да и память восстанавливается. Вот это мне ваш «angel» и сообщает.

— Правда она и соображает больше.

— Она же автор языка N. Причём разрабатывала она его с самого начала. И все вот гадают, да, какая же версия у нас? Так я вам отвечу. Вот оператор «angel» мне сказал, что её сознание как бы пытались изъять из тела, перепрограммировать его и сделать другим. Вот меня девушки такие технологии очень интересуют. Как так Железнова видит весь месяц прямой эфир с Венеры, некой точки в пространстве, вполне себе объективной, а такое впечатление, что она сама появляется в конкретных местах. Вот далеко в лесу, где вы двое были. А она там так и не оказалась. Вот фотографии есть, полюбуйтесь на себя со стороны, — начальник сам показывал фотки, — не удивляйтесь, у нас фотографы есть. А ещё вот детализация интернет-трафика. Странное дело, что сначала к Железновой поступают файлы, исполняемые кстати. Они исполняются, а потом разработки Железновой передаются некоему Кириллу Буйнову. И самое главное, сначала гипнотическое воздействие на Железнову, потом производство вирусов для адептов, а потом уже передача вирусов Кириллу Буйнову, а затем на сам сайт.

— Разведка есть разведка, — Ксения Сергеевна сказала как-то вдруг: — Ну, раз вы всё и так знаете, что я делала, так давайте я резерв свой проконтролирую, мои коллеги, а вы тут допрашиваете.

Ей наконец-то вернули смартфон, и она тут же стала смотреть на то, как повреждённые лобные доли практически исчезли. И никакой магии, одна сплошная сложная наука, которая записана тайно в голове человеке и подаёт странные порой знамения. Вот сидит этот архетип прогрессора в голове и даёт подсказки.

Глава 7

— А мы тут причём, мы просто с подругой там, в лесу на прогулке были, — ответила Филонова начальнику Плазмоградского отдела генетической безопасности.

— А я тут причём, — просящим голоском сказала Оксана, — Я вообще сама сбежала.

— А почём Ксения потерпевшая? Я не поняла, она же все программы на сайте и разработала. Вот всё, что там опубликовано, то она либо одобрила, либо сама сделала.

Ксения смотрела на свой смартфон и вспоминало эксперименты. Вот первый эксперимент: если промежуточное состояние между сном и бодрствованием. Вот так включался автопилот и так он работает. Только теперь понятно, что человек в таком состоянии как бы спит и как бы бодрствует. Дальше, хуже, эксперимент по созданию некоего протокола телепатической связи. Вот он протокол шифрования данных при телепатии. Подробности уже сложно выявить. Ксения стала набирать текст программы, вспоминая всякие математические эксперименты. Каждая буква формулы, каждое число символизировало при этом какие-то ощущения, мысли. Вот все эти числа и отображают конкретные абстрактные образы или вполне реальные ощущения, в том числе и болевые. И есть конкретная матрица чисел, которая и есть сумма этих ощущений, это и есть сознание.

— Как это плоско, нелепо и глупо, — говорила Ксения о чём-то своём, ей просто говорить сейчас надо: — Есть эти числа, и есть эти ощущения. И ведь числа — это абстракция, просто абстракция. Нет физически числа самого по себе. А тут что получается, я уже этот сон забывают, т. е. автопилот.

— Что-то мы плохо «angel» слышим, — говорит начальник, — И всем четверым мы тоже включим «angel». Потом будет пускать в мозг ассоциативный ряд, и «angel» будет работать. Вот вы вспоминаете, что слышали, видели и ощущали, а Бог будет вещать и объяснять. Договорились.

Если делают в КГБ что-то, то конкретно. Некая сущность явилась. Она была яркая белая, в женском обличии, с крыльями. И её ясный образ Чётко виделся каждому. Антон Валерьевич с Виктором Викторовичем даже проверили образы.

— Вот, образы Бога у всех совпадают, — сказал Виктор Викторович. — Итак, теперь начнём с биографии. Просто мы тестируем компилятор.

Ей надо было услышать эту фразу: просто мы тестируем компилятор, чтобы понять всю суть процесса. Волнение жуткое поднялось тут же, причём больше всех у Оксаны и Ксении. И биографии как-то всё равно не совпали, как у Оксаны, так и у Ксении. Оксана угадала, что она была журналисткой, но что она из Дисны, так и не вспомнила. А она всё детство там провела и там училась. Память быстро таким способом восстановилась. Опорные моменты, главные события в жизни вспомнились тут же. Если детали были размыты и не точны, но стержень биографии стоял Чётко в памяти. Теперь Ксении вспомнился пьяный отец, который приносит этот шлем, сказав, что какой-то парень подарил, обещав на его дочери жениться. Отец заставляет создать сайт. Отец заставляет быть с семьей вместо работы. Отец приносит шлем.

— Надо брать отца Сергея Железнова, — сказал начальник.

Вот сцена, где Ксения якобы сама открывает какое-то новое деление на какие-то категории людей. Есть люди, пришедшие с нижних параллельных миров. Это представитель низшей расы. И это сестра Маша. Она вообще другим видом была. А сама Ксения пришлась аж с высшего параллельного мира, была аж Ангелом. И якобы отправляла людей как на тот свет, так с того на этот долгое время. Теперь эта мысль управлять вселением души в тело не кажется просто воображением, а таким намёком на великого карателя. Двое, так сказать, наблюдателей, просто были здесь для того, чтобы просто передавать сигнал. Причём это была для них уже не первая проверка такая. Каждая девушка уже пятерых в секту привела. И у них не было такого странного состояния автопилота. За то им заплатили за, как они мысленно сказали «круиз в больнице», аж тридцать рублей. Всю сумму они тут же пропили и попали сюда с белочкой, а потом и обострение у них тут же нашлось. Об обострении их заболевания под названием паранойя им сообщили только сейчас. Причём диагноз-то серьёзный. И какие-то странные навязчивые идеи кого-то убить. Следователи стали дальше проверять. В это время капельница закончилась, и её убрали, как у Оксаны, так и у Ксении. Оказалось, что результаты чтения параллельных миров, чем под навязчивыми идеями занималась Ксения, это просто-напросто не её идеи.

Ксения прямо сейчас вспоминает Венеру, где долгое время жила. Ей не надо было ни еды, ни воды. И картины Венеры такие красивые и красочные. Весь этот период своей болезни Железнова видела красочную атмосферу. Одни сплошные облака. Звёздного неба не было видно. Но Венера вдруг стала в мировоззрении Железновой неким пунктом обучения. Иногда верховный учитель в образе отчего-то знакомого человека являлся в добром виде и хвалил её, причём только как мёртвую, которая сопровождает души на тот свет. О этот странный эксперимент. Все эксперименты Ксении происходили именно так: сначала являлся образ некоего учителя, диктующего исходный текст, потом появлялось ощущение некой миссии, а потом появлялся странный исходный текст программы. Так Ксения сама написала программу, так сказать, воспоминания о том, как она проводила души на тот свет. Учитель тогда отчего-то её очень хвалил, правда, как теперь оказалось, тогда и была у девушки клиническая смерть в объективной реальности. Тогда и спорила программистка о том, что менять ход истории неправильно.

Девушки-сканеры, как они себя называли, страдали манией кого-то преследовать, возомнив себя агентами некой мистической магической разведки. И сейчас они пытались что-то с отчаянием доложить в свой центр. Центр не отвечал. Только Ангел говорила им что-то о том, что приказа менять ход истории, смещать целые пласты истории вниз, включая феноменальные способности, не было. Мало того, что компилятор был девушками скачен так раз со сайта Железновой, а не материализован. Память девушкам почистили, только пока ещё не биографическую, а стёрли отчего-то Коперника, Эйнштейна, да и многих других учёных. Казалось бы, у кого как не у Эйнштейна были феноменальные способности. Казалось бы, равняться надо так раз на него. Но он не прав, так как не учёл некие параллельные миры, как и Коперник.

Каждый образ, данный в галлюцинациях всем четверым девушка что-нибудь, да значил. Сотрудников КГБ интересовало всё, в том числе и дешифровка образов. Если Пшеничная и Филонова сохраняли убеждённость в своей правоте и ждали всего лишь кодового сигнала со стороны Железновой, то Оксана Сенно убеждалась, что её-то уже нашли в этой больнице и могут убить или похитить. Сенно вспоминала с трудом, как попала в секту. Вспомнила только, что она скачала обновлённый компилятор и уже двадцать четыре дня была под властью секты.

Конечно, следователи оттянулись по полной: спрашивали постоянно о том, коде, который постоянно набирали. Железнова, когда этот учителя выходил из сознания Железновой, пыталась восстановить память и выйти из этого состояния здоровой и счастливой. Дивились следователи, как одна из главных фигурантов Железнова боролась с сектантами. Она регулярно использовала простой способ, который называется перешифровка. Он заключается в том, что сознание погружается в сон. Когда наступает активная фаза сна, т. е. сознание видит сновидение, все навязчивые идеи и гипноз уходит из тела и теряет силу. Во сне же Железнова ощущала себя атакованной сектой и ставила барьеры против этого учителя. Мало того, ей удавалось компилировать во сне. Шлем улавливал во время сновидения команды на язык N и даже запускал созданные программы. И эта двойственность Ксении Сергеевны в последнее время гипноза пугала всё больше и больше. И если первые программы, написанные во сне, просто диагностировали ситуацию, то после клинической смерти Ксении Сергеевны, все коды, введённые под гипнозом этого учителя, компенсировались программированием во сне. До сих пор природа сна Железновой была не ясна, не ясна она и теперь. И это, казалось бы, были её мысли о том, что нужно исследовать своими экспериментами сон. И состояние автопилота, когда реальность объективная была каким-то фоном, речь шла автоматически, и организм совершал какие-то странные движения без контроля сознания. И именно такое состояние её интересовало в качестве исследования. Железновой казалось до сих пор, что это вроде как-то она экспериментировала сама. Да это болезнь, психическое заболевание, которое произошло из-за скандалов отца и матери. Теперь же это изначально был гипноз со стороны того учителя, с самого начала.

— Моя личность долгое время, как я считала, — трепетным волнующимся голосом говорила Ксения, — что я сама себя довела до приступов и сама должна своими экспериментами вылечиться путём проведения опытов над собой. Я считала, что у меня просто был диагноз шизофрения. Т. е. моё сознание раздвоилось. То я разрабатываю программы, вызывающие сыпь на коже, и паралич, подмену воспоминаний, различные галлюцинации, ну и так далее. Я думала, что никто о моей болезни вообще не знает.

— А тут получается, вами кто-то руководил, — говорил Антон Валерьевич, — вы это не сами делали.

— Причём, как только, — говорила Ангел, вызванная сюда как истина последней инстанции, — вы, Ксения Сергеевна, начинали разрабатывать код, то вы засыпали. И код для пыток так и не набирался. А программы, если говорить уж совсем откровенно, разрабатывали не вы, а так раз сектанты. Они просто внушали вам, что это вы написали, чтобы совершить трансформацию вашей психики.

— То есть как.

— Минуточку, я сама собиралась написать текст каждый раз, — удивилась Ксения, — и карту событийного пространства по эпохам, со связями с другими мирами я сама описала.

— И это не так? Т. е. вы сами ни одной программы не разработали?

— Всё-таки нет, вам просто подменили воспоминания о том, что вы разработали эти программы, — ответила Ангел.

— И, минуточку, а куда вы должны доехать на лыжах.

— Она должна была явиться для знамения, как материализовавшейся учитель, миссия.

— А сделать, короче, биоробота хотели. Понятно. Неплохо сработал метод перешифровки сознания. Осталось от шизофрении избавиться.

— И как это у неё получилось, отключить автопилот? И почему она сама собой не соглашалась? И почему миссия сопротивляется, если мы всё уже подготовили? Нет, ты поддерживаешь нас или нет? — дерзко и резко сообщила Пшеничная, — Я не понимаю, почему ты к нам не пришла. Ты же знамение для нас! Ты же вестник новой эпохи! Ты же материализуешь нас и бриллианты, и большие суммы денег прямо из информационного поля, оттуда! Ты же должна нам дать феноменальные способности! Мы же ради тебя старались! Мы делали всё, как в священных текстах написано. В тайных, истинных текстах. Там же катастрофа произошла: из будущего в прошлое повалили всякие информационные объекты. И естественно, нужно сметить исторические пласты, чтобы ненужную и вредную информацию удалить из пространства. И ненужная информация и даёт нам слабость и не включает феноменальные способности!

Ксения решила промолчать. Опять это воспитание: терпеть, терпеть и ещё раз терпеть.

— Что вы обе должны были сделать конкретно после того, как она пришла бы к вам в лес? — спросила Алена Игоревна.

— А сигнал свыше бы пришёл. Вот сигнал не пришёл, так что я не знаю, что дальше мы должны были с ней делать.

Тем временем биороботы уже стали проникать в повреждённые участки мозга Ксении. Они проникали через оболочку нейронов прямо в ядро, чтобы просто вылечить программистку, восстановить ей память, сконцентрировать внимание. Волнение резко стало проходить. Настала уверенность в том, что она, Ксения Сергеевна Железнова, не виновна в том, что ей приписывают и идти в качестве миссии к сектантам она не собирается. Девушка теперь успокоилась, расслабилась, посмотрела на своё запястье и собиралась уже просто сесть хотя бы, выпить чего-то, чего-то съесть. Ещё ей жутко хотелось работать. Работать над своим языком. Теперь она ощущала то, как засыпает та самая девушка с Венеры, желающая таскаться по всяким туннелям смерти, переводя людей по нему. Никогда с последние дни она не ощущала себя настолько бодрой и свежей. Свежесть и повышенный тонус как-то сразу появился. Оксана, отвечающая на вопросы вялым голосом, понимала, что сейчас у неё начнётся истерика. Она знала, что никакого приказа не было, что она действительно сбежала, что она случайно сюда попала. Да и команды следить за Ксенией не было, в отличие от Филоновой и Пшеничной. Обе эти девушки по-прежнему пытались связаться с центром. И центр не отвечал.

Через несколько минут Железнову, и Сенно отпустили, выгнали из палаты. Пришлось сесть в коридоре на свободный диван и смотреть новости.

Как сообщали журналисты республиканского информационного канала, гравитационные колебания унесли свыше шесть тысяч человек в сумме по всем странам. Изуродованные тела ещё выживших людей доставали из-под обломков. Они были все в крови, у них свисала кожа. У некоторых была страшная истерика. Истерика правит балом. Истерика проникает даже на журналистов. Они уже десять показывают то, как на испанском языке жгучая женщина кричит с такими воплями и её не могут унять. Горяча испанка стояла на месте и кричала на испанском о том, что она должна лежать там, рядом с умершем муже и умереть там же. Она просто видит до сих пор этот портал в мир мёртвых. И мысленно идёт в мистическое туда, и рвётся уже физически обратно в завал. Ругается жутко и это журналист и снимает. И уже десять идёт эфир, прямой эфир из какого-то крупного разрушенного города.

Ощущение ужаса и паники теперь в сознание больных. Одна больная, засмотревшаяся на развалины города, просто остановилась прямо перед телевизором в странной нелепой позе, наклонившись за упавшей ложкой. Спина уже согнута, мышцы же напряжены. Железнова уже с интересом смотрела телевизор. Глаза её уже так не болели и спокойно смотрели. Хотелось прямо сейчас на работу в универ. Хотелось засесть за теорию и учиться, хоть в воспоминаниях путалась и несколько часов назад ощущала себя то ли живой, то ли мёртвой. Несравнимое впечатление того, как отходишь от гипноза. Весь мир для тебя в новинку, глотаешь этот мир глазами, ушами, да даже носом. Ловишь каждое ощущение. Пока для тебя всё непонятно: что происходило, что будет происходить, что происходит сейчас. Понятно, что этот отдел заинтересовал ею, но непонятно всё полностью. В голове фрагменты фраз и между ними не видно системы. Казалось бы, что шансов понять всё это, нет. Но раз резерв включился, то всё получится. Оксана тоже смотрела телевизор. Говорилось о том, что во многих городах отключалось электричество. Целые регионы отключались от перегрузки. В сотнях городах, в том числе и из-за этого паника. Словосочетание «конец света» больше всего упоминается не только в этом пространстве столов с телевизором, но и по всему миру. Только через полчаса кто-то сказал, повернувшись к девушкам:

— О, их вернули, тут же портал в параллельный мир.

Мистическая пора настала, ведь не только эта кто-то, странная девушка, любительница блуждать по болотам, но и все другие здоровые люди вдруг пускались на улицах на поиски странных порталов, странных призраков и всего мистического, вплоть до НЛО. Тем более, что когда магнитное поле красного луча встречается с магнитосферой Земли, то образуются светящиеся сгустки энергии. Они летают не только над Плазмоградском, но и повсюду. И за ними гоняются как за манной небесной. Оксана ничего той девке не ответила. А она продолжала, любительница искать повсюду аномалии:

— Но это аномалия, если уже туда уходишь, то уже не возвращаешься. Нет, дайте я проверю.

Она встала и пошла к двери в палату, где следователи. Открыла дверь и вошла, потом вскрикнула, ощутив какой-то свет, невидимый свет портала. Потом кто-то ей сказал:

— Возвращайтесь в свой мир и не мешайте нам вести допрос.

И это слышали все, и все сделали вид, что их в тот мир не пустят, а эти две девушки избранные. В шоке девушка вышла, и только подойдя к Железновой спросила:

— А вы надолго к нам?

— А вы не намыливайтесь, я миссией быть не собираюсь, — не выдержала Ксения, — я вот на все ваши галлюцинации пока ещё плевать хотела. Да так что если вы не хотите быть зафиксированными, то заткнитесь.

— О, о, о! — возмутились бабы, — не хочет она, а нам тогда не заплатят!

— Уже в любом случае не заплатит, — вдруг что-то дошло до Железновой, — тут реальные сотрудники КГБ, а не какие-нибудь артисты или гонцы с параллельного мира.

Женщины быстро успокоились все и тихо смотрели на Железнову. Потом одна спросила:

— А чего случилось-то?

Оксана сказала, до неё тоже что-то дошло:

— Да убить меня пытались две бабы, которые вам деньги предлагали. Да ещё и Железнову сегодня тоже.

Картина в голове становилась яснее, и между словами Чётко устанавливалась связь. Больные перестали смотреть на двух девушек, да ещё и чувствовали вдруг себя виноватыми. Так просто можно при всех убить человека, загипнотизировать его, пытать, насиловать, а никто и слова не скажет, никто не поможет и даже не спасёт, и будет мешать преступнику. А сейчас они будут говорить, что их запугали. Да, их запугали…. А как запугали Сенно и Железнову? Запугали — это мягко сказано. Их пытались убить. Их пытались сделать рабами, а люди пытались на этом заработать. Да они сумасшедшие, все без исключения. Все потихоньку партизанят, сидят у себя дома и говорят: моя хата с краю — ничего не знаю. А между тем, человек пропал ни где-нибудь, а прямо на вокзале. Человек может появиться ниоткуда и проследить его перемещение нельзя.

— А не плохо технология сработала, — говорил начальник отдела Победоносцев, причмокивая языком и губами, — она и жизнь человеку спасла, да ещё к тому же правду раскрыла. Оказывается, эти две дуры чуть ли не всем пациентам пообещали, что придёт миссия и их заберут люди в форме. Волхвы тоже мне. А у самих реальные программы обнаружились. И главное не подкачаешься — родилась Железнова действительно двадцать пятого декабря.

— Да, двадцать пятого декабря — это мощный козырь, ведь наверно мало людей рождаются в это число, — говорил вышедший из палаты следом за начальником Антон Валерьевич, — по всей планете столько рождаются в этот день?

— Миллионы, если не миллиарды, ну если по всей планете. А в нашей стране тысячи или даже сотни тысяч. Да железный козырь: родилась двадцать пятого, разработала язык нейростимуляции, создала сайт. Ну, где будем искать учителя. Учитель всё чётко просчитал и так не появился.

— А ты надеялся, что он к нам в отдел с повинной придёт?

— Ну «angel» мы проверили, а ещё один оператор «connect»?

— Тебе всё проверять нужно, у, ты какой хитрый.

— Итак, что мы имеем, — Виктор Викторович говорил, да к тому же они остановились прямо у диванчика и смотрели на толпу. Толпа больных боялась даже взгляд в их сторону направить. А телевизор что-то показывал непонятное: какой-то документальный фильм о солнечной системе. Виктор Викторович помолчав немного добавил: — Итак, Железнову собирались здесь похитить какие-то люди в форме. Причём явиться они должны были прямо сейчас. Хорошо они там мозг сканируют.

— Не приедут уже, только время теряем.

— Так мы ещё всю информацию не нашли. Даже если они не приедут, оператор «connect» должен сработать. Железнова — слишком важный человек, чтобы они его просто так нам отдали. Бойцов здесь оставляем. Пусть они тут побудут. Заведующая где?

— Я здесь, — отчеканила уже подошедшая медсестра.

— Как состояние Железновой?