Помоги проекту - поделись книгой:
— Спасибо, добрая фея! — Ирлик, сияя, пулей вылетел за дверь.
— С нас подарок, — Дарон чуть задержался, чтобы попытаться поцеловать меня и получить за это ускорительного пинка. Не болезненного, но весьма обидного.
Я поспешно заблокировала вход. Нет, близнецы очень милые, но вдвоем слишком утомляли. Взгляд на часы — еще целых пятнадцать минут до будильника! Я упала на кровать и моментально заснула.
До вечера жизнь на «Сальвадоре» текла в привычном ритме. Разве что Тед со мной теперь не разговаривал, обиделся за зеленого недоросля. Все-таки Гоша — его любимец, которому пилот прощает все: от скверного характера до чрезмерного аппетита. Я подумала, что надо бы извиниться, но землянин как будто избегал меня.
Привычная рутина поглотила меня: обшарить базы Альянса[9], скопировать свежие новости и отправить близнецам. Эфир — их забота, пусть сами разбираются, что сообщить миру, а что и продать можно. Оставшееся время я посвятила новому заказу. Как ни старалась, о грядущем появлении в нашей галактике ардарского императора не смогла найти даже намека. Значит, либо засекретили так, что мне не добраться, либо… Второй вариант мне решительно не нравился. Кто может знать о грядущих событиях такого масштаба раньше спецслужб?
Я уже собиралась пойти спать, когда раздалась трель коммуникатора.
— В моей каюте. Через пять минут, — капитан, как всегда, был краток. Я схватила комм, вскочила с кресла и нос к носу столкнулась с Тедом.
— В каюте, значит? — хмыкнул он. — А белый тебе идет, — пилот развернулся и быстрым шагом вышел из отсека.
— Тед, я… — мой окрик поглотила пустота — землянина уже не было. Да что он о себе возомнил? Подумаешь, про растение плохо сказала. Я, может, подружилась бы с Гошей, если бы при первом знакомстве зеленый нахал не укусил меня чуть пониже спины. Да и вообще, кто просил его лезть, куда не следует? Сам напросился. Как я ни пыталась убедить себя, что ничего особенного не произошло, на душе все равно было гадко.
Даген Ди стоял перед портретом своего отца, занимавшем почти всю стену. Властный взгляд голубо-фиолетовых глаз и коса белых, рано поседевших волос делали императора Азуара похожим на сказочного Ледяного Короля, которым в туманности пугали непослушных детей.
Зал, в котором висел портрет, напоминал музей. Повсюду висели картины, в шкафах — столовые приборы и личные вещи, на маленьких столиках — игрушки. Комнату-мавзолей создал обезумевший от горя Азуар. Старый император так и не смог оправиться от потери и умер через несколько лет после восстания, взвалив пошатнувшееся государство на плечи сына.
Молодой правитель всегда приходил сюда, когда хотел остаться в одиночестве. Зал Памяти — одно из немногих мест, где это было возможно. Даген подошел к шкафу и прикоснулся к вееру своей матери. Ставший привычным ритуал помогал собраться с мыслями. Взгляд его упал на обсидиановые броши в форме андры и немеры — двух прекрасных цветков, в честь которых назвали его старших сестер. Близняшки не дожили неделю до своей свадьбы…
Каждый раз, стоило Дагену закрыть глаза, он видел, как их убивали. В ту ночь, как только в дверь постучали, мать спрятала его за решеткой камина: императрица словно почувствовала, что происходит. В это время Немера открыла дверь… и получила нож в сердце. Мать отбивалась тяжелой вазой, кажется, даже успела кому-то сломать нос, но ее схватили и перерезали горло. Андра стояла перед камином и пронзительно визжала. Она так и не пошевелилась, когда мятежник одним ударом отрубил ей голову….
Звук шагов отвлек императора от жутких воспоминаний. Нееруш. Какого… ему понадобилось? Мулиа, как всегда, наплевал на правила. Знал, что Даген простит.
— Тебе не стоит здесь находиться, если планируешь сделать то, что задумал, — Нееруш остановился рядом с портретом сестер.
— Я прощаюсь, — ардар взял в руки игрушечный меч — его подарок младшей сестре. — Завтра я запечатаю эту комнату. Если я хочу вернуть Андромеде былую силу, мне придется забыть.
— Не забыть. Простить, — мулиа провел рукой по недоделанной вышивке — работа Андры. Немера так и не смогла полюбить рукоделие, зато отлично пела.
— Простить? Кого? Давно мертвых изменников? Или сотни невиновных, вынужденных бежать от безумия моего отца? Мне некого прощать!
— Ты так и не простил себя. Ты смог спастись — и не сделал смерть своей матери напрасной, — Нееруш безжалостно чеканил слова. — Не поддался горю, как твой отец, но сумел восстановить империю после его смерти. Ты уже сделал многое, а если перестанешь винить себя за то, что остался жив, сможешь еще больше. Подумай над этим, — мулиа ушел, вновь оставив императора в одиночестве.
Властитель прошел через коридор преклонивших колени советников. Стоило ему сесть, как все синхронно поднялись и встали полумесяцем перед троном. Неукоснительное соблюдение церемониала и любовь к традициям всегда отличали двор Азуара. Даген изо всех сил боролся с пережитками прошлого, но пока не преуспел. От взгляда правителя не укрылось, что Урда, самого старого из советников, под локти поддерживают соседи. Что ж, еще один повод пересмотреть древние правила.
— Я собрал вас здесь, чтобы объявить о своем отлете в галактику Млечного пути.
Простые, казалось бы, слова вызвали огромное волнение среди собравшихся. Даген дождался, пока шепот стихнет.
— В первый день летнего цикла состоится заседание Большого галактического Совета, на котором меня уже давно приглашают присутствовать. Но я полечу не только за этим, — правитель обвел взглядом зал. — Совет — отличный повод выбраться на чужую территорию, не привлекая к себе внимания. На одной из планет, которые будут на моем пути, я проведу торжественный прием для всех бежавших от гнева моего отца. Я должен лично заверить их в своей милости и пригласить вернуться домой.
— Ваше Величество, не стоит так рисковать, — высокий ардар с гладко выбритой головой шагнул вперед, — думаю, лучше послать сообщение тем, с кем у нас сохранилась связь. Такая новость быстро распространится и без Вашего присутствия.
Раккар, умный и честный, мог бы стать правой рукой императора, если бы не был таким мнительным. Он отвечал за безопасность дворца и в каждом шорохе видел убийцу, приготовившегося напасть. Этот ардар был пятнадцатилетним юношей, когда мятежники нанесли удар. В ту ночь он, как и все собравшиеся здесь, был во дворце.
— Это хорошая идея Раккар, благодарю, — правитель позволил советнику вернуться к остальным, — Именно так я и сделаю, чтобы объявить о месте и времени приема. Леур позаботится о том, чтобы сообщение не попало не в те руки.
Мулиа с глубоким шрамом, пересекавшим все лицо, поклонился. Он стал советником еще при Азуаре. Леур первым обнаружил тела императорской семьи и бросился на поиски убийц. Издалека заметный рубец красноречиво демонстрировал, каким опасным может оказаться церемониальное оружие в умелых руках. Хотя, говорят, оставившему эту отметину не повезло гораздо больше.
— Прошу меня простить, — вновь вышел Раккар, — Но…
— Да уймись ты уже! — старик, пошатнувшись, сделал шаг вперед, — Неужели не понимаешь? Ни один из изгнанников не сунется в Андромеду только из-за сообщения! Лишь личное присутствие императора сможет убедить всех, что это не ловушка!
Урд… Старый ардар успел послужить еще отцу Азуара и, император был уверен, доживет до его собственных детей. Представить дворец без Урда было невозможно. Старец с белой как снег заплетенной в короткую косу бородой и коротко отстриженными волосами стал неотъемлемой частью Ардара, как бесконечные цветники или весенние ярмарки. Почтенный возраст не смог согнуть его гордую спину, и только ноги в последние годы стали подводить советника.
— Спасибо, Урд, — Даген с теплой улыбкой кивнул старику. — Ты на редкость точно и кратко выразил мои мысли. Прием состоится, нужно лишь решить, где и когда. Раккар, ты летишь со мной. Подбери охрану, в которой будешь уверен. Еклеон, позаботься о маршруте. Я сказал центаврианам, что посещу несколько планет из Средних миров[10] и познакомлюсь с их культурой. Старайся выбрать те, которые находятся под влиянием Земли или Марса. Неанил, составь послание для изгнанников. Не мне тягаться с твоим красноречием. Урд, выбрать планету для приема я доверю только тебе. Уверен, твои знания обычаев и истории всех рас помогут тебе найти самое подходящее и безопасное место. Если кому-то есть, что добавить, останьтесь. Остальных я благодарю за вашу помощь, — император встал. Советники по очереди откланивались и уходили.
— Рониарр, останься, — ардар с туго заплетенной черной косой, перекинутой вокруг шеи, но все равно достающей до пола, замер в поклоне. Лишь когда за последним выходящим закрылась дверь, он позволил себе выпрямиться. Рониарр единственный среди советников был младше императора — всего двадцать пять лет. Однако еще Азуар заметил не по годам образованного мальчика, а позже Даген приблизил ардара к себе.
— Слушаю, Ваше Величество.
— Я хотел поговорить с тобой об Урде, — император ждал реакции советника. Рониарр удивленно приподнял бровь. — Ты наверняка заметил, что он с трудом держится на ногах. Скоро он не сможет стоять здесь.
— Вы думаете, кем можно его заменить? — советник в замешательстве замолчал, когда Даген покачал головой.
— У Урда отказывают ноги, а не мозги. Отстранить его от дел — самый глупый поступок, который только можно совершить, — император улыбнулся. — Нет, мне нужно, чтобы ты пересмотрел дворцовый этикет. Некоторые правила безнадежно устарели. Сделай так, чтобы вы не преклоняли колени, а сидели рядом со мной. Советники должны думать о проблемах империи, а не о том, в какой момент и куда им нужно шагнуть.
— Я подумаю над этим, Ваше Величество, — Рониарр вышел из зала.
— Наконец-то решился все вверх дном перевернуть? — довольный Нееруш вышел из потайной комнаты за троном. — Долго же ты собирался.
— А ты опять подслушивал? — Даген с усталой улыбкой погрозил другу кулаком. — Я бы тебе и так все рассказал.
— Знаю, но так интереснее, — мулиа расселся на ступеньках перед императором. — Какие указания будут мне?
— Собирай вещи. Мы вылетаем в начале весеннего цикла, — ардар направился к выходу, но в дверях обернулся. — И запечатай зал Памяти. Мне будет спокойнее, если это сделаешь ты.
— Прежде, чем начать наши занятия, я хочу знать, что ты думаешь о заказе, — капитан стоял спиной, поэтому я не могла видеть его лицо. Шуаро в просторной светлой рубашке вместо привычного темно-зеленого мундира хозяйничал в кухонном уголке своей каюты. В отличие от остальных жилых помещений, его комната вмещала не только кровать и пару шкафчиков. Большая полноценная спальня скрывалась за раздвижной дверью, широкая прихожая совмещала в себе кабинет и гостиную. Я нежилась в одном из маленьких уютных кресел, расставленных вокруг низкого стола.
— А? Что? — кажется, я задумалась, иначе, как я могла не заметить нависшего надо мной мулиа с чашкой в руках? Темные волосы капитана, всегда гладко зачесанные назад, струились по плечам, спадая в расстегнутую до середины груди рубашку. Очень красивой и сильной груди, между прочим! Пожалуй, стоит попытаться нарисовать его таким… Кое-как удалось перевести взгляд и даже вспомнить про чай.
— Заказ. Твое мнение, — Шуаро сел в кресло напротив. Фууух, не заметил. — Все, что ты думаешь об этой авантюре.
— Пожалуй, много риска и мало информации, — я отпила ароматный напиток и наконец смогла повернуть мысли в нужном направлении. — Кто заказчик? Откуда ему известно про императора? Что в медальоне? Почему обратился именно к нам? Что вообще могло понадобиться ему от ардар? — в голове были еще десятки вопросов, но капитан жестом велел остановиться.
— Господин Риз — на самом деле тайный советник Риз, серый кардинал на службе у канцлера Лока, — подтвердил Шуаро мои догадки. Только наделенный большой властью человек мог знать о грядущем путешествии императора. — Он держит свои сморщенные руки на пульсе всей Центавры. Некоторые говорят, что он и есть истинный правитель, а Лок — лишь пешка. Не знаю, правда ли это. Те, кто открыто кричал об этом, замолчали навсегда, — Шуаро попробовал чай, поморщился и добавил ложку сахара. — То, что Риз поручил это дело не своим агентам, а нам, говорит о многом: центавриане уверены, что мы не сможем воспользоваться медальоном, а в случае провала или неподчинения нашими жизнями можно будет пренебречь. Как, скорее всего, и в случае успеха — оставлять таких свидетелей для Центавры слишком опасно.
— Но мне казалось, вы хотели, чтобы я согласилась на эту работу! Если вы знали, кто заказчик, почему не отказались сразу? — до меня понемногу начало доходить, в какие крупные неприятности мы вляпались на этот раз.
— Что я только что сказал про свидетелей? В случае отказа нас бы уничтожили, — капитан покачал головой. — Пока мы разговаривали с Ризом, над нами висел скрытый щитами тяжелый крейсер. Пей, не жди, пока остынет, — Шуаро откинулся в кресле, давая возможность осознать полученную информацию.
Сказанное капитаном мне категорически не понравилось. Что значит «пренебречь нашими жизнями»? Я только в этом году совершеннолетней стала! Мне всего двадцать один год!
— Что мы будем делать теперь? Как я поняла, согласием мы лишь отсрочили свою гибель?
— Проблемы стоит решать по мере их поступления, — капитан задумался и положил в чай еще две ложки сахара. — Пока необходимо достать этот медальон. С ним у нас есть шанс получить защиту от Центавры у Земли или Марса. Чтобы ограбить императора, придется очень постараться. С планом я тебе помогу. Что помнишь про Андромеду?
— Нууу… Там живут всего три расы: ардары, мулиа и ништгализенамы, — попытки вспомнить школьный курс истории особого успеха не принесли. — Ардары — это правители Андромеды и главная военная сила, в их руках сосредоточена вся мощь биогенных цивилизаций. Ништгализенамы — те, кто эту мощь создал, гении биоинженерии и генетики. Про мулиа известно меньше всего, — я мельком взглянула на капитана, но тот никак не отреагировал на мои слова. — В учебниках написано, что они первыми нашли выход в эту галактику и показали сюда путь остальным жителям Андромеды. Сейчас мулиа — единственная раса, которая живет бок о бок с представителями техногенных цивилизаций и Средних миров…
— Достаточно, — решительно перебил меня Шуаро. — Для Млечного пути учебники явно пишут центавриане, потому что только они могут расписать десяток страниц и при этом не сказать ничего. Ништгализенамы не принадлежат системе Андромеды. Почти тысячу лет назад их исследовательский корабль потерпел крушение на Ардаре. Вернуться домой они так и не смогли. В качестве жеста доброй воли ништы преподнесли императору Ардара все достижения своей цивилизации, которые смогли воссоздать. Этот дар положил начало целой традиции. Раз в год ништгализенамы передают семье правителя свои новые разработки. Для них это способ оставить что-то после себя. Для нас — возможность двигать цивилизацию вперед. Далеко не все открытия используются: только те, которые нужны для процветания системы. Известно об этом очень немногим. Большинство считают ништов одними из исконных жителей Ардара. Третья разумная раса Андромеды — мулиа. Мы живем рядом с вами, но о нас известно не больше, чем об ништах или ардарах. Не задумывалась, почему? — капитан, наконец, отвлекся на чай: выпил всего один глоток, скривился и поставил чашку на стол, покосился на сахарницу и отодвинул ее подальше. Я молчала, чувствуя, что основной рассказ еще впереди.
— Мулиа — мастера во всем, что касается разума и информации. Первые корабли ардар были живыми, но не разумными. Мы научили их думать. Моя раса находила новые звезды, изучала другие галактики и их жителей. Когда был найден путь в галактику Млечного Пути, произошел раскол. Император Азуар категорически запретил выходить на контакт. Войны между разумными… Нам это было чуждо. Ардары и мулиа никогда не сражались между собой. Император не хотел связываться с теми, кто способен хладнокровно уничтожать себе подобных ради призрачного могущества. Многих это не устроило. Нашлись те, кто с мнением правителя был не согласен категорически. Они решились на дворцовый переворот — первый и единственный в истории Андромеды. Нам, тысячелетиями жившим в гармонии и мире, даже в голову не приходило, что такое возможно.
Шуаро устало вздохнул и закрыл глаза. Я, не шевелясь, ждала продолжения.
— Это произошло почти пятнадцать лет назад. Позорная страница из жизни наших планет, про которую никогда не узнают чужаки. Мне было двенадцать лет. Мой отец занимал высокую должность на Мулиа[11], поэтому я жил при дворе императора Раййа и видел все своими глазами. В тот день на нашу планету прилетел правитель Ардара — Азуар Ди. Ночью, после торжественного приема, мятежники убили его жену и двух старших дочерей. Следующим должен был стать Даген, но убийц схватили. Суда не было. Отступников уничтожали на месте. Императорская семья похоронила четверых, хотя тело младшей дочери так и не нашли. На следующий день Азуар принялся за всех, с кем хоть как-то были связаны мятежники: друзья, семьи… Виновные и нет, те, у кого была возможность покинуть планету, сбежали. Мой отец был арестован, но его друзья помогли нам скрыться. Так мы оказались в этой галактике. На одном из искусственных спутников отец нанялся на космическую радиостанцию, да, именно на «Сальвадор». Через пять лет он сменил погибшего капитана, а еще через шесть этот пост занял я.
Я сидела, едва дыша. Перед глазами стояли залитые кровью дворцовые коридоры, в ушах звенели крики и звон оружия. Видение было таким ярким, будто это я, а не капитан, пережила события той роковой ночи.
— Твои родители тоже бежали из Андромеды, не так ли? — вопрос Шуаро застал меня врасплох. Нет, не надо! Не спрашивай! Кажется, эмоции отразились у меня на лице, потому что мулиа продолжил: — Не отпирайся, ты, наверное, единственная ардарка в этой галактике. Я никогда не спрашивал тебя об этом, но, думаю, сейчас имею право на откровенность.
— Я понятия не имею, кто мои родители, а про ардар знаю только по школьным учебникам! — я сжала кулаки, не чувствуя, как ногти впиваются в кожу. Нельзя, нельзя меня об этом спрашивать! Сколько раз я пыталась выяснить, кто я, но не нашла ни малейших намеков. — Я выросла в проклятом приюте на краю галактики, где кроме землян и крадов никто не появлялся! И если бы не смогла спрятаться на «Сальвадоре» два года назад…
Я могла взломать любую систему, найти кого и что угодно, но не своих родителей. Как ни старалась, я не обнаружила ни единого следа своего существования, словно меня никогда не было. На глаза против воли навернулись слезы — я ненавидела демонстрировать свою слабость. — Если мои родители действительно смогли сбежать, почему бросили меня? Почему не вернулись за мной?
— Ардар, в отличие от мулиа, преследовали, — Шуаро, не ожидавший такой реакции, осторожно обнял меня. Я уткнулась лицом в его грудь, пряча мокрые глаза. — Скорее всего они спрятали тебя и хотели вернуться, когда разберутся с погоней. Думаю, так они защищали тебя. Прости, я не знал, что для тебя это столько значит, — мулиа гладил меня по волосам.
Я понемногу успокаивалась, но все еще изредка шмыгала носом, чтобы капитан не вздумал меня отпустить. Мне было очень уютно в его руках — новое, такое приятное чувство. С трудом сдержала смешок: накаркает Тед, правда ведь, так и влюбиться недолго!
Тишину разорвал вой коммуникатора. Шуаро выругался, усадил меня в кресло и принял вызов.
— У нас новая информация, — сказал капитан, как только выслушал звонившего. Я моментально собралась. От выполнения странного заказа, без преувеличений, зависела наша жизнь. — Во время одной из остановок император организует прием для всех мулиа, живущих в этой галактике. Явившимся будет подарено прощение и возможность вернуться домой. Пожалуй, у нас появился хороший шанс заполучить медальон.
— Господин советник готов принять вас, — центаврианка с кукольным личиком и искусственными рыжими волосами вежливо улыбнулась.
Рулар на негнущихся ногах вошел в огромный кабинет, уставленный деревянной мебелью и увешанный картинами. Советник ждал его, сидя за дубовым столом.
— Судя по тому, что девчонка не идет рядом с тобой, ты не справился, — голос Риза казался абсолютно безразличным. Рулар слишком хорошо знал, что это означает.
— Господин Риз, прошу вас, я….
— Мне не нужны оправдания. Мне нужна девчонка. А ты не смог ее привезти. Ты не смог справиться с одной крадовой сироткой!
— Господин Риз, умоляю! — хриплый голос Рулара от ужаса стал тонким и визгливым, — Она сбежала, как только я прилетел!
Советник с деланным интересом взглянул на мужчину.
— То есть ты хочешь сказать, что какая-то несовершеннолетняя соплячка смогла скрыться от агента секретной службы Центавры? — Рулар судорожно сглотнул, — Мне нужны только те, кто в состоянии справиться со своей работой, — Риз нажал кнопку на коммуникаторе. В кабинет тут же вошли двое охранников.
— Этого — на корм скезам[12], а мне приготовьте заключенного из семнадцатой камеры, — советник даже не посмотрел, как его бывшего агента, визжащего и брыкающегося, выволокли за дверь.
В своей темнице ардар провел почти тринадцать лет. Сейчас его руки были закованы в цепи и подняты так высоко, что он едва мог дотянуться пальцами ног до пола. Иридар изо всех сил старался потерять сознание, умереть, — что угодно, лишь бы больше ничего не выдать Ризу.
До той злополучной ночи он поддерживал мятеж. Вид распростертых тел императорской жены и дочерей заставил его передумать. Иридар сбежал, спасая свою жизнь, не желая становиться убийцей, надеясь спрятаться. Кто он был? Молодой и амбициозный ардар, уверенный, что после смены правителя всем станет только лучше. Что конкретно должно было измениться? Этот вопрос он стал себе задавать только когда попал в тесный каменный мешок. И за тринадцать лет не нашел на него ответа.
Ведро ледяной воды, вылитое на голову, вернуло Иридара к действительности.
— Я задал тебе вопрос, — советник искренне наслаждался пыткой. — Император Даген Ди, — тонкое лезвие выплясывало на спине пленника. — А я пока помогу тебе сосредоточиться, — Риз резко вогнал кинжал под ребра ардару. Крик боли эхом разнесся по лабиринтам подвала.
— Медальон! — Иридар ненавидел себя за слабость, но за долгие годы общения с советником его тело превратилось в одну сплошную незаживающую рану. Ардар уже давно не хотел сбежать. Он мечтал лишь о смерти.
— Что за медальон? — Риз прервал свое увлекательное занятие.
— Медальон императора, в нем — инфокристалл, на котором записан секрет вечной жизни, — Иридар с трудом выговаривал слова, взгляд был мутным от боли. — Ништгализенамы передали его нам больше тысячи лет назад… Никто из правителей не решился им воспользоваться, вечность — слишком долгий срок…
Глаза пленника вновь закрылись, голова бессильно упала на окровавленную грудь. Риз задумчиво рассматривал висящее тело. Сказанное Иридаром было слишком похоже на выдумку, но что, если?… Советник искал оружие, а нашел… В сущности, что они знали об ардарах? Практически ничего. А то, что знали, легко могло оказаться ложью.
Через час центаврианин стоял в центре своего кабинета. Вокруг него в воздухе повисли голографические изображения Дагена Ди — снимки каждого его появления вне системы Андромеды, портреты, рисунки в учебниках… И каждая из сотен копий императора, окруживших Риза, носила на шее один и тот же медальон — в виде черного бутона с серебряными прожилками. Его размеры как раз подходили, чтобы спрятать инфокристалл.
Советник размышлял. Императорское украшение было одновременно манящим и недоступным. Достать его казалось невозможным, но вечная жизнь… Жадность в Ризе боролась с осторожностью. Поручить это дело секретной службе? Нельзя, не справятся или смогут открыть и оставят себе. Он слишком хорошо знал своих людей — сам подбирал. Рассказать канцлеру и попросить помощи? Риз не хотел ни с кем делиться. И как выманить императора из Андромеды? Слишком много вопросов. И слишком велика необходимость их решить. Советник был уже стар. Он знал, что проживет еще лет пятнадцать-двадцать, и не мог с этим смириться. Секрет вечной жизни маячил у него перед глазами, заставляя забыть обо всех прочих делах и искать способ его заполучить.
Поделиться книгой: