Под знаменем Белого Волка

Возмущало другое. Поведение принца Джона в отсутствие брата, сражавшегося в Святой Земле, приняло недопустимые формы. Он поднял мятеж в стране и попытался свергнуть оставленного Ричардом юстициария Уильяма Лонгчампа. Не вышло. А когда брат попал в плен, Джон радостно потирал руки. Открыто просил императора Генриха как можно дольше удерживать за толстыми стенами потерявшего свободу монарха Англии, быстренько заключил союз с французским королём Филиппом и попытался захватить трон. Опять не получилось. Вернувшийся из плена Ричард был очень зол на брата и расправился с ним сурово – изгнал из страны и лишил всех владений. Позднее Джон, изобразив раскаяние, выпросил у брата прощение. Это он умел всегда. А король Ричард никогда не был злопамятным и имел благородное сердце.

Барон умолк, глубоко задумавшись о чём-то, потом спохватился и продолжил.

– Говорят, если человек непорядочен, то уж во всём. К нашему королю это относится в полной мере. Особенно возмущает его отношение к женщинам. Плантагенеты все как один сильные и очень активные мужчины, но Джон перещеголял всех. Он не просто похотлив, но ещё и развратен. Если ему приглянулась женщина, ускользнуть от него не может ни одна, будь она хоть дочь, хоть жена любого барона. Говорят, что бастардов у него так много, что он даже не знает их всех по именам. А родившие их женщины предпочитают уйти в тень и не выставлять напоказ своей связи с королем, поскольку гордиться тут нечем. Свою вторую жену, красавицу Изабеллу Ангулемскую он вообще похитил из-под венца – просто не отдал законному жениху, воспользовавшись своим правом сюзерена. А теперь сторожит её, как злой пёс овечку. Направо и налево казнит лютой смертью любого, кто осмелится взглянуть на королеву мужским взглядом.

Генрих слушал деда, широко раскрыв глаза. Тот усмехнулся и повёл свой рассказ дальше.

– Всё бы ещё ничего, но и в управлении страной король Джон очень слаб. Не говоря уже о том, что вообще трусоват и полководческих талантов отца не унаследовал. Если берётся воевать, то плохо у него получается побеждать. За что и называют его потихоньку «король – Мягкий Меч».

После смерти Ричарда наши бароны предпочли своего английского принца. Однако очень скоро они стали сожалеть о своём выборе. Король лжив и изворотлив, и очень жесток. Попасть к нему в плен смертельно опасно. И сторонников у короля становится сейчас всё меньше. Он неудачно воевал на континенте и потерял сперва замок Шато-Гайяр, который с такой любовью возвёл твой отец. Потом французы взяли Руан, а за ним и вообще почти все владения английской короны, которые отвоёвывал ещё Великий Вильгельм, потом твой дед Генрих Плантагенет, и за которые отчаянно сражался твой отец. Стыдно сказать, но английское королевство потеряло Нормандию, Мэн, Анжу, часть Пуату и Турень. И всё по вине этого злополучного короля. Мало того, он ещё навлёк на нашу страну интердикт от Иннокентия 111. А теперь Папа отлучил от церкви его самого и, можно сказать, низложил короля, во всяком случае, бароны вправе не подчиняться ему, что и делают с превеликим удовольствием. И чем это кончится, один Господь ведает.

Так что сам видишь, мой мальчик, что в такой обстановке нужно быть крайне осторожным и по возможности не попадаться ему на глаза. Особенно тебе. Уж слишком ты похож на своего отца. А наш король Джон вряд ли забудет когда-нибудь своего прославленного в битвах предшественника, короля-победителя, короля-рыцаря, которого боялись враги и любили подданные.

Генрих поднял на деда удивлённые глаза.

– Так что мне, дедушка, теперь надо в норку спрятаться? И спокойно смотреть, как король губит всё, что создал мой дед и за что боролся отец? Недостойно рыцаря прятаться от врагов. А король Джон был врагом моего отца, и значит, он мой враг.

– Я и не думал предлагать тебе трусливую позицию, Генри, мой мальчик, – барон сердито выпрямился в кресле. – За кого ты меня принимаешь?

Не выдержав, он встал и принялся вышагивать по комнате, снимая с себя напряжение непростого разговора.

– Однако, чтобы стать способным сделать что-то серьёзное, нужно иметь реальную силу. У тебя же пока есть меч и шпоры, и большое желание воевать. И всё. Тебе нужны, во-первых, воины – свой хорошо обученный боевой отряд. А это большая работа, и время, и деньги. Но сделать это нужно, безусловно, нужно. Во-вторых, тебе самому вместе со своим отрядом надо очень многому научиться. А на это потребуются время и терпение. Ведь воин не может позволить себе ошибку в битве, ибо она будет последней в его жизни. Надо научиться не только сражаться и выживать, но и побеждать. Это трудная наука, Генри, но постижимая. К счастью, у тебя есть, где учиться. Граф Хьюберт сам неплохой воин, но его командир гарнизона просто чудеса творит с новобранцами. Доблестного рыцаря Тимоти Эллиота из Денвент-Касла, уже нет в живых. Но я хорошо помню его. Он обладал удивительным чутьём и умением вовремя сконцентрировать силы отряда. Он в своё время хорошо обучил Эванса Льюиса, я думаю, наш командир гарнизона вспомнит науку и поделится ею. Да и сэр Патрик Эллиот, что правит сейчас владением отца, я слышал, отличный воин. Он, конечно, поможет. Не откажут в помощи и наши друзья по ту сторону границы – Кэмпбеллы и Макдоналды. Шотландцы умеют отлично сражаться, и у них есть, чему поучиться. Во всех этих владениях есть и молодые воины, стремящиеся к большим сражениям и славе. Думаю, они пойдут за тобой. Так что работы у нас много, мой юный рыцарь. Очень много.

– Так ты поможешь мне, де? – глаза Генриха сверкнули радостью. – Правда, поможешь?

– Конечно, мой дорогой, – барон улыбнулся и провёл рукой по волосам внука. – Я выпущу тебя в большой мир только тогда, когда увижу, что ты научился воевать и имеешь рядом надёжных воинов, всецело тебе преданных. Так поступили когда-то со мной. Научили и помогли. Я четыре года учился, Генри. Но зато победил. Теперь внуки тех, кто помогал мне, придут на помощь тебе, мой мальчик.

– Спасибо тебе, де! – на глазах Генриха заблестели слёзы. – Мы создадим такой отряд, и он выйдет в большой мир под знаменем Белого Волка.

И после этого началось обучение – самого Генриха и подобранных ему в помощь молодых воинов.

Обучение проходило не только в Лейк-Касле, но и в Уинстоне, и в Денвент-Касле, и в шотландских владениях Алекса Макдоналда и Коннора Кэмбелла. И везде находилось что-то новое, до того неизвестное, что нужно было усвоить и потом намертво закрепить, чтобы это вошло в привычку. Сформировался отряд из молодых воинов, собранных из разных владений, которых объединяло одно – преданность своему предводителю, которому они принесли клятву верности, и горячее желание побеждать врагов под его стягом. Отряд был не слишком велик – всего две дюжины воинов вместе с самим предводителем и капитаном, которым стал, конечно же, Майкл Льюис. Но длительные упорные тренировки, поддерживаемые огромным желанием Генриха выйти со своими людьми в большой мир за пределами их Приграничья, позволили создать отряд, обладающий необычным воинским достоинством. Для того чтобы достичь этого, пришлось долго тренировать и самих воинов, и их хорошо отобранных коней. Зато со временем они научились выходить, а вернее будет сказать, вылетать на огромной скорости на предполагаемое поле боя одной, чётко спаянной и строго организованной силой, а дальше действовать как единый организм. Так воевали когда-то римские легионеры, и они были непобедимы именно благодаря слаженности действий и железной дисциплине. Повторяя в чём-то опыт римских легионеров, отряд Белого Волка, как назвал его Генрих, научился по команде чётко перестраиваться в несколько боевых построений, соответствующих требованиям военной обстановки. Такой слаженности действий трудно было ожидать от небольшого отряда из далёкого приграничья, но это было фактом.

И очень скоро в этом убедились те, с кем отряду пришлось вступить в сражение. Первая серьёзна битва, боевое крещение отряда Белого Волка, произошла на западной границе в районе, близком к Карлайлу. Там сформировалась большая группа бывших воинов, потерявших своё место по причине неблаговидных поступков, и примкнувших к ним разбойных элементов с обеих сторон границы. Сила у них сложилась внушительная, человек семьдесят, не меньше. И они принялись третировать местное население, грабя и убивая. Это были отчаянные головорезы, справиться с которыми малыми силами было практически невозможно. А командир гарнизона Карлайла не мог позволить себе выделить большой отряд на преследование разбойников, хорошо освоившихся в здешних местах и имеющих тайные укрытия. У него была задача охранять замок и город.

Повторялась ситуация, имевшая место много лет назад, когда молодой ещё Тимоти Эллиот и совсем юный Кевин Лорэл сражались вместе с молодым графом Уильямом Хьюбертом против подобной разбойной шайки, которую тогда удалось выследить и уничтожить. Барон Кевин, конечно же, хорошо помнил и то время, и те действия, которые они предпринимали. Ведь для него это было первое в его жизни сражение. И он рассказал внуку во всех подробностях, как они выслеживали разбойников и как их одолели.

Генрих, серьёзный и внимательный, вслушивался в каждое слово деда, запоминал его советы и уже отчётливо мог представить себе отдельные тактические ходы. И как ни было барону Кевину страшно за внука, он благословил его на этот первый военный поход. Мальчику было уже восемнадцать лет, и ему пора было становиться настоящим воином. А какой же воин без битв?

На запад отряд выступил в конце июня. Солнечное лето сияло над Приграничьем, а они шли искать своих врагов, чтобы встретиться в жаркой схватке и одолеть их. Другого исхода ни сам Генрих, ни его воины допустить не могли. Впереди была их первая боевая операция, и они горели желанием показать на деле, чему научились за долгие два года постоянных изматывающих тренировок.

Их базой стал, разумеется, Денвент-Касл. Сэр Патрик укрепил их отряд ещё десятком отборных воинов, отдав их в распоряжение Генриха. Больше людей он, к сожалению, дать не мог – нужно было побеспокоиться и о безопасности замка, на который враги могли налететь в любой момент. Однако и это была большая сила, если учесть строгую дисциплину в отряде и великолепную выучку всех воинов. Люди сэра Патрика были опытны в сражениях и охотно делились своим опытом с молодыми, но уже готовыми для битв воинами Генриха. И все как один охотно признали молодого рыцаря своим командиром.

Преследование разбойников началось. Однако вскоре пришлось убедиться, что их предводитель хитёр и коварен. Он часто оставлял на пути воинов Генриха разрушенные селения, залитые кровью, а сам ловко уходил от преследователей. Такая игра в кошки-мышки тянулась уже недели три, и кое-кто из отряда Генриха начал злиться. Но рыцарь пресёк эти настроения, разрушительные для победоносных воинов, а он хотел видеть свой отряд именно таким. Он объяснил своим людям, что злость никому ещё не помогала одержать победу, а их враги именно на то и рассчитывают, что, разозлив, лишат их преимущества слаженности действий. Генрих был уверен, что противник уже хорошо осведомлён и о численности их отряда, и о его боевых качествах. Однако нападать на них враг не решался.

Вновь двинувшись в сторону Карлайла, в который уже раз, воины Генриха остановились на ночлег в небольшом селении. Здесь молодому рыцарю приглянулась славная девушка с длинными косами цвета зрелой пшеницы. Он даже позволил себе провести с ней ночь, и красавица одарила его горячей страстью. Но когда, не найдя разбойников в той стороне, они возвращались обратно, селение, где они ночевали, оказалось разграбленным и сожженным. А на самом видном месте, посреди всего этого ужаса, лежала убитая девушка, так приглянувшаяся Генриху. Поза мёртвого тела не оставляла сомнений в том, что несчастная была жестоко изнасилована. И последним жестом насильника был огромный нож, пронзивший живот жертвы и пригвоздивший тело к земле. На красивом лице застыло выражение муки. Увидев эту картину, Генрих почувствовал, что готов взорваться и впасть в ярость. Огромным усилием воли ему удалось взять себя в руки. Бледный и суровый стоял он над телом несчастной девушки. Потом, наконец, раздвинул крепко сжатые губы.

– Будь спокойна, милая, я жестоко накажу того, кто истерзал и убил тебя, – прошептал он, глядя в мёртвое лицо.

И отвернувшись, пошёл прочь. Ему надо было несколько минут побыть одному, чтобы полностью взять себя в руки. Но уже через полчаса он отдавал команды спокойным, как всегда, голосом. Они продолжали преследование разбойников.

В жизни часто случается, что события и обстоятельства повторяются. Так и сейчас. Как когда-то деду, Генриху на этот раз помог в поисках противника паренёк, чудом уцелевший в разграбленном селении. Шмыгая носом и развозя грязь по зарёванному лицу, он рассказал, где можно найти преступников, погубивших всю его семью. Местные жители иногда располагали весьма полезными сведениями. Так и этот мальчик, дед которого выпасал скот на отдалённом пастбище, случайно узнал то, что весьма пригодилось отряду Генриха. Он даже пожелал отправиться с ними, чтобы лучше показать дорогу – душа мальчика горела огнём жажды мести.

На этот раз удалось напасть на след разбойников и даже застать их врасплох. Неожиданность нападения была сильным козырем в руках Генриха. И вторым козырем была слаженность действий его отряда, действующего строго по разработанному плану. Разбойникам пришлось вступить в открытую схватку, и здесь преимущество было не на их стороне. Да, их было много, но в воинской выучке они сильно уступали отряду Белого Волка и воинам из Денвент-Касла. Они беспомощно метались по полю битвы, а хорошо обученные воины настигали их и косили как траву на лугу.

Однако предводитель разбойников оказался умел и силён. И в какой-то момент он возник перед Генрихом, предлагая сразиться один на один. Рыцарская честь не позволила молодому Лорэлу уйти от этой битвы, он спешился и сделал знак своим воинам не мешать ему. Противник был матёрым мужчиной, с крепким телом и грубым, злым лицом. И в придачу весьма хитёр.

– Я намерен убить тебя, щенок, – злобно прошипел он внимательно смотревшему на него Генриху, – и чтобы получить больше наслаждения от этого, скажу, что это я прикончил твою девку, предварительно наигравшись с ней в своё удовольствие. А теперь давай, кидайся на меня, мальчишка.

Но разбойник просчитался. Генрих не позволил себе впасть в ярость и потерять самообладание. Он хорошо помнил уроки деда, дядюшки Ричарда и сэра Патрика. В битве один на один обычно побеждает тот, кто сумел сохранить холодную голову. И Генрих, не обращая внимания на злобные слова и насмешки, начал своё первое настоящее сражение. Противник был очень силён и умел, он наседал на молодого рыцаря как разъярённый вепрь. Однако Генрих не зря провёл два года в обучении рыцарскому искусству. Он ловко уходил из-под удара, используя давно принесенную в их края сэром Стэнтоном технику турнирных сражений, и изматывал противника частыми быстрыми атаками, постоянно меняя направление. Не прошло и четверти часа, как разбойник, забыв обо всём и рассвирепев до крайности, стал допускать ошибки и просчёты. Через полчаса Генрих покончил с ним, нанеся прямой удар в сердце. Его воины, добившие уже остатки разорённой банды, ликовали. Мальчишка из разрушенного селения, наблюдавший картину сражения и этой битвы один на один, пришёл в неистовую радость. И не в последнюю очередь его усердием разнеслась по западному приграничью весть о непобедимом отряде Белого Волка, одолевшем вдвое превышающего его по численности противника. Теперь желающим убивать и грабить следовало дважды подумать, прежде чем вступить на этот путь. На какое-то время здесь установилась благословенная тишина.

Сэр Патрик Эллиот, горячо обнимая прибывшего к нему с победой молодого рыцаря, не удержался.

– Я ещё два года назад говорил твоему дядюшке, Генрих, что ты уже готовый воин, – весело сверкнул он глазами, – а он настаивал на обучении. Мне кажется, что воинские навыки у тебя в крови.

– Да, мне нравится воевать, сэр Патрик, – ответил на это слегка смущённый Генрих, – но без той науки, что я прошёл благодаря настойчивости моего деда, я бы не одолел этого матёрого бандита, вдвое старше и сильнее меня. И думаю, учиться воину нужно всегда.

Сэр Патрик похлопал его по плечу. Он был очень доволен как успехами молодого рыцаря, так и его по-взрослому разумным подходом к делу. Да, подававший большие надежды мальчик вырос в серьёзного воина.

Когда отряд Белого Волка с победой вернулся в родной замок, радости не было предела. Барон Кевин горячо сверкал помолодевшими глазами, а сэр Ричард не мог налюбоваться на племянника, как-то сразу повзрослевшего и ставшего сильней. Мать не отходила от сына, стремясь лишний раз прикоснуться к нему, чтобы удостовериться – это и вправду он, живой и невредимый.

Этим летом и тёплой осенью отряд ещё несколько раз вступал в мелкие схватки, всегда выходя из них с победой. Они не потеряли ни одного человека, хотя мелкие ранения, конечно же, были. Без этого воинам не обойтись.

А по Приграничью разнеслись вести о новом непобедимом отряде, который недруги стали называть стаей белых волков.

Потом пришла холодная осень с её дождями и ветрами, а за ней и зима, вовсе запершая молодых горячих воинов чуть ли не в стенах замка. Выходили не слишком часто и не уходили далеко от Лейк-Касла. Но тренироваться продолжали так же настойчиво, как и прежде.

Следующим летом обстоятельства позвали их в другую сторону. Просьба о помощи пришла от Кэмпбеллов. Поддержать родственников в беде было святой обязанностью для хозяина Лейк-Касла. В поход выступили молодой рыцарь Лорэл вместе с сэром Ричардом. Быстрым маршем дойдя до владений Кэмпбеллов, они застали там удручающую картину. Как оказалось, воины враждебного клана, изредка беспокоившие их мелкими набегами, на этот раз выступили довольно большой силой, получив подкрепление от не известного Кэмпбеллам союзника. Сражение было жестоким. Погибли их вождь Коннор и оба его старших сына, а младший брат вождя Дугал был серьёзно ранен и не мог уже воевать. Оборону держал младший из сыновей Коннора, тридцатилетний Патрик Кэмпбелл, принявший на себя обязанности вождя.

Патрик был очень рад прибывшему подкреплению. Вместе они успешно отразили следующую атаку, которой противники намеревались добить ослабленных Кэмпбеллов. Полученное ими подкрепление было для врагов полной неожиданностью. А потом пошли изматывающие мелкие схватки, нацеленные на то, чтобы взять Кэмпбеллов измором.

Условия сражений здесь, в лесистой и сильно пересечённой местности были новыми для рыцарей Лорэлов. Какое-то время ушло на то, чтобы оценить положение и выработать тактику. А потом англичане стали наступать. Это противостояние продлилось довольно долго, но завершилось безоговорочной победой Кэмпбеллов. Правда, клан их остался сильно ослабленным, и теперь им нужно было время, чтобы восстановить силы и поднять на ноги новых воинов.

А мужчины из Лейк-Касла получили новый и весьма полезный опыт ведения боевых действий. На этот раз не обошлось без потерь, и это было горько. Генрих тяжело переживал гибель одного из своих воинов. В отряде Белого Волка осталось двадцать три человека.

Вернувшись в Лейк-Касл, они принесли тяжёлую для леди Элис весть. Баронесса горько рыдала, оплакивая гибель старшего брата и племянников, и сочувствуя тяжёлому положению клана. Но ей хотелось верить, что Кэмпбеллы из Приграничья вновь поднимутся на ноги и станут сильны, как и прежде. И сын, и внук, оба заверили её, что молодой Патрик Кэмпбелл достоин чести быть вождём клана и сумеет возродить его мощь.

Пережив в замке ещё одну зиму, Генрих решился, наконец, вырваться в большой мир. И дед не смог возразить ему. Мальчик превратился в мужчину. А мужчинам свойственно воевать. Тем более сыну такого непобедимого воина как благородный король-рыцарь Ричард Львиное Сердце.

Глава 3

На юг продвигались с большой осторожностью. Преодолели Пеннины и вступили в пределы Северного Йоркшира. Это огромное графство всё ещё носило следы свирепой расправы, учинённой когда-то могучим королём-завоевателем Вильгельмом над постоянно бунтующим севером. И хотя с тех пор прошло почти полтора столетия, и жизнь уже возвратилась в эти места, всё равно на глаза ещё изредка попадались то развалины прежних хозяйств, наполовину заросшие травой и ежевикой, то полусгнившие останки какой-то мельницы, постепенно погружавшиеся в воду запруды. Но деревни уже жили своей жизнью, на пастбищах выпасался скот. И здесь было куда больше, чем у них в Камбрии, аббатств и монастырей, что облегчало дорогу, позволяя находить спокойные места для ночлега и отдыха.

В одном из небольших и небогатых на вид монастырей старенький настоятель, очень довольный пожертвованием, сделанным в пользу обители, рассказал молодому рыцарю о том, как по этим землям когда-то буквально огнём и мечом прошёлся со своей армией король Вильгельм. Он жестоко расправлялся со всеми, кто бунтовал против него, и, чтобы предотвратить саму возможность таких бунтов в будущем, просто-напросто не оставил здесь никого, кто мог бы выступить против него. Кто-то успел покинуть эти земли, остальные сложили головы, потеряв всё, что имели. Армия короля разрушала поселения, уничтожала посевы и домашний скот. Те немногие, кому удалось выжить в этой жестокой акции возмездия, погибли от голода ближайшей же зимой. Край обезлюдел.

Однако при всей свирепости этой расправы над бунтовщиками, которые уже не первый раз нарушали свои клятвы верности и обещания мира, говорил настоятель, Вильгельм не трогал редких тогда ещё монастырей в этих местах. И однажды в их обитель по велению короля доставили двухлетнего мальчика, которого нашли в разорённой деревне рядом с мёртвой матерью. Перепуганного, чумазого и голодного малыша король велел отмыть и накормить, а потом доставить в ближайший монастырь. Повеление короля было исполнено, и чудом спасшийся от гибели ребёнок вырос при монастыре, стал монахом, а потом и настоятелем. Он сам ещё смутно помнит этого благообразного старца, поскольку тоже попал сюда ребёнком и практически повторил путь святого отца.

Да, жизнь настолько сложна и многогранна, заключил старый настоятель, что и не отделишь сразу добро от зла, всё смешивается, перепутывается, превращаясь в сложный узор. И этот узор составляет историю страны.

– Я вовсе не хотел утомлять вас своим рассказом, сэр рыцарь, – смущённо завершил свою речь престарелый слуга Божий, – но старость разговорчива, и вы отменный слушатель.

– А я чрезвычайно благодарен вам, отче, за всё, что услышал, – улыбнулся в ответ Генрих, – мы так мало знаем о прошлом своей страны.

Покинув гостеприимные стены монастыря, отряд двинулся дальше. Переправились через реку Уз и обошли стороной всегда неспокойный Йорк. Генрих не хотел ввязываться в какие-либо сражения, не разобравшись толком, что к чему. А следы таких столкновений они время от времени встречали на своём пути. Но в Донкастер заглянуть решились – нужно было кое-что приобрести. Древний город на реке Дон очень пострадал от грозного пожара, почти уничтожившего его лет сорок назад. Только большой замок на холме, поставленный ещё во времена короля Вильгельма – Конисбро – остался невредим. Но сейчас и город залечивал нанесённые ему стихией раны и понемногу возрождался из пепла. Здесь запаслись необходимым в пути снаряжением и узнали наиболее спокойную дорогу на Лондон.

Одолели переправу через многоводный Трент и оказались в пределах Линкольншира. Это обширное графство простиралось до самого побережья Северного моря с его огромным заливом Уош, где, как им рассказали, воды так и кишат пиратскими судёнышками, промышляющими вдоль побережья. Сам Линкольн тоже обошли стороной. Теперь перед ними расстилалось широкое равнинное пространство с невысокими редкими холмами, на котором чередовались зеленеющие сочной травой пастбища для скота и возделанные человеческими руками поля, старательно засеянные какими-то неизвестными северянам культурами. Здесь было заметно теплей и суше, чем в их родных краях. И в этих незнакомых местах они однажды наблюдали потрясающей красоты зрелище, похожее на чудо. Вечернее небо над горизонтом полыхало заревом заката. Уже невидимое глазу солнце освещало откуда-то снизу низко плывущие облака, и от этого самые близкие к земле казались пылающими факелами. А над ними уже сгущалась синева, становящаяся тем глубже, чем дальше от горизонта.

Продвигаясь дальше на юг, отряд рыцаря Генриха Лорэла преодолевал милю за милей в состоянии полной боевой готовности. И вдруг совершенно неожиданно захромал конь Майкла. Это было очень некстати и даже опасно, поскольку в случае угрозы или сражения отряд не сможет теперь развить привычную скорость, в которой всегда было их огромное преимущество. При осмотре выяснилось, что конь потерял подкову. Нужно было искать кузницу и срочно подковать пострадавшее животное, да и остальных проверить и перековать не будет излишним. Теперь Лондон с его непредсказуемым бурлением был уже совсем недалеко.

К своему огорчению, никакого селения вблизи путники не обнаружили. Однако вскоре на горизонте в стороне моря возникло что-то похожее на большой замок. Это было странно, поскольку в этой равнинной местности таких высоких холмов они не встречали. Но чем ближе они подходили к этому видению, тем реальнее оно становилось. То действительно был замок, стоящий на высоком, скорее всего, насыпном холме. Но можно ли без опасения обратиться туда за помощью?

Ответ пришёл совершенно неожиданно, когда неподалёку они обнаружили невысокого паренька, гнавшего в сторону замка несколько овец. Мальчик был явно напугал появлением чужого отряда. Майкл поспешил его успокоить.

– Скажи-ка мне, дружок, знаешь ли ты, чей это замок, – приветливо обратился он к перепуганному мальчишке. – И не бойся, мы не причиним тебе зла. Мы едем в Лондон, и нам срочно потребовалась помощь кузнеца.

Мальчик приободрился и взглянул на воинов более спокойно. Майкл умел разговаривать с людьми как-то особенно мягко, и обычно вызывал у собеседников доверие. Сейчас же он старался больше обычного – положение дел требовало срочных мер.

– Ну конечно, знаю, – не без гордости ответил пастушок, – я сам живу в этом замке. Он принадлежал сэру Энтони Лоугби. Но не так давно наш господин погиб в одном из сражений, которые постоянно затевают бароны в наших местах. И сейчас в замке осталась только леди Энн с наследником. Артуру всего двенадцать, мы с ним ровесники и даже иногда играем вместе.

Мальчик весь прямо раздулся от гордости при последних словах.

– Вот как? – поощрил разговорчивого пастушка Майкл. – А как называется замок?

– Так Йеллоухил, сэр. Вы же сами видите, он на жёлтом насыпном холме стоит. Его ещё норманны поставили.

– А ты умный мальчик, однако, – Майкл улыбнулся. – Тебя как зовут?

– Так Джон, как нашего короля, – мальчишка хитро улыбнулся.

Майкл, не выдержав, расхохотался. Паренёк всё больше нравился ему.

– А кузница в замке есть? – поинтересовался он.

– А как же, – удивился пастушок, – какой же замок без кузницы?

– Вот и славно, друг мой Джон, – Майкл посмотрел на Генриха, молча наблюдавшего за ходом переговоров, – тогда, я надеюсь, ты не откажешься проводить меня в замок? Мой конь очень нуждается в помощи кузнеца.

Мальчик согласно кивнул, и Майкл двинулся за ним вслед, перебросившись несколькими словами с Генрихом. Отряду было спокойнее подождать здесь. Пусть кони отдохнут и попасутся на сочной траве, а он постарается справиться быстро.

Но всё вышло не так, как думалось поначалу. Не прошло и часа после того как Майкл, сопровождаемый тёзкой короля, скрылся за воротами замка, как они снова открылись, и в сторону ставшего на короткий отдых отряда устремился одинокий всадник. Подъехав ближе, он пожелал говорить с капитаном отряда рыцаря, прибывшего в их замок. Безмерно удивлённый Генрих вступил в переговоры. Оказалось, что хозяйка замка, которой Майкл представился почему-то как рыцарь Генрих Лорэл, любезно приглашает его воинов прибыть в замок для отдыха и предлагает помощь кузнеца всем, у кого есть такая надобность. Генрих переглянулся со своими воинами, взглядом дав понять, чтобы они были наготове, и принял предложение. Но никакого подвоха за этой любезностью не последовало.

В замке на жёлтом холме всем командовала молодая и довольно привлекательная женщина – леди Энн Лоугби, вдова погибшего рыцаря и мать наследника. Она приветливо встретила воинов, стоя на крыльце донжона рядом с улыбающимся Майклом, и предложила им подкрепить свои силы на кухне и устроится отдыхать на большом чердаке над просторной конюшней. Капитана отряда она пригласила в замок. Генрих ещё раз бросил предостерегающий взгляд своим людям и пошёл вслед за леди. Она же быстро окинула его светло-карими глазами, в которых сквозили восхищение и сожаление. Всё-таки этот красавец был простым воином, и её достоинство не позволяло ей сблизиться с ним, как бы этого ни хотелось. Хотя и рыцарь Лорэл был тоже хорош собой – не так высок, но широкоплеч и силён как бык, темноволосый, с синими как бездонное вечернее небо глазами. А леди очень истосковалась по мужской силе и ласке.

Позднее, после ужина, хозяйка поведала случайно попавшим в её замок воинам, что очень нуждается в помощи и защите. Её сын, наследник владения отца, Артур ещё мал и не может надёжно оборонять замок. Приходится управляться самой. Ещё хорошо, что командир гарнизона у неё опытный и преданный воин. Но людей осталось гораздо меньше, чем требуется для надёжной обороны – из тех, что ушли с её супругом, вернулись лишь несколько человек, остальные полегли в том диком междоусобном сражении рядом со своим рыцарем. И всё бы ещё ничего было, они потихоньку подтянули бы в замок молодых мужчин и обучили их воинскому делу, но недавно возникло серьёзное осложнение. Барон Роберт Хоум, узнавший о гибели сэра Лоугби, стал осаждать его вдову своими домогательствами. Он жаждет жениться на ней. Но об этом человеке идёт дурная слава. Он уже один раз женился на вдове с маленьким наследником. Не прошло и года, как мальчик погиб, упав в глубокий колодец. Через несколько месяцев скончалась от непонятной болезни и несчастная мать. А этот замок барон, оставшийся его единственным хозяином, передал во владение своему второму сыну, восемнадцатилетнему Джосслину. Однако у хитроумного барона оставался ещё один сын, почти что ровесник Артуру. И леди Лоугби изо всех сил противилась ухаживаниям барона. Сейчас она видела руку судьбы в том, что рыцарь Лорэл – леди нежно взглянула на Майкла – попал в её владения. Она готова щедро расплатиться с воинами, которые помогут ей отстоять замок и отвратить барона от его намерений.

Майкл вёл себя безупречно. Он заверил леди, что всегда готов услужить даме, тем более такой привлекательной – восхищённый взгляд в её сторону. Однако он должен хорошо обдумать её предложение, согласовав его с требующими решения собственными делами. После этого госпожа, бросив напоследок ещё один полный сожаления взгляд на красавца-капитана, предложила ему располагаться здесь, в зале, а сама покинула помещение, уведя за собой Майкла. Буквально сразу же появилась премиленькая служанка, которая живо приготовила для воина удобную постель и не выразила недовольства, когда Генрих предложил ей немного согреть её. И только позднее, когда сговорчивая девушка покинула его, Генрих смог обдумать и оценить обстановку. Да, его друг Майкл, всегда отличающийся хорошим чутьём, поступил мудро, избавив своего рыцаря от необходимости утешать истосковавшуюся по мужской ласке хозяйку. Ему, Генриху, это было ни к чему. А выгоду из этого положения они смогут извлечь немалую, как ему кажется. Да и сам Майкл не останется в накладе, усмехнулся про себя рыцарь.

Эта случайность действительно оказалась полезной. Отряд не только передохнул в гостеприимном замке, но и получил массу полезных советов и наставлений касательно своего дальнейшего пути в Лондон. Леди Лоугби совсем неплохо разбиралась в обстановке. Она посоветовала Майклу, если он намерен просто разведать положение дел в столице, уменьшить отряд, чтобы не привлекать к себе внимания, оставив часть воинов здесь. Продвигаться же дальше считала самым безопасным через Кембриджшир, там места сплошь заболоченные. В этой низинной покрытой водой местности, краю сплошных болот и топей, вовсе не встречаются разбойные отряды, которыми кишат земли ближе к Лондону. Все эти бесконечные разногласия между королём и баронами и возникающие на их почве беспорядки, вызвали к жизни толпы желающих позаботиться о собственном благополучии за чужой счёт, и среди этих людей немало опытных воинов. Но через земли Кембриджшира они пройдут свободно, особенно если возьмут проводника. Но и этого им не придётся делать самим – леди готова отправить с ними своего верного слугу Ральфа, знающего эту местность, как свои пять пальцев. И потом уже ближе к Лондону, в землях, примыкающих к Хартфордширу, они смогут получить дополнительные сведения в небольшом, но крепком замке леди Кэтрин де Бриер, ныне супруги рыцаря Джеймса де Моля. Ральф хорошо знает дорогу туда. Ведь обеих женщин связывает давняя дружба. А здесь, в Йеллоухиле, рыцарь и его люди всегда найдут приют и тёплый приём, заверила напоследок хозяйка.

Советы и предложения леди показались друзьям весьма заманчивыми, и они сочли за благо принять их. После трёх дней отдыха и дополнительной подготовки, за время которых Майкл заметно похудел и побледнел, отряд в составе уже всего семи человек двинулся в дальнейший путь. Восьмым был молодой, но, как показали дальнейшие события, весьма опытный мужчина по имени Ральф, непонятно кто на самом деле – то ли слуга, то ли воин, то ли вообще тайный агент. Но дорогу он знал действительно очень хорошо и, к тому же, умел предвидеть все возможные неприятности в пути и успешно их избегать. У этого молодца было чему поучиться.

Через болота и топи, грозящие неопытному путнику гибелью на каждом шагу, отряд прошёл быстро и легко. Никаких нежелательных встреч не случилось, и они благополучно достигли замка Стоун-Лейк. Он стоял среди покрытых водой неприступных топей на большом острове, к которому можно было подойти только по длинному мосту, бдительно охраняемому. Внутрь они попали легко, Ральф и правда знал не только все пути, но и людей, встречающихся им по дороге.

Леди де Моль встретила рыцаря Лорэла весьма приветливо и пригласила его воинов на отдых. Предусмотрительному Майклу приходилось и дальше играть роль рыцаря. Пока Ральф был рядом с ними, маскарад прекращать было рано. Теперь дальше им предстояло ехать самим – Ральф был готов ожидать их здесь, в замке Стоун-Лейк, сколь угодно долго, но наотрез отказался появляться в Лондоне, как видно, у него были для этого веские основания. А леди Кэтрин, так приветливо их встретившая, дала им лондонский адрес своего отца, рыцаря Симона де Бриера и просила передать ему письмо.

– Там хорошие новости, сэр рыцарь, – улыбнулась она Майклу, – так что отец примет вас приветливо, можете не сомневаться. Вообще-то он человек весьма сурового нрава, но весть о том, что у него появился, наконец, долгожданный внук, безусловно, смягчит его.

Поскольку замок супругов де Моль стоял почти на границе с Хартфордширом, остаток пути до Лондона прошли быстро и легко. Здесь уже было слишком людно для разгула разбойничающих на дорогах воинов.

Дом рыцаря де Бриера нашли легко. На удачу, и сам рыцарь оказался на месте, о чём свидетельствовал развевающийся над башней большого дома стяг. Общаться пришлось с командиром отряда стражников. На этот раз Генрих занял своё законное место, а Майкл вновь превратился в его капитана. Рыцарю де Бриеру сообщили, что к нему прибыл небольшой отряд, предводитель которого утверждает, что привёз господину письмо от дочери. Рыцарь приказал впустить прибывших воинов и провести к нему их предводителя.

Войдя в большой просторный зал, богато украшенный дорогим оружием и множеством гобеленов с изображениями битв и сражений, Генрих остановился на пороге. Увидев сидящего в большом кресле, скорее похожем на миниатюрный трон, пожилого, но ещё крепкого мужчину, вежливо поклонился ему.

– Подойдите сюда, ближе, сэр рыцарь, – проговорил низкий, немного хрипловатый голос, – и представьтесь.

Генрих послушно приблизился к креслу-трону.

– Я рыцарь Генрих Лорэл из далёкого шотландского приграничья, прибыл в Лондон с намерением отстаивать правое дело. И я привёз вам послание от вашей дочери, леди Кэтрин де Моль, в замке которой мы делали остановку по рекомендации леди Энн Лоугби из Линкольншира.

Старый рыцарь, внимательно рассматривающий гостя, остался, по-видимому, доволен тем, что увидел. Он протянул руку за письмом и кивком головы пригласил Генриха присесть. Жадно принялся за послание дочери и, читая его, светлел лицом. Потом поднял глаза на гостя.

– Я чрезвычайно благодарен вам, сэр Лорэл, за привезенное послание и готов в ответ помочь вам с вопросами, важными для вас.

Генрих, тоже, со своей стороны, внимательно рассмотревший хозяина дома, пришёл к выводу, что это человек надёжный, и ему можно доверять. И рассказал, что приехал на юг, чтобы постоять за справедливость. Но здесь идёт нескончаемая война – бароны воюют между собой и все вместе против короля. И ему, только-только попавшему сюда, трудно во всём этом разобраться.

– Трудно не только вам, – рассмеялся в ответ рыцарь, усаживаясь в кресле поудобнее, – даже тем, кто здесь постоянно, не всегда понятно, кто с кем и против кого. Видите ли, наш король давно не ладит с баронами. Те желают получить свои права, предусмотренные Великой хартией вольностей, которая теперь не в чести, а монарх не намерен поступаться своими правами. Нынешней весной бароны объединились и выступили против короля единой силой. Похоже, Иоанну придётся-таки подписать эту такую нежелательную для него Хартию. Однако это вовсе не значит, что он будет её соблюдать. Наш король человек весьма непростой и очень изворотливый.

Рыцарь Симон де Бриер замолчал, глядя в огонь, пылавший в очаге, несмотря на летнее время. Потом снова поднял глаза на гостя.

– Но я не советовал бы вам спешить, мой молодой друг, и примыкать к партии баронов. Король есть король. И пусть он весьма неудачно управляет страной и того хуже воюет (прошлогоднее поражение объединённых сил на континенте в битве при Бувине стыдно вспомнить), он остаётся помазанником Божьим. И достойной замены ему нет. Сами знаете, что наследник трона всего лишь малое дитя.

Старый рыцарь ещё немного подумал и закончил свою речь совсем уж откровенно.

– Сам я преданный соратник Уильяма Маршала, графа Пембрука. А милорд Маршал всю свою жизнь верно служит королевскому дому Плантагенетов. Сейчас ему доверено воспитание наследного принца и руководство королевской армией. Как только он призовёт меня, я немедленно присоединюсь к нему и стану беспрекословно выполнять все его приказы. То же советую и вам. У вас большой отряд?

– Со мной сейчас прибыло только шесть человек, включая и моего капитана, сэр рыцарь. Но в замке Йеллоухил в Линкольншире остались ещё шестнадцать воинов. Леди Лоугби не советовала двигаться на Лондон большим отрядом.

– Мудро, это могло бы вызвать ненужные волнения, – согласно кивнул сэр де Бриер. – А у вас здесь нет никого из родственников?

– Нет, милорд.

– Тогда милости прошу погостить у меня в доме, мой молодой друг, – приветливо улыбнулся хозяин и, кажется, даже помолодел лицом, – вы сможете осмотреться и разобраться во всём сами.

– Благодарю вас от всей души, сэр де Бриер, – Генрих почтительно поклонился. – Мне лестно оставаться под крышей столь доблестного воина как вы.

И потянулось время пребывания в Лондоне. Здесь, на месте, всё смотрелось не так, как с далёкого севера. И Генрих достаточно быстро понял многое, раньше от него скрытое.

В один из дней рыцарь де Бриер пригласил своего гостя проехаться с ним по городу. Генрих отправился с ним, взяв с собой одного лишь Майкла – тот ни в какую не соглашался отпускать его одного. Среди суматохи непривычного большого города вдруг раздались звуки труб, все остановились и стали почтительно расступаться, давая дорогу.