Помоги проекту - поделись книгой:
— Думаю, вдвоем успеем!
*
Использовав все подручные средства и истощив запас ругательств, Нина все же смогла открыть залитую краской дверь. Девушки выбились из сил и выглядели чумазыми, как трубочисты.
— Ну, это вообще хрень какая-то! — Нина в сердцах пнула кирпичную кладку. — Извини, Эви, иногда меня клинит. Я уберу весь этот срач, а то твои змеюки на мыло изойдут, если увидят!
— Курицы они, а не змеюки! — в сердцах ответила Эвелина, которая прищемила палец и вытряхивала из волос известковую пыль, — Маринка бросает курить и всех задолбала, брюзжит, не умолкая, уже второй месяц.
— О-о, — сочувственно посмотрела на нее Нина, собиравшая инструменты, — сочувствую. Если еще через месяц не соскочит, еще четыре будет доставать. У нас в части врачиха весной курить бросила; только недавно угомонилась.
— Обрадовала, — Эвелина принесла веник, швабру и совок. — Еще пять месяцев терпеть? Может, мне пока в вашу часть пристроиться?
— По физухе ты вполне годишься. И все-таки, откуда же взялись эти двое?..
К трем часам ночи уборка была окончена. Убрав инструменты, девушки умылись и включили чайник.
— Нет сил пилить на Школьную, — устало сказала Эвелина, когда они вышли покурить на крыльцо. — Все-таки ты чокнутая, Нинка. И меня такой же делаешь.
— И мне нет смысла идти домой, — посмотрела на часы Нина, — скоро уже в часть возвращаться.
— Мои предки никак не могли врубиться, почему я должна остаться на работе на ночь, — Эвелина выбросила окурок за перила, — теперь, когда я живу отдельно, они контролируют меня еще больше…
— И что ты им сказала? Что мне померещились в библиотеке Нушрок и Анидаг и мы пытались вышибить дверь в волшебную страну?
— Я все-таки не совсем чокнулась. Сказала, что временно замещаю ночного сторожа. Предки знают, что у нас вечно на чем-нибудь экономят и поверили.
— А моя мама уже давно не задает мне вопросов, — в комнате отдыха Нина обхватила чашку ладонями и что-то пристально рассматривала на дне, — и я ей тоже. Однажды я попыталась ее спросить… Я видела, как маме неловко за то, что она врет мне и за то, что я это понимаю. Вот я и решила больше не ставить ее в неудобное положение…
Эвелина хотела возразить, но Нина продолжала:
— Я поняла, что они с отцом расстались или он бросил маму. Но почему она не сказала мне правду?
— Может, она хотела, чтобы ты гордилась отцом, а не стыдилась его, — встала на защиту Елены Ивановны Эвелина.
— Да, и я гордилась. Когда в школе решили провести вечер памяти погибших в Афганистане, меня и Костю Грюмова попросили принести фотографии отцов для стенда и написать короткий рассказ. И прикинь, как я себя чувствовала! Я считала, что мой отец — герой, а у меня его и нет. Ну и подарок на 13-летие получился. Ладно, не будем об этом. В общем, мама даже спрашивать не стала, почему я не ночую дома, когда я ей позвонила.
— Тебе нужно хоть немного поспать, у вас же утром марш-бросок, — Эвелина достала из шкафа плед и подушку.
— Я могу и трое суток не спать и нормально себя чувствовать. Правда, потом на сутки отрубаюсь… А ты? У тебя же первая смена, тебе тоже надо отдохнуть.
Когда они погасили свет, Нина сказала:
— А все-таки я хотела бы узнать об отце, кто он такой. Сколько я себя помню, мама растила меня одна, значит, они расстались еще до моего рождения или когда я была совсем маленькой. И еще, мама постоянно сравнивает меня с отцом, когда мы из-за чего-то заспорим. Интересно, что он за человек…
— Может, еще узнаешь, — откликнулась подруга, — ты ведь никогда не останавливаешься на полпути к цели, а ломишься к ней, как БТР.
— Лучший комплимент, — улыбнулась в темноте Нина.
Какое-то время девушки молчали. Снаружи забарабанил дождь, потом раздалось звяканье одинокого трамвая.
— Блин, уже и трамваи пошли, — Нина натянула плед на голову. — Все, Эви, спим. И без того вся ночь кувырком. Споки-ноки!
— То есть доброе утро.
Нина заснула мгновенно, свернувшись калачиком и обняв подушку. Эвелина еще немного полежала, слушая тиканье стенных часов, потом сон настиг и ее.
* Утро.
Дверь библиотеки бесшумно открылась. Мужчина и женщина в длинных плащах прошли в коридор, и женщина так же, взмахом руки, закрыла входную дверь на все замки.
— Я замерзла и выбилась из сил, — пожаловалась она. — Это не мой климат…
От усталости она побледнела, но даже сейчас была красива.
Женщина опустилась на стул возле журнального столика в холле, уронив руки на колени. Мужчина средних лет с сухощавым малоподвижным лицом потряс ее за плечо:
— Пойдем, Анидаг, ты гораздо лучше отдохнешь в своем замке, чем в этом сарае! Да, холодные страны не для тебя, дочь моя. Но никто другой так мне не помог бы…
Он дотронулся до кармана черного бархатного камзола.
— И как тебе только пришла в голову идея искать ключ в детском театре? — в голосе мужчины звучали торжество, гордость и удивление.
— Они сами дали мне подсказку, распевая на башне свою дурацкую песенку про флажок, от которой король покрылся перьями, Абаж — бородавками, а я чуть не расшиблась, упав с лошади…
— Хорошо, что ты успела зажать уши, и на тебя эта песня не подействовала.
— Да, расколдоваться потом было бы трудно.
— А меня спас этот болван Бар, запустив камнем. Он оглушил меня, и я тоже не дослушал песню. Так на какую мысль она тебя навела?..
— Песня про пионерский флажок, а театр — на Пионерской площади. Такое созвучие навело меня на мысль, что театр нужно проверить в первую очередь.
— Недаром ты — моя дочь. Впервые за долгое время в Королевстве Кривых Зеркал на троне будет умная королева, а не просто кукла в короне. Династия Топседов поставила ситуацию на грань крушения. Теперь, когда ключ у нас, никто не посмеет оспаривать нашу волю.
— Да и некому будет. А почему ты сам не хочешь взойти на трон, отец?
— Меня вполне устроит пост Наиглавнейшего министра, — мужчина подал дочери руку, поднимая со стула.
— Ужасный город, — молодая женщина попыталась счистить грязное пятнышко с плаща. — Холодно, сыро, да еще и эти ревущие железные коробки…
— В Хэвене они тоже есть.
— Но там их меньше. И в Хэвене теплее.
— Я уже заручился поддержкой Хэвена и Меридиана, — не дослушал ее отец, — а насчет Министерства магии пока не знаю. Ситуация такова, что сегодня Фадж министр, а завтра — сомневаюсь.
— Так это правда? — посерьезнела женщина. — Асырк передает мне разговоры королевской прислуги о том, что крестный возродился. Но я думала, что это невозможно.
— Для него нет ничего невозможного, Анидаг. Так что я не знаю, вести мне переговоры с Корнелиусом, или обождать…
— Ты думаешь, что он стремится к захвату власти в их государстве?
— А ты сомневаешься? Если старина Том возродился после убивающего заклятия, то явно не затем, чтобы разводить ирисы у крыльца.
— Тс-с-с-с-с, — прошептала Анидаг. — Мы здесссь не одни!
— Тебе кажется, — махнул рукой горбоносый и взял с ковровой дорожки заколку. — Возьми, ты обронила. Ничего не теряй, местные не должны заметить, что ночью здесь кто-то был. Пойдем, дочка, тебе нужно отдохнуть перед ужином. Сегодня нам нанесут визит Тао и Фобос…
— Тао Хэвенский?! — поморщилась Анидаг. — Этот невоспитанный юнец? Хорош король, ест из одного котла с солдатами, на столовый прибор таращится с разинутым ртом, как осел на афишу, и манеры, как у истукана на Башне! Он опять истопчет пыльными сапожищами мои ковры и перебьет фамильный хрусталь!
— Как бы то ни было, его поддержка важна для нас, — возразил отец. — Тао чувствует себя обязанным нам после того, как мы изобличили мнимого Повелителя Тьмы в Хэвене и приструнили сумасшедшую любительницу животных. Теперь Тао сделает для нас все. А его манеры… Юноша не виноват, что вырос в походном лагере и вместо учителей у него был инструктор.
— А уж его подружка Джетт, — иронически поджала губы Анидаг, — бедняга! Если в Хэвене все женщины такие же, удивляюсь, как там еще не наступил демографический кризис!.. Фобос придет один? Или опять приведет сестру и Седрика?
— Ты все еще не можешь забыть, как Элион выронила жевательную резинку в бархатное кресло? Что взять с девчонки, которая до прошлого года воспитывалась в этом мире… Она еще не до конца освоила подобающий этикет. Или тебя интересует, придет ли Седрик?
— Может быть, — загадочно улыбнулась брюнетка, поправив прическу. — Если крестный действительно вернулся, не захочет ли он разыскать Элеонору?.. Нет, все-таки нас подслушивают!
Дверь распахнулась. Анидаг с порога обвела взглядом пустую комнату. Смятый плед на диване, чайник, чашки…
— Показалось, — раздраженно сказала она. — Здесь, наверное, водятся мыши и устроили возню. Терпеть их не могу!
— Конечно, мыши. Кто может находиться в читальне ночью?
Стеллаж с поэтическими сборниками откатился вбок по мановению руки Анидаг. Мужчина прижал ладонь к кирпичам и произнес:
— Коллопортус!
Кладка налилась золотистым свечением, потом стала прозрачной. Министр прошел сквозь нее. За ним проследовала Анидаг. Кирпичи снова обрели плотность. Дверь захлопнулась, стеллаж встал на место.
— … твою мать, — выглянула из-за стола Степаниды Петровны Нина, — когда эта гадюка ломанулась к нам, я не думала, что так сигану…
— Да уж, — затряслась от смеха Эвелина, — влетела в шкаф, как любовник из анекдота!
— Они настоящие, — Нина подошла к стеллажу, — не фейк, не акробаты и не глюк. Ты ведь тоже это видела?
— Как они прошли сквозь кирпичи? Да. Ты — чокнутая, Нинка. Ты очень рисковала, когда прокралась за ними в абонемент. Анидаг была настороже.
— Да она от холода засыпала на ходу, змеям тут не климат. Меня больше напрягал ее отец, но он подумал, что это мыши возятся. Так что мы и не рисковали… А ты ведь пошла за мной, значит, ты тоже чокнутая! Может все-таки перейдешь на службу к нам?
— Если через библиотеку повадятся шастать сказочные злодеи, то в десанте и впрямь спокойнее будет, — вздохнула Эвелина.
* Снова гости.
На работе никто не удивился, почему Орлова вызвалась приходить каждый день во вторую смену и закрывать библиотеку. Катя и Марина обрадовались возможности пораньше уходить с работы, чтобы уделять больше внимания маленьким детям. Степанида Петровна поворчала немного о разгуле преступности и о том, что нежелательно девушке в одиночку возвращаться домой затемно и поспешила в аптеку за лекарственным сбором для свекрови. Марго, распаленная новым раундом борьбы с Костиной из управления культуры, только махнула рукой и дала разрешение.
Взять вторую смену Эвелину уговорила Нина. Она горела желанием проследить за тайником и побольше узнать о нем. В те дни, когда Самойлова освобождалась к вечеру, девушки задерживались в библиотеке. Но ничего не происходило…
В начале декабря Нина пришла хмурая, раздраженная, и до ухода Степаниды Петровны листала технический журнал в читальном зале. И даже ее спина излучала плохое настроение.
— Не спрашивай, — пробурчала она, когда Степанида ушла, — ну и день! Не видать кретинов из-за копоти! Я бы еще больше сказала, но в библиотеке так выражаться не стоит.
— Как прошел прыжок с ИЛа? — спросила Эвелина.
— Ты что, издеваешься?
Выкурив сигарету и выпив чашку кофе, Нина все-таки рассказала, как они в 5 часов утра построились на аэродроме по бортам, уже снаряженные и с парашютами за спиной и ждали до 9 часов. Задувал северный ветер, вилась поземка… Летчики прибыли в таком состоянии после ночных полетов, что, по словам Нины, "летать еще могли, а ходить — уже нет, и от выхлопа в кабине стекла прогибались". Перепутав место выброски, пилоты чуть не приземлились на Гатчинский дворец. А парашютисты повисли на стропах на деревьях в парке…
— А мне "повезло", — заключила Нина, — спикировать не на дерево, а на Приоратский пруд, аккурат задницей посередине… Ну вот, ты смеешься, а прикинь, каково мне было выплывать в полной зимней снаряге. Лед-то еще непрочный, и меня плюс парашют не выдержал.
Эвелина подвинула к ней баночку алтайского меда:
— Добавь в чай, хорошо согревает. Да, не повезло вам…
— А у тебя что? Опять твои куры доставали?
— Это они умеют, — Эвелина методично переставляла читательские формуляры, — Катька натупила и вписала платную книгу в формуляр другого читателя, а потом перевела стрелки на меня перед Марго, что я не заполнила журнал за прошлую неделю.
— Вот барахло, — возмутилась Нина.
— И в итоге над Катькой добродушно посмеялись, а на меня наорали под горячую руку и пригрозили снять премию. Вот так всегда, Катьке все с рук сходит, а я вечно крайняя.
— Понимаю, — кивнула Нина, — у меня та же история. Один из старших офицеров уверен, что бабе в десанте не место. Но к чьим-то дочерям или любовницам он не придирается, боится… А я "ничья", и меня просто грех не гнобить. Ладно, хватит об этих уродах. Что с дверью? Никто не появлялся, пока я была на курсах выживания?
— Ни разу. Хотя пару раз мне приходилось выходить в первую смену, может…
— Эви, — в азарте вскочила Нина, забыв о неудачном прыжке, — а может, нам самим попробовать туда заглянуть? Волшебное слово мы в прошлый раз услышали. Я все время думаю о том, как на самом деле выглядит Королевство Кривых Зеркал…
— Ты что, головой ушиблась? — покрутила пальцем у виска Эвелина, — вот так, очертя голову, полезем в кривые зеркала смотреть? И не проси!
— Тогда я пойду сама, — отставила чашку Нина, — потому, что мне интересно. Кстати, все забываю тебя спросить: а кто такие эти Тао, Фобос, Седрик, о которых говорили Анидаг с отцом?
— Тао из сериала "Грозовые камни", юноша-робот из будущего, а Фобос — из комикса "Чародейки", принц из параллельного мира. Седрик — его слуга.
— Ааа… Нет, не смотрела ни то, ни другое, — Нина нетерпеливо постукивала берцем по полу. — Эви, ну тогда хотя бы заглянем туда с порога. Ладно?
— Если только с порога, — ответила Эвелина. — И только на минутку.
*
Нина уже хотела отодвинуть стеллаж, как вдруг он мелко затрясся, и из-за него полился свет. Девушки инстинктивно метнулись в разные стороны. Нина спряталась за стеллажом с сочинениями Ленина, а Эвелина — за томами Брокгауза и Эфрона дореволюционного издания.
— Чуть не попались, — шепнула она.
— Ага, опять "повезло", — согласилась Нина.
Поделиться книгой: