Помоги проекту - поделись книгой:
– Как считаете, этот фильм будет интересен за пределами России?
Конечно! Я давно столкнулся с загадочным фактом, что подавляющее большинство европейцев и американцев даже на одну сотую процента не имеют представления, что есть ортодоксия – православие как таковое. Для них это все дикости. Единственный источник, откуда они извлекают информацию о нашей церкви − это фильм по книге «Дракула» Брэма Стокера, где Киану Ривз приползает в какой-то лесной храм, где бородатые бабы в кокошниках. А ведь наша духовная наука на несколько тысяч лет старше, чем то, что они имеют. Логично, когда человек со своей тягой к расшифровке начинает вникать в материал глубже, он все больше и больше увлекается вопросом. Сейчас у них пока туристический, уважительно туристический интерес. Но проходит время, жизнь приоткрывает новые факты, и человек дико удивляется – насколько сильно он ошибался и сколько пропустил. К сожалению, по представлениям многих иностранцев у нас тут «дичь» какая-то – совсем как Мордор у Толкина.
– Ваш прогноз – насколько будет успешен «Иерей-сан. Исповедь самурая»?
Мне фильм очень понравился, глубоко поразил. Но это всегда сложный вопрос для того, кто создает кино. Я всегда боюсь зарекаться заранее. Знаете, бывают парадоксальные штуки, когда все делаешь тычечка в тычечку, как говорится, гвоздик к гвоздику, а не получается сверхидея, потому что она не может быть выражена в интеллектуальном месседже: это нечто такое, что чувствуется только сердцем при просмотре.
Знаете, это как от человека впечатление! Он нравится не потому, что умный или красивый, а потому что рядом с ним есть ощущения комфорта, хочется находиться рядом, жертвовать ради него. Мы проделали большую работу в соавторстве со сценаристом Романом Владыкиным, стараясь насытить проект яркими деталями, дать ему интересную подложку.
Зрителя невозможно обмануть – к концу сеанса он должен расшифровать ту истину, что мы вкладывали. Без этого не бывает кино. Надеюсь, у нас получилось!
– А какая истина?
Я очень хочу, чтобы зритель посмотрел фильм и получил ответ на ваш вопрос. Это сильное кино с сильными эмоциями, повествующее о силе духа!
Архетипический анализ
В каждом русском есть Иван Дурак, но правда в каждом русском есть и Василий Блаженный.
Это противоположные стороны вселенной русской цивилизации.
Но и тот и другой отказываются от здравого смысла, Василий Блаженный в пользу Божью, Иван Дурак в свою.
Данное, весьма спорное сравнение, необходимо для определения мотивации представителей русского мышления, русских - проще говоря.
Врожденное понимание принадлежности к огромной территории и её природе, позволяющее нам балансировать на лезвии, разделяющим мир реальный и мир первозданного хаоса, где определяющим фактором являются первопричины - воля, мужество, правда, любовь.
Именно они заказывают бездне подходящий для этого мир, а не наоборот.
Это всегда чудо. Чудо опьяняющее, лишающее альтернативы всю остальную жизнь. Чудо должное совершиться именно сейчас и ни на секунду позже.
Оттого так задорно рвётся чека гранаты в руке русского солдата, окружённого врагами, оттого так отчаянно любится, вне каких-либо обязательств и даже вопреки им, оттого так сладко плачется на пении "Херувимской" в старом, деревенском храме.
По академическому определению образ Ивана Дурака относят к трикстерам - комическим дублерам культурного героя в фольклоре, но они заблуждаются - в данном случае: комический дублёр является самим героем, а герой существует на совершенно другом уровне русского, бытийного повествования - не жизни, но Жития. Там же где Василий Блаженный.
Разумеется лоскутное полотно русского мышления не ограничено этими образами. В нас где-то шумит конница Атиллы, грохочут щиты дружины Рюрика, стучат топоры Петра Великого, звучит музыка Рахманинова, сверкает улыбка Гагарина и ещё тысячи образов мотивирующих любой из наших поступков.
Многое нам не чуждо и всё нам понятно, поэтому с нами так легко даются душевные разговоры. Ведь для того чтобы человек тебе открыл душу, необходимо прежде полностью открыть свою. А по нынешним прагматичным временам это доступно только дуракам и святым. Оттого и вспомнились Иван да Василий.
Я прощаюсь с доктором Быковым
Рокер, священник, актер, сценарист, отец, муж, верный друг, доктор Быков, наконец… Многолик Иван Охлобыстин, но все его ипостаси скоро переплавятся в одну – Иван в последнее время уверенно заявляет, что после завершения сериала «Интерны», он оставит все мирские занятия и вернется в церковь уже навсегда.
- Да. В феврале выйдет последний сезон «Интернов», он будет очень яркий, и на этом все. Лучше уйти красиво на хороших рейтингах, не поддаваясь предательскому телевизионному соблазну продолжать. К тому же 300 с гаком серий – это уже очень внушительный масштаб! Я сейчас, бывает, за компанию с интересом смотрю какую-нибудь серию «Интернов» и не понимаю, что происходит… я ж сценарий уже забыл.
- А когда выйдет финальный сезон?
- В феврале. И летом я с Божей помощью собираюсь написать прошение Патриарху с тем, чтобы мне было разрешено вернуться к церковной службе. Пока зрители видят меня в телевизоре, я не могу появляться на амвоне. Я чту церковь. И я каждые субботу и воскресенье и все праздники на службе у алтаря. Я же сан-то не снял (Охлобыстин был рукоположен в 2001 году –
И я Алексию Второму написал письмо, объяснил ситуацию и он меня благословил сниматься. Первая моя роль была в Санкт-Петербурге – я играл Распутина в фильме «Заговор», ну и дальше пошло-пошло. А потом появились соцсети, и там возникло слишком много шума и грязи: мол, отец Иоанн-то лицедей, фу-фу-фу, сначала людей исповедует, а потом играет в кино.
- В советские времена актеры были теми людьми, которые позволяли себе говорить о Боге, прикрываясь вот этим покрывалом изящного. А потом все перевернули с ног на голову. Объяснять всем и каждому, что меня благословил Патриарх, не было возможности - соцсети огромные, как океан, ты ж не будешь целый день сидеть и отвечать на чьи-то недоумения. Началась такая каша, диспуты и скандалы, что я сам написал Святейшему Патриарху, уже Кириллу, что я церковь люблю, и чтобы не подпадать под критику, пока я буду сниматься в кино, не имеет смысла мне совершать литургию. И он ответил мне, что это разумное и совестливое предложение. Так что пока я под запретом. Но скоро все изменится.
Куплю квартирку в Новосибирске на старости лет
Бывший батюшка Русской православной церкви, а ныне актер и звезда шоу-бизнеса Иван Охлыбыстин рассказал «Новосибирским новостям» о задумке снять в своем фильме парк аттракционов на Горской, о новосибирских ученых, которые держат дракона в титановом коконе и о старости, которую хотел бы встретить в Новосибирске.
Без понтов
Звезда российского кинематографа Иван Охлобыстин представил в Новосибирске свой новый фильм «Иерей-Сан». Презентация картины с участием актера прошла в новом кинотеатре, который открылся в минувшие выходные в ТРЦ «Галерея Новосибирск».
По случаю своего приезда Охлобыстин не стал наряжаться и вышел к публике в простых джинсах и спортивной олимпийке. На носу актера красовались кислотные ярко-оранжевые очки. «Не люблю понтов»,- пояснил он, демонстрируя свою фирменную улыбку.
«Иерей-Сан» - фильм о японском православном священнике, который лечит души прихожан в российской глубинке. Сюжет Охлобыстин заимствовал из реальной жизни. Сценарий к фильму, по его словам, был написан еще два года назад, но долго пролежал на полке.
«Производственники долго тупили. Когда нет в фильме всяких там шуры-муры, они не знают, что с этим делать. У меня сейчас еще пара сценариев лежат в таком же состоянии замороженного мамонтенка», - признался сценарист.
Как япошку крестили
На главную роль «Иерей-Сан» пригласили актера из Голливуда Кэри-Хироюки Тагаву, известного своими зловещими ролями в «Мортал комбате», «Смертельной битве» и «Мемуарах гейши». Всей съемочной группой учили японца правильно складывать пальцы и креститься в нужную сторону.
«Замечательный оказался дядька. Сыграл как по нотам, хотя по-русски вообще не понимает. Уже перед выходом фильма в прокат шокировали меня известием, что Тагава хочет принять православие. Я в радости и изумлении поехал с ним на встречу, уточнить, то ли самое имеет в виду япошка. В общем, покрестили мы мужика. Простоял он службу почти пять часов, как истинный самурай, погрузился в русскую жизнь, так сказать», - поделился впечатлениями Охлобыстин.
Я своим негодяем доволен
В новом фильме сам Охлобыстин играет роль отрицательного, но обаятельного персонажа, у которого имеется бизнес-план по разрушению маленькой российской деревеньки. Говорит, что писал эту роль для Михалкова, но тот историю вниманием не удостоил, и пришлось самому «лезть в собственную нишу».
«Негодяев легко играть, я своим негодяем остался доволен. Хотя, как и всем людям со здоровой психикой, мне не нравится звук моего голоса за кадром и изображение на экране телевизора. Поэтому никогда свои картины не пересматриваю потом.
Тут заметил, что стал неловко чувствовать себя при виде на экране доктора Быкова в «Интернах». Это как же меня угораздило так, там мы уже 300 серий отсняли, очень меня это утомлять начало. Но все в жизни должно начинаться и заканчиваться когда-то. Вот Быков кончится, страсти поулягутся, я вернусь в монастырь. Сейчас пока не время. Надо чтобы подстёрлось немного в памяти, чтобы священник Охлобыстин с орущим красным лицом Быкова у людей не ассоциировался.
Священнослужительство - идеал, к которому я стремлюсь».
Новосибирцы не чужие мне люди
Иван Охлобыстин оставил отпечатки своих рук и ног на аллее «Звезда Сибири». Для этого актер даже снял носки, чтобы наступить в жидкий бетон.
«Люблю ваш город. Много чего с городом связано. Не чужие вы мне», - заметил он.
Будучи в Новосибирске уже несколько раз, зоркий глаз сценариста Охлобыстина приметил заброшенный парк аттракционов на Горской. Теперь он думает «воткнуть» в какой-нибудь из фильмов кадр с этого места.
«Я большой фанат братьев Стургацких. Фантазия моя рисует Новосибирск этаким ученым городком, цитаделью, где сибирские ученые инженеры держат дракона в титановом коконе. Я грехом тут подумал, надо на старости лет купить в Новосибирске квартирку», - подытожил актер.
А ждет нас война
Старая проповедь.
А ждёт нас война. Долгая, изнурительная война, которая коренным образом изменит наше представление о реальности.
Мы победим. Мы много потеряем, но мы многих спасем.
Мы избавим мир от очередного "мирового господина" и воссоздадим монархию, как единственно приемлемый харизмой русского, верующего человека государственный строй.
Мы направим эволюцию в подобающее ей русло — милосердия, справедливости и порядка.
Но для этого следует смириться с очевидным фактом — только силой мы сможем укротить обезумевших зверей, питаемых сатанинским мраком, направляемым им на наше полное уничтожение.
Переговоры, попытки воззвать к здравомыслию, даже уступки ни к чему не приведут. Нынешний "ветхий" мир глух к нам. ООН, ОБСЕ и т. д. ничего не решают, точнее, не могут решать. Да и не хотят. На них не нужно ориентироваться. Полагаться стоит только на Бога и себя.
Нужно довести до каждого русского человека, что война уже началась, чтобы он строил свою дальнейшую жизнь из этого утверждения. Чтобы подобающе воспитывал детей, чтобы искал дополнительные возможности коммуникации с другим русским человеком, чтобы правильно выстраивал деловые и семейные приоритеты.
И главное, не забывать основу русской победы: нет задачи выжить, есть задача — уничтожить врага. Только так, кстати, и можно выжить.
И да благословит вас Господь!
В России рано или поздно наступит монархия
Актер недавно заявил, что намерен вернуться к службе в церкви. Мало того, по дороге к храму Иван примером своей веры обратил в реальное православие и известнейшего японско-голливудского актера Кэри-Хироюки Тагаву, сыгравшего в фильме главную роль.
- «Иерей-сан» - отличное название и идея. Откуда она взялась?
- Я как-то стоял в Благовещенском соборе, и там среди епископов был явный японец. Мне объяснили, что в Японии есть крепкая православная церковь, сейчас их 50 тысяч человек и это потомки сегунов-самураев. Когда-то их, разбитых войсками императора, вдохновил на веру русский богослов Николай Касаткин, канонизированный потом как Николай Японский. Он, зная японский язык, понимая менталитет и культуру, вернул самураям смысл жизни. Не может настоящий японец, тем более, самурай, жить для себя. Жертвенностью и категоричностью самураи очень похожи на нас, как ни странно. Тогда же у меня родился сюжет – что бы было, если бы в нашу умирающую деревню на окраине прибыл японец? А японцы могут на камне вырастить рис – это у них в генетике заложено. Они трудолюбивы, напористы. В общем, у меня родилась история про японца-священника со сложным прошлым и к тому же брата могущественного якудзы. Однажды он становится причиной криминальных разборок и его отправляют служить в Россию, в захудалое село Глубокое. А там своих проблем хватает - из этой деревни всех хочет выселить местный чиновник, ради освоения залежей красной глины.
- Это, конечно, я. Я всех мерзавцев стараюсь брать себе. Потому что я не в восторге от собственной внешности и от всего остального… В фильме играют Тагава, Петр Мамонов, Игорь Жижикин, Люба Толкалина, Петр Федоров — у каждого своя история и все они находятся в ситуации крайнего форс-мажора и опустошения. Сначала они на японца смотрят саркастично, но оказывается, что каждый из них в душе самурай. Что женщины, что мужчины. И они почувствовали, что такое радость понимания друг друга и приятие друг друга такими, как мы есть.
- Это вы такую метафору России нарисовали?
- В общем, да. Но я никакого политизированного смысла не вкладывал. Искусство, конечно, должно отражать то, что происходит, но если туда навязывать шаблонные лозунги — будет пустышка.
- Честно говоря, я никогда не был тусовочным человеком. Но мне всегда шли костюмы. И это не потому, что я человек элегантный или мне привили это с детства. Все очень просто. Я играл в регби. Я был невысокого роста и моей задачей было вынести за круг мяч. Сначала по мне пробегала моя команда, потом команда противника. И телосложение у меня такое, что, если смотреть в фас, оно такое же, как и в профиль. То есть, я сделан валиком. А у кого такая фигура, им всем идут костюмы. Но я все равно люблю свободную одежду и приложил максимум усилий, чтобы избежать всяких презентаций. И жена Оксанка тоже не любит все это дело. Нам скучно там. Лучше сидеть с друзьями где-нибудь в лодке или на берегу, или в спортзале, или за столом дома и говорить по-человечески, никуда не торопясь. Только вот баню как досуг я не понимаю. Хотя, знаете, есть у меня хулиганские понты. Иногда вот подъезжаю к дому, вижу, что у меня там дети играют, и тогда я врубаю в машине «Рэд хот чили пепперс» - папа приехал. Вот это понты. А еще заявиться на гламурный вечер в перстнях и шубе — есть у меня для такое цели роскошная бобровая шуба в пол, как у наркодилера колумбийского. И лимузин заказать, чтоб ко входу подъехал! Это же прямо клизма майонезом для гламура. Оксанка, правда, стесняется этого моего панк-хулиганства. Да и мне быстро надоедает, хотя рокеры бывшими не бывают. У нас с женой и детки такие – четвертьрокерские.
- Я хочу детей еще. Мне нравятся маленькие, мне нравится, как они пахнут. Мне нравится вот вся эта нелепость, которая вокруг них. Я чувствую себя еще более оживленным, потому что я могу этому существу помогать. В общем, я поймал себя на такой мысли, поделился с детьми. Дети нахмурили бровки, сделали вид, что поняли, но не думаю, что они поняли до конца это… но я очень на это рассчитываю — на седьмого. И Оксанку подбиваю. Мы люди пьющие, можем и расслабиться. Кстати, слухи о моем пьянстве преувеличены. Когда началась история с Новороссией и я, естественно, встал на сторону русских людей, украинская сторона пустила дикий слух, что с белой горячкой меня положили в дурдом. Это очень смешно. Я люблю иногда выпить, но из всех напитков мне нравится Кальвадос. Я не фанат водки. Виски мне не нравится, коньяк тоже мне не нравится. Абсент считаю очень коварной штукой. Однажды мы провели эксперимент. Я говорю Оксанке и детям – детки, надо выверить мой норматив абсента, снимаем меня на мобильный телефон, я хочу понять сколько рюмочек в самый раз. Оказалось, семь с половиной рюмочек абсента — моя норма.
- Грибы собираем, гуляем. Гаджетман я один в семье. Но я не люблю говорить по телефону. А дети родились уже когда появились мобильные телефоны и для них это быт и ничего более. Им интереснее тир, они с удовольствием со мной туда ходят. И путешествуем мы всегда вместе. Вообще мы с Оксанкой придерживаемся того мнения, что чем больше дети находятся рядом с нами, тем лучше. И дети это разделяют. Потому что мы не диктаторы. У меня огромная семья. Когда я прихожу домой, они все приходят со мной полежать-поговорить. То счастливое мгновение, когда я открываю книгу наступает только где-то через семь лежаний… Но периодически я понимаю реально, что Оксанку надо спасать, или она свихнется с шестью детьми. И я ее похищаю. Я стараюсь брать ее на все съемки. Работодатели очень сетуют по этому поводу, потому что они понять этого не могут. Приехал человек в другой город, с женой – на фига? Ни выпить, ни погулять… А для меня это нормально, потому что девчонка хоть развеется.
Голливудский актер Кэри-Хирюки Тагава сыграл в картине «Иерей-сан» японского священника, спасающегося от якудза в глухой русской деревне. Роль настолько повлияла на японца, что он принял православие, получив при крещении имя Пантелеимон. ФотКадр из фильма
- Я все-таки больше консерватор, считаю, что нация в трудные времена должна консолидироваться. И хоть мне не по душе либерализм Андрея, я должен признать, что у либералов не так много людей «на зарплате», гораздо больше искренне говорят то, что думают, работают за идею. К сожалению, у нас 90% тех, кто называется консервативно-патриотическим кругом, – это либо зарплата, либо псих. Не так много адекватных людей, кто работает не за карьеру, а потому, что действительно так думают. Очень мало. А бывшими я своих друзей не называю. Вот над музыкой в «Иерей-сан» у нас работал Борис Гребенщиков — он склоняется к либеральной части, ему сейчас сложно. Но я его люблю. И Артемия Троицкого люблю. Я ж христианин, а мы любим грешника, мы ненавидим грех. То же самое с Макаревичем. История, связанная с ним, это личная трагедия. Мы приятельствовали, я воспитан на его песнях. Очень много пережито под них, много километров изъезжено. Он мне всегда нравился, я и сейчас с большим пиететом к нему отношусь, что не мешает мне констатировать, что он запутался. Я не люблю делать исподволь. Нужно высказать свое мнение, может быть, я неправ с этой его поездкой под Славянск… Но мне кажется, что он раскаивается… и я думаю, нам нельзя переходить на базарно-коммунальные склоки, нельзя переходить на личности.
- Диму Быкова я люблю тоже. Как бы он меня ни оскорблял, я продолжу его любить. Что до Акунина, я фанат его фандоринского цикла, и он замечательный литератор. А у нас в России поэт больше, чем поэт. Нужно стимулировать людей к оптимизму и желанию жить, работать, а не канючить из-за границы что-то. И уж точно не обвинять меня и Захара Прилепина в низкопоклонстве. Прилепин – мною любимый человек, литератор экстра-класса, дорогую цену заплативший за возможность резко и прямо высказываться. Про себя я тут скажу одно - мне десятилетиями вбивали в голову, что в России рано или поздно наступит монархия. И я живу этим. У нас огромные территории. У нас горизонталь не получится. Если посмотреть по карте, у нас один Ханты-Мансийский край – это вся Европа. У нас должна вертикаль существовать. Вот сейчас Путин – в принципе, это монархия, потому что не примется ни одного решения, начиная от муниципалитета и заканчивая МИДом, пока Путин не скажет «да».
ВОПРОСЫ НА ЗАСЫПКУ
- Иван, вы человек веселый, да и в православии уныние считается грехом, но вера страдание тоже уважает. Какое у вас страдание?
- Я очень люблю гулять - ночами, днями, ходить пешком по 30 км по городу, рассматривать людей, сидеть на лавках, заходить в дешевые кафешки и слушать, о чем говорят люди. А сейчас я не могу себе этого позволить, потому что я вынужден буду фотографироваться. Но я не сетую. Спасибо людям, что они так ко мне относятся.
Поделиться книгой: