"Звезды - моё назначение."("Тигр! Тигр!")

- Это провокация! - не выдержал Престейн. - Никто из наших Престо не мог знать о Гулливере Фойле.

- Спасибо, - улыбнулся Йанг-Йовил. - Вот этот Фойл мне и нужен. Когда мы сможем его забрать?

Шеффилд бросил злой взгляд на Престейна и повернулся к Йанг-Йовилу.

- Кто эти "мы"? - поинтересовался он.

- Центральная Разведка.

- Зачем он вам нужен?

- Вы занимаетесь любовью с женщиной до или после того, как снимете свою одежду?

- Это крайне неуместный вопрос.

- Как и ваш. Когда вы предоставите нам Фойла?

- Когда вы покажете законное основание.

- Кому?

- Мне. - Шеффилд веско постучал указательным пальцем по своей ладони. - Это гражданское дело, касающееся частных лиц, и пока, и поскольку оно не связано с военным сырьём, кадровым персоналом, тактикой или стратегией, оно не входит в сферу военной юрисдикции.

- Согласно 191-й поправке, - пробормотал Банни.

- "Номад" нёс стратегическое сырьё.

- "Номад" перевозил в Банк Марса платиновые слитки! - рявкнул Престейн. - Если деньги...

- Разговор веду я! - оборвал Шеффилд и резко повернулся к Йанг-Йовилу: - Назовите стратегическое сырьё.

Прямой вызов ошеломил Йанг-Йовила. Свистопляска вокруг "Номада" возникла из-за наличия на борту двадцати фунтов ПирЕ, мирового запаса вещества, невосполнимого после гибели его создателя. Он знал что Шеффилд знает, что они оба знают это. Он полагал, что адвокат предпочтёт не упоминать ПирЕ. И все же ему был брошен вызов - назвать неназываемое.

Он решил ответить на прямоту прямотой.

- Хорошо, джентльмены, я назову. "Номад" нёс двадцать фунтов вещества, именуемого ПирЕ.

Престейн вскинулся; Шеффилд яростным взглядом осадил его.

- Что такое ПирЕ?

- По нашим данным...

- Полученным от мистера Престо?

- О, это был блеф, - засмеялся Йанг-Йовил и тут же перехватил инициативу: - По данным разведки, ПирЕ был разработан для Престейна человеком, который впоследствии исчез. ПирЕ - сплав редких элементов. Пирофор. Это всё, что мы знаем точно. Но до нас доходят странные слухи... Невероятные доклады от надёжных агентов... Если хотя бы часть наших догадок верна, ПирЕ может решить исход войны.

- Чепуха. Никакой военный материал не может иметь решающего значения.

- Нет? Я напомню про атомную бомбу 1945-го. Напомню про антигравы 2022 года. Про Таллеевский всеволновой радарный экран 2194-го. Любой стратегический материал имеет решающее значение, особенно если враг доберётся до него первым.

- Сейчас такого шанса не существует.

- Благодарю вас за признание важности ПирЕ.

- Я ничего не признаю. Я всё отрицаю.

- Центральная Разведка готова предложить вам обмен. Человек за человека. Изобретателя ПирЕ за Гулли Фойла.

- Он у вас? - потребовал Шеффилд. - В таком случае, зачем вы клянчите у нас Фойла?

- Потом что у нас труп! - вспыхнул Йанг-Йовил. - Полгода вооружённые силы Внешних Спутников держали изобретателя на Ласселе и выбивали информацию. Мы вытащили его, проведя рейд, в котором полегло семьдесят девять процентов его участников. Мы вывезли труп. Мы всё ещё не знаем, не было ли это циничной шуткой В.С. - после всех наших жертв позволить нам забрать тело. И мы до сих пор не знаем, сколько они из него вытянули.

Престейн резко выпрямился. Его пальцы безжалостно, медленно и остро постукивали по столу.

- Чёрт подери, - бушевал Йанг-Йовил, - неужели вы не видите всей остроты положения, Шеффилд? Мы все ходим по проволоке. Какого дьявола вы поддерживаете Престейна в этом грязном деле? Вы - лидер Либеральной партии... сверхпатриот Терры. Главный политический враг Престейна. Продайте его, глупец, пока он не продал всех нас!

- Капитал Йовил, - холодно и ядовито вставил Престейн, - я не могу одобрить ваши выражения.

- Нам отчаянно нужен ПирЕ, - продолжал Йанг-Йовил. - Мы исследуем эти двадцать фунтов ПирЕ, научимся его синтезировать, применять в военных действиях, пока нас не опередили В.С.; если они нас уже не опередили. Но Престейн отказывается помогать. Почему? Потому что находится в оппозиции к правящей партии. Он не хочет никаких военных побед для Либералов. Ради своей политики он предпочёл бы наше поражение, потому что богачи вроде Престейна никогда не проигрывают. Придите в себя, Шеффилд! Вас нанял предатель. Подумайте, что вы собираетесь сделать!

Прежде чем Шеффилд успел усомниться в своём странном союзе с Престейном раздался стук, и в Звёздный Зал ввели Саула Дагенхема.

Было время, когда Дагенхем, чародей от науки, сверкал среди физиков Внутренних Планет звездой первой величины - колоссальной памятью, изумительной интуицией и мозгом изощрённей вычислительной машины шестого поколения. Однако в Песках Тихо произошла катастрофа. Ядерный взрыв должен был убить Дагенхема, но не убил. Вместо этого он сделал его "горячим"; радиоактивным; взрыв превратил его в "Тифозную Мэри" [4] двадцать пятого столетия.

Правительство Внутренних Планет ежегодно выплачивало ему двадцать пять тысяч кредиток для обеспечения защитных мер. Дагенхем не мог общаться с человеком более пяти минут в день, не мог занимать никакое помещение, кроме своего собственного, более тридцати минут в сутки. Изолированный от жизни и любви, он бросил свои исследования и создал колосс "Курьеры Дагенхема Инк.".

Когда Йанг-Йовил увидел как невысокий бледный труп со свинцовой кожей и ухмылкой черепа вошёл в Звёздный зал - капитан понял неминуемость поражения. Он не мог соперничать одновременно с тремя такими людьми. Он встал.

- Переговоры закончены. Я беру Адмиралтейский ордер на арест Фойла. Со стороны Разведки все переговоры закончены. Отныне это - горячая война.

- Капитан Йовил уходит, - обратился Престейн к офицеру джант-стражи, приведшему Дагенхема. - Проводите его через лабиринт.

Йанг-Йовил подождал, пока офицер не поравняется с ним, отвесив короткий поклон. Затем, когда офицер учтиво направился к дверям, Йанг-Йовил посмотрел прямо на Престейна, иронично улыбнулся и исчез со слабым хлопком.

- Престейн! - воскликнул Банни. - Он джантировал! Координаты этой комнаты не тайна для него! Он...

- Очевидно, - ледяным тоном отрезал Престейн. - Офицер, сообщите начальнику стражи. - приказал он поражённому офицеру Стражи. - Координаты Звёздного Зала больше не секрет. Они должны быть изменены в ближайшие двадцать четыре часа. Теперь, мистер Дагенхем...

- Подождите, - сказал Дагенхем. - Надо заняться адмиралтейским ордером.

И без извинений или объяснений он также исчез.

Престейн поднял бровь.

- Ещё один посвящённый, - пробормотал он. - Но у этого, по крайней мере, хватило такта хранить своё знание, пока секрет не раскрыли.

Вновь появился Дагенхем.

- Нет смысла тратить время на лабиринт, - сказал он. - Я отдал приказы в Вашингтоне. Йовила задержат - два часа гарантировано, три часа вероятно, четыре возможно.

- Как? - поразился Банни.

Дагенхем одарил его своей мёртвой улыбкой.

- Стандартная ВФБК Операция Курьеров Дагенхема. Веселье, фантазия, беспорядок, катастрофа... Нам нужны все четыре часа. Проклятье! Я разладил ваших кукол, Престейн. - Роботы внезапно начали подёргиваться, словно в припадке - жёсткая радиация Дагенхема проникла в их электронные системы. - Мне пора.

- Что с Фойлом? - спросил Престейн.

- Пока ничего. - На лице Дагенхема снова появилась страшная улыбка. - Он действительно уникален. Я перепробовал все обычные методы и наркотики... Ничего. Снаружи - всего лишь заурядный космонавт... если забыть татуировку... но внутри - он из стали. Что-то завладело всеми его помыслами, всем существом, и не отпускает.

- И что же? - спросил Шеффилд.

- Я надеюсь узнать.

- Как?

- Не спрашивайте - станете соучастником. Корабль наготове, Престейн?

Престейн кивнул.

- Не гарантирую что нам удастся найти "Номад", но надо быть готовым обогнать флотских, если получится. Законники готовы, Шеффилд?

- Готовы. Надеюсь, что нам они не понадобятся.

- Я тоже надеюсь, но повторюсь - я не гарантирую. Ждите инструкций. Я отправляюсь колоть Фойла.

- Где вы его держите?

Дагенхем покачал головой:

- Это помещение ненадёжно.

Он исчез.

* * *

Дагенхем джантировал Цинциннати - Нью-Орлеан - Монтеррей - Мехико-Сити и появился в психиатрическом крыле гигантского госпиталя Объединённых Земных Университетов. "Крыло" едва ли было подходящим названием для целого города в маленькой стране госпиталя. Дагенхем возник на сорок третьем этаже терапевтического отделения, где в изолированном баке плавал без сознания Гулливер Фойл. Рядом стоял солидный бородатый мужчина в халате.

- Привет, Фриц.

- Привет, Саул.

- Хорошая картинка - главврач обхаживает для меня пациента.

- Мы у тебя в долгу, Саул.

- Всё ещё винишь себя за Пески Тихо, Фриц? Я - не виню. Я не облучу тебе госпиталь?

- Здесь свинцовые стены.

- Готов к грязной работе?

- Хотел бы я знать, за чем ты охотишься.

- За информацией.

- И собираешься для этого превратить терапевтическое отделение в камеру пыток?

- Именно так.

- Почему не использовать обычные наркотики?

- Всё уже испробовано. Бесполезно. Он не обычный человек.

- Это запрещено, ты же знаешь.

- Знаю. Передумал? Хочешь выйти? За четверть миллиона я могу продублировать твоё оборудование.

- Нет, Саул. Мы всегда будем у тебя в долгу.

- Тогда начнём. Сначала - Театр Кошмаров.

Они выкатили бак в коридор и далее - до комнаты площадью в сотню квадратных футов и с мягкой обивкой стен. Это был один из малоизвестных терапевтических экспериментов. Театр Кошмаров появился на свет в результате ранних попыток лечения шизофрении методом шока, с целью заставить больного вернуться к реальности, превратив его воображаемый мир в пытку. Однако связанные с этим эмоциональные перегрузки пациента были признаны слишком жестокими.

По просьбе Дагенхема глава психиатрического отделения смахнул пыль с визуальных 3д-проекторов и подключил все сенсорные проекторы. Он вытащили Фойла из бака, сделали ему стимулирующий укол и оставили на полу. Они убрали бак, выключили свет и ушли в спрятанное контрольное помещение. Оттуда они включили проекторы.

Каждый ребёнок считает, будто его воображаемый мир уникален. Психиатрам же известно: радости и ужасы личных фантазий - общее наследство всего человечества. Наши страхи, ужасы, стыд и вина могут быть переданы от одного человека другому и никто не заметит разницы. Терапевтическое отделение Объединённого Госпиталя записало эмоции на тысячах километров плёнки и сплавило их во всеобъемлющее и всеужасающее представление в Театре Кошмаров.

Фойл очнулся в холодном поту, задыхаясь, так и не поняв, что вышел из забытья. Его стискивали лапы змееволосых кровавоглазых Фурий. Его преследовали, ловили, сбрасывали с высоты, сжигали, сдирали кожу, вытягивали жилы и пожирали. Он завыл. Он побежал. Проектор поля Хоббла в Театре сковал его движения и превратил их в жуткое, медлительное барахтанье в трясине. И какофонию скрежета, визга, стонов, угроз, терзавшую его слух, перекрывал настойчивый голос:

- Где Номад где Номад где Номад где Номад где Номад?

- Ворга, - хрипел Фойл. - Ворга.

Его защищало собственное сумасшествие. Его собственный кошмар создал иммунитет.

- Где Номад? Где ты оставил Номад? Что случилось с Номадом? Где Номад?

- Ворга! - кричал Фойл. - Ворга. Ворга. Ворга.

В контрольном помещении Дагенхем выругался. Главврач, управляющий проекторами, взглянул на часы.

- Минута сорок пять, Саул. Он больше не выдержит.

- Его надо расколоть. Давай сразу финал.

Фойла хоронили заживо, медленно, неумолимо, безжалостно. Его засасывала глубина. Вонючая слизь обволакивала со всех сторон, отрезая от света и воздуха. Он мучительно долго задыхался, а вдали гремел голос: