Все трое вошли в прихожую, ещё пахнущую лаком для дерева, и мама с Лизой
поставили коробки на пол. Мальчик тотчас примостил на одну из них пустую клетку
13
и последовал за Генералом. Девочка тоже пошла, разглядывая новую обстановку.
Маме ничего другого не осталось, и она присоединилась к детям.
Генерал с ревизорской важностью покружился по прихожей, а затем проследовал в
гостиную. Там он осмотрел диван со спинки до ножек, проверил, чем пахнет
подлокотник кресла, и наконец уселся возле тёмной штуковины с прямыми углами.
Снизу она имела короткие ножки, а сверху – толстую трубу, идущую вверх и
исчезающую в потолке. Спереди у штуковины была прозрачная дверца, за которой
виднелась лишь скучная пустота.
– Мама, что это такое? – Миша покосился на штуковину.
– Это, молодой человек, газовый камин. Не надо никаких дров: поворачиваешь
ручку, щёлкаешь кнопкой – и будет тебе огонь. Но сейчас, пожалуй, огня не будет, а
то ещё Генерал перепугается. Он, понимаешь, подыскал новое место нашему
домовому, а мы ему за это такую награду! – мама рассмеялась.
– А что тут смешного? – мальчику это совсем не показалось забавным. – Он и
вправду нашёл, – он почесал кота за ухом. – Молодец, Генерал, теперь наш домовой
будет жить здесь!
Муркнув в ответ, кот повернулся задом к камину, задрал хвост и. .
– Вот тебе на! – мама шлёпнула себя по бёдрам. – Нашёл и сразу утопил! Он не
Генерал, он Адмира. .
Не договорив, мама вздрогнула, а дети подпрыгнули на месте от какого-то грохота,
который донёсся из прихожей. Кот тоже подскочил, заскрежетал когтями о гладкий
пол, и через секунду его из гостиной как ветром сдуло.
Все трое пошли на странный звук гуськом – мама впереди, Лиза последняя, а Миша
посерёдке, потому что так, конечно же, безопасней всего. В прихожей они
обнаружили, что пластмассовая клетка, которую мальчик поставил на коробку,
теперь лежит на полу кверху дном.
– Вот тебе ещё раз на! Видимо, домовому это не очень понравилось: не успел
вселиться, а его дому уже подмочили репутацию, – и мама опять засмеялась.
Детям шутка не показалась смешной. Они молча переглянулись и даже не
улыбнулись.
– Что-то на вас лица нет. Вы испугались, что ли? Да ладно вам, большие уже, а в
такие глупости верите, – мама потрепала сына по плечу. – В следующий раз,
молодой человек, чтобы было не так страшно, ставь вещи лучше.
Эту шутку ни Миша, ни Лиза тоже не оценили, стояли и хлопали глазами то на
клетку, то друг на друга.
– Так, всё, проехали, – мама ногой задвинула клетку в дальний угол. – Давайте я
покажу вам дом – уже наконец-то! – и пойдём распаковываться.
14
Внутри дом казался ещё больше, чем снаружи, – особенно после двухкомнатной
квартирки в душной высотке. У Миши и Лизы теперь были отдельные комнаты во
втором этаже, светлые, просторные, уже обставленные и прибранные. Мамина
спальня располагалась в первом этаже, рядом с гостиной.
Вообще, как оказалось, в их доме теперь у всех и всего были отдельные комнаты. У
хозяев, у машины, у книг, у обеденного стола, у ванны, у унитаза – даже у
стиральной машины!
Помещения выглядели ново и в то же время знакомо, потому что были с любовью
обставлены привычными вещами, которые мама вместе с разговорчивыми
грузчиками вывезла из их прежней квартиры два дня тому назад.
– Я одного не пойму, – заметила Лиза в крайней задумчивости. – Как все эти вещи
умещались в нашей старой норе?
И все трое расхохотались.
– Так, а теперь я покажу вам ещё кое-что, – сказала мама, когда они спустились на
первый этаж. – Здесь у нас неотремонтированные комнаты, – открыв боковую
дверь в прихожей, она вошла в полумрак и пригласила жестом детей. – Входите,
только смотрите, не измажьтесь, тут чисто как в носу у трубочиста.
Дети ступили в затхлую прохладу, и Миша взял Лизу за руку. Тут царили полнейший
разгром и совершенный упадок, по всей видимости, оставшиеся в нетронутом виде
от бывших жильцов. На полу валялись куски грязной штукатурки и пожелтевшие
газеты. Обои на стенах во многих местах отстали и свисали морщинистыми
лоскутами. В углу пылился пустой ящик из-под бутылок. К противоположной стене
жался кособокий шкаф с провалившимися полками, а посередине комнаты
растопырилось драное кресло. В дальнем конце помещения виднелся дверной
проём, без двери, а в нём – другая комната, ещё мрачнее, чем эта.
– Ну и ну, – едва слышно произнёс мальчик. – Как же они тут жили?
– Так и жили, – пожала плечами мама. – Как видите, не очень хорошо.
– Я бы сказала, как животные, – от одного вида пыльного ящика у Лизы зачесалось
в носу и она чуть не чихнула.
– Прямо жуть, – подвёл итог Миша.
– Вот, правильное слово, – согласилась мама. – Смотри внимательней, молодой
человек, и мотай на ус: надо слушать маму и сестру, а ещё хорошо учиться. Если
будешь плохо учиться, то, когда вырастешь, будешь жить в такой вот жути.
– А может, прямо сейчас его здесь поселим? – хмыкнула Лиза. – Он и сейчас
неважно учится.
Миша округлил глаза и, отпустив руку сестры, стал поближе к маме.
– Эх ты, трус-белорус на войну собрался, – девочка хихикнула в кулак.
15
– Милая, не пугай его, пожалуйста, он и так уже весь дрожит как осиновый
листочек, – мама погладила сына по голове. – И кстати, тебя это тоже касается. Оба
смотрите и мотайте на ус. . на ýсы. . на усыы́. Короче, это безобразие вы видите в
последний раз. До тех пор, пока мы тут всё не разгребём и не отремонтируем, вы
сюда больше ни ногой. Договорились?
– Легко, – бросила Лиза.
– Могла бы и не спрашивать, – выдохнул Миша. – Конечно договорились!
– Вот и хорошо, пошлите назад, – вернувшись в прихожую, мама закрыла за собой
дверь и щёлкнула замком. – Миша, принеси из машины остальные коробки, и
пойдёмте уже распаковываться. Только долго не засиживайтесь у себя, мне нужно
будет помочь кое-что приготовить к ужину. Чего же ты стал? Иди скорее. Нам ещё за
продуктами в магазин надо – тут недалеко совсем. И за обещанным мороженым.
– Бегу, мама! Можешь считать, что коробки уже здесь!
***
На ужин мама в самом деле устроила настоящий пир. В праздничном меню
значились: нежнейшее мясо с румяной картошкой, ароматная рыба в кляре,
хрустящие гренки с сыром, салат из курицы, салат из овощей, салат из курицы и
овощей, салат без курицы и даже без овощей, а на десерт – банановый пирог,
посыпанный сахарной пудрой. Вы не утомились? Хорошо – это была всего лишь
приятная подготовка.
Дети за четыре щеки умяли мясо, заедая его гренками и салатами, а вот рыба