Помоги проекту - поделись книгой:
Действительно ли отстает Россия от США в сфере высоких военных технологий и насколько, мы еще обсудим. Но эти примеры мы привели, чтобы показать — полным ходом идет психологическая обработка западного обывателя. Цель — снятие страха перед войной с Россией. Надо убедить среднего американца и европейца, что грядущая война, в том числе и ядерная, будет не «ужасом ночей», а легкой прогулкой, финалом которой будет неизбежная победа.
О близости войны говорят не только наемные пропагандисты и сетевые психопаты, но и военные профессионалы. Главнокомандующий вооруженными силами Швеции — страны, находящейся на передовом рубеже возможного военного конфликта России с Западом — считает долгом открыто предупредить своих солдат:
Так что же, действительно началась подготовка к мировой войне? Неужели американская империя настолько обезумела, что готова всерьез начать войну с Россией, рискуя получить всеобщую ядерную катастрофу?
Пока что США, конечно же, предпочитают решить проблему без вступления в прямое военное столкновение с Россией. Оживленно обсуждается тот или иной вариант победы без войны — за счет дворцового переворота, цветной революции, экономического кризиса, диффузной террористической войны и иных вариантов задействования так называемой мягкой силы. И только если выяснится, что мягкая сила ну уж никак не срабатывает, США решатся на военную агрессию.
Понимаю, что некоторые наши эксперты («просвещенные», «либеральные» и так далее) считают военную агрессию США против РФ невозможной. А все разговоры о такой агрессии — беспочвенными страшилками, «играми патриотов».
Понимаю также, что многие из этих самых патриотов и впрямь безосновательно болтали и болтают, что США вот-вот нападут, что для них в том, чтобы напасть, нет никакой проблемы. Представляется, что сегодня и та, и другая точка зрения опасны.
Потому что, конечно же, США страшно боятся войны с Россией, совершенно ее не хотят, но постепенно сдвигаются от некоего абсолютного запрета на серьезное рассмотрение вопроса о военном нападении на Россию — к конкретным шагам по проработке того, что можно назвать окончательным решением «русского вопроса».
В отличие от патриотов, говорящих, что США всегда были к этому готовы, мы утверждаем, что США еще недавно к этому не были готовы. Что они и сейчас к этому не готовы. Но что они постепенно сдвигаются в сторону такой реальной готовности.
Теперь империя РЕАЛЬНО готовится нанести удар.
Саудовская Аравия в мире арабской нестабильности — 2
Похоже, что Саудовская Аравия, активно развивая отношения с Китаем, сумела выгодно продемонстрировать США свою нужность для американской политики
Предметом особо пристального внимания со стороны мировых СМИ Саудовская Аравия стала не так давно — всего около года назад, когда начала военные действия в Йемене. Однако пересмотр саудовцами собственных политических позиций на Ближнем Востоке, приведший к подобным действиям, начался гораздо раньше. Так, например, в 2011 году саудовские военные подразделения решительно подавили в соседнем Бахрейне все проявления «арабской весны», которая угрожала стабильности самого саудовского режима. Уже тогда стало ясно, что Эр-Рияд решился на крупные изменения в своей внешней политике.
Далее, в октябре 2013 года во французском издании Atlantico появилась статья «Вашингтон и Эр-Рияд: «медовый месяц» закончился». Автор статьи Ардаван Амир-Аслани — это французский юрист иранского происхождения, публицист и специалист по Ближнему Востоку, а также крупный эксперт по франко-иранским деловым контактам.
В его статье обсуждалась вероятность размена Соединенными Штатами и Китаем зон своего влияния на Ближнем Востоке. С первых же строк Ардаван Амир-Аслани заявил:
Подчеркнем, что автор статьи говорит о Китае не как о непримиримом враге США (и Запада в целом), диалог с которым невозможен. Он описывает сложный и неоднозначный процесс поиска договоренностей между США и КНР. При этом одним из ключевых вопросов этого поиска автор считает отношение к Саудовской Аравии:
Статья завершалась прогнозом:
Это было написано задолго до снятия с Ирана санкций США и Евросоюза в январе 2016 года. С тех пор отношения Ирана с Западом явно потеплели. Конечно, это потепление вовсе не привело к отказу КНР от расширения политических и экономических контактов с Ираном. Так что приведенный прогноз оправдался лишь частично. И всё же нельзя сказать, что он вообще не имел отношения к реальности.
Отметим, что одновременно с признаками американо-иранского потепления ирано-саудовские отношения обострились настолько, что на экономическом форуме в Давосе в январе 2016 года главе иранского МИД был задан прямой вопрос: возможна ли война между Ираном и Саудовской Аравией. Глава МИД ИРИ Мохаммад Джавад Зариф ответил на вопрос отрицательно.
Что же касается китайско-саудовских отношений, то они интенсивно развиваются.
В январе 2016 года глава КНР Си Цзиньпин совершил серию визитов в страны Ближнего Востока. Перед началом поездки председателя КНР китайское правительство опубликовало документ о стратегии отношений со странами арабского мира — первый в истории Китая. А китайский МИД заявил о планах всеобъемлющего стратегического партнерства Пекина с Эр-Риядом.
Общей задачей китайского ближневосточного турне было названо развитие двух направлений проекта «Нового Шелкового пути» — сухопутного «Экономического пояса», а также «Морского Шелкового пути XXI века». В эту, морскую, часть проекта «Шелкового пути» входит не только освоение Китаем Гвадарского порта в Пакистане. Китай явно задался целью закрепить свое присутствие в стратегических проливах Индийского океана.
Еще в мае 2015 года прозвучало заявление президента африканского государства Джибути (расположенного на африканском побережье прямо у входа в Красное море) о том, что он приветствует открытие там китайской военно-морской базы. К началу февраля 2016 года стало уже известно, что база в Джибути, необходимая для материально-технического обеспечения китайского миротворческого корпуса, действительно скоро начнет строиться. И что в ее задачи будет входить обслуживание китайских патрульных кораблей в Аденском заливе.
Поскольку никаких жестких реакций со стороны США на эти заявления не последовало, то западные эксперты предположили, что строительство китайской базы в Джибути, где уже находятся базы США и Великобритании, согласовано с США. Отметим, что и реакция США на гвадарский проект Китая была, против ожиданий, достаточно мягкой.
Такое «добродушие» США, возможно, отчасти объясняет еще один европейский прогноз 2013 года. В октябре 2013-го в германском издании «Die Zeit» вышла статья Эрика Т. Хансена «Маленькая зависимая Европа» со следующим обещанием:
Такие предположения о перспективах американского нефтебизнеса не редкость в современных СМИ. Все понимают, что они являются не описанием ближайшего будущего, а отражением политического торга, который ведут США с крупнейшими нефтедобывающими странами. Однако в данном случае важно то, какой вывод сделало германское издание.
Заключение «Die Zeit» было таким:
Предположение о том, что США просто уйдут с Ближнего Востока, уступив его КНР, более чем сомнительно. Логичнее предположить, что они если и оставили бы его Китаю, то только в таком хаосе, который был бы убийственным для китайской стабильности. Но нет сомнений в том, что перед нами — оставшиеся в СМИ следы идущего до сих пор спора между США и Китаем за влияние на Ближнем Востоке.
Каково же место Саудовской Аравии в описанной картине? Приведенные выше прогнозы 2013 года предрекали ей переход из американской политической орбиты в орбиту Китая.
В середине февраля 2016 года американское издание «American Thinker» опубликовало статью «Размышления об альянсе США и России против исламистов», написанную Александром Майстровым и Тедом Белманом.
Важное место в статье занимает обсуждение новых перспектив регионального устройства Ближнего Востока. При этом описание авторов «American Thinker» вовсе не является повторением известной с середины 2000-х годов прогностической карты американского подполковника Ральфа Петерса по переустройству Ближнего Востока. Напомним, что в предложенном Петерсом варианте ближневосточного передела Саудовская Аравия, как и многие другие страны региона, теряла бы важные части своей территории. Авторы «American Thinker» видят судьбу Саудовской Аравии совершенно иначе:
Судя по всему, это «суннитское государство» является в приведенном пунктирном плане ключевым элементом. В карте Петерса, опубликованной десять лет назад, в июне 2006-го, в «Armed Forces Journal», таким ключевым элементом было появление единого Курдистана, и не предполагалось ничего, подобного террористическому межгосударственному анклаву ИГИЛ. Остаток Ирака лишь делился на суннитскую и шиитскую части без перспектив их расширения. Февральская публикация в «American Thinker», в отличие от проекта Петерса, очевидным образом является реакцией на появление ИГИЛ на карте Ближнего Востока:
Как приведенные рекомендации соотносятся с ближневосточной реальностью? Можно заметить, что роль саудовцев в ближневосточных процессах, действительно, меняется. Сегодняшняя Саудовская Аравия заявляет о готовности прямо подключиться к воздействию на сирийско-иракский очаг нестабильности. В начале февраля 2016 года глава саудовского МИДа Адель аль-Джубейр сообщал о намерении саудовского государства отправить в Сирию войска для борьбы против ИГИЛ (а заодно и против растущего влияния Ирана в регионе) в составе американской коалиции. Арабские телеканалы Al-Jazeera и CNN Arabic при этом подчеркивали, что речь идет о десятках тысяч саудовских солдат. И что саудовские силы войдут в ядро 150-тысячного контингента, который будет создан из вооруженных сил многих суннитских государств.
Далее, Саудовская Аравия провела на своей территории многонациональные военные учения под названием «Северный гром», в которых приняли участие подразделения более двадцати стран. Учения начались 14 февраля 2016 года, а закончились военным парадом 10 марта. То есть Саудовская Аравия показывает, что готова стать лидером сухопутной «армии вторжения» в создаваемой проамериканской ближневосточной «коалиции для Сирии».
Похоже, что Саудовская Аравия, активно развивая отношения с Китаем, сумела выгодно продемонстрировать США свою нужность для американской политики. А также получить место в нынешней кампании США по организации воздействия и на Сирию, и на ИГИЛ при помощи наземных сил ближневосточной коалиции. Пока что США лишь дают понять, что «готовы взять Саудовскую Аравию в долю» в своем обновленном концепте передела Ближнего Востока. Так что в ближайшее время окончательный размен Соединенными Штатами и Китаем Ирана и Саудовской Аравии как своих политических партнеров вряд ли произойдет.
Сейчас остается ждать, как именно начнет реализовываться новый американский план. И действительно ли Саудовскую Аравию в случае успеха этого плана ожидает статус патрона суннитских территорий в зоне нестабильности, или это останется только пустым посулом.
Лики примирения — 8
Большое количество культурных ценностей России утрачено безвозвратно: испанские солдаты, стоявшие в Новгороде во время Великой Отечественной войны, грабили музеи, сжигали церкви, топили печки древними книгами и иконами
В ноябре 2004 года произошло громкое событие — Испания вернула в Россию крест с купола святой Софии Новгородской, вывезенный в 1942 году в качестве трофея испанскими солдатами, служившими в 250-й дивизии вермахта, или, как ее еще называли, «Голубой дивизии».
То, что в Россию вернулась одна из ее реликвий, безусловно, хорошо. Но при этом большое количество культурных ценностей утрачено безвозвратно: испанские солдаты, стоявшие в Новгороде, грабили музеи, сжигали церкви, топили печки древними книгами и иконами.
Казалось бы, логично было оформить передачу креста святой Софии в Россию как возвращение похищенного имущества законному владельцу. С соответствующими комментариями и извинениями. Но — нет! На деле всё произошло совсем не так. Насколько «не так» — не слишком понятно, если судить об этом по тому, как освещала данное событие российская пресса. Зато очень понятно, если ознакомиться с испанской прессой и мнением испанских политиков.
Прежде всего, выясняется, что с испанской стороны главными инициаторами и организаторами акции по возвращению креста в Россию стали члены Национального Братства «Голубой дивизии» братья Фернандо и Мигель Анхель Гарридо Полонио. Братство объединяет ветеранов «Голубой дивизии» и их родственников. То есть по сути, крест в Россию возвращали сослуживцы и потомки тех самых испанцев, которые вывезли его в Испанию.
Братья Гарридо случайно обнаружили крест в Испании, в инженерной академии недалеко от города Бургоса. Рядом с крестом стояла табличка со следующим разъяснением:
Обнаружив крест, братья Гарридо предприняли ряд действий, чтобы довести дело до возвращения креста на его исконное место. В итоге торжественное возвращение креста в Россию состоялось 16 ноября 2004 года в Храме Христа Спасителя, в Москве. Братья Гарридо получили государственные награды России.
А в декабре 2004 года в агентстве АВС вышла статья. Уже в названии статьи подчеркивается, что «Ассоциации Пропавших в России» (братья Гарридо входят и в эту организацию, также состоящую из дивизионеров и их родственников) удалось вернуть в Россию крест, спасенный «Голубой дивизией».
Вот так! Дивизионеры, оказывается, спасли крест, вывезя его из России. Не украли, а именно спасли!
В первых строках статьи говорится о том, что иногда среди боли и жестокостей войны возникают красивые истории. И возвращение в Новгород креста — одна из таких историй. Дальше указывается, что ассоциация четыре года работала над тем, чтобы вернуть крест.
Самый показательный момент в статье — это приведенные журналистом ABC слова Фернандо Гарридо о том, что приложенные усилия по возвращению креста на изначальное место никак не означают, что крест
А что же тогда произошло? Братья Гарридо предлагают нам встать на позицию франкистов и согласиться с тем, что испанские саперы 250-го батальона спасли крест, вывезя его из безбожной Советской России — СССР?
А что, в безбожной Советской России, она же — СССР, в 30-е годы, в 40-е и весь последующий период кто-нибудь сбивал кресты с церквей? Не был восстановлен тот же Новгород с его многочисленными соборами? На этих соборах не было крестов? От чего спасли крест братья Гарридо? От того, чтобы он стоял на положенном месте и охранялся государством? Даже минимально трезвый взгляд на ситуацию говорит о том, что испанцы или испанские сапёры украли крест. Но кому он нужен, этот трезвый взгляд? Нужно совсем другое. И это другое осуществляется — в том числе и с нашего одобрения.
В Испании ходит легенда о том, что крест должен вернуться в Россию после того, как в ней падет безбожный коммунистический режим. Таким образом, получается, что возвращение креста в Россию — это не естественный ход вещей, когда постфранкистская Испания, прошедшая после смерти Франко так называемый «переход к демократии», раскаивается и возвращает России украденную вещь. Нет, это ритуал, свершившийся в назначенное время, а именно — после того, как Россия отказалась от коммунизма. Именно благодаря тому, что «безбожный режим» пал, испанцы получили возможность, пусть и с опозданием, вернуть спасенную ими реликвию ее владельцу. Поскольку только такая далекоидущая опаснейшая галиматья обеспечивает сокрытие очевидной правды, согласно которой крест был украден, — эту галиматью раскручивают с предельной настойчивостью.
Испанцы — как профранкистские, так и иные — это прекрасно понимают. Долорес Кабра, руководитель организации «Архив гражданской войны и изгнания», отметила, что именно желание
Вопрос долго откладывался, и даже подключившийся к его решению король Хуан Карлос не мог сломить сопротивление военных, заявлявших даже (в виде уже открытого издевательства), что крест нельзя вернуть, так как он очень большой и с трудом поддается транспортировке. Как, спрашивается, его тогда привезли в Испанию?
В итоге с военными договорились, в том числе, пойдя на выполнение их условий. Российская сторона вернула в Испанию точную копию креста, так как крест, по словам военных, это память об их воинском прошлом. Читай — память о героическом прошлом «Голубой дивизии».
Считается, что на возвращение креста повлиял также факт смены в Испании правительства. В 2004 году к власти в стране пришли социалисты. И тут надо приглядеться к фигуре министра обороны Испании Хосе Боно Мартинеса, непосредственно занимавшегося доставкой креста в Россию.
Во время визита в Москву Боно всячески подчеркивал, что является добрым христианином, рассказывал о том, что испанцы являются христианами, что в Испании особо почитали новгородский крест со святой Софии, отреставрировали его, и о том, что он теперь представляет собой особую ценность, так как ему молились и русские, и испанские верующие.
Почему нас особенно заинтересовал Хосе Боно?
Боно — с самого начала своей политической карьеры состоит в левой «Испанской социалистической рабочей партии». Ему не раз предъявляли претензии в том, что он стремится понравиться сразу и правым, и левым, в нежелании занять принципиальную позицию. Нас Хосе Боно интересует, прежде всего, в связи с событием, произошедшим в Испании в октябре 2004 года, то есть непосредственно перед тем, как Хосе Боно привез в Россию крест святой Софии.
Забегая вперед, предлагаем задуматься о том, как связаны беспрецедентное событие, инициированное испанским министром обороны в октябре 2004 года, и возвращение в Россию новгородского креста. В конечном счете, идет ли речь о «всеядности», в которой обвиняют министра его противники, — или о хорошо продуманной политике по реабилитации фашизма, частью которой является и передача России креста святой Софии и парад, прошедший 12 октября 2004 года в Мадриде?
12 октября в Испании традиционно отмечается день «Испанидад» или испанской нации. Поскольку этот праздник особо почитался при Франко, многие левые до сих пор относятся к нему без энтузиазма. Несмотря на это, «Испанидад» до сих пор является одним из главных национальных праздников Испании. Он сопровождается военным парадом в центре Мадрида, на параде присутствуют первые лица государства.
8 октября 2004 года, в ходе подготовки к предстоящему празднику, Хосе Боно выступил с идеей пригласить на парад ветерана «Голубой дивизии». Замысел министра состоял в том, что на параде должны присутствовать и «примириться» ветеран французской танковой дивизии генерала Леклерка, освобождавшей Париж от немцев (часть дивизиона состояла из испанских республиканцев), и ветеран «Голубой дивизии», сражавшейся в составе войск вермахта на восточном фронте. Боно пояснил, что на параде
В Испании разразился громкий скандал. Пресса с удивлением писала о том, что министр обороны предлагает обняться освободителям Парижа и тем, кто носил нацистскую форму, то есть форму тех, от кого французскую столицу освобождали.
В ответ на нападки Боно уточнил, что Испании нужен прежде всего — мир, что он
Левые политики в знак протеста отказались участвовать в параде.
Жоан Тарда, представитель Левой Республиканской партии Каталонии заявил: «
Координатор крупной парламентской фракции «Единая Левая» Гаспар Льямасарес отказался прийти на праздник, отметив, что
10 октября 2004 года ряд левых организаций подписали открытое письмо с протестом, в котором, в частности, напоминали, что «Голубая дивизия» была частью вермахта, то есть частью войск, которые в Нюрнберге были признаны виновными в совершении преступлений против человечества. В письме была также приведена резолюция Генеральной ассамблеи ООН от 12 декабря 1946 года, в которой режим Франко признавался фашистским, установленным благодаря поддержке нацистской Германии и фашистской Италии.
Точнее всего суть происходящего выразил баскский политик Иньяки Анасагасти. Он заявил, что реализуемое Хосе Боно «примирение» — это примирение, при котором венок павшим возлагают сразу
Луис Ройо, ветеран, представлявший на празднике дивизию Леклерка, с горечью заметил, что настоящими изгоями являются как раз республиканцы. Их забыли с того момента, как североамериканцы решили поддержать Франко.
Подлинное удовольствие от произошедшего акта «примирения» выразил только Анхель Саламанка, участвовавший в церемонии ветеран «Голубой дивизии», член Братства «Голубой дивизии». Он заявил в интервью, что произошедшее событие было позитивным и приятным для всех. Что всё прошло в дружеской атмосфере. Что он не может прокомментировать критику министра обороны, так как не слышал никакой критики, а также выразил надежду, что ветеран «Голубой дивизии» не в последний раз принял участие в параде.
К сожалению, это событие действительно стало не последним событием подобного рода. Причем, как ни странно, обняться «жертве» и «палачу» теперь предлагает не испанский министр обороны, а российское посольство в Испании. Об этом — в заключительной статье.
С бандеровцами у нас личные счеты
Отклик на статью «IN MEMORIAM», опубликованную в № 161 от 20 января 2016 г., рубрика IN MEMORIAM
Война. Только одно это слово уже вызывает отклик в душе. Конечно, когда-то давно, еще в раннем детстве, война казалась каким-то героическим приключением: ребятишки, коим был и я, с упоением играли в войнушку, выдумывали себе героев, обстоятельства, назначали друг другу воинские звания и в каком-то смысле даже вполне остро переживали происходящее. Я полагаю, так было в любые времена: думаю, когда-то посредством игры детей готовили к взрослой жизни и войнам настоящим. Но с возрастом осознание войны начинает немного расплываться. Для кого-то война остается всё той же игрой в войнушку, только более взрослой, тем более что индустрия развлечений старается изо всех сил: и фильмы, и компьютерные игры, и более активные формы псевдовоенного досуга: страйкбол, реконструкция и прочие. Кто-то войну воспринимает именно в таком ключе, как некий антураж или декорации. Но всё это — при условии, что настоящая война где-то далеко. В любом случае, само по себе понятие войны знакомо каждому с детства, и как оно эволюционирует и какой жизнью живет в наших умах и душах — это вопрос отдельный. А мне бы хотелось сначала сказать о том, как война, а точнее ее понятие, пришла и в мою жизнь.
Стоит начать с того, что сама тема войны меня интересовала с детства. Войны самой главной (для меня) в истории — Великой Отечественной. В юном возрасте, еще особо не разбираясь ни в хронологии войны, ни в ее нюансах, я всегда трепетно относился к празднику 9 мая. Это был какой-то интуитивный, подсознательный трепет. Каждый год рано утром я выходил на прогулку, но скорее спешил вернуться домой, чтобы с интересом смотреть фильмы о войне. Я периодически слышал от своей матери, что она не любит советские фильмы о войне по причине отсутствия в них хэппи-энда: герои часто в конце фильмов погибали. Не знаю почему, но внутренне я с этим никогда не соглашался, мне тогда казалось, что в этом есть какой-то смысл, это ведь не просто желание советских режиссеров убивать главных героев, которым ты сопереживаешь. Но ни выразить это словами, ни просто сформулировать у себя в голове мне не удавалось.
В школе тема войны подавалась двояко: на уроках истории нам давали сухую фактологию, а на уроках литературы рассказывали о преступлениях сталинского режима, воспроизводя все штампы перестроечной пропаганды. Да и чего греха таить, лет в 13 сам с интересом читал Резуна и считал себя причастным каким-то тайнам, недоступным большинству, этаким диссидентом и борцом с системой. Однако даже в таких обстоятельствах меня не покидала мысль о том, что раз всё это (то есть написанное у Резуна) — правда, то как мне относиться к моим предкам, к родственникам, к миллионам других солдат, прошедших эту страшную войну? Неужели я уже тогда подсознательно искал противоядие от этой лжи?
Так или иначе, но уже будучи студентом я начал много читать о Великой Отечественной войне, в первую очередь — о Сталинградской битве. Я жадно вникал не только в описания боевых действий, но и в описание простых людей: солдат, командиров, мирных жителей. В какой-то мере я начал ощущать войну по-настоящему. Она уже не казалась залихватским приключением, я уже понимал, насколько это страшное и ужасное явление, но также и понимал, что защита отечества — это святая задача. Читая мемуары участников этой войны, я мысленно прошел с ними по тем же дорогам, может, и не в полной мере, но я почувствовал и горечь отступления первых месяцев войны, и потерю боевых товарищей, и радость освобожденных городов, и ужасающие картины сожженных дотла деревень. Нет, это уже не развлекательные фильмы, не страшилки с уроков литературы, не романтический взгляд на войну в компьютерных играх. Это была война. Настоящая, жестокая, беспощадная и страшная. Она смотрела на меня со страниц этих воспоминаний. Я до сих пор помню ощущения от прочтения воспоминаний генерала Родимцева — на меня тогда сильное впечатление произвел один фрагмент, описывающий отступление Красной Армии в 1941 году. И я бы хотел привести этот фрагмент здесь, чтобы он дополнил картину:
«Я обратил внимание на голубой межевой столбик, у которого кто-то посадил цветы. Алые гвоздики цвели и в непогоду, наперекор сентябрьским северным ветрам и унылому зябкому дождю.
Я подошел ближе, прочитал надпись. Так вот почему здесь посажены цветы! На запад и юг — Украина. На север и восток — Россия. Далеко, да, слишком далеко мы зашли!
Какие-то люди длинной медленной вереницей тянулись через поля. У многих на руках, на плечах — дети. Снова беженцы… Женщины, ребята, старики. Молчаливое скорбное шествие народа Украины под защиту братской Руси.
Маленькая девочка едва семенит ножками, обутыми в рваные башмаки. На личике пыль, на платьице комья грязи. Как видно, она идет уже давно, малое человеческое дитя, которому тоже грозит фашистская пуля.
В руках девочки кукла. Всё брошено, а с этой гипсовой Таней девочка не может расстаться: ведь кукла для нее — живое существо, а сама она — как мама.
Сеет дождь, и мелкие капельки текут по лицу девочки, оставляя темные бороздки, текут по неподвижному лицу куклы, и девочка осторожно вытирает их подолом платьица и говорит заботливо:
— Не надо, Танечка, не плачь…
Я отворачиваюсь, стиснув зубы, и отхожу от межевого столба. Потом наблюдаю за вереницей беженцев издали. Вот и они остановились у межевого знака, и старый, сгорбленный, седой человек медленно снимает шапку.
Он поворачивается и смотрит на запад, в просторы родных украинских полей. Потом опускается на колени и целует землю. Женщины, дети — все опускаются на колени.
В жизни есть минуты невыразимо глубокого значения. Я вижу, как собирают они по горсти земли, завертывают в платочки и прячут на груди.
О, славная, добрая мать Украина! Я — русский. Но твои страдания — это мои страдания, и твои раны — мои раны.
18 сентября наша бригада сосредоточилась в селе Орловке. Предстояли тяжелые бои.»
Война… Войну в Донбассе я как-то интуитивно предчувствовал. Я был в октябре 2013 в Мариуполе и Донецке, еще за месяц до Майдана, когда не было каких-либо объективных причин предполагать грядущую войну. Но почему-то это как-то чувствовалось, в самой атмосфере. Хотелось бы сказать, что пахло грядущей войной, но это было как-то уж легкомысленно. С началом войны я не мог остаться равнодушным не только потому, что война с фашизмом была небезразлична только по каким-либо идеологическим соображениям, но и потому, что война с бандеровцами для меня носит в каком-то смысле и семейный характер. Еще в годы Великой Отечественной войны бандеровцы убили моего прадеда, простого крестьянина из Волынской области — попросили зимой показать дорогу, а потом убили его и утопили в проруби. Так что можно сказать, что к бандеровцам у меня есть и свои личные счеты.
Все это время я бесконечно переживал, зная, что мои товарищи находятся на передовой, а я где-то далеко. Я, конечно, разумом-то понимал и понимаю, что и на своем месте я занимаюсь нужным делом, как-то помогаю и ребятам, хотя бы воюя на полях информационных сражений и куя идеологическое оружие в тылу. Но осадок всё равно оставался, да и остается сейчас. Тем более мне было обидно переживать нарастающие равнодушие в обществе к событиям в Донбассе — люди уже в какой-то степени пресытились информацией о войне с фашизмом и перестали ее воспринимать как нечто важное. Здесь мне вспоминается один из снов, который приснился мне года полтора назад. В этом сне я находился на войне, в составе вооруженного отряда. Кругом взрывы, полуразрушенные дома, мертвые тела и груды обломков. Мы с отрядом уходили из-под обстрела через один из полуразрушенных домов, практически ползком. И тут мы в одной из комнат обнаружили семью, которая сидела на диване и смотрела телевизор. Я кричал им: «Уходите, здесь опасно!» — а они продолжали сидеть и ругались: «Да ну тебя, мы еще сериал не досмотрели». Проснулся я в холодном поту от страха. Ведь если задуматься, то достаточное число людей действительно наблюдает весь этот ужас в качестве некоего сериала и ждет развязки, не вставая с уютного дивана.
Зная, что наши ребята находятся на войне, я ежедневно читал сводки нашего информцентра, пытался как-то понять обстановку, сложившуюся в Донецке, выловить ценную информацию из огромного потока мусора, который на-гора выдавали стрелковские агитаторы. На Зимней школе мне довелось повидаться и пообщаться с нашими ополченцами лично. Я еще тогда отметил их особый взгляд. Это не было взглядом обстрелянного ветерана, смотрящего на тыловую крысу или воодушевленного сопляка, в этом взгляде не было ни капли высокомерия. Однако их взгляд действительно казался каким-то особенным. Они смотрели на меня скорее как старшие братья на младшего, как родные люди, увидевшие другую жизнь, и снисходительно смотрящие на того, кто этой жизни не видел. Я с глубоким уважением смотрел на них в те дни и был очень рад, что мне удалось увидеть их воочию и даже немножко поговорить. Со школы я возвращался воодушевленным, а дома уже узнал печальные известия о гибели наших товарищей.
Трудно передать словами, что я испытал в тот момент. Я потом еще долгое время ходил опустошенный, мне казалось, что от меня оторвали какую-то частичку, и в то же время мне казалось, что этих ребят я знал всю свою жизнь, не будучи с ними даже знаком лично. Я переживал, да и сейчас переживаю, эту трагедию как свою собственную. И перечитывая эту статью, я снова вспоминаю тот день, я вспоминаю рассказы Вольги и других товарищей с нашего отряда о том бое, я смотрю на фотографии павших, и у меня что-то замирает внутри… Я думаю, многие из моих соратников могут сказать об этом так же.
Я постоянно перечитываю статьи о том бое на «Трешке» 17 января 2015 года. Эти статьи не только дают информацию о военных действиях, они дают возможность узнать наших героев, породниться с ними. Узнавая даже незначительный факт из уст родственников или однополчан, становишься душой и мыслями ближе к этим ребятам. Так и с этой статьей: читая ее, я чувствую, что они рядом. Читая биографии Игоря Юдина, Жени Красношеина, Евгения Беляева, невольно ловишь себя на мысли, что ищешь схожие моменты с биографией собственной. И не потому, что хочется мнить себя потенциальным героем, а просто хочется почувствовать себя ближе к ним, стараться быть достойным этих героев. Эта близость, это родство дает нам силы не опускать руки и продолжать идти к цели, ради достижения которой сложили головы и наши товарищи.
Не было бы счастья…
Отклик на статью «Природа человека и капитализм», опубликованную в № 166 от 24 февраля 2016 г., рубрика Война идей
Поделиться книгой: