Кёр-оглы

Схватка возобновилась. На этот раз Демирчи-оглы, не дав противнику опомниться, схватил его за пояс. Опершись коленом о землю, он издал такой громогласный боевой клич, что заглушил грохот барабанов. Подняв над собой Гора-пехлевана, он со всей силой швырнул его наземь. Ликующие возгласы грянули со всех сторон. Джафар-паша подозвал Демирчи-оглы и спросил его грозно:

– Кто ты, пехлеван? Чей будешь? Откуда и зачем сюда пожаловал?

Демирчи-оглы окинул взглядом площадь, посмотрел в сторону Телли-ханум и ответствовал песенным словом:

Я оставил Ченлибель в тумане,В смертной прискакал сюда рубахе,Кто пошлет мне вызов на майдане,Будет предо мной лежать во прахе.

– Да ты ко всему и ашуг… – сказал Джафар-паша.

Демирчи-оглы, пропустив слова паши мимо ушей, глянул в сторону Телли-ханум и продолжал:

Жил я там до той поры, покудаО тебе молва не долетела.Знай, Телли-ханум, что, как на чудо,На тебя взглянуть спешил я смело.

Поняла Телли-ханум, что приезжий из Ченлибеля. Но кто он: сам ли Кёр-оглы или один из его отважных джигитов. Вмиг Демирчи-оглы запел снова:

Демирчи-оглы я, и, как скверной,Ложью речь моя не осквернится.Прискакал, порукой меч мой верный,Увезти тебя, краса-девица.

Поняла Телли-ханум, что это не Кёр-оглы, а один из его оттаянных игидов. «Кто бы он ни был, – подумала Телли-ханум, – а хорош собою и сердцем отважен».

– Ничего я не понял из твоих слов! – проворчал Джафар-паша. – Отвечай честь по чести, чей ты пехлеван? Может, ты согласен стать моим пехлеваном?

– Джафар-паша, дозволь мне сесть в седло, а потом ответить тебе.

Соколом взлетев на спину Арабата, Демирчи-оглы сказал:

– Джафар-паша, да ведомо будет тебе, что я один из удальцов Кёр-оглы, а зовут меня Демирчи-оглы. Прискакал я в Эрзерум для того, чтобы увезти с собой Телли-ханум.

С этими словами приблизился он к трону Телли-ханум, протянул ей руку, ловко усадил сестру Джафар-паши рядом с собой на седло и плетью разгорячил Арабата. Площадь замерла. Опрометью миновав ее, Демирчи-оглы стал удаляться в сторону Чейлибеля. Придя в себя, Джафар-паша поднял тревогу. Воины его прыгнули в седла, и началась погоня. Миновав городскую черту, оглянулся Демирчи-оглы и видит: преследователи тучей летят вслед. Телли-ханум, увидев погоню, сказала:

Османов стая, словно волчья стая,Эджема сын, поторопи коня.Главу спасти задача не простая,Эджема сын, поторопи коня.

Демирчи-оглы ответил ей:

Пускай османы вслед летят, как волки,Эджема сын от страха не сбежит.Смерть краше, чем насмешливые толки,Мне верен меч и не изменит щит!

Телли-ханум стала умолять его:

Эджема сын, ты благороден родом,Но пленника ждет грозный приговор:Ты абиссинцам в рабство будешь продан,Эджема сын, скачи во весь опор!

Но Демирчи-оглы был неумолим:

Османам не впервые так беситься,Я знаю, чести преданный слуга,Что лучше быть рабом у абиссинцаИль умереть, чем бегать от врага.

Но Телли-ханум заклинала его:

Рожден честолюбивым ты и смелым,Но верь Телли-ханум, что ты одинБой принимать не должен с войском целым,Пришпорь коня, спеши, Эджема сын.

Но Демирчи-оглы стоял на своем:

Тебя во имя жертвую собою,И ста лисицам с львом не совладать.Враги все ближе, но готов я к бою,Эджема сын не обратится вспять.

Видит Телли-ханум, не уговорит она Демирчи-оглы: не таков он, чтобы спасаться бегством, а погоня все ближе. И сказала тогда она:

– Раз так, то бой мы примем вдвоем.

Огляделся окрест Демирчи-оглы и заметил поблизости пещеру. Передал он Телли-ханум свой меч и свой щит.

– Хорошо, вот тебе мое оружье. Ступай в пещеру и готовься к бою.

Телли-ханум приняла оружие, соскочила с коня и скрылась в пещере. Демирчи-оглы только этого и ждал. Рядом с пещерой лежал огромный валун, этим камнем Демирчи-оглы закрыл вход в пещеру и сказал:

– Прости, Телли-ханум, но Кёр-оглы строго-настрого наказал мне найти тебя на земле или на небе и привезти в Ченлибель живой и невредимой. И Нигяр-ханум ждет тебя. Не могу я тебя взять на поле боя, – случись что с тобой, как я покажусь им на глаза. К тому же, если ты будешь сражаться со мной бок о бок, то удальцы скажут, что Демирчи-оглы не смог обойтись без помощи женщины. Подожди в пещере немного, я расправлюсь с неприятелем, а потом мы продолжим наш путь.

И Демирчи-оглы снова сел на коня.

Подскакали нукеры Джафар-паши. Демирчи-оглы перекинул с плеча на руку лук и стал сражать врагов стрелами. Дрогнул неприятель. Глядит Джафар-паша, никто из его ратников не хочет подставлять грудь под меткую стрелу Демирчи-оглы, никто и шагу не делает вперед.

– Чего стоите, трусы! – крикнул Джафар-паша своим воинам. – Неужели один человек так напугал вас, что вы словно приросли к земле?! А ну хватайте его и вяжите ему руки!

Демирчи-оглы ответил на этот приказ песней:

Не мели ты вздор, Джафар-паша,Удалец я, Демирчи-оглы.Будет в пятках у тебя душа,Молодец я, Демирчи-оглы.Помни: руки крепки у меня,Каждая из них – мечу родняСтанет день тебе темнее мглы,Пред тобою Демирчи-оглы.Уши навостривший, как тростник,Конь мой – ветра дикого двойник,Прыгать через бездны он привык,Конь – отрада Демирчи-оглы.Я твои разрушу города,В пепел превращу их навсегда.Кровь твоя польется, как вода,В том клянусь я – Демирчи-оглы!Страх перехватил твою гортань,Выходи, паша, со мной на брань.Золотом ты мне заплатишь дань.В том клянусь я – Демирчи-оглы.

Рука Демирчи-оглы снова потянулась к колчану, но колчан был пуст: из сорока стрел не осталось ни одной. Поняли это и всадники паши. Стали они надвигаться на ченлибельского удальца. Тогда Демирчи-оглы снял опоясывавшую его цепь. Гарцуя на Арабате, он запел:

Джафар-паша, сраженья грянул час.Что за калек в бой поднял твой приказ?Голов им не сносить на этот раз.Я – доблестный месопотамский тигр!В два ока превратился каждый глаз,Чтоб в схватке видеть каждого из вас.Огонь по городам рванется в пляс.Я – чудище морское: берегись!Я словно океан, издавший рык,Своих врагов считать я не привык,Клянусь, что не покину поле бояИ мой в бою не побледнеет лик.

И снова вояки Джафар-паши ничего не смогли сделать с отважным Демирчи-оглы. Каждым взмахом цепи он разом отправлял в преисподнюю по полдюжине осаждающих его врагов.

Наконец Джафар-паша кликнул самых матерых хитрецов из своего войска и сказал им:

– Этот нечестивец, сын нечестивца, перебьет все мое войско. Придумайте что-нибудь, да поскорей!

Стали тогда враги, по совету хитрецов, рассыпать по ветру, который дул в сторону Демирчи-оглы, зелье снотворное. Тучей рассыпали они порошок этот, и вскоре Демирчи-оглы, как в беспамятстве, рухнул наземь. Возликовавшие воины паши окружили его. Хотели схватить они уснувшего противника, но не так-то просто это было сделать. Подняв хвост, испуская громкое ржанье, Арабат носился вокруг своего хозяина. Всякого, кто к нему приближался, он рвал зубами или увечил тяжелыми ударами копыт. Уложил он многих. Три дня и три ночи не поднимался Демирчи-оглы, и все это время Арабат не подпускал к нему никого. Едва богатырь начинал просыпаться, как недруг вновь одурманивал его черным зельем, летучим, как пыль. На четвертый день хитрецы пригнали табун. Арабат, покинув своего хозяина, присоединился к табуну и стал с ним пастись. Ликующие враги схватили спящего Демирчи-оглы и увезли в город. А Телли-ханум, как ни искали, найти не смогли.

Джафар-паша отправил с гонцом послание султану, где сообщал: «Поймал я одного из удальцов Кёр-оглы. Жду твоего повеления, как поступить с ним». Демирчи-оглы привязали к дереву на пехлеванской площади и выставили усиленную стражу.

Оставим Демирчи-оглы привязанным к дереву на пехлеванской площади, Телли-ханум в пещере, а коня Арабата в табуне и вернемся к Кёр-оглы.

Уже немало дней прошло, как уехал Демирчи-оглы, а вестей от него все не было. Тревожное предчувствие томило Кёр-оглы. Сердце говорило, что случилась беда. Но решил он выждать день-два, – может, все образуется. А ночью приснился ему сон, что один зуб у него шатается и рот полон крови. Вздрогнул он, проснулся от недоброго сна и так вскрикнул, что все удальцы мигом пробудились. Увидев среди ночи удальцов вокруг себя, Кёр-оглы взял саз и запел:

Демирчи-оглы попал в беду,В милости аллаха заклинайте,И скорее скакунов седлайте,Я на Эрзерум вас поведу!Ниспошли удачу нам, аллах,Чтоб печаль не омрачала взгляды.Пусть запросят недруги пощады,Мы должны повергнуть их во прах.Кёр-оглы, отвагою горя,Осенил щитом себя не зря.Мчаться в битву наступил черед,На коней, игиды, и – вперед!

Удальцы откликнулись, как эхо: они вооружились и сели на коней. Сам Кёр-оглы опоясался дамасским мечом, взял щит, копье и соколом взлетел на Гырата. С быстротою молнии ринулись они с Ченлибеля и во весь опор поскакали в сторону Эрзерума. Через горы и леса, через реки и долы мчались они сломя голову и наконец увидели пред собою Эрзерум.

А Джафар-паша, как схватили Демирчи-оглы и привязали его к дереву на пехлеванской площади, каждое утро подходил к пленнику и спрашивал его, где Телли-ханум. И всякий раз Демирчи-оглы отвечал:

– Джафар-паша, меня зовут Демирчи-оглы, я игид славного Кёр-оглы. Знай, его воины скорее умрут, чем выдадут тайну врагу. Не видать тебе больше Телли-ханум.

В отместку за эту дерзость семь пехлеванов Джафар-паши каждый раз избивали связанного Демирчи-оглы и, сорвав по вершку кожи, набивали кровоточащую рану соломой.

Так минуло несколько мучительных дней. Прискакал гонец султана с его высочайшим повелением: «Джафар-паша, ты схватил удальца из шайки Кёр-оглы. С получением этого послания, немедля вздерни разбойника на виселице и донеси об исполнении приказа. К тому же готовь войско: скоро мы двинемся на Кёр-оглы!»

Прочитав послание султана, Джафар-паша отдал распоряжение глашатаям, и они во все горло стали кричать:

– Эй, люди города, сходитесь на пехлеванскую площадь, чтобы посмотреть казнь удальца из шайки Кёр-оглы!

Покуда люди города собирались на площадь, Кёр-оглы со своими удальцами достиг окрестности Эрзерума. Он спешился, разведал, что происходит в городе, и, переодевшись ашугом, сказал своим отчаянным конникам:

– Если мы сейчас ворвемся в город, палачи паши успеют погубить Демирчи-оглы. Стойте здесь и храните выдержку. Когда я подам сигнал, кидайтесь в бой, обнажив оружие!

Повелев так, Кёр-оглы отправился на пехлеванскую площадь. Когда он достиг ее, то увидел, что палачи возводят виселицу. Посередине площади был уже насыпан земляной холм, а на нем устанавливалась виселица.

Надо сказать, что письмо султана успокоило Джафар-пашу и даже воодушевило. Султан сообщал, что собирает войско для предстоящего похода на Ченлибель. Джафар-паша больше не боялся Кёр-оглы. Он тешил себя злорадной надеждой, что казнь Демирчи-оглы огненной болью пронзит сердце Кёр-оглы. Не поэтому ли холм под виселицей наказал именовать он «Ченлибелем». Глумясь над Демирчи-оглы, он говорил ему:

– Придется, любезный, повесить тебя на Ченлибеле!

Увидев Кёр-оглы с ашугским сазом за плечом, Джафар-паша радостно окликнул его:

– Эй, певец, ты явился кстати. Сегодня у нас праздник. Ты сможешь отличиться, сыграв и спев нам.

– Да будет у тебя всегда праздник, паша! Но по какому случаю торжество у вас ныне?

Паша чванливо изрек:

– Когда ты ашуг, а не осел, то, может, слыхал о разбойнике Кёр-оглы?

Кёр-оглы ответил:

– Как не слышать, мой паша. Недостойный и страшный он человек.

– Вот глянь, – похвастался паша, – схватил я одного из его удальцов. Скоро он будет болтаться на веревке. По этому случаю, ашуг, в городе праздник.

И тут увидел Кёр-оглы закованного в цепи Демирчи-оглы. Кожа его ног была содрана и свисала клочьями. Лицо белело, как у мертвеца. Почувствовал Кёр-оглы такую ярость, что кровь бросилась ему в голову. Чуть было не схватил он Джафар-пашу за глотку, чтобы удушить его собственными руками, да вовремя спохватился, вспомнив, что удальцы еще далеко и неосторожностью все дело можно погубить.

Паша вместе с приближенными подошел к Демирчи-оглы. Приблизился и Кёр-оглы, встав чуть поодаль. От потери крови Демирчи-оглы был почти без сознания.

Паша пнул его ногой и процедил сквозь зубы:

– Недолго тебе осталось быть на этом свете. Видишь этот холм? Скоро ты будешь болтаться в петле!

Услышав это, Демирчи-оглы закрыл глаза и отвернулся.

– Эй ты, пока не поздно, признайся, где Телли-ханум, и я отпущу тебя на все четыре стороны!

– Джафар-паша, – простонал Демирчи-оглы, – к чему каждый день болтать одно и то же? Сказано тебе было, что зовут меня Демирчи-оглы. Я один из удальцов Кёр-оглы, а у нас есть обычай: тайну уносить с собой в могилу. Телли-ханум давно в Ченлибеле.

Тут Кёр-оглы не вытерпел, прижав к сердцу саз, он запел:

Демирчи-оглы, твои обидыОтомстят в сражении игиды.И дамасский меч, что видел виды,Поразит султана и пашей.

Демирчи-оглы, услыхав голос Кёр-оглы, открыл глаза, и Кёр-оглы, подмигнув ему, пропел:

Не щадил ты жизни ради друга,В этом велика твоя заслуга.И теперь из огненного кругаНи за что не вырваться врагам.Положись на Кёр-оглы. НедаромСлавится он сабельным ударом.Эрзерум, охваченный пожаром,Положить смогу к твоим ногам.

Удивился Джафар-паша:

– Эй, ашуг, заметив тебя, мой пленник попытался встать на ноги. Не знакомы ли вы?

– Знакомы, – ответил Кёр-оглы. – Этот грабитель, сын грабителя однажды учинил надо мной разбой и отнял все мое достояние.

– Он и мне нанес немало зла. Теперь за все ответит, – посочувствовал паша Кёр-оглы.

– Ты справедлив, паша, да будет долог твой век, – поклонился Кёр-оглы. – На устах моих вызрела песня, позволь я спою ее.

Паша кивнул головой, и Кер-оглы запел:

Джафар-паша, дня мести грянул срок,Сразит злодея доблестный клинок.А кровь врага, с тех пор как создан свет,Для праведника слаще, чем шербет.

Демирчи-оглы понял, что Кёр-оглы старается подбодрить его, сказал:

– Джафар-паша, приговоренный к смерти имеет право на то, чтобы была исполнена его последняя просьба. Вели дать мне саз, чтобы я смог ответить этому ашугу!

Демирчи-оглы подали саз. Он, прижав его к груди, запел:

Из Ченлибеля я скакал сюда,Жаль, над пашой не завершил суда.Когтил добычу я, и грех не мой,Что красной дичи не довез домой.

Кёр-оглы, ударив по струнам, запел:

Лечу, как вихрь над головой врага,В бою мне жизнь своя не дорога.Дамасский меч, бросай врага во прах,Пусть корчится в своих же потрохах.

Демирчи-оглы поведал:

Как тигр месопотамский, дрался я,Бил недруга, отваги не тая,Но усыплен был порошком снотворным,Джафар-паша коварен, как змея.

Кёр-оглы пропел:

Верь Кёр-оглы, он сердцем без трудаОт правды кривду отличит всегда.Горит душа, и знать желает ум,Где спрятана тобой Телли-ханум?

Демирчи-оглы ответил ему:

Надежней, чем султанская казна,Неподалёку спрятана она.Джафар-паша мою сегодня шкуруНабьет соломой, желтой, как луна.

Последние слова обоих насторожили Джафар-пашу. Почуял он, что говорят они меж собой не как враги. Шепнул он пехлевану, что стоял около:

– Подозрителен этот ашуг. Не явился ли он из Ченлибеля? Будьте начеку. Надо схватить его.

Потом повернулся в сторону Кёр-оглы и дружелюбно спросил: