Кёр-оглы

Удальцы по достоинству оценили находчивость и отвагу Телли-ханум.

– Телли-ханум решительна и отважна, а какова она собой, – спросила Нигяр-ханум, – хороша ли? А может, и ликом походит она на Кёр-оглы?

– Нет, – отвечал ашуг Джунун, – Телли-ханум так прекрасна, что обычными словами не передать. Если разрешишь, то с помощью саза я попытаюсь рассказать о ее красоте.

Удальцы в один голос крикнули:

– Пой, ашуг!

Джунун прижал к груди саз и запел:

Я шел Эрзерумом, всходила луна,Телли увидала меня из окна.И следом за мною служанку послала,К себе во дворец приглашая, она.Таких темно-синих не видел я глаз,Пунцовые щеки, а груди – атлас.Затмит попугая она красноречьем,Ее не забудешь – увидев хоть раз.Все прелести гурии рая милы.Джунуна бесхитростно верное слово,Я в песне поведал ей о Кёр-оглы,И пери рассказ повторяла мой снова.

Окончив песню, Джунун склонил голову на грудь, словно навалилась на него незримая тяжесть.

– Что с тобою, ашуг? – спросил Кёр-оглы.

– Кёр-оглы, – отвечал он, словно очнувшись ото сна, – оказывается, я человек никудышный. Сам я спасся, а спасительницу свою оставил в руках злодея.

– Кто же этот злодей?

– Джафар-паша. Он убьет Телли-ханум.

Раздумью предался Кёр-оглы. Задумались и его удальцы.

– Кёр-оглы, – сказала вдруг Нигяр-ханум, – ни с одной просьбой доныне я не обращалась к тебе, а теперь я хочу, чтобы ты исполнил мое желание.

Дели-Гасан, опередив Кёр-оглы, произнес:

– Нигяр-ханум, что ты говоришь! Кто посмеет не исполнить твоего желания. Твое слово для нас – закон! Мы исполним все, что ты захочешь. Приказывай!

– Тогда слушайте, – отвечала Нигяр-ханум, – я повелеваю вам вызволить Телли-ханум и привезти ее сюда.

Грянули одобрительные возгласы удальцов, а Кёр-оглы сказал:

– Нигяр-ханум, я сам думаю о том же. Такую отважную девушку нельзя оставить в Эрзеруме, рано или поздно коварный паша погубит ее, выдав замуж за такого, как он сам. Она должна переехать в Ченлибель.

Кликнул клич Кёр-оглы, и разом собрались молодцы-сорвиголовы. Поведав им о своем намерении, он взял саз и запел:

Эй, удальцы, как на голову снег,На Эрзерум совершим мы набег,В бой, удальцы, не впервой нам скакать,Станем опять головой рисковать.Недруги будут нас помнить весь век,На Эрзерум поднимайтесь в набег.Из Ченлибеля, лихие мужи,Кинемся в схватку, на радость души.Женский платок не к лицу Кёр-оглы,Острый клинок его знают паши.

Окончив песню, Кёр-оглы наполнил кубок вином и обратился к делибашам:

– Кто из вас, удальцы, осушит этот кубок и отправится за Телли-ханум?

Со всех сторон грянуло:

– Я! Я! Я…

Кёр-оглы сказал: это дело, молодцы, не каждому по плечу.

За Телли-ханум должен отправиться тот, кто сам храбрее и сильнее ее.

Поднялся Дели-Гасан и молвил:

– Кёр-оглы, дозволь мне отправиться за Телли-ханум!

– Нет, Дели-Гасан, не могу я тебя отпустить, – отвечал Кёр-оглы. – Может так случиться, что я сам должен буду покинуть город. Кто же тогда останется в нем за меня?

Встал Демирчи-оглы, взял у Кёр-оглы кубок, осушил до дна и запел:

Я острым мечом опояшусь,Меня ты пошли в Эрзерум.Поверь, что на все я отважусь,Меня ты пошли в Эрзерум.Врагов ненавижу корысть я,Меня ты отправь в Эрзерум,Их головы срежу, как листья,Меня ты отправь в Эрзерум.Направь, как посланника чести,Демирчи-оглы в Эрзерум.С ханум возвратится он вместе.Отправь ты меня в Эрзерум.

Весь обратившись в слух, Кёр-оглы внимал словам Демирчиоглы, а когда тот кончил песню, запел сам:

На коне по облачным вершинамМчался ль ветром ты когда-нибудь?На поле один чужим дружинамПреграждал ли путь когда-нибудь?Ваала… Когда-нибудь от страхаТы шептал мольбы в святом пылу?Десяти сраженных в честь аллахаГоловы привязывал к седлу?Если трус бахвалится удало,То фиалка клонится к земле.Падал ли от встречного удараНаземь ты, родившийся в седле?Если не случайно иль случайноДля врага твоя открылась тайнаИли враг сильней наполовину,Ты ему показывал ли спину?Кёр-оглы не поведет и бровью,Если даже враг сильней его.Наполнял ли вражескою кровьюГорсти ты, справляя торжество?

Демирчи-оглы ответил:

– Нет, Кёр-оглы, пока за мной таких доблестей не числилось, но я все-таки привезу Телли-ханум. Поверь!

– Что скажете вы, молодцы? – обратился Кёр-оглы к своим всадникам. – По плечу ли ему поручение?

Одни крикнули:

– Он силен и крепок!

Другие добавили:

– Жаль опыта маловато у него в таких делах!

– В настоящих переделках он не бывал! – предостерегли третьи.

Кёр-оглы издал боевой клич. Мигом стремянный подвел оседланного Гырата. Кёр-оглы взял яблоко, воткнул в него кольцо в том месте, где торчал черенок. Это яблоко он положил на голову Демирчи-оглы. Потом вскочил в седло и, гарцуя, отъехав в сторону, вскинул лук. Сорок раз он оттягивал тетиву лука, и сорок стрел одна за другой пролетели сквозь колечко, торчащее из яблока. Все делибаши, Нигяр-ханум и ашуг Джунун, затаив дыхание, смотрели на это. Демирчи-оглы ни разу не пошевелился, не моргнул глазом, не побледнел. Как встал, так и стоял до конца стрельбы. Спрыгнул Кёр-оглы с коня, обнял Демирчи-оглы, поцеловал его в щеки и в глаза. Душа Кёр-оглы просветлела, сердце взыграло радостью, он взял саз и запел:

Отважней нету пехлевана.И почитая и любя,Я, вырвав стрелы из колчана,Как в битве, испытал тебя.Где неприступные пределыНаш занимает Ченлибель,Не дрогнул ты, хоть грозно стрелыВ тебя летели, словно в цель.Был сокрушен в низины ворог,Яд поднесен ему судьбой.Не дрогнул ты, хоть ровно сорокСтрел пронеслось над головой.Не побледнел ты, верный званью,Пошлю тебя в Иран, в Туран,Индусов и французов даньюЯ обложу, держась стремян.Отрубим головы всем ханам,Чтоб в Ченлибеле пехлеванамСдвигать бокалы, не скорбя, —Позволь мне выпить за тебя!

И начался пир. Ашуг Джунун оказался в центре веселья. Ели, пили, играли, пускались в пляс. Ликовали сердца. Поднялся Кёр-оглы и молвил, заглушая голоса пировавших:

– Решено, мой сын, иди вооружайся!

Демирчи-оглы ушел и вскоре возвратился при мече, щите, копье, палице и булаве. Приблизился к Кёр-оглы, и видит тот, что Демирчи-оглы столько оружия взял, что еле двигался от тяжести. Раздались слова песни. Это запел Кёр-оглы. Послушаем его:

В Эрзерум лежит твоя дорога,Эрзерум на озеро похож.Не бери с собой оружья много,Но булатный меч всегда хорош.Воин небледнеющего лика,Ты мои не позабудь слова:Буйволу подходит больше – пика,Молодцу – подходит булава.И хоть путь нелегок и тревожен,Пуще глаза береги коня.А в бою ты меч рвани из ножен,Будь во всем похожим на меня.

Демирчи-оглы по неопытности думал, что, чем больше оружия у игида, тем лучше. После совета Кёр-оглы он отобрал только то, что нужно было взять, а остальное оставил. Затем он сходил за своей цепью и, опоясавшись ею, возвратился.

Кёр-оглы сказал:

– Теперь, сын мой, иди и выбери себе любого скакуна!

Демирчи-оглы вывел из стойла Арабата и оседлал его. Простился с удальцами, с Нигяр-ханум, с ашугом Джунуном и, вскочив в седло, предстал перед Кёр-оглы.

– Выслушай перед дорогой мой последний наказ, – произнес Кёр-оглы.

Взял он саз. Послушаем сказанное:

Когда ты прискачешь, игид, в Эрзерум,В ножнах не скрывай пред врагами булата.Но в схватку кидаться нельзя наобум,И лучше назад повернуть Арабата.Знай, воин обязан, когда он не трус,Окинуть врага ненавидящим взором,Встать на стременах и подкручивать ус,Удары врагу нанося шестопером.Противник двоится у труса в глазах,Считать же врагов храбрецу не годится.Скачи в Эрзерум, будь отважным в боях,Чтобы с Телли в Ченлибель возвратиться.

Когда Кёр-оглы закончил песню, Демирчи-оглы, попрощавшись с ним, направил коня в сторону Эрзерума. Долго ли, скоро ли ехал, но, добравшись до гор эрзерумских, почувствовал он усталость, да и конь его, Арабат, был голоден.

Видит всадник: течет пред ним алмазный родник. Спешился Демирчи-оглы, расседлал коня и отпустил его попастись, а сам, умывшись ключевой водой, прилег немного отдохнуть. Но только смежил ресницы, как снизошел на него сон богатырский. Сколько времени спал он, неведомо, но когда пробудился, то увидел, что густой туман повис вокруг, а верный конь исчез куда-то.

Кинулся он искать Арабата, подавая зов словом и свистом, но конь как сквозь землю провалился.

Взял тогда Демирчи-оглы саз и запел:

Верный конь исчез куда-то,Как вернуть мне Арабата?Как в чужой мне сторонеОказаться на коне?Нужен плотник стройке дома,Врач, чтоб вылечить больного,Конь бойцу нужней собрата,Где найти мне Арабата?Как противника кляня,Встречу бой я без коня?Край чужой – грустней заката,Как вернуть мне Арабата?

Все горы облазил Демирчи-оглы, с ног сбился, но коня отыскать так и не смог. Опечалилась душа, и запел он:

Пусть бедности избегнет удалец,Которая похожа на заплатки.Богач, наполнив золотом ларец,Проводит жизнь в довольстве и достатке.Равно умрет, кто беден и богат,Но отличить умей добро от зла ты.Гость знатный к богачу войдет в палаты,Кто беден, тот богатому не брат.На свете много, Демирчи-оглы,Есть удальцов, чья нелегка дорога.Пропал твой конь среди нависшей мглы,И уповать осталось лишь на бога.

Долго бродил по горам Демирчи-оглы в поисках пропавшего скакуна, как вдруг у подножия скалы увидел чабана.

Приблизился к нему пеший всадник и молвил:

Друг чабан – мне конь дороже злата,Может быть, ты видел Арабата?Если нет булата, в бой не вступишь,Может быть, ты видел Арабата?

И ответил чабан ему так:

Удалец, под балахоном синимТвоего коня я видел ныне,Пусть вовек не будет пешим всадник,Видел скакуна я на вершине.

И снова спросил его Демирчи-оглы:

Сгинул конь мой – тяжела утрата,Не могу найти я Арабата.Верный конь в бою достоин брата,Может быть, ты видел Арабата?

И сказал в ответ чабан:

Я тебя не знаю, но как другуПостараюсь оказать услугу.На горе я видел Арабата,Как найдешь, то подтяни подпругу.

И поведал Демирчи-оглы:

Демирчи-оглы я и доселеПроживал в нагорном Ченлибеле,Хитрость вражья кознями богата,Где, скажи, ты видел Арабата?

Чабан откликнулся песней:

Храбрый воин, одолей тревогу,Снова солнце озарит дорогу,Задрожит противник трусовато,На горе я видел Арабата.

Не успели отзвучать его последние слова, как в горах поднялся ветер. Туман рассеялся, даль прояснилась и Демирчи-оглы нашел своего коня. Сгущались вечерние сумерки, когда он подъехал к Эрзеруму. Глядит: на улицах Эрзерума – ни души. Точно все жители покинули город. Разыскивая караван-сарай, выехал он на какую-то площадь. Смотрит, тут людей видимо-невидимо! О, аллах, народу столько, что иголке негде упасть. Пришпорил он коня и приблизился к толпе. Поднявшись на стременах, присмотрелся: одни стояли, другие сидели, а метельщики подметали и поливали середину площади.

– Почтенный, что здесь происходит, зачем народ собрался? – спросил он одного старика.

– Видно, ты чужестранец? – отозвался старик.

– Да, я приехал издалека.

Старик поведал:

– Это площадь для пехлеванов Джафар-паши, сынок Уверенные в своих силах пехлеваны порой приходят на эту площадь чтобы помериться силами с пехлеванами паши. Ныне из Аравии прибыл какой-то пехлеван, чтобы встретиться на этой площади с Гора-пехлеваном. По этому поводу и собрался народ.

Видит Демирчи-оглы – на самом открытом краю площади установлены два трона, охраняемые вооруженной стражей. Один из тронов окружен легким шелковым занавесом.

– А для кого установлены эти троны? – спросил Демирчи-оглы у старика.

– Тот, что открыт, – отвечал старик, – для самого Джафар-паши, а соседний, окруженный занавесом, для сестры паши Телли-ханум. Недавно Кёр-оглы из Ченлибеля совершил на Эрзерум набег, вышиб дверь темницы, перебил стражу и увез с собой ашуга Джунуна. Искал он и Телли-ханум, да не повезло ему. С того дня Джафар-паша не спускает с сестры глаз, всегда рядом держит ее, боится, что убежит она с Кёр-оглы. – Последние слова старика слились с громом загрохотавших барабанов. – Гляди, чужестранец, – воскликнул старик, – паша идет. Сейчас начнется схватка.

Видит Демирчи-оглы, во главе пышной свиты приближается к трону Джафар-паша. Вот он поднялся на трон. Приближенные разместились вокруг. Снова ударили барабаны, и старик пояснил:

– А это Телли-ханум идет.

Смотрит Демирчи-оглы, в окружении сорока стройных девушек вступила на площадь Телли-ханум. Она прошла к своему трону и скрылась за занавесом. И в третий раз ударили барабаны. Глядит Демирчи-оглы, десять пехлеванов волокут что-то тяжелое.

– Что это они тащат? – спросил он у старика.

– Это палица Гора-пехлевана. Кто хочет сразиться с Гора-пехлеваном, должен сперва поднять его палицу. Кто сможет поднять, тот, как равный, выйдет на ристалище с Гора-пехлеваном, не сможет поднять – пусть пеняет на себя: пройдет под рукой Гора-пехлевана и нацепит серьгу раба на свое ухо.

Тем временем пехлеваны доволокли палицу Гора-пехлевана до середины площади и оставили ее там.

Вышел на площадь араб-пехлеван, прошелся по ней взад-вперед и взялся за рукоять палицы. В одну силу приналег, поднять не смог, в две силы приналег – поднять не смог, – в третий раз, встав на одно колено, издав боевой клич, поднял палицу на плечо. Отозвались барабаны, и на площадь вступил Гора-пехлеван. Видит Демирчи-оглы – это великан, обличье которого внушает ужас. Гора-пехлеван протянул сопернику руку. Потом они разошлись, и началась схватка. Гора-пехлеван был столько же силен, сколь хитер. Схватились они раз, другой, потом Гора-пехлеван ловко упал, перекинул араба через голову, ударил оземь и навалился ему на грудь.

Гул одобрения и крики радости прокатились по площади, достигнув неба. Джафар-паша поднялся на троне и провозгласил:

– Всякий, кто почитает меня, пусть одарит Гора-пехлевана.

Со всех сторон на Гора-пехлевана посыпались подарки. Араб-пехлеван, пройдя у него под рукой, стал его рабом.

В это мгновение Демирчи-оглы ожег коня нагайкой и направил его на середину площади. На скаку подхватил он палицу Гора-пехлевана, покружил ее над головой и с такой силой швырнул наземь, что палица по рукоять зарылась в земле.

Площадь ахнула от удивления и восторга. Демирчи-оглы осадил коня прямо перед Джафар-пашой. Спешившись, он привязал коня к столбу неподалеку и запел:

Когда я клич издам и выйду на борьбу,Найдется ль пехлеван, чтоб встретиться со мной?За пояс ухватив, решу его судьбу,Противника к земле вмиг приложу спиной.По кругу, словно лев, хожу я взад-вперед,О печени своей, противник, не забудь!И если сокол ты, в последний свой полетПустившись, пехлеван, меня не обессудь.Кидаясь в схватку, я завою, точно волк,Мой враг до боя – враг, а после он – мертвец.В искусстве боевом давно мне ведом толк,И вражьей кровью рад омыться удалец.

Разгневанный Гора-пехлеван не заставил себя ждать и вышел на середину площади. Грохнули барабаны. Бой начался. Словно взъяренные самцы-верблюды, кинулись друг на друга соперники. Мигом сообразил Гора-пехлеван: противник – крепок, силой его не возьмешь, и решил Гора-пехлеван пуститься на хитрость. Встал на одно колено, чтобы перекинуть Демирчи-оглы через голову, но не удался ему излюбленный прием на сей раз. Казалось, обратился Демирчи-оглы в столетний дуб, который глубокими корнями ушел в землю. С места не сдвинешь. Гора-пехлевану еле удалось вырваться из цепких рук Демирчи-оглы.

Рассмеялся Демирчи-оглы и запел:

Я слышал, что печально то ристалище,Где трусость двух – нашла себе пристанище.Я слышал, то ристалище запомнится,Где объявилась храбрость, как паломница.Я слышал, воробей орлом прикинулся,Но в боевую схватку он не кинулся,Вдали от боя, говорят, с умелостьюТрус на задворках похвалялся смелостью.Я слышал, хвасталась лиса мечтательно:«Льва прогоню из леса обязательно!»Козел, от волка убежав стремительно,В родном хлеву рога вздымал решительно.