Темная Академия. Любимых не выбирают

И она бросилась ко мне и порывисто обняла. Теперь за меня цеплялись сразу двое гномов, окончательно деморализовав.

— Да ну что вы, не стоит благодарности! — бормотала я, пытаясь отлепить их от меня.

— Так, объявляется перерыв! — решительно заявил в итоге гном и закрыл дверь почты на засов. — Идем пить чай и знакомиться! Я хочу знать все о девушке, которая спасла жизнь моей жене и ребенку!

Не слушая вялых отнекиваний, меня потащили на уже знакомую кухоньку, где я вчера устроила погром. Сейчас она вновь сверкала чистотой и порядком. Меня усадили за столик с красивой белой скатертью. Поставили передо мной пирог со сливами, вазочку с печеньем, потом налили душистого ароматного чаю. Гномы сидели напротив, уперев подбородок ладонями, и умильно наблюдали за тем, как я с удовольствием ем предложенное угощение.

Даже несмотря на смущение, внезапно ощутила, как сильно проголодалась. Все-таки с утра маковой росинки во рту не было. А еда, предложенная гномами, оказалась восхитительно вкусной. Когда я немного утолила голод, меня засыпали градом вопросов. Да и сами хозяева охотно рассказывали о себе. Несколько раз Гинни Фирд вставала и отправлялась посмотреть, как там малыш. Потом возвращалась со счастливым и довольным лицом и сообщала, что он спокойно спит.

— Мы решили назвать его Лет. В честь вас, — огорошили меня.

— Это для меня большая честь, — пробормотала я, не зная, что еще сказать. — И ко мне можно на «ты».

Мне тут же разрешили называть гномов тоже просто по именам. Дейн и Гинни.

— Если мы можем что-то для тебя сделать, Летти, только скажи, — с чувством сказал хозяин почты.

— Да ну что вы, мне ничего не надо, — поспешила заверить я.

Парочка нравилась все сильнее. Не знаю, со всеми ли они такие милые и приветливые, но меня приняли сразу и безоговорочно, словно я член семьи. Дейн был лет на двадцать старше Гинни и души в ней не чаял. Она же была лет на пять старше меня и я чувствовала, что мы можем на самом деле подружиться. Вскоре уже без всякого стеснения рассказывала новым друзьям, что в тот вечер привело меня на почту.

— Понимаете, я же в Арклан пошла, чтобы работу найти, — поедая очередную воздушную печенюшку, говорила я. — Куда только ни потыкалась. И в продуктовую лавку, и в магазин одежды, по домам прошлась. Даже на постоялый двор ходила. Но там мне могли предложить не совсем ту работу, что нужно, — добавила я, заметив округлившиеся глаза Гинни. — В общем, ничего я не нашла, — со вздохом закончила. — Решила, чтобы уж вовсе даром день не потратить, сходить сюда, на почту. Отправить письма маме и подруге…

— Постой, так тебе работа нужна? — неожиданно прервал Дейн. — Что ж ты сразу не сказала?

Замерев, я не донесла очередную печеньку до рта и с робкой надеждой уставилась на него.

— А вы знаете кого-то, кому нужна работница, которая вообще ничего не умеет?.. Но безумно хочет научиться, — тут же добавила со слабой улыбкой.

— Дык нам нужна! — огорошил гном. — Мы с Гинни почтой вдвоем заведуем. Но теперь, когда малыш появился, у нее куча других забот. Мы еще месяц назад подумывали над тем, чтобы еще одного работника взять. Но решили подождать до рождения ребенка. Так вот, ты нас очень обяжешь, если согласишься на нас работать.

— Правда?! — я едва подавила радостный визг. — Я… я с большим удовольствием!

Правда… — неуверенно протянула, — совсем ничего не знаю о почтовом деле.

— Это не беда, там ничего сложного, — отмахнулась Гинни. — Если уж я освоила, то ты и подавно. У вас в Академии, поди, сложнее все намного.

С этим я спорить не стала, но все же ждала, что скажет Дейн. Он ведь тут главный.

— Обычно у нас Гинни посетителей обслуживает, а я почту разношу в определенные часы, занимаюсь всей документацией и иногда на подхвате, — проговорил гном. — У вас в Академии какой график занятий?

— С понедельника по субботу до трех часов. А воскресенье выходной.

— Вот и отлично. Тогда пока ты не появишься, я за прилавком постою. А потом, когда на пост заступишь, отправлюсь почту разносить. Конечно, раньше я по утрам это старался делать, но будем привыкать жить по-другому. А в воскресенье у нас короткий день. Так что с утра до двух побудешь здесь, а потом свободна.

— Это просто замечательно! — обрадовалась я.

— Гинни в первые дни поможет советом, если что-то будет непонятно. В общем, не переживай, вникнешь во все, я в этом уверен.

Оплату мне тоже предложили достаточно хорошую. Я на такую и надеяться не смела, тем более за неполный рабочий день.

Потом заплакал малыш Лет и оба гнома сорвались, чтобы посмотреть на него. Я напросилась с ними. С умилением смотрела на крохотного младенчика с красным от натужного плача личиком. Когда он успокоился, мне даже разрешили его подержать.

Никогда раньше не задумывалась о собственных детях, но сейчас, при виде счастливых лиц родителей и крохотной умилительной мордашки ребеночка, подумала, что когда-нибудь всетаки захочу того же. Конечно, не в ближайшие лет пять точно, но обязательно захочу.

Почему-то в голове возник образ светловолосого малыша с сине-зелеными глазами, и я мысленно отхлестала себя по щекам. Нет, ну вот такого мне точно не светит!

В дверь почты забарабанили клиенты, возмущенные тем, что закрыли так рано. И Дейну пришлось идти открывать. Он увлек меня за собой, решив сразу начать посвящать в курс дела. Обслужив пожилую троллиху, указал на книгу в кожаном переплете и сказал, что сюда я должна заносить все отправки, отчеты о проданных марках, конвертах и тому подобное.

Потом долго и упорно объяснял, сколько стоит отправка писем в разные концы нашего и других миров.

— Как же вы везде доставляете? — поразилась я, осознав, что отсюда можно отослать письма в любые доступные миры.

Гном рассмеялся.

— Нет, лично я доставляю только в Арклан и Академию. Но и то, в последнем случае отдаю дежурным на входе. А теперь вот моя задача и вовсе упростится. Письма для Академии через тебя буду передавать. А насчет остальной корреспонденции, тут все просто.

Отвожу раз в день или два в Сайдер, на главное почтовое отделение. А там уж они сами разбираются.

Я так погрузилась во все эти премудрости, что не заметила, как за окнами стемнело.

Хватилась только тогда, когда свет от магических светильников стал ярче, подстраиваясь под новые условия.

— Ой, мне же нужно еще было написать письма близким!

— Можешь сделать это прямо сейчас, — гном усадил меня на стул за конторкой и вручил бумагу и перо. — Вот, пиши, не буду тебя отвлекать. А завтра смогу отправить твои письма.

Я благодарно улыбнулась и в задумчивости уставилась на листки бумаги. Мой энтузиазм несколько поубавился. Понятия не имела, что написать. Особенно Парнисе. Перед ней испытывала неловкость. Подруга понятия не имела, что заставило меня сорваться с места и среди ночи покинуть дом. И лучше, если никогда не узнает. Наконец, я смогла сформулировать более-менее нейтральное послание. Парнисе написала о том, что у меня все в порядке, я поступила в Академию и теперь останусь здесь. Даже сказала о том, что нашла работу. Извинилась за беспокойство, которое ей доставила. Письмо получилось гораздо суше, чем хотелось бы, но с этим я ничего не могла поделать. Смутно чувствовала, что возврата к прежним доверительным отношениям между нами не будет никогда.

Зеленоглазый мерзавец все разрушил.

Письмо маме получилось гораздо искреннее и насыщеннее подробностями. Я рассказала о том, как проходит обучение. О том, что с трудом, но выдерживаю все нагрузки.

Поколебавшись, все же задала вопрос о блоке. Сказала, что преподаватель обнаружила его во мне. Просила маму в ответном письме объяснить мне все. Послания же попросила направлять или прямо в Академию или на почту Арклана, на имя Летти Тиррен.

Написав письма, я ощутила, словно с плеч упал тяжелый груз. Теперь близкие узнают, что со мной все в порядке. Сердечно попрощавшись с четой гномов, отправилась обратно в Академию. По дороге зашла в лавку мастера Мирна, и Вейн, отпросившись у хозяина пораньше, решил составить мне компанию.

— А мне предложили работу! — поделилась я с ним радостной новостью.

Целитель тут же ринулся поздравлять и выспрашивать подробности. В итоге мы договорились, что теперь после работы будем ходить вместе. Конец дня был бы абсолютно замечательным, если бы не сгустившиеся над моей головой тучи. Приближался час очередного позора. Поединок с Кайлой Даминар. Интересно, я хоть из него живой выйду? О том, чтобы победить, даже не помышляла. Шансов на это попросту нет. Вейн больше не заикался о том, чтобы подключить принцессу, но я видела, какие обеспокоенные взгляды он на меня бросал, чем ближе мы подходили к Академии.

— Вейн, не смотри на меня так, будто в последний раз видишь, — невесело улыбнулась я. — Мне и так не по себе.

— Просто я переживаю за тебя, — он вздохнул. — А ты даже помочь не позволяешь.

— Ну почему же? Ты можешь помочь. Просто моральной поддержкой. Приятно будет знать, что в толпе, жаждущей моей крови, есть те, кто не разделяет общего настроения.

— Я, конечно, приду. Но смотреть на это будет ужасно.

— На то, как меня разделают?

Он снова горестно вздохнул и дальнейший путь мы продолжали в молчании.

Наша пятерка была в полном сборе, когда я переступила порог комнаты общежития.

Лица у всех казались мрачными. Даже Шейрис лишилась привычного оптимистичного настроения.

— Тебе записку принесли пару часов назад, — заявила она, кивая на мою кровать, где виднелся белый клочок бумаги.

— Надо же! От кого? — я без особого интереса двинулась туда.

— От Кайлы. Сообщает о месте и времени поединка.

— Полагаю, все присутствующие уже ознакомились с посланием, — усмехнулась я.

— Радует, что у тебя хватает духу шутить, — угрюмо бросил Лоран. — Тебя уже все в общежитие чуть ли не смертницей считают.

— Не хороните меня заранее, — отчаянно бравировала я, не желая показывать, как на самом деле мне страшно. — Да и тут целители хорошие — с того света вернут!

Никто даже не улыбнулся моему черному юмору. Видно было, что ребята искренне переживают. Даже Лоран.

— Эй, капитан, уж ты хоть вид не делай, что тебе есть до меня дело, — не выдержала я, желая хоть на ком-то сорвать нервное напряжение. — Ты был бы счастлив от меня избавиться. Скажешь, нет?

— Идиотка, — в сердцах брякнул Лоран и вышел из комнаты.

— Еще и оскорбляет в мои последние минуты. Сердца у него нет, — снова мрачно пошутила я и бегло пробежала глазами записку.

До часа икс оставалось всего двадцать минут. Нужно пойти хотя бы переодеться в спортивную форму. Конечно, по большому счету, не имеет значения, в чем именно меня будут избивать. Но все-таки я не стану так явно демонстрировать, что считаю свое дело проигранным еще до начала. Скрывшись за шкафом, натянула форму, а потом долго и тщательно убирала волосы в пучок. Вернулся Лоран и теперь стоял, прислонившись к дверному косяку, и смотрел со странным выражением.

— Помнишь, что тебе советовали? — наконец, нарушил он молчание. — Постарайся разозлить ее.

— Разберусь по ходу дела, — буркнула я и решительно встала. — Пора.

Я вышла из комнаты, и вся моя пятерка двинулась следом, безмолвно поддерживая.

Заметила, что из других дверей тоже стали появляться адепты, возбужденно переговаривающиеся. При виде меня понижали голос до шепота, и я понимала, что все они направляются туда же, куда и я. Им не терпится посмотреть на очередную потеху.

Помещение, где проводились поединки адептов, располагалось в подвале общежития.

Очевидно, что сами студенты расчистили здесь все от хлама, чтобы сделать это место удобным для таких целей. Даже магические светильники висели на стенах, создавая немного гнетущую атмосферу старинного черного ритуала, какие проводились магамивнезаконниками. Те не желали мириться с запретами и совершали обряды, за которые грозило самое суровое наказание. Но эти обряды дарили им небывалое могущество, и они шли на такой риск. М-да, мысли занесли явно не туда. Или это мозг пытается немного успокоить, чтобы думала не только о том, что через несколько минут меня превратят в котлету.

Вокруг открытого пространства, к которому оставили свободный проход, столпились, казалось, все адепты Академии. Причем не только нашего факультета. Видны были и зеленые, и синие эмблемы. Кайла, моя грозная противница, уже стояла на импровизированном ринге и наслаждалась всеобщим вниманием. Ее роскошная черная грива была на этот раз собрана в тугую косу, на девушке тоже была спортивная форма, подчеркивающая все изгибы стройного тела. Теперь стали отчетливо видны хорошо развитые мускулы, которые раньше скрывала мантия. Я нервно сглотнула, осознав, как, должно быть, жалко смотрюсь сама.

При виде меня, бредущей на заклание, толпа еще больше оживилась. Послышались возбужденные выкрики. Проходя мимо кого-то из старшекурсников, услышала:

— Думаешь, имеет смысл ставки делать?

— Сомневаюсь, — послышался насмешливый ответ.

— Можно поставить на то, сколько минут она продержится, — предложил знакомый голос.

И я, повернув голову, посмотрела на ухмыляющееся лицо Эльмера.

— Отличная мысль, — поддержал его Агрин. — Ставлю на двадцать секунд.

— А я думаю, что Кайла ее захочет хорошенько помучить, — возразил старшекурскник, стоящий рядом с Шейном. — Так что ставлю на две минуты. Больше рыжая вряд ли выдержит. Загнется. А Кайле нельзя ее слишком уж калечить. Шейн, ты на сколько ставишь?

Мой наглый поклонник проигнорировал вопрос, почему-то не разделяя общего веселья.

— Ну как знаешь, — нисколько не обиделся его товарищ.

Пробравшись ко мне, Шейн слегка обхватил за плечи и шепнул:

— Помни то, о чем я говорил. Это твой единственный шанс.

Послышались свист и насмешливые возгласы.

— Шейн даже тут своего не упустит! Декана не боишься?

Последняя бесцеремонная реплика заставила Кайлу зарычать и бросить мне:

— Ну, хватит тянуть уже. Иди сюда, ничтожество!

Я высвободилась из рук Шейна и на негнущихся ногах двинулась к рингу. Тут же за спиной сомкнулось свободное пространство. Теперь, даже если бы хотела уйти, меня вряд ли бы кто-то выпустил. Толпа жаждала крови. Моей крови. В голове зашумело, накативший страх заставил зубы нервно клацнуть. От Кайлы, буравящей меня ненавидящим взглядом, это не укрылось, и ее губы растянулись в издевательской улыбке.

— Боишься, тварь? Правильно делаешь.

Я подумала о словах Шейна и сглотнула подступивший к горлу комок. Разозлить ее?

Куда уж больше? Она уже готова меня разорвать голыми руками! Чей-то голос торжественно возгласил:

— Объявляю о начале поединка! Кайла Даминар против Летти Тиррен. Поединок без применения оружия. Длится до первой крови.

Раздался резкий звук чего-то, напоминающего гонг, и толпа взорвалась восторженными возгласами, когда Кайла понеслась прямо на меня. Не знаю, как удалось отскочить в сторону — иначе, чем чудом, это не назовешь. Лихорадочно призывая духа-хранителя, развернулась обратно и тут же охнула от резкого удара в живот. Согнулась пополам, из глаз хлынули слезы. Но мне даже передохнуть не позволили.

Кайла схватила за пучок волос и с силой оттянула мою голову назад, так что едва позвонки не хрустнули. Потом резко ударила в челюсть. Во рту что-то щелкнуло, и я вскрикнула от боли. Меня отпустили и швырнули на землю. Кайла ухмылялась, кошачьей походкой наматывала круги вокруг меня.

— Ну же, вставай! Окажи хоть самое маленькое сопротивление! — издевалась она.

Похоже, и правда желает продлить мое унижение как можно дольше. Дух-хранитель немного ослабил боль, и я сумела встать на колени, а потом и на ноги. Обежав взглядом орущую толпу, заметила бледное лицо Вейна. Он все же пришел! Но в следующую секунду уже не могла ни на что смотреть. Меня ударили ногой в бок, а потом в плечо, снова вынудив упасть.

— Какая же ты слабачка! — выплюнула Кайла. — Даже неинтересно! И как такое ничтожество осмелилось перейти мне дорогу?

Я могла бы сейчас сказать, что и не думала ничего переходить, попытаться оправдаться, но вкупе с новой болью накатила злость. Нет, я не скажу ни слова! Она может избить меня до полусмерти, но мой дух ей не сломать! Поразилась собственным мыслям. Раньше и представить себе не могла, что смогу так реагировать в подобной ситуации. Ну же, духхранитель, помоги хоть немного! Пусть я хоть раз сумею ударить ее в ухмыляющуюся физиономию! Мне больше ничего и не надо. Только доказать, что я не такое уж ничтожество, как она думает!

Охнула от вспышки новой боли, когда меня снова ударили в живот. А потом еще и еще.

Кайла держала меня за волосы, выбившиеся из пучка, и методично молотила по животу, словно я была тренировочным манекеном. В голове помутилось, голоса зрителей казались одним непрерывным приглушенным гулом. Я не видела ни лиц, ни обстановки. Все расплывалось перед глазами. Весь мир сосредоточился на побелевшем от злобы лице Кайлы и ее кулаке, вновь и вновь погружающемся в мою плоть.