Танцы на осколках

Юлия Пасынкова

Танцы на осколках

375 год от наступления Тьмы

месяц Хлеборост

5 день

Я сидела на потолочной балке, свесив ноги, и наблюдала за стражником. Вокруг было сумрачно. Комната подо мной освещалась свечами в канделябрах и тихо потрескивающим в очаге огнем, наверху же стояла непроглядная тьма, что мне было весьма на руку. Мышцы в спине, ногах и, чего греха таить, на заднице онемели, превратившись в неподвижные бревна. Еще бы: посиди на одном месте пять часов кряду.

Кругом лежал слой пыли толщиной с палец, но на моем месте, наверное, уже было блестящее полированное дерево. Не позволяя крови долго застаиваться, я меняла позу каждые несколько минут, стараясь кряхтеть не слишком громко. Оказавшись тут еще с позднего вечера, я сидела в укрытии в надежде, что охранник уснет. Если кто-то считает, что вор – это свистнуть и бежать, то он глубоко заблуждается. По сути своей воровство - это ожидание правильного момента для кражи, и что-что, а это я умела: жизнь научила.

Потерев пальцами глаза, я продолжила разглядывать зал внизу, хотя всю обстановку знала уже на зубок. Тусклый дрожащий свет очага освещал немного мебели: этой комнатой практически не пользовались, так что она стояла полупустая. Пара деревянных лавок, убранных вдоль стен, старый массивный шкаф с разным барахлом и небольшой резной постамент в центре составляли весь набор.

На постаменте под прозрачным колпаком покоился поразительных размеров  рубин. Отблески огня придавали камню внутреннее свечение, словно это и не камень вовсе, а стеклянный сосуд, наполненный живой жидкостью. Казалось, она постоянно двигается, меняя форму и оттенки с алого на пурпурный и обратно. Я моргнула, не хватало еще задремать завороженной.

Переведя мутный взгляд со своей пока еще будущей добычи, я опять начала наблюдать за стражником, охраняющим мой камушек. Он иногда вставал и прохаживался вдоль стен, иногда подходил вплотную к постаменту, но большую часть времени сидел или стоял, прислонившись к стене. Я пригляделась к нему внимательнее, стараясь больше не отвлекаться на рубин. Высокий и здоровый: мускулы было видно даже под доспехом. Лица отсюда не разглядеть. На запястьях виднелась пара шрамов, еще розовых, только затянувшихся, а на левой руке не хватало двух пальцев. Это определенно не простой служака - эти ребята хлещут брагу бочками и обрастают дородными животами, благо крупных войн в этих местах не было уже лет восемь - передо мной же был воин. К такому в лапы сейчас лучше не попадаться: сначала шею свернет, а потом посмотрит кому. Мужик, словно в ответ на мои мысли, повел могучими плечами, потер лицо и опять уставился на стеклянный ларец с рубином. Кстати о рубине.

Примерно c месяц назад в Триннице в одну харчевню завернула пара местных стражников. Они были так же тупы,  как и пьяны, и еще от одной порции медовухи отказываться точно не собирались. Уже после пятой пьянчуги орали песни и бахвалились собственной важностью, мол, скоро привезут местному барону камень знатный, а они, дескать, будут его охранять. Рубин был чистый, как слеза Трех, да и сам по себе, мол, камень не простой. Что в нем «не простого», эта пьянь вспомнить не смогла, но мне было достаточно слова «рубин». Стражники продолжали орать на всю корчму, что барон, якобы, лично просил их присмотреть за сокровищем, а раз они такие важные персоны, то подать им еще медовухи и девок поплотнее. Так, наслушавшись солдатской брехни, я, устраиваясь сегодня вечером под потолком, ожидала увидеть двух пропойц в охране, а вместо этого обнаружила опытного вооруженного бойца.

Я едва вздохнула и, проверив последний раз вполне себе не спящего охранника, решила действовать - мужик уже вряд ли заснет.

Первое правило хорошего вора: все планировать заранее. Еще за несколько дней до сего момента, предвидев такой поворот событий, я кое-что подготовила: если охранники не спят, то надо их просто выпроводить из помещения. Аккуратно переместив вес с пятки на носок, я дернула за тонкую веревку, которая лежала рядом - в соседней комнате послышался оглушительный грохот: кабанья голова, которая висела над камином, только что лишилась своего места. Через мгновение послышались голоса и топот ног, я приготовилась спрыгнуть. Но  стражник и не думал покидать своего поста, и я чуть было не свалилась на него, едва удержавшись на месте. Помянув его маму недобрым словом, заново поймала равновесие и замерла, прислушиваясь.

Голоса в соседней комнате продолжали нарастать и дверь в зал с рубином открылась.

- Тут все хорошо? – в дверях торчала голова управляющего замка.

Стражник не удостоил того ответом, но лысого мужичка это нисколько не смутило, он протиснулся в дверь и собрался пройти дальше.

- Еще шаг и ты труп, - послышался хриплый голос охранника.

Управляющим широко распахнул глаза, его рот открылся и закрылся. Он медленно поднял руки:

- Ты чего, это  же я тебя нанимал!

Стражник повел плечом:

- Договор был заключен на два дня, тогда я и сдам камень, а пока никто к нему не подойдет, даже ты.

Мажордом остался в дверях. Наемник всем своим видом внушал угрозу: ладонь напряженно легла на рукоять меча, а тело напряглось, словно сжатая пружина. Вытащив из кармана платок, управляющий промокнул пот на лысине:

- Что ж, похоже, ты стоишь тех денег, которых запросил. Не даром мне указали на тебя как на лучшего в этом деле. Я всего лишь хотел убедиться, что тут все в порядке. Просто… - он помедлил, словно спрашивая себя, стоит ли продолжить, - Просто у нас в замке творятся странные дела, поговаривают, что из-за камня, будь он неладен. Люди слышат какие-то звуки, плач... А вчера двое стражников и кухарка видели призрак дочери барона, бедняжка преставилась пару лет назад. Сейчас это чучело, - он кивнул в сторону соседней комнаты, - сорвалось со стены, хотя висело там добрых десять лет. В общем, не хочется об этом гуторить, но у нас тут чертовщина какая-то творится. Челядь напугана, говорят, что рубин проклят.

- Договор, мастер управляющий. – Стражник прервал поток слов, - Мы заключили договор, и через пару дней я передам вам камень. Его грядущая судьба меня не волнует, а до тех пор ни ты, ни даже барон не подойдут к ларцу.

Мажордом кивнул  и, пятясь, вышел через дверь, прикрывая тощий зад.

А этот наемник знает свое дело, промелькнуло у меня в голове, что хорошо для барона и плохо для меня. Мне нужен этот камушек, и один стражник не такая большая проблема, как может показаться на первый взгляд. Придется доставать реквизит.

Второе правило хорошего вора: если не сработало первое правило – импровизируй.

Я отогнула полу сюртука и аккуратно вытащила духовую трубку и небольшой сверток с дротиками. Развернув ткань, осмотрела иглы со всех сторон – они были густо намазаны мазью, тихо мерцающей от свечей.

На создание этой штуки уходит около месяца: сбор нужных трав, вымачивание и перегонка. Один укол способен свалить среднего быка на пару часов, так что дротики были на вес золота, и я надеялась обойтись без них, но раз надо, так надо.

Плавно передвигаясь, стараясь не потревожить хлопья пыли,  я переместилась на место прямо над стражником. За дверью уже стихли голоса, а дождаться пока мужик оголит шею – вопрос времени. Через пару минут, как по заказу, охранник решил размять затекшие мышцы и наклонил голову вбок, звучно при этом хрустнув. Мне было достаточно этих долей секунд: я резко выдохнула, и дротик, дрожа оперением, воткнулся точно в цель. Схватившись за место укола, охранник вскочил, моментально выхватывая меч.

Дальше надо было действовать быстро, иначе падая, он переполошит всех в этом крыле. Повиснув на мгновенье на руках, я спрыгнула на шкаф, а затем на пол. Охранник резко кинулся в мою сторону, но яд, попавший в кровь, уже начал действовать. Мужика повело, и, пошатываясь, он бросился на меня. Я тренированным движением отвела тело вбок и подставила подножку. Под действием дурмана стражник не успел среагировать и начал заваливаться лицом вниз. Схватив его за кирасу, я попыталась было удержать охранника, но он оказался слишком тяжел. Кое-как исхитрившись, я втиснулась между падающим телом и полом. Словно со стороны услышала неприятный хруст, а в груди стегнуло болью. Задерите меня Трое, кажется, ребро сломала – вот она цена бесшумного падения.

Аккуратно сложив с себя обмякшее тело, прислушалась к звукам. За дверью никого не было, и, тихо ступая, я подошла к небольшой витрине, за стеклом которой на синем атласе покоился кроваво-красный камень. Вытащив шпильку из волос, поморщилась, каждый вздох отдавался болью. Внимательно осмотрев  замок, я прикинула расположение зубцов в нем и, быстро скрутив тонкую проволоку в нужный узел, без труда открыла последнюю преграду. Полюбовавшись еще раз на камень, я извлекла из-за пазухи похожую стекляшку. Аккуратно сдвигая рубин миллиметр за миллиметром, заменила его на подделку, а то чем черт не шутит.

Раньше поговаривали, что известный в определенных кругах вор Ночной кот - похоже, фантазией при выборе имени он не обладал - решил стащить чашу из чистого золота. Как только парень поднял сосуд из хранилища, он тут же получил в грудь арбалетный болт. Сработал механизм, чувствительный к весу. Мне лишнее железо в теле ни к чему, поэтому пригодился камешек, который я заказала заранее у стекольщика.

Облегченно выдохнув, я завернула рубин в тряпицу и спрятала его в складках своего костюма. Сзади послышался тихий стон. Помянув всех святых недобрым словом,  обернулась - на этого кабана доза оказалась мала, может статься, что он придет в себя раньше положенного. На поиск дротика времени не осталось, а мне надо резво линять отсюда. Я попыталась подпрыгнуть и зацепиться за шкаф, но боль в груди стегнула, как удар кувалды. Свалившись обратно на пол, я скрючилась, хватаясь за ребра и глотая со всхлипами воздух. Дождавшись, когда боль утихнет, начала лихорадочно соображать.

Мысли проносились в голове со скоростью пущенной стрелы. Припомнив, куда запрятано платье служанки, я прислушалась к звукам за дверью. Все говорило о том, что тут еще долго никто не появится, благодаря моим стараниям в роли лже-привида. Я посмотрела  еще раз на беспамятного охранника, и в голове моментально созрел гениальный план.

     Забрав у стражника меч, я попыталась приподнять неподвижное тело. Где там… Охнув от боли в ребрах, опустила его обратно. Взяв за ноги, попробовала тащить. Так тоже далеко не уйдешь, на нем доспехов несколько пудов. Я сняла шлем с его головы, начала расстегивать все эти ремни и завязки, благо броня была кожаной, а про себя молилась, чтобы челядь не высовывала носа из своих комнат.

     К краже я начала готовиться за месяц: устроилась служанкой на кухню, а по ночам втайне исследовала  замок. Обошла все коридоры, галереи и залы, выяснила, когда охрана совершает обход. Прислуга была суеверная, масла в огонь  подливало еще то, что пару лет назад у местного барона при странных обстоятельствах умерла дочь. Вроде была молодая девица на выданье, но внезапно слегла и за пару дней преставилась. Челядь с тайным удовольствием смаковала эту историю: одни говорили, мол, это проклятье сыграло, что вместо тела на кровати нашли клубок змей, другие говорили, что баронесса упырицей оборотилась – в общем пересказывали эти сказки до сих пор. Мне же это было только на руку. Поскольку вещи дочери старый барон не выбросил, то стащить ее платье не составило труда. Пару раз в неделю, я наряжалась в эти тряпки и прогуливалась в лунном свете в коридорах северного крыла. Немного повыла там, немного постенала сям, и замковый люд начал шептаться о привидениях и упырях, обитающих в этих стенах. Теперь по ночам каждый запирался в своих комнатах на три засова, и даже стража лишний раз старалась не появляться в этом крыле, чего я, собственно, и добивалась.

     Так что сейчас я была в относительной безопасности, но это не значит, что какой-нибудь храбрый служка, не захочет пощекотать себе нервы, или поздний излишне дотошный стражник не решит проверить все ли спокойно. Взяв за ноги, я поволокла изредка хрипящего наемника, задрав ему рубище до шеи и обнажая мускулистое в шрамах тело. Плевать, - подумала я, матерясь на всех языках, какие знаю, - этот кусок мяса мне нужен.

     Втащив наемника в коридор, я прислонила его к стене. В галерее было тихо и сумрачно. Факелы не горели, но через узкие окна пробивался лунный свет, освещая клубки пыли. Те  меланхолично перекатывались из угла в угол от сквозняка, который гулял тут повсюду. Я вернулась в зал с постаментом, и кое-как, сложив снятые со стражника доспехи, затолкала их в нишу за шкафом. Там их не найдут, во всяком случае не сразу. Вернувшись обратно в коридор, я нашарила в небольшом укрытии свое платье служанки и быстро накинула его поверх балахона. Кстати, одевать черную одежду для дела -  это глупость из бабьих сказок, дескать, воры всегда в черном шныряют. Одежда должна быть удобной, в идеале  украденной тут же в замке, если тебя заметят – можно притвориться местной челядью. Только для меня подобное всегда будет проблемой: начиная от королев, заканчивая кухаркой – все особи женского пола носили только юбки. Согласитесь, трудновато лазать по крышам в кринолине, но появиться на людях в штанах еще хуже. Десять плетей перед толпой на площади подогревают задницу до температуры медленно тлеющих углей.

     Поправив корсаж, я перешагнула через сползающее тело и, всколыхнув клубки пыли, прокралась до конца галереи. За первым поворотом обнаружилась дверь. Припомнив, что там находится трапезная, я вернулась за стражником и, кряхтя, подтащила его ко входу. Боль в ребрах была невыносима, но мужика нельзя было оставлять. Приложив ухо к дверям, прислушалась: все было тихо. Закинув неподвижного наемника в зал, я быстро прикрыла за собой дверь.

     В трапезной никого не было. В дальнем углу в очаге догорали поленья, над огнем висел котелок. Посередине стоял огромный выскобленный стол с лавками по бокам. Тени от мебели дрожали и плясали на полу вслед за язычками пламени. На столе оставалось немного еды и кувшин с вином.

     - Очень кстати, - мелькнуло в голове. Целый день без еды все-таки.

Свалив мужика тут же около стола, я сцапала хлеба и сыра и огромным куском затолкала себе в рот. Плевать, потом прожую.

     - Хоть винишком запей, - насмешливо раздалось за спиной.

     Резко развернувшись на каблуках, я инстинктивно пригнулась, готовясь бежать. Передо мной стоял, скрестив руки, низенький мужичок, который едва доставал мне до пояса. Весь обросший, он, казалось, не стригся с самого наступления Тьмы. Черные глазки, над густой бородой, внимательно меня разглядывали. Плавно выпрямившись, я продолжала выжидающе наблюдать за незваным гостем, медленно жуя.

     - Так это ты тот самый «привид», распугавший всю челядь? – он без церемоний подошел к лавке и уселся, хлопнув себя по коленям.

     - О чем это вы, дедушка? –Я изобразила свое самое искреннее удивление. Ну, почти искреннее. – Ведать не ведаю, про какого привида вы говорите. Я пришла сюда прибрать, и увидела этого господина. Он мертвецки пьян, - я малость потормошила стражника для вида, -  вот и решила привести его в чувство.

     - Ты мне, девка, не ври, а то сей же час кликну, вся стража сбежится. А ну! Выкладывай как есть: камень уже свистнула? Одного не пойму, на кой тебе этот-то?  – мелкий старичок кивнул на лежащее рядом тело.

     Поняв, что бесполезно дальше выворачиваться, я решила сыграть в его игру: в конце концов, правду подтасовать всегда можно.

     - Свистнула. Вы-то откуда про то ведаете?  А ежели и ведаете про кражу, давно бы уже стражников позвали. Стало быть, хотите от меня чего-то. Так чего же?

     Старикашка потеребил бороду, размышляя, как ему со мной поступить. Я тоже хранила молчание, интуиция подсказывала, что с ним можно договориться, если предоставить ему право вести разговор. Нашу молчаливую дуэль прервал хриплый стон наемника. Словно опомнившись, мой странный гость крякнул и, звонко хрустнув коленями, вскочил с лавки.

     - Бери его за подмышку… Да не за эту, - старичок бодро оббежал его и взвалил тело на себя с другой стороны.

     Я растерялась. Подобрав охранника и невольно охнув, я направилась к двери.

     - Да куда ты… - проворчал дед, с усилием разворачивая нас двоих. – Знач так, я выведу тебя из замка, вместе с этим, - он мотнул бородой в сторону бессознательного наемника, - а по дороге ты мне все расскажешь.

     Делать нечего, сейчас банкует этот старик. Плавно разворачиваясь вокруг своей оси, как баба с коромыслом, мы странной многоножкой побрели в противоположную сторону от двери. Прогибаясь под тяжестью тела, я косым взглядом рассматривала деда и старалась понять, что ему надо. Дойдя до очага, в котором еще тлели угли, дед оглянулся на меня и, тихонько вздохнув, пробормотал про себя что-то вроде «все равно тут больше не появится» и нажал на потайной рычаг. Я не успела разглядеть, на что именно он нажал, от чего неприятно засосало под ложечкой - не люблю чего-то не понимать. Шкаф рядом с камином, тихо звякнув стоявшей в нем посудой, отъехал в сторону, обнажив черноту. Дед потащил нас за собой в открывшийся проем. Черт, он что думает, что я летучая мышь? Тут же ни зги не видно.

     Некоторое время мы брели молча, изредка поправляя охранника. В полной темноте я спотыкалась на каждом шагу и набила себе не одну шишку.

     - Кх-кхем, - я деликатно, как мне показалось, прокашлялась, - Ни буя  не видно, милостивый сударь, - проворчала я, в очередной раз шваркаясь о холодный камень. Мужику на моем плече доставалось еще больше, судя по звукам. Дед, кряхтя, щелкнул пальцами свободной руки и перед нами появился белый пульсирующий шарик, который тут же поплыл впереди.

     Я бы, конечно, очень этому удивилась, но тело, висящее на мне мертвым грузом, и сломанное ребро очень просили, чтобы это поскорее закончилось, так что я просто поставила галочку в мыслях.

     - Дед, а ты вообще кто?

     Дед, поправляя сползающего мужика, уперся ему головой в подмышку и обхватил, как даму за талию, снимая с меня немного чужого веса:

     - Знамо кто, я здешний домовик, - он упорно пер вперед.

     - И почему ж ты мне помогаешь? – смахивая пот с лица, поинтересовалась я, лихорадочно вспоминая, все, что знаю о домовых.

     - Я пекусь о хозяйстве, а ты только людей взбаламутила: работа ж стоит. А так сразу от двух бед   избавлюся: от тебя и от рубина.

     Я ничего не ответила, лишь сосредоточилась на шагах. Меня слегка пошатывало под тяжестью тела, а сырые ступени, по которым мы спускались все глубже, грозили выскользнуть из-под ног. Воздух стал тяжелым, и дышать становилось все труднее - наверняка мы были уже глубоко под стенами.

     - А почему просто нас не сдать? – я тут же прикусила язык: незачем подбрасывать домовику умные мысли.

     Дорогу перегородил ручей, который продолбил себе путь из одной стены в другую. А судя по влажным и заросшим плесенью стенам и не тронутому зеленому ковру мха, люди не пользовались этим ходом уже много лет.

     - Ты камень ентот стащила, - домовой прошлепал по воде, таща нас за собой, - что дивишься, я все знаю, что у меня в хозяйстве творится. А рубин тут оставлять нельзя. - Даже в мерцающем свете шара, можно было разглядеть, как занервничал после своих слов старик.

     - Так барон вроде этот камень хотел в местный храм передать? – пыхтела я.

Впереди нас встретил еще один поворот, я уже сбилась который по счету.