Конец капитализма? 14 антидотов от болезней рыночной экономики

У бедных существует большое количество активов (земля, дома, компании), но они, как правило, лежат за пределами юридической, формальной досягаемости. Правовая система не приспособилась к этой реальности. Стоимость мероприятий, чтобы сделать эти активы легальными (стать владельцем дома, зарегистрировать бизнес и т. д.), так высок в отношении времени и денег, что эти активы сразу переходят в разряд «мертвого капитала». Бедные не могут использовать свои активы для получения кредита, который позволил бы им воспользоваться нормальными капиталистическими инструментами для достижения желаемой мобильности. Так как эти активы не признаются обществом, они создают нелегальный образ жизни внутри неформальных социальных циклов. По мнению Эрнандо де Сото, единственное решение проблемы – заставить правовую систему разрешить монетизацию этих активов и превратить таким образом мертвый капитал в живой.

Еще одна теория говорит о том, что в существовании бедности виновата жадность правящей элиты. Теория проводит разницу между экономическим ростом и экономическим развитием. Вы можете иметь экономический рост без экономического развития. Первый является важным, но не принципиальным условием второго. Экономический рост указывает лишь на то, что пирог (по показателям по ВВП) стал больше, однако он ничего не говорит о том, каким образом этот пирог был поделен.

Экономическое развитие демонстрируют показатели, связанные с изменениями в уровне жизни людей и свободе их выбора. Экономическое развитие можно измерить с помощью Индекса человеческого развития (ИЧР). ИЧР учитывает показатели уровня грамотности, полового равенства, продолжительности жизни, которые влияют на производительность и могут привести к экономическому росту. Экономическое развитие подразумевает увеличение реального дохода большинства семей. В ходе него люди стремятся изменить низкие жизненные стандарты, пытаясь обеспечить себя работой и достойным жильем. Такое развитие направлено на улучшение жизни людей, не подвергая при этом риску нужды будущих поколений. Однако экономическое развитие не занимается вопросом истощения природных ресурсов, загрязнения окружающей среды и глобального потепления.

Разницу между экономическим ростом и экономическим развитием хорошо иллюстрирует африканская страна Ангола, в которой наряду с ростом ВВП (20 %) значительно увеличился и уровень бедности. Большую часть высокого ВВП заполучила правящая элита, их родственники и друзья. Дочь президента Анголы была миллиардером, хотя она ничего не сделала для экономического роста своей страны. Для сравнения: Билл Гейтс основал компанию Microsoft, благодаря которой он много лет оставался миллиардером, но данная компания сделала существенный вклад в развитие американской экономики и создала большое количество рабочих мест.

Прошлый правитель Египта Хосни Мубарак имел состояние размером $ 42 млрд. Многие министры в африканских странах являются миллиардерами. Откуда берутся такие суммы? Большая часть этих денег – средства других стран, направленные на помощь в экономическом развитии и осевшие в карманах правящего клана.

Многие африканские страны заявляют, будто причина крайней и неизменной бедности Африки кроется в том, что она долгое время была колонией империалистического Запада. Но это скорее отговорка, так как африканские диктаторы остаются у власти. Настоящей причиной африканской бедности является плохое правительство, а не колониализм. Во-первых, в большинстве африканских стран установилась однопартийная система, во главе которой стоит пожизненный президент. Это основная причина, почему часть благосостояния страны отходит семье президента и его друзьям, а другие группы населения получают либо намного меньше, либо вообще ничего.

Во-вторых, в большинстве африканских стран установлена социалистическая, а не капиталистическая экономическая система, подразумевающая большое количество государственных корпораций, которые владеют коммунальными службами, производят сталь и нефть и другие базовые продукты, управляют торговыми операциями страны. Для сравнения: после Второй мировой войны Южная Корея была бедным регионом, по уровню экономического развития сопоставимым с африканскими странами, однако она пошла по капиталистическому пути и сегодня считается относительно богатой страной с высоким уровнем доходов граждан.

Почему, к примеру, гражданские войны продолжают сотрясать Африканский континент? Потому что во главе большинства расположенных там стран стоит диктатор, чья семья наслаждается всеми преимуществами богатства. Некоторые группы, которые отлучены от возможности участвовать в распределении доходов, решают отделиться и создать отдельное государство. До тех пор пока в странах не восторжествуют демократия и свободная пресса, там всегда будут царить хаос и насилие. Единственный способ изменить существующее положение вещей – упразднить политическую систему. Кроме того, африканские страны должны вернуться к системе свободных предприятий, которая существовала ранее – когда граждане (в том числе и женщины) могут производить товары, свободно покупать их и продавать, – а также ликвидировать государственные монополии.

Наряду с теориями, по большому счету объясняющими существование бедности только одной причиной, есть и другие, видящие бедность как результат воздействия нескольких взаимосвязанных факторов, которые нужно устранять комплексно. Вот, например, теория Пола Кольера, описанная в его книге «Нижний миллиард» (The Bottom Billion){12}. По мнению Кольера, миллиард людей за чертой бедности живет в «странах-ловушках». Он выявил четыре причины, почему эти страны таковыми стали:

1. Гражданская война. Большая часть нижнего миллиарда пережили или существуют сейчас в состоянии гражданской войны. Войны происходят из-за наличия большого числа молодых людей, у которых нет образования и нет работы, а также из-за этнических противоречий.

2. «Проклятье природных богатств». Почти треть этих стран живет за счет экспорта природных ресурсов. Жителям, как правило, не хватает образования, чтобы заставить природные ресурсы работать на них внутри страны. Правительства таких государств, как правило, склонны к коррупции и не проводят демократических выборов.

3. Плохие соседи. Почти треть этих стран не имеет выхода к морю, оказываясь в невыгодном экономическом положении, особенно когда они окружены «плохими соседями».

4. Скверное правительство. Во главе почти всех беднейших стран находятся диктаторы или коррумпированные лидеры.

Решения проблемы бедности

Каждый вид проблемы требует специального решения. Кольер предлагает легитимные военные вторжения в регионы, существующие в условиях гражданской войны. Странам, богатым природными ресурсами, следует повысить уровень образования населения и увеличить ценность своего экспорта, они не должны просто экспортировать сырье по мировым ценам. Что касается территорий, не имеющих выхода к морю, то им необходимо сотрудничать со странами-соседями, имеющими такой выход и готовыми совместно строить дороги, а также предоставить своим соседям доступ к портам. Проблему плохого правительства решить особенно сложно. В течение долгих лет Роберт Мугабе вел страну к глубочайшему кризису, в то время как остальной мир безмолвно взирал на это.

Главная рекомендация Кольера по борьбе с бедностью – «упростить цель и усложнить инструменты». Упростить цель означает сосредоточиться только на 1 миллиарде мирового населения (70 % которых в Африке), проживающем в бедствующих странах. Усложнение и расширение инструментов означает отойти от подхода простого предоставления помощи к подходу развития целой политики инструментов: улучшенная помощь, в случае необходимости – военное вмешательство; международные льготы, рациональная торговая политика.

Как насчет зарубежной помощи для решения проблем бедноты? Есть двое ученых, которые придерживаются диаметрально противоположных взглядов на эффективность помощи из-за границы. Джеффри Сакс, автор «Конца бедности» (The End of Poverty), считает, что Запад должен быть более щедрым и значительно расширить масштабы помощи бедным странам{13}. А вот Уильям Истерли в своей книге «Бремя белого человека» (The White Man’s Burden) приводит серьезные аргументы против помощи развивающимся странам{14}. Он характеризует Сакса как одного из самых недальновидных экономистов, который никогда не обращал внимания на большое количество недостатков этой помощи. По некоторым подсчетам, всего лишь 15 % из всей суммы зарубежного финансирования достигают тех, кому она действительно предоставлялась – беднейшим слоям населения. Это происходит из-за высоких административных затрат и коррупции. Зарубежным агентствам по оказанию помощи, планирующим весь процесс сверху вниз, не удается получить достоверную информацию о местных нуждах в отношении лекарств и продуктов. Кроме того, такое участие является причиной возникновения зависимости бедной страны от других, и ей становится все тяжелее принимать самостоятельные решения.

Содействие других стран также вредит частным отечественным компаниям, которые производят или продают товары, похожие на те, которые поступают в страну в виде помощи. Истерли считает, что бюрократизм зарубежных агентств, занимающихся этой темой, их обширные затраты и вмешательства – огромная ошибка. Однако в то же время он признает, что некоторые действия агентств все же приносят пользу, особенно когда они сосредотачиваются на конкретных нуждах населения: например, на строительстве колодцев, дорог, канализации или же на доставке лекарств и продуктов туда, где в них нуждаются.

Главная проблема «планирования сверху вниз» заключается в том, что крупные агентства решают на международном и национальном уровнях, каким образом распределить средства на различные нужды бедных стран. Они принимают решения, расставляя приоритеты, которые отражают общее положение дел в стране. Однако от деревни к деревне, от города к городу данные приоритеты могут быть совершенно разными. Это значит, что какие-то населенные пункты получат больше средств на решение не самых важных своих проблем, другим же пожертвуют меньше, чем им нужно.

ПО НЕКОТОРЫМ ПОДСЧЕТАМ, ВСЕГО ЛИШЬ 15 % ИЗ ВСЕЙ СУММЫ ЗАРУБЕЖНОГО ФИНАНСИРОВАНИЯ ДОСТИГАЮТ ТЕХ, КОМУ ОНА ДЕЙСТВИТЕЛЬНО ПРЕДОСТАВЛЯЛАСЬ – БЕДНЕЙШИМ СЛОЯМ НАСЕЛЕНИЯ.

Именно поэтому большую пользу принес бы подход «планирования снизу вверх», подразумевающий разработку предложений и программ самими деревнями, городами и регионами, которые бы потом передавались в вышестоящие инстанции. Программы должны соответствовать определенным критериям: им следует учитывать перспективы развития населенного пункта и быть логичными и понятными. Необходимо, чтобы «гора пошла к Магомету». К. К. Прахалад в своей книге «Богатство у основания пирамиды» (The Fortune at the Bottom of the Pyramid) ярко описывает, каким образом местные инновации и финансовая помощь могут мотивировать бедных прилагать всевозможные усилия для освобождения из оков нищеты{15}.

О бедности в США

А что можно сказать о бедности в Соединенных Штатах? Во время президентства Билла Клинтона (1993–2001) уровень бедности в США составлял в среднем 11 %{16}. В 2008 году – 13,2 %. Однако потом наступил мировой экономический кризис, и к ноябрю 2012 года уровень бедности в США поднялся до 16 %. По данным американского Бюро переписи населения, это означало, что 43,6 миллиона американцев живут в нищете, среди них – 20 % детей{17}.

Тэвис Смайли и Корнел Уэст[2] пошли еще дальше и заявили, что каждый второй американец находится либо за чертой бедности, либо у черты. Состоянием «у черты бедности» они назвали ситуацию, когда люди живут от зарплаты до зарплаты и когда любое нарушение в устоявшейся схеме выплат может толкнуть их за черту{18}. Оба писателя считают, что мы предпочитаем не замечать бедных вокруг нас.

Президент Рональд Рейган как-то сказал: «Мы объявили войну бедности. Бедность победила». И бедность в США продолжает побеждать, даже спустя 30 лет.

В других развитых странах дела обстоят лучше. Соединенные Штаты находятся на 28-м месте среди всех стран по показателям бедности, а это даже ниже, чем Россия, Польша и Южная Корея{19}.

Семья, состоящая из 4 человек, считается бедной, если доход семьи ниже $ 23 850. Около одной трети американцев попадают время от времени под определение «бедный», а примерно 20 % живут в бедности постоянно. Уровень нищеты зависит от расы, возраста, уровня образования, экономических, социальных и демографических факторов. Доля бедных афроамериканцев – самая высокая. Проблема усугубилась из-за высокого долгового бремени, роста цен на нефть, коллапса цен на жилье и деиндустриализации в связи с переносом рабочих мест в Китай и другие страны.

Многие эксперты задаются вопросом, действительно ли современные бедные слои населения так уж страдают – при условии что у семьи есть машина, плоскоэкранный телевизор, мобильные телефоны и компьютер с выходом в Интернет. Скептики указывают на тот факт, что Wal-Mart и другие компании снизили цены на одежду, телевизоры, велосипеды, компьютеры и другие потребительские товары, однако нельзя забывать о высоких ценах на образование, медицинское обслуживание, детские сады, электричество, газ и т. д. Многие бедные семьи еле-еле дотягивают до получки и очень зависят от кредитов под залог будущей зарплаты (которые к тому же идут под крайне высокие проценты), чтобы быть в состоянии оплачивать счета. Они несут тяжелое долговое бремя, и им часто приходится сокращать в середине месяца выделенный бюджет на покупку продуктов, экономить на всем остальном и закладывать какие-то вещи, чтобы продержаться до зарплаты.

Значительная поддержка американским бедным оказывается в рамках различных государственных программ, таких как продуктовые талоны (программа, введенная в период правления Франклина Рузвельта), «Медикейд», жилищные ваучеры, пакеты соцобеспечения, программа социального страхования «Социальное обеспечение», юридическая помощь бедным, федеральная программа развития сети дошкольных учреждений Head start для детей до 5 лет из малоимущих семей, федеральные студенческие гранты для учеников из малоимущих семей и другие. Общество оказывает давление на правительство в вопросах увеличения минимальных зарплат, создания большего числа рабочих мест, улучшения обучения рабочих и увеличения налогов для богатых, чтобы финансировать больше программ по борьбе с бедностью. Тэвис Смайли и Корнел Уэст продвигают эти и другие идеи, такие как создание круглосуточных центров социального обслуживания и медицинской помощи, введение государственной программы жилищного строительства для бездомных, создание более сильной сети профсоюзов{20}. Остается только надеяться, что эти предложения по борьбе с бедностью смогут когда-нибудь быть преобразованы в законопроекты в разделенном, даже поляризованном Конгрессе.

* * *

Принимая во внимание все вышеописанные различные подходы к борьбе с бедностью, я предлагаю следующее:

• Лучшие решения затронуть не только работу правительства и неправительственных организаций. Они будут затрагивать также и частный сектор, правительственные учреждения и общественные организации.

• Большая часть работы будет заключаться в использовании различных инструментов, чтобы понять бедных, повлиять на них и помочь им разработать собственные решения проблемы.

• Нам необходимо соединить общую национальную картину бедности со спецификой этой проблемы в различных регионах страны.

• Мы должны использовать инструменты планирования, внедрения, мониторинга и контроля социального маркетинга. Цель социального маркетинга – изменить или поддержать модели поведения, которые приносят пользу людям и обществу. Я считаю, что социальный маркетинг в качестве инструмента еще никогда ранее не рассматривался в работах по вопросам борьбы с бедностью.

• Мы должны хорошо подумать о том, не будет ли более целесообразно для национальных правительств гарантировать каждому минимальный доход и отказаться от огромного числа программ «Войны с бедностью», которые лишь выполняют роль повязок, призванных замедлить кровотечение.

Глава 2. Рост неравенства доходов

Наша экономика не станет здоровой до тех пор, пока она не станет справедливой.

ДЖОЗЕФ СТИГЛИЦ. Цена неравенства

Проблема бедности, которую мы обсудили в Главе 1, тесно связана с более широкой проблемой, а именно с растущей разницей в доходах богатых и бедных. Один из ключевых вопросов в капитализме: ведет ли он необратимо к огромным и постоянно растущим различиям в личных доходах? Всегда ли в рамках капитализма бедные будут оставаться бедными, а богатые будут продолжать богатеть и получать большую часть общего дохода и благосостояния?

Одна из основных идей капитализма заключается в том, что владельцы капитала должны так воспользоваться им, чтобы приумножить богатства, которые обеспечат большее количество рабочих мест и увеличат доход каждого. То есть преуспевать будут не только состоятельные люди: их благополучие положительно «просочится» ко всем остальным. Тем не менее иногда кажется, что происходит обратное. Растущий ВВП вовсе не означает, будто бедности больше нет. Богатые улучшают свое положение, а остальные получают не слишком большую выгоду от этого, если вообще получают. Состоятельные люди используют своих лоббистов в Конгрессе для проталкивания законов, которые позволяют пользоваться налоговыми лазейками, и в результате выгоду получают опять же те, кто имеет более чем достаточное количество средств к существованию. Большая Политика поддерживает Большой Бизнес. Многие обеспеченные граждане платят меньше налогов, чем их соотечественники, получающие рядовую зарплату. Уоррен Баффет и Митт Ромни оба отдают в казну меньшую сумму налогов, чем их секретари, потому что доходы от прироста капитала облагаются меньшим налогом. Однако миллиардер Уоррен Баффет не считает это правильным. Он говорит о том, что он и другие богачи платят слишком низкие налоги.

Те, кто защищает богатых, называют много аргументов против обложения их более высокими налогами. Один из таких аргументов гласит о том, что экономика стремится к паретооптимальному уровню, когда никому не может стать лучше без того, чтобы кому-то при этом не стало хуже{21}. Вильфредо Парето утверждал, что отобрать доллар у богача и отдать его голодающему, чтобы он мог купить себе еду, еще не означает достижения полного удовлетворения во всей социально-экономической системе. Удовлетворение – состояние субъективное, так что миллионер может получить столько же удовлетворения (или даже больше) от отданного доллара, сколько голодающий человек от траты этого доллара на приобретение пищи. Паретооптимальный уровень – еще один аргумент за то, чтобы оставить все, как есть – богатых богатыми, а бедных бедными. Подобные рассуждения принято называть «мрачной наукой».

Уоррен Баффет и Билл Гейтс призвали самых богатых людей на планете и их семьи присоединиться к кампании под названием «Клятва дарения» и пожертвовать большую часть своих сбережений на благотворительность{22}. Сейчас список подписавшихся насчитывает 132 человека, и тексты их клятв можно прочитать на веб-сайте. Такой организованный добровольный отказ от части своего состояния в пользу других людей является беспрецедентным и должен пойти на благо всему обществу{23}.

Кроме того, растущее движение «Патриотичные миллионеры» оказало давление на Конгресс, заставив его повысить налоговые ставки для лиц с высоким доходом и убрать налоговые лазейки. Представители движения считают, что ни один миллионер не должен платить налоги по меньшей ставке, чем американцы среднего класса. «Патриотичные миллионеры» выступают за прогрессивную налоговую ставку для богатых граждан, чтобы расширить государственный бюджет на улучшение систем образования, здравоохранения, а также инфраструктуры страны{24}.

Томас Пикетти о неравенстве доходов

Томас Пикетти, французский экономист, специализирующийся на теме распределения доходов, в своей книге «Капитал в XXI веке» утверждает: в условиях свободного рынка ситуация с неравенством будет неизбежно ухудшаться{25}. Он заявляет, что владельцы капитала будут господствовать над теми, кто получает обыкновенные зарплаты. По мнению Пикетти, ключевым является ответ на вопрос, будет ли уровень доходности капитала выше или ниже уровня роста мировой экономики. Пикетти говорит о том, что в течение 60 лет с 1914 и по 1973 год уровень экономического роста превысил уровень доходности капитала, и это привело к материальным улучшениям в жизни рабочих. В течение данного периода произошли две мировые войны и Великая депрессия, которые разрушили огромное количество капитала{26}. Пикетти считает, что это был уникальный период в жизни человечества, который вряд ли повторится. В течение 40 лет после 1973 года уровень доходности капитала достиг уровня экономического роста, который замедлился. Ученый полагает, что чем выше уровень доходности капитала по сравнению с уровнем роста экономики, тем сильнее будет неравенство. Он утверждает, что это естественное состояние капитализма и оно подразумевает рост неравенства.

По мнению Пикетти, богатства сегодня увеличиваются быстрее, чем доход. В 1970-х годах соотношение богатств к доходу составляло около 250 %; сегодня это соотношение уже 500 %. Доход стал расти медленнее в связи со снижением производительности и ростом населения. Богатства увеличились благодаря относительно мирному состоянию на планете и значительному приросту капитала{27}.

Необратимым последствием всего этого является тот факт, что состоятельные люди сосредотачивают в своих руках власть. Богатые либо сами определяют свою зарплату, либо им достаточно щедро платят. Любые владельцы компании, назначая нового директора, считают, что должны платить ему либо столько же, сколько платят своим директорам их конкуренты, либо больше. Они будут руководствоваться скорее этим показателем, а не прибылью компании, ценой акций и прочим. Во многих секторах экономики, особенно в финансовом, верховодит сговор, а не настоящая конкуренция. Состоятельные люди считают, что их доходы демонстрируют их общественный вес, и используют свое богатство и политическое влияние для борьбы с демократическими мерами, призванными заставить их, например, платить большие налоги. Таким образом демократия оказывается в опасности: ее может разрушить капитализм. До тех пор пока не будет взиматься высокий налог на богатство и не будут приняты меры для обеспечения настоящей конкуренции, об истинной демократии не может быть и речи{28}.

Как распределяется доход?

Давайте рассмотрим более детально различные уровни доходов и состояний в разных странах. По показателям медианного дохода (который является более надежным показателем по сравнению со средним доходом) лидирует Австралия с $ 220 000, за ней следуют Люксембург, Бельгия, Франция, Италия, Великобритания и Япония. США расположены гораздо ниже в этом списке, медианный доход американских граждан составляет всего $ 45 000. Беднейшие страны находятся в самом конце списка.

Oxfam – это международная благотворительная организация, которая по всему миру борется с бедностью и связанной с ней несправедливостью. В 2014 году она опубликовала отчет, в котором говорилось об ужасающем факте: 85 самых богатых людей планеты состоятельнее 3,5 млрд. самых бедных ее жителей{29}. «Наши подсчеты показывают, что беднейшая половина мирового населения едва владеет 1 % всех богатств, в то время как 10 % самых богатых жителей владеют 86 %, а на самый богатый 1 % людей приходится 46 % всего мирового состояния», – говорится в отчете. Это означает, что мы живем сегодня во времена, когда схема распределения доходов похожа на ту, которая существовала при правлении фараонов в Древнем Египте или при дворе Людовика XIV до Французской революции.

Около 1 % населения США получают крайне высокие доходы и владеют большим состоянием. Давайте назовем этих людей сверхбогатыми. В данную группу входят директора и менеджеры; многие – представители финансового сектора. В 2012 году средняя семья из нижних 90 % распределения доходов заработала примерно $ 30 997, в то время как средняя семья из верхнего 1 % заработала $ 1 264 065, а из верхнего 0,1 % – $ 6 373 782{30}. В 2012 году $ 16,7 млрд. были выплачены 40 главным менеджерам хедж-фондов и биржевым брокерам, что соответствовало сумме зарплат 400 000 обыкновенных рабочих{31}. Этот сумасшедший контраст демонстрирует, насколько доходы единиц превышают доходы подавляющего большинства.

За сверхбогатыми располагаются состоятельные граждане, составляющие около 5 % населения страны. Их доход гораздо выше того, который необходим для покупки обыкновенных продуктов, одежды и жилья. Они ездят в дорогостоящие отпуска, обедают в роскошных ресторанах, отправляют детей учиться в дорогие колледжи и инвестируют средства в увеличение капитала и укрепление своего состояния.

Далее идет средний класс. Его создал капитализм! Раньше общество состояло лишь из богатых людей и рабочей бедноты. У представителей среднего класса есть постоянная работа, уютные квартиры, они могут иногда позволить себе поход в ресторан и покупку технической новинки. Однако в то же самое время им приходится быть осторожными в своих тратах. Как правило, в данном случае доход представлен зарплатой двух работающих родителей, им не так-то просто отправить своих детей в престижный колледж, и они вынуждены копить средства, чтобы поддерживать своих стареющих родителей, а также себя и своих детей в случае, если понадобится дорогая медицинская помощь. Они надеются, что их пенсии и жилища не упадут в цене.

Средний класс стал для многих нереализованной мечтой еще со времен Великой депрессии. Встречаются бывшие квалифицированные специалисты, вынужденные сейчас работать в магазинах, а сбережения некоторых пенсионеров почти испарились. По данным американской исследовательской организации Pew Research Center, доля среднего класса упала с 53 до 44 % населения США{32}. Исследования показывают, что восходящая мобильность в Соединенных Штатах ниже, чем в Великобритании, Франции и в ряде других западных стран. При низком качестве американского среднего образования и все возрастающей недоступности высшего гражданам все сложнее подняться до уровня среднего класса. К тому времени как молодые люди пойдут в школу, их дальнейший жизненный путь будет уже определен их семьей и экономическими обстоятельствами, в которых они родились.

За средним классом располагается рабочий класс, чей доход позволяет им оплачивать счета, покупать основные продукты, одежду и иметь жилье. Если семья полная, то оба супруга всегда работают. В этой группе много родителей-одиночек и просто одиноких людей. Некоторые живут на прожиточный минимум.

За рабочим классом следуют бедные, которым пришлось бы голодать и ночевать на улице, если бы не существовало продуктовых талонов, налоговых кредитов на заработанный доход, субсидируемого жилищного строительства и «Медикейд». Американское Бюро переписи сообщило, что в 2012 году 15 % американцев, другими словами – 46,5 млн. граждан, живут в нищете. Один из четырех американских детей является бедным. Некоторые возражают, говоря, что сегодня этот класс живет гораздо лучше, чем раньше, благодаря «Медикейд», страховке по безработице, продуктовым талонам и другим льготам. У них скорее всего есть телевизор, горячая вода, туалет в квартире. Несмотря на то что понятие «быть бедным» действительно претерпело некоторые изменения, это никак не влияет на тот факт, что большое количество людей голодают, не могут позволить себе сходить к врачу, получить высшее образование или нанять в случае необходимости юриста.

Проблема неравенства и социальной несправедливости возникает, когда существует огромный разрыв между доходами бедных и работающего класса, состоятельных граждан и супербогачей. Стоит задуматься о том, что бедные составляют самую большую группу населения в мире. Джеффри Сакс подсчитал, что 5 млрд. из 7 млрд. живущих на планете людей являются бедными{33}. Что-то не так в человеческом обществе и в человеческой природе, если 5 миллиардам людей нечего есть, носить и негде жить, в то время как остальные 2 млрд. ведут сытую жизнь, наслаждаясь излишествами.

Как насчет сверхбогатых? Экономист по труду Сильвия Аллегретто подсчитала, что в 2007 году шесть членов семьи Уолтон из списка «Форбс 400» владеют капиталом, равным состоянию 30 % американцев с другого конца списка, то есть речь идет о 100 млн. граждан{34}. Этим шестерым повезло родиться в такой семье. Они ничего не сделали, чтобы добиться своего богатства, а просто наслаждаются результатами труда великолепного Сэма Уолтона, основавшего Wal-Mart. Нужно было взимать с него больше налогов, чтобы предотвратить подобное накапливание доходов? Стал бы Сэм работать столь же интенсивно при высоких налогах? Это сложные вопросы, на которые не найти простых ответов.

Давайте рассмотрим другие интересные факты. Перед вами список доходов пяти американских ведущих генеральных директоров в 2013 году, включающих в себя оклад, премии, акции и опционы на акции:{35}

{36}

Медианный доход генеральных директоров составляет $ 10 млн. (если не рассматривать исключения вроде Тима Кука в компании Apple, заработавшего в 2011 году $ 378 млн.). Майкл Дорфф раскритиковал всю систему высоких выплат генеральным директорам. Он рассказывает, что в период с 1940 по 1960 год директора получали оклады. Дополнительные выплаты по результатам работы стали использоваться на основе недоказанного факта, что директора станут работать лучше, если они будут получать бонусы за результат. Дорфф считает, что выплаты по результату могут привести к превалированию краткосрочного планирования и рискованному поведению. Такая политика привела к оттоку части прибыли всех заинтересованных лиц компании к директорам. Дорфф выступает за возвращение к системе выплат генеральным директорам только окладов{37}.

Однако даже доходы генеральных директоров меркнут в сравнении с доходами самых успешных менеджеров хедж-фондов. Вот доходы трех ведущих менеджеров хедж-фондов за 2011 год{38}:

Пол Кругман подсчитал, что 25 ведущих руководителей хедж-фондов заработают вместе $ 21 млрд. в 2013 году{39}. Не настало ли время скорректировать систему заработной платы в мире хедж-фондов?

Теперь давайте обратим внимание на выходные пособия. Уходя на пенсию, Джек Уэлч получил от команды General Electric $ 417 млн. Уильям Макгуайр покинул UnitedHealth Group – между прочим, в самый разгар скандала с опционами[3] – и забрал $ 286 млн. в качестве выходного пособия. Справедливы ли такие суммы выходных пособий по отношению ко всем остальным заинтересованным лицам компании и рабочим?

Акционерные сообщества так же щедры в поощрении своих директоров. Много лет назад я получал около $ 25 000 за то, что посещал заседания совета директоров, как правило, четыре раза в год. К 2013 году средний годовой заработок директора (без учета независимого председателя) составлял $ 245 842, в эту сумму входят гранты, выплаты наличными и другие виды вознаграждения{40}.

Конечно, не все генеральные директора такие жадные. Некоторые из них, стоящие во главе крупнейших компаний, довольствуются общим годовым заработком до $ 6 млн.: Эдуард Ламперт, глава Sears ($ 4,6 млн.), А. Г. Лэфли, глава P&G ($ 2 млн.), Стив Балмер, бывший глава Microsoft ($ 1,2 млн.){41}. Если эти руководители обладают такими же навыками управления большими компаниями, как и другие, то почему другие получают в разы больше?

Одним из объяснений крайне высоких зарплат генеральных директоров является их жадность. Они знают, что никогда не будут голодать, они могут купить все, что пожелают, – личные самолеты, яхты, особняки. Сэм Полк, скопивший огромное состояние, написал о том, что смог вновь обрести смысл жизни, когда преодолел свою тягу к богатству. Его жажда денег потеряла над ним власть{42}.

Давайте рассмотрим следующую гипотетическую ситуацию. Предположим, Ларри Эллисон, глава Oracle, вдруг посчитает, что его годовой заработок в размере $ 78,4 млн. незаслуженно высок. Он решает, что может вполне обойтись $ 3,4 млн., и хочет отдать оставшуюся сумму другим сотрудникам компании, чтобы они могли погасить свои кредиты (по данным на 2012 год, среднестатистический сотрудник офиса несет долговое бремя размером в $ 15 000). Эллисону приходит в голову выплатить единовременную премию суммой $ 10 000 каждому из своих 7500 сотрудников, чтобы облегчить им погашение кредита. Таким образом, Ларри Эллисон сделает 7500 семей счастливее, не нарушив никоим образом ход жизни своей семьи. Однако читатели могут, кроме того, задаться вопросом: почему столь внушительный доход не распространяется на акционеров в качестве дивидендов? Может, акционеры Oracle переплачивают директору?

Если бы компании платили меньше своим генеральным директорам, то стало бы это причиной ухудшения результатов их работы? Вполне вероятно, что существует достаточное число трудолюбивых и талантливых менеджеров, которые были бы мотивированы и удовлетворены зарплатой, в 50, а не в 200 раз превышающей среднюю зарплату.

Совершенно очевидно, что у людей есть разные мнения по поводу справедливости или несправедливости больших различий в доходах. Вот несколько самых распространенных мнений:

«Меня волнует не разница в доходах, а равенство возможностей».

«Огромная разница в доходах будет существовать всегда. Выживают сильнейшие».

«Высокие доходы – результат неравных возможностей, которые привели к неравным доходам».

«Если ты много зарабатываешь, то благодаря своим родителям. Если ты родился в обеспеченной семье, то ты с детства обладаешь всяческими привилегиями: поступаешь в хороший колледж и получаешь блестящую работу отчасти благодаря связям твоих родителей».

«Богачи выстроили систему таким образом, чтобы мы чувствовали себя довольными: они «кормят» нас телепередачами и всем подобным, и мы не замечаем их воровства».

«С точки зрения социальной справедливости к богатым нужно применить прогрессивное налогообложение. Они должны платить больше налогов, чем среднестатистический гражданин».

И все же я могу представить себе систему распределения доходов, которая была бы еще хуже, чем нынешняя. Хуже всего было бы, если бы все получали одинаковый доход независимо от возраста, размера семьи, способностей, трудолюбия и других факторов. В таком случае не существовало бы стимула к работе, не появлялись бы инновации. Присутствующее сегодня неравенство в доходах всегда сопровождало историю человечества. Территорией управлял сначала вождь племени, потом король или королева, которые вместе со своими фаворитами и придворными владели буквально всем богатством страны. В то время не существовало среднего класса. Были крестьяне и рабочие, которые, по сути, являлись рабами и жили в крайней нужде.

Однако сегодня, когда наряду с прессой, радио и телевидением существуют Google, Facebook, Youtube и другие ресурсы, все больше людей узнают о существовании огромной разницы в доходах медианной американской семьи ($ 51 000) и самых богатых людей страны. Например, в 2012 году New York Times опубликовала статью, в которой сообщалось, что на 1 % самых богатых американцев приходится более одной пятой всего заработанного американцами. А на 10 % самых богатых приходится больше половины дохода страны за 2012 год{43}. Такое неравенство трудно оставить незамеченным.

ХУЖЕ ВСЕГО БЫЛО БЫ, ЕСЛИ БЫ ВСЕ ПОЛУЧАЛИ ОДИНАКОВЫЙ ДОХОД НЕЗАВИСИМО ОТ ВОЗРАСТА, РАЗМЕРА СЕМЬИ, СПОСОБНОСТЕЙ, ТРУДОЛЮБИЯ И ДРУГИХ ФАКТОРОВ. В ТАКОМ СЛУЧАЕ НЕ СУЩЕСТВОВАЛО БЫ СТИМУЛА К РАБОТЕ, НЕ ПОЯВЛЯЛИСЬ БЫ ИННОВАЦИИ.

Причем темп накопления богатств очень высок. В 2012 году доходы 1 % самых богатых выросли примерно на 20 %, а доходы оставшихся 99 % выросли всего лишь на 1 %. Медианный доход 5 % самых богатых американцев составляет $ 318 052. Уровень дохода этих богатейших людей полностью пришел «в норму» после падения из-за финансового кризиса, а вот уровень дохода медианной американской семьи упал на 8 %{44}. Доля богатства самых обеспеченных людей через сто лет может достичь самой высокой отметки за всю историю человечества{45}.

Чем опасно неравенство

Растущее неравенство в доходах вызывает все больше беспокойства. Определенный уровень неравенства даже необходим для стимуляции экономического роста. Однако большинство экономистов сходятся во мнении, что высокое и растущее неравенство скорее замедлит темп экономического роста, чем будет ему способствовать. Люди с более низким доходом обладают, как правило, плохим здоровьем и не очень продуктивны в работе. Растущее неравенство в доходах расшатывает социальные связи и может привести к классовому конфликту. Высокий уровень безработицы среди молодежи способен стать причиной общественных протестов. Молодые люди были главными действующими лицами во время Арабской весны и протестов «Захвати Уолл-стрит»[4]. Они видят, что пирог делится не на равные части, и они получают ту часть, которая становится все меньше и меньше. Рост неравенства заставляет задумываться о таких вещах, как социальная справедливость и классовая борьба.

Неравенство в заработке ощущается не только самыми бедными слоями общества и рабочим классом, но и многими представителями среднего класса. Немало менеджеров среднего класса задаются вопросом, почему топ-менеджеры имеют такие заоблачные зарплаты, когда они сами зарабатывают до $ 100 000. Некоторые генеральные директора небольших компаний, получающие от $ 1 млн. до $ 5 млн. в год, обладающие способностями, чтобы управлять и более крупными компаниями, не понимают, почему годовая зарплата некоторых других директоров составляет от $ 10 до $ 80 млн.

Однако даже когда неравенство доходов очень высоко, его можно сократить с помощью различных программ по перераспределению. Экономисты используют коэффициент Джини в качестве показателя неравенства доходов. Если он равен 0, то в стране царит абсолютное равенство, а если – 100, то все доходы сосредоточены в руках одного человека. В Германии коэффициент Джини без учета перераспределения составляет 55. Однако в этой стране сильная система программ перераспределения доходов, и после вступления таких программ в силу коэффициент падает до 30. Для сравнения: США имеют более низкий показатель Джини до применения программ – 47, однако система программ перераспределения не так эффективна, и с ней коэффициент падает лишь до 37.

Исследователями Гарвардской школы бизнеса и университета Дьюка был проведен эксперимент, в ходе которого у американцев спрашивали, в какой стране они предпочли бы жить. Им показывали схему распределения доходов в стране А и стране Б (им не сказали, что это на самом деле Швеция и США). Около 90 % американцев предпочли жить в стране с таким распределением, как в Швеции!{46} В последней система программ перераспределения доходов настолько интенсивная, что коэффициент Джини падает с 45 до 22{47}. Однако есть доказательство, согласно которому слишком сильное перераспределение может замедлить экономический рост. Некоторые специалисты предполагают, что медленный рост экономики в Европе связан именно с большими затратами на обеспечение социальной справедливости.

Римский папа Франциск пожаловался на «тиранию дикого капитализма». Вот как он обратился к состоятельным людям всего мира: «Я прошу вас сделать так, чтобы богатство было на службе у человечества, а не управляло бы им»{48}. 1 января 2014 года в своем послании этот духовный лидер подчеркнул, что огромные зарплаты и премии являются симптомами экономики, основанной на жадности и неравенстве, и призвал страны сократить разницу в доходах населения. Существует также вопрос, не становится ли рыночная система все больше похожей на «казино-капитализм», который не в состоянии улучшить жизнь простых людей, а может только набивать карманы богатых. Мы начинаем сомневаться в волшебной мантре Джона Кеннеди о том, что «большая волна поднимет все лодки». Мы замечаем, как многие рабочие увольняются из-за слишком низкого заработка, который не стоит потраченных на него усилий. И правительство даже не дает им статуса безработных.

С экономической точки зрения высокая концентрация дохода и богатств в одних руках приводит к снижению потребительского спроса, а следовательно, наступает экономическое недомогание. Рабочий и средний класс пытаются удовлетворить свои потребности с помощью кредитных карт, влезая в долги, которые они не в состоянии выплатить, что, в свою очередь, является предпосылкой к возможному экономическому обвалу. Когда у потребителей недостаточно денег, компании ведут себя осторожно: сохраняют относительно низкий объем производства и не берут новых сотрудников на работу.

Общество ждет и следующий удар: оба родителя вынуждены работать, и у них остается мало времени для детей. Стресс из-за нехватки денег приводит к разводу и росту числа родителей-одиночек. До 2000 года многие представители рабочего класса покупали дома под огромные залоги в надежде, что цены на недвижимость возрастут. Все это кончилось взрывом пузыря на рынке недвижимости и лишениями права выкупа, когда людям просто приходилось уходить из своих домов в никуда. А значит, их взрослые дети не смогут поступить в колледж, если они не воспользуются студенческими кредитами. Долг студентов по кредитам составляет сейчас более $ 1 трлн. Получается, что стоимость образования и медицинского обслуживания увеличивается быстрее, чем доход и состояние рабочего и среднего классов.