Помоги проекту - поделись книгой:
Книга 1. Да - скифы - мы!
Я люблю тебя, Россия, дорогая наша Русь.
Нерастраченная сила, неразгаданная грусть.
Ты размахам необъятна, нет ни в чём тебе конца.
Ты веками непонятна чужеземным мудрецам.
Одна из теорий, кстати, мне глубоко симпатичная, утверждает, что в верховьях Дона существовал Русский каганат, государство, созданное русами, без помощи варягов и хазар, и его, а не Киевскую Русь, можно считать предшественником нынешней России. Основываясь на ней, а также на ряде данных, полученных в ходе раскопок в междуречье Дона и Северского Донца, написана эта книга.
В ней использованы некоторые положения теории Русского каганата, но повесть ни в коем случае не претендует на какое-то обобщение известных событий и фактов. Это именно фантастическое видение развития мира в альтернативной реальности. Всё изложенное является вымыслом автора.
Предисловие
Любопытство - одна из отличительных черт человека. Наверное, пока оно не иссякнет, человечество будет жить и развиваться. Поэтому нет ничего удивительного в том, что по поводу прошлого, неважно какого и чьего - страны, человека, народа, рождения и развития какой-нибудь теории, да и многого другого, постоянно идут дискуссии и споры. И одна из таких тем - появление Руси, роль варягов, хазар и прочих чужаков в её становлении, спор норманистов и антинорманистов.
По этому поводу высказывались умнейшие и образованнейшие люди своего времени и выдвигали различные теории. У каждого из них своё мнение, и каждый за него готов пойти чуть ли не на костёр. И одно только это достойно уважения, хотя с мнением можно быть и не согласным.
Так и появилась эта книга - пытаясь разобраться с историей своей страны, я столкнулся с множеством теорий, охватывающих периоды времени от оледенения до прихода варягов на Русь. За каждой из них стоят доказательства и ссылки на результаты археологических раскопок и исследований во многих других областях (климатология, генетика, этнография, лингвистика и т.д.).
В такой ситуации, когда разные маститые специалисты ссылаются на один и тот же факт, делая при этом прямо противоположные выводы, доказать что-либо невозможно, и скорее всего, установить истину не удастся. Тем не менее, на основании хорошо известных ранее данных у целого ряда авторов родилась теория Русского каганата, объясняющая появление древнерусского государства без участия в этом процессе норманнов и хазар, задолго до образования Киевской Руси.
На основе этой гипотезы и появилось фантастическое описание возможного рождения и укрепления страны, ставшей в дальнейшем современной Россией. Повторяю: всё изложенное - плод авторского вымысла (за исключением самой теории Русского каганата, ряда исторических фактов и описаний реалий того времени по материалам историков и ученых).
Для лучшего восприятия текст написан общепринятым и понятным языком без древнерусских оборотов и слов, а также используются распространённые сейчас географические названия, меры длины, веса, объёма и так далее. Кроме того, в общении герои следуют свойственной сейчас манере поведения, а их окружает привычная для нас обстановка.
Конечно, можно придать и этим элементам описания исторический (или скорее псевдоисторический) вид, но вряд ли от этого текст станет лучше. Так что не стоит упрекать автора в том, что он не изучал матчасть и не читал учебник истории для начальной школы, демонстрируя свою осведомлённость по отдельным аспектам отдельных вопросов.
Часть 1
Глава 1
Человека, смотрящего на танцующее пламя, нельзя было назвать старым. Он, конечно, не молод, но ещё крепок и способен уверенно натянуть лук и долго махать мечом. Да и скакать на коне целый день ему не в тягость. И хотя в его пшеничного цвета волосах уже поблёскивали прожилки серебра, но по всему сразу становилось понятно, что это опытный воин, привыкший скорее командовать, чем исполнять приказы.
Развёрнутые плечи, прямая спина и гордая посадка головы только подтверждали первое впечатление. А то, как человек прислушивался к звукам вокруг него и поворачивался в сторону особо громких, говорило о его готовности к любому повороту событий. Хотя какие неприятности могли угрожать ему посреди стоянки воинов его племени? Но зачастую такая уверенность в безопасности бывает ошибочной, что погубило многих, а сидевший у костра человек не собирался пополнять их число. Об этом же свидетельствовало его оружие и доспехи, лежащие рядом.
Зябко передёрнув плечами, воин протянул ладони к костру. И хотя одежда на нём выглядела вполне добротной и способной защитить от холода, противостоять исходящей от пламени магии тепла казалось просто невозможным. Но кожаная куртка, отделанная бараньим мехом, штаны из кожи, на ногах короткие сапожки, скорее даже ботинки, голенища которых перетягивались ремешком, служили не только для защиты от непогоды.
Так выглядела обычная одежда воина, равно пригодная к войне и пирам. Разве что отсутствие золотых и серебряных бляшек и украшений, которые так любят многие другие люди, пытаясь придать себе цену, говорило скорее о том, что это не парадная одежда.
У костра сидел царь русов, или правильней будет сказать, клана русов, входящего в племя, являющегося составной частью мира сарматов, подчинивших себе огромные территории от реки Дунай на западе до степей за Уралом. Звали его Румон, и сейчас он возвращался в места кочёвки основной части остатков племени русов. А в танцующих языках огня царю виделись безбрежные просторы степей и трава, колышущаяся под порывами ветра, и эти ритмичные движения чем-то походили на волны, гуляющие по поверхности моря.
В степи паслись табуны коней и стада овец, принадлежащих людям племени рус. Рядом стояла четырёхколёсная кибитка, поверх которой был устроен навес. Внутри подобной кибитки родился и он, как рождались его многочисленные предки. Так они и жили - кибитки двигались за пасущимися стадами, обеспечивающими их мясом и молоком, которыми и питались люди племени. Его ранние годы жизни прошли именно среди этого степного простора.
Как это прекрасно, мчаться, словно птица, паря над бескрайним травяным морем, обгоняя вольных коней, ещё не знающих седла и уздечки! А потом, предоставив отдых своему скакуну, лежать, раскинув руки на траве, как на шёлковом изумрудном покрывале, и любоваться сказочными существами, которых рождают белые облака в голубом небе. И слышать при этом несмолкаемый голос степи, сплетающийся из пения и криков птиц, шелеста травы и разнообразных звуков, издаваемых насекомыми.
И вдыхать неповторимый аромат степного разнотравья, который невозможно забыть. А потом, разогревшись на жарком летнем солнце, на полном скаку влететь в кажущиеся прохладными после летнего зноя воды реки и отдаться во власть волн, мягкие касания которых способны снять любую усталость и придать сил для такого длинного летнего дня.
Раздавшиеся рядом шаги вырвали вождя из пелены охвативших его воспоминаний, навеянных близостью к родным местам и завораживающим танцем пламени. В освещённый круг вошли три человека, вольно или невольно ставшие постоянными собеседниками вождя за время его многолетних скитаний по дорогам войны. Первым шёл римлянин Тиберий, раньше воевавший в составе одного из многочисленных легионов, противостоящих кочевникам, и раненым попавший в плен.
Он являлся знатоком военного искусства во всех его проявлениях, начиная с оружия и кончая историей военных столкновений разных народов, в том числе происходящих в отдалённые времена в прошлом. И при этом сам отличный боец, принимавший непосредственное участие в схватках с противником, отличающийся мастерством владения любым оружием и умением командовать. Он давно уже не пленник, а стал полноценным членом клана, подтвердив свою верность участием в многочисленных стычках и сражениях.
Следом за ним шёл грек Нифонт, также попавший в плен к русам во время штурма римского города, когда он, несмотря на идущие вокруг схватки, горящие и рушившиеся дома, пытался спасти из огня книги. Его отличала неуёмная страсть к новым знаниям, это могли быть как события в далёком прошлом, так и описания современных путешествий по новым местам. Нифонту, как настоящему учёному-энциклопедисту, было интересно всё происходящее вокруг в этой жизни.
Замыкал троицу ромей Антоний, монах нового бога, большой знаток людских душ и человеческих страстей, часто оказывающийся незаменимым во многих ситуациях и порой подсказывающий совершенно неожиданные шаги. Помощь этой троицы являлась неоценимой, и она позволила воинам русов уменьшить потери за годы войны.
Первоначально, в момент их вторжения на территорию, по которой кочевали роксоланы, в том числе и русы, всё произошло достаточно просто. Первые столкновения начались задолго до общего нападения гуннов, и русы в числе многих других племён, принявших власть алан, потеснивших сарматов, таких же кочевников, как и они, успешно отражали многочисленные набеги новых противников, идущих с востока. Первоначально эти вторжения имели своей целью грабеж соседей, но они происходили слишком часто, и в них постоянно гибли воины племени. А оно и так не отличалось многочисленностью.
После того, как защитников утомили и измотали, да вдобавок они понесли значительные потери в стычках, последовало настоящее нападение пришельцев. И пусть их было не слишком много, но они победили, аланов принудили принести клятвы верности чужакам и оказать поддержку в их дальнейшем завоевании земель на западе.
Гунны из побеждённых племён по своему обычаю набирали воинов, после чего уходили захватывать новые земли, в этот раз дальше на запад. Первый раз, непосредственно в момент вторжения, видя значительно поредевшие ряды русов, победители их не тронули и взяли себе пополнение с других. После захвата дунайских равнин и многих других земель, гунны остановились для отдыха и основательного грабежа захваченных территорий. Это продолжалось пятьдесят лет, а потом их новый царь Аттила опять двинулся на запад.
Он собрал дополнительные силы со всех покорённых им земель, и вот тогда в этой войне приняли участие и русы. С тех пор прошло двадцать лет, уйдя из дома вместе с отцом юношей, сейчас, после смерти Аттилы и распада его царства, Румон возвращался домой умудрённым годами мужем, со значительной добычей и пятью (из десяти) тысячами ушедших воинов. Выжило не слишком много, но это были ветераны, уцелевшие в самых страшных сражениях и представляющие опасность даже для более многочисленного противника.
- Что-то я опять размечтался и задумался, - Румон мысленно одёрнул себя. - Проходите, друзья, присаживайтесь ближе к огню.
За время путешествия по дорогам войны у друзей, ставших побратимами, сложился определённый ритуал - по вечерам, если не было срочных дел, подготовки к новому походу или ожидания атаки врага, они проводили время в беседах на самые разные темы. Во время этих разговоров обсуждали произошедшие сегодня события, дела давно минувших дней, возможное будущее и свои планы. Так что и сейчас, после того как Тиберий рядом с огнём поставил кувшин вина, а Нифонт достал кубки, завязался привычный разговор.
- Ну что, Румон, вот и закончилась война, скоро будешь дома, там тебя встретят жена и дети, которых ты не видел столько лет. Начнётся новая жизнь.
- Даже не знаю, что сказать, Антоний. Я воин, и для меня война так же естественна, как и возможность дышать. Точно такие же почти все мои воины, вернее они вынуждены были стать ими, чтобы сохранить свою жизнь. Для нас, прошедших сотни схваток и переживших штурм множества городов, как-то уже непривычно пасти стада. Да и повидали мы многое, так что знаем, что жить можно по-другому, не проводя всё время в кибитке, как наши предки, и послушно следуя за стадом.
- Это по тебе заметно, - продолжил монах. - Ты как будто боишься возвращения домой. Как мне кажется, ты отвык от прежней жизни, ставшая привычной за эти годы - закончилась, а какую начинать - не знаешь ни ты, ни кто другой. Каждый должен выбрать свою дорогу сам, в этом может помочь только Бог. Доверься своим чувствам и ничего не бойся, Господь тебя не оставит и поддержит твои начинания.
- Ты не прав, монах! - воскликнул Тиберий. Он уже поддержал Румона, помогая выжить ему и его воинам в сотне схваток и сражений. - Если принять во внимание всё произошедшее за это время, то путь уже определён - война и уничтожение врагов. И здесь уже ничего не переделать, будущее предопределено. А вот с кем воевать - тут возможен и выбор. А сейчас его ждёт только отдых и подготовка к новой войне. Это опять же, если верить твоим словам, происходит по воле твоего бога.
- Бог всегда оставляет человеку свободу выбора. А вот если твои деяния ему будут не угодны, ты сам поймёшь в конце пути и найдёшь, где пошёл не той дорогой. Это всегда необходимо сделать, раскаяние может помочь тебе заслужить его прощение.
- Может быть да, а может и нет. Стрела, выпущенная из лука, остановится, только попав в цель. Или пролетев мимо и воткнувшись во что-то другое. И как бы ты ни раскаивался, выстрелив, изменить ничего не сможешь. Единственное, что тебе остается - решить, стрелять ещё раз или нет.
- Да ладно вам искать истину там, где её нет, - вмешался Нифонт. - Я думаю, Румон уже всё для себя решил, так что давайте лучше послушаем, что он скажет.
- Меня вы пытаете, а что сами делать будете? Война закончилась, теперь вы можете отправляться по домам и зажить, как хочется, - в свою очередь задал вопрос Румон.
- Мне рядом с тобой хочется быть. Здесь интересно и много нового можно узнать, в другом месте мне будет просто скучно. Так что, если не прогонишь - останусь с тобой, - ответил Нифонт.
- А если я заделаюсь обычным кочевником и буду пасти стада, не пожалеешь?
- Ты сам в это веришь?
- Не знаю, но я почему-то о таком и не задумывался.
- И я с тобой останусь, - вступил в беседу Антоний. - Вокруг тебя всегда много людей, так было и так будет, а для меня находиться среди них - самое главное.
- Так куда же вы без меня, кто вас защищать будет, - не остался в стороне и Тиберий.
- Ну что же, спасибо, друзья. Я как-то уже привык, что Тиберий мне прикрывает спину, Нифонт всегда готов ответить на любой вопрос, а Антоний поможет не заблудиться в потёмках чужой души. Значит, будем вместе искать дорогу, по которой пойдём дальше.
Глава 2
До знакомой речной излучины отряд добрался достаточно быстро, там мы и нашли своё кочевье. Первоначально наше появление вызвало страх, все давно привыкли, что появление вооружённых людей ничего хорошего не предвещает. Нам навстречу даже выдвинулась сотня конных лучников, но скоро всё выяснилось, и эта сотня разлетелась по степи с вестью, что с войны вернулись воины племени.
Честно говоря, нас уже почти и не ждали, двадцать лет срок не маленький, и надежду в людях племени поддерживали лишь редкие весточки, которые удавалось порой передавать тем или иным способом. А жизнь у оставшихся была тяжёлой, племя после ухода большинства воинов сильно ослабело и постоянно подвергалось нападениям со стороны. Мало того, что более сильными соседями были захвачены лучшие пастбища, так ещё постоянно совершались нападения на стада, из-за чего люди в племени постоянно голодали.
Моя встреча с женой прошла неожиданно легко, хотя внутренне я не то чтобы боялся, а очень волновался. Как-никак мы расстались двадцать лет назад, прожив вместе два года, и за это время у нас родилось двое детей. Но все беспокойства оказались напрасными, Алана меня сразу узнала, как будто не было долгих лет разлуки и наше расставание произошло буквально вчера. Не успел я подъехать к нашей кибитке, как Алана птицей выпорхнула из неё и с криком "Румон" бросилась на грудь, обхватив меня руками. А я просто гладил её по голове и что-то бормотал из того далёкого прошлого, что помнили только мы. И откуда-то вдруг перед глазами появился туман, всё вокруг стало нерезким и расплывчатым.
Рядом, немного в стороне, неуклюже переминался какой-то молодой воин ростом чуть ли не выше меня, словно не зная, что делать и куда деть свои, неожиданно ставшие слишком большими, руки.
- Вот ты каким стал, Варазман, тебя уже так просто не подбросишь вверх в небеса. Ну иди сюда, сын, я тебя тоже обниму.
- Вот только дочку не сумела уберечь, простишь ли, Румон? - сказала Алана.
- Что тут сделаешь, бог дал, бог взял, а вот с тех, кто этому поспособствовал, мы спросим в полной мере.
Но скоро все успокоились, Алана вспомнила, что она хозяйка, и начала хлопотать, готовя угощение. Но тут я опять её отвлёк, достав свои подарки. Первым подал пурпурное шёлковое платье, потом расшитый золотом халат, сапожки, усыпанные жемчугом, и напоследок диадему. Когда Алана надела обновки с украшениями и появилась перед оставшимися для ночёвки воинами и другими членами нашего племени, дружный восхищённый шёпот и охи женщин раздались со всех сторон.
При этом самым часто повторяемым было слово "царица". Сыну я подарил полный доспех, конную упряжь и комплект оружия - длинный меч, короткий меч, кинжал, топор и копьё. Всё было сделано из лучшего железа. А затем начались приготовления к вечернему пиру.
Хоть их оставалось и немного, но резались уцелевшие овцы, варилось мясо, доставался сберегаемый сыр и молоко. Со своей стороны, из наших дорожных запасов появлялись кувшины с вином и хлеб, сыр и мясо. Конечно, этому угощению было далеко до тех пиров, которые устраивал Аттила, но для нас, вернувшихся домой, он был самым лучшим за долгие годы.
Хотя даже при всём ликовании воинов, понявших, что они добрались домой целыми и невредимыми, я чувствовал, что их охватывает гнев, когда они видели пустые пастбища, на которых в прежние времена паслись тучные стада животных. Как было принято, большинство родов кочевали отдельно, но не слишком удаляясь друг от друга.
Так что наутро многие воины разъехались по своим кочевьям, некоторым предстояла достаточно дальняя дорога, хотя по рассказам выживших членов племени, занимаемая им территория значительно сократилась. Мне это не нравилось, но торопиться с выводами я не спешил, так что с утра после завтрака мы собрались обсудить сложившееся положение с моими побратимами. К нам присоединились также мой сын Воразман и брат Гостей, остававшийся здесь старшим всё это время.
- Мы многое уже слышали о случившемся здесь в наше отсутствие, - начал я, - но хотелось бы знать больше. Так что давай рассказывай, брат, - обратился я к Гостею, - что здесь происходило.
- Первое время всё шло как обычно. И хотя людей осталось мало, мы могли спокойно пасти свои стада и нам ничего не угрожало. Но через несколько лет всё начало меняться. Сначала табуны соседей стали появляться на наших пастбищах, причём в каждом из этих случаев чужих пастухов было гораздо больше, и нам приходилось отступать под давлением силы. Дело доходило даже до схваток, но каждый раз сказывалось большее число воинов на стороне противника.
Хорошо, что дело обходилось без убийства, но было много раненых и побитых. Мы ничего не могли сделать, брат, нас осталось мало, большинство воинов отец забрал в поход, и стало просто некому защищать наши стада и пастбища.
- Насколько я помню, остающимся обещали защиту со стороны наших новых правителей, которым мы принесли клятву верности?
- Это так и осталось обещанием, причём несколько раз в составе нападающих мы видели и воинов этих правителей.
- Я понял тебя, брат. Рассказывай дальше.
- А дальше всё стало ещё хуже. Видя нашу слабость, у нас стали угонять стада. Сначала понемногу, но таких случаев становилось всё больше и больше. Мы догоняли грабителей, вступали с ними в схватки, но всегда сила оказывалась на их стороне, и мы не могли с ними справиться. У нас начали погибать воины, и когда мы обратились в очередной раз за помощью к гуннам, нам велели убираться, пока они не отобрали всё остальное. Сила была за ними, оставалось только смириться с происходящим.
Пытаясь как-то защититься, мы приняли к себе людей из других племён. Но большая их часть испугалась и перешла на сторону грабителей. Так что сейчас у нас остались только русы, мы ещё можем выставить около трёх тысяч воинов, но это в основном молодёжь, а также у нас осталось десять тысяч женщин, детей и стариков. Сейчас воюют и мальчишки, они уезжают далеко от пастбищ и караулят противника, когда его заметят, мы сгоняем свои стада вместе, хоть таким образом как-то увеличивая число защитников.
Надо ещё сказать, что мы пытались посылать гонцов к тебе, брат, за помощью, но через три дня их нашли мертвыми, и судя по следам, это сделали гунны. Сейчас все ждут твоего решения, ты царь нашего племени и в твоих руках его судьба.
- Так, всё ясно, - ответил я. - Что скажите, побратимы?
- Волк, повадившийся резать скотину, никогда не уйдёт от легкой добычи, - ответил Антоний.
- Надо воевать, такое прощать нельзя, и первыми врагами для нас станут гунны, - сказал Тиберий. - Они сейчас далеко не те, какими были в недавнем прошлом, да и разбрелись уже по разным местам. Но тем не менее, страх перед ними ещё сохранился, им вполне по силам собрать хорошее войско и атаковать нас. Здесь, как говорит Антоний, слишком много волков, попробовавших лёгкой добычи.
И хотя я нисколько не сомневаюсь в победе, как-никак мы сражались и с более сильным противником, но будут потери. Однако прощать такого предательства нельзя. Если мы не сможем отомстить сейчас, потом никогда и никто не станет считаться с племенем русов.
- А в чём проблема? - спросил Нифонт. Вы - кочевой народ, у вас нет ни городов, ни полей. Так что надо только вернуть свои стада обратно, отомстить обидчикам и уйти на новое место.
- Найти бы ещё его, - ответил я. - Эти степи прекрасно подходят для выпаса наших животных. Но все удобные пастбища уже давно заняты. Кто только сюда ни приходил, и здесь никогда не стихает война. Я не против с кем-нибудь повоевать, но завтра сюда, как это происходило раньше, придут с востока новые народы, и тогда наших сил может не хватить с ними справиться.
- Ты прав, Румон, - продолжил Нифонт. - Но в том, что было сказано, во всех тех неприятностях, содержится и решение нашей проблемы. Вспомните, как поступают пришельцы с востока. Они сначала живут сами по себе, потом начинают принимать обычаи местных жителей или наоборот, заставляют других жить по своим. В результате два различных народа живут по одним правилам, то есть становятся едиными. За многие прошедшие годы всегда происходило так. Об этом пишут разные учёные из греков и римлян.
- Кроме того, во время участия в войне вы должны были заметить, что все боевые действия происходят вокруг городов, - добавил Тиберий. - Именно они позволяют создать надёжную оборону и останавливают продвижение противника. Он не может уйти вперёд, пока у него за спиной остаются войска, способные ударить ему в спину.
- Брат, - обратился я к Гостею, - вы тут местность на предмет новых пастбищ не изучали? А заодно хорошо бы знать, где люди живут, не кочуя, и при этом обрабатывают землю.
- Есть такое место, но надо посмотреть ещё раз. Расположено оно в верховьях Дона, там, где начинаются леса. Перед ними есть хорошие пастбища, но сколько они смогут прокормить животных, сказать не могу. Там, по краю леса, живут какие-то люди, они выращивают зерно и разные овощи. Наши разведчики туда добирались, мы уже искали, куда нам перекочевать, но подходящего места не нашли.
- Значит, так и решим, - сказал я. - Тиберий, бери сотню воинов и вместе с Гостеем отправляйтесь смотреть новые места. Тебе, Тиберий, надо оценить, как там воевать, а тебе, Гостей, - как можно будет жить. Ищите дорогу для наших табунов, больших табунов. Потом, после вашего возвращения, перед уходом мы навестим всех, кто позарился на наше добро, проучим виновных и вернём всё, что у нас забрали.
Кроме того, вы должны выяснить, есть ли у тех людей старший, с ним надо условиться о встрече. Я специально приеду для разговора с ним. Лучше сразу определиться, что они будут на нашей стороне, чем потом опасаться удара в спину. Ты, сын, - продолжил я, обращаясь к Воразману, - возьми под своё командование молодых воинов и всех мальчишек. Они должны стать нашими глазами, пусть осматривают степь на несколько дней пути от наших пастбищ и ищут врагов. Заодно пошли гонцов по соседним кочевьям, пусть через три дня ко мне приедут тысячники.
По виду тысячников, прибывших по вызову, сразу становилось понятным их отношение к происходящему. Думаю, если ещё не было столкновений с грабителями, то в этом только их заслуга. Но трудно сказать, как долго удастся им удерживать воинов от преждевременных поступков. В том, что они сами готовы броситься резать грабителей, меня убедило начало совещания.
- Царь, нельзя такое терпеть. Оказывается, пока мы за гуннов воевали, нас тут ограбили и опозорили, - заговорил один из тысячников.
- Сядь, Кавтий, и не торопись. Я для того вас сюда и позвал, чтобы вы удержали людей от преждевременного выступления. Мы не забудем нанесённые нам обиды и отомстим всем, кто это сделал. Что надо делать, сейчас и определим, самое главное - не спешить. Мы думали, что война закончилась, а она пришла в наш дом и только начинается. И пусть никто не надеется, что унижение и обиды, нанесённые нашему племени, останутся безнаказанным.
- Да, царь, мы слушаем и исполним всё, что ты нам скажешь.
- Хорошо! Так вот, Тиберий и Гостей уже отправились на разведку, они ищут новое место, куда уйдёт племя. Но перед своим уходом мы навестим всех обидчиков, и они ответят за причинённое раньше зло, а также вернут наши стада. Чтобы не забыть, готовьте списки тех, кого надо отблагодарить, изучайте, как к ним можно подобраться, и намечайте пути, по которым потом пойдут табуны.
Готовьте новые кибитки и ремонтируйте старые. Нам придётся двигаться быстро, так что примите меры, чтобы в пути не было задержек. Может быть, придётся всем уходить верхом, бросив кибитки. Объясняю почему. Я не боюсь преследования врагов, но хочу избежать лишних смертей, в племени и так осталось слишком мало людей. А преследователи будут, и с ними придётся разбираться вернувшимся воинам. Нам нужно сохранить своё племя, поэтому надо избегать смерти людей.
Думаю, тронемся мы в конце лета, а зимовать придётся уже на новом месте. Готовьте шатры как у римлян, в них на ночлеге смогут укрыться женщины и дети. И самое главное - готовьте оружие и воинов. Пока есть время, надо обучить всех молодых принятым у нас правилам и командам, а также правильному владению оружием. Подберите для них хороших командиров из ветеранов. Из молодых будем готовить лёгковооружённых воинов. Они должны уметь, как и вы, быстро и точно стрелять на скаку. Готовьте копья, нам часто придётся ими встречать врагов, поэтому надо иметь запас.
Вот что я вам хотел сказать. Война, тем более когда речь идёт о выживании племени, дело серьёзное, и к ней надо хорошо подготовиться. И думайте сами, что ещё может нам потребоваться в пути и в сражениях. Но при всех делах не забывайте сами и пусть помнят все люди и воины - мы не бежим от врагов, мы ищем себе место для новой жизни.
Вы прошли долгие дороги войны, видели, во что превращаются земли, и мы не один раз обсуждали, как живут разные люди. Все видели - там, где стоят города, жить безопасней и лучше. Мы с вами привыкли к другому - нам милее простор степи и свобода. Но жизнь меняется. Людей становится всё больше и больше, а найти хорошее место становится всё труднее и труднее. И в скором времени совсем не останется свободных пастбищ, чтобы можно было жить по заветам наших предков.
Поделиться книгой: