Кошка на счастье

По отряду прокатилось встревоженное шушуканье, девочки начали спешно проверять оружие. Грязно выругавшись себе под нос, я послала лошадь вперёд. Поравнявшись с птичницей, уточнила:

— Где и сколько?

— Почти две трипты. Явно движутся в нашу сторону, нагонят минут через десять.

— Значит, надо их встретить по дороге, — окинув колонну взглядом, мрачно кивнула я. — Багряница за главную. Со мной Белка, Листопада, Гневияра и Яродара. Вель, держи лошадей. Мы постараемся их сюда не допустить, но Злата, если что, поможет.

— Может, не стоит… — раздражённо влез Варс, но сейчас мне было не до вежливости.

— Закуси хвост, — оборвала я его. — Вета, проследи, чтобы этот умный никуда не влез, если что — смело глуши. Дайте княжне арбалет на всякий случай. Если вдруг… Короче, Ряна и так всё знает не хуже меня.

— Я с вами, — вызвался рыжий, отдавая поводья Грему и спешиваясь.

— Ну, почему бы и нет, — я в ответ пожала плечами, тоже спрыгивая на землю. Странно, но Чёрный Коготь больше высказаться не пытался, и протестовать против самоуправства Трая не стал. — Лесь, держи купол; далеко не разбредаемся. Яня, веди!

Та, уже перекинувшаяся, только кивнула и нырнула в густой подлесок. Остальной отряд, рассыпавшись, двинулся за ней также в четвероногом обличье. Волк хоть и вёл себя грамотно, с пониманием, но в нашей компании всё равно смотрелся достаточно странно. И это если смотреть исключительно на видовую принадлежность, а уж принимая во внимание размеры… Общеизвестно, что масса тела при перевороте остаётся неизменной (что логично; законы физики никто не отменял), и если мы с девочками в среднем укладывались в типичные звериные параметры, то таких здоровенных волков я в природе не встречала. Представляю, как в таком случае выглядит в обороте Грем.

И это не говоря о том, что волком он тоже был рыжим. Причём не с лёгким оттенком и не коричневатым, какой и в природе встречается, а таким же отчаянно-рыжим, как и его человеческая шевелюра. Как рыжий домашний кот; на спине более тёмный, на животе — светлый, с тёмными подпалинами и едва заметными разводами. И действительно — с небольшим ярко-белым пятнышком во лбу.

Причина этой вылазки, разбившей отряд пополам, была проста: лошади. Они, конечно, обученные и привычные, но кровососов (упырей, вампиров — названий было много) боялись инстинктивно и панически, как и многие другие теплокровные животные, и присутствие птичниц с ведьмами могло не помочь.

Эта ситуация мне вообще категорически не нравилась. Вампиры в нормальных условиях не собираются в стаи, а две трипты кровососов — это действительно много, и такая большая колония не могла не привлечь к себе внимание. Просто потому, что они непременно кого-нибудь сожрали бы. И запоздалая реакция Вели на их появление тоже настораживала, и с этим вопросом непременно стоило разобраться; но, конечно, уже после устранения угрозы. Да и молчание леса в свете появления подобных существ в таком количестве очень беспокоило.

Вампиры — это малоприятные твари. Давно уже ведутся споры, куда их причислять, к нечисти или всё же к насекомым; были даже высказаны идеи о причислении их к разумным, но популярности не снискали. Скорее, они лежат на грани между этими двумя группами живых существ: с частично магическим метаболизмом типичной нечисти, но с повадками и строением насекомых.

В древности их вообще полагали живыми мертвецами. Глупость, конечно, и суеверия; как мёртвое существо может двигаться? Разве что под действием магии, но непонятно, зачем тратить столько усилий, если гораздо проще и надёжнее сделать подвижную основу, скажем, из дерева. А мёртвая плоть имеет свойство достаточно быстро разлагаться, особенно — на воздухе. К тому же, она непрочная, сильно рассеивает магию… в общем, бессмысленная трата времени и сил.

Легенда эта возникла из-за гротескного внешнего сходства вампиров с людьми (а так же с большинством разумных видов), вероятно, имеющего своей целью маскировку и защиту от хищников, а так же механизма размножения. Вампиры откладывают личинки в трупы крупных существ, и в те времена, когда было принято погребение в земле, они порой проделывали такое с похороненными человеческими телами: раскопать свежую землю для них не составляет особого труда. Личинка развивается, питаясь мёртвой органикой, вырастает, окукливается и в положенный срок вылупляется. Тело взрослой особи имеет прочный экзоскелет, который, к слову, некоторыми народами используется в качестве ремесленного материала. Глянцевито-белый, красиво блестящий на свету, он идёт на украшения, резные панно и другие декоративные предметы.

В принципе, вампиры — такие же звенья пищевой цепочки, как и крупные млекопитающие, и некоторые сильные хищники (те же вострехи, например) на них вполне успешно охотятся, да и некоторые разумные виды употребляют их в пищу. Кровь эти существа пьют в период размножения: личинка некоторое время развивается в теле родителя, и кровь необходима именно ей, а сами вампиры травоядные. Они обоеполые, но в спаривании участвуют две особи, и как определяют, кто выполняет какую роль, я, честно говоря, не в курсе; никогда не интересовалась.

От насекомых они отличаются, пожалуй, внешним видом, размерами (размерами и пропорциями их тела близки человеческим, хоть и мелкорослым) и несколько более развитым интеллектом, примерно на уровне теплокровных хищников. Некоторые оригиналы даже умудряются дрессировать их и содержать дома. Хотя, на мой взгляд, это не оригиналы, а извращенцы.

Главное, вампиры весьма опасны, потому что отличаются быстротой и подвижностью, их трёхпалые руки увенчаны мощными когтями, клыки тоже — будь здоров. Хвост, который на самом деле представляет собой специфический половой орган не только непосредственно для спаривания, но и откладывания личинок, заканчивающийся венчиком твёрдых шипов (свежую дохлую тушу ещё проткнуть надо), они используют как оружие, да ещё плюются ядом, — не смертельным, но парализующим, что тоже малоприятно. Кроме того, они умеют влиять на разум жертв и подавлять их волю; на людей, впрочем, эта способность не действует.

Но с учётом наличия Листопады и неучтённой боевой единицы — рыжика, мы должны были справиться без особенных проблем. Конечно, было бы неплохо иметь под рукой обеих вихрей, но на случай непредвиденных осложнений кому-то следовало остаться и с каретой.

Кровососы вели себя более чем странно. Они целенаправленно двигались плотной группой, и наше появление поначалу проигнорировали и попытались попросту обойти, даже когда мы оказались рядом с ними и Леся сняла маскировку. Естественно, упускать подобный шанс мы не стали, и без лишних сантиментов ударили в спину. Птичница с мощным многозарядным арбалетом заняла стратегическую позицию чуть в стороне, рядом с ней — ведьма. Впереди оказались мы с Траем, Яродара с Белкой нас, соответственно, прикрывали, а оставшиеся позади девочки контролировали ситуацию.

Как показала практика, мои переживания об отсутствии Ряны были преждевременными, волк оказался равноценной заменой. О том, что он великолепно владеет клинком, я догадалась с самого начала, и только утвердилась в этом мнении во время тренировок. А теперь вот выдалась возможность посмотреть его в деле, и увиденное мне понравилось; с таким плечом к плечу можно было чувствовать себя уверенно в любом бою, не только в подобной стычке. Длинный прямой клинок легко порхал, перехватываемый то одной, то двумя руками, описывая сверкающие полукружья и со свистом рассекая воздух.

Мы, пожалуй, без особенных проблем справились бы и вчетвером: вампиры хоть и быстрые, и сильные твари, но мы-то всё равно быстрее. А с прикрытием опытной ведьмы шансов не победить у нас просто не было.

Наша магия и магия волков — тоже две противоположности. Их чары взаимодействуют с неживой материей — металлами, камнями, — позволяя создавать артефакты и амулеты, наши — с живой природой. По сути, птичники — это очень узко специализированные колдуны; или, вернее, колдуны с недостаточным для полноценного обучения даром. Если общению с животными или птицами может в той или иной степени обучиться один из нескольких трипт котов, то колдуны встречаются примерно в соотношении один на пару тысяч. У волков, кстати, соотношение такое же, а ещё есть точно установленный факт: альфы магами не бывают никогда. Видимо, боги считают, что одного дара для них более чем достаточно.

При наличии должной фантазии и опыта ведьма может здорово помочь в бою. Корни, ловящие противников за ноги, самоотверженно бросающиеся на врага пчёлы (сейчас, правда, толку от этого не было бы никакого) и кто-нибудь покрупнее, деморализованные лошади, ядовитые растения, цепкие плющи; это только на первый взгляд может показаться смешным и нелепым, а действует весьма эффективно. Я уже не говорю про алхимические снадобья, к которым Леся сейчас, впрочем, не прибегала. Хотя любит их самозабвенно, особенно хрупкие склянки с красивыми названиями «огненный вал» и «дыхание бездны», которые применяются для уничтожения больших групп противников. Приготовить состав сможет далеко не каждая обученная ведьма, но близняшки — могут, и при себе у Листопады всегда имеется арсенал, которого достало бы для штурма небольшой укреплённой крепости. Одно меня радует в этом обстоятельстве: для того, чтобы зелье сработало, нужно непосредственное участие колдуна, поэтому случайного взрыва можно не опасаться.

Сейчас мы по большей части справились собственными силами и почти без потерь, если не считать некоторого количества разнокалиберных царапин, большинство из которых досталось Дане. Что поделать, днём в ближнем бою тени уступают вихрям, у них специализация не та.

— Ну что, будем собирать трофеи? — бодро поинтересовалась ведьма, подходя к нашей скучковавшейся вокруг одного из трупов компании.

— Будем, — мрачно согласилась я, опускаясь на корточки. Шея вампира была повреждена, и для того, чтобы отделить голову от тела, не понадобилось прилагать особенных усилий: их панцирь сохраняет прочность до тех пор, пока он целый. Клинок, разрубив повреждённую шею, вошёл в землю. Освободив его, я кончиком подцепила то, ради чего была проделана вся эта операция: наборный ошейник из тонких пластин неизвестного белого металла, охватывавший горло кровососа. Точно такие же украшения имелись у всех остальных.

— Это, совершенно определённо, волчья работа, и в них есть магия, — помрачневшая Листопада, не прикасаясь, внимательно разглядывала ошейник, который я ей так на кончике клинка и предъявила.

— Трай? — я перевела внимательный взгляд на рыжего, но тот тоже выглядел растерянным и озадаченным, а в ответ развёл руками.

— Первый раз о таком слышу. То есть, нет; не первый, я слышал, что некоторые содержат их в качестве домашних животных, но сам с таким сталкиваюсь впервые. А тут ещё целая стая…

— Лесь, сможешь разобраться, что они из себя представляют? — спросила я, кивнув на ошейник.

— Могу попробовать, но ничего не гарантирую, — она качнула головой. — Магия всё-таки чужая. Давайте на всякий случай соберём все, только руками их не трогайте, мало ли что!

— Сложить бы их ещё куда-нибудь, — поморщилась я. Не по карманам же распихивать, в самом деле.

— Держи. Подойдёт? — Трай стянул с головы свою косынку и протянул ведьме.

— Пойдёт. А зачем ты её вообще носишь? — полюбопытствовала та.

— А я стесняюсь привлекать к себе лишнее внимание, — широко ухмыльнулся волк, склоняясь над ещё одним трупом вампира с целью отделения от него головы. Даже если бы мы не опасались трогать ошейники руками, видимых застёжек на них не было. То есть, может, и были, но тщательно замаскированные; отрубить головы было проще, чем искать.

— Эх, шкуры бы собрать, — мечтательно протянула тень. — Хорошая сумма получится!

— Не страдай, хозяйственная наша, — весело фыркнула я, следуя примеру Трая. — Если очень хочется, лучше собери клыки, когти и жала, они самые ценные.

— Подтверждаю. Жала чур мне, они на зелья нужны, а остальное забирай, — тут же влезла не менее хозяйственная ведьма. По-моему, на сбор трофеев у нас ушло больше времени, чем на сам бой, но никто особенно не переживал: Листопада уже предупредила сестру, что у нас всё в порядке, и попросила ту организовать временный привал.

— Не нравится мне это, — через несколько секунд «сбора урожая» мрачно высказала всеобщую мысль Яродара. — Не верится, что они здесь просто прогуливались.

— Ну, доказать, что они намеревались напасть именно на нас, тоже нельзя, — откликнулась рассудительная Белка. — Может, вообще проходили мимо; в первый момент они вообще нас проигнорировали.

— Не исключено, — согласно кивнула Листопада. — Но я в это не верю, они же под маскировочным пологом шли, и явно двигались на нас, с учётом поправки на расстояние, которое мы должны были преодолеть. С другой стороны, не слишком-то убедительная попытка нападения. Да, их две трипты и они опасны, но не для хорошо подготовленного отряда вроде нашего.

— Возможны варианты, — я пожала плечами. — Во-первых, ещё неизвестно, чем бы всё закончилось, если бы они сумели подобраться незамеченными. Во-вторых, ты посмотри на отношение Варса к нашим боевым способностям; я не думаю, что он среди волков единственный такой. Ну, а в-третьих… они вполне могли напасть не сейчас, а ночью. Возможности теней очень мало кто представляет себе в полном объёме, и это среди наших; они слишком редкие. Среди волков, думаю, про них вовсе знают единицы. Но даже в случае ошибки нам вряд ли предъявят претензии за сокращение поголовья домашнего скота. Вампиры — твари опасные, особенно, в таком количестве, так что мы в любом случае оказали местным услугу. Мы закончили?

— Да, готово. Можно идти обратно, — кивнула Леся, связывая ошейники в узелок из волчьей косынки.

Варс Чёрный Коготь

Проклятая бессонница и не подумала отступать: рано я обрадовался, эффект посиделок у костра оказался непродолжительным. Весь день я чувствовал себя развалиной, чему дополнительно способствовала отвратительная погода, и отчётливо понимал, что сегодня ночью спокойно выспаться мне тоже не светит. Был, впрочем, во всём этом и приятный момент: на кошку мне утром стало почти наплевать. То есть, она продолжала раздражать своим присутствием и манерой поведения, но вчерашние впечатления так и остались во вчерашнем дне.

Известие о ночёвке на постоялом дворе вместо ближайших кустов стало поводом для осторожного оптимизма. Самолюбие неприятно кольнул тот факт, что хозяин постоялого двора обратился к Огнеяре как к командиру отряда, но это, определённо, был не повод для спора или скандала. Да мне, честно говоря, вообще ничего не хотелось, только упасть и уснуть, и чтобы до утра меня никто не беспокоил. Напрасно надеялся: бессонница и не подумала отступать, карауля меня у кровати.

Не знаю, чего я по мнению Трая нахватался у степняков, но здоровье и нервы они мне, совершенно определённо, испортили. Хоть и прожил я там добрых полжизни, но привыкнуть и принять местные традиции за норму так и не сумел. Степняки — трудные противники в войне, но в мире с ними ещё тяжелее. Выматывает постоянная необходимость быть начеку, прислушиваться к каждому слову и следить за малейшими изменениями интонации. Да и язык у них такой же сложный и запутанный, как вся культура; переставив два слова в предложении, можно изменить его смысл на противоположный и нанести оскорбление, а за каждое оскорбление принято платить кровью. В военное время на границе я не дрался столько, сколько в мирное будучи представителем своего князя на этой негостеприимной земле. А уж остальные их традиции…

Никогда не любил степняков, а после того, как пожил среди них, невзлюбил ещё больше. Если подходить непредвзято, кошки по сравнению с ними — милейшие существа, и стоило бы благодарить князя за такие каникулы. Но больше всего мне хотелось вернуться домой, к привычным с детства лицам и образу мыслей, и больше никогда не выезжать за пределы родного княжества.

В общем, утром из кровати я выбрался в ещё более паршивом настроении и состоянии, чем был вчера. И даже всерьёз засомневался, а только ли в бессоннице дело? Потому что я чувствовал себя совершенно разбитым, еле влез в седло, да ещё по дороге меня периодически начинало знобить.

Когда прозвучало сообщение «кровососы», я уже почти собрался обратиться к кошачьим ведьмам за помощью. Гордость гордостью, но если я умудрился подцепить какую-нибудь заразу, глупо было затягивать с лечением, а лекарские таланты близняшек не вызывали сомнений даже у меня: в этой сфере наши соседи по праву считались лучшими.

Идея «нашей командирши» о разделении отряда мне не понравилась категорически, но высказаться по этому поводу мне попросту не дали. Получить щелчок по носу было крайне неприятно, но, с другой стороны, вот после этого я даже поверил, что Огнеяра с её «девочками» на что-то способны. Пусть её подход к тактике отличался от моего, но сейчас кошки действовали как настоящий слаженный отряд — собранные, деловитые, уверенные. Никаких глупых шуточек, попыток поправить причёску или совершить иное столь же «осмысленное» действие, все движения и слова выверенные и точные.

Карета в сопровождении оставшихся всадников съехала с дороги на обочину, и мы заняли круговую оборону. Впрочем, оставшаяся из близняшек вскоре скомандовала отбой тревоги и привал, и остальные заметно расслабились. Я, следуя примеру окружающих, сполз с седла, и вынужден был несколько секунд постоять, опираясь на лошадиную спину и пережидая приступ дурноты. Нет, определённо, что-то со мной не так, и мне это категорически не нравится.

Правда, я вновь не успел обратиться к Златолете с вопросом, потому что вернулась «боевая часть отряда». Вроде бы, без видимых повреждений, но уж больно хмурые.

— Что случилось? — настороженно уточнила та вихрь, что оставалась с нами «за главную».

— Да как тебе сказать? — со вздохом отозвалась Огнеяра. — Лесь, покажи. Варс, и ты тоже подойди, глянь, — кошка бросила на меня мрачный взгляд, кажется, ожидая возмущения, но я не стал спорить: не было ни смысла, ни сил, ни желания.

Ведьма развязала чёрный платок (кажется, принадлежавший Траю) и предъявила всем желающим горсть какого-то металла.

— Что это? — опередила меня вторая ведьма. Огнеяра в ответ подцепила кончиком метательного ножа и выудила из груды один из предметов.

— Это было на вампирах в качестве ошейников. Знаешь что-нибудь о подобном? — женщина подняла на меня взгляд, а я в ответ только пожал плечами.

— Я слышал, что некоторые содержат вампиров для охраны, вместо собак, а больше я ничего не могу сказать. Да и по ошейникам этим… Я плохо разбираюсь в магии, и не имею представления, кем и для чего они могли использоваться.

— Ладно, тогда такой вопрос. Как волки в целом отреагировали на предстоящую свадьбу своего князя и вообще, почему он решил взять в жёны именно Леду?

— Понятия не имею, — я развёл руками. — Я совсем недавно вернулся из степей, и вся эта история прошла мимо меня. Предваряя твой следующий вопрос, я так же не знаю, почему для этой миссии князь выбрал именно меня; я знаком с ним лично, но не мог бы назвать себя не то что его другом — просто приятелем.

— Странно, а у нас утверждали, что ты ему чуть ли не родственник, — хмыкнула кошка.

— Его младший брат женат на моей сестре. Так что в некотором смысле родственник, — я вновь пожал плечами.

— Может, он тебя потому и отправил? — медленно проговорила женщина, чуть склоняя голову к плечу. — Что ты точно не в курсе, претензий к нему не имеешь и ни в чём подозрительном участвовать не мог чисто теоретически? Кажется, мне уже не хочется везти туда Лебедяну, — поморщилась она.

— Слушай, Варс, а ты нормально себя чувствуешь? — вдруг поинтересовалась Златолета, пристально меня разглядывавшая.

— Не уверен, — я поморщился. — Я как раз хотел уточнить…

— Ну-ка, подойди сюда, — ведьма, напряжённо хмурясь, уцепила меня за локоть и под растерянными взглядами остальных оттащила в сторону. Только её сестра да молчаливые ночные стражи смотрели не то понимающе, не то одобрительно.

Ведьма, усадив меня на порожек кареты, зачем-то долго ощупывала мою голову, нервно кусая губы и недовольно морщась. К концу этой пантомимы у меня осталось два предположения: либо она издевается, либо всё гораздо хуже, чем я мог себе представить.

— Прирезать, чтобы не мучился? — в конце концов не выдержал я.

— А? Нет, зачем, жить будешь, — кошка слегка качнула головой и одарила меня очень странным взглядом. — Слабость, озноб и сонливость, да?

— Да, — не вдаваясь в подробности, подтвердил я. — Похоже на какую-то лихорадку. Да?

— Похоже, — медленно кивнула она. — Но это не лихорадка.

— А что? — настороженно уточнил я.

— Да так, небольшое… переутомление, — всё так же хмурясь, пробормотала кошка. Зачем-то оглянулась, потом опять окинула меня задумчивым взглядом. — Знаешь, давай-ка ты в карете дальше поедешь, — резюмировала она.

— Ты уверена, что знаешь, что это такое, и что это не заразно? — мрачно уточнил я. Поведение ведьмы мне совершенно не нравилось.

— Всё будет хорошо, — отмахнулась она, снова обернулась, после чего потянула меня к себе за локоть, вынуждая подняться, и распахнула дверцу. — Залезай!

— Злата, ты… — попытался всё-таки настоять на объяснениях я.

— Или делай, что тебе говорят, или иди и гордо страдай дальше, — оборвала меня женщина. — Говорю же, переутомление. Сейчас я тебе дам пару зелий, посидишь, завтра как новенький будешь. Ладно, в крайнем случае, не завтра, но послезавтра — точно.

— Злата, что там у вас случилось? — к карете подошла вторая близняшка в сопровождении Огнеяры и Трая.

— Всё в порядке, — отмахнулась Златолета ещё и от них. — Наш серый друг просто немного приболел. Сейчас я выдам ему зелья, и можно трогаться. Вет, проконтролируешь его состояние, ладно? — обратилась она к одной из пассажирок кареты, роясь в поясной сумке.

— Да, конечно, — кивнула та, бросив на меня пристальный взгляд из-под длинной чёлки. Глаза у неё и при свете дня оказались очень тёмными; кажется, чёрными.

— Как-то он внезапно заболел, — высказалась Огнеяра, внимательно меня разглядывая. — Злат, ты уверена, что всё в порядке, что это не какое-нибудь магическое воздействие и не отравление?

— Нирь, я когда-нибудь пыталась делать за тебя твою работу? — неожиданно резко огрызнулась ведьма, чем, кажется, удивила не только меня, но даже свою сестру. Правда, расспросы женщины на этом прекратили, хотя и поглядывали настороженно.

Лекарства из рук Златолеты я брал с опаской. Не протестовал по единственной причине: я не мог придумать внятного мотива, зачем бы ведьме меня травить. С другой стороны, я не мог понять, зачем бы ей врать, а правды она явно не говорила; но с этим оставалось только смириться. Она по крайней мере явно знала, что делала.

Но дома надо будет заглянуть к знакомому магу и на всякий случай показаться ему.

Пара следующих дней прошли для меня в горячечном тумане. Большую часть времени я пребывал на границе между сном и явью, чаще соскальзывая в темноту забытья, чем полностью возвращаясь в реальность. Сердобольная княжна предлагала остановиться где-нибудь на постоялом дворе, пока мне не станет легче, но тут неожиданно мои пожелания совпали с мнением Огнеяры, выступавшей против изменения графика движения. А против предложения Лебедяны же оставить меня с кем-нибудь, неожиданно единогласно высказались все остальные — разбивать отряд никто не хотел.

Было совестно нагружать спутниц заботой о собственной персоне, и я пытался протестовать. Но на непреклонное «Раненый соратник не может быть обузой, а у вас вообще забота о больных исконно женская обязанность», высказанное Велесветой, возразить мне было нечего.

Впрочем, к счастью, совсем уж надолго моё недомогание не растянулось, предпоследний день пути я проделал уже в здравом уме и в сознании, а в заключительный даже сумел вернуться в седло.

— М-да, выглядишь ты, конечно, не лучшим образом, — Трай окинул меня насмешливым взглядом. — Может, не стоит показывать тебя князю? А то ещё решит, что кошки над тобой всю дорогу какие-то эксперименты ставили.

— А кто может поручиться, что это не так? — поморщился я. — Я вот до сих пор не знаю, что именно со мной было, и эта неизвестность меня настораживает. А ещё настораживает, что после встречи с вампирами ничего не случилось.

— Встреча эта вообще какая-то дурацкая получилась, — усмехнулся он. — Девчонки склоняются к мысли, что эти твари вообще не по нашу душу там паслись, и я почти с ними согласен. Но даже если и так, вряд ли стая кровососов под качественной маскировкой торчала там для благого дела, так что мы всё равно оказали кому-то услугу и спасли чей-то хвост. Знать бы ещё, чей.

— По ошейникам они ничего не выяснили?

— Понятия не имею, мне не докладывают, — беспечно отмахнулся рыжий. — Вернее, они сказали, что там простые управляющие контуры, и кто-то этих вампиров должен был сопровождать на небольшом расстоянии, но толку с этих известий, прямо скажем, никакого. А уж насколько они правдивы — тем более не мне судить.

— Что, неужели твоя кошка не поделилась подробностями? — хмыкнул я.

— Моя кошка перешла в параноидальный сторожевой режим, — недовольно фыркнул он. — Так что всё это время она воплощала скорее твои фантазии, чем мои, и демонстрировала себя исключительно ответственным командиром.

— Соболезную, — проговорил я, с трудом удержавшись от ехидства.

— Так я тебе и поверил. Ничего, вот доберёмся до места, тогда можно будет украсть её на пару деньков и компенсировать.

— Кхм, — не сразу найдясь с ответом, я растерянно кашлянул. — Слушай, приятель, ты уверен, что не влюбился?