Помоги проекту - поделись книгой:
— Скоро привал? — спросила Фильхе. — У меня спина затекла.
— Привала сегодня не будет, — ответила Вия. — Мы должны добраться до монастыря Изиды к вечеру, если не будем останавливаться. Ты забыла? Об этом говорили еще вчера вечером.
— Я не обязана держать все это в голове, — холодно произнесла бывшая жрица и постучала тонкими пальцами по подоконнику кареты. — В конце концов!
Фильхе хорошела, когда раздражалась, и знала об этом. Возможно, это отчасти и объясняло несность ее характера.
«Очень типично, — думала Вия про себя довольно язвительно, или же это думал кто-то из ее сущностей, — затолкать меня в экипаж с женщинами и детьми. С другой стороны, кто-то же должен за ними приглядывать».
Путешествовать на север зимою — поступок, далекий от мудрости. Хорошо еще, что назад, на Острова, зимовать, они поплывут на корабле: рандеву с сэром Далли, одним из «морских рыцарей» Бресильонского, уже назначено. Даже несколько точек рандеву: если они не успеют на первое.
А они могут не успеть. Кроме гнева владык, который может обрушиться на них в Священной Империи, есть и чисто дорожные неприятности: сломанные оси, плохая погода, глупость проводников…
За месяц своего путешествия к северу они сполна уже вкусили всех прелестей пути. Шестьдесят вооруженных всадников надежно ограждали их от любых неприятностей на дороге — не было такой банды разбойников, которые пожелали бы связаться с людьми герцога Хендриксона. Но даже они не могли защитить, например, от комаров.
— Вот десяток будет вскоре, это значит, видно море, вот одиннадцать кричат черно-лаковых галчат, вот молчат двенадцать чаек…
— Лучше бы ты замолчала! — воскликнула Фильхе, с неприязнью глядя на Ванессу.
— Сама замолчи! — не осталась девочка в долгу.
— Это невыносимо! — воскликнула Фильхе. — Почему я должна это терпеть?
— Потому что ты сама вызвалась, — отрезала Вия.
Фильхе замолчала. С Вией она никогда не спорила — наверное, саламандра не могла возражать шаманке.
— …Вот тринадцать отвечают… — упрямо продолжила бубнить Ванесса, — вышел раз и вышел два, во поле растет трава…
К вечеру, когда стены монастыря наконец-то показались в виду путников, Вия уже давно ехала верхом — не выдержала и дезертировала из кареты, оседлав своего бессменного, бесценного и совершенно нестерпимого Гая. Фильхе тоже избавилась от соседства с Ванессой, оседлав лошадь. Карета, таким образом, оказалась в полном распоряжении Ванессы. Она чуть ли не по пояс высовывалась из окна, глазела по сторонам — наслаждалась от души. Может быть, этот ее речитатив и был четко рассчитанным способом выгнать взрослых?.. Вия не знала точно, но смотреть на повеселевшую приемную дочку было приятно.
Первыми в ворота постучался Ральф в сопровождении капитана их вооруженной охраны. После коротких переговоров, которые Вия пережидала со всевозрастающим нетерпением, женщинам с секретарем и двумя охранниками позволено было за определенную мзду войти в стены монастыря. Остальные должны были расположиться лагерем у стен.
Вия никогда не бывала в стенах монастыря Исиды. Не доводилось это и никому из ее личностей, поэтому она осматривалась по сторонам с тщательно скрываемым любопытством.
Монументальная каменная стена с бойницами ничуть не удивила ее. Удивило другое: лошадей увела женщина в простой темной робе с подвязанными веревкой волосами. Она поприветствовала путешественниц и пожелала утонуть в милостях богинях.
Вия умудрилась как-то ответить в подходящем духе, однако про себя пожелала лучше уж оставаться на плаву: тонуть в продуктах деятельности кого бы то ни было ей не слишком хотелось.
В кузнице во дворе монастыря Вия тоже заметила женщин, которые, весело переговариваясь, убирали инструменты. Женщины мели двор, женщины работали в небольшом огороде — в общем, все выглядело так, как будто в небольшом монастыре вовсе не было мужчин, даже на тех работах, которые традиционно считались прерогативой сильного пола.
Нетрудно было догадаться, что, в случае набегов соседних сеньоров на земли монастыря или разбойных нападений, на стены с оружием вставали тоже женщины.
Может быть, именно поэтому здесь было так много молодых? Может быть, их влекла относительная свобода?
Вия не думала, что она смогла бы жить в изолированном мире и уж тем более ей не хотелось бы служить божеству. Особенно женскому. Испытывать на себе все бабские капризы, помноженные на бессмертие и безнаказанность — благодарю покорно!
Однако, не встреть она Райна и не будь она шаманкой, это могло бы показаться выходом…
«Во всяком случае, — сказала она себе, — я понимаю Анну Ди Арси… или как стала ее фамилия в браке?»
Лишний раз она одобрила совет Райна: ночевать в монастырях Исиды везде, где они случаются по пути, прочувствовать их дух, проникнуться их идеалами.
Их проводили в комнаты-кельи — не очень большие и скудно обставленные. Маленькую Ванессу Вия попросила разместить вместе с ней, и для этого поставить вторую скамью. Это было сделано, но в результате их комнатушка показалась еще меньше, чем она была на самом деле. Хорошо хотя бы, что не пришлось изыскивать место для третьей персоны:: несмотря на настояния Райна, она так и не взяла с собой служанку, не считая няньки для Ванессы.
Когда они уже умывались ко сну, в дверь постучали.
Вия открыла сама. Но эта последняя осталась в обозе: девочка ее не любила.
На пороге кельи стояла совсем молоденькая девушка со свечой.
— Благородная госпожа Гаева… — сказала она. — В нашем монастыре сейчас проживает гостья из Великой Шляхты… Она смиренно просит позволения увидеться с вами, если вы располагаете временем. Она извиняется за то, что помешала вам отдыхать, но знает, что вы отправляетесь завтра на рассвете, а значит, другого времени не будет.
— Из Великой Шляхты? — переспросила Вия. — Что ж, с удовольствием. Как будет удобнее — мне придти к ней или ей ко мне?.. У нас не слишком много места.
— У нее тоже. Она просила, если вы любезно дадите свое согласие, проводить вас в монастырскую библиотеку. До отхода ко сну еще три четверти часа, и Старшая Мать сказала, что она не будет возражать против небольшого нарушения правил, если вы задержитесь за разговором.
— Благодарю за разрешение, — кивнула Вия. — Ну что ж, проводите меня.
Свеча двигалась по коридорам, и Вия шагала, пытаясь не прислушиваться к голосам богини, которые, казалось, отражались от стен древнего здания. Она представляла себе бесчисленные поколения монахинь, которые служили здесь и истирали подошвами мягких туфель каменный пол. Ей казалось, что их мольбы и темные страхи собрались здесь, выстроили это место ничуть не хуже каменной кладки.
Да. Ей всегда было не по себе в древних рукотворных местах. Древние леса, где все произошедшее впитывали корни, ощущались совершенно по-другому.
Гехерте-геест испуганным зверем свернулся у нее на плечах, воротником обмотал шею. Иногда духи тоже льнут к людям, пытаясь согреться.
«Какой же должна быть библиотека Исиды? — подумала Вия. — Столько слов, оживших в подобном месте… Мне не стоит ходить туда без бубна».
Но возвращаться за бубном было поздно.
Наконец, шаркая тапочками, юная монахиня провела ее в помещение, где на каменных стеллажах лежали свитки пергамента и папируса, стояли относительно новые кожаные книги — изобретение последних двух-трех веков, не более. Вдоль стеллажей шел длинный деревянный стол, тоже, кажется, новый — при этом освещении нельзя было разобрать. За ним сидела высокая женщина с волосами, покрытыми капюшоном.
Увидев Вию, она поклонилась по обычаю дочерей Исиды. Вия ответила поклоном на поклон, как ей показалось, довольно неуклюже.
— Меня зовут сестра Анна, — сказала женщина. — Я — Младшая Сестра Старшей дочери из храма Исиды-в-камне, что в Северной Шляхте. А вы, моя госпожа, Виола Гаева, жена знаменитого астролога светлейшего герцога Хендриксона?
Когда женщина говорила, ее лицо как будто все время только и ждало возможности сложиться в улыбку. Уголки красиво очерченного рта чуть вздрагивали, приподнимаясь, и видно было, что двух передних зубов у женщины нет.
В остальном же она удивительно напоминала Вии кого-то. Она явно где-то видела эту бледную кожу, эти светлые вьющиеся волосы, эту горделивую, почти королевскую посадку головы, эти светло-зеленые глаза — очень необычное сочетание! Но где? Вряд ли долго, она бы запомнила…
Женщине было что-то около двадцати пяти. По всей видимости никогда не рожавшая, она выглядела удивительно свежей и светлой — как будто от нее по темной библиотеке разносилось сияние. Даже гехерте-геест на шее Вии слегка расслабился, перестал стеснять дыхание.
— Да, меня зовут Виола Гаева, — кивнула Вия, — и мой муж действительно состоит на службе у Светлейшего Герцога. Но сейчас я путешествую вне касательства к его делам, навещаю родственников.
— Ох, простите меня! — воскликнула сестра Анна. — Вы, должно быть, подумали, что я буду выспрашивать вас об этих ужасных боевых действиях или о чем-нибудь в этом роде? Или, не дай бог, буду просить каких-то одолжений для кого либо? Нет, вы меня не так поняли! Просто так вышло, что я была знакома с Райном Гаевым. Несколько лет назад и очень недолго. Я бы хотела узнать, как он поживает.
«Не может быть, — подумала Вия несколько ошарашено. — Неужели это та самая Сестра Анна, на поиски которой мы отправились? Северная Шляхта — все сходится… Правда, Райн никогда не говорил мне, какой именно Исиде был посвящен монастырь, в котором его выхаживали — наверное, и сам не знал».
— Так это вы? — спросила Вия. — Сестра Анна из того монастыря, где лечили моего мужа?
— Так он говорил обо мне? — лицо Анны осветилось. — О, как я просила Исиду не оставлять его все эти годы — я счастлива, что теперь он у герцога и вполне устроен… Дорогая моя — вы позволите называть вас так? Сколько же ему теперь? Шестнадцать, семнадцать? А вам? Вы давно женаты? Вы простите мне такие бесцеремонные вопросы?
— Мне пятнадцать, — сказала Вия, гадая, спросить или не спросить прямо. — Райну — чуть больше шестнадцати, женаты мы с прошлой осени, скоро год. Сестра Анна… я не возражаю против расспросов, если только вы позволите и мне спросить кое-что.
— Безусловно, — спокойно проговорила монахиня. — Но что же мы стоим? Садитесь. Я не хозяйка здесь, так что вы могли бы и не ждать моего приглашения.
Они уселись на тяжелые стулья за тяжелым библиотечным столом — Вии потребовалось нешуточное усилие, чтобы отодвинуть один для себя.
— Скажите, — сказала Вия. — Не вы ли приходились женой наследнику графа Ферье, сеньора Зеленого Княжества?
Веселье и мягкость мигом покинули лицо сестры Анны. Она выпрямилась прямо и машинальным жестом подхватила ткань грубого одеяния у ворота, как будто там могла бы быть фибула, символизирующая в Княжествах дворянское достоинство.
— О да, — сказала она неживым голосом. — Когда-то мне и в самом деле довелось быть виконтессой. Каким же образом магистр Гаев догадался об этом?
— Это не он, — сказала Вия. — Ведь вы так же — сестра Симона и Астериска Ди Арси, не так ли?
Сестра Анна чуть отвернулась.
— О, — сказала она, — так значит, Симон разыскивал меня столь неуклюже, что все-таки навел на след своих противников. Во имя всех богов! — воскликнула монахиня с горечью. — Неужели вы все не понимаете, до чего иллюзорна власть в Радужных Княжествах? Наследие по женской линии — и не наследие вовсе, мой дражайший брат мог с тем же успехом разыскивать призрак Аугурена Великого — говорят, он ведь до сих пор еще дремлет где-то.
— Симон даже не ищет в этом направлении, — сказала Вия. — Да и я нашла вас случайно. А узнала — потому что слышала о вас от второго вашего брата. И теперь я поняла: вы очень похожи на вашу мать, я видела ее мельком.
— Исида всемогущая! — сестра Анна вдруг подалась вперед и схватила Виины руки прежде, чем она успела их отдернуть. — Так это правда! Этот юный военачальник Хендриксона, этот Ди Арси — он не самозванец! Он действительно Стар?! Стар жив?!
«Ну Райн, — подумала Вия. — Я тебе это припомню».
Вслух же она сказала другое, крепко сжав в ответ руки сестры Анны.
— Да, сестра. И вы можете очень помочь ему — ему и астрологу Гаеву тоже.
В такие моменты Вия испытала смешанное чувство гордости собой и презрения к себе же — но ей было не привыкать.
Они покидали монастырь на следующее утро. Туман был так густ, что в нем бесследно таяли служебные здания монастырского двора, серая кладка крепостной стены, острая многосекционная крыша конюшни. Невидимые лошади сонно всхрапывали там, какой-то жеребчик нервно ржал, и заспанный конюх его успокаивал.
Мелкие духи непогоды струились вдоль стен, прыгали и кривлялись между дворовых плит. Чем ближе к Радагану — чем больше становится этих мелких духов. Это просыпается, освобождается от гнета завоеванная земля.
Впрочем, на свет божий — на свет, которым управляет Семерка под предводительством солнечного бога Ахура-Мазды — они все равно выходить не рискуют. А вот так, когда туман.
— Прощайте, сестра, — сказала сестра Анна, прижимая руки к груди. — Я буду за вас молиться.
— И вы прощайте, дорогая моя, — кивнула Вия, касаясь руки старовой сестры из окна кареты. Это был один из хорошо усвоенных ей уроков: с помощью прикосновений людьми можно управлять. Можно заставить их поверить в твою искренность, заставить их чувствовать то, что ты хочешь. — Помните, о чем я вам говорила.
— Да, — сестра Анна улыбнулась краешками рта, поглядела куда-то поверх крыши экипажа Вии, как будто там можно было разглядеть что-то, кроме тумана. — Конечно, я спрячусь. Симон Ди Арси меня не найдет. Впрочем, — она улыбнулась чуть заметнее, — не думаете, что герцог Хендриксон найдет меня тоже. Если только его жена действительно не провидица, как говорят.
Вия улыбнулась в ответ на эти слова.
— Она действительно провидица, — сказала девушка. — Ровно в той же мере, в какой мой супруг — всевидящий астролог, для которого не существует тайн. Она не будет вас искать.
— О, какое утешение, — заметила Анна. — Ладно же. К делу. Вы просили меня написать письмо — вот оно, — она достала из-под пелерины на груди желтый конверт и протянула Вии. — Но… госпожа моя, там два письма. Одно — моему дорогому брату. Другое — маэстро Гаеву. Вы говорили мне, что они всегда вместе теперь?
— Это так, — кивнула головой Вия.
— Значит, доставив письмо одному из них, вы неминуемо доставите и второму, — продолжила Анна твердым голосом. Теперь, когда она заговорила о делах, а не просто о светских любезностях, стало хорошо заметно, что на лице у нее успели образоваться преждевременные морщины, а глаза — красные от недосыпания. Должно быть, всю ночь писала при свечах. — неудивительно, Вия и сама едва сомкнула глаза. Правда, в ее случае это произошло не из-за срочных и неотложных дел — их-то как раз и не было — а из-за пустых мыслей, прокручиваемых в голове по многу раз.
На самом деле за свою жизнь Вия не помнила, когда же ей удавалось по-настоящему крепко спать. Разве что во время обучения в зарадаганских пещерах — когда она уставала настолько, что дух ее отправлялся в полет над цветущими папоротниками без всякой медитации. Так что ей было не привыкать.
— Хорошо, — сказала Вия, принимая пакет.
— И вы не рассердитесь, что я пишу вашему мужу? — сестра Анна улыбнулась почти озорно.
— Нет, — покачала головой Вия. — Это ваши дела. И были они задолго до меня.
На самом деле ее сердце — одно из восьми или даже девяти сердец — ощутимо кольнуло, но она не собиралась в этом признаваться.
— Вы можете прочитать его, — сказала Анна. — Оно совершенно невинно. Нет, не так — вы должны прочитать его! Я прошу вас об этом. Возможно, это поможет Райну.
— Мне нужно и его разрешение, знаете ли, — ответила ей Вия довольно-таки сухо. — Без него я, пожалуй, не рискну.
— Да хранит вас Исида, — сказала сестра Анна. — И все другие боги.
«По крайней мере, — думала Вия, устраивая поудобнее на подушках спящую Ванессу, когда они отъезжали от монастыря, — теперь Симону Ди Арси будет значительно сложнее ее получить. Она предупреждена и, кажется, в самом деле не хочет становиться игрушкой в политических играх…»
Мысль о письме зудела на сердце запекшейся раной. Ужасно хотелось вскрыть конверт и посмотреть. Фильхе ехала верхом снаружи — можно было бы…
Но читать чужие письма?
«Райн бы прочел, — вкрадчиво сказал ей менестрель. — Если бы ему это нужно было бы для его целей».
«Она же тебе разрешила, — резонно указала сестра. — Да и Райн не рассердится».
«Все суета сует», — сказал шаман.
Вия поджала губы и засунула плотный конверт в сундук под сиденья.
Если бы Вия могла читать воспоминания Стара Ди Арси так же легко, как она читала воспоминания своих личностей, она бы поняла, что золотые и алые листья лежали на засыпающей земле этой осенью точно так же, как той, восемь лет назад. Это неправда, что годы не повторяют один другой. Прожилками облаков в небе, жаждущими криками птиц, умирающими саламандрами под корнями деревьев — годы повторяются. Пусть не как близнецы, но как родные братья, схожие внешне, но разные помыслами.
Этот год был братом предыдущего.
Все-таки Вия этого не знала: для нее октябрь, щедро одаряющий землю на прощание, был обыкновенным октябрем. А Фильхе чувствовала — и поэтому злилась более обыкновенного. Когда они достигли Ингерманштадта, столицы Священной Империи, и остановились в доме одного из Магистров, с которым Райн вел переписку, — тот жил уединенно и любезно предоставил им целую половину — она почти безвылазно сидела у себя в комнате или прогуливалась по унылому городскому садику. Два шага вдоль, три поперек и еще сколько-то по диагонали. Целая одна цветущая роза.
Нельзя сказать, чтобы Вия жила намного более оживленно, однако она, в вуали и в сопровождении одного-двух воинов эскорта, совершила две-три прогулки по городу, прошлась по рынкам. Кроме обычного городского запаха — нечистоты, свежая выпечка и съестное — Ингерманштадт, построенный необычайно просторно, с широкими сточными канавами, пах дождем, камнем и особенной помпезностью. Вия помнила ее еще по тем дням, когда она странствовала здесь вместе с учителем, старым лекарем, но тогда нарочитость здешних нравов еще не так бросалась в глаза. Теперь — бросилась.
Ей принесли приглашение одна-две довольно знатные дамы. Вия приняла два первых, остальные же отклонила, под предлогом того, что ей некуда приглашать наносить ответные визиты — и еще, что неприлично женщине, живущей без мужа, много одной выходить.
Поделиться книгой: