Помоги проекту - поделись книгой:
Это можно понять и другим образом. Возьмем, к примеру, секс. Он может быть памятью тела, тогда он жизненно необходим. Но он может быть и интеллектуальным, умственным, просто привычкой. Тогда он не является жизненно необходимым. Секс человека, попавшего в капкан привычки, становится безобразным. В нем нет ни любви, ни красоты. В нем нет ни музыки, ни глубокого ответного чувства. Чем «умственнее» секс, тем менее восприимчиво тело. Вы будете больше думать о сексе, но будете не в состоянии по-настоящему понять, что это такое, чем он является, в чем его глубочайшая тайна. Ум будет непрестанно думать о сексе, и телу придется следовать за умом. А когда тело следует за умом, в нем исчезает вся жизнь, оно просто волочится за умом мертвым грузом.
Это может быть все что угодно: секс, гнев, жадность. Нужно всегда различать, является ли это жизненно необходимым, и если да, то с этим не надо бороться. Если же это только привычка ума, тогда ее необходимо осознать. Память ума обо всех наших прошлых действиях стала привычкой. Вы продолжаете повторять их, вы действуете словно автомат. Осознайте это. Вы удивитесь, когда узнаете, что если в вашем гневе нет ума, и если он просто тотальная реакция на ситуацию, в которой целиком и полностью без предварительного умствования задействовано все тело, тогда не будет и сожаления. Вы были в ситуации тотальны, вы действовали так, как она того требовала. В таком случае сожаления не должно быть.
Еще одна вещь: когда нет сожаления, нет и психологического накопления. Ничто не становится привычкой. Ничего не надо копить. Зачем ум накапливает воспоминания? Потому что он не уверен, сможет ли он действовать в ситуации тотально. Он готовится, ему приходится многократно репетировать. Он не уверен, что именно нужно будет делать, если возникнет та или иная ситуация. Он должен знать все, что происходило в определенных ситуациях, должен все рассортировать и составить программы действий. Вот почему ум накапливает воспоминания. И чем больше он их накопил, тем меньше становится ваша способность действовать тотально. А чем меньше ваша способность действовать тотально, тем больше нужен ум.
Так что действуйте не умом, а телом. Это звучит странно, этого никак не ожидают от религиозного человека – действовать телом. Когда действие исходит из тела, оно неизмеримо, реакция тотальна. Не позволяйте вашему уму вмешиваться. Тогда не будет памяти, не будет умственного накопления, не будет сожаления. Действие закончено. Дело обстояло так-то, была такая-то ситуация, вы действовали тотально, ни одна часть вашего существа не осталась незадействованной. Вы были тотальны. Так что сожалеть некому. В противном случае незадействованная часть позже начнет сожалеть о содеянном.
Тело может действовать тотально, но ум никогда не может быть тотальным. Ум всегда разделен, он работает в дихотомии. И когда одна часть ума гневается, другая – в это же время – сожалеет об этом или готовится сожалеть. Обратите также внимание: когда одна часть постоянно противостоит другой, знайте, что вы действуете умом, а не телом. Тело всегда тотально, оно не может действовать «раздельно». Тело – это поток, в нем нет никаких разграничений. Когда вы влюбляетесь, влюбляется все тело. Нельзя разделить – влюбилась ли голова или руки. В любви – все тело. Но ум никогда не может тотально отдаваться чему бы то ни было. Какая-то его часть всегда будет критиковать, судить, командовать, оценивать; какая-то его часть всегда будет занимать позицию судьи. Поэтому каждый раз, когда какая-то часть вашего ума высказывается против действия, вы должны знать, что вы совершаете это действие умом, интеллектуально.
Начните действовать телом. Когда вы едите, ешьте телом. Тело прекрасно знает, когда остановиться, но ум никогда не знает об этом. Одна часть будет продолжать есть, а другая будет ее осуждать. Одна часть будет говорить «стоп», а другая будет продолжать есть. Тело тотально, поэтому спросите тело. Не спрашивайте ум, есть или не есть, остановиться или продолжать. Ваше тело знает, что нужно. Оно накопило мудрость веков. Оно знает, когда остановиться.
Не спрашивайте ум, спросите тело. Положитесь на его мудрость. Тело мудрее вас. Вот почему животные живут мудрее, чем мы. Они живут мудрее, но они, разумеется, не думают. Как только они начнут думать, они станут такими же, как мы. Это чудо: животные могут жить мудрее, чем люди. Звучит абсурдно. Они ничего не знают, но живут мудрее. Человек преуспел в одном: в способности во все вмешиваться. Вы постоянно вмешиваетесь в работу своего тела. Не вмешивайтесь, пусть оно работает. Не мешайте ему, и тогда вы будете четко различать память тела и память ума. Память тела помогает выживать, память ума препятствует этому. Необходимо разрушить память ума. Когда я говорю «разрушить», я не имею в виду, что вы ничего не будете помнить. На самом деле, когда я говорю «разрушить память», я имею в виду, что вы не должны с нею отождествляться, не должны становиться с ней одним целым. Память не должна быть автономной, она не должна себя насаждать.
Память постоянно насаждает себя. Вы сидите, а она работает. Вы спите, а память работает. Вы работаете, память работает. Память работает непрерывно и постоянно. Что она делает? Что может делать память? Она может только желать, чтобы в будущем произошло то же самое. Больше она ничего не может. Она может насаждать себя и проецировать себя на будущее: «Все, что было, должно повториться снова», – или: «Это никогда не должно повториться».
Память всегда оплетает вас сетью шаблонов поведения в будущем. И как только вы позволите ей оплести себя этими сетями, вы уже никогда не освободитесь. Вы останетесь запутанными в них навсегда. Эти шаблоны образуют стены вокруг пустоты сознания. Прежде чем вы сделаете один шаг в будущее, память уже сделает много шагов. Путь не свободен, он стал тюрьмой. Память всегда его сужает. Но она нас обманывает, потому что мы думаем, что память помогает нам улучшить свою жизнь в будущем. Но это не так, она не помогает. Она лишь помогает нам сделать будущее точно таким же, как и прошлое.
Память не может проецировать то, что ей не известно. Она может проецировать только известное и всегда будет проецировать только это. Не попадайтесь в эту ловушку. Ни на минуту не позволяйте уму создавать будущее. Конечно, потребуется время, чтобы избавиться от этой мертвой привычки. Медитация поможет вам начать осознавать это. И как только вы станете осознанными, совершенно осознанными, интенсивно бдительными, память перестанет плести для вас будущее. Она может плести его только тогда, когда вы спите.
Сон – основное условие работы памяти. Вот почему, когда вы спите, она создает такие реальные сновидения, даже более реальные, чем сама реальность. Когда вы сидите в удобном кресле, вы грезите, мечтаете. Стоит немного задремать, и память начинает плести сети, начинает проецировать. Станьте бдительными, осознанными, и память перестанет работать на будущее. Бдительность, больше бдительности внутри и снаружи – вот начало медитации.
Эту бдительность можно создать многими способами. Если вам сказать: «Будьте бдительными!» – я знаю, что вы таковыми не станете. Вы слышите это, находясь в состоянии сна, и память начинает строить планы: «Да, я буду бдительным завтра». Память начнет работать и делать из этого план. Если вы услышите: «Будьте бдительными!» – вы сделаете из этого план на будущее. Вы скажете: «Я буду бдительным когда-нибудь». И если я скажу, что за бдительностью следует счастье, если я скажу, что через бдительность на вас обязательно низойдет блаженство, вы будете мечтать еще больше. И память начнет проецировать будущие события.
Слова «Будьте бдительными» не сделают вас медитативными, они ничего не изменят. Поэтому я создаю приемы, я создаю ситуации, в которых вам ничего не остается, как быть бдительными, ситуации, в которых сон невозможен.
Я хочу вам кое-что сказать… Вероятность сна увеличивается, если вокруг вас много углекислого газа. Вот почему днем вы не так грезите, как ночью. Меняются химические компоненты. Ночью в воздухе больше углекислого газа и меньше кислорода. Поэтому, если возможно противоположное: если в вас и вокруг вас больше кислорода и меньше углекислого газа, вы не можете грезить. Вот почему я настаиваю на энергичном дыхании. Это не что иное, как способ изменения вашей внутренней химической среды. В вас должно быть все больше и больше кислорода. Чем больше кислорода, тем меньше шансов, что вы станете жертвой сна. А без сна ваша память не сможет работать.
Утром мы чувствуем свежесть. Что происходит утром, когда встает солнце? Углекислого газа становится меньше, а кислорода больше. Поэтому точно такое же химическое изменение должно произойти и внутри вас. Техника, которую мы используем в настоящее время в наших медитационных лагерях, является самым мощным методом создания в теле избытка кислорода. И после трех стадий – на четвертой – ученик становится заряженным гигантской жизненной энергией, которая делает его очень бдительным.
Еще один метод сделать вас бдительными – это практика кундалини. Эта техника направлена на трансформацию сексуальной энергии в медитацию и осознанность. Она полезна для тех, чья сексуальная энергия может быть легко и естественно направлена в русло медитации. Во времена Вед и Упанишад в древней Индии люди были простыми и естественными, они могли с легкостью трансформировать свою сексуальную энергию. Секс для них вовсе не был умственной проблемой, он вообще не был проблемой. Как только он становится проблемой, он превращается в «умственный» секс.
Сегодня современный мир так сексуально извращен и порабощен, что практика кундалини – движение психической энергии по особому психическому каналу – стала трудновыполнима. Но посредством этого метода в определенный момент можно почувствовать, как поднимается кундалини. Но это другое дело. Если кто-то чувствует, что его кундалини поднимается, тогда я начинаю работать с его кундалини и давать ему техники для работы. Но если спонтанного ощущения поднятия кундалини нет, я не буду этой темы даже касаться. Я не буду о ней говорить. Можно обойтись и без нее, а сейчас такое время, что приходится без нее обходиться. Кундалини может работать только с естественным, физическим сексом, без вмешательства ума – она может работать только с невинными умами.
На каком-то этапе, когда вы глубже погружаетесь в медитацию, ум ослабляет свою хватку. Как я уже говорил, когда вы глубже погружаетесь в медитацию, вы начинаете различать и разделять два типа памяти, вы начинаете меньше умствовать по поводу тела и позволяете ему функционировать самостоятельно, полагаясь на свою собственную мудрость.
Тогда в какой-то момент активизируется кундалини. Так что, если она работает автоматически, это хорошо. Я не позволяю практиковать ее напрямую. Косвенно она сама начинает работать. И очень часто. По крайней мере, тридцать-сорок процентов людей, работающих по этому методу, чувствуют кундалини. Когда они ее чувствуют, тогда я готов. Тогда они могут продолжить. Тогда посредством этого метода они проходят через двери кундалини. Но этот метод связан с кундалини не напрямую, а лишь косвенно.
На мой взгляд, у прямых методов кундалини до тех пор, пока весь мир не начнет воспринимать секс как естественное явление, нет будущего. Но таких техник кундалини, которые можно было бы использовать до наступления половой зрелости, в практике нет. А если до наступления половой зрелости канал для кундалини в вас не создан, то – даже если секс и воспринимается естественно – очень велика вероятность того, что вы станете если не извращенцем, то просто животным.
Я расскажу вам одну историю из Упанишад…
Один риши сидел со своей женой и сыном. Мимо проходил мужчина и влюбился в его жену. Он позвал ее в свой дом. И она пошла с ним. Со стороны риши не последовало ни критики, ни возражений, но сын рассердился и сказал отцу: «Они прямо как животные. Это недопустимо. Так ведут себя звери. Когда я буду составлять моральный кодекс, я этого не допущу. Только животные так себя ведут». Отец ответил: «Животные так себя не ведут. Напротив, это ты, гневаясь и впадая в ярость, ведешь себя как животное. Ты, как зверь, демонстрируешь моральное насилие. Действительно, ни одно животное не позволит такому случиться, оно будет драться. Животное вечно будет держаться за свою собственность».
Это отношение – отношение отца – действительно отношение более высокого плана. Его сложно понять. Он говорит сыну: «Твое отношение как у животного. Животные дерутся за своих партнеров. У них есть чувство территориальной собственности. Если вы вторгаетесь на их территорию, они дерутся». Отец говорит: «Я – человек. Если кто-то видит твою мать и влюбляется в нее, никто не виноват. И если твоя мать готова откликнуться, кто я такой, чтобы ей воспрепятствовать? Когда-то я точно так же влюбился в нее. Нет никакой разницы. Это произошло таким же образом. Она согласилась выйти за меня замуж, согласилась быть моей женой, но не моей собственностью. Теперь в нее влюбился кто-то другой. Я знаю человеческие слабости, потому что я знаю себя. Я тоже когда-то влюбился. Так что в том, что происходит, нет ничего дурного. Я не животное, поэтому я не могу за нее драться. Я знаю, что он точно такой же человек, как и я. Твоя мать красива. Я ведь тоже в нее влюбился».
Но это очень высокая мораль, и ее с соответствующей подготовкой можно привить только до наступления полового созревания. После того, как наступит половая зрелость, вы уже не сможете пустить энергию по правильным каналам, это будет очень трудно. Но если подготовить каналы заранее, тогда энергия потечет по ним так же естественно, как и во время секса. И этот человек, риши, должно быть, знал кундалини, иначе он бы не был таким разумным. Это было бы невозможно. Этот риши знал, как поднимать энергию, иначе у него никогда не возникло бы такого подхода.
Нисходящая энергия всегда приводит к насилию. Восходящая – к любви, пониманию и состраданию.
Таким образом, этот метод непрямой. У него масса окольных путей. Если можно использовать вашу кундалини, этот метод будет ее использовать. Он пойдет по ее пути, он очень гибкий. Этот метод стопроцентно гибкий. Если ваша кундалини готова, но ее использовать нельзя, если это опасно, он не будет этого делать. Есть и другие пути, другие каналы. Он может ими воспользоваться.
Эти другие пути не имеют названия, потому что ни одно древнее учение их не использовало. Но они есть. Махавира никогда не говорил о кундалини. Будда тоже никогда о ней не говорил. Ни Христос, ни Лао-цзы никогда о ней не говорили. Они использовали другие пути.
Путь Будды не мог быть через кундалини. Секс стал ему абсолютно безразличен, он потерял к нему всякий интерес. И это было неизбежно, потому что его отец предоставил в его распоряжение так много красивых девушек со всего царства. Все красивые девушки были у него во дворце. Он просто начал испытывать отвращение. Это было неизбежно, любой на его месте почувствовал бы это. Он почувствовал такое отвращение к сексу, что даже представить себе не мог, что сексуальную энергию можно трансформировать. Он даже и не пытался. И если бы кто-нибудь ему сказал, что сексуальная энергия может стать божественной, он бы и слушать не стал, потому что он познал слишком много секса и не видел в нем ничего божественного. Секс для него был лишь удовлетворением плоти. Будда использовал другой путь. Он совсем не говорил о кундалини, но он говорил о чакрах, о центрах. Он работал с чакрами.
Если вы работаете с кундалини, тогда вы вовлечены в постепенный процесс. Кундалини – это непрерывный процесс, по принципу термометра. Кундалини поднимается медленно-медленно – как ртутный столбик термометра. Этот путь непрерывен. Будда никогда не использовал такой путь, он говорил о чакрах, которые работают резкими скачками. От одной чакры можно перескочить к другой. Нет непрерывности, можно просто перескакивать с одной чакры на другую. Благодаря этому скачкообразному процессу Будда стал воспринимать мир совершенно по-новому. Он сказал, что в мире нет непрерывности, есть только скачки.
Ничто не является непрерывным. Цветок не есть продолжение почки; цветок – это скачок. Молодость – это не продолжение детства, это скачок. И буддисты сегодня очень довольны, потому что современная наука также говорит, что непрерывных процессов не существует. Все происходит скачками, есть только скачок. Мы видим непрерывность только лишь потому, что не можем видеть промежутки между скачками.
Мы воспринимаем этот свет как непрерывность, но он не является непрерывным. Электроны скачут, но промежутки между ними настолько малы, что наши глаза не способны их увидеть. Свет не является непрерывным, он скачкообразен. Но эти скачки такие быстрые, что промежуток между смертью одной электрической частицы и появлением другой не заметен. Происходит просто резкий скачок. Вечером вы зажигаете огонь и утром, когда вы его гасите, вы думаете, что гасите тот же огонь. Но огонь совершил тысячи скачков. Он исчез, улетучился, на его место пришел новый, другой. Но он кажется нам непрерывным.
Гераклит сказал, что нельзя вступить дважды в одну и ту же реку. Река течет, поэтому нельзя вступить в нее дважды. Будда скажет, что нельзя вступить даже один раз, потому что река течет. Как только вы коснетесь поверхности, она утекла. Прежде чем вы опуститесь глубже, она снова утекла. Всего один шаг, а сменилось уже так много рек. И этот процесс всегда скачкообразный.
Понятие скачкообразного процесса пришло к Будде, потому что он никогда не проходил через кундалини. Он прошел через скачок от одной чакры к другой. Итак, он говорит о семи чакрах, что тоже возможно. Я могу добраться до вашего дома скачками, касаясь только некоторых точек земли. Между ними есть промежутки и нет непрерывности.
Махавира никогда не говорил о чакрах или сачках, он говорил о взрывах. Вы являетесь одним, затем другим. Нет даже многочисленных стартовых площадок для прыжков. Взрыв – это другой путь, вы просто взрываетесь. Сейчас вы одно, через секунду вы уже другое. Нет ни непрерывности, ни скачков, есть взрыв. Нет промежуточных остановок.
В дзен есть две секты: одна секта известна как быстрая школа дзен, другая – как постепенная школа. Но даже постепенный дзен не говорит о кундалини. Он использует другой путь. Итак, в дзен не идет речи о кундалини – даже в постепенной школе. В нем используется другой путь.
У тела есть множество путей. Само по себе оно является огромным миром. Можно работать над дыханием и посредством дыхания совершить скачок. Можно работать над сексом и посредством секса совершить скачок. Можно работать над осознанием – то есть напрямую над сознанием – и совершить скачок. Работа напрямую над сознанием всегда была одним из самых глубоких путей, но даже один и тот же путь можно использовать многими способами. Вы должны понять всю сложность этого феномена.
Например, одну и ту же дорогу можно использовать по-разному. Можно ехать по ней на автомобиле, на телеге или же просто идти по ней пешком. Путь один – способы передвижения совершенно разные. Что общего между ходьбой и поездкой на автомобиле? Ничего. В автомобиле вы просто сидите и ничего не делаете, совсем ничего. Поэтому кто-нибудь может сказать: «Я проделал этот путь сидя», – и он не солжет. Но тот, кто прошел этот путь пешком, и кто не знает, как можно проделать его сидя, будет отрицать эту возможность. И он тоже будет прав.
Даже один и тот же путь можно использовать по-разному – например, осознание. Гурджиев использует его, но он называет его самовоспоминанием, и его метод отличается. Путь один и тот же. Используется сознание, но как вспоминание, а не как осознание. А в чем разница? Самовоспоминание означает, что, идя по улице, вы должны просто помнить, что вы есть. Остановитесь на минуту, вспомните, что вы есть. Оглядитесь вокруг, помня о том, что вы есть. Ни на минуту не забывайте этого.
Но мы забываем, мы никогда не помним себя. Если я вижу вас, я вижу вас и забываю себя. Осознание становится заостренным с одного конца, но другой конец остается тупым. Гурджиев говорит, что осознание нужно заострить с двух концов. К примеру, вы слушаете лекцию. Слушать то, что говорит лектор, – это одно острие, если вы осознаете себя как слушателя – тогда это второе острие. Не забывайте себя, когда вы слушаете, помните, что вы слушаете. Кто-то говорит, вы слушаете; будьте выше того и другого и помните себя. Сделайте себя заостренным с двух концов. Путь один и тот же, но метод другой.
Кришнамурти скажет: «Не нужно вспоминать себя таким образом, это потребует очень больших усилий. Просто осознавайте тотальность. Не разграничивайте, что вы здесь, а он там. Не разграничивайте. Просто позвольте осознанию быть всеобъемлющим. Не фокусируйте его, пускай осознание будет несфокусированным». Я говорю, вы сидите, слышится гудок, мимо проезжает автомобиль… Все это есть, и осознание не сфокусировано. Не делайте его заостренным с двух концов, сделайте его расфокусированным. Путь один и тот же, но метод значительно отличается.
Тантра использовала такой же метод, тот же путь, но по-своему. Это было нечто невообразимое. Они использовали одурманивающие вещества: банг, чарас, вино, марихуану. И метод состоял в следующем: принимайте одурманивающие вещество и осознавайте. Не теряйте осознания. Продолжаете принимать одурманивающее вещество и осознавайте, что вы осознаете. Не теряйте сознания. Когда одурманивающие вещества уже не действовали, использовался змеиный яд. Змею заставляли укусить человека в язык. И когда змея кусает в язык, а вы не теряете осознания, только тогда вы совершаете скачок – не иначе. Путь один и тот же, но метод значительно отличается.
В этой практике тантры, если одурманивающие вещества не действуют на вас, и вы остаетесь в сознании, ведете себя осознанно, значит, в вас нечто выкристаллизовалось. Нечто вышло за пределы химии тела. В противном случае одурманивающее вещество или яд воздействовали бы на вас. Теперь вы вне химии. Химия продолжает работать где-то в теле, но она не касается вас, вы в стороне.
Таким образом, существует множество путей, и каждый путь может использоваться множеством способов. Мой метод не связан напрямую ни с одним из этих путей. Он как транспортное средство, которое может летать, плавать, ездить по дороге. Какой бы ни была потребность вашей личности, эта потребность изменит метод, изменит путь. Можно назвать этот метод мульти-методом. Он не является прямым – не может быть прямым. Я даю вам метод, а ваше тело, ваша сущность выбирает путь. Разбуженная энергия может использовать любой путь: тантрический, буддийский, джайнский, гурджиевский, суфийский… она может избрать какой угодно путь. То, что я говорю, – не просто гипотеза. Если я это говорю, значит, я так работал.
Ко мне пришли люди, которые шли разными путями. Когда они используют этот метод, он начинает помогать им на их собственном пути. Если ко мне приходит кто-то, кто работает над кундалини, и он использует этот метод, то этот метод помогает ему в продвижении по его пути. Он говорит: «Этот метод – просто чудо. Предыдущий метод кундалини не был таким интенсивным и эффективным». А это вовсе и не метод кундалини. Но он очень гибкий. Мой метод находит свой собственный путь. Пользуйтесь им, и все остальное он сам сделает.
В мире будущего, а также и в современном мире можно использовать только такие гибкие методы, потому что сейчас существует очень много разных типов людей. В прежнем мире все было иначе. В определенном регионе существовал определенный тип. Если там были индусы, то только индусы. Там не было мусульман. Более того, они даже и не слышали друг о друге. Они ничего не знали о чужих практиках, и поэтому не было никакой путаницы. Они были одного типа. Если они были тибетскими буддистами, то только тибетскими буддистами, и больше они ничего не знали. Воспитание и среда воспитания были у всех одинаковые. Поэтому требовался только один метод, подходящий для всех.
Теперь все очень сложно. Умы в замешательстве: одного типа больше не существует. Каждый является мульти-типом. Существует очень много различных, противоречащих друг другу влияний. Все религии говорят: «Не изучайте другие религии. Не ходите к другим учителям». Это не просто догматизм. Эти призывы звучат догматично, но изначально они были направлены лишь на сохранение своего типа, так как это может привести к ненужной путанице. Но если бы их не было, то в полной мере не использовался бы ни один метод – ни тот, ни другой. Это делалось для того, чтобы не смущать умы людей, но сейчас это не работает.
Сейчас люди растеряны, и им нельзя помочь. В настоящее время не может быть единого типа, к тому же его нельзя будет защитить. Поэтому нам необходимы новые методы, которые не принадлежали бы к какому-либо одному типу и могли бы использоваться всеми. Поэтому мой метод гибкий. Я не испытываю особого интереса к кундалини или к чему-либо другому – меня глубоко интересует все.
Используйте этот метод, и он найдет свой путь – путь, который подойдет лично вам. Я предоставляю этот метод. Метод сам определит правильный путь – и определит точнее, чем вы сами. Но этот поиск происходит неосознанно. Он просто приводит вас в определенную ситуацию. Например, в доме пожар. Вы в ситуации. Если можете бежать, бегите. Если можете прыгать, прыгайте. Есть ситуация, и она подталкивает вас к тому, что вам подходит.
Бессознательный ум всегда выбирает путь наименьшего сопротивления. Это математика, внутренняя расчетливость ума. Подсознательно вы никогда не выберете длинный путь, вы всегда выбираете самый короткий. Только сознательным умом вы начинаете выбирать пути, которые никуда не приводят, или которые так длинны, что вы умрете прежде, чем дойдете до цели. Подсознание всегда выбирает самый короткий путь. Таким образом, этот метод создаст ситуацию, и ваше подсознание выберет путь, который потенциально ему подходит.
Ваш вопрос глубоко затрагивает человеческое сердце и особенности его работы. Традиционно люди молились только в момент невзгод, бед и страдания. Когда они были счастливы, радостны, благополучны, они не докучали своими молитвами богу. Это позволяет вам осознать, насколько тесно все религии связаны со страданием, потому что именно страдальцы могли стать жертвой священников. В противном случае, кого волнуют священники и священные писания?
Когда вы счастливы, довольны, полны радости, вам хочется наслаждаться жизнью. Вам не хочется тратить время на молитвы в церкви или храме. Священники, должно быть, поняли это давным-давно. Все религии основаны на эксплуатации этого открытия. Прав Бертран Рассел, говоря: «Если мы сможем искоренить бедность, болезни, старость, неравенство и сделать людей радостными и счастливыми, религии умрут естественной смертью». Он совершенно прав, потому что счастливый человек никогда ни в коей мере не будет интересоваться так называемыми религиями. Но Бертран Рассел был агностиком.
Моя точка зрения совершенно иная. Мне кажется естественным, что, когда вы больны, вы идете к врачу, и вам необходимо лекарство. Вы не идете к врачу, когда вы здоровы. Вы идете в аптеку за лекарствами, лишь если вы больны. И дело не в том, что так называемые религии помогают вам каким-то образом избавиться от страдания – это разрушило бы весь их бизнес. Они хотят, чтобы вы продолжали страдать, надеясь, что благодаря безропотному страданию, страданию без протеста против чужой личной выгоды, в следующей жизни вы насладитесь божественными благами.
Религией заинтересовались политики и короли. Они старательно поддерживали организованную религию, потому что видели в этом простой расчет. Религия – опиум для народа, утешение, и если не обеспечивать народ этим опиумом, случится бунт. Поэтому власть имущие крайне заинтересованы в том, чтобы вы оставались печальными, несчастными, беспокойными, потому что ваше беспокойство и печаль приведут вас к священникам, и они дадут вам опиум под названием надежда. «Не волнуйтесь, молитесь. И если вы будете молиться от чистого сердца, если вы будете молиться с абсолютной верой, ваша молитва будет услышана».
Это очень хитрая игра. Ни у кого не может быть абсолютной веры. Вера как таковая заимствуется вами у других людей, сами вы о ней ничего не знаете. Как можно быть абсолютным в своей вере? В лучшем случае вы можете подавить верой свое сомнение, но оно все равно остается. Итак, когда ваша молитва остается без ответа, вы знаете, что это не вина бога или молитвы: ваша вера не совершенна, под ней кроется сомнение. Хотя вы и молитесь, вам не дает покоя подспудная мысль: «Кто знает, есть ли бог, который меня услышит и который ответит?» Это помогает священнику удерживать вас в несчастном положении.
Если ваша молитва остается без ответа, поститесь, очищайтесь, дисциплинируйте себя, и тогда она обязательно будет услышана. Ни одна молитва еще не была услышана. Но благодаря этой стратегии они внушили вам мысль, что если молитва остается без ответа, это ваша вина. Вам нужно стать абсолютно чистыми.
Они требуют совершенства. Это требование совершенства превратило все человечество в невротиков. Никто не может быть совершенным. О совершенстве и речи быть не может; совершенство – это смерть. Вы должны постоянно стремиться к совершенству – так происходит эволюция. Вы будете приближаться к совершенству, но никогда не станете совершенными. Как только вы станете совершенными – это конец эволюции. Идеи эволюции и совершенства противоречат друг другу.
Но повсюду в мире во все времена, во всех цивилизациях и культурах детей принуждали быть совершенными. А как только пагубная идея совершенства вторгнется в ваш мозг, вы всегда будете чувствовать, что вы несовершенны, вы всегда будете чувствовать себя виновными. Вы будете молиться, зная при этом, что ваша молитва не будет услышана.
Но религии полностью отвлекли ваше внимание. Ваше страдание вызывается чужими личными интересами здесь и сейчас, а они направляют ваше внимание на будущее – и даже не на ближайшее будущее, а на жизнь после смерти. Различные религии применяли различные стратегии, но в их основе лежало одно – отвлечь ваше внимание от эксплуатации, которая происходит прямо сейчас. Если отбросить все утешения, вы сможете увидеть, что ваша проблема, ваше страдание, ваше несчастье создаются, производятся человеком. Они не имеют к молитве никакого отношения.
Это очень опасная ситуация, потому что все религии – а почти каждый человек принадлежит к какой-нибудь вере – пытаются переключить ваше внимание с реальности на мечты о рае, небесах и всевозможных благах. Эти люди – продавцы грез, они затуманивают ваш ум, и вы перестаете видеть реальность. А реальность в том, что причиной ваших страданий, мук и несчастий являются личные интересы отдельных групп людей – политиков, священников и богачей, – и от них можно избавиться. Но кто будет от них избавляться? Люди, которые страдают, даже не подозревают, что все эти хорошие люди могут быть причиной их страданий.
Во-вторых, на своем собственном опыте вы обнаружили, что когда вы страдаете, вам хочется медитировать, но когда вы счастливы, вы даже не думаете об этом. Вы используете медитацию опять-таки как новую надежду, как новое утешение. На самом деле вы не медитатор. Вы также используете медитацию как лекарство. Она принесет вам некоторое облегчение, но не трансформирует вас до состояния, в котором экстаз становится ежеминутным опытом.
Вам придется научиться кое-чему, что было насильно уничтожено всеми религиями, политиками и правителями – им это было выгодно. Мы совершенно забыли, что на самом деле состояние радости – это основное условие медитации. Когда вы полны радости – для медитации это самое подходящее время. Тогда на волне радости вы сможете приплыть к высшим мирам. Когда вы страдаете, медитация может помочь вам избавиться от страдания – но этого мало. Когда вам хорошо, когда вы готовы танцевать, тогда пора медитировать. Тогда вы сможете на высоких волнах танца и музыки плавно войти в медитацию.
Медитацию нужно вырвать из лап религий. Они используют ее для неправильных целей, для эксплуатации, и они делают это так давно, что это стало практически нашей встроенной программой.
В Китае был проведен один странный эксперимент. Император увлекся идеями Лао-цзы, Чжуан-цзы и Ли-цзы. Он прожил довольно долгую жизнь и имел возможность общаться с мастером Лао-цзы, затем с его учеником Чжуан-цзы и после с его учеником Ли-цзы. Эти трое внушили императору совершенно новую, оригинальную идею, но она не нашла последователей. Как только император умер, прежние личные интересы власть имущих снова дали о себе знать и уничтожили нечто чрезвычайно ценное.
У Ли-цзы, Чжуан-цзы и Лао-цзы была странная идея: пациенты не должны платить своим врачам, потому что, если пациент должен платить врачу, вольно или невольно врач будет желать, чтобы его пациент оставался больным как можно дольше, – это его бизнес. Если он его быстро вылечит, он не сможет много заработать.
Знаменитая история, которую любил рассказывать Чжуан-цзы, была о старом докторе. Трое его сыновей изучали медицину.
Первый сын вернулся из университета и сказал отцу:
– Ты уже очень стар, отдыхай. Я позабочусь о твоих пациентах.
И отец позволил ему взять заботу о своих пациентах.
Спустя два дня молодой человек пришел к старику-отцу и сказал:
– Очень странно: ты такой опытный врач, но женщину, которую ты лечил тридцать лет, я вылечил всего за два дня. А ведь я только что окончил университет, и у меня еще мало опыта.
Отец ответил:
– Идиот, именно эта женщина оплатила все твои расходы по образованию. Она могла бы заплатить и за двоих твоих братьев. Она была достаточно богата, ей не нужно было быть здоровой. Она была моим основным источником дохода.
Лао-цзы и Чжуан-цзы внушили императору, что, если пациент должен платить врачу, возникает очень опасная ситуация. Врач будет заинтересован в том, чтобы пациент оставался пациентом как можно дольше. Естественно, он будет всячески демонстрировать желание вылечить пациента. Для него самого это будет дилеммой.
Император спросил Лао-цзы:
– А что вы предлагаете взамен? Так ведь всегда было.
Он ответил:
– Решение очень простое. Врачам должно платить правительство, а правительству должно платить население – никакого финансового контакта между населением и врачами. Врачу нужно платить не за то, чтобы он вылечил пациента, а за то, что его пациент не болеет. Каждый месяц он должен отчитываться: «Я здоров, можете платить моему врачу». Если пациент болеет, то врачу не платят: «Чем вы занимаетесь? Если люди болеют, какая тогда польза от всей вашей медицины, от всего вашего знания и опыта?»
Вот такая странная система… но на императора она произвела сильное впечатление, она была абсолютно логичной. Могу предположить, что со временем эта система станет общепринятой во всем мире, потому что ее логика совершенна ясна. Врачу нужно платить не за болезнь, а за здоровье. И если его пациенты болеют, тогда его зарплата должна быть снижена. Он должен быть заинтересован в здоровье своего пациента, а не в его болезни. И чтобы оставаться здоровым, пациент должен платить не врачу, а правительству. Правительство платит врачу, чтобы тот заботился о здоровье людей, и если люди болеют, он теряет свою зарплату.
Но как только император умер, эта система исчезла, и вернулась прежняя, что очень глупо.
Священники, религии изобрели, по-видимому, эту стратегию благодаря людям, страдающим от болезней, поняв, что они являются самым податливым источником эксплуатации. Нужно просто дать им надежду; все, что им необходимо, – это утешение. Это развратило всю человеческую психологию. Поэтому, когда вы больны, вы думаете о медитации, когда вы страдаете, вы начинаете медитировать. Но когда вы в расстроенных чувствах и унынии, медитировать так же трудно, как плыть против течения.
Итак, с одной стороны, вы выбрали неподходящую для медитации ситуацию. В лучшем случае медитация сможет кое-как вытащить вас из вашего страдания и уныния, но она не сможет дать вам радость и экстаз. Достаточно того, что она избавит вас от вашего несчастья. Подходящая ситуация – здоровое, счастливое, радостное состояние ума. Но в это время вы думаете об игре в футбол, вам хочется сходить в кино, посмотреть телевизор, вам кажется, что это самое подходящее время пойти на дискотеку. Но на самом деле, это время для медитации.
Когда вы страдаете, вы можете отправиться ко всем чертям: на дискотеку, в ресторан, на свидание со своим парнем или девушкой. Когда вы страдаете, именно этим и надо заниматься. Но когда вы счастливы, здоровы, чувствуете себя хорошо, бодры и веселы, когда все вокруг благополучно – не тратьте это время на всякие глупости. Это самый подходящий трамплин для прыжка в высшие состояния сознания, покоя, экстаза и блаженства. Ваша идея – просто старая привычка, навязанная вам теми, кому она приносила огромную выгоду. Вам нужно это понять и изменить ситуацию.
В детстве между мной и отцом был постоянный конфликт. Каждый раз, когда я чувствовал себя хорошо, я не шел в школу. Отец говорил:
– Ты странный парень. Когда ты болен, у тебя высокая температура и ты страдаешь от простуды, ты идешь в школу. У тебя ум перевернут вверх тормашками!
На что я отвечал:
– Вверх тормашками у меня ум или нет, но когда мне хорошо, я иду на речку.
Я обожал плавать и устраивал заплыв на несколько миль. Или катался на лодке. В прекрасную ночь под полной луной река была словно серебро. Я говорил ему:
– Я не собираюсь терять время даром в школе. Когда у меня температура, и я не могу пойти на речку, тогда можно и в школу. Школа для меня как больница.
Отец говорил:
– Делай, что хочешь. В том, что ты говоришь, есть доля истины, нельзя наслаждаться рекой, когда ты болен.
Я говорил:
– Ты понял, что я хотел сказать. Болен я или нет, в любом случае я не получаю никакого удовольствия от вашей географии и истории. Поэтому, когда я болен – очень хорошо, я могу потратить свою болезнь на вашу школу и образование. В оставшуюся часть своей жизни я собираюсь наслаждаться природой, звездами, играть на флейте, петь песни, ходить в лес и танцевать там среди танцующих деревьев. Я четко все для себя разграничил.
А в детстве я редко болел, поэтому и школу посещал редко. Но, к удивлению, несмотря на то, что в школу я не ходил, каждый год они ставили мне семьдесят пять процентов посещаемости. Они были просто счастливы, что меня там нет!
Поделиться книгой: