Помоги проекту - поделись книгой:
Вместе с тем нет необходимости перегружать Санкт-Петербург управленческими функциями, тем более когда речь идет о глобальных проектах– в этом случае локализация не имеет значения и можно говорить о распределении услуг. Так и в случае с Северо-Западом, в Санкт-Петербурге необходима концентрация управленческих, финансовых и финансовых институтов. Иные элементы: инфраструктура рыболовства, пассажирский транспорт, транспорт большегрузных океанских кораблей и кораблей ледового класса должны быть рассредоточены по иным областям региона: Мурманск, Калининград, Архангельск.
Реализация предложенного подхода позволяет подойти к целому ряду проблем: освоение Арктики и Северного морского пути, формирование Евразийского экономического союза, создание в России финансового центра, с единых позиций определения роли и места России в новом облике передовой «газовой» цивилизации.
В Санкт-Петербурге необходимо создавать логистический портал транспортных коридоров. Для этой цели необходимо объединить воедино:
• транспортную инфраструктуру города и прилегающих областей, обеспечив их связь с ключевыми магистралями;
• финансово-банковскую инфраструктуру, включая создание специализированного банка для реализации проектов в рамках транспортных коридоров (возможно, банк «Арктика»);
• консолидация и модернизации страховой инфраструктуры для обеспечения необходимого уровня страхования проводки продуктов транспортными коридорами;
• развитие биржевой инфраструктуры, особенно в части внедрения производных финансовых инструментов (фьючерсов) как инструмента страхования сделок, а также модернизация товарно-сырьевой биржевой инфраструктуры.
Учитывая охват проекта, необходимо говорить о пересмотре полномочий представителей Президента РФ в регионах с целью передачи им полномочий по координации эффективной работы нескольких областей в рамках функционирования транспортно-логистического портала Северо-Запада.
По оценкам ряда источников, Пекин сегодня столкнулся с серьезными проблемами в продвижении «морской составляющей» проекта «Новый Шелковый путь», что заставляет его адаптироваться к изменившейся ситуации и, в частности, больше внимания уделять «сухопутной составляющей проекта»[10].
Главной сложностью реализации проекта является согласование интересов Китайской Народной Республики с региональными державами, интересы которых оказываются затронутыми планами Пекина. Эти сложности внешнеполитического порядка сегодня оказывают на состояние проекта гораздо большее влияние, чем его экономическая и финансовая составляющая. Тем более что среди политических кругов США достигнут определенный консенсус в отношении так называемого «поворота в Азию», провозглашенного Обамой в 2011 году. Если еще два-три года назад концепция этого поворота воспринималась более как декларация, чем насущная необходимость, то в настоящее время «поворот в Азию» рассматривается американскими политиками и экспертами как необходимая мера для сдерживания Китая и срыва его планов в отношении «Морского Шелкового пути XXI века».
В результате КНР столкнулась с ситуацией активного противодействия «морской» части своего проекта, которое под управлением США идет по двум направлениям:
– ускоренное создание Транстихоокеанского торгового пакта, в котором участие Пекина не предусматривается;
– активизация военных связей США с Индией, которая по ряду причин выступает скрытым оппонентом китайского проекта.
На сегодняшний день, хотя товарооборот КНР со странами АСЕАН составляет порядка 400 миллиардов долларов, а местные общины «заморских китайцев» в этих странах обладают серьезным неформальным влиянием,
Столкнувшись с данным обстоятельством, в конце 2014-го– начале 2015 года руководством КНР было принято решение акцентировать «сухопутную составляющую» «пространства Великого Шелкового пути».
Так, в январе 2015 года, после заседания комиссии Политбюро ЦК КПК под председательством Си Цзиньпина прошли закрытые партийные активы в Пекине, Сиане, Урумчи и других китайских городах, являющихся узловыми пунктами проекта на китайской территории. На них обсуждались вопросы активизации работ по реализации данного проекта.
Причем если в Пекине и Сиане речь шла, в основном, о чисто экономических вопросах, то в Урумчи, столице Синьцзян-Уйгурского автономного района (СУАР), упор был сделан на обеспечении безопасности проекта, в первую очередь – в связи с резкой активизацией исламистских и сепаратистских группировок в этой ключевой для реализации сухопутного ВШП территории.
Одновременно Китай спонсировал проведение в феврале 2015 года тематических бизнес– и инвестиционных форумов «Великий Шелковый путь» в Астане, Ташкенте и Бишкеке.
Так, форум в Бишкеке прошел 4–6 февраля. На нем приглашенным представителям местного бизнеса (производство моющих средств, производство пластиковых изделий, животноводство, растениеводство, переработка овощей и фруктов, переработка автопокрышек и производство резиновых плит) китайской стороной были даны заверения в том, что наиболее интересные проекты получат финансовую поддержку из средств Фонда Шелкового пути и Азиатского банка инфраструктурных инвестиций.
Аналогичные предложения поступают и бизнесменам из других среднеазиатских республик. Более того, китайские представители на местах выступают с инициативой, чтобы власти и местные бизнес-сообщества кооперировались для участия в проекте путем создания так называемых «Национальных корпораций развития Великого Шелкового пути».
Необходимо отметить при этом, что активность Китая начинает вызывать противодействие в общественных и экспертных кругах среднеазиатских республик. Продвижение Пекином своего проекта вновь расценивается ими как «экспансия» и подготовка «колонизации независимых государств Центральной Азии». Новшеством в данной информационной кампании является то, что местные эксперты стремятся разместить свои материалы в российских изданиях и информационных агентствах. Причем акцент в их статьях делается на том, что политика Китая в Средней Азии представляет опасность для интересов России, которую эти же эксперты еще недавно обвиняли в «имперском мышлении».
Что же касается видения Пекином роли России в проекте «Шелкового пути», то здесь Китай сделал серьезные шаги по учету российских интересов. Так, в частности, Пекин готов к рассмотрению вопроса о включении в проект планов реконструкции БАМа и Транссиба, строительства высокоскоростных железнодорожных магистралей, участию в модернизации и расширении аэропортовых комплексов в Сибири и на Дальнем Востоке, а также к совместному производству в рамках проекта широкофюзеляжных дальнемагистральных самолетов нового поколения. Так же китайская сторона предложила российским банкам (в частности, ВТБ) участие в работе уже упоминавшихся Фонда Шелкового пути и Азиатского банка инфраструктурных инвестиций.
Представляется, что общая оценка текущего состояния реализации проекта «Новый Шелковый путь» заключается в следующем:
• в связи с активным противодействием США, Индии и Японии Пекин принял решение на данном этапе сконцентрировать внимание не на «морской», а на «сухопутной» составляющей проекта;
• возникшие на начальном этапе угрозы и риски достаточно адекватно воспринимаются китайской стороной. Пекин проявляет максимальную гибкость для учета интересов стран (в первую очередь, России), которые он так или иначе планирует интегрировать в проект;
• эти же угрозы и риски не рассматриваются Китаем как нечто непреодолимое и не повлияли на решимость руководства страны и дальше наращивать политические, экономические и финансовые усилия по реализации проекта.
Конфликт на Украине стал достаточно серьезным вызовом как для руководства Китая, так и для той внешнеполитической линии, которую Пекин тщательно выстраивал на постсоветском пространстве, что обуславливает необходимость корректировки ряда шагов и реализуемых мероприятий.
По сути, украинский кризис поставил перед руководством КНР дилемму: либо безоговорочно поддержать Россию, являющуюся стратегическим партнером Пекина, и тем самым нарушить традиционную политику невмешательства в конфликты третьих стран, либо присоединиться к мировому сообществу, которое в целом достаточно негативно отреагировало на российскую позицию в отношении Украины.
Верный своей традиции находить нестандартные решения, Пекин выбрал третий путь – с одной стороны, проигнорировать само наличие конфликта и, соответственно, максимально сохранить отношения с конфликтующими странами. С другой же стороны – использовать возникшие противоречия для получения максимально возможных в такой ситуации экономических преференций, то есть, избежав поддержки одной из сторон, все же максимально сохранить их в сфере своего влияния.
Украина, вне всякого сомнения, для Китая является крайне важным партнером, обеспечивающим доступ на рынки Центральной и Восточной Европы. За период с 2009 по 2013 годы Киев подписал с Пекином масштабные соглашения в области энергетики, инфраструктуры, строительства портов и сельского хозяйства. И хотя на Украине произошла смена власти, Китай вполне резонно полагает, что уже подписанные соглашения никто не отменял, и новые, закрепляющие позиции Пекина в украинской экономике подписывать никто не мешает.
Вместе с тем, подписание новых соглашений с Киевом китайская сторона обставляет теперь рядом гораздо более жестких условий, что наглядно иллюстрируют переговоры по выделению кредита на модернизацию энергосистемы и строительство завода по газификации угля в Одессе.
24 февраля 2015 года было объявлено, что соглашение на предоставление кредита для этих целей в объеме 3,6 миллиарда долларов полностью согласовано украинской и китайской сторонами. При этом вне поля зрения СМИ оказался ряд нюансов этого договора. Так, во-первых, все расчеты будут проводиться через китайские банки и их филиалы. Во-вторых, в качестве обеспечения Китаю передается 29 % акций Украинской энергораспределительной системы. И, в-третьих, не менее 40 % оборудования для модернизации и строительства завода по газификации угля должно быть закуплено у китайских производителей.
Схожим образом Пекин подошел и к вопросу о задолженности Украины в размере 3 миллиардов долларов, которые Китай выделил Пекину в 2013 году в качестве предоплаты за поставки зерновых. Сегодня представители Экспортно-импортного банка КНР заявляют, что готовы отозвать иск в Лондонский международный арбитражный суд в обмен на часть акций украинских предприятий по выбору китайской стороны.
Следует также учесть, что в связи с тяжелым экономическим положением Украины Пекин добился от Киева в январе нынешнего года перехода во взаиморасчетах на китайский юань. При этом между двумя странами была заключена своп-линия объемом 15 млрд китайских юаней (около 2 млрд долларов). Безусловно, в финансовом отношении данное соглашение гораздо выгоднее именно Пекину и наглядно демонстрирует, какими именно инструментами Китай расширяет свое экономическое влияние на постсоветской территории, пользуясь возникающими политическими факторами.
Следует отметить, что аналогичное соглашение, о переходе на национальные валюты во взаиморасчетах, Китай заключил и с Казахстаном. И в этом случае все экономические преференции данного шага останутся за Пекином.
Что же касается сотрудничества с Республикой Беларусь, то Китай в настоящее время практически полностью договорился с Минском об интеграции страны в проект сухопутного участка «экономического пространства Шелкового пути».
За январь-октябрь 2014 года товарооборот между странами составил 2 701,6 млн долл. Экспорт белорусских товаров в материковый Китай составил 552,5 млн долл. (137 % к аналогичному периоду предыдущего года), импорта – 1 986,2 млн долл. (83,8 %). При этом и Пекин, и Минск ставят задачу с реализацией проекта Индустриального парка «Великий камень» на территории Беларуси добиться роста товарооборота до 5 миллиардов долларов к концу 2015 года.
Что характерно, и Минск, и Пекин особо подчеркивают, что проект китайско-белорусского индустриального парка станет неотъемлемой частью Экономического пояса Великого Шелкового пути. Соответствующие переговоры на данный момент активно ведутся на уровне технических делегаций.
Таким образом, характеризуя текущий момент политики КНР на постсоветском пространстве, следует отметить, что в политике Пекина по реализации стратегии включения этого пространства в сферу своего экономического влияния оформилась и реализуется тактическая новация:
• на политическом уровне Пекин по-прежнему всеми возможными способами дистанцируется от попыток вовлечь его в те или иные конфликты, возникающие между постсоветскими государствами;
• Китай эффективно использует любые противоречия в двусторонних отношениях между постсоветскими государствами для продвижения своих экономических интересов и закрепления своего присутствия в их экономике, гибко пересматривая условия как уже заключенных, так и планирующихся к подписанию контрактов.
Что же касается отношений с Россией, то в настоящее время все усилия аналитиков и специальных служб КНР направлены на получение ответа на главный для Пекина вопрос: как долго продлится конфронтация России с США и Евросоюзом из-за украинского кризиса. По мнению китайских специалистов, четкий ответ на данный вопрос позволит Пекину своевременно внести коррективы в свои отношения и с Россией.
Принципиально важным для Китая является то обстоятельство, чтобы состояние конфликта без всплесков эскалации продлилось, как минимум, до начала или первой половины 2016 года. В этом случае, по мнению китайской стороны, Пекину удастся «подвинуть» в более выгодную для себя сторону позицию России по таким спорным вопросам, как, например:
• совместное с Вьетнамом освоение нефтегазовыми российскими компаниями ресурсов континентального шельфа в Южно-Китайском море;
• конкуренцию на рынках вооружений между российскими и китайскими предприятиями ВПК, в частности, на Ближнем Востоке;
• в части условий целого ряда готовящихся с Москвой контрактов, соглашения о намерениях в отношении которых были подписаны во время визита Президента России в Пекин в ноябре 2014 года.
Часть II
Анализ и обобщение рекомендаций опрошенных экспертов
Данная часть нашего исследования во многом представляет собой обобщение и анализ рекомендаций экспертов, которые так или иначе могут быть полезны для корректировки интеграционного процесса и предупреждения потенциальных проблем и угроз для проекта.
Определение достаточности политических и экономических предпосылок к интеграции
Анализ результатов экспертного опроса в целом подтверждает наши выводы и предположения, которые были выдвинуты в ходе кабинетного исследования. Подавляющее большинство экспертов придерживаются того мнения, что на сегодняшний момент существуют не только необходимые политические и экономические предпосылки для реализации евразийского интеграционного проекта, но культурно-исторические, географические и цивилизационные. Кроме того, большинство экспертов, в том числе зарубежных, считают данный проект безальтернативным для интегрирующихся стран.
Стоит также отметить, анализ результатов экспертного опроса позволяет сформулировать три основных взгляда на евразийский интеграционный проект:
1. Первая группа экспертов, которая является самой малочисленной, считает, что евразийский интеграционный проект– это геополитический проект России, которая при его реализации строит свою интеграционную группировку, позволяющую ей наращивать своей геополитический «вес» и реализовывать себя в качестве региональной державы. Данная группа экспертов не видит в проекте какого-либо прагматизма. По мнению экспертов, Россия, «подплачивая» другим участникам проекта (особенно Белоруссии, Кыргызстану и Армении) и субсидируя их экономики, «покупает» лояльность этих стран. Эксперты также отмечают, что создание того же Таможенного союза не дало ощутимого экономического эффекта для интегрирующихся стран – товарооборот между этими странами в последние годы падает. Кроме того, эти эксперты не видят экономического смысла в присоединении к ЕАЭС Армении и Киргизии. Как отмечает один из экспертов, та же самая Армения была присоединена в форсированном темпе, в качестве ответа на подписание Грузией и Украиной договора об ассоциации с ЕС.
2. Вторая группа экспертов, наоборот, считает евразийский интеграционный проект региональным образованием, основанным исключительно на прагматических принципах. Основной аргумент данных экспертов – интеграционный процесс проходит постепенно, согласно принципу «сначала экономика, а потом политика». Так, например, интегрирующиеся страны не выносят на наднациональный уровень политический вопросы. Евразийская экономическая комиссия наделена полномочиями только в экономической сфере. При этом, например, Астана ведет многовекторную внешнюю политику, не являясь исполнителем воли «имперской» Москвы – Казахстан готовится подписать соглашение о расширенном партнерстве с ЕС, активизирует экономические и инвестиционный связи с Китаем и т. п.
3. Третья группа экспертов (подавляющее большинство) придерживаются «срединной линии», признавая как политические, так и экономико-прагматические мотивы создания интеграционного объединения. Так, например, экономические взаимодействия на более высоких уровнях интеграционного сближения требуют не просто экономических решений, а решений, связанных и с определенными политическими аспектами деятельности, с аспектами передачи части полномочии. Это, так или иначе, затрагивает суверенные основы функционирования новых независимых государств. Поэтому интеграционный проект с экономико-прагматический с точки зрения его целей, с точки зрения его реализаций, так или иначе, не может быть абсолютно в чистом виде экономическим, это не суждено ни одному интеграционному проекту. Евразийский проект не является исключением. По мнению этой группы экспертов, участвуя в интеграционных процессах, каждая страна решает как политические, так и экономические задачи.
Некоторые эксперты отмечают, что проект предназначен для решения геополитических и геэкономических задач и потому в принципе не может оцениваться в категориях прибыльности/убыточности, то есть в прагматичности. Подобные оценки возможны лишь по отношению к отдельным инвестиционным решениям в рамках общего проекта.
1. Стремление стран быть конкурентными на глобальных рынках как предпосылка для интеграции. По мнению ряда экспертов, евразийский проект является формой участия интегрирующихся стран в глобальной экономике. Так, взаимосвязанные экономики постсоветских стран часто сталкиваются с одними и теми же комплексами проблем. Эксперты констатируют, что экономики интегрирующихся стран не выдержат конкуренции при попытке самостоятельно и в одиночку вписаться в глобальное экономическое пространство. В свою очередь, создание экономического интеграционного объединения, которое, по сути, основывается на принципе коллективного протекционизма, позволит аккумулировать свои возможности и собрать их воедино. Это позволит решить собственные определенные проблемы внутри региона, а затем уже сообща выйти в мировое пространство. Экономическая интеграция приведет к созданию «мягкого» климата для своих предприятий, мягкой конкуренции юрисдикций и к защите «евразийских» товаропроизводителей. Существует такое правило, конкуренция среди равных дает эффект развития, а конкуренция среди неравных, то есть сильного «игрока» и слабого «игрока», приводит к поглощению последнего. Данное правило применимо и в мировой экономике, и в геополитике. Поэтому интегрирующиеся страны стоят перед выбором – либо они конкурируют с более сильными и тогда их ждет перспектива поглощения, или они пытаются объединиться и создать новые конкурентные преимущества, которые позволят им быть конкурентоспособными на глобальных рынках. Формирование единого таможенного тарифа, единых «правил игры», обеспечение «четырех свобод» и координация макроэкономических, агропромышленных и иных политик, а в перспективе и создание единых рынков является той самой попыткой стать конкурентоспособными. Евразийская интеграция позволяет усилить общие возможности в рамках мирового разделения труда.
2. Стремление сохранить и «оживить» производственные цепочки и придать им новый импульс развития, как предпосылка для интеграции. Большинство экспертов отмечало тот факт, что буквального два десятилетия назад «евразийское» пространство представляло собой единый хозяйственный организм, единую экономическую систему. В СССР все производственные цепочки планировались исходя из того, что это единый производственный комплекс, и разные этапы производственных цепочек располагались по разные границы нынешних независимых государств. После распада Советского Союза многие производственные цепочки этого организма, которые в отдельности друг от друга не могли функционировать, разорвались. В экспертном опросе часто встречалось мнение о том, что евразийский интеграционный проект как раз таки направлен на восстановление старых, придание импульса развития существующим и на создание новых производственных цепочек. Одна из главных целей интеграции – стимулировать экономику развития промышленности. Можно сделать вывод о том, что большинство экспертов считают стремление поддерживать и воспроизводить существующие интеграционные связи в экономике в целом и промышленности в частности доминирующим экономическим мотивом процесса интеграции.
3. Неэкономические предпосылки для интеграции. Некоторыми экспертами был отмечен тот факт, что страны-участницы интеграционного проекта могут сыграть роль «транспортного моста» между Европой и Азией. По мнению ряда экспертов, транспортный потенциал стран ЕАЭС является серьезной предпосылкой для интеграции. Использование этого потенциала может стать новой «точкой роста» для региона. В этом контексте стоит отметить, что в ходе майского визита Си Цзиньпина в Москву было сделано совместное заявление лидеров двух стран, что проекты ЕАЭС и будут «сопряжены». Под «сопряжением» в данном контексте понимается строительство с помощью китайских инвестиций транспортной инфраструктуры, которая бы создала новые и модернизировала старые транспортные артерии, которые, пересекая страны ЕАЭС, открыли бы сухопутные маршруты для китайской продукции в страны ЕС, Ближнего и Среднего Востока. При этом важно выстроить грамотную и прагматичную стратегию взаимоотношений с Китаем.
4. Ресурсная самодостаточность как предпосылка для интеграции. Некоторые эксперты отмечают, что страны-участницы интеграционного проекта обладают серьезными природными ресурсами и достаточными человеческими ресурсами. По мнению экспертов, данный факт является серьезным преимуществом интеграционного проекта, так как наличие ресурсов является основой для промышленных производств. Однако эксперты признают, что само по себе наличие ресурсов не является достаточным условием для развития экономики.
5. Увеличение общего рынка как предпосылка для интеграции. В экономическом плане интеграция позволяет сформировать более широкий экономический кластер. Каждое из интегрирующихся государств заинтересовано в большем рынке сбыта для своих товаров. Масштабный рынок открывает новые возможности для внутрирегиональной торговли.
1. Геополитические предпосылки для интеграции.
Анализируя результаты опроса можно сделать вывод о том, что каждая из интегрирующихся стран решает ряд геополитических задач, которые не исключают того факта, что ЕАЭС является прагматичным проектом. По мнению некоторых экспертов, создание ЕАЭС позволит каждой из стран-участниц проекта нарастить свой политический «вес» на международной арене. России ЕАЭС позволяет создать собственную интеграционную группировку, которая является демонстрацией того, что у нее есть свой «третий путь». Она реализует, тем самым, свои интересы как Востоке, так и на Западе. Вопрос создания собственного интеграционного объединения для России в политическом плане стал особенно актуальным после ухудшения отношений с западным миром. Казахстан также реализует свои геополитические интересы, балансируя между двумя крупными странами – Россией и Китаем. По мнению ряда экспертов, в Казахстане начинает нарастать некоторая обеспокоенность китайской экономической экспансией в регион. Проект, подобный ЕАЭС, удачный способ установить паритет политик и интересов.
2. Интеграция как всемирный тренд. По мнению экспертов, в политическом плане страны ЕАЭС никак не могут уклониться от процесса региональной интеграции, который является на сегодняшний день всемирной тенденцией. Эксперты отмечают, что современная система мировой политики характеризуются «параллельными» процессами глобализации и интеграции. В этом контексте создание ЕАЭС является очень перспективной задачей, так как многие эксперты отмечают, что будущее мировой политики и международных отношений связано с созданием региональных интеграционных систем. Этому процессу не нужно сопротивляться. Эксперты также отмечают то, что драйвером интеграции должны стать инициативы России как крупнейшей страны постсоветского пространства.
3. Интеграция как возможность создать собственные «правила игры». По мнению некоторых экспертов, Евразийский союз – это возможность для стран-участниц проекта создать свое экономическое объединение, в котором будут созданы собственные правила игры, что позволит не играть по чужим правилам, как это было ранее. Но это отдаленная перспектива, то есть на данный момент это шансы и надежды, потенциал, нежели свершившиеся ожидания, потому что перед ЕАЭС стоит много проблем.
Многие из этих проблем вызваны объективными причинами – на данный момент происходит процесс «притирки» экономик стран ЕАЭС друг к другу. В этом контексте хотелось бы отметить одно очень большое достижение государств ЕАЭС – эти государства впервые добровольно отдают часть своего суверенитета в пользу наднациональных институтов управления таких, как евразийская экономическая комиссия. В перспективе именно «сильные «наднациональные институты должны будут вырабатывать и поддерживать свои «правила игры».
4. Имиджевые предпосылки для интеграции. По мнению ряда экспертов, всякая коллективная организация претендует на выражение коллективной воли, а всякого рода альянсы на международной практике воспринимаются более позитивно, менее встревоженно, так как другие страны надеются, что в любом альянсе коллективный разум будет более сдержанным, более вдумчивым, нежели руководство одной страны. Реально функционирующие наднациональные институты позволят ЕАЭС создать положительный образ на международной арене.
Стремление создать некое «сообщество безопасности» является серьезным фактором, стимулирующим евразийский интеграционный процесс. Если взглянуть на евразийскую интеграцию в более широком смысле, то мы видим, что кроме ЕАЭС на постсоветском пространстве еще функционирует свой региональный институт коллективной безопасности – ОДКБ. Данный институт является неким «щитом безопасности» для стабильного функционирования Евразийского экономического союза, который географически не так далек от очагов международной нестабильности.
Если говорить об отдельных военно-стратегических интересах интегрирующихся стран, то Россия через инструмент интеграции пытается создать «пояс безопасности», «пояс добрососедства» вокруг себя. Для Армении, зажатой в кольце недружественных государств, евразийская интеграция – это вопрос не просто национальной безопасности, а вопрос возможности существования этой страны. Киргизия и Казахстан заинтересованы в сохранении стабильности в регионе, который может быть обеспечен механизмами ОДКБ. Как известно, Центральная Азия содержит в себе большой внутрирегиональный конфликтный потенциал из-за межэтнической напряженности, споров за водные ресурсы и т. п.
Внешние угрозы, близость к очагам международной нестабильности, проблема наркотрафика и возрастающего религиозного экстремизма являются мощной предпосылкой для интеграции. В этом контексте стоит отметить, что эксперты часто проводили параллель с европейским интеграционным процессом, который начал формироваться после осмысления разрушительных последствий Второй мировой войны, когда европейские лидеры задумались о том, как можно в будущем избежать таких войн на континенте. В свое время даже выдвигалась идея создания Соединенных штатов Европы.
Подавляющее большинство экспертов отмечало тот факт, что успешность евразийского интеграционного процесса во многом связана с наличием культурно-исторических связей, а, по мнению некоторых экспертов, и цивилизационных связей между интегрирующимися государствами.
Сегодняшние элиты стран ЕАЭС – это во многом бывшие партийные функционеры, сотрудники государственных органов когда-то единой страны. Тот же самый Н. Назарбаев в свое время являлся членом Политбюро ЦК КПСС. То же самое касается и президента Узбекистана Ислама Каримова и бывших глав Туркменистана Сапармурата Ниязова и Азербайджана Гейдара Алиева. Данный факт является одним из драйверов евразийского интеграционного процесса. Элиты постсоветского пространства прекрасно знакомы друг с другом, что, конечно же, облегчает межэлитный диалог и способствует быстрому нахождению компромиссов при решении возникающих проблем.
Довольно большая часть экспертов считают ЕАЭС культурным явлением еще и потому, что население этих стран продолжает воспринимать себя как единую цивилизационную общность. Евразийское объединение сохраняет общее культурное пространство, в котором сохраняется межэтнический и межконфессиональный диалог. Эксперты также отмечают серьезную роль русского языка, который также является драйвером интеграции и помогает народам чувствовать себя в едином историко-культурном пространстве.
Определение потенциальных моделей продвижения и развития евразийского интеграционного проекта
1. По мнению экспертов, серьезным минусом российской внешней политики является отсутствие долгосрочных, стратегических экономических целей. Эксперты отмечают, что процесс принятия внешнеполитических решений в России подвержен конъюнктурным колебаниям, а стратегическое развитие имеет короткий горизонт планирования.
В отличие от России Казахстан, Белоруссия и даже Армения с Киргизией имеют свои долгосрочные стратегические цели. На этот факт нужно обратить серьезное внимание, так как наши партнеры по интеграции должны чувствовать уверенность в России, благодаря которой, в силу объективных факторов, процесс интеграции является возможным. Российской стороне необходимо более четко и точно формулировать свои интересы и понимать, как к ним двигаться. По мнению ряда экспертов, на сегодняшний день, Россия – это единственная страна в ЕАЭС, которая не имеет своих точно желаемых целей в евразийской интеграции.
2. Эксперты также советуют преодолеть «верхушечный» характер объединения и восполнять недостаток общественной составляющей евразийского интеграционного проекта. Для этого нужно интенсифицировать взаимодействие общественных и научных общественных организаций интегрирующихся стран. Стоит отметить, что мероприятия должны носить массовый характер. В этом контексте стоит отметить, что довольно интересной является идея создания евразийского «Селигера». Кроме того, для укрепления межкультурного и межнационального диалога можно создать ежегодный евразийский культурный фестиваль, аналог «Евровидения».
Эта проблема тесно связана с использованием российской «мягкой силы» в регионе, которую практически все эксперты назвали крайне неэффективной. Для преодоления этой проблемы эксперты предлагали изменить политику по отношению к работе с молодежью. Пророссийские НПО должны расти как грибы. Фонд поддержки публичной дипломатии, как бы он активно не работал, не в состоянии покрыть все пространство Евразии. Необходимо создавать сетевые молодежные структуры, которые должны стать необходимым стартом для успешной карьеры.
По словам одного из экспертов, «мелочей в продвижении своих интересов нет». Необходимо бороться за каждого человека, что невозможно без использования «мягкой силы» как инструмента продвижения ценностей и формирования образа будущего.
3. Экономическая интеграция по объективным причинам всегда связана с некоторыми экономическими конфликтами. Поэтому эксперты советуют проявлять терпение к различным конфликтам. Эффективная экономическая интеграция всегда происходит через «притирки интересов, терпение, кооперацию и совместное преодоление кризисов».
4. По мнению некоторых экспертов, на федеральных телеканалах России, в частности, и в публичном пространстве, в общем, велика доля высказываний безответственных политиков, а также популистских имперских лозунгов. Такого рода риторику, согласно экспертным оценкам, необходимо жестко и демонстративно купировать.
5. Евразийский проект всегда позиционировался как открытый для сотрудничества. Его цели и смыслы за рубежом довольно сильно искажены. По мнению экспертов, как в Европе, так и в Китае отсутствует понимание природы евразийской интеграции, партнерам России на Западе и на Востоке необходимо объяснять, что создание интеграционного объединения не закроет для них возможности инвестировать и торговать со странами Центральной Азии. Хотя в данном случае есть одно серьезное и сложноразрешимое препятствие – европейцы не воспринимают ничего, что не находится под их контролем и управлением.
6. Довольно большая группа экспертов обратила свое внимание на то, что странам ЕАЭС необходимо укреплять наднациональные институты. Чем более сильными будут наднациональные институты, тем легче будет справляться с различными рода угрозами и рисками, в том числе с проблемами потенциальной смены элиты и личностной обусловленности интеграции. Стабильные и постоянно действующие институты, в которых процесс принятия решений происходит на консенсуальной основе, приводит к возникновению доверия как внутри интеграционного объединения, так и со стороны внешних партнеров. Некоторые из экспертов отмечают, что в ЕАЭС взаимодействие на межгосударственном уровне осуществляется только в рамках встреч на высшем уровне либо встреч глав правительств, участвующих стран. А вместе с тем представители правительств постоянно друг с другом не взаимодействуют, то есть у ЕАЭС отсутствует то, что в Европейском союзе называется Совет министров, Совет ЕС и Комитет постоянных представителей, которые постоянно работают по тематикам интеграции.
7. Подавляющее большинство экспертов считают, что в ЕАЭС должны быть меры государственной политики, направленные на целенаправленное представление информирования граждан о деятельности Евразийского союза через все доступные средства массовой информации, через привлечение специальных журналистов, создание специальных журналистских пулов, «подточенных» под евразийскую тематику. В массовом сознании граждан интегрирующихся стран должен быть «раскручен» бренд ЕАЭС. Информационное пространство необходимо наполнять успешными бизнес-историями, гуманитарными проектами, демонстрирующими, как на практике работает Евразийский экономический союз. Например, показать сюжет о том, как Евразийский союз «оживил» межрегиональное сотрудничество и торговлю.
По сути, экспертами предлагалось полностью пересмотреть концепцию информационного вещания. Речь не идет о том, чтобы рассказывать слушателям и зрителям только об интеграционном проекте, но формировать позитивное представление о России, о наших общих достижениях, общих победах. В этих целях эксперты предлагали использовать не только новостной ряд, но и документальные фильмы о России (например, «Крым. Путь на Родину»), как и факты реальной политики наших контрагентов (например, фильм «Демократия массового поражения»). Влияние должно быть расширено также за счет российского кино и шоу-бизнеса. Присутствие поп-музыкантов, рок-групп, народных ансамблей и т. п. также настоятельно необходимо. Центры Россотрудничества и торговые представительства должны стать своеобразной площадкой старта. На их базе необходимо проводить (бесплатно – именно так делалось в советский период) показы фильмов, встречи с известными актерами, музыкантами и т. д.
8. Евразийскому экономическому союзу необходимо интенсивнее сокращать нетарифные барьеры, являющимися «песками в колесах» интеграции. С практической точки зрения это важнее, чем ликвидировать таможенные пошлины, что было сделано в 2011 году.
9. Евразийскому объединению также необходимо твердо стоять «на двух ногах», развивать экономическое и инвестиционное сотрудничество как со странами Азии, так и со странами Европы. Важно иметь механизм переключения сырьевых экспортных потоков, в зависимости от геополитической ситуации. Особенно это касается России.
10. Некоторыми экспертами было отмечено, что какое-то время союзы и объединения могут существовать на основе личного доверия и договоренностей лидеров, но в досрочной перспективе состоятельными будут только те экономические союзы, которые базируются на реальной интегрированности и конкурентоспособности экономик. Поэтому ЕАЭС жизненно необходимо предпринимать действия по модернизации экономик стран-участниц проекта. Выход на новый технологический рубеж развития, переход от абсолютного доминирования сырьевой экономики к экономике производящей является важной задачей для проекта. В этом контексте стоит отметить, что эксперты призывают «не стесняться» копировать эти технологии у других стран.
Поделиться книгой: