Никаких оправданий! Невероятная, но правдивая история победы над обстоятельствами и болезнью

Мне повезло родиться в чудесной семье, поэтому далеко за примерами для подражания ходить не пришлось. Мои родные научили меня всему, что нужно знать о жизни, любви и сострадании, и рассказали мне о самом главном, что у меня есть, – вере и Иисусе Христе. Возможно, я один из тех немногих людей, кто надеется с возрастом стать похожим на своих родителей.

Моя мама всегда учила меня открываться другим людям и предлагать им помощь и поддержку, и сама всегда поступала так по отношению ко мне. Я знаю, что она всегда готова сделать все возможное, чтобы дать своим детям то, что в ее силах.

Отец – учитель и наставник, спортсмен и мастер на все руки – всегда говорил, что я способен решить любую проблему. Папа – человек с характером. Он всегда учил меня не иметь дел с хулиганами и не ввязываться в драки, но если уж ввязался, то драться до конца.

Большинство считает моих родителей совершенно невероятными людьми, даже не будучи знакомы с ними. Думаю, все дело в том, что мама и папа воспитывали меня не как отклонение от нормы, а как обычного ребенка. Они внушали определенные ценности и идеи всем своим детям, вне зависимости от того, каково было их физическое состояние. Они учили нас никогда не сдаваться, не опускать руки и не приносить домой троек. Родители многого от нас требовали, но вместе тем доверяли нам и никогда не проявляли излишней строгости.

Я знаю, что мои родители оказались в очень тяжелой ситуации в совсем юном возрасте. Однако им удалось выстоять благодаря любви друг к другу и детям. Я знаю, что они стали примером для подражания для родителей детей-инвалидов по всей стране. Мои родители научили меня принимать физические ограничения и не испытывать ненависти. Когда врачи предложили им ампутировать мне ноги, чтобы мне было легче носить протезы, те наотрез отказались – они не хотели, чтобы я притворялся, что я такой, как все. Я – их сын, а все остальное неважно, говорили они.

Сестры у меня тоже замечательные. Ведь они легко могли бы просто злиться на то, что их брат не похож на других, а вместо этого я много раз слышал, как они вступались за детей с ограниченными возможностями, когда тех начинали дразнить или высмеивать, и я горжусь тем, на какое сострадание они способны. Они потрясающие спортсменки, красавицы, прилежно учатся. Я иногда бываю чересчур критичен по отношению к их молодым людям, но в глубине души знаю, что сестрам по душе старший брат, который пытается защитить их, пусть иногда и перегибая палку. Не сомневаюсь, что им и в дальнейшем удастся достичь всего, чего они пожелают.

Я очень люблю родителей моего отца. Папа водил меня на все соревнования по борьбе, следуя примеру дедушки Хоберту, который делал то же самое для него. Бабушка Карла – парикмахер, очень жизнерадостный человек, она умудрялась устроить мне свидание на пляже, когда я приезжал на каникулы.

Бабушка по маминой линии Бетти дарила мне свою любовь и поддержку еще с младенчества. Она оказала огромное влияние на мою жизнь. Они с дедушкой Нормом приходят на все наши выступления. Она помогала мне во всем, начиная от написания моей первой речи до приготовления арахисового печенья на Рождество.

Дедушка Норм был и остается моим главным примером для подражания. Я не встречал более добросердечного человека. Лишь однажды я видел, как дедушка вышел из себя: это случилось, когда мне было шесть лет и я попытался спрятаться в огромном бассейне с шариками, чтобы подольше не уходить из развлекательного центра. В старших классах он тоже занимался спортом, потом служил в военной авиации, а в последствии с отличием закончил университет Иллинойса и стал инженером.

Дедушка с успехом бегал на марафонские дистанции до тех пор, пока, вскоре после нашего переезда в Джорджию, у него не случился обширный инфаркт. После этого он перенес четырехстороннее коронарное шунтирование, сейчас ему 72, и он продолжает заниматься спортом. В юности я в шутку говорил ему, что он седой и старый, но на самом деле все мои бабушки и дедушки до сих пор молоды душой.

Важнее же всего то, что дедушка Норм – воистину божий человек. Он водил меня в воскресную школу до тех пор, пока я не смог посещать ее самостоятельно, потому что хотел, чтобы я узнал об Иисусе. Много лет он и сам преподавал в воскресной школе. Дедушка Норм – настоящий пример для тех, кто хочет стать подобными Христу лидерами своего сообщества.

На протяжении всех этих лет мою веру в себя поддерживала и моя двоюродная сестра Холли – исключительно доброе существо, которому приходится сталкиваться с такими трудностями, которые мне и не снились. Холли – дочь старшего брата моей матери, она родилась в Вирджинии через три года после меня. С самого рождения она страдала от серьезных судорожных припадков. Через несколько дней врачи смогли поставить ей диагноз, но было уже поздно: припадки нанесли непоправимый ущерб ее мозгу. Произошло это из-за того, что кровеносная система Холли от рождения была не способна перерабатывать аммиак.

Врачи давали Холли не больше года – однако сейчас ей уже шестнадцать лет. Она – первый ребенок, проживший так долго с этой болезнью. Все это время Холли продолжает бороться за жизнь. Ей часто приходится посещать местную больницу в Индиане, но она не сдается, какие бы препятствия ни возникали на ее пути. Я очень люблю мою двоюродную сестру, хотя многие невежды называют ее медлительной и не такой, как все. До конца жизни у Холли не будет возможности общаться, единственное, что ей доступно, – скудный язык жестов. Несмотря на то, что Холли не умеет общаться в общепринятом понимании этого слова, она дарит своим близким такую любовь, какой я больше ни у кого не видел. У Холли тоже есть семья, которая никогда не откажется от нее.

Помимо членов семьи мне всегда везло с людьми, которые предлагали мне свою дружбу и поддержку. Мой школьный тренер по рестлингу Клифф Рамос оказал на меня огромное влияние. Он предпочел тренировать неопытных спортсменов и помогать мальчишкам становиться мужчинами. Тренер Рамос всегда был рядом и направлял меня в самые тяжелые периоды моей жизни, помогал осуществлять мои мечты. Он всегда готов учить и вдохновлять меня, потому что хорошо меня понимает, знает, что я пытаюсь сделать и как этого достичь наилучшим образом.

Когда человек берет на себя обязанности тренера, перед ним встает очень ответственная задача. Тренер должен уметь балансировать между разными ролями, быть другом, учителем, наставником и обеспечивать дисциплину. Тренер должен заслужить доверие своих учеников и лишь потом требовать от них высоких результатов. Когда между тренером и спортсменом возникает доверие, их связь становится нерушимой.

Несмотря на то, что я уже закончил школу и перешел в команду университета Джорджии, Рамос все равно остается одним из самых важных людей в моей жизни. Он работал со мной много лет, обучал меня спортивной борьбе, поддерживал меня в тот период, когда я еще ничего не знал о спорте, обеспечивая мое физическое и психологическое развитие. К окончанию школы я хотел выступать ради тренера Рамоса сильнее, чем ради самой школы «Коллинс Хилл». После матча тренер Рамос всегда вел себя со сдержанным энтузиазмом, вне зависимости от результата. Однако мы с другими членами команды прекрасно знали, может ли тренер нами гордиться или же мы подвели его. Когда мы проигрывали матчи, которые должны были бы выиграть, тренер Рамос давал нам понять, что разочарован, не произнося при этом ни единого слова.

Связь между тренером и учеником в моем случае оказалась еще более крепкой, потому что для тренера Рамоса я представлял собой крайне сложную задачу, и то, как он подошел к ее решению, создало между нами совершенно особые отношения. Когда команда уезжала на соревнования или сборы, мы с тренером жили в одной комнате с моим спарринг-партнером и другом Коди Блэком. Мне не нужна была помощь, просто нам нравилось проводить время вместе. В поездках он постоянно шутил над тем, что я громко храплю, – а храплю я и правда ужасно!

Однажды мы поехали на турнир по борьбе в Северную Каролину. Ночью нас с Коди разбудил оглушительный стук в дверь – стучались чьи-то родители. Они отвели тренера Рамоса в ванную, прикрыли за собой дверь и стали тихо о чем-то рассказывать. Оказалось, что его сын Тревор, который раньше тоже выступал за «Коллинс Хилл», попал в серьезную автокатастрофу. Он сидел на пассажирском сиденье, водитель был нетрезв, машина врезалась в дерево, водитель испугался и скрылся с места преступления, оставив Тревора в машине без сознания. Машина загорелась, двое старшеклассников попытались вытащить Тревора и отвезли его в больницу, где у него обнаружилась обширная черепно-мозговая травма, полученная в результате столкновения.

На тренере Рамосе просто лица не было. Он сидел в ванной и ждал друга, который должен был отвезти его в больницу. Мы с Коди до сих пор помним выражение его лица. Мы и поверить не могли, что такое могло случиться, но все же принялись молиться за отца и сына. На следующий день нам предстояло выступать на турнире, и без тренера Рамоса это было особенно сложно. Тревор в конце концов выздоровел совершенно чудесным образом. Он был одним из лучших снайперов футбольной команды университета Западной Джорджии и смог вернуться в спорт и выступать за свою команду в последний год обучения в колледже, хотя поначалу врачи сомневались, удастся ли ему вообще выжить. Но чудеса случаются, и Тревор поправился.

Для меня таким чудом или, скорее, знаком свыше, стала встреча с тренером Рамосом. Он в огромной степени изменил мою жизнь к лучшему. Именно он помогал мне сохранять мотивацию и выходить за рамки того, что мне казалось возможным. У борцов очень жесткий график ежедневных тренировок, способный вымотать кого угодно, но тренер знал, на что я способен, и заставлял меня преодолевать такие препятствия, которые на первый взгляд казались совершенно непреодолимыми.

Тренер Рамос – честнейший человек. Он никогда не заставлял спортсменов сбрасывать вес, не просил их делать то, что могло бы поставить под угрозу их здоровье. Он учил нас быть настоящими спортсменами и никогда не искать себе оправданий. Его борцы ходят в учебный зал, чтобы успевать по всем предметам, и если они проваливают хотя бы один экзамен, он не допускает их до тренировок. Он даже дает борцам дополнительные задания (например, бег по лестнице стадиона), если они получают тройки или двойки по предметам, в которых могут показать лучший результат.

Несмотря на особые сложности, с которыми мне пришлось столкнуться, тренер Рамос всегда обращался со мной точно так же, как с остальными членами команды. Если бы он относился ко мне как к инвалиду или неполноценному, я бы не смог выиграть ни одного боя. Тренер Рамос не сдувал с меня пылинки, не смахивал крошки с моих колен, когда я обедал. Он просто делал все для того, чтобы я, насколько возможно, настолько стал хорошим борцом.

Тренер Рамос заставил меня пройти свой собственный путь и завоевать положение в команде. Никто не собирался предоставлять мне место в университетской сборной просто так, мне предстояло его заслужить. Тренер увидел, что я способен на это, и научил меня вносить свой вклад и быть ценным членом команды.

Никогда не забуду, как мы с университетской командой поехали на турнир по борьбе в Кливленд, штат Теннесси, когда я выступал в старшей возрастной группе. Бои шли целый день, и мы должны были выступать против лучших команд Юга. Тренер Рамос видел, что многие из наших борцов выступают не так хорошо, как могли бы. Особенно его расстраивали те, кто начинал жаловаться на травмы, чтобы их сняли с соревнований до конца турнира.

В тот день я провел свой самый тяжелый бой в полуфинале турнира. Предыдущие два матча дались мне относительно легко, но я понимал, что последний будет настоящей битвой не на жизнь, а на смерть. Мне предстояло выйти на ринг вместе с одним из лучших борцов штата Теннесси в моей весовой категории.

Бой был жестоким. У команды противников была группа поддержки, и в какой-то момент мы даже упали с ковра прямо на девчонок, но бой не прекратили. В конце концов дело дошло до двойного овертайма[3]. Я проиграл бой в последние десять секунд, когда мой противник набрал достаточно очков, чтобы мне засчитали поражение, но я боролся на пределе своих возможностей.

Тренер Рамос видел, что я в плохом состоянии, но я не стал говорить ему, в чем проблема, пока не пришел в себя после поражения. Остыв, я рассказал ему, что во время боя, пытаясь уйти от перевода в партер, я очень сильно потянул пах. Еще раньше, в первой половине дня, я сильно ушиб плечо, борясь с очередным противником, и с каждым боем плечо болело все сильнее и сильнее.

После полуфиналов, в перерыве перед началом финального боя, он собрал всю команду. Никогда я не видел его настолько недовольным выступлением команды, но больше всего его вывело из себя то, что некоторым членам команды было как будто бы наплевать на результат. Он сказал, чтобы мы болели за своих, поддерживали их, а не распускали нюни. Потом добавил, что я – один из немногих членов команды, кто имеет право жаловаться на травму, но при этом не ною и не ищу себе оправданий. Рамос сказал, что я – один из немногих, для кого победа важнее травмы. Его речь так впечатлила команду, что перед началом финальных боев все смогли взять себя в руки и сконцентрироваться.

Тренер Рамос всегда старался помогать своим борцам развиваться – и в отношении учебы, и морально, и физически. Самыми главными вещами в его жизни были семья и его борцы. Думаю, что для него все это было одинаково ценно, вот почему он такой потрясающий тренер. Тренер Рамос всегда был готов щедро делиться своими знаниями и пониманием. Он позволял мне мыслить независимо и учил использовать данные мне Богом способности. Он научил меня рисковать, потому что если человек не рискует, то и не развивается. Я мечтаю о том, что когда-нибудь смогу оказывать такое же влияние на свою команду, как мой тренер. Он является великолепным образцом для подражания и потрясающим наставником.

Также у меня есть много примеров для подражания более общего характера, со многими из них я не был близко знаком, но это и не так важно. Люди, которых я считаю истинными примерами для подражания, склонны к самопожертвованию. Они всегда готовы сделать все необходимое ради блага человечества, чего бы это ни стоило. Истинные примеры для подражания не ждут благодарности за то, что делают, – они просто делают то, что считают правильным. Вот почему мне от всей души хотелось бы быть похожим на военнослужащих.

Эти храбрые мужчины и женщины без промедления готовы пожертвовать собственной жизнью, чтобы принести свободу потерявшим надежду людям на Ближнем Востоке! Меня вдохновляет тот факт, что солдаты США защищают мои права как гражданина этой чудесной страны. С четырехлетнего возраста солдаты всегда казались мне героями. Я часто расспрашивал отца о службе в армии и представлял себя на его месте. Он пел мне походные песни «воздушных рейнджеров»[4], и мне отчаянно хотелось стать одним из них.

Мне всегда хотелось служить в армии, я мечтал об этом до старших классов и даже сдал тесты на профессиональную подготовку для поступающих на военную службу. За исключением разделов по механике, я получил высокую оценку и надеялся, что набранных баллов хватит для зачисления в ряды военной разведки, ведь больше всего на свете я мечтал стать «воздушным рейнджером».

Я поговорил с парой вербовщиков, одна из них с пониманием отнеслась к моему желанию, но объяснила, что для меня единственная возможность служить в армии – стать священником. Я тут же спросил у нее: а священники тоже проходят стрелковую подготовку? Она ответила отрицательно, но добавила, что священникам положен личный помощник. Готовясь к тестам, я мечтал совсем не об этом, однако все же какое-то время думал над ее предложением. Десантников и борцов готовят очень схожим образом. Они встают рано утром, целый день бегают и тренируются в особых видах боевого искусства. Мне кажется, что я привык к такому образу жизни, и жалею, что не могу пройти военную службу, как все остальные.

Хорошие солдаты беспрекословно выполняют приказы командного состава, а хорошие борцы беспрекословно следуют указаниям хорошего тренера. Солдаты усердно готовятся к победе в бою, готовятся внести свой вклад в военную кампанию, а борцы тренируются, чтобы одержать победу в матче и привести команду к успеху.

Солдаты, пожарники, полицейские, водители машин «скорой помощи» и сотрудники национальной безопасности выполняют свой долг, занимаясь подчас неблагодарной работой, и обеспечивают безопасность всех граждан Америки. Они являются настоящим примером для подражания, потому что готовы отдать свою жизнь ради того, чтобы мы могли сохранить наши права и свободы. Многие из этих людей становятся участниками боевых действий или подвергаются другим видам опасности и в результате теряют одну или все конечности. Такова жестокая действительность, в которой они работают.

Я встречался с некоторыми из этих людей, которые потеряли руки или ноги и теперь вынуждены учиться жить заново. Они сталкиваются с теми же проблемами, что в свое время и я, но при этом страдают от ощущения потери физических способностей, которыми обладали от рождения, – и я могу лишь догадываться, как это тяжело.

Мне от всей души хочется помочь этим отважным парням, даже если моя помощь будет состоять в том, чтобы показать, что физический недостаток не является непреодолимым препятствием на пути к мечте. Эти герои могут продолжать жить полной жизнью и оказывать большое влияние на других. Они служат постоянным напоминанием о том, что, если бы они не пожертвовали ради нас собственным телом, то мы могли бы лишиться самых важных вещей, представляющих для нас ценность, – мира, свободы и безопасности.

Мужчины и женщины в форме так молоды, большинство из них всего на несколько лет старше меня. Они слишком молоды, чтобы лишиться руки или ноги. Слишком молоды, чтобы умереть. Но если это все же произойдет, то мы будем знать, что они сделали это вместо нас с вами, пожертвовали собой ради высокой цели.

Я считаю Америку величайшей страной в мире, отчасти потому что у нас есть такие прекрасные примеры для подражания – добрые учителя, вдохновляющие на победы тренеры, заботливые родители или отважные солдаты, выполняющие свой долг. Нам очень повезло, что они у нас есть, и мы должны отдать дань уважения их самопожертвованию.

Глава 11. Последний сезон

Перед началом моих выступлений в старшей возрастной группе у меня был лишний вес. Мне с трудом удалось похудеть до 52 кг перед летними сборами, и в этом виде нужно было удержаться любой ценой до чемпионата штата в апреле. Мало кто остается в этой весовой категории так долго, целых три года, большинство старших к этому времени значительно меняются, но я чувствовал себя наиболее уверенно именно в этой весовой категории.

Я продолжал интенсивно тренироваться весь год, но в течение сезона несколько изменил подход к силовым упражнениями. В межсезонье я старался серьезно набрать по силовым показателям, поэтому стал больше есть и работать с большими грузами, чтобы накачать мышцы. Мышечная масса дала мне грубую силу и больше возможностей тренироваться, поскольку размер тела напрямую связан с количеством веса, с которым спортсмен способен справиться.

В середине сезона мои тренировки в основном состояли из работы с легким весом, на что было три причины. Во-первых, работая с более тяжелыми снарядами, я сильнее рискую заработать травму, поэтому я выполнял больше подходов с меньшим весом, чтобы не повредить плечи. Во-вторых, работа с легкими снарядами должна была подготовить мое тело к длительным силовым нагрузкам. Вместо однократного жима с максимальным весом, я выполнял большое количество повторений на протяжении длительного времени, готовя свое тело к силовым нагрузкам, длящимся несколько минут – как это происходит во время реального боя. И наконец, работа с большими тяжестями обычно приводит к набору веса, а мне было необходимо поддерживать вес около 52 кг.

С приближением сезона я тренировался практически исключительно на повторениях и чувствовал, как с каждой неделей становлюсь все сильнее и сильнее. Мой партнер по спаррингу Коди Блэк отмечал, что я стал куда сильнее, чем в прошлом году. Коди был членом национальной сборной с прошлого года, мы с ним провели в паре больше боев, чем все остальные члены команды. Он тоже усердно занимался в тренажерном зале, благодаря чему мы получили большое силовое преимущество над нашими противниками в весовых категориях 52 и 56 кг.

Товарищи по команде помогали мне на тренировках и готовили для меня снаряды: накручивали диски на штанги, продевали цепи в отверстия. Потом я принимал положение для жима лежа, а они надевали мне на руки браслеты, к которым прикрепились цепи.

Я усердно работал на силовых тренировках в зале, а потом проводил еще одну короткую тренировку после школы. Тренировки всегда были непродолжительными, потому что мы имели возможность находиться в зале только около 50 минут, прежде чем приходила следующая группа. Занятия в зале стояли у меня предпоследним уроком в последний год обучения, поэтому из зала я сразу шел на занятие по статистике. Довольно часто на уроке статистики устраивали викторину или тест, а я, только что интенсивно поработав с грудными мышцами, не мог даже свести руки и удержать ручку, потому что меня трясло после нагрузки.

Однако вскоре мне представилась возможность начать не только ходить в зал, но и тренироваться на более серьезном уровне. Со мной связался профессиональный тренер по бодибилдингу и консультант по спортивному питанию Дейв Хоук и предложил выступить на крупных показательных выступлениях по тяжелой атлетике «Шоу Силы», проводившихся в Атланте. Дейв рассказал, что вместе с легендой бодибилдинга Ли Хенли собирается провести соревнования для юниоров среди учащихся окрестных школ. Дейв хотел, чтобы я выступил на главной сцене шоу и поработал с GNC (корпорация специалистов по здоровому питанию и Maximum Human Performance – компанией по производству спортивного питания), чтобы наилучшим образом продемонстрировать личные силовые качества.

После того как мы провели исследования поставленных рекордов по тяжелой атлетике, Дейв сообщил мне, что меня неофициально признают самым сильным подростком мира, если я смогу выжать из положения сидя вес в 90 кг больше 15 раз. Этот вес в два раза превышает массу моего тела, но я решил поставить себе такую цель и посмотреть, что получится. Следующие полтора месяца я раз за разом тренировался поднимать этот вес. Дело шло непросто, я ужасно выматывался на тренировках, но чувствовал, с какой радостью и воодушевлением мне помогают окружающие.

Рекорд рассчитывается исходя из соотношения между поднятым весом, количеством повторений и массой тела на момент выполнения, поэтому мне предстояло сбросить вес до 47 кг. Сбрасывать вес и одновременно с этим наращивать мышечную массу оказалось очень непросто. Перед соревнованиям мне пришлось практически исключить из рациона углеводы.

И вот этот день настал! Мои друзья и родственники приехали в центр Атланты, чтобы поддержать меня в выступлении на «Шоу Силы» корпорации GNC, где мне предстояло поставить мировой рекорд. Я был взвинчен и рвался в бой, когда пришла моя очередь обматывать руки лентами и выходить на сцену. Сердце выскакивало из груди, и я надеялся, что благодаря выбросу адреналина смогу сделать еще больше повторений.

На разминке я чувствовал себя прекрасно и решил поднять по 55 кг каждой рукой – в общей сложности 110 кг, что в два раза превышает мою массу тела. Когда отец надежно закрепил на мне висящие на цепях гири, они показались ужасно тяжелыми. Они стукнулись друг о друга, когда я свел руки перед собой, готовясь к первому повторению. Сделав глубокий вдох, я почувствовал, как сердце в последний раз гулко ухнуло в груди, а потом полностью выдохнул воздух из легких, пытаясь поднять вес. Словно издалека доносился голос ведущего, который начал отсчет: «Раз… два… три».

Зрители хлопали в такт, а я продолжал выполнять один жим за другим, каждый раз прикладывая чуть больше усилий. После двенадцатого повтора я начал ощущать усталость, а после семнадцатого мышцы словно охватило огнем, но я не останавливался и знал, что до двадцати точно дотяну, а вот больше вряд ли.

Я сказал себе, что сделаю еще максимум пять повторов, но потом решил, что 25 – слишком скучное число, поэтому накинул еще парочку и бросил диски на пол после двадцать третьего повтора. Перед этим у меня в голове мелькнула мысль о том, что под 23-м номером выступал Майкл Джордан, и поэтому мне показалось, что это цифра намного круче.

Я побил мировой рекорд! Сделал двадцать три подъема веса в 110 кг, что в 2,33 раза превышало мою массу тела. Постановка рекорда – незабываемый опыт. То выступление стало моим лучшим выступлением в тяжелой атлетике, но мне предстоял долгий, непростой сезон по борьбе, после которого и должно было стать ясно, чего я стою на самом деле.

Согласно расписанию чемпионата, одно из самых сложных соревнований должно было пройти на Юго-Востоке в самом начале сезона. Моя команда отправилась в Винстон Салем, штат Северная Каролина, чтобы сразиться с лучшими спортсменами из близлежащих штатов.

Мы с командой «Коллинс Хилл» провели отборочные бои, чтобы определить основной состав команды перед отъездом на чемпионат, мое место в команде по праву осталось за мной, особых конкурентов у меня не было. К тому моменту у меня было все – сила, опыт, способность доминировать. Я не пришел на внутрикомандные матчи, но знал, что в любом случае заслужил быть членом команды, ведь именно ради этого я так упорно тренировался.

Поскольку сезон еще не начался, особого стресса я не испытывал. Меня куда сильнее беспокоило то, что мне предстояло сбросить вес до 47 кг впервые с летних сборов, где я поставил рекорд, одержав 10 побед и проиграв всего один бой.

В Винстоне Салеме я попал в подгруппу с серьезными противниками и в результате оказался на шестом месте. Однако расстроило меня вовсе не занятое место, а то, как прошел один из боев. Это был один из боев четвертьфинала, и я попал в пару с серьезным противником из Флориды. В конце концов я проиграл этот бой, поскольку парень постоянно уходил от борьбы: набрав три очка, он просто уворачивался от меня до конца времени.

В первом раунде мы с ним серьезно сцепились, пытаясь сбить друг друга с ног, но очка ни одному из нас заработать не удалось. Во втором раунде он ушел из нижнего захвата и выиграл очко. Потом захватил мою голову, резко повернул и прижал к ковру, на чем получил еще два очка. Довольный полученным преимуществом, он решил больше не рисковать. На протяжении всего боя он старался держаться от меня подальше, особенно когда мы оказывались в центре ковра. На границах контакта он вел себя чуть более агрессивно, поскольку в случае опасности всегда имел возможность ретироваться.

Мне оставалось лишь надеяться на то, что мне удастся вымотать его до предела, поэтому я продолжал изо всех сил прессинговать. Казалось, бой продолжается целую вечность, но наконец второй раунд подошел к концу. К этому моменту я чувствовал, что силы моего противника на исходе. В начале третьего раунда у него уже не осталось сил и дальше бегать от меня. Он попросил тайм-аут, сославшись на травму лодыжки, чем еще сильнее разозлил меня, потому что мне было очевидно, что он тянет время, чтобы собраться с силами.

Вскоре он взял второй тайм-аут, но судья не оштрафовал его, хотя так положено по правилам. Тренер был оскорблен тем, что судья игнорирует уловки моего противника, и посоветовал попробовать провести прием «западня», который мы отрабатывали специально для подобных ситуаций. Бой продолжился, и боец начал просто убегать от меня. Я в последний раз попытался загнать его в угол ковра, но так и не смог подобраться к нему достаточно близко. Несмотря на преимущество по силе мне не хватало скорости, чтобы переломить ход боя, и я впервые попробовал провести «западню».

В результате я оказался на спине, упираясь одним локтем в центр ковра. Я-то рассчитывал выманить противника на более близкую дистанцию и провести захват, когда он поддастся искушению провести элементарный «тейкдаун» и заработать очки. Я упал на спину, и он уже двинулся в мою сторону, но тренер заорал ему отойти. Рефери объявил мне предупреждение и заявил, что, лежа на спине, я провоцирую противника. В другой ситуации его можно было бы понять, но я просто старался приманить противника поближе, чтобы вступить с ним в настоящую борьбу. Это было не притворство, я просто пытался войти с ним в плотный контакт и провести «тейкдаун».

Мне сказали, что «западню» нельзя применять в бою безнаказанно, и я продолжил гоняться за соперником. Но до «лок-ап» дело так и не дошло, рефери дождался конца времени и вынес моему противнику предупреждение за слишком пассивное поведение. К такой мере судьи прибегают в тех случаях, когда им кажется, что боец уходит от непосредственного контакта и не предпринимает никаких действий. Многие просто дисквалифицировали бы моего противника за то, что он бегал от меня по ковру. Большинство дали бы ему штрафные очки, чтобы заставить его предпринимать активные действия.

Бой закончился со счетом 3 : 2, после того как мне дали одно очко за то, что мой противник явно придерживался тактики избегания. Ситуация была настолько очевидная и вопиющая, что многие бойцы подходили ко мне и говорили, что считают тактику моего противника нечестной, а судейство пристрастным, ведь рефери следовало бы вмешаться в ход боя гораздо раньше.

Однако поражение на этом чемпионате лишь добавило мне мотивации, и я принялся готовиться к местным соревнованиям в Джорджии на следующих выходных – первым соревнованиям сезона. Турнир проходил в зале школы Сентрал-гвинетт, где нам предстояло встретиться с пятью командами, однако по уровню никто из них и рядом не стоял с командой Северной Каролины.

В тот раз я смог выигрывать все бои, большинство бойцов «Коллинс Хилл» поставили новый рекорд, начав сезон без единого поражения. Тренер Рамос не любил, когда мы выступали вполсилы, но нам было важно провести пару боев против более слабых команд, чтобы как следует размяться перед серьезными боями.

Первый бой дома мы провели в следующую среду, приняв у себя команду школы Поуп. Я был весь на адреналине, ведь меня объявили лучшим новичком перед 500 родителями, учениками и учителями, пришедшими посмотреть бои. Сам турнир оказался довольно зрелищным: в зале погасили свет, оставив лишь прожектор, ярко освещавший центр ковра и находившихся на нем борцов. Выход на ковер объявлялся ведущим, а потом на несколько секунд включалась фирменная песня борца, чтобы еще сильнее завести публику.

Наша команда, четырнадцать человек в бело-зеленых спортивных костюмах, разминалась в свете прожектора под оглушительный рев Linkin Park и крики болельщиков. Я вышел под мою любимую песню Chevelle «Send the Pain Below». Если честно, к моменту выхода на ковер у меня настолько зашкаливал адреналин, что боя я практически не помню. Я с легкостью одержал победу по очкам, проведя множество «тейкдаунов».

Турнир через неделю прошел не менее невероятно! Шел второй турнир сезона, а у нас была полная линейка спортсменов, потому что футбольный сезон уже закончился, и к нашей команде присоединились еще двое борцов.

Турнир Уолтон-дуалс проводился по системе олимпийского отбора: все команды делят на подгруппы, затем начинаются бои команда на команду. Команда, набравшая наибольшее количество очков, выходит в следующий круг в полном составе, в отличие от системы индивидуального зачета, согласно которой боец выбывает из соревнований, если набирает недостаточное количество очков. Команде засчитывается шесть очков за победу удержанием, пять – за техническое туше или победу по «правилу милосердия», четыре – за победу по очкам, и три – за победу при меньшем количестве очков.

Уолтон-дуалс принимали у себя восемь команд из школ Джорджии и Теннесси. В первом бою мы встретились с командой школы Поуп, против которой уже выступали тремя днями раньше. Я провел бой в близком контакте и выиграл при меньшем количестве очков, остальные члены нашей команды с легкостью прошли этот этап без каких-либо затруднений. Далее нам предстоял самый серьезный поединок: в полуфинале мы должны были встретиться с командой «Макичерн индианс», нашими основными соперниками из соседнего округа. Все бои этого этапа были непростыми, и я впервые за сезон потерпел поражение в очень зрелищном бою со счетом 12 : 11. По результатам всех матчей нашей команде удалось набрать 32 очка. Тренеры и судьи, посовещавшись, решили присудить победу «Коллинс Хилл», так как у нас было на один «пин» больше, чем у наших соперников.

В течение недели по расписанию обычно у нас были командные соревнования, а в выходные – турниры. Подготовку к выступлениям в старшей возрастной группе мы начали еще в октябре и усиленно тренировались до самого чемпионата страны в начале апреля. Я уже привык выступать за школьную команду и со временем привык поддерживать низкий вес в течение недели и набирать пару лишних килограммов перед взвешиваниями на индивидуальных турнирах.

Контролировать вес в течение столь длительного периода времени оказалось нелегко, но серьезные проблемы у меня возникли всего один раз. Я слишком сильно скинул вес и не успел добрать нужные килограммы перед очередными взвешиваниями. К тому же я сильно потерял в силовых характеристиках, что серьезно повлияло на качество моих выступлений. Следующие два турнира чемпионата должны были пройти для меня легко, но я даже не попал в списки из-за слишком малого веса, вследствие чего и сил у меня поубавилось. Если после тренировки я весил чуть меньше 55 кг, то контролировать вес было просто – перед соревнованиями я всегда мог скинуть 3–4 килограмма, сохранив при этом силовые качества.

После двух неудачных выступлений я принял решение набрать мышечную массу в середине года. Вообще-то мне следовало поступить как раз наоборот, но если я хотел побеждать, мне было необходимо набрать мышечную массу и вернуть утраченную силу, поэтому я стал больше есть и работать с более тяжелыми грузами. Каждое утро начиналось с небольшой порции овсянки на молоке. На обед я съедал несколько кусочков ветчины и обезжиренного сыра, а потом протеиновый батончик. Ужин было сложнее всего оставить легким, потому что обычно я просто перекусывал тем, что готовила мама, – салатом или курицей, а потом выпивал протеиновый коктейль.

Очень скоро я понял, что с помощью этого метода мне куда легче оставаться в моей весовой категории, чем когда я просто ничего не ел. Я стал больше бегать, чтобы сжечь лишние калории, благодаря чему серьезно улучшил состояние сердечно-сосудистой системы.

С первого дня сезона я мечтал попасть на чемпионат страны. Обычно мы тренировались по два с половиной часа, но я часто оставался еще часа на два-три. Я не боялся никого из противников на ковре и хотел стать настоящим чемпионом, который никогда не сдается без борьбы. Я исключил все отвлекающие занятия, перестал смотреть телевизор и играть в видеоигры. Придя домой с тренировки, я делал уроки, слушал музыку, а потом ложился спать.

Я изо всех сил развивал в себе чемпионский дух, готовясь к чемпионату штата. Мне удалось одержать победу над чемпионом Алабамы и призерами чемпионатов других штатов. Создавалось такое ощущение, что, когда я нацелен на победу, никто и ничто не в силах меня остановить. Моя семилетняя спортивная карьера достигла пика своего развития как раз в нужный момент.

Соревнования проходили успешно до тех пор, пока я не получил травму, которая могла положить конец этому сезону. До чемпионата штата оставалось всего три недели, когда в жестком бою на одном из крупнейших командных турниров мне сломали нос. Это произошло во время второго боя турнира. Мне предстояло выйти на ковер против серьезного противника из старшей возрастной группы из школы округа Ли, что на юге Джорджии. Во время поединка я протаранил тело противника, и тут он стиснул мне голову, резко дернул вниз, пытаясь остановить атаку и случайно сломал мне нос.

До сих пор помню жуткий хруст ломающейся переносицы. Ослепнув от внезапной боли, я отшатнулся и попытался прийти в себя. Бой продолжался, и я не обращал внимания на боль до тех пор, пока мы не вылетели за пределы ковра, и рефери не приостановил бой. В горле стояла кровь, и впервые за всю свою карьеру я почувствовал, что дело плохо. На некоторое время я потерял ориентацию в пространстве, голова кружилась, мне не удавалось толком вдохнуть. Однако я сконцентрировался, взял себя в руки и довел бой до конца, уступив противнику всего пару очков. Потом я сел на пол, прислонился к стене и ощутил нарастающую пульсацию в переносице.

Следующие бои турнира должны были состояться на завтра, в субботу, поэтому у меня было время пойти домой и отдохнуть перед следующим поединком. По дороге домой я рассказал о случившемся отцу, но нос пока что не сильно распух и выглядел терпимо. Мама тоже решила, что все не так страшно. Думаю, они решили, что я пытаюсь найти оправдание своему поражению, но боль пульсировала с такой силой, что у меня не осталось сомнений, что дело плохо.

Я принял болеутоляющее и лег спать. Наутро мне едва удалось открыть глаза. Нос распух настолько, что закрывал мне обзор. Взглянув на себя в зеркало, я просто глазам своим не поверил! Нос приобрел странную окраску и вдвое увеличился в размере, а мне предстоял целый день поединков!

Отец отвез меня на второй день турнира, а я мучительно размышлял над тем, как полученная травма повлияет на последние три недели сезона. Если у меня и правда перелом, думал я, то кость нужно зафиксировать и на время оставить в полном покое. Однако времени у меня не было. У меня оставался лишь один-единственный шанс окончить карьеру в сборной школы, завоевав титул чемпиона штата среди юниоров.

Отец рассказывал мне, что когда он выступал в старшей возрастной группе, то победил всех местных чемпионов в Мичигане. Ему несколько раз ломали нос, особенно тяжелый перелом он заработал в последнем отборочном матче перед чемпионатом страны. Боль была настолько сильной, что он не смог пройти отборочный этап чемпионата штата, хотя у него были все шансы выиграть.

Ни при каких условиях я не собирался повторить его судьбу. Я должен попасть на чемпионат, думал я, я должен сделать это не только ради себя! Если я не выйду на ковер, то подведу всю команду и на мое место возьмут кого-то из юниоров, а я лишусь последнего шанса стать чемпионом штата и подвергну риску остальную команду.

Я сообщил о травме тренеру команды, уговорил ее не ставить в известность тренера Рамоса и спросил, что она посоветует. Тренер предложила мне воспользоваться всем известной лицевой маской, которую надевают бойцы при челюстно-лицевых травмах.

Надев маску, я ушел в раздевалку потренироваться с одним из членов команды и обнаружил, что противник привык к маске довольно легко, в отличие от меня самого, – я в ней почти ничего видел. Практически все мои противники почти на метр выше меня, а в маске у меня вообще не оставалось возможности поднимать взгляд. В результате я решил отказаться от маски, тренеру Рамосу о своей травме ничего не сказал, а он ни о чем не спросил, хоть и обратил внимание на мое опухшее лицо. Видимо, он решил, что если бы мне было сильно больно, то я бы ему сказал. Мы с ним просто пытались защитить друг друга. Я прекрасно понимал, что он моему носу ничем не поможет и не хотел лишний рад волновать его во время полуфинальных боев. В третий раз за сезон нам предстояло встретиться с командой школы Поуп, и я должен был поддержать своих друзей по команде.

Во время первого матча я в последнюю секунду провел «тейкдаун», что обеспечило мне победу. В конце серии боев мне казалось, что меня бьют по лицу молотом, а мне предстояло провести еще один бой. Последний матч нам предстояло провести против самой сильной команды нашего региона – «Парквью Пантерс». Их прочили в чемпионы турнира, но мы были готовы на все, чтобы выйти в финал и завоевать первое место.

Финальные бои командного зачета проходили довольно зрелищно, с музыкой и приглушенным освещением. Этой встречи ждали многие, ведь наши команды были лучшими в штате и одними из фаворитов на всем Юго-Востоке. Впервые я встретился с бойцами из «Парквью» еще в шестом классе и отчаянно хотел доказать себе, что способен хорошо выступить в финале таких крупных соревнований.

Никогда в жизни я так не волновался, как перед отборочной серией. Я боялся, что рефери заметят, насколько серьезную травму я получил, и дисквалифицируют, отстранив от выступлений в финале. Я вышел на ковер, готовый сражаться до последнего. Мой противник безжалостно атаковал мое наиболее уязвимое место – сломанный нос. Раз за разом мы бросались друг на друга, нанося друг другу серьезные повреждения. Он обрушил на мою переносицу серию «кроссфейсов», а я провел свой фирменный прием «сверни-челюсть», чтобы причинить ему не меньшую боль.

В какой-то момент мне стало казаться, что мне никогда не удастся получить преимущество по очкам, так как мой противник серьезно вырвался вперед. Летом, еще до начала сезона, я выиграл у него со счетом 8 : 2, но на этот раз мой противник победил, и в финальных боях турнира у «Пантер» появилось преимущество. В конце концов мы заняли второе место. Такой результат не удовлетворил ни нас, ни тренера Рамоса, который воспользовался этим поражением, чтобы мотивировать нас еще серьезнее готовиться к грядущим важным турнирам.

Оставалась всего неделя тренировок для подготовки к региональному турниру. Мне было необходимо попасть в четверку, если я хотел хотя бы отобраться на чемпионат штата. Твердо решив не считать сломанный нос оправданием, я принялся работать еще усерднее, чем раньше. Я оставался в зале, занимаясь бегом и боем с тенью до полного изнеможения, пока меня не начинало тошнить и я чуть не падал в обморок. Я работал до тех пор, пока у меня просто не оставалось сил забраться в инвалидное кресло и поехать домой. Никогда еще я не подвергал свое тело столь жестким физическим испытаниям, как в те две последние недели сезона.

Сломанный нос, конечно, осложнял мне задачу, но я пообещал себе не останавливаться. Благодаря этой неожиданно возникшей проблеме я смог более четко осознать, где нахожусь, куда хочу попасть и как мне это сделать. Ни при каких обстоятельствах я не собирался вспоминать конец этого сезона с разочарованием. Мне нужно было работать из последних сил все оставшееся время и убедиться в том, что я сделал все возможное для достижения максимально высокого результата. Одна травма не должна была помешать мне завоевать чемпионский титул, какую бы боль я ни испытывал.

На тренировках я надевал защитную маску, но на ринге всегда выступал без нее, чтобы не рисковать в последние бои моего последнего сезона. Если бы я не прошел те отборочные соревнования, то сезон для меня просто-напросто бы закончился.

Если не считать сломанного носа, я был в прекрасной форме и стоял на втором месте рейтинга в своей подгруппе из двенадцати бойцов. Обойти меня удалось лишь спортсмену из «Парквью», победившему меня на прошлых выходных. Мы с ним попали в разные группы и могли встретиться только в финале, чего я и собирался добиться. Если бы мне удалось выйти в финал, то это обеспечило бы мне второе место в рейтинге и попадание на чемпионат штата, а значит, – потенциальный шанс стать чемпионом региона.