Игра в любовь без правил

Фэйт с побледневшим лицом поднялась в комнату, тихонько прикрыла за собой дверь и исподлобья уставилась на Эллу:

— Знаешь, думаю, не стоит относить назад пакет, — шепотом сказала она.

Сердце Эллы ухнуло. Картина, только что нарисованная Мирандой, выглядела угрожающе.

— Другого-то выхода все равно нет, — прошептала она.

— Я ни за что на свете туда не пойду. — Фэйт отчаянно замотала головой. — А вдруг «он» прячется возле мусорного бака?! Ужас какой! А ведь наши с тобой спальни в передней части дома! Ни за что теперь ни усну!

— А что — еще что-то случилось? — насторожилась Элла.

— Ой, да ты же знаешь! Приехал новый ветеринар.

— И что он собой представляет? — Элла недовольно поморщилась. Фэйт снова поскребла нос.

— Урод.

— Проклятье! Толстый и похож на жабу?

Фэйт не ответила — она снова с ужасом взирала на злополучный пакетик.

— Мы не можем взять и просто бросить его в контейнер. И в полицию тоже нельзя сообщать. Нас непременно притянут к этому делу — и тогда конец. А если это выплывет наружу… Ты слышала, как поступают со стукачами?

Элла с трудом проглотила комок в горле. Конечно, Фэйт черпает сведения из триллеров, которые постоянно смотрит по телевизору, но и наяву ситуация выглядит опасно.

— О, Господи! — Фэйт тряслась как осиновый лист. — А что, если они решат, будто это ловушка?! Или у них тут везде спрятаны наркотики? Во всех контейнерах? Может, даже в саду перед домом… или позади дома. Боже святый, а вдруг они и в доме есть?!

— Нет, в доме вряд ли, — успокоила ее Элла, незаметно проглотив клейкую слюну.

— А вдруг полиция все-таки пронюхает об этом? И тогда наверняка решит, что это мы… — Фэйт, казалось, вот-вот расплачется.

Схватив Фэйт за руку, Элла подтащила ее к дивану и толкнула. Та с размаху плюхнулась на диван, ноги ее взлетели вверх, и одна из туфель, практичная, но не модная, на плоском каблуке, слетела с ноги. Чертыхнувшись, Элла сунула ее Фэйт, решительно подумав, что пора взять ситуацию под контроль. Не могут же они позволить всяким подонкам бросать черт-те что в их контейнер для мусора! Мало того, его теперь могут постоянно использовать как почтовый ящик! От наркотиков, конечно, нужно избавиться… Но нужно выкинуть их подальше от их дома.

— Послушай, Фэйт… — Из носа у Фэйт текло, и Элла, достав из кармана бумажный платок, сунула ей в руку. Та шумно высморкалась. — Иди-ка ты в ванну, а я съезжу куда-нибудь и выкину эту мерзость. А когда вернусь, мы поедем в паб. Как тебе такая идея?

Фэйт охотно закивала.

— Ну, тогда и волноваться нечего. Вот увидишь, мы все уладим. Но только нужно держать язык за зубами, поняла? Это наша тайна, идет?

Фэйт снова кивнула. Она смотрела на нее как затравленный кролик. Элла попыталась разглядеть выражение ее глаз за толстыми линзами очков и в который раз удивилась их удивительно красивому зеленому цвету. И зачем она только носит эти уродливые очки? Неужели нельзя подобрать что-то поприличнее, а в этих она смахивает на Элтона Джона! Но не стоит сейчас расстраивать еще больше бедняжку Фэйт.

— Я вся трясусь от страха, — облизнув губы, тусклым голосом прошептала Фэйт и снова шумно высморкалась. — Не стоит мне с вами ехать… Только все испорчу.

— Глупости! Выпьешь пару пива — и все будет отлично. Миранда желает, чтобы все повеселились, так что отвертеться тебе не удастся. Ничего, мы справимся, вот увидишь.

— Ты так думаешь?

— Да! — отрезала Элла. Она уже решила, что Фэйт поедет в паб, и не намерена была слушать ее отговорки. И потом, Миранда обожала, чтобы вокруг нее всегда была толпа народу. Элла иной раз в ее обществе чувствовала себя как Марсель Марсо. Впрочем, и Фэйт в компании становилась другой. Это сейчас она хнычет, потому что испугалась. Но это пройдет.

— Миранда просто обожает командовать, верно? — понизив голос, заговорщицки прошептала Фэйт.

«Ну уж нет, никаких начальников!» — подумала Элла. Они просто живут вместе, так что ни начальников, ни подчиненных тут быть не может.

— Любит, но это даже забавно. Представь, как скучно нам было бы без нее. Правда? Я бы вечно копалась в земле, а ты с утра до вечера рассказывала бы мне жалостные истории о своих зверушках. И через неделю мы бы надоели друг другу до смерти. Так что без Миранды никак нельзя — помрем со скуки. Сама подумай.

Кивнув, Фэйт отвела глаза в сторону. Элла с тоской посмотрела на разорванный пакет из фольги.

— Ну что — вперед? — она неохотно взяла пакет со столика и аккуратно завернула фольгу, стараясь не рассыпать содержимое.

— Куда ты его отвезешь? — Фэйт следила за ней круглыми глазами.

— Не скажу. Лучше тебе этого не знать, тогда ты и под пыткой не признаешься… — Элла деланно улыбнулась. В глазах Фэйт вспыхнула тревога, и Элла поспешно бросила: — Выкини это из головы, слышишь? Я все улажу.

Фэйт неохотно встала:

— Если ты так считаешь…

— Да. Считаю. А теперь — беги!

— Но…

— Я кому сказала?! — рявкнула Элла, решив, что хватит сдерживаться. И сразу почувствовала себя значительно лучше.

Когда-то идея взять жильцов казалась ей вполне разумной. Хотя мысль о покупке этого довольно-таки невзрачного коттеджа в таком же невзрачном поселке на окраине города — вряд ли кому-то показалась бы разумной. Но Элле эта идея представлялась на редкость заманчивой.

Почти десять лет она из кожи лезла вон, прокладывая себе путь наверх и делая карьеру в международном банке. В активе у нее было: неплохое образование, великолепный старт в главном отделении банка и, слава Богу, ничего, чтобы смогло бы ей помешать. Она заставила себя быть жесткой — такой, какой должна была стать, чтобы добиться цели. Элла успела понять, что в этом мире правят мужчины, но это ее не пугало. Она научилась барабанить по клавиатуре с бешеной скоростью, говорить по нескольким телефонам сразу — и в двадцать восемь лет вдруг обнаружила, что у нее больше денег, чем она может потратить, и что устала до чертиков. Нервное истощение — так ей сказали. Впрочем, в своем положении она была не одинока. Достаточно только оглянуться — вокруг было немало еще молодых мужчин с ранней сединой, лысинами и темными кругами вокруг глаз, и руки у них тряслись, как у стариков, — во всяком случае, до первой пинты, которую они позволяли себе перед ужином. Теперь у нее было жалованье, о котором она прежде даже не мечтала, но ни минуты свободной, чтобы его тратить. Она могла себе позволить слетать в отпуск в любую экзотическую страну, но… у нее просто не было на это времени. У нее имелся автомобиль БМВ, но ей некуда было на нем ездить, имелась квартира в Доклендсе, обставленная одним из лучших дизайнеров, с кожаным диваном, на котором ей все недосуг посидеть. И по мере того как рос ее счет в банке, мир вокруг нее сжимался до размеров аквариума, где все, как акулы, только и думали о том, как бы сожрать друг друга. Элле порой казалось, что она задыхается. Она мечтала о нормальной жизни, без лжи и коварства, и это превратилось в своего рода навязчивую идею.

И вот наступил такой момент, когда она поняла, что больше не выдержит. Это случилось в ресторане. Лососина и нежный сыр так и остались лежать на тарелке, а Элла выскочила на улицу, оглушительно хлопнув дверью и не замечая провожавших ее удивленных взглядов. И, только оказавшись на улице, вдруг поняла, что отчаяние копилось в ее душе уже долгие годы.

Не раздумывая, Элла продала машину, избавилась от квартиры, набитой вещами, и остальных дорогих игрушек и вскоре стала хозяйкой этого дома-развалюхи в Оксфордшире. Здесь она оказалась не случайно — Элла выросла в этих местах, правда, ближе к Редингу, чем к Оксфорду, но все равно тут ощущалась атмосфера дома. Элла внесла задаток за коттедж, который находился всего в трех милях езды от колледжа, и с тех пор постоянно возилась с ним, стараясь, чтобы ее новое жилище выглядело прилично.

Она переехала в июле и сразу же дала объявление в местных газетах, что ищет двух женщин, которые согласились бы жить вместе с ней, внося свою часть платы за коттедж. Дотошно расспросив множество претенденток, Элла наконец выбрала тех, кто меньше всего походил на нее и друг на друга тоже. Она хотела быть уверена, что ни одна из них не станет охотиться на чужой территории. Элла с самого начала вежливо, но твердо дала понять, что арендная плата потому и невелика, что предполагает в качестве дополнительной услуги помощь по отделке дома. Миранду и Фэйт это не отпугнуло — обе переехали немедленно и с тех пор жили вместе с Эллой. И до сих пор все было достаточно мирно — ни сцен, ни скандалов, ни крупных конфликтов. Курс, который она слушала, оказался потрясающе интересным, ее наставник — еще более потрясающе интересным, и Элла считала, что ей повезло. Все шло согласно плану, если не считать появления наркотиков. Но это всего лишь временное неудобство.

— Давай! Вперед, скотина! — Машина со скрежетом поползла вверх по склону холма. Насквозь проржавевший драндулет был приобретен в целях экономии, но он передвигался, и это главное.

Вечером луга выглядели просто потрясающе. После небольшого дождя они казались особенно свежими, а воздух пропитался ароматом мокрой травы. Оранжевожелтый оттенок заходящего солнца потемнел, сменившись багровым, и к тому времени, как Элла взобралась на вершину своего любимого холма, землю уже окутали прозрачные лиловые сумерки. Свернув на полянку, где она всегда любила постоять, Элла долго любовалась мирно спавшей внизу долиной. В свете умирающего дня она казалась такой уютной — словно спальня, — только вдалеке мерцали огоньки крохотной деревушки. Открыв дверцу машины, Элла вышла и подставила лицо прохладному ветерку.

Ей всегда нравилось это место. Когда бы она ни приезжала сюда, чтобы полюбоваться долиной, ей всякий раз хотелось похвалить себя. И действительно, мысль поселиться в этих местах оказалась просто гениальной. Удовольствие, которое она получала, копаясь целый день в земле, не шло ни в какое сравнение с триумфом по поводу заключения на редкость удачной финансовой сделки. Теперь ее место было здесь, в этой сельской глуши. С грязью под ногтями, с раскрасневшимся от ветра лицом, Элла чувствовала себя совершенно счастливой. И не было другого места на земле, где бы она хотела встретить свой двадцать девятый день рождения. Мир и покой снизошли в ее душу. Элле вдруг показалось, будто одна в целом мире — одна наедине с этими полями, с коровами и со своими мыслями.

— Добрый вечер.

Вздрогнув, Элла резко обернулась. Какой-то запоздалый прохожий, решивший на сон грядущий прогуляться с собакой, прошлепал мимо, высоко подняв воротник. Судя по всему, его путь лежал в деревушку у подножия холма. И ему вовсе незачем знать, что в бардачке ее машины лежит пакетик с героином.

— Да, вечер прекрасный! — крикнула Элла ему вслед. Но мужчина уже удалялся быстрой рысцой и через минуту растворился в темноте вместе с собакой.

Элла бросила взгляд на часы — дешевенький электронный «Аргос», им она заменила прежний «Картье», которым щеголяла, когда работала в Сити. Скорее всего, она угодила в тот час, когда местные привыкли выгуливать собак. Так что разумнее всего швырнуть злополучный пакетик в кусты и побыстрее удрать отсюда, пока не появился еще один любитель вечерних прогулок. Элла представила себе, как Миранда в ожидании раздраженно барабанит наманикюренными пальчиками по стойке бара, и вздохнула. Пора бежать.

Она юркнула в машину и вытащила из бардачка пакетик. Озадаченно огляделась, гадая, куда же кинуть. Вдоль дороги тянулся забор, заканчивающийся воротами, за ним простиралось поле, окаймленное живой изгородью шиповника. На вид заросли казались довольно густыми. «Подойдет».

Элла проскользнула через ворота и двинулась вдоль изгороди, ощупывая ее рукой, пока не обнаружила лохматый куст папоротника. Это было как раз то, что она искала. Поспешно раздвинув ветки, она сунула туда пакетик, а потом расправила их снова, чтобы его не было видно. С души будто камень упал. Выпрямившись, Элла удовлетворенно вытерла руки о джинсы: «Вот и все. Конец…»

Вдруг послышался звук двигателя приближающегося автомобиля. Элла, даже не успев ни о чем подумать, плюхнулась ничком в траву. Машина ползла довольно медленно. Насколько помнилось Элле, это был самый узкий участок дороги. Затаив дыхание, она чуть-чуть раздвинула ветки живой изгороди. Слава Богу, проехала! Поднявшись, Элла рысью помчалась к воротам.

Ужом проскользнув между прутьями, не смогла сдержать истерический смешок. Адреналин ударил ей в голову, словно вино. Усевшись за руль, Элла включила зажигание, нажала на газ и рывком сорвалась с места. Только тут она наконец перевела дух. «Вот теперь можно и праздновать», — подумала она. И ничего, что ей уже скоро тридцать. Настроение было великолепное. Не обращая внимания на скрежет старой развалюхи, Элла свернула на дорогу и прибавила газу. На лице ее сияла улыбка.

А этот Плу — забавное местечко. Никогда не знаешь, на кого там наткнешься.

Глава 2

Звуки, рвущиеся из музыкального автомата, оглушили Эллу уже с порога. Опустив глаза, она проскользнула мимо висевшей в холле знаменитой акварели и стала проталкиваться к бару. Фэйт, скорее всего, уже тут, решила она.

Когда она вернулась, в коттедже уже никого не было. Почему-то Элла представила, как Миранда, потеряв терпение, тащит вопящую и отбивающуюся Фэйт в паб, не обращая внимания на то, что та еще в лифчике и трусиках. Миранда не любила бывать где-то одной, хотя, с тех пор как они поселились вместе, предпочитала обходиться без женского общества. Элла уже несколько вечеров подряд с любопытством разглядывала сваленные кучкой на кухонном столе картонные подставки под пиво, в то время как Миранда, в очередной раз почувствовав острый недостаток тестостерона, исчезала из дома. Потом Элле вдруг пришло в голову, что Фэйт спряталась, чтобы никуда не идти, но, поспешно обыскав ее спальню и даже заглянув под кровать, она убедилась, что в доме никого нет. И вдруг вспомнила о наркоторговцах. Что, если уже побывали здесь, похитили бедную Фэйт и теперь просматривают в местной газете объявления о пропавших животных, чтобы узнать, куда подевался героин. Но, поразмыслив немного, Элла решила, что, скорее всего, Миранда и Фэйт ждут ее в пабе.

Наскоро приняв ванну, Элла подкрасилась и невольно залюбовалась своим отражением в зеркале. Результат, вопреки ожиданиям, оказался вполне приличным. Темно-каштановые волосы Элла зачесала наверх, потом подвела глаза, отчего они сразу стали казаться больше, и надела маленькое черное платье, сохранившееся с прежних времен. В нем она выглядела хрупкой и тоненькой, но не тощей. Добавив для контраста клипсы винно-красного цвета, Элла схватила пальто и зашагала по дорожке.

Кевин и Андреа уже стояли за стойкой бара. Андреа можно было смело принять за супермодель. На самом деле она была студенткой. А Кевин — барменом, хотя с виду смахивал на жокея. Кевин был тут величиной постоянной — во всяком случае, когда бы Элла ни заходила в бар, Кевин всегда на месте. Такой же постоянной величиной было для него состояние влюбленности. В настоящее время Кевин был без ума от Андреа. Дерек, управляющий, с неизменно брезгливым выражением на лице, встречал клиентов у дверей. В зале стоял ровный гул голосов, изредка прерываемый смехом и почти перекрывающий льющуюся из динамиков мелодию ЭЛО. Элла знала только одного человека, который мог слушать ее без перерыва, — Фэйт. Подумав немного, она направилась к бару, решив, что сначала закажет себе что-нибудь выпить, а уж потом отправится на поиски Миранды — узнать, кого та успела пригласить на ее, Эллы, день рождения.

— Привет, мой персик! — Кевин ринулся к ней, ловко балансируя сразу четырьмя полными доверху пинтовыми кружками. — Слышал, что у тебя день рождения, девочка.

Элла застонала сквозь зубы.

— О Боже! Не напоминай мне об этом!

— Вон те парни явно положили на тебя глаз, — игриво подмигнул он.

Двое мужчин, под тридцать лет, повернулись и уставились на нее восхищенным взглядом.

— Спасибо, Кевин. Насколько я понимаю, все уже в курсе. Может, стать на пороге и размахивать флагом — на тот случай, если кто-то еще не знает?

— Нет смысла. По-моему, Миранда уже всем раззвонила.

Элла бессильно привалилась к стойке бара. Увидев выражение ее лица, Кевин расхохотался:

— А я думал, ты обрадуешься. Я где-то вычитал, что женщины обычно достигают расцвета, когда стукнет тридцатник, так что у тебя в запасе еще целый год.

Заметив, что двое за столиком в углу разглядывают ее, уже не скрывая восторга, Элла скривилась.

— Тридцать пять, — поправила она. — Впрочем, какая разница? Все равно любой мужчина начинает пускать слюни, увидев какую-нибудь восемнадцатилетнюю свистушку! — Элла многозначительно подмигнула в сторону Андреа, которая как раз в эту минуту величественно проплывала мимо — точь-в-точь богиня на носу какого-нибудь старинного парусника. Кевин закатил глаза.

— Нет, зеленовата. Лично я предпочел бы красотку постарше, — вмешался один из мужчин, и в глазах его вспыхнул плотоядный огонек.

— Красотку? — усмехнулась Элла. — Тогда это не ко мне.

— Ну, что будешь заказывать? — вмешался Кевин. — Первую — за счет заведения. Что-нибудь покрепче, — посоветовал он.

Элла кивнула — покрепче так покрепче. Парень, сидевший возле нее, видимо, еще не оставил мысли познакомиться, потому что выразительным жестом задрал рукав футболки, обнажив бугры мышц, и что-то пробормотал насчет того, что если покрепче, так это, дескать, к нему. Элла сделала вид, что не слышит.

— Тогда водку с тоником. И побольше лимонного сока.

— Вот это дело.

— Ну, если они достигают расцвета к тридцати пяти, — снова заговорил тот самый парень с похотливым огоньком в глазах, пока Кевин тряс шейкер с коктейлем, — тогда у вас в запасе не один год, а целых шесть!

Элла, обернувшись, окинула его взглядом. «Довольно приятный парень», — решила она.

— И что?

— Ну… я к тому, что если вам нужен кто-то… — не договорив, он захохотал.

— Вот как? — прищурилась Элла. — Что ж, если у тебя есть младший брат, присылай его ко мне. Видишь ли, мужчины, как утверждают, достигают расцвета гораздо раньше — годам к восемнадцати. Кажется, я где-то об этом читала.

— Что-что? Не помню… Со мной такого не было!

— Ах как жаль! Наверное, ты этот момент просто пропустил! — ехидно бросила Элла.

Прикусив губу, чтобы подавить смешок, она взяла из рук подоспевшего Кевина бокал. А за спиной у нее слышался обиженный шепот:

— Вранье все это, верно, Дейв? Ты об этом что-нибудь слышал?

— He-а… Чушь какая-то!

— Спасибо за выпивку, Кевин. Пока.

Но Кевин уже упорхнул вслед за Андреа в другой конец бара. Элла, прищурившись, разглядывала темноватый зал, гадая, в какой уголок забились Миранда с Фэйт. И, тут же заметив сверкающие локоны Миранды, принялась проталкиваться через плотную толпу в самый дальний конец бара. Волосы Миранды обычно имели красивый оттенок опавшей осенней листвы, но сегодня после окраски они приобрели цвет красного дерева. Заметив пробиравшуюся к ним Эллу, Миранда вскочила и принялась энергично размахивать руками.

— Наконец-то! И где тебя черти носили?! Фэйт сказала, ты забыла что-то в колледже и поэтому тебе пришлось вернуться.

Элла смущенно улыбнулась:

— Да, мне очень жаль. Всем привет!

— И что такое ты забыла, что не могла подождать до утра?

— Что? Э-э-э… черенки.

— Черенки?!

— Да, понадобилось немного больше черенков, чем я думала. Сорт «Бэби Био».

— Так ты хочешь сказать, что вернулась, потому что тебе вдруг приспичило снова копаться в земле?!

Элла смерила ее ледяным взглядом — если Миранда думает, что имеет право отчитывать ее, то сильно ошибается.

— Просто хотела убедиться, что мои черенки продержатся до утра.

Заставив себя улыбнуться, Элла обвела взглядом сидевших за столом молодых людей. Фэйт, конечно, устроилась поближе к музыкальному ящику. Губы у нее были фиолетовыми, и Элла сначала подумала, что она успела полакомиться черникой, и только потом сообразила, что Миранда всучила ей свою губную помаду. Рядом с Фэйт сидела женщина с пухлым ртом и самоуверенно вздернутым носиком. Соломенно-рыжие волосы ее были ровно подстрижены. Фэйт, как показалось Элле, старалась держаться от нее подальше, но, возможно, она просто боялась, что кто-нибудь успеет к музыкальному ящику раньше ее. Тут же было еще двое мужчин, которых Элла видела впервые, оба пожирали глазами Миранду. Тут же, к большой радости Эллы, устроились трое ее однокурсников — Валери, Джон и Пьер. Приветливо помахав им, она уселась за стол.