Помоги проекту - поделись книгой:
Итак, об устроении, порядках и законах подземного мира мы имеем, к сожалению, крайне мало сведений. Отчасти эти пробелы восполняются третьей частью «Сказания о Гильгамеше, Энкиду и подземном царстве», конец которой как раз и посвящен законам подземного мира. К сожалению, именно эта часть сказания более всего повреждена, однако В.К. Афанасьева выявляет в своей статье «Сказание о Гильгамеше…» три основные группы идей в структуре рассказа.
Гильгамеш спрашивает Энкиду об участи человека, не имевшего детей, имевшего одного, двух и так до семи сыновей, а также о людях, умерших, не успев узнать любви и произвести на свет потомства: дворцовом евнухе, нерожавшей женщине, молодом человеке и юной девушке. Из ответов Энкиду мы видим, что положение в
– Того, кто наследника не имеет, видел?
– Да, видел.
– Каково ему там?
– Хлеб, кирпичу, разбитому ветром, подобный, он ест.
– Того, у кого семь сыновей, видел?
– Да, видел.
– Каково ему там?
– Словно друг богов, сидит в кресле, музыкой танцев наслаждается.
Здесь разбирается несколько вариантов участь человека, павшего в битве, участь людей, умерших от несчастного случая, участь нерожденных или мертворожденных младенцев, участь сгоревшего в огне. Интересно, что тот, чье тело сгорело в огне, вообще не имеет духа-призрака, что особенно примечательно в контексте традиционных представлений о бродящих призраках. Особенно резко выделяется среди обычных описаний унылого существования за гробом описание участи мертворожденных младенцев и тех, кто умер в расцвете лет (они чем-то отличаются от юношей и девушек, о которых говорилось выше, хотя бы потому, что те перечислены в контексте бесплодия). Последние две категории умерших удостаиваются весьма завидной участи:
– Того, кто в расцвете умер, ты видел?
– Да, видел.
– Каково ему там?
– Там, где ложе богов, и он лежит там.
– Моих младенцев мертворожденных, кто себя не знает, видел?
– Да, видел.
– Каково им там?
– Вокруг столов из злата и серебра, где мед и прекрасные сливки, резвятся.
Размышляя над этими строками сказания, В.К. Афанасьева пишет: «…какая глубокая мифологема, и сколько ощущений, чаяний за ней, и какая могучая концепция, пусть не сформулированная теоретически, но выраженная интуицией поэта, позволяющей закончить произведение именно этими положениями!».
Здесь Гильгамеш спрашивает о судьбе своих родителей, шумерийцах, аккадцах и т. д. Тут, видимо, играет ведущую роль этический мотив, так как спрашивается о судьбе тех, кто не чтил отца и матери, кто был проклят отцом или матерью, кто клялся ложной клятвой, кто нарушил клятву. Несмотря на то что текст сильно разрушен, мы можем сказать, что участь таких людей, скорее всего, была очень тяжелой.
В третьей части «Сказания о Гильгамеше, Энкиду и подземном мире» важна также и тема смерти от нарушения запретов и тема удерживания Куром попавшего туда. Но эти темы достаточно традиционны и встречаются и в других текстах, касающихся подземного мира.
Вот так, достаточно схематично, может быть представлено устроение подземного мира.
Заключение
Древние жители Месопотамии не обладали, конечно, современными научными знаниями о космосе. Однако внимательное исследование окружающего мира не было безрезультатным. Мы можем только удивляться их знаниям о звездном небе, солнце, лунных циклах. Но, основываясь на повседневном опыте, они и Вселенную представляли себе наподобие земного мира. В книге Т. Якобсена «Сокровища тьмы» название каждой главы так и начинается словами: «метафора такого-то тысячелетия». Космос виделся им хорошо устроенным государством, в котором каждое живое существо или предмет занимает определенное место. Человек тоже имеет свое место в этом вселенском государстве. Исходя из понимания устроения космоса и своего места в нем, древний житель Месопотамии и строил свою повседневную жизнь.
Поделиться книгой: