В ожидании Годо (Перевод. М. Богословской)

ДРАМАТУРГИ

лауреаты Нобелевской премии

Библиотека

«ЛАУРЕАТЫ НОБЕЛЕВСКОЙ ПРЕМИИ»

Издается под эгидой ЮНЕСКО

ДРАМАТУРГИ-

лауреаты Нобелевской премии

Хосе Эчегарай-и-Эйсагирре

Герхарт Гауптман

Хасинто Бенавенте-и-Мартинес

Юджин О'Нил

Сэмюэль Беккет

Воле Шойинка

Дарио Фо

МОСКВА

«ПАНОРАМА»

1998

ББК 84(0)-6 Д 72

УДК 82(100-87)-2

Составление О. Жданко

Художественное оформление А. Музанова

СЭМЮЭЛЬ БЕККЕТ

(1906 - 1989)

Ирландский драматург, Нобелевский лауреат 1969 года

В ОЖИДАНИИ ГОДО

Трагикомедия в двух действиях

Перевод с французского М. Богословской

ДЕЙСТВУЮЩИЕ ЛИЦА

Эстрагон.

Владимир.

Поццо.

Лакки.

Мальчик.

ДЕЙСТВИЕ I

Проселочная дорога. Дерево. Вечер.

Эстрагон сидит на кочке и старается снять с ноги башмак. Пыхтя, тащит его обеими руками. В изнеможении опускает руки, делает передышку, снова принимается тащить. Все повторяется сначала. Входит Владимир.

Эстрагон (снова опуская руки). Ничего не поделаешь. Владимир (приближается к нему мелкими, деревянными шажками, широко расставляя ноги). Я начинаю склоняться к тому же мнению. Всю жизнь я пытался не поддаваться этому, говорил себе, будь рассудителен, Владимир, ты же ведь еще не все испробовал. И снова прилагал усилия. (Задумывается, вспоминая о своих усилиях. Эстрагону.) Так, значит, ты опять тут.

Эстрагон. Ты так думаешь?

Владимир. Я рад, что ты вернулся. Я думал, ты совсем ушел.

Эстрагон. Я тоже.

Владимир. Наконец-то мы опять вместе. Как бы нам отпраздновать это. (Размышляет.) Подымиська, я тебя обниму.

Эстрагон (в раздражении). Погоди, погоди.

Владимир (обидевшись, холодным тоном). Разрешите осведомиться, где их сиятельство изволили провести ночь?

Эстрагон. В овраге.

Владимир (в изумлении). В овраге! Где это?

Эстрагон (без жеста). Там.

Владимир. И тебя не били?

Эстрагон. Не били? Конечно, били.

Владимир. Все те же?

Эстрагон. Те же? Почем я знаю.

Владимир. Как я только подумаю об этом... все эти годы... во что бы ты превратился... без меня... (Убежденно.) Ничего от тебя не осталось бы — кучка костей, вот чем ты был бы сейчас, можно не сомневаться.

Эстрагон (задетый). Ну и что?

Владимир (горестно). Это не под силу одному человеку. (Пауза. Бодрым тоном.) А с другой стороны, говоришь себе: что толку падать духом теперь. Надо было думать об этом раньше, когда мир был юн, в девяностые годы.

Эстрагон. Хватит тебе чепуху молоть, помоги-ка мне снять это дерьмо.

Владимир. Мы бы с тобой, взявшись за руки, прыгнули бы с Эйфелевой башни, одни из первых. Мы тогда еще были порядочными людьми. А теперь уже поздно. Нас даже теперь и не пустили бы наверх.

Эстрагон силится стащить с ноги башмак.

Что ты делаешь?

Эстрагон. Башмак снимаю, тебе что, никогда не приходилось этого делать?

Владимир. Башмаки снимают каждый день, мне уже надоело тебе твердить это. Почему ты меня не слушаешь?

Эстрагон (жалобно). Помоги мне!

Владимир. А что, больно?

Эстрагон. Больно? Он спрашивает, больно ли мне!

Владимир (возмущенно). Можно подумать, один ты на свете страдаешь. Я в счет не иду. Хотел бы я поглядеть на тебя на моем месте. Вот бы ты запел.

Эстрагон. А тебе что, больно?

Владимир. Больно?! Он спрашивает, больно ли мне! (Наклоняется.) Никогда нельзя пренебрегать мелочами.

Эстрагон. Ну что я тебе могу сказать, всегда ведь откладываешь до последней минуты.

Владимир (мечтательно). До последней минуты. (Задумывается.) Хорошо будет, да не скоро сбудется, кто это сказал?

Эстрагон. Что же ты, не можешь мне помочь? Владимир. Мне иногда кажется: вот оно подходит. И тогда чувствуешь себя как-то чудно. (Снимает шляпу, заглядывает внутрь, шарит в ней рукой, встряхивает ее, надевает снова.) Ну, как бы это сказать... Испытываешь облегчение и в то же время... (подыскивает слово) ужас. (С пафосом.) У-жас! (Снова снимает шляпу, заглядывает внутрь.) Странно. (Постукивает по тулье, словно выбивая что-то застрявшее в шляпе, снова заглядывает внутрь, надевает.) Ничего не поделаешь.

Эстрагон с невероятным усилием наконец стаскивает башмак. Заглядывает внутрь, щупает рукой, переворачивает его подошвой вверх, трясет, водит глазами по земле, смотрит, не выпало ли что-нибудь, ничего не находит, снова щупает рукой внутри, тупо уставившись прямо перед собой.

Владимир. Ну что?

Эстрагон. Ничего.

Владимир. Ну-ка покажи.

Эстрагон. Нечего показывать.

Владимир. Попробуй-ка опять надеть.

Эстрагон (тщательно осмотрев ногу). Пусть немножко проветрится.

Владимир. Вот это вам весь человек: обрушивается на свои башмаки, когда виновата нога. (Опять снимает шляпу, заглядывает внутрь, проводит внутри рукой, встряхивает ее, постукивает по ней, дует в нее, снова надевает.) Меня это просто начинает пугать.

Молчание. Владимир погружен в раздумье. Эстрагон болтает ногой, ше- веля пальцами, чтобы они отошли на воздухе.

Один из разбойников был спасен. (Пауза.) В общем, приличный процент. (Пауза.) Гого!

Эстрагон. Что?

Владимир. А что, если нам раскаяться?

Эстрагон. В чем?

Владимир. Ну... (задумывается) что там вдаваться в подробности, нам это не понадобится.

Эстрагон. В том, что мы на свет родились?

Владимир разражается хохотом, но тут же с перекошенным лицом подавляет смех, схватившись рукой за низ живота.

Владимир. Не смеешь даже и смеяться.

Эстрагон. Ужасное лишенье.

Владимир. Только улыбаться. (Внезапно улыбка растягивает его рот до ушей, застывает на несколько секунд и так же внезапно исчезает.) Это не одно и то же. Ничего не поделаешь (пауза), Гого.

Эстрагон (раздраженно). Ну, что еще?

Владимир. Ты читал Священное писание?