Помоги проекту - поделись книгой:
— Ладно, брось ты это, — в голосе капитана прозвучала старомодная грубоватая искренность. — Я просто действую согласно правилам и здравому смыслу, жестко, но справедливо, и отношусь к любому члену экипажа так, словно в нем заключен целый мир, несмотря на социальные различия, являющиеся следствием системы функциональной подчиненности. Ну так что, работает твоя установка?
Марв Пейнтер включил прибор. Видеоэкран ожил, и на нем появилось изображение интерьера чужого космического корабля. За пультом управления сидел инопланетянин. Он был двуногим, но на этом и заканчивалось его сходство с человеком. Это создание внеземной жизни было ярко-зеленого цвета, около восьми футов роста и очень массивным. У него был хитиновый экзоскелет. На лбу торчали усики антенн, а глаза располагались на торчащих отростках. В огромной раскрытой пасти блестел двойной ряд острых белых зубов, похожих на акульи.
Инопланетянин заговорил: «Много приветствовать вас, гнусные, червеобразные формы жизни безмозглой. Меня называть Танатос Супербам, я — генерал рода малахитов, лорд редута стервятников, чрезвычайный принц О'Нилс, и у меня еще очень много титулов, как наследственных, так и приобретенных. На колени, мразь, и внимайте с почтением своему господину, который выше вас умственно, физически и морально! Назови свое имя, ничтожество, ранг и номер, да объясни мне покороче, почему бы мне не сделать из твоих костей хорошую кашу. Прием…»
— Странная манера выражаться, — пробормотал инженер Макдермот.
— Странная и гнусная, — нахмурившись, сказал капитан.
— Дело в том, — сказал Марв, — что компьютер вынужден подбирать выражения, исходя из ближайших аналогичных идиом земного языка и руководствуясь при этом запасом в блоках памяти. Потому и получается иногда какая-то несуразица.
— Но эмоциональные и информационные соответствия выдержаны, так ведь? - спросил капитан.
— Боюсь, что да, удрученно ответил Марв.
— В таком случае, проблема контакта осложняется. У меня создалось впечатление, что чужак настроен довольно агрессивно.
— У меня тоже такое впечатление, — признался Марв. — Но он ждет ответа, капитан.
— Сейчас, он его получит, — буркнул капитан и включил микрофон. В нем кипела ярость, распирая его, как газ, расширяющийся по закону Бойля. Но усилием воли он заставил себя вспомнить межперсональные уравнения Мартинса-Тернера, которые являлись частью гипнотического обучения каждого гуманоида, уровень интеллекта которого был выше четвертой ступени. В один миг капитан стал холоден как лед, обретя способность к объективному мышлению. Он подумал:
Слава богу, что существует Коржибски, подумал капитан.
— Приветствую вас, Танатос Супербам, — сказал он в микрофон. — Я командир этого корабля. Меня зовут Маккой. У меня дружеские и мирные намерения, как и у всей моей расы. Я хочу поладить с вами, и надеюсь, что это взаимное желание.
— Кровь, пот и хохот! — воскликнул Супербам. — Я чую американскую кровь! К дьяволу дружбу — меч, а не мир! Пусть сцепятся когти! L'audace, toujours l’audace! [18] Не хотеть сдаваться, будем драться, драться, драться!
— Если даже предположить, что все это аналоги из лексикона наших далеких предков, то все же этот парень явно груб и истеричен, и вряд ли он захочет мирно решить дело, — сказал капитан. Он вновь включил микрофон и предложил Супербаму решить дело мирным путем.
— Мир годится только для ваших коммунистических противников-слабаков! — зарычал чужак. — А теперь слушайте мое предложение. Я даю вам право выбора. Вы можете выбрать мгновенную аннигиляцию, которую вам обеспечит наше смертоносное оружие, с последующим уничтожением вашего космического флота и завоеванием Земли, после чего мы вставим в мозг каждого землянина радиоуправляемый блок, чтобы все они стали нашими рабами и могли испытать мучения худшие, чем смерть! Но у вас есть другая альтернатива.
— То есть?
— То же самое, но можем более благосклонно отнестись к вам, если вы не будете сопротивляться.
— Оба предложения неприемлемы, — хмуро заявил капитан Маккой.
— Ну что же, я вас предупредил Будьте бдительны! Избегайте клинча — и пусть победит сильнейший! Трепещи, незнакомец, ведь я со своими ребятами вышибу мозги у твоей банды, а каким способом — это меня не волнует!
Капитан вздохнул и приказал команде занять боевые посты. Он мысленно отрегулировал температуру кожи и содержание адреналина в крови, так как чувствовал, что впереди — тяжелые испытания.
24. Новости с другого уровня
В месте, расположение которого невозможно выразить в пространственно-временных эквивалентах, встретились три существа. Ради этой встречи они приняли земное обличье, хотя на самом деле выглядели совершенно по-иному. Главный из них, известный своим высоким моральным уровнем, называл себя Ка — лишь для того, чтобы можно было как-то обращаться к нему. Еле заметный нимб окружал его атлетическую фигуру и прекрасной формы голову.
— Не будем терять времени, — заявил Ка. — Всем присутствующим известно, что космические флотилии Земли и Супербама должны сразиться в соответствии с непреложными законами дуализма. Мы знаем также, что Земле свойственно многое, что мы одобряем, в то время как Супербам — это олицетворение зла. Нет необходимости подчеркивать, что победа Земли крайне желательна для нас. Мы осознаем также тот факт, что у Земли очень мало шансов — если только не вмешаемся мы. Надеюсь, нет смысла обсуждать сказанное? — Его собеседники согласно кивнули. Один из них, Де-Ао, сказал:
— Я тоже считаю, что нет смысла обсуждать то, что и так ясно. Нам остается лишь решить, в какой форме будет осуществлено наше вмешательство и в какой момент это произойдет.
— Мой анализ совпадает с представленными ранее, — заявил третий, которого называли Менингом. — Необходимо лишь решить, что и когда предпринять, поскольку все остальное и так ясно.
— Боюсь, — сказал Ка, — что мы не можем позволить себе вмешиваться и помогать Земле.
Два других существа ошеломленно уставились на него.
— Земля должна сама пройти через это, — пояснил Ка. — Вы сами убедитесь в этом, если попытаетесь решить некоторые уравнения Фурье десятого порядка.
Его собеседники произвели в уме расчеты и убедились, что Ка прав.
— Печальный результат, — вздохнул Менинг.
25. Служба срочной доставки
— Мы доставляем все, что нужно и когда нужно, — гордо сказал мистер Монитор.
— Именно такая служба мне и нужна, — обрадовался Мишкин.
— И не вам одному! В сегодняшнем, все более усложняющемся мире, нельзя ожидать от людей, чтобы они сами решали свои проблемы. Люди должны выполнять свой долг и не размениваться на мелочи жизни. Наша задача — снабдить их всем необходимым, чтобы помочь справиться с трудностями. Ваша проблема — это именно то, для чего мы нужны. Вы занимаетесь своим делом, мы своим, и все довольны.
— Это слишком хорошо, чтобы быть правдой, — заметил Мишкин.
— И все же это так, — ответил мистер Монитор.
— Мне необходимо, — сказал Мишкин, — получить запасную часть к двигателю, обозначенную в каталоге под индексом L-1223А.
— Слушаю и повинуюсь. А вы в состоянии заплатить за нее?
— Отнесите стоимость на мой банковский счет.
— Вот такие клиенты мне по душе! Одна запасная деталь к двигателю, индекс по каталогу L-1223А к отправке.
Мистер Монитор показал Мишкину вырезки из газет «Нью-Йорк таймс», «Виллидж войс», из журнала «Нью-Йорк мэгэзин», где вовсю расхваливалась деятельность фирмы — а какие рекомендации могут быть лучше? Мистер Монитор удалился.
Мишкин присел на пенек и стал ждать. Через несколько часов он услышал треск мотоцикла и вскоре увидел самого мотоциклиста в кожаной куртке и замшевом берете. К багажнику его мотоцикла был привязан большой сверток.
За пятьдесят ярдов от Мишкина мотоциклист налетел на пехотную мину, и взрыв разметал на куски человека, мотоцикл и сверток.
— Бог дал, бог и взял, — вздохнул Мишкин.
26
Мишкин шел через лес, наслаждаясь его красотой, впитывая в себя его запахи и звуки, чувствуя кожей воздух, вызывающий самые возвышенные чувства. С губ его готова была сорваться песня, пальцы бессознательно пощелкивали в такт неуловимому ритму. И в таком вот настроении он наткнулся на человека, привалившегося к дереву. Глаза его были закрыты. Казалось, он не дышит, но на мертвеца он не был похож. На обнаженной груди человека Мишкин увидел бронзовую табличку со словами «Включите меня». Над табличкой был установлен тумблер.
Мишкин повернул его.
Глаза человека открылись, он схватился за голову, качнулся, и, несомненно, упал бы на землю, если бы Мишкин не подхватил его и не помог сесть.
— Благодарю вас, дорогой сэр, — сказал человек. — Меня зовут, вероятно, Алекс Тонкин, и я вам весьма признателен, хотя, вероятно, было бы лучше, если бы вы не включали меня — ведь сейчас, когда ко мне вернулось сознание, страх снова угрожает пересилить мою неустойчивую психику.
А в чем, собственно, дело? — поинтересовался Мишкин.
— Я услышал голос, который сказал: «Для того чтобы убить его, мы должны убить все его „Я“». Я мгновенно понял, что спастись можно только в том случае, если скрыть факт множественности собственной личности. Это можно назвать передней линией обороны. Второй линией обороны было присутствие этих «Я» и их взаимодействие. Я сразу понял, что мои «Я» должны быть уничтожены одновременно или через очень короткие интервалы, чтобы мои «Я» не успели сообразить, в чем дело, и принять защитные меры. Понимаете?
— Вроде бы да, — ответил Мишкин.
— В таком случае вы сошли с ума, и я умолкаю. Послушаем, что скажет мой обвинитель.
Обвинитель слез с дерева и встал перед Мишкиным, укоризненно глядя на него и грызя яблоко.
— Ты не имел права включать то, что было выключено, — заявил он.
— Послушайте, — возразил Мишкин, — если Бог не хотел бы допустить этого, он не установил бы тумблер на груди этого человека.
— Справедливо… но мудрость Бога безгранична, и он сделал так, что тумблер можно повернуть в положение «выключено».
— Но ведь Бог повесил на груди этого бедняги табличку с надписью «Включите меня».
— Данное толкование чревато последствиями, — заметил обвинитель.
— Я совсем не собирался вмешиваться, — сказал Мишкин. — И мораль мне совершенно ясна — люди с тумблерами на труди вообще не должны существовать.
— Что? — закричал обвинитель. — Что вы сказали? Вы что, совсем свихнулись?
— А что я такого сказал? — удивился Мишкин. — Что случилось? Где я?
— Мы обсудим ваши действия, — сурово сказал обвинитель, — и сообщим результаты.
27. Зал кривых зеркал
В людях можно искусственно выработать автоматизм действий. Можно даже сказать, что автоматизм заложен в природе людей. Мы находимся во власти собственных эмоций. Мы плывем по течению наших желаний и наших неприязней, подчиняясь то своей, то чужой воле.
Давайте возьмем для примера предмет, любой предмет. Апельсин, например. Но наше сознание противится апельсину, он круглый и оранжевый — слишком примитивно. Давайте возьмем что-нибудь другое. Но мы уже по рукам и ногам связаны апельсином. Толстая, пористая кожура. С апельсином можно связать любое количество ассоциаций, но в большинстве своем они банальны. Апельсин необходимо вычеркнуть из списка предметов, которые можно использовать в качестве примера ассоциативного мышления.
К черту грузовики с апельсинами, хватит уже возиться с апельсинами. Апельсины занимают слишком много места. Возьмем апельсин. Мы уже взяли достаточное количество апельсинов. Апельсин уже стал успокаивающим средством для мозга. Почему бы нам не взять кишку? Легко визуализируется, способна обеспечить множество разнообразных функций. Но кишки слишком запутаны. Кишки все закручиваются и закручиваются и, в результате, получаются оранжевыми. Внутреннее содержание кишок не очень привлекательно. Вероятно, лучше всего вернуться к апельсинам.
Возьмем апельсин. Берите его скорее, пока он не взял вас. Мир апельсинов, вероятно, не настолько сложен, чтобы в нем нельзя было разобраться.
Возьмем тему Мишкина и апельсинов. Многие годы Мишкину было наплевать на апельсины. Но мы-то знаем, что отсутствие какого-то предмета предполагает возможность его присутствия. Итак, мы вкладываем в сознание Мишкина понятие об апельсине и начинаем прослеживать множество различных связей.
Ясно одно: Мишкин никогда не осознавал своего слепого увлечения апельсинами. Мишкин и антиапельсины. Апельсины и анти-Мишкин. Мы не должны, однако, совершать ошибку, предлагая простую оппозицию. Непростительное пренебрежение Мишкина к апельсинам не должно обязательно повлечь за собой образование двух противоположностей. Вероятно, наиболее удобно использовать речевой термин, называемый оксимороном: слияние противоположностей. Два несовместимых предмета не могут быть взаимными. Взаимодействие теряется в оксимороне.
28
— Чудовище, которое убивает скукой, — рассказывал робот, — тоже обитает в этих местах. Голос его мощный и властный. Заявления его неоспоримы и невероятны. Внешность его безупречна и отталкивающа. Если оно встретится на вашем пути, вы пожелаете, чтобы оно сдохло, хотя оно и не сделало вам ничего плохого, абсолютно ничего. Оно рассуждает с вами об этом вполне приличным тоном. Напряжение нагнетается до невыносимости, ваша неспособность к действию приводит к апатии, которая еще больше усилится от чрезвычайной монотонности ситуации. И поскольку вы не в состоянии убить его, оно убивает вас.
— А где оно сейчас? — спросил Мишкин.
— Убивает скукой рыбу себе на обед, читая ей лекцию о неотъемлемых правах рыб.
— Прошу прощения, — сказала рыба, — но еще ни одну рыбу не убили скукой.
— Валяй отсюда и сделай из себя чучело, — огрызнулся робот.
29. Путаница, которая является ключом к пониманию
Мишкин увидел телефон последней модели, установленный на плоском белом камне. Когда Мишкин подошел, телефон зазвонил.
— Алло, — сказал Мишкин, сняв трубку.
— Том? Том Мишкин? Это ты?
— Я, — ответил Мишкин. — А кто это?
— Твой дядя, Арнольд Эпстейн. Как дела, Том?
— Неплохо, — ответил Мишкин. — Правда, есть кое-какие проблемы.
— А у кого их нет? А как твое здоровье, нормальное?
— Отличное, дядя Арнольд. А у вас?
— В общем-то в порядке. Том, я очень рад тебя слышать!
— Дядя Арнольд, а как вам удалось дозвониться до меня?
— Это подарок компании «А & Р». Я оказался их миллионным клиентом, и они подарили мне полную корзину бакалейных товаров и предоставили право заказать один телефонный разговор с любым человеком, где бы он ни находился.
— Очень приятно, что вы вспомнили именно обо мне. Спасибо.
— Для меня огромное удовольствие слышать твой голос, Том. А кстати, как твои родители, здоровы?
— Все в порядке, — ответил Мишкин.
— А твоя сестра?
— Отлично. Она сейчас в Европе.
— Ну и прекрасно. Кстати, а где ты сам, я не совсем понял оператора.
— Я сейчас на планете под названием Гармония.
— Хорошее местечко?
— Вроде бы ничего.
— Ну что же, отличные каникулы. Том, я могу что-нибудь сделать для тебя?
— Вообще-то да, — ответил Мишкин. — У вас есть при себе карандаш и листок бумаги?
Поделиться книгой: