Кн.5. Выбор. Рассказы

— А на что мне обращать внимание?

— Я тебе дам знать.

Мишкин пожал плечами и двинулся вслед за роботом. Они прошли мимо регистратуры, через вращающиеся двери, и вот они на поверхности Гармонии. Мишкин решил не переживать и положиться на робота — тот знал свое дело. Однако Мишкин ошибался. Его невежество в этом отношении было поразительным и по-своему трогательным. Поспорить с Мишкиным в тупости могла разве что небезызвестная девственница верхом на единороге.

(Разумеется, и его приятель робот тоже не был верхом совершенства. Приплюсуйте его невежество к идиотскому безрассудству Мишкина — и вы получите большое отрицательное число, равное количеству случаев плеврита, зарегистрированных со времен второй пелопонесской войны.)

Джем, горячие булочки, ярко накрашенные губки — все это смешалось в сознании Мишкина, когда он в возбужденном состоянии вступил на подозрительно загадочную поверхность Гармонии.

— И долго будут продолжаться эти галлюцинации? — спросил Мишкин.

— Откуда я знаю? — удивился добродушный шеф-повар с потрепанной гармоникой. — Я же и сам галлюцинация.

— Но как же мне отличить реальное от нереального?

— Попробуйте лакмусовую бумажку, — предложил Хуан Цзу.

— Дело вот в чем, — заявил робот. — Делай все в точности так, как я скажу, иначе ты здесь быстро протянешь ноги. Дошло?

— Дошло, — ответил Мишкин. Они пересекали долину, окрашенную в пурпурный цвет. Восточный ветер дул со скоростью пять миль в час, и было слышно электронное пение птиц.

— Если я тебе скажу «ложись», — продолжал робот, — то ты должен тут же брякнуться. Моргать шарами и крутить шурупами времени уже не будет. Надеюсь, у тебя рефлексы в порядке?

— Мне показалось, будто ты говорил, что здесь нет опасностей, — заметил Мишкин.

— Значит ты, умник, поймал меня на противоречии, — хмыкнул робот. — А может, у меня были причины наврать тебе?

— Причины? Какие же?

— А может, у меня есть причины не болтать с тобой об этих причинах, — ответил робот. — Слушай мою команду; ложись!

Мишкин и сам услышал тонкий, пронизывающий душу звук Он бросился ничком на траву, разбив себе при этом нос от излишнего усердия. Он поднял голову и увидел, что робот встал рядом, держа в двух конечностях по бластеру.

— Что это? — спросил Мишкин.

— Брачный призыв шестиногого протобронтозавра. Когда эти чертовы чучела возбудятся, они готовы проделывать это с кем угодно.

— Но разве они не видят, что я неподходящий объект для подобных забав?

— Конечно же, видят, но пока это дойдет до их мозга, то не успеешь опомниться, как очутишься под двадцатью тремя тоннами разгоряченного самца, взгромоздившегося на тебя.

— Н-ну, и где же он? — спросил Мишкин.

— Приближается, — угрюмо ответил робот, вертя бластеры на предохранителях.

Звук усиливался, он стал выше и громче. И тут Мишкин увидел нечто, удивительно напоминающее бабочку с размахом крыльев в шесть футов. Существо это пролетело мимо, беззаботно посвистывая, и свернуло налево, не обратив на них никакого внимания.

— Что же это было? — спросил с удивлением Мишкин.

— Это чертовски напоминает мне бабочку с размахом крыльев в шесть футов, — ответил робот.

— И я об этом подумал. Но ведь ты говорил…

— Да, да, да, — раздраженно отозвался робот. — Ежу понятно, что произошло. Эта дерьмовая бабочка научилась имитировать брачный призыв протобронта. Мимикрия — это явление, распространенное во всей Галактике.

— Распространенное? Но ведь это даже тебя застало врасплох?!

— А что в этом особенного? Просто я впервые столкнулся с этой дерьмовой бабочкой.

— Ты должен был знать об этом, — настаивал Мишкин.

— Вовсе нет. Я запрограммирован всего-навсего определять и уметь находить выход из ситуаций и явлений, опасных для человека. Эта развалина-хлопалка не причинила бы тебе никакого вреда, если бы, конечно, тебе не захотелось бы проглотить ее, так что вполне естественно, что в моей памяти отсутствуют какие-либо данные о ней. Ты же понимаешь, что я не какая-то там дурацкая энциклопедия. Я имею отношение к опасным штучкам, а не ко всякой дряни, которая ходит, плавает, летает, ползает, зарывается в землю и все такое прочее. Понял, сынок, что к чему?

— Понял, — ответил Мишкин. — Видно, ты и вправду знаешь, что делаешь.

— Именно для этого меня и создали, — с гордостью сказал робот. — Ну ладно, продолжим нашу прогулку.

5. Подготовленное заявление

«В последнее время у меня не все ладно с собственным мозгом. Возникают какие-то идеи и образы, но я не имею представления, реальны они или нет. Иногда мне кажется, что я ел, а иногда нет. Порой я обнаруживаю, что жил, а порой думаю, что нет. Я не могу припомнить, по какой причине я здесь нахожусь и в каком преступлении меня обвиняют. Но как бы там ни было, я невиновен, что бы я ни натворил».

Мишкин с надеждой поднял голову, но обнаружил, что суд исчез, и судья исчез, и весь мир исчез, и лишь скучающий охранник сидел и перелистывал старый выпуск «Rolling Stone».

Мишкин внезапно остановился.

— В чем дело? — спросил робот.

— Я что-то вижу впереди, — сказал Мишкин.

— Во дает! — хмыкнул робот. — Я тоже много чего вижу впереди. Я всегда вижу множество вещей там, перед нами. Боже, да ведь каждый хоть что-нибудь, да видит впереди!

— То, что я вижу, похоже на животное.

— Ну и что из этого?

Существо, которое Мишкин увидел перед собой, было похоже на тигра, только хвост у него был покороче, а лапы потолще. На грязно-шоколадного цвета шкуре ярко выделялись оранжевые полосы.

Оно выглядело свирепой, голодной и наглой галлюцинацией.

— Оно выглядит опасным, — сказал Мишкин.

— Много ты понимаешь, — ответил робот. — Дрянь, которую ты видишь перед собой — это пачинерт, травоядное животное вроде коровы, только более кроткое.

— Но зубы!

— Пусть они тебя не вводят в заблуждение.

— Что, опять мимикрия?

— Точно, великий из великих! Ну, возьми себя в руки и двинули дальше.

Они продолжали свой путь через пурпурную долину. Робот даже не позаботился вытащить бластеры, насвистывая песенку Элмера, а Мишкин замурлыкал «Сентиментальный вальс».

Пачинерт повернулся в их сторону, уставившись на них глазами цвета свернувшейся крови яка. Он зевнул, обнажив резцы, напоминающие кривые турецкие сабли, и потянулся, отчего бугры мускулов на боках стали похожи на юрких осьминогов под тонким слоем пластика.

— Ты точно знаешь, что оно травоядное? — с сомнением спросил Мишкин.

— Ничего, кроме травы и одуванчиков, — бросил на ходу робот. — Правда, иногда они лакомятся и редькой.

— На вид оно довольно свирепое.

— Природа способна на бесконечное множество хитростей.

Человек и робот приближались к чудовищу. Пачинерт поднял торчком уши и хвост, который напоминал Мишкину индикаторную стрелку на шкале, настроенной на неприятности. Он выпустил когти, смахивающие на жуткие искривленные зубцы дьявольских вил. Он зарычал, и при этом звуке ветви некоторых деревьев-путешественников сомкнулись, корни подтянулись, и деревья отправились на север в поисках более спокойных мест.

— Природа переигрывает, — заметил Мишкин. — Клянусь, что эта тварь собирается напасть на нас.

— Природа преувеличивает, — ответил робот. — В этом природа самой природы.

Они уже были в десяти ярдах от пачинерта, который все еще стоял совершенно неподвижно, являя собой великолепный образчик жуткого чудища, готового к яростной атаке, способного убить или покалечить любого человека или робота, попавших в поле его зрения, а заодно и пару деревьев, так, ради спортивного интереса.

Мишкин остановился.

— Что-то здесь не так. Мне кажется…

— Тебе слишком много кажется, — прервал его робот. — Бога ради, человек, возьми себя в руки! Я робот класса СРОНП, специально тренированный для такой работы, и даю тебе слово, что эта жалкая корова в тигриной шкуре…

Именно в этот момент пачинерт прыгнул. Только что он стоял без движения, но уже в следующий миг стремительно рванулся вперед и его зубы и когти заблестели в полуденном свете шафранного солнца Гармонии и его загадочного тускло-красного спутника. Чудовище было более чем реально, это было голодное, всеядное чудище, совершенно не интересующееся тем, на кого оно нападает, лишь бы жертва была сносных размеров и не выделялась особо когтями или клыками.

— Кыш, пачинерт, кыш, — неуверенно произнес робот.

— Падай! — заорал Мишкин.

— ГРРРР! — зарычал пачинерт.

6

— Том, с тобой все в порядке?

Мишкин заморгал глазами: «все нормально».

— Ты плохо выглядишь.

Мишкин нервно хихикнул — все это было довольно забавно.

— Что тут смешного?

— Все, и ты в том числе. Я тебя не вижу, а это уже смешно.

— Выпей-ка это.

— Что это?

— Ничего, просто выпей.

— Выпей ничего и превратишься в ничто, — раздраженно сказал Мишкин. Он с невероятным трудом открыл глаза. Кругом была кромешная тьма. Что происходит? Какое правило действует в данный момент? Мишкин с трудом разглядел окружающие его предметы. Да! Реальность окружения достигается посредством простого перечисления предметов. Итак, ночной столик, люминесцентная лампа, дневной свет, сундук, книжный шкаф, пишущая машинка, окно, кафель, стекло, бутылка молока, чашка кофе, гитара, ведерко со льдом, друг, мусорное ведро… и так далее.

— Я постиг реальность, — гордо сказал Мишкин. — Сейчас все будет в порядке.

— А что такое реальность?

— Одна из многих возможных иллюзий.

...Мишкин зарыдал. Ему хотелось иметь одну вполне определенную реальность. Происходящее с ним было ужасно, хуже некуда. Сейчас все что угодно…

Этого не может быть, подумал он. Но пачинерт был здесь, рядом, реальный вне всякого сомнения, и он мчался на Мишкина, невероятно правдоподобный сгусток когтей и клыков. Мишкин упал на бок, и чудовище пронеслось мимо.

— Стреляй! — закричал Мишкин.

— Я не имею права убивать травоядных животных, — неуверенно возразил робот.

Пачинерт развернулся и вновь помчался на них, брызжа слюной. Мишкин прыгнул вправо, потом влево. Пачинерт следовал за ним как тень. Массивные челюсти раскрылись. Мишкин закрыл глаза, прощаясь с жизнью.

Он почувствовал на лице жар, услышал рев, стон и звук падения чего-то тяжелого.

Он открыл глаза. Робот уложил чудовище из бластера прямо у ног Мишкина.

— Травоядное, — с горечью произнес Мишкин.

— Как тебе известно, существует такое явление, как мимикрия поведения. Иногда имитация поведения доходит до того, что животное ведет тот же образ жизни, что и образец, которому оно подражает: травоядное поедает плоть, что для травоядных довольно противно и приводит к расстройству желудка.

— Ты хоть сам веришь в эту чепуху?

— Нет, — упавшим голосом ответил робот. — Но я не понимаю, как эта тварь ускользнула из ячеек моей памяти. Планета находилась под постоянным наблюдением в течение десяти лет, прежде чем здесь построили склад Ничто живое не могло остаться незамеченным. Без преувеличения можно сказать, что в смысле опасности Дарбис-4 изучен так же тщательно, как и Земля.

— Погоди, погоди, — прервал его Мишкин. — Про какую планету ты говоришь?

— Дарбис-4, планета, на которую я был запрограммирован.

— Это не Дарбис, — Мишкин сразу почувствовал себя больным, опустошенным и обреченным. — Эта планета называется Гармония. Тебя закинули не на ту планету.

7

Устали читать про бедного Мишкина? Тошнит от всего?