Продемонстрируй слабость

– Сегодняшний день не стал исключением. Круг замыкается. Хорошего на горизонте не видать, а плохое не спешит ним становиться. Миссис Картер, что вы делаете в тех случаях, когда вам очень грустно и одиноко?

Мейделин сварливо предложила своё решение:

– Перво-наперво, я принимаю ледяной душ. Он вымывает всё дерьмо из головы и взбадривает. Потом представляю людей, которых ненавижу и желаю, чтобы их всех вывезли в другую страну, без средств для проживания, обратных билетов и мобильных телефонов. Пускай, помучаются на чужбине. А уж после всего, я смотрю новый сериал по HBO и наслаждаюсь, горячо мной любимым, развратом. Горячо любимым только в кинематографе, а не в жизни, – на всякий случай предупредила советчица, – я же не потаскуха какая-то!

Полицейский молча кивал, и дослушав монолог, неловко улыбнулся:

– Спасибо вам за беседу. Я рад, что вас остановил.

– Не скажу, что особо рада за остановку, но и вам спасибо. – Пожала плечами женщина.

Размяв кости и шейные хрящи, коп ещё раз поблагодарил за беседу и добавил:

– С вами я поговорил и высказал то, о чём никому никогда не признавался. Теперь моя эпитафия услышана, поэтому, можно и отбывать.

– Я рада. В смысле эпитафия?!

Несколько ловких движений, и полицейский перебросил ноги за перила. Взявшись за поручни, он на деревянных ногах прыгнул «солдатиком» вниз.

Находясь на грани шока, Мейделин сумела найти свою смелость и бросилась к перилам. Перегнувшись через них, её взгляд провожал летящее тело, неумолимо сближающееся с водой. Как водится в подобных случаях, время замедлилось, и секунды превратились в томительные часы.

Туловище копа всё удалялось, становясь еле заметной точкой. И всё, что Мейделин видела, так это макушку. Бам. Тело ударилось о водяную гладь, и та приняла тело в свои ласковые объятия. По воде прошли буруны и маленькие волны.

– Офицер Марко Гутьерез, что же вы наделали?! – Холодными губами произнесла бравая женщина. Вся её крутизна вмиг испарилась, потому как доселе, она никогда не видела самоубийц, прощавшихся с жизнью. Да, и возникали определенные сомнения на счет того, что очень многие люди наблюдали подобную картину. Всё же это процесс довольно интимный и изолированный от чужих глаз. Не считая разве что, показательных самосожжений и прочих революционных актов гражданского неповиновения.

Она повернула взгляд на дорогу. Никто на неё не обращал внимания. Водители автомобилей не заметили прыжка полицейского. Всё произошло слишком быстро. Мост выглядел буднично, и произошедшее на нём никак не отобразилось.

Вновь перегнувшись через перила, свидетельница происшествия посмотрела вниз. Ветер забирался под самые глазные яблоки, и глаза сильно слезились. Это не могло оторвать от жадного рассматривания воды, тем более она вновь преобразилась. Тело мёртвого копа всплыло наружу и неспешно поплыло. Так бы оно и скиталось по водяным просторам, пока бы Мейделин не вызвала спасателей, и его оттуда вынули. И женщина уже было полезла за телефоном, но тут из воды вырвался настоящая струя фонтана, едва ли не докатившаяся до неё.

Гладь зарябила, и под волнами стремительно поплыло нечто весьма крупное и объёмное. Приблизившись к бездыханному телу офицера Гутьереза, оно на мгновение застыло и показалось на виду.

Глаза Мейделин готовы были вылезти из орбит, поскакать в воздухе и запрыгнуть обратно в свою исконную обитель. Неужели это и вправду происходило?!

На виду показалась лишь часть туловища, но и этого вполне хватало для рассмотрения. Гибкая шея существа представляла собой прекрасный образец идеальной формы и пропорции. Она была огромной, тонкой и достаточно гибкой и эластичной. Шея была увенчана сравнительно маленькой головкой с двумя выпуклыми глазищами. Во рту красовались ряды белых клыков, схожих с турецкими ятаганами.

Со смертельной грацией, шея кинулась вниз, и упомянутые клыки вонзились в тело копа. Пронзённая надвое добыча застыла в пасти чудовища, и вместе с уже мёртвой жертвой, чудовище вновь погрузилось в воду. Оно это сделало настолько плавно и грациозно, что не смог бы повторить даже самый опытный дайвер. Никаких сотрясений воды. Лишь ровная плоскость без изменений. Словно ничего и не произошло.

Вот только Мейделинсловно наяву слышала хруст дробящихся костей и разделывание мягкой, податливой плоти. Неожиданно появившийся обед доставлял существу невыразимое удовольствие. Чудовище заглатывало мясо по частям и довольно урчало. Наверное, оно чувствовало эйфорию.

Женщина очнулась. Всё это дикий бред. Она не могла слышать то, что происходило под водой или слышать мысли этой образины. В некоем ошеломлении, она отошла от перил и в состоянии сомнамбулы поплелась к своему седану. Невпопад нажав кнопки на пульте, она разблокировала замок с третьей попытки и села в салон. В нём она задумчиво уставилась на руль и просидела так 5-10 минут.

Никак не получалось разобраться с мыслями. Что вообще всё это значило?! Какой-то несусветный фарс, похожий на съёмки очередного бездарного фильма. Но что-то она не слышала криков режиссёра или оператора: «Стоп, снято!». А, значит, всё происходило всамделишно.

Сопоставив некоторые факты, она пришла к выводу, что видела плезиозавра. Или если придерживаться точных формулировок – шею и голову плезиозавра. Доисторический динозавр, который старше, чем первый хит TheBeatles, восстал из мёртых и решил отведать свежей плоти у неё на глазах. И, вправду, почему бы не перекусить копом, минуту назад, решившим спрыгнуть с моста. Точнее, скорее всего он решил совершить суицид таким образом, намного раньше. Но плезиозавр, как будто, ждал этого прыжка и молился на него каждую секунду.

Впору было тронуться мозгом. И вот стоило офицеру Марко Гутьерез останавливать именно её? Почему она превысила скорость? Вот могла же ехать по правилам и уже бы давно сдала свои вещи в прачечную. Вспомнив про пакет с одеждой, она завела машину и решила всё-таки поехать по первоначальному плану, безо всяких корректировок. Одежда сама себя не постирает и не погладит.

Поехала она в другую прачечную, дорога к которой не вела через мост. Уже по дороге, она представила, как вызывает спасателей и копов и объясняет причину своего звонка.

«Офицера, что меня остановил, теперь уже нет в живых. Он спрыгнул с моста, и ныне его останки доедает плезиозавр. Нет, он жил в не мезозойскую эпоху, кретины невежественные!»

Славный бы разговор получился. Её бы быстро упекли в прекрасную лечебницу, полную доброжелательного персонала и столь же милых пациентов, где она бы провела остаток своей жизни. В былые годы, она бы звонила не копам, а совсем другим людям. Те бы не только бы поверили, а сразу бы занялись расследованием этого происшествия. Но теперь она созывать тех людей не станет, потому что прошлое утеряно, и она такими загадочными происшествиями уже не занимается. Разве что на любительском уровне. Что, правда, сейчас ей не хотелось выкурить косяк марихуаны, как в былые времена. И больше ничего.

Проехав несколько кварталов, она нервно засигналила в клаксон какому-то неумехе. Ещё через квартал, Мейделин припарковалась возле стен прачечной и мрачно глянула на пёстро оформленное здание. Она никогда сюда не ездила, потому что её раздражал местный клерк. Имбецил, который шепелявил и гнусно хихикал по поводу и без повода. Ух! Прикончила бы собственными руками!

Парня от расправы уберегла мысль недовольной посетительницы, которая настигла её перед самым входом в прачечную. Под тем мостом нет, и не было водоёма. Внизу простиралась обычная автомобильная трасса, становившаяся мокрой, только из-за дождя или иных осадков.

Застыв, как вкопанная, женщина сжимала и разжимала кулаки. Что же она тогда увидела? Неужели ей это всё примерещилось? Тогда можно вольно идти и записываться в психушку добровольно.

Пытаясь найти в произошедшем хотя бы толику рационализма, женщина не могла победить сумбур, беспредельно властвующий в голове. Значит, полицейский бросился вниз и разбился о твёрдую поверхность? И не было никакого динозавра, пожирающего его останки? А был ли сам коп? А если он и существовал, то, действительно ли он покончил жизнь самоубийством?

Желания проверять, права она или нет, не было. Дама вошла в прачечную, кинула на прилавок пакет с вещами и несколько денежных купюр. Работник учреждения не решился ей сегодня улыбаться и хихикать.

Глава 4. Часы приятного отдыха

Срочно нужно проветриться и хорошо провести время. На сегодня хватит потрясений и лишних нервов.

Примерно такими мыслями себя успокаивала Мейделин, вышедшая из прачечной. После всего пережитого, ей нужна целительная терапия в виде шоппинга и поход на любое мероприятие этим вечером. Здесь она как раз вспомнила, что по телевизору объявляли начало ярмарки под открытым небом. Тематика вечера – малайзийская культура и кухня. Отлично. То, что нужно для проведения досуга.

Любимый бутик находился совсем рядом с прачечной на 6-м Авеню, и Мейделин проехала всего один квартал. В машине она окончательно убедила себя, что ей примерещился доисторический динозавр. Посудив трезво, она пришла к выводу, что во всём виноват стресс, который она испытала при виде чужого суицида. Такое зрелище каждый день не увидишь, вот и переклинило её. Увидела вымышленный водоём и тамошнего плезиозавра.

Допустим, водохранилище или канал бы существовал. Хватило бы удельного количества биомассы в водоёме для поддержания жизнедеятельности такого огромного создания? Вряд ли бы в маленьком и загрязненном канале хватило бы флоры и фауны для пропитания такой особи. Следовательно, всё это вымысел и игры воспалённого воображения.

Раньше бы её захватил азарт, и она бы наверняка отправилась на поиски криптида. Взяла бы всё необходимое оборудование и литературу, чтобы наверняка выявить наличие существа в водоёме. Но сейчас она скрупулезно анализирует факты и вычленяет из них зёрна истины. Да, и к тому же, просто уже глупо подобным заниматься.

Яркая вывеска бутика привлекала желание и манила. Успешная реклама – ключ к сердцу будущего покупателя. А заманивать можно разными способами. Например, на витрине виднелись буквы, написанные свежей краской, гласящие, что сегодня в магазин поступила новая осенняя брендовая коллекция. Великолепно.

В бутике, она затарилась долго и нудно, желая скоротать время до вечера. Перемерила десятки платьев, кардиганов и оверсайз джемперов. Услужливая продавщица подсказывала ей, на что стоит обратить внимание. Мейделин не ценила навязчивость, поэтому попросила девушку приставать к другим клиентам, и та втихую слиняла.

Взяв несколько платьев и две пары туфель, женщина подошла к кассе и поздаровалась с новым кассиром. Мальчик был симпатичным и стройным, но уже как-то приелись эти неудачные косплеи на Джеймса Дина. Оригинальности его образу явно не хватало, зато набриолиненная шевелюра вызывала восхищение.

Довольная клиентка расплатилась и вместе с новыми вещами приехала домой. Переодевшись и приведя себя в порядок, Мейделин отправилась вперёд за новыми ощущениями.

Проехав мимо Академии Искусств Тесы, женщина выехала на 8-е Авеню и остановила машину на парковке. Нельзя сказать, что она любила Ротэри Парк, но провести здесь ярмарку было оригинальной затеей. Обычно, все комивояжеры стремились получить разрешение у муниципалитета на проведение своих мероприятий в центральных местах, возле которых всегда ошивались туристы. Например, недалеко от Аризонского музея естественной истории или мормонского храма.

Порадовало, что к вечеру не похолодало. Аризона есть Аризона. Здесь всегда тепло. Мейделин сняла куртку и продемонстрировала окружающим своё красивое платье пастельных тонов. Может и не лучшая одежда для открытого мероприятия, но в ней она чувствовала себя комфортно. Обувь она подобрала поудобнее. Ботильоны на низком ходу стали отличным решением.

Углубляясь в дебри парка, она наслаждалась чистым воздухом и близостью к природе. Давненько она не гуляла среди деревьев. В отличии от других парков в вечернее время, тишиной здесь даже и не пахло. Люди спешили по аллеям на ярмарку, и чем ближе она подходила к месту проведения, тем больше появлялось специфической публики. Надо отдать должное, организаторы постарались на славу.

Павильоны и шатры были оформлены в каноничном малайском стиле, и от них веял дух Юго-Восточной Азии. Сотрудники ярмарки щеголяли в национальном убранстве Малайзии – саронгах. Мужчины – в мужских, женщины – в женских. Одна миниатюрная девчушка лет 16 тащила на голове большую деревянную корзину, набитую фруктами, что привлекало внимание и зрители ей апплодировали. В целом чувствовалась хорошая атмосфера, и Мейделин впервые за день позволила себе расслабиться.

Пространство между павильонами усеяли лепестками неизвестных растений и пёстрыми лентами. Новая посетительница ступала по земле и радовалась, что надела обувь не шпильке, потому как здесь такое явно не приветствовалось. В первом попавшемся ей павильоне продавали маски, изображавшие оскаленные лики каких-то божков. Неприветливые лица на масках напоминали Мейделин – её собственное лицо. Сувениры её не интересовали.

Пройдя к следующему павильону, она увидела, что здесь продают национальную одежду, что тоже её мало впечатлило. А вот возле третьего шатра образовалась небольшая толпа. Все спешили вовнутрь, и женщина увлеклась вслед за ними. Войдя вовнутрь, она обрадовалась. Здесь были поставлены несколько массивных деревянных столов и кулинары предлагали отведать малайские блюда.

Голод брал своё. Женщина за день толком ничего не ела, и желудок урчал, издавая мерзкие звуки. Поэтому она протиснулась сквозь посетителей и приблизилась к столам, на которых размещались яства на любой вкус и цвет. От вида некоторых просто воротило, а иные казались довольно аппетитными. С другой стороны, она в своё время ела такое, отчего у пигмеев бы вывернулся кишечник наизнанку.

Пищу предлагали несколько кулинаров: изможденная девушка с синяками под глазами и татуированными бровями, и невысокий азиат в фартуке. Повара не забывали перед покупкой и употреблением какого-то блюда рассказывать о них и упоминать о возможных аллергических реакциях. Возле столов были поставлены длинные скамьи, на которых сидело человек десять. Челюсти каждого были заняты тщательным перемалыванием пищи.

Как раз освободилось место, и Мейделин юркнула на него, потеснив одну из посетительниц. Дождавшись своей очереди, она деловито спросила у азиата, что он может предложить на первое и второе. Мужчина со знанием дела бойко предложил ей отведать блюдо с непроизносимым названием – Charkoayteow. В действительности оно представляло собой жареную рисовую лапшу с креветками. К ней прилагались рубленые сладкие колбаски и ростки сои. Специалист попробовал объяснить, что это блюдо обжаривается на смальце и подаётся, как основое блюдо. Мейделин слушала вполуха, так как хотела есть, а не заниматься пустопорожней болтовнёй.

Заплатив пару долларов, она взяла глиняную тарелку с едой и наколола на вилку одну из сладких сосисок. Хм. Довольно вкусно! Кулинар тут же предложил Laksa, представлявшей собой южноазиатский острый суп с рисовой лапшой и листьями вьетнамской мяты. Мейделин жестами показала, что когда доест это блюдто, то непременно закажет другое. От неё отстали, и можно было насладиться процессом чревоугодия.

Рядом сидящая посетительница как-то странно на неё посмотрела и начала заглядывать в рот. Подобное поведение откровенно раздражало, и Мейделин в разгар трапезы, агрессивно уставилась на женщину. Та, захлопала глазами и миролюбиво сказала:

– Здравствуйте! Вы должно быть миссис Картер? Какой сюрприз вас встретить здесь. А я миссис Столлман, преподовательница математика вашего племянника Грега.

– Какая приятная встреча! – Не без доли сарказма выговорила Мейделин.

– Да, да, я с вами полностью согласна! – Не уловила иронии учительница. В её волосах была заколота дешёвая брошь, а губы она подводила очень жирным слоем помады. Это уже характеризовала её, как довольно непритязательную особу. Впрочем, и в наивности ей не было равных. Учительница начала рассказывать о школьных подвигах Грега, словно для его тёти это представляло некий особый интерес.

– Ваш племянник – это настоящее чудо. – Лепетала учительница, стараясь перекричать гомон посетителей, – он обходителен и всегда старается придерживаться культурных приличий и вежливости. Вот, правда…

– Что не так? – Спросила тётя.

– Понимаете. Как бы сказать мягче… – замялась учительница, чем вызвала негодование Мейделин.

– Говорите, как есть.

– Мальчик не особо хорошо понимает материал и у него не получается осилить даже иррациональную систему чисел. Я уже не говорю про более сложные уравнения. – На одном духу выпалила учительница и шумно откусила часть ржаного хлебца. Видимо, она сама ошалела от своей наглости.

Мейделин ухмыльнулась:

– Ничего удивительного. Он же гуманитарий. Математических талантов он не демонстрировал с детства.

– Вы правы, правы, – закивала головой наставница мальчика, – у каждого ребёнка свои дарования. И сильные стороны Грега лежат в иной плоскости.

– Интересно, в какой же? – Удивилась тётя.

– У него отличные результаты в лёгкой атлетике.

– Моя заслуга. – Удовлетворённо сказала Мейделин, – если бы я его не гоняла на тренировки, он бы и здесь опростоволосился.

– Дело в том, что помимо отсутствия склонности к точным наукам, существуют ещё и экзамены. А ваш талантливый мальчик теоретически их может завалить. Пожалуйста, уважаемая миссис Картер, не дайте ему сделать это. Подтяните его. Он такой милашка и умница! – Из глаз миссис Столлман вырывалась радуга, а во рту пели птички с ярким оперением.

Мейделин достала влажные салфетки из сумочки, протёрла руки и область рта, после чего пренебрежительно сказала:

– Подтянем. Никаких проблем. Сдаст экзамены лучше всех остальных. Вы мне лучше скажите – он посещает занятия?

– Да, конечно. Ходит исправно. – Ласково улыбнулась учительница.

– Вот и чудно. Скажите мне, когда начнёт прогуливать и торговать креком в гетто. Всего вам доброго. – Закончила разговор Мейделин и попрощалась с изумлённой учительницей.

Азиат посмотрел с надеждой, но женщина пренебрегла его услугами и не заказала второе блюдо. В павильон набилось ещё больше посетителей, и Мейделин пыталась протиснуться вперёд. Возле самого выхода, её спину ошпарило и по коже полилось нечто весьма горячее. Стиснув зубы и собрав волю в кулак, она героически не вскрикнула. Зато позади неё кто-то глупо ойкнул.

Обернувшись, Мейделин увидела огромного амбала под два метра ростом, который стоял и виновато хлопал глазками. Правой рукой он сжимал глиняную посудину, в которой бултыхались остатки того самого Laksa. Женщина пожалела, что не купила этот суп. Видимо, азиат её проклял.

Первым желанием было врезать детине в переносицу, но она передумала, так как по спине мерзко текло. Платье, наверняка уже, безнадёжно испорчено! Сегодняшний шоппинг принёс пользу только продавцам бутика, которые получили проценты от продажи.

Если бы она считала себя светской львицей, то уже бы выпустила коготки и вцепилась ними в горло здоровяку. Но Мейделин была более рассудительной и практичной, поэтому в скором темпе она выскочила наружу с павильона. На ярмарке заметно прибавилось людей и сейчас мимо неё проходили десятки людей.

У всех на виду, никого не стесняясь, жертва неуклюжести вытерла горячую жидкость с ткани и выкинула салфетку в урну. Радовало, что жидкость толком не ошпарила кожу, и платье было чёрного цвета, отчего пятна на нём не были особо заметны. Но инцидент навредил настроению, и Мейделин уже собралась ехать домой.

– Дорогая, давненько мы не виделись!

Звуки этих слитных голосов заставили внешне невозмутимую Мейделин вздрогнуть. Из толпы отделились две заметные фигуры и резво подошли к ней вплотную. Труди и Карла. Две неразделимые сплетницы. Жили они в соседнем от Мейделин доме и постоянно норовили её подстеречь со своими нудными темами. Причём они возникали буквально из ниоткуда и появлялись в самых неожиданных местах. В супермаркете, прачечной, а один раз даже забрались к ней в дом, где были остановлены неусыпным консьержем.

Обычно подруги находили друг друга, исповедуя два принципа: толстая и худая или красивая и уродина. Но здесь и не пахло заезженными штампами. Обе дамы представляли собой пончики на ножках, где счёт фунтам был навсегда потерян, а весы попросту бы не выдержали и не сломались. О красоте видимо и вовсе стоит умолчать, так как если бы подростки избили их битами, они бы потом долго жалели, что не выбрали другую жертву, так как точно ничего бы не испортили.

Отличались подруги лишь несколькими вещами. У Труди на щеке плотно сидела толстая бородавка, а Карла носила вздыбленную причёску. Труди же, предпочитала закалывать волосы на заколки. А так, ну вылитые близняшки, разлучённые в роддоме и вновь воссоединившиеся вместе.

– Карла, Труди, здравствуйте, девочки. Как вы поживаете? – Мейделин разу решила лицемерить, чтобы побыстрее от них отделаться.

Дамы, как надутые воздушные шарики, подлетели к ней и полезли целоваться. Когда пухлые слюнявые губы прикасались к щеке Мейделин, её выворачивало наизнанку.

Карла заговорила первой:

– А мы вот решили посетить эту ярмарку! Здесь так всё красиво. Столько интересных сувениров и удивительных аксессуаров.

Труди часто закивала головой, подтверждая слова подруги:

– И так много великолепных малайских блюд, приготовленных отличными поварами.

– Не удивительно, что ради этого вы сюда пришли, девочки. Здесь действительно отличные повара. – Поддела их Мейделин.

Подруги переглянулись и пошли в контрнаступление, где функцию военачальника выполняла Карла.

– Ты великолепно выглядишь, Мейделин. – Она с поддельным восхищением оглядела её с ног до головы. – Твоё платье просто божественно. Такими темпами тебя совсем скоро возьмут на модный показ в Лондоне или Нью-Йорке.

«Держи себя в руках. Пока не время отвечать» – Шептала про себя Мейделин.

Труди внесла и свою лепту:

– А если ты купишь ботильоны на большей шпильке и платье покороче, то совсем скоро сможешь идти и записываться в команду черлидерш.

– Точно, точно, Труди! Как там, говорили в своё время панки? «Живи быстро – умри старой»? Я точно цитирую или нет?

Дамы радостно захохотали, предлагая включиться в обмен колкостями. Ответа они не дождались, поэтому Карла с победоносным видом произнесла:

– Мы тебя приглашаем на следующей неделе на нашу еженедельную игру в кёрлинг. Ох, и повеселимся, девчёнки! – Задорно взмахнула рукой дьяволица.

Труди поддержала предложение подруги, добавив такую реплику:

– Ты только, дорогая, надень что-то чуть более подобающее твому воз… ой, твоей несравненной красоте! – Изобразила неловкость толстуха и прикрыла ладонями неизящный ротик.

Невинно и очень мягко, Мейделин задала вопрос:

– Девочки, скажите, вы любите фаршированных куриц?