Мир плавающих театров

Он сделал свой выбор. Он станет участвовать в состязании но только в беззаботной, полусерьезной манере. Его основным соперником будет, конечно, Гарт Ашгайл, и два метода достижения победы предлагают сами себя. Замп мог напрячься каждым нервом для того, чтобы создать очевидно лучшее представление, или он мог в равной степени постараться обеспечить низшее качество представления Гата Ашгайла. Оба пути должны быть обдуманны под всевозможными углами.

Замп размышлял еще несколько мгновений, потом заплатил по своему счету и покинул таверну. Продавцы вдоль эспланады уже тушили свои лампы и увозили палатки. Туман спускаясь с севера, затянул воду и кружился вокруг фонарей на бушпритах причаливших судов. Завтра, без сомнения, можно будет наблюдать прибытие "Двух шалопаев" и, возможно, других судов, ни одного из которых не стоит серьезно бояться. "Золотистый концерт Фиронзелля", однако, мог не сдаться так легко. Гарт Ашгайл при всей его элегантности и безнравственной двуличности, достиг очень значительных успехов — факт, который нельзя оспорить.

Мысли Зампа вернулись к собственному кораблю, когда он заметил, проходив, свет в кормовой каюте "Золотистого концерта Фиронзелля", где Гарт Ашгайл был озабочен собственными расчетами.

***

На следующий день, как Замп и ожидал, прибыл Оссо Сантелмус на своих "Двух шалопаях", а следом за ним один за другим "Пышный Ревенант" и "Господин Виссела".

Сантелмус поднялся на борт "Очарования Миральдры" чтобы принять стакан спиртного и обменяться сплетнями с Зампом.

— Очень компетентное представительство. Я предвижу настоящее состязание.

— Несомненно, — сказал Замп. — Но я до сих пор испытываю недостаток в основной информации. Например, когда должно состояться состязание? Как будет оно проводиться? Кто станет судьями?

— Когда вы получите предварительное приглашение, у вас не будет вопросов, — сказал Сантелмус. — Мы только сами решили прибыть сюда в этот день, и дальнейшая информация будет потом представлена. Я надеюсь, что вы приготовили новую замечательную программу?

— Времени было слишком мало, — ответил Замп. — Я просто покажу один из своих музыкальных фарсов.

— На борту "Двух шалопаев" тоже не будет нового. — Я не ожидаю победы, ели только река не проглотит всех остальных конкурентов, так зачем напрягаться?

Замп заново наполнил стаканы бренди.

— Вы слишком пессимистичны.

Сантелмус печально покачал головой.

— Мой триумф весь в прошлом. Я помню что для того, чтобы демонстрировать Чудесное Купание я использовал двух сестер. Я вызывал добровольцев из зрителей, выходила уродливая сестра и входила в ванну, где на корточках уже сидела красивая сестра. Я выливал четверть пинты Радужной эссенции, и ликуя выскакивала прекрасная сестра. Стратегия, приносящая значительную сумму железа.

— Почему вы бросили это?

— Обстоятельства изменились. Сестры стали недовольны, и однажды они назло поменялись ролями. Я был беспомощен, и не мог помешать красивой девушке прыгнуть в ванну, и неожиданно появится длинноносой и рябой. После этого случая я так разнервничался, что никогда бы не смог продолжать.

— Я страдаю от простого смущения, — сказал Замп. — В Ланглине на Сианоле произнесение буквы "r" считается оскорбительной непристойностью, и во время моей вступительной речи меня забросали камнями, которые принесли для этой цели.

— Жизнь артиста по меньшей мере полна событиями, Сантелмус поднялся на ноги. — Ну, я должен заняться своими делами.

Выйдя на палубу они вдвоем были привлечены звуком декламации и музыки с "Золотистого концерта Фиронзелля." Сантелмус печально кивнул.

— Гарт Ашгайл собирается репетировать. Он не собирается игнорировать ни одну деталь. Что это за грохочущий шум?

— Я не знаю, — сказал Замп. — Несомненно репетиция какого-то сорта?

Сантелмус спустился по сходням, а Замп немедленно стал подниматься в воронье гнездо, откуда он мог видеть все судно "Золотистый концерт Фиронзелля". Отсюда явствовало, что Ашгайл, как Замп, имеет трудности с управлением судна. Большое число смолистый вал подняли на борт на шканцы и уложили на козлы для эскарпирования и восстановления. Собственный инженер Зампа — Элиас Куанер, стоял обсуждая эту проблему со своим коллегой — инженером с борта "Золотистого концерта Фиронзелля".

Замп спустился на палубу, и когда Куанер вернулся, вызвал его в свою каюту на корме.

— Как обстоят дела с управлением судна у Ашгайла?

— Не так уж плохо. Простой случай искривления, который должен быть исправлен паром и нажимом.

— А винт?

— Он взят на верфь для доработки. Мастер Ашгайл собирается предпринять долгое путешествие на север и настаивает, чтобы все было в лучшем виде.

Замп достал свое лучшее бренди и щедро налил кубок, который протянул Элиасу Куанеру.

— Не сомневаюсь, что ты знаешь, почему мы здесь?

— Я слушал слух о состязании в Морнуне.

— Слухи точны. Значит не нужно говорить, что если "Очарование Миральдры" преуспеет, то преуспеем все мы.

Элиас Куанер — короткий человек с серьезными синими глазами и рыже-коричневыми волосами, носивший типичный для Куанеров хохолок, осторожно ответил:

— Это будет великая надежда.

Замп развил свою идею, шагнув дальше.

— Мы можем даже напрячься, чтобы выиграть, или обеспечить поражение Ашгайла.

— Или то и другое.

— Так как ты сказал, то и другое… Ходовой вал Ашгайла стал чуть больше по диаметру?

— Точно на шестнадцать дюймов, как и наш собственный.

— Какой необходим диаметр отверстия в кормовой части?

— Почти такой же.

— И вода сейчас не проходит, так?

— Пробка обычного образца закрывает отверстие.

— Устанавливаемая снаружи пробка?

— Это лучшая и более серьезная конструкция.

— Как можно выбить пробку?

Элиас Куанер пожевал губы.

— Есть несколько способов. Резкий удар, для примера.

— Трудно ли нанести такой удар?

— Не имеет значения; личности так низко павшей необходимо встать на руль и махнуть киянкой.

Замп поднял бокал.

— За твое здоровье и силу правой руки Бонко! В подходящее время мы снова поговорим об этой проблеме. А тем временем — никому ни слова! По меньшей мере всем своим двоюродным братьям на борту "Золотистого концерта Фиронзелля"!

— Я все понимаю.

В дверь каюты постучали тук-тук-тук.

— Войдите! — позвал Замп.

С конвертом из ярко-желтой бумаги вошел стюарт чаунт.

— Это только что передали на борт.

Открыв конверт, Замп вытащил лист желтой бумаги. Он прочитал:

Уважаемый Аполлон Замп,

Я говорю от имени короля Вальдемара из

Морнуна. Ваш благородный корабль "Очарование

Миральдры" все еще в списке, и я приглашаю вас принять участие в состязании, которое будет проходить завтра.

Процедура будет следующей: хозяин каждого судна представит ту программу, которую сочтет лучшей. Анонимный наблюдатель внесет решение относительно каждого претендента и выберет самого лучшего. Программы будут следовать друг за другом и начнутся после полудня на "Двух шалопаях" в северной части залива, потом пойдут к югу от судна к судну, чтобы закончится на "Очаровании Миральдры".

На следующее утро будет объявлен самый умелый корабельщик и сообщение будет доставлено на доску объявлений перед "Джолли Стеклодувом".

Это предполагает, что с публики не будет взиматься плата за вход на завтрашнее представление, и что необходимо будет дать промежуток в пятнадцать минут между программами для удобства всех.

Дворянский титул Морнуна находится в поле досягаемости завтрашнего победителя! Каждый может добиться лучшей участи! Нижеподписавшийся:

Тюлень дома Бохан.

Настоящая печать[9] оттиснутая на желтом листе изображала двух грифонов в круге, каждый кусал другого за хвост.

Замп протянул письмо Элиасу Куанеру, который перечитал письмо дважды в задумчивой манере Куанеров.

— Наше представление последует за представлением Гарта Ашгайла, так кажется.

— Какие будут инструкции мне? Наш ведущий вал оставить на месте?

— Конечно.

— Гарт Ашгайл будет ругаться с должны воображением. Мы должны быть бдительны. Должно быть мудро будет, чтобы вся команда находилась на борту оставшиеся день и ночь.

— Разумная предосторожность.

***

Оссо Сантелмус открыл соревнование немногим более чем диалоговым представлением. Его клоуны дурачились, хрипло исполняя музыку; волшебник заставлял предметы отращивать крылья и летать по сцене. Сам Сантелмус читал комические монологи и изображал борьбу между двумя вукпами и гротоком.

Следующее представление на борту "Господина Виссела" было чем-то более честолюбивым: "Легенда о лесе Малганаспе" в шестнадцати сценах. "Пышный Ревенант" поставил балет "Двенадцать девственниц и Баффо — великан-людоед". Полдень оживила "Джазильда и его сочлененные двойняшки идиоты". Пьесу поставили на "Призме печного оконца". Когда Федра садилась в реку Лант, труппа на борту "Заупокойного вкладчика" продемонстрировали скорее пародию черного юмора "Вечеринка Оела".

Радостное население Лантина не привыкшее к такому щедрому потоку бесплатных представлений, столпилось на борту "Золотистого концерта Фиронзелля", где дисциплинированный оркестр Гарта Ашгайла из восьми инструментов играл живую мазурку.

Гарт Ашгайл вышел на сцену и встал улыбаясь в сфокусированном свете дюжины ламп. Он одел костюм из богатого темно-синего вельвета, рубашку из великолепного белого батиста, головной убор на Сарклентийский манер. Его манеры были легкими и учтивыми; он поднял руки и подал сигнал оркестру, призывая к тишине, и за спиной у него занавес разошелся в стороны, в шутку показывая установленную сцену.

— Мои дорогие друзья из Лантина! Великое удовольствие представлять свою труппу перед столь разнородной публикой. Я обещаю, что не оскорблю ни вашей разумности, ни вашей чувствительности тривиальным фарсом, безумными плясками или бесстыдными кривляниями. Нет! В этот прекрасный вечер я представлю вам драму "Рорквал" — полную, достоверную и без купюр, закончившуюся ужасной смертью изменника Эбона Зирла.

Глухой стук. Стоя на носу "Очарования Миральдры" Замп скривился от опасений. Звук получился громче, чем он рассчитывал. Но Ашгайл не прервал выступления, и через мгновение Бонко-боцман вскарабкавшейся по лестнице из темной воды, оставляя капли на палубе, поспешно слез с нос а судна. Он махнул Зампу, потом вытянул линь, подняв на палубу огромную закаленную киянку, которую отнес прямо в боцманский шкафчик. Замп снова обратил свое внимание на слова Гарта Ашгайла.

— … все представленные подробности этого уникального события. Я очень надеюсь, что дворянин-наблюдатель из Морнуна, чья личность нам неизвестна нам, испытает от нашего представления некие возвышенные чувства, которые мы всем своим сердцем и способностями попытались передать… Итак, теперь "Роквал"!

Занавеси расступились, открывая одну из самых пышных сцен, устроенных Ашгайлом.

— Мы в Храме Далари. Жрицы приветствуют принца Орчелстина музыкой и песнопениями. Из-за задних колонн храма появились жрицы, носящиеся туда-сюда в сложном танце.

Бонко подошел, чтобы коснуться локтя Зампа.

— Что происходит?

— Корма начинает проседать. Ашгайл до сих пор ничего не заметил.

Ашгайл говорил с выражением:

— Однако принц Орчелстин не знает, что выбран в ритуальные мужья богине Софре…

Замп сказал:

— Сейчас он удивился… Вот он заподозрил… Теперь он уверился.

"Золотистый концерт Фиронзелля" кормой вперед оседал в реку, и толпа, которая так недавно наполнила судно, волной, в смятении хлынула на берег, в то время как Ашгайл бегал туда-сюда по сцене, выкрикивая приказы команде.

Замп повернулся к Банко.

— Поставь внимательного часового над нашими перлинями. Пошли Сибалда наверх проверить подпорки и укрытия, потом выставь человека у руля чтобы предупредил, если кто-то станет подбираться вплавь. Я хочу держать под контролем все подходы и наружные планщины. Пусть каждый будет на стороже!

Бонко помчался исполнять приказы. На борту "Золотистого концерта Фиранзелля" Финиан Куанер — инженер, сделал затычку из вощенных одежд, чтобы уменьшить поступление воды. Корабль лежал криво, его ют был почти на уровне воды. Гарт Ашгайл вбегал и выбегал из каюты, вынося сценарии, записи, одежду, сувениры, свой сейф. На берегу толпа наблюдала за происходящим несколько минут потом, убедившись, что судно не затонет, начала гуськом подниматься на борт "Очарования Миральдры".

Замп подождал пока зрители рассядутся, потом шагнул на сцену.

— С великим сожалением я наблюдал за несчастным случаем на корабле моего коллеги Мастера Гарта Ашгайла. Неудача, конечно, была не неожиданной. Мы обсуждали недостатки его судна в Кобле. В любом случае, все мы верим, что судно будет вскоре починено и сможет еще послужить… Итак, теперь наш вклад в состязание этого удивительного дня: во-первых, наша забавная фантазия "Магическая шкатулка Ки-чи-ри".

Замп шагнул назад. Занавески развели в стороны, открыв рабочую комнату мага Фралка. Выйдя на сцену Фралк проводил свои эксперименты под причудливую музыку скрипов и трелей. Его целью было превратить цветы в прекрасную деву, но первые попытки оказались напрасны. Вначале он создал вращающиеся клубы разноцветного дыма, потом стаю белых птиц, потом всплески фейерверка. Наконец Фралк разглядел свою ошибку и исполнил комический танец возбуждения. Он поставил шесть кабинок в ряд и в каждую положил цветок: азалия, чайную розу, цветущую ветвь барбариса, пурпурный колокольчик, синюю лилию Ксута, бледно-желтый нарцисс.

С огромной осторожностью Фралк использовал свою магию. Музыканты выдавали аккорды ожидания. Фалк с выражением произнес магические формулы и открыл кабинки. Оттуда шагнули шесть красивых дев, и Фралк запрыгал по комнате выделывая широкими шагами джигу от радости. Девы тем временем представили балет удивления подвижностью своих тел. Фралк, соответствующе влюбленный, пытался схватить и обнять дев, но в удивлении, невинности и тревоге они избегали его.

Тем временем сварливая жена Фралка — Луфа выглянула из окна высоко в стене, строя различные экстравагантные гримасы: потрясение, отвращение, досады, мстительной решимости.

Фралк бегал туда-сюда словно маньяк. Девушки уворачивались и танцуя ускользали прочь и наконец все прыгнули в свои кабинки и хлопнули дверьми. Фралк рывком открыл дверцы кабинок, но только цветы лежали там, где он раньше положил их.

Фралк ходил туда-сюда в размышлении, потом приготовился повторить заклятие снова. Тут в комнату вошла, Луфа и отослала Фралка с поручением. Как только Фралк ушел, Луфа открыла кабинки вытащила цветы, разорвала из на части пожевала их, втоптала их в пол. Потом из корзины она достала вредные травы: пырей ползучий, угольная трава, эрфлатус, рхам, зогму, мертвяцкую траву. Их она положила в кабинки и после, дурачась в злой радости, покинула комнату.