ПЕСНЬ ТРИДЦАТЬ ЧЕТВЕРТАЯ Комментарии
1 Vexma regis prodeunt inferniНавстречу нам, – сказал учитель. – Вот,Смотри, уже он виден в этой черни".4 Когда на нашем небе ночь встаетИли в тумане меркнет ясность взгляда,Так мельница вдали крылами бьет,7 Как здесь во мгле встававшая громада.Я хоронился за вождем, как мог,Чтобы от ветра мне была пощада.10 Мы были там, – мне страшно этих строк, -Где тени в недрах ледяного слояСквозят глубоко, как в стекле сучок.13 Одни лежат; другие вмерзли стоя,Кто вверх, кто книзу головой застыв;А кто – дугой, лицо ступнями кроя.16 В безмолвии дальнейший путь свершивИ пожелав, чтобы мой взгляд окинулТого, кто был когда-то так красив,19 Учитель мой вперед меня подвинул,Сказав: "Вот Дит, вот мы пришли туда,Где надлежит, чтоб ты боязнь отринул".22 Как холоден и слаб я стал тогда,Не спрашивай, читатель; речь – убоже;Писать о том не стоит и труда.25 Я не был мертв, и жив я не был тоже;А рассудить ты можешь и один:Ни тем, ни этим быть – с чем это схоже.28 Мучительной державы властелинГрудь изо льда вздымал наполовину;И мне по росту ближе исполин,31 Чем руки Люцифера исполину;По этой части ты бы сам расчел,Каков он весь, ушедший телом в льдину.34 О, если вежды он к Творцу возвелИ был так дивен, как теперь ужасен,Он, истинно, первопричина зол!37 И я от изумленья стал безгласен,Когда увидел три лица на нем;Одно – над грудью; цвет его был красен;40 А над одним и над другим плечомДва смежных с этим в стороны грозило,Смыкаясь на затылке под хохлом.43 Лицо направо – бело-желтым было;Окраска же у левого была,Как у пришедших с водопадов Нила.46 Росло под каждым два больших крыла,Как должно птице, столь великой в мире;Таких ветрил и мачта не несла.49 Без перьев, вид у них был нетопырий;Он ими веял, движа рамена,И гнал три ветра вдоль по темной шири,52 Струи Коцита леденя до дна.Шесть глаз точило слезы, и стекалаИз трех пастей кровавая слюна.55 Они все три терзали, как трепала,По грешнику; так, с каждой стороныПо одному, в них трое изнывало.58 Переднему не зубы так страшны,Как ногти были, все одну и ту жеСдирающие кожу со спины.61 "Тот, наверху, страдающий всех хуже, -Промолвил вождь, – Иуда Искарьот;Внутрь головой и пятками наруже.64 А эти – видишь – головой вперед:Вот Брут, свисающий из черной пасти;Он корчится – и губ не разомкнет!67 Напротив – Кассий, телом коренастей.Но наступает ночь; пора и в путь;Ты видел все, что было в нашей власти".70 Велев себя вкруг шеи обомкнутьИ выбрав миг и место, мой вожатый,Как только крылья обнажили грудь,73 Приблизился, вцепился в стан косматыйИ стал спускаться вниз, с клока на клок,Меж корок льда и грудью волосатой.76 Когда мы пробирались там, где бок,Загнув к бедру, дает уклон пологий,Вождь, тяжело дыша, с усильем лег79 Челом туда, где прежде были ноги,И стал по шерсти подыматься ввысь,Я думал – вспять, по той же вновь дороге.82 Учитель молвил: "Крепче ухватись, -И он дышал, как человек усталый. -Вот путь, чтоб нам из бездны зла спастись".85 Он в толще скал проник сквозь отступ малый.Помог мне сесть на край, потом ко мнеУверенно перешагнул на скалы.88 Я ждал, глаза подъемля к Сатане,Что он такой, как я его покинул,А он торчал ногами к вышине.91 И что за трепет на меня нахлынул,Пусть судят те, кто, слыша мой рассказ,Не угадал, какой рубеж я минул.94 "Встань, – вождь промолвил. – Ожидает насНемалый путь, и нелегка дорога,А солнце входит во второй свой час".97 Мы были с ним не посреди чертога;То был, верней, естественный подвал,С неровным дном, и свет мерцал убого.100 "Учитель, – молвил я, как только встал, -Пока мы здесь, на глубине безвестной,Скажи, чтоб я в сомненьях не блуждал:103 Где лед? Зачем вот этот в яме теснойТорчит стремглав? И как уже пройденОт ночи к утру солнцем путь небесный?"106 "Ты думал – мы, как прежде, – молвил он, -За средоточьем, там, где я вцепилсяВ руно червя, которым мир пронзен?109 Спускаясь вниз, ты там и находился;Но я в той точке сделал поворот,Где гнет всех грузов отовсюду слился;112 И над тобой теперь небесный свод,Обратный своду, что взнесен навекиНад сушей и под сенью чьих высот115 Угасла жизнь в безгрешном Человеке;Тебя держащий каменный настилЕсть малый круг, обратный лик Джудекки.118 Тут – день встает, там – вечер наступил;А этот вот, чья лестница мохната,Все так же воткнут, как и прежде был.121 Сюда с небес вонзился он когда-то;Земля, что раньше наверху цвела,Застлалась морем, ужасом объята,124 И в наше полушарье перешла;И здесь, быть может, вверх горой скакнула,И он остался в пустоте дупла".127 Там место есть, вдали от Вельзевула,Насколько стены склепа вдаль ведут;Оно приметно только из-за гула130 Ручья, который вытекает тут,Пробившись через камень, им точимый;Он вьется сверху, и наклон не крут.133 Мой вождь и я на этот путь незримыйСтупили, чтоб вернуться в ясный свет,И двигались все вверх, неутомимы,136 Он – впереди, а я ему вослед,Пока моих очей не озарилаКраса небес в зияющий просвет;139 И здесь мы вышли вновь узреть светила.* ЧИСТИЛИЩЕ *
ПЕСНЬ ПЕРВАЯ Комментарии
1 Для лучших вод подъемля парус ныне,Мой гений вновь стремит свою ладью,Блуждавшую в столь яростной пучине,4 И я второе царство воспою,Где души обретают очищеньеИ к вечному восходят бытию.7 Пусть мертвое воскреснет песнопенье,Святые Музы, – я взываю к вам;Пусть Каллиопа, мне в сопровожденье,10 Поднявшись вновь, ударит по струнам,Как встарь, когда Сорок сразила лираИ нанесла им беспощадный срам.13 Отрадный цвет восточного сапфира,Накопленный в воздушной вышине,Прозрачной вплоть до первой тверди мира,16 Опять мне очи упоил вполне,Чуть я расстался с темью без рассвета,Глаза и грудь отяготившей мне.19 Маяк любви, прекрасная планета,Зажгла восток улыбкою лучей,И ближних Рыб затмила ясность эта.22 Я вправо, к остью, поднял взгляд очей,И он пленился четырьмя звездами,Чей отсвет первых озарял людей.25 Казалось, твердь ликует их огнями;О северная сирая страна,Где их сверканье не горит над нами!28 Покинув оком эти пламена,Я обратился к остью полуночи,Где Колесница не была видна;31 И некий старец мне предстал пред очи,Исполненный почтенности такой,Какой для сына полон облик отчий.34 Цвет бороды был исчерна-седой,И ей волна волос уподоблялась,Ложась на грудь раздвоенной грядой.37 Его лицо так ярко украшалосьСвященным светом четырех светил,Что это блещет солнце – мне казалось.40 "Кто вы, и кто темницу вам открыл,Чтобы к слепому выйти водопаду? -Колебля оперенье, он спросил. -43 Кто вывел вас? Где взяли вы лампаду,Чтоб выбраться из глубины землиСквозь черноту, разлитую по Аду?46 Вы ль над законом бездны возмогли,Иль новое решилось в горней сени,Что падшие к скале моей пришли?"49 Мой вождь, внимая величавой тени,И голосом, и взглядом, и рукойМне преклонил и веки, и колени.52 Потом сказал: "Я здесь не сам собой.Жена сошла с небес, ко мне взывая,Чтоб я помог идущему со мной.55 Но раз ты хочешь точно знать, какаяУ нас судьба, то это мне закон,Который я уважу, исполняя.58 Последний вечер не изведал он;Но был к нему так близок, безрассудный,Что срок ему недолгий был сужден.61 Как я сказал, к нему я в этот трудныйБыл послан час; и только через тьмуМог вывести его стезею чудной.64 Весь грешный люд я показал ему;И души показать ему желаю,Врученные надзору твоему.67 Как мы блуждали, я не излагаю;Мне сила свыше помогла, и вотТебя я вижу и тебе внимаю.70 Ты благосклонно встреть его приход:Он восхотел свободы, столь бесценной,Как знают все, кто жизнь ей отдает.73 Ты это знал, приняв, как дар блаженный,Смерть в Утике, где ризу бытияСовлек, чтоб в грозный день ей стать нетленной.76 Запретов не ломал ни он, ни я:Он – жив, меня Минос нигде не тронет,И круг мой – тот, где Марция твоя79 На дне очей мольбу к тебе хоронит,О чистый дух, считать ее своей.Пусть мысль о ней и к нам тебя преклонит!82 Дай нам войти в твои семь царств, чтоб ейТебя я славил, ежели присталаРечь о тебе средь горестных теней".85 "Мне Марция настолько взор пленяла,Пока я был в том мире, – он сказал, -Что для нее я делал все, бывало.88 Теперь меж нас бежит зловещий вал;Я, изведенный силою чудесной,Блюдя устав, к ней безучастен стал.91 Но если ты посол жены небесной,Достаточно и слова твоего,Без всякой льстивой речи, здесь невместной.94 Ступай и тростьем опояшь егоИ сам ему омой лицо, стираяВсю грязь, чтоб не осталось ничего.97 Нельзя, глазами мглистыми взирая,Идти навстречу первому из слуг,Принадлежащих к светлым сонмам Рая.100 Весь этот островок обвив вокруг,Внизу, где море бьет в него волною,Растет тростник вдоль илистых излук.103 Растения, обильные листвоюИль жесткие, не могут там расти,Затем что неуступчивы прибою.106 Вернитесь не по этому пути;Восходит солнце и покажет ясно,Как вам удобней на гору взойти".109 Так он исчез; я встал с колен и, страстноПрильнув к тому, кто был моим вождемЕго глаза я вопрошал безгласно.112 Он начал: "Сын, ступай за мной; идемВ ту сторону; мы здесь на косогореИ по уклону книзу повернем".115 Уже заря одолевала в спореНестойкий мрак, и, устремляя взгляд,Я различал трепещущее море.118 Мы шли, куда нас вел безлюдный скат,Как тот, кто вновь дорогу, обретаетИ, лишь по ней шагая, будет рад.121 Дойдя дотуда, где роса вступаетВ боренье с солнцем, потому что там,На ветерке, нескоро исчезает, -124 Раскрыв ладони, к влажным муравамНагнулся мой учитель знаменитый,И я, поняв, к нему приблизил сам127 Слезами орошенные ланиты;И он вернул мне цвет, – уже навек,Могло казаться, темным Адом скрытый.130 Затем мы вышли на пустынный брег,Не видевший, чтобы отсюда началОбратный путь по волнам человек.133 Здесь пояс он мне свил, как тот назначил.О удивленье! Чуть он выбиралСмиренный стебель, как уже маячил136 Сейчас же новый там, где он сорвал.ПЕСНЬ ВТОРАЯ Комментарии
1 Уже сближалось солнце, нам незримо,С тем горизонтом, чей полдневный кругВершиной лег поверх Ерусалима;4 А ночь, напротив двигаясь вокруг,Взошла из Ганга и весы держала,Чтоб, одолев, их выронить из рук;7 И на щеках Авроры, что сиялаТам, где я был, мерк бело-алый цвет,От времени желтея обветшало.10 Мы ждали там, где нас застал рассвет,Как те, что у распутья, им чужого,Душою движутся, а телом нет.13 И вот, как в слое воздуха густого,На западе, над самым лоном вод,В час перед утром Марс горит багрово,16 Так мне сверкнул – и снова да сверкнет! -Свет, по волнам стремившийся так скоро,Что не сравнится никакой полет.19 Пока глаза от водного простораЯ отстранял, чтобы спросить вождя,Свет ярче стал и явственней для взора.22 По сторонам, немного погодя,Какой-то белый блеск разросся чудно,Другой – под ним, отвесно нисходя.25 Мой вождь молчал, но было уж нетрудноУзнать крыла в той первой белизне,И он, поняв, кто направляет судно,28 "Склони, склони колена! – крикнул мне. -Молись, вот ангел божий! Ты отнынеИх много встретишь в горней вышине.31 Смотри, как этот, в праведной гордыне,Ни весел не желает, ни ветрил,И правит крыльями в морской пустыне!34 Смотри, как он их к небу устремил,Взвевая воздух вечным опереньем,Не переменным, как у смертных крыл".37 А тот, светлея с каждым мановеньем,Господней птицей путь на нас держал;Я, дольше не выдерживая зреньем,40 Потупил взгляд; а он к земле пристал,И челн его такой был маловесный,Что даже и волну не рассекал.43 Там на корме стоял пловец небесный,Такой, что счастье – даже речь о нем;Вмещал сто душ и больше струг чудесный.46 «In exitu Israel» – так, в одномСливаясь хоре, их звучало пенье,И все, что дальше говорит псалом.49 Он дал им крестное благословенье,И все на берег кинулись гурьбой,А он уплыл, опять в одно мгновенье.52 Толпа дичилась, видя пред собойБезвестный край, смущенная немного,Как тот, кто повстречался с новизной.55 Уже лучи во все концы отлогоМетало солнце, их стрелами сбивС небесной середины Козерога,58 Когда отряд прибывших, устремивНа нас глаза, сказал нам: "Мы не знаем,Каким путем подняться на обрыв".61 Вергилий им ответил: "С этим краемЗнакомимся мы сами в первый раз;Мы тоже здесь как странники ступаем.64 Мы прибыли немного раньше вас,Другим путем, где круча так сурова,Что вверх идти – теперь игра для нас".67 Внимавшие, которым было ново,Что у меня дыханье на устах,Дивясь, бледнели, увидав живого.70 Как на гонца с оливою в рукахБежит народ, чтобы узнать, в чем дело,И все друг друга давят второпях,73 Так и толпа счастливых душ гляделаВ мое лицо, забыв стезю высотИ чаянье прекрасного удела.76 Одна ко мне продвинулась вперед,Объятия раскрыв так благодатно,Что я ответил тем же в свой черед.79 О призрачные тени! ТроекратноСплетал я руки, чтоб ее обнять,И трижды приводил к груди обратно.82 Смущенья ли была на мне печать,Но тень с улыбкой стала отдаляться,И ей вослед я двинулся опять.85 Она сказала мне не приближаться;И тут ее узнал я без трудаИ попросил на миг со мной остаться.88 "Как в смертном теле, – молвил дух тогда, -Тебя любил я, так люблю вне тленья.Я подожду; а ты идешь куда?"91 "Каселла мой, я ради возвращеньяСюда же, – я сказал, – предпринял путь.Но где ты был, чтоб так терять мгновенья?"94 И он: "Обидой не было отнюдь,Что он, беря, кого ему угодно,Мне долго к прочим не давал примкнуть;97 Его желанье с высшей правдой сходно.Теперь уже три месяца подрядВсех, кто ни просит, он берет свободно.100 И вот на взморье устремляя взгляд,Где Тибр горчает, растворясь в соленом,Я был им тоже в этом устье взят,103 Куда сейчас он реет водным лономИ где всегда в ладью сажает онТого, кто не притянут Ахероном".106 И я: "О если ты не отлученОт дара нежных песен, что, бывало,Мою тревогу погружали в сон,109 Не уходи, не спев одну сначалаМоей душе, которая, в земнойИдущая личине, так устала!"112 «Любовь, в душе беседуя со мной», -Запел он так отрадно, что отрадаИ до сих пор звенит во мне струной.115 Мой вождь, и я, и душ блаженных стадоТак радостно ловили каждый звук,Что лучшего, казалось, нам не надо.118 Мы напряженно слушали, но вдругВеличественный старец крикнул строго:"Как, мешкотные души? Вам досуг121 Вот так стоять, когда вас ждет дорога?Спешите в гору, чтоб очистить взорОт шелухи, для лицезренья бога".124 Как голуби, клюя зерно иль сор,Толпятся, молчаливые, без счета,Прервав свой горделивый разговор,127 Но, если вдруг их испугает что-то,Тотчас бросают корм и прочь спешат,Затем что поважней у них забота, -130 Так, видел я, неопытный отряд,Бросая песнь, спешил к пяте обрыва,Как человек, идущий наугад;133 Была и наша поступь тороплива.ПЕСНЬ ТРЕТЬЯ Комментарии
1 В то время как внезапная тревогаГнала их россыпью к подножью скал,Где правда нас испытывает строго,4 Я верного вождя не покидал:Куда б я устремился, одинокий?Кто путь бы мне к вершине указал?7 Я чувствовал его самоупреки.О совесть тех, кто праведен и благ,Тебе и малый грех – укол жестокий!10 Когда от спешки он избавил шаг,Которая в движеньях неприглядна,Мой ум, который все не мог никак13 Расшириться, опять раскрылся жадно,И я глаза возвел перед стеной,От моря к небу взнесшейся громадно.16 Свет солнца, багровевшего за мной,Ломался впереди меня, покорныйПреграде тела, для него сплошной.19 Я оглянулся с дрожью непритворной,Боясь, что брошен, – у моих лишь ногПеред собою видя землю черной.22 И пестун мой: "Ты ль это думать мог? -Сказал, ко мне всей грудью обращенный. -Ведь я с тобой, и ты не одинок.25 Теперь уж вечер там, где, погребенный,Почиет прах, мою кидавший тень,Неаполю Брундузием врученный.28 И если я не затмеваю день,Дивись не больше, чем кругам небесным:Луч, не затмясь, проходит сквозь их сень.31 Но стуже, зною и скорбям телеснымПодвержены и наши существаМогуществом, в путях своих безвестным.34 Поистине безумные слова -Что постижима разумом стихияЕдиного в трех лицах естества!37 О род людской, с тебя довольно guia;Будь все открыто для очей твоих,То не должна бы и рождать Мария.40 Ты видел жажду тщетную таких,Которые бы жажду утолили,Навеки мукой ставшую для них.43 Средь них Платон и Аристотель былиИ многие". И взор потупил онИ смолк, и горечь губы затаили.46 Уже пред нами вырос горный склон,Стеной такой обрывистой и строгой,Что самый ловкий был бы устрашен.49 Какой бы дикой ни идти дорогойОт Лериче к Турбии, худший путьВ сравненье был бы лестницей пологой.52 "Как знать, не ниже ль круча где-нибудь, -Сказал, остановившись, мой вожатый, -Чтоб мог бескрылый на нее шагнуть?"55 Пока он медлил, думою объятый,Не отрывая взоров от земли,А я оглядывал крутые скаты, -58 Я увидал левей меня, вдали,Чреду теней, к нам подвигавших ноги,И словно тщетно, – так все тихо шли.61 "Взгляни, учитель, и рассей тревоги, -Сказал я. – Вот, кто нам подаст совет,Когда ты сам не ведаешь дороги".64 Взглянув, он молвил радостно в ответ:"Пойдем туда, они идут так вяло.Мой милый сын, вот путеводный свет".67 Толпа от нас настолько отстоялаИ после нашей тысячи шагов,Что бросить камень – только бы достало,70 Как вдруг они, всем множеством рядовТеснясь к скале, свой ход остановили,Как тот, кто шел и стал, дивясь без слов.73 "Почивший в правде, – молвил им Вергилий, -Сонм избранных, и мир да примет вас,Который, верю, все вы заслужили,76 Скажите, есть ли тут тропа для нас,Чтоб мы могли подняться кручей склона;Для умудренных ценен каждый час".79 Как выступают овцы из загона,Одна, две, три, и головы, и взглядСклоняя робко до земного лона,82 И все гурьбой за первою спешат,А стоит стать ей, – смирно, ряд за рядом,Стоят, не зная, почему стоят;85 Так шедшие перед блаженным стадомК нам приближались с думой на челе,С достойным видом и смиренным взглядом.88 Но видя, что пред ними на землеСвет разорвался и что тень сплошнаяЛожится вправо от меня к скале,91 Ближайшие смутились, отступая;И весь шагавший позади народОтхлынул тоже, почему – не зная.94 "Не спрошенный, отвечу наперед,Что это – человеческое тело;Поэтому и свет к земле нейдет.97 Не удивляйтесь, но поверьте смело:Иная воля, свыше нисходя,Ему осилить этот склон велела".100 На эти речи моего вождя:«Идите с нами», – было их ответом;И показали, руку отводя.103 "Кто б ни был ты, – сказал один при этом, -Вглядись в меня, пока мы так идем!Тебе знаком я по земным приметам?"106 И я свой взгляд остановил на нем;Он русый был, красивый, взором светел,Но бровь была рассечена рубцом.109 Я искренне неведеньем ответил.«Смотри!» – сказал он, и смертельный следЯ против сердца у него заметил.112 И он сказал с улыбкой: "Я Манфред,Родимый внук Костанцы величавой;Вернувшись в мир, прошу, снеси привет115 Моей прекрасной дочери, чьей славойСицилия горда и Арагон,И ей скажи не верить лжи лукавой.118 Когда я дважды насмерть был пронзен,Себя я предал, с плачем сокрушенья,Тому, которым и злодей прощен,121 Мои ужасны были прегрешенья;Но милость божья рада всех обнять,Кто обратится к ней, ища спасенья.124 Умей страницу эту прочитатьКозенцский пастырь, Климентом избранныйНа то, чтобы меня, как зверя, гнать, -127 Мои останки были бы сохранныУ моста Беневенто, как в те дни,Когда над ними холм воздвигся бранный.130 Теперь в изгнанье брошены ониПод дождь и ветер, там, где Верде льется,Куда он снес их, погасив огни.133 Предвечная любовь не отвернетсяИ с тех, кто ими проклят, снимет гнет,Пока хоть листик у надежды бьется.136 И все ж, кто в распре с церковью умрет,Хотя в грехах успел бы повиниться,Тот у подножья этой кручи ждет,139 Доколе тридцать раз не завершитсяСрок отщепенства, если этот срокМолитвами благих не сократится.142 Ты видишь сам, как ты бы мне помог,Моей Костанце возвестив, какаяМоя судьба, какой на мне зарок:145 От тех, кто там, вспомога здесь большая".ПЕСНЬ ЧЕТВЕРТАЯ Комментарии
1 Когда одну из наших сил душевныхБоль или радость поглотит сполна,То, отрешась от прочих чувств вседневных,4 Душа лишь этой силе отдана;И тем опровержимо заблужденье,Что в нас душа пылает не одна.7 Поэтому, как только слух иль зреньеК чему-либо всю душу обратит,Забудется и времени теченье;10 За ним одна из наших сил следит,А душу привлекла к себе другая;И эта связана, а та парит.13 Дивясь Манфреду и ему внимая,Я в этом убедился без труда,Затем что солнце было выше края16 На добрых пятьдесят долей, когдаВсе эти души, там, где было надо,Вскричали дружно: «Вам теперь сюда».19 Подчас крестьянин в изгороди садаПошире щель заложит шипняком,Когда темнеют гроздья винограда,22 Чем оказался ход, куда вдвоемМой вождь и я за ним проникли с воли,Оставив тех идти своим путем.25 К Сан-Лео всходят и нисходят к Ноли,И пеший след к Бисмантове ведет;А эту кручу крылья побороли, -28 Я разумею окрыленный взлетВеликой жажды, вслед вождю, которыйДарил мне свет и чаянье высот.31 Путь шел в утесе, тяжкий и нескорый;Мы подымались между сжатых скал,Для ног и рук ища себе опоры.34 Когда мы вышли, как на плоский вал,На верхний край стремнины оголенной:«Куда идти, учитель?» – я сказал.37 И он: "Иди стезею неуклоннойВсе в гору вслед за мной, покуда намНе встретится водитель умудренный".40 К вершине было не взнестись очам,А склон был много круче полуоси,Секущей четверть круга пополам.43 Устав, я начал, медля на откосе:"О мой отец, постой и оглянись,Ведь я один останусь на утесе!"46 А он: «Мой сын, дотуда дотянись!»И указал мне на уступ над нами,Который кругом опоясал высь.49 И я, подстегнутый его словами,Напрягся, чтобы взлезть хоть как-нибудь,Пока на кромку не ступил ногами.52 И здесь мы оба сели отдохнуть,Лицом к востоку; путник ослабелыйС отрадой смотрит на пройденный путь.55 Я глянул вниз, на берег опустелый,Затем на небо, и не верил глаз,Что солнце слева посылает стрелы.58 Поэт заметил, как меня потрясНежданный вид, что колесница светаЗагородила Аквилон от нас.61 "Будь Диоскуры, – молвил он на это, -В соседстве с зеркалом, светящим так,Что все кругом в его лучи одето,64 Ты видел бы, что рдяный ЗодиакЕще тесней вблизи Медведиц кружит,Пока он держит свой старинный шаг.67 Причину же твой разум обнаружит,Когда себе представит, что СионГоре, где мы, противоточьем служит;70 И там, и здесь – отдельный небосклон,Но горизонт один; и та дорога,Где несчастливый правил Фаэтон,73 Должна лежать вдоль звездного чертогаЗдесь – с этой стороны, а там – с другой,Когда ты в этом разберешься строго".76 "Впервые, – я сказал, – учитель мой,Я вижу с ясностью столь совершеннойКазавшееся мне покрытым тьмой, -79 Что средний круг вращателя вселенной,Или экватор, как его зовут,Между зимой и солнцем неизменный,82 По сказанной причине виден тутК полночи, а еврейскому народуБыл виден к югу. Но, когда не в труд,85 Поведай, сколько нам осталось ходу;Так высока скалистая стена,Что выше зренья всходит к небосводу".88 И он: "Гора так мудро сложена,Что поначалу подыматься трудно;Чем дальше вверх, тем мягче крутизна.91 Поэтому, когда легко и чудноТвои шаги начнут тебя нести,Как по теченью нас уносит судно,94 Тогда ты будешь у конца пути.Там схлынут и усталость, и забота.Вот все, о чем я властен речь вести".97 Чуть он умолк, вблизи промолвил кто-то:"Пока дойдешь, не раз, да и не два,Почувствуешь, что и присесть охота".100 Мы, обернувшись на его слова,Увидели левей валун огромный,Который не заметили сперва.103 Мы подошли; за ним в тени укромнойРасположились люди; вид их был,Как у людей, объятых ленью томной.106 Один сидел как бы совсем без сил:Руками он обвил свои колениИ голову меж ними уронил.109 И я сказал при виде этой тени:"Мой милый господин, он так ленив,Как могут быть родные братья лени".112 Он обернулся и, глаза скосив,Поверх бедра взглянул на нас устало;Потом сказал: «Лезь, если так ретив!»115 Тут я узнал его; хотя дышалаЕще с трудом взволнованная грудь,Мне это подойти не помешало.118 Тогда он поднял голову чуть-чуть,Сказав: "Ты разобрал, как мир устроен,Что солнце влево может повернуть?"121 Поистине улыбки был достоинЕго ленивый вид и вялый слог.Я начал так: "Белаква, я спокоен124 За твой удел; но что тебе за прокСидеть вот тут? Ты ждешь еще народаИль просто впал в обычный свой порок?"127 И он мне: "Брат, что толку от похода?Меня не пустит к мытарствам сейчасГосподня птица, что сидит у входа,130 Пока вокруг меня не меньше раз,Чем в жизни, эта твердь свой круг опишет,Затем что поздний вздох мне душу спас;133 И лишь сердца, где милость божья дышит,Могли бы мне молитвами помочь.В других – что пользы? Небо их не слышит".136 А между тем мой спутник, идя прочь,Звал сверху: "Где ты? Солнце уж высокоИ тронуло меридиан, а ночь139 У берега ступила на Моррокко".ПЕСНЬ ПЯТАЯ Комментарии
1 Вослед вождю, послушливым скитальцем,Я шел от этих теней все вперед,Когда одна, указывая пальцем,4 Вскричала: "Гляньте, слева луч нейдетОт нижнего, да и по всем приметамОн словно как живой себя ведет!"7 Я обратил глаза при слове этомИ увидал, как изумлен их взглядМной, только мной и рассеченным светом.10 "Ужель настолько, чтоб смотреть назад, -Сказал мой вождь, – они твой дух волнуют?Не все ль равно, что люди говорят?13 Иди за мной, и пусть себе толкуют!Как башня стой, которая вовекНе дрогнет, сколько ветры ни бушуют!16 Цель от себя отводит человек,Сменяя мысли каждое мгновенье:Дав ход одной, другую он пресек".19 Что мог бы я промолвить в извиненье?«Иду», – сказал я, краску чуя сам,Дарующую иногда прощенье.22 Меж тем повыше, идя накрест нам,Толпа людей на склоне появиласьИ пела «Miserere», по стихам.25 Когда их зренье точно убедилось,Что сила света сквозь меня не шла,Их песнь глухим и долгим «О!» сменилась.28 И тотчас двое, как бы два посла,Сбежали к нам спросить: "Скажите, кто вы,И участь вас какая привела?"31 И мой учитель: "Мы сказать готовы,Чтоб вы могли поведать остальным,Что этот носит смертные покровы.94 И если их смутила тень за ним,То все объяснено таким ответом:Почтенный ими, он поможет им".37 Я не видал, чтоб в сумраке нагретомГорящий пар быстрей прорезал высьИль облака заката поздним летом,40 Чем те наверх обратно поднялись;И тут на нас помчалась вся их стая,Как взвод несется, ускоряя рысь.43 "Сюда их к нам валит толпа густая,Чтобы тебя просить, – сказал поэт. -Иди все дальше, на ходу внимая".46 "Душа, идущая в блаженный светВ том образе, в котором в жизнь вступала,Умерь свой шаг! – они кричали вслед. -49 Взгляни на нас: быть может, нас ты зналаИ весть прихватишь для земной страны?О, не спеши так! Выслушай сначала!52 Мы были все в свой час умерщвленыИ грешники до смертного мгновенья,Когда, лучом небес озарены,55 Покаялись, простили оскорбленьяИ смерть прияли в мире с божеством,Здесь нас томящим жаждой лицезренья".58 И я: "Из вас никто мне не знаком;Чему, скажите, были бы вы рады,И я, по мере сил моих, во всем61 Готов служить вам, ради той отрады,К которой я, по следу этих ног,Из мира в мир иду сквозь все преграды".64 Один сказал: "К чему такой зарок?В тебе мы верим доброму желанью,И лишь бы выполнить его ты мог!67 Я, первый здесь взывая к состраданью,Прошу тебя: когда придешь к стране,Разъявшей землю Карла и Романью,70 И будешь в Фано, вспомни обо мне,Чтоб за меня воздели к небу взоры,Дабы я мог очиститься вполне.73 Я сам оттуда; но удар, которыйДал выход крови, где душа жила,Я встретил там, где властны Антеноры76 И где вовеки я не чаял зла;То сделал Эсте, чья враждебность ширеПределов справедливости была.79 Когда бы я бежать пустился к Мире,В засаде под Орьяко очутясь,Я до сих пор дышал бы в вашем мире,82 Но я подался в камыши и грязь;Там я упал; и видел, как в трясинеКровь жил моих затоном разлилась".85 Затем другой: "О, да взойдешь к вершине,Надежду утоленную познав,И да не презришь и мою отныне!88 Я был Бонконте, Монтефельтрский граф.Забытый всеми, даже и Джованной,Я здесь иду среди склоненных глав".91 И я: "Что значил этот случай странный,Что с Кампальдино ты исчез тогдаИ где-то спишь в могиле безымянной?"94 "О! – молвил он. – Есть горная вода,Аркьяно; ею, вниз от Камальдоли,Изрыта Казентинская гряда.97 Туда, где имя ей не нужно боле,Я, ранен в горло, идя напрямик,Пришел один, окровавляя поле.100 Мой взор погас, и замер мой языкНа имени Марии; плоть земнаяОсталась там, где я к земле поник.103 Знай и поведай людям: ангел РаяУнес меня, и ангел адских вратКричал: "Небесный! Жадность-то какая!106 Ты вечное себе присвоить радИ, пользуясь слезинкой, поживиться;Но прочего меня уж не лишат!"109 Ты знаешь сам, как в воздухе клубитсяПар, снова истекающий водой,Как только он, поднявшись, охладится.112 Ум сочетая с волей вечно злойИ свой природный дар пуская в дело,Бес двинул дым и ветер над землей.115 Долину он, как только солнце село,От Пратоманьо до большой грядыПокрыл туманом; небо почернело,118 И воздух стал тяжелым от воды;Пролился дождь, стремя по косогорамВсе то, в чем почве не было нужды,121 Потоками свергаясь в беге скоромК большой реке, переполняя долИ все сметая бешеным напором.124 Мой хладный труп на берегу нашелАркьяно буйный; как обломок некий,Закинул в Арно; крест из рук расплел,127 Который я сложил, смыкая веки:И, мутною обвив меня волной,Своей добычей придавил навеки".130 "Когда ты возвратишься в мир земнойИ тягости забудешь путевые, -Сказала третья тень вослед второй, -133 То вспомни также обо мне, о Пии!Я в Сьене жизнь, в Маремме смерть нашла,Как знает тот, кому во дни былые136 Я, обручаясь, руку отдала".ПЕСНЬ ШЕСТАЯ Комментарии
1 Когда кончается игра в три кости,То проигравший снова их беретИ мечет их один, в унылой злости;4 Другого провожает весь народ;Кто спереди зайдет, кто сзади тронет,Кто сбоку за себя словцо ввернет.7 А тот идет и только ухо клонит;Подаст кому, – идти уже вольней,И так он понемногу всех разгонит.10 Таков был я в густой толпе теней,Чье множество казалось превелико,И, обещая, управлялся с ней.13 Там аретинец был, чью жизнь так дикоПохитил Гин ди Такко; рядом былВ погоне утонувший; Федерико16 Новелло, руки протянув, молил;И с ним пизанец, некогда явившийВ незлобивом Марцукко столько сил;19 Граф Орсо был средь них; был дух, твердивший,Что он враждой и завистью убит,Его безвинно с телом разлучившей, -22 Пьер де ла Бросс; брабантка пусть спешит,Пока жива, с молитвами своими,Не то похуже стадо ей грозит.25 Когда я, наконец, расстался с ними,Просившими, чтобы просил другой,Дабы скорей им сделаться святыми,28 Я начал так: "Я помню, светоч мой,Ты отрицал, в стихе, тобою спетом,Что суд небес смягчается мольбой;31 А эти люди просят лишь об этом.Иль их надежда тщетна, или мнеТвои слова не озарились светом?"34 Он отвечал: "Они ясны вполне,И этих душ надежда не напрасна,Когда мы трезво поглядим извне.37 Вершина правосудия согласна,Чтоб огнь любви мог уничтожить вмигДолг, ими здесь платимый повсечасно.40 А там, где стих мой у меня возник,Молитва не служила искупленьем,И звук ее небес бы не достиг.43 Но не смущайся тягостным сомненьем:Спроси у той, которая прольетСвет между истиной и разуменьем.46 Ты понял ли, не знаю: речь идетО Беатриче. Там, на выси горной,Она с улыбкой, радостная, ждет".49 И я: "Идем же поступью проворной;Уже и сам я меньше утомлен,А видишь – склон оделся тенью черной".52 "Сегодня мы пройдем, – ответил он, -Как можно больше; много – не придется,И этим ты напрасно обольщен.55 Пока взойдешь, не раз еще вернетсяТот, кто сейчас уже горой закрыт,Так что и луч вокруг тебя не рвется.58 Но видишь – там какой-то дух сидит,Совсем один, взирая к нам безгласно;Он скажет нам, где краткий путь лежит".61 Мы шли к нему. Как гордо и бесстрастноТы ждал, ломбардский дух, и лишь едваВодил очами, медленно и властно!64 Он про себя таил свои слова,Нас, на него идущих озираяС осанкой отдыхающего льва.67 Вождь подошел к нему узнать, какаяУдобнее дорога к вышине;Но он, на эту речь не отвечая -70 Спросил о нашей жизни и стране.Чуть «Мантуя...» успел сказать Вергилий,Как дух, в своей замкнутый глубине,73 Встал, и уста его проговорили:"О мантуанец, я же твой земляк,Сорделло!" И они объятья слили.76 Италия, раба, скорбей очаг,В великой буре судно без кормила,Не госпожа народов, а кабак!79 Здесь доблестной душе довольно былоЛишь звук услышать милой стороны,Чтобы она сородича почтила;82 А у тебя не могут без войныТвои живые, и они грызутся,Одной стеной и рвом окружены.85 Тебе, несчастной, стоит оглянутьсяНа берега твои и города:Где мирные обители найдутся?88 К чему тебе подправил поводаЮстиниан, когда седло пустует?Безуздой, меньше было бы стыда.91 О вы, кому молиться долженствует,Так чтобы Кесарь не слезал с седла,Как вам господне слово указует, -94 Вы видите, как эта лошадь зла,Уже не укрощаемая шпоройС тех пор, как вы взялись за удила?97 И ты, Альберт немецкий, ты, которыйБыл должен утвердиться в стременах,А дал ей одичать, – да грянут скорой100 И правой карой звезды в небесахНа кровь твою, как ни на чью доселе,Чтоб твой преемник ведал вечный страх!103 Затем что ты и твой отец терпели,Чтобы пустынней стал имперский сад,А сами, сидя дома, богатели.106 Приди, беспечный, кинуть только взгляд:Мональди, Филиппески, Каппеллетти,Монтекки, – те в слезах, а те дрожат!109 Приди, взгляни на знать свою, на этиНасилия, которые мы зрим,На Сантафьор во мраке лихолетий!112 Приди, взгляни, как сетует твой Рим,Вдова, в слезах зовущая супруга:«Я Кесарем покинута моим!»115 Приди, взгляни, как любят все друг друга!И, если нас тебе не жаль, придиХоть устыдиться нашего недуга!118 И, если смею, о верховный Дий,За род людской казненный казнью крестной,Свой правый взор от нас не отводи!121 Или, быть может, в глубине чудеснойТвоих судеб ты нам готовишь кладВеликой радости, для нас безвестной?124 Ведь города Италии кишатТиранами, и в образе клевретаЛюбой мужик пролезть в Марцеллы рад.127 Флоренция моя, тебя все этоКасаться не должно, ты – вдалеке,В твоем народе каждый – муж совета!130 У многих правда – в сердце, в тайнике,Но необдуманно стрельнуть – боятся;А у твоих она на языке133 Иные общим делом тяготятся;А твой народ, участливый к нему,Кричит незваный: «Я согласен взяться!»136 Ликуй же ныне, ибо есть чему:Ты мирна, ты разумна, ты богата!А что я прав, то видно по всему.139 И Спарта, и Афины, где когда-тоГражданской правды занялась заря,Перед тобою – малые ребята:142 Тончайшие уставы мастеря,Ты в октябре примеришь их, бывало,И сносишь к середине ноября.145 За краткий срок ты сколько раз менялаЗаконы, деньги, весь уклад и чинИ собственное тело обновляла!148 Опомнившись хотя б на миг один,Поймешь сама, что ты – как та больная,Которая не спит среди перин,151 Ворочаясь и отдыха не зная.ПЕСНЬ СЕДЬМАЯ Комментарии
1 И трижды, и четырежды успелоПриветствие возникнуть на устах,Пока не молвил, отступив, Сорделло:4 «Вы кто?» – "Когда на этих высотахДостойные спастись еще не жили,Октавиан похоронил мой прах.7 Без правой веры был и я, Вергилий,И лишь за то утратил вечный свет".Так на вопрос слова вождя гласили.10 Как тот, кто сам не знает – явь иль бредТо дивное, что перед ним предстало,И, сомневаясь, говорит: «Есть... Нет...» -13 Таков был этот; изумясь сначала,Он взор потупил и ступил впередОбнять его, как низшему пристало.16 "О свет латинян, – молвил он, – о тот,Кто нашу речь вознес до полной власти,Кто город мой почтил из рода в род,19 Награда мне иль милость в этом счастье?И если просьбы мне разрешены,Скажи: ты был в Аду? в которой части?"22 "Сквозь все круги отверженной страны, -Ответил вождь мой, – я сюда явился;От неба силы были мне даны.25 Не делом, а неделаньем лишилсяЯ Солнца, к чьим лучам стремишься ты;Его я поздно ведать научился.28 Есть край внизу, где скорбь – от темноты,А не от мук, и в сумраках бездонныхНе возгласы, а вздохи разлиты.31 Там я, – среди младенцев, уязвленныхЗубами смерти в свете их зари,Но от людской вины не отрешенных;34 Там я, – средь тех, кто не облекся в триСвятые добродетели и строгоБлюл остальные, их нося внутри.37 Но как дойти скорее до порогаЧистилища? Не можешь ли ты намДать указанье, где лежит дорога?"40 И он: "Скитаться здесь по всем местам,Вверх и вокруг, я не стеснен нимало.Насколько в силах, буду спутник вам.43 Но видишь – время позднее настало,А ночью вверх уже нельзя идти;Пора наметить место для привала.46 Здесь души есть направо по пути,Которые тебе утешат очи,И я готов тебя туда свести".49 "Как так? – ответ был. – Если кто средь ночиПойдет наверх, ему не даст другой?Иль просто самому не станет мочи?"52 Сорделло по земле черкнул рукой,Сказав: "Ты видишь? Стоит солнцу скрыться,И ты замрешь пред этою чертой;55 Причем тебе не даст наверх стремитьсяНе что другое, как ночная тень;Во тьме бессильем воля истребится.58 Но книзу, со ступени на ступень,И вкруг горы идти легко повсюду,Пока укрыт за горизонтом день".61 Мой вождь внимал его словам, как чуду,И отвечал: "Веди же нас туда,Где ты сказал, что я утешен буду".64 Мы двинулись в дорогу, и тогдаВ горе открылась выемка, такая,Как здесь в горах бывает иногда.67 "Войдем туда, – сказала тень благая, -Где горный склон как бы раскрыл врата,И там пробудем, утра ожидая".70 Тропинка, не ровна и не крута,Виясь, на край долины приводила,Где меньше половины высота.73 Сребро и злато, червлень и белила,Отколотый недавно изумруд,Лазурь и дуб-светляк превосходило76 Сияние произраставших тутТрав и цветов и верх над ними брало,Как большие над меньшими берут.79 Природа здесь не только расцвечала,Но как бы некий непостижный сплавИз сотен ароматов создавала.82 «Salve, Regina,» – меж цветов и травТолпа теней, внизу сидевших, пела,Незримое убежище избрав.85 "Покуда солнце все еще не село, -Наш мантуанский спутник нам сказал, -Здесь обождать мы с вами можем смело.88 Вы разглядите, став на этот вал,Отчетливей их лица и движенья,Чем если бы их сонм вас окружал.91 Сидящий выше, с видом сокрушеньяО том, что он призваньем пренебрег,И губ не раскрывающий для пенья, -94 Был кесарем Рудольфом, и он могПомочь Италии воскреснуть вскоре,А ныне этот час опять далек.97 Тот, кто его ободрить хочет в горе,Царил в земле, где воды вдоль дубравМолдава в Лабу льет, а Лаба в море.100 То Оттокар; он из пелен не встав,Был доблестней, чем бороду нажившийЕго сынок, беспутный Венцеслав.103 И тот курносый, в разговор вступившийС таким вот благодушным добряком,Пал, как беглец, честь лилий омрачивший.106 И как он в грудь колотит кулаком!А этот, щеку на руке лелея,Как на постели, вздохи шлет тайком.109 Отец и тесть французского злодея,Они о мерзости его скорбят,И боль язвит их, в сердце пламенея.112 А этот кряжистый, поющий в ладС тем носачом, смотрящим величаво,Был опоясан, всем, что люди чтят.115 И если бы в руках была державаУ юноши, сидящего за ним,Из чаши в чашу перешла бы слава,118 Которой не хватило остальным:Хоть воцарились Яков с Федериком,Все то, что лучше, не досталось им.121 Не часто доблесть, данная владыкам,Восходит в ветви; тот ее дарит,Кто может все в могуществе великом.124 Носач изведал так – же этот стыд,Как с ним поющий Педро знаменитый:Прованс и Пулья стонут от обид.127 Он выше был, чем отпрыск, им отвитый,Как и Костанца мужем пославней,Чем были Беатриче с Маргеритой.130 А вот смиреннейший из королей,Английский Генрих, севший одиноко;Счастливее был рост его ветвей.133 Там, ниже всех, где дол лежит глубоко,Маркиз Гульельмо подымает взгляд;Алессандрия за него жестоко136 Казнила Канавез и Монферрат".ПЕСНЬ ВОСЬМАЯ Комментарии
1 В тот самый час, когда томят печалиОтплывших вдаль и нежит мысль о том,Как милые их утром провожали,4 А новый странник на пути своемПронзен любовью, дальний звон внимая,Подобный плачу над умершим днем, -7 Я начал, слух невольно отрешая,Следить, как средь теней встает одна,К вниманью мановеньем приглашая.10 Сложив и вскинув кисти рук, онаСтремила взор к востоку и, казалось,Шептала богу: «Я одним полна».13 «Te lucis ante», – с уст ее раздалосьТак набожно, и так был нежен звук,Что о себе самом позабывалось.16 И, набожно и нежно, весь их кругС ней до конца исполнил песнопенье,Взор воздымая до верховных дуг.14 Здесь в истину вонзи, читатель, зренье;Покровы так прозрачны, что сквозь нихУже совсем легко проникновенье.22 Я видел: сонм властителей земных,С покорно вознесенными очами,Как в ожиданье, побледнев, затих.25 И видел я: два ангела, над намиСпускаясь вниз, держали два клинка,Пылающих, с неострыми концами.28 И, зеленее свежего листка,Одежда их, в ветру зеленых крылий,Вилась вослед, волниста и легка.31 Один слетел чуть выше, чем мы были,Другой – на обращенный к нам откос,И так они сидевших окаймили.34 Я различал их русый цвет волос,Но взгляд темнел, на лицах их почия,И яркости чрезмерной я не снес.37 "Они сошли из лона, где Мария, -Сказал Сорделло, – чтобы дол стеречь,Затем что близко появленье змия".40 И я, не зная, как себя беречь,Взглянул вокруг и поспешил укрыться,Оледенелый, возле верных плеч.43 И вновь Сорделло: "Нам пора спуститьсяИ славным теням о себе сказать;Им будет радость с вами очутиться".46 Я, в три шага, ступил уже на гладь;И видел, как одна из душ взиралаВсе на меня, как будто чтоб узнать.49 Уже и воздух почернел немало,Но для моих и для ее очейОн все же вскрыл то, что таил сначала.52 Она ко мне подвинулась, я – к ней.Как я был счастлив, Нино благородный,Тебя узреть не между злых теней!55 Приветствий дань была поочередной;И он затем: "К прибрежью под горойДавно ли ты приплыл пустыней водной?"58 "О, – я сказал, – я вышел пред зарейИз скорбных мест и жизнь влачу земную,Хоть, идя так, забочусь о другой".61 Из уст моих услышав речь такую,Он и Сорделло подались назад,Дивясь тому, о чем я повествую.64 Один к Вергилию направил взгляд,Другой – к сидевшим, крикнув: "Встань, Куррадо!Взгляни, как бог щедротами богат!"67 Затем ко мне: "Ты, избранное чадо,К которому так милостив был тот,О чьих путях и мудрствовать не надо, -70 Скажи в том мире, за простором вод,Чтоб мне моя Джованна пособилаТам, где невинных верный отклик ждет.73 Должно быть, мать ее меня забыла,Свой белый плат носив недолгий час,А в нем бы ей, несчастной, лучше было.76 Ее пример являет напоказ,Что пламень в женском сердце вечно хочетГлаз и касанья, чтобы он не гас.79 И не такое ей надгробье прочитЕхидна, в бой ведущая Милан,Какое создал бы галлурский кочет".82 Так вел он речь, и взор его и станНесли печать горячего порыва,Которым дух пристойно обуян.85 Мои глаза стремились в твердь пытливо,Туда, где звезды обращают ход,Как сердце колеса, неторопливо.88 И вождь: «О сын мой, что твой взор влечет?»И я ему: "Три этих ярких света,Зажегшие вкруг остья небосвод".91 И он: "Те, что ты видел до рассвета,Склонились, все четыре, в должный срок;На смену им взошло трехзвездье это".94 Сорделло вдруг его к себе привлек,Сказав: «Вот он! Взгляни на супостата!» -И указал, чтоб тот увидеть мог.97 Там, где стена расселины разъята,Была змея, похожая на ту,Что Еве горький плод дала когда-то.100 В цветах и травах бороздя черту,Она порой свивалась, чтобы спинуЛизнуть, как зверь наводит красоту.103 Не видев сам, я речь о том откину,Как тот и этот горний ястреб взмыл;Я их полет застал наполовину.106 Едва заслыша взмах зеленых крыл,Змей ускользнул, и каждый ангел сноваВзлетел туда же, где он прежде был.109 А тот, кто подошел к нам после зоваСудьи, все это время напролетСледил за мной и не промолвил слова.112 "Твой путеводный светоч да найдет, -Он начал, – нужный воск в твоей же воле,Пока не ступишь на финифть высот!115 Когда ты ведаешь хоть в малой долеПро Вальдимагру и про те края,Подай мне весть о дедовском престоле.118 Куррадо Маласпина звался я;Но Старый – тот другой, он был мне дедом;Любовь к родным светлеет здесь моя".121 "О, – я сказал, – мне только по беседамЗнаком ваш край; но разве угол естьВо всей Европе, где б он не был ведом?124 Ваш дом стяжал заслуженную честь,Почет владыкам и почет державе,И даже кто там не был, слышал весть.127 И, как стремлюсь к вершине, так я вправеСказать: ваш род, за что ему хвала,Кошель и меч в старинной держит славе.130 В нем доблесть от привычки возросла,И, хоть с пути дурным главой все сбито,Он знает цель и сторонится зла".133 И тот: "Иди; поведаю открыто,Что солнце не успеет лечь семь разТам, где Овен расположил копыта,136 Как это мненье лестное о насТебе в средину головы вклинитсяГвоздями, крепче, чем чужой рассказ,139 Раз приговор не может не свершиться".ПЕСНЬ ДЕВЯТАЯ Комментарии
1 Наложница старинного ТифонаВзошла белеть на утренний помост,Забыв объятья друга, и корона4 На ней сияла из лучистых звезд,С холодным зверем сходная чертами,Который бьет нас, изгибая хвост;7 И ночь означила двумя шагамиВ том месте, где мы были, свой подъем,И даже третий поникал крылами,10 Когда, с Адамом в существе своем,Я на траву склонился, засыпая,Там, где мы все сидели впятером.13 В тот час, когда поет, зарю встречая,Касатка, и напев ее тосклив,Как будто скорбь ей памятна былая,16 И разум наш, себя освободивОт дум и сбросив тленные покровы,Бывает как бы веще прозорлив,19 Мне снилось – надо мной орел суровыйНавис, одетый в золотистый цвет,Распластанный и ринуться готовый,22 И будто бы я там, где Ганимед,Своих покинув, дивно возвеличен,Восхищен был в заоблачный совет.25 Мне думалось: "Быть может, он привыченРазить лишь тут, где он настиг меня,А иначе к добыче безразличен".28 Меж тем, кругами землю осеня,Он грозовым перуном опустилсяИ взмыл со мной до самого огня.31 И тут я вместе с ним воспламенился;И призрачный пожар меня палилС такою силой, что мой сон разбился.34 Не меньше вздрогнул некогда Ахилл,Водя окрест очнувшиеся векиИ сам не зная, где он их раскрыл,37 Когда он от Хироновой опекиБыл матерью на Скир перенесен,Хотя и там его настигли греки, -40 Чем вздрогнул я, когда покинул сонМое лицо; я побледнел и хладомПронизан был, как тот, кто устрашен.43 Один Вергилий был со мною рядом,И третий час сияла солнцем высь,И море расстилалось перед взглядом.46 Мой господин промолвил: "Не страшись!Оставь сомненья, мы уже у цели;Не робостью, но силой облекись!49 Мы, наконец. Чистилище узрели:Вот и кругом идущая скала,А вот и самый вход, подобный щели.52 Когда заря была уже светла,А ты дремал душой, в цветах почияСреди долины, женщина пришла,55 И так она сказала: "Я Лючия;Чтобы тому, кто спит, помочь верней,Его сама хочу перенести я".58 И от Сорделло и других тенейТебя взяла и, так как солнце встало,Пошла наверх, и я вослед за ней.61 И, здесь тебя оставив, указалаПрекрасными очами этот вход;И тотчас ни ее, ни сна не стало".64 Как тот, кто от сомненья перейдетК познанью правды и, ее оплотомОборонясь, решимость обретет,67 Так ожил я; и, видя, что заботамМоим конец, вождь на крутой откосПошел вперед, и я за ним – к высотам.70 Ты усмотрел, читатель, как вознесЯ свой предмет; и поневоле надо,Чтоб вместе с ним и я в искусстве рос.73 Мы подошли, и, где сперва для взглядаВ скале чернела только пустота,Как если трещину дает ограда,76 Я увидал перед собой врата,И три больших ступени, разных цветом,И вратника, сомкнувшего уста.79 Сидел он, как я различил при этом,Над самой верхней, чтобы вход стеречь,Таков лицом, что я был ранен светом.82 В его руке был обнаженный меч,Где отраженья солнца так дробились,Что я глаза старался оберечь.85 "Скажите с места: вы зачем явились? -Так начал он. – Кто вам дойти помог?Смотрите, как бы вы не поплатились!"88 "Жена с небес, а ей знаком зарок, -Сказал мой вождь, – явив нам эти сени,Промолвила: «Идите, вот порог».91 "Не презрите благих ее велений! -Нас благосклонный вратарь пригласил. -Придите же подняться на ступени".94 Из этих трех уступов первый былСтоль гладкий и блестящий мрамор белый,Что он мое подобье отразил;97 Второй – шершавый камень обгорелый,Растресканный и вдоль и поперек,И цветом словно пурпур почернелый;100 И третий, тот, который сверху лег, -Кусок порфира, ограненный строго,Огнисто-алый, как кровавый ток.103 На нем стопы покоил вестник бога;Сидел он, обращенный к ступеням,На выступе алмазного порога.106 Ведя меня, как я хотел и сам,По плитам вверх, мне молвил мой вожатый:«Проси смиренно, чтоб он отпер нам».109 И я, благоговением объятый,К святым стопам, моля открыть, упал,Себя рукой ударя в грудь трикраты.112 Семь Р на лбу моем он начерталКонцом меча и: "Смой, чтобы он сгинул,Когда войдешь, след этих ран", – сказал.115 Как если б кто сухую землю вскинулИль разбросал золу, совсем такойБыл цвет его одежд. Из них он вынул118 Ключи – серебряный и золотой;И, белый с желтым взяв поочередно,Он сделал с дверью чаемое мной.121 "Как только тот иль этот ключ свободноНе ходит в скважине и слаб нажим, -Сказал он нам, – то и пытать бесплодно.124 Один ценней; но чтоб владеть другим,Умом и знаньем нужно изощриться,И узел без него неразрешим.127 Мне дал их Петр, веля мне ошибитьсяСкорей впустив, чем отослав назад,Тех, кто пришел у ног моих склониться".130 Потом, толкая створ священных врат:"Войдите, но запомните сначала,Что изгнан тот, кто обращает взгляд".133 В тот миг, когда святая дверь вращалаВ своих глубоких гнездах стержни стрелИз мощного и звонкого металла,136 Не так боролся и не так гуделТарпей, лишаясь доброго Метелла,Которого утратив – оскудел.139 Я поднял взор, когда она взгремела,И услыхал, как сквозь отрадный гудДалекое «Те Deum» долетело.142 И точно то же получалось тут,Что слышали мы все неоднократно,Когда стоят и под орган поют,145 И пение то внятно, то невнятно.ПЕСНЬ ДЕСЯТАЯ Комментарии
1 Тогда мы очутились за порогом,Заброшенным из-за любви дурной,Ведущей души по кривым дорогам,4 Дверь, загремев, захлопнулась за мной;И, оглянись я на дверные своды,Что б я сказал, подавленный виной?7 Мы подымались в трещине породы,Где та и эта двигалась стена,Как набегают, чтоб отхлынуть, воды.10 Мой вождь сказал: "Здесь выучка нужна,Чтоб угадать, какая в самом делеОкажется надежней сторона".13 Вперед мы подвигались еле-еле,И скудный месяц, канув глубоко,Улегся раньше на своей постеле,16 Чем мы прошли игольное ушко.Мы вышли там, где горный склон от краяПовсюду отступил недалеко,19 Я – утомясь, и вождь и я – не зная,Куда идти; тропа над бездной шла,Безлюднее, чем колея степная.22 От кромки, где срывается скала,И до стены, вздымавшейся высоко,Она в три роста шириной была.25 Докуда крылья простирало око,Налево и направо, – весь извивДороги этой шел равно широко.28 Еще вперед и шагу не ступив,Я, озираясь, убедился ясно,Что весь белевший надо мной обрыв31 Был мрамор, изваянный так прекрасно,Что подражать не только Поликлет,Но и природа стала бы напрасно.34 Тот ангел, что земле принес обетСтоль слезно чаемого примиреньяИ с неба вековечный снял завет,37 Являлся нам в правдивости движеньяТак живо, что ни в чем не походилНа молчаливые изображенья.40 Он, я бы клялся, «Ave!» говорилСклонившейся жене благословенной,Чей ключ любовь в высотах отворил.48 В ее чертах ответ ее смиренный,«Ессе ancilla Dei», был ясней,Чем в мягком воске образ впечатленный.46 «В такой недвижности не цепеней!» -Сказал учитель мой, ко мне стоявшийТой стороной, где сердце у людей.49 Я, отрывая взгляд мой созерцавший,Увидел за Марией, в стороне,Где находился мне повелевавший,52 Другой рассказ, иссеченный в стене;Я стал напротив, обойдя поэта,Чтобы глазам он был открыт вполне.55 Изображало изваянье это,Как на волах святой ковчег везут,Ужасный тем, кто не блюдет запрета.58 И на семь хоров разделенный людМои два чувства вовлекал в раздоры;Слух скажет: «Нет», а зренье: «Да, поют».61 Как и о дыме ладанном, которыйТам был изображен, глаз и ноздряО «да» и «нет» вели друг с другом споры.64 А впереди священного ларяСмиренный Псалмопевец, пляс творящий,И больше был, и меньше был царя.67 Мелхола, изваянная смотрящейНапротив из окна больших палат,Имела облик гневной и скорбящей.70 Я двинулся, чтобы насытить взглядДругою повестью, которой вправо,Вслед за Мелхолой, продолжался ряд.73 Там возвещалась истинная славаТого владыки римлян, чьи делаГригорий обессмертил величаво.76 Вдовица, ухватясь за удила,Молила императора ТраянаИ слезы, сокрушенная, лила.79 От всадников тесна была поляна,И в золоте колеблемых знаменОрлы парили, кесарю охрана.82 Окружена людьми со всех сторон,Несчастная звала с тоской во взоре:«Мой сын убит, он должен быть отмщен!»85 И кесарь ей: "Повремени, я вскореВернусь". – "А вдруг, – вдовица говорит,Как всякий тот, кого торопит горе, -88 Ты не вернешься?" Он же ей: "ОтмститПреемник мой". А та: "Не оправданье -Когда другой добро за нас творит".91 И он: "Утешься! Чтя мое призванье,Я не уйду, не сотворив суда.Так требуют мой долг и состраданье".94 Кто нового не видел никогда,Тот создал чудо этой речи зримой,Немыслимой для смертного труда.97 Пока мой взор впивал, неутомимый,Смирение всех этих душ людских,Все, что изваял мастер несравнимый,100 "Оттуда к нам, но шаг их очень тих, -Шепнул поэт, – идет толпа густая;Путь к высоте узнаем мы у них".103 Мои глаза, которые, взирая,Пленялись созерцаньем новизны,К нему метнулись, мига не теряя.106 Читатель, да не будут смущеныТвоей души благие помышленьяТем, как господь взымает долг с вины.109 Подумай не о тягости мученья,А о конце, о том, что крайний часДля худших мук – час грозного решенья.112 Я начал так: "То, что идет на нас,И на людей по виду непохоже,А что идет – не различает глаз".115 И он в ответ: "Едва ль есть кара строже,И ею так придавлены они,Что я и сам сперва не понял тоже.118 Но присмотрись и зреньем расчлени,Что движется под этими камнями:Как бьют они самих себя, взгляни!"121 О христиане, гордые сердцами,Несчастные, чьи тусклые умыУводят вас попятными путями!124 Вам невдомек, что только черви мы,В которых зреет мотылек нетленный,На божий суд взлетающий из тьмы!127 Чего возносится ваш дух надменный,Коль сами вы не разнитесь ничутьОт плоти червяка несовершенной?130 Как если истукан какой-нибудь,Чтоб крыше иль навесу дать опору,Колени, скрючась, упирает в грудь133 И мнимой болью причиняет взоруПрямую боль; так, наклонясь вперед,И эти люди обходили гору.136 Кто легче нес, а кто тяжеле гнет,И так, согбенный, двигался по краю;Но с виду терпеливейший и тот139 Как бы взывал в слезах: «Изнемогаю!»ПЕСНЬ ОДИННАДЦАТАЯ Комментарии
1 И наш отец, на небесах царящий,Не замкнутый, но первенцам своимБлаговоленье прежде всех дарящий,4 Пред мощью и пред именем твоимДа склонится вся тварь, как песнью славыМы твой сладчайший дух благодарим!7 Да снидет к нам покой твоей державы,Затем что сам найти дорогу к нейБессилен разум самый величавый!10 Как, волею пожертвовав своей,К тебе взывают ангелы «Осанна»,Так на земле да будет у людей!13 Да ниспошлется нам дневная манна,Без коей по суровому путиОтходит вспять идущий неустанно!16 Как то, что нам далось перенести,Прощаем мы, так наши прегрешеньяИ ты, не по заслугам, нам прости!19 И нашей силы, слабой для боренья,В борьбу с врагом исконным не вводи,Но охрани от козней искушенья!22 От них, великий боже, оградиНе нас, укрытых сенью безопасной,А тех, кто там остался позади".25 Так, о себе и нас в мольбе всечасной,Шли тени эти и несли свой гнет,Как сонное удушие ужасный,28 Неравно бедствуя и все впередПо первой кромке медленно шагая,Пока с них тьма мирская не спадет.31 И если там о нас печаль такая,Что здесь должны сказать и сделать те,В ком с добрым корнем воля есть благая,34 Чтоб эти души, в легкой чистоте,Смыв принесенные отсюда пятна,Могли подняться к звездной высоте?37 "Скажите, – и да снидут благодатноК вам суд и милость, чтоб, раскрыв крыла,Вы вознеслись отсюда безвозвратно, -40 Где здесь тропа, которая бы шлаК вершине? Если же их две иль боле,То где не так обрывиста скала?43 Идущего со мной в немалой долеАдамово наследие гнетет,И он, при всходе медлен поневоле".46 Ответ на эту речь, с которой тот,Кто был мой спутник, обратился к теням,Неясно было, от кого идет,49 Но он гласил: "Есть путь к отрадным сеням;Идите с нами вправо: там, в скале,И человек взберется по ступеням.52 Когда бы камень не давил к землеМоей строптивой шеи так сурово,Что я лицом склонился к пыльной мгле,55 На этого безвестного живогоЯ бы взглянул – узнать, кто он такой,И вот об этой ноше молвить слово.58 Я был латинянин; родитель мой -Тосканский граф Гульельм Альдобрандески;Могло к вам имя и дойти молвой.61 Рожден от мощных предков, в древнем блескеИз славных дел, и позабыв, что матьУ всех одна, заносчивый и резкий,64 Я стал людей так дерзко презирать,Что сам погиб, как это Сьена знаетИ знает в Кампаньятико вся чадь.67 Меня, Омберто, гордость удручаетНе одного; она моих родныхСгубила всех, и каждый так страдает.70 И я несу мой груз, согбен и тих,Пока угодно богу, исполняяСредь мертвых то, что презрел средь живых".73 Я опустил лицо мое, внимая;Один из них, – не тот, кто речь держал, -Извившись из-под каменного края,76 Меня увидел и, узнав, позвал,С натугою стремясь вглядеться ближеВ меня, который, лоб склонив, шагал.79 И я: "Да ты же Одеризи, ты жеЧесть Губбьо, тот, кем горды мастера«Иллюминур», как говорят в Париже!"82 "Нет, братец, в красках веселей играУ Франко из Болоньи, – он ответил. -Ему и честь, моя прошла пора.85 А будь я жив, во мне бы он не встретилХвалителя, наверно, и поднесь;Быть первым я всегда усердно метил.88 Здесь платят пеню за такую спесь;Не воззови я к милости Владыки,Пока грешил, – я не был бы и здесь.91 О, тщетных сил людских обман великий,Сколь малый срок вершина зелена,Когда на смену век идет не дикий!94 Кисть Чимабуэ славилась одна,А ныне Джотто чествуют без лести,И живопись того затемнена.97 За Гвидо новый Гвидо высшей честиДостигнул в слове; может быть, рожденИ тот, кто из гнезда спугнет их вместе.100 Мирской молвы многоголосый звон -Как вихрь, то слева мчащийся, то справа;Меняя путь, меняет имя он.103 В тысячелетье так же сгинет славаИ тех, кто тело ветхое совлек,И тех, кто смолк, сказав «ням-ням» и «вава»;106 А перед вечным – это меньший срок,Чем если ты сравнишь мгновенье окаИ то, как звездный кружится чертог.109 По всей Тоскане прогремел широкоТот, кто вот там бредет, не торопясь;Теперь о нем и в Сьене нет намека,112 Где он был вождь, когда надорваласьЗлость флорентийцев, гордая в те лета,Потом, как шлюха, – втоптанная в грязь.115 Цвет славы – цвет травы: лучом согрета,Она линяет от того как раз,Что извлекло ее к сиянью света".118 И я ему: "Правдивый твой рассказСмирил мне сердце, сбив нарост желаний;Но ты о ком упомянул сейчас?"121 И он в ответ: "То Провенцан Сальвани;И здесь он потому, что захотелДержать один всю Сьену в крепкой длани.124 Так он идет и свой несет удел,С тех пор как умер; вот оброк смиренный,Платимый каждым, кто был слишком смел".127 И я: "Но если дух, в одежде тленнойНе каявшийся до исхода лет,Обязан ждать внизу горы блаженной, -130 Когда о нем молитвы доброй нет, -Пока срок жизни вновь не повторился,То как же этот – миновал запрет?"133 "Когда он в полной славе находился, -Ответил дух, – то он, без лишних слов,На сьенском Кампо сесть не постыдился,136 И там, чтоб друга вырвать из оков,В которых тот томился, Карлом взятый,Он каждой жилой был дрожать готов.139 Мои слова, я знаю, темноваты;И в том, что скоро ты поймешь их сам,Твои соседи будут виноваты.142 За это он и не остался там".ПЕСНЬ ДВЕНАДЦАТАЯ Комментарии
1 Как вол с волом идет под игом плужным,Я шел близ этой сгорбленной души,Пока считал мой добрый пестун нужным;4 Но чуть он мне: "Оставь его, спеши;Здесь, чтобы легче подвигалась лодка,Все паруса и весла хороши",7 Я, как велит свободная походка,Расправил стан и стройность вновь обрел,Хоть мысль, смиряясь, поникала кротко.10 Я двинулся и радостно пошелВослед учителю, и путь пологийОбоим нам был явно не тяжел;13 И он сказал мне: "Посмотри под ноги!Тебе увидеть ложе стоп твоихПолезно, чтоб не чувствовать дороги".16 Как для того, чтоб не забыли их,Над мертвыми в пол вделанные плитыЯвляют, кто чем был среди живых,19 Так что бывают и слезой политы,Когда воспоминание кольнет,Хоть от него лишь добрым нет защиты,22 Так точно здесь, но лучше тех работИ по искусству много превосходней,Украшен путь, который вкруг идет.25 Я видел – тот, кто создан благородней,Чем все творенья, молнии быстрейСвергался с неба в бездны преисподней.28 Я видел, как перуном БриарейПронзен с небес, и хладная громадаПрижала землю тяжестью своей.31 Я видел, как Тимбрей, Марс и Паллада,В доспехах, вкруг отца, от страшных телГигантов падших не отводят взгляда.34 Я видел, как Немврод уныло селИ посреди трудов своих напрасныхНа сеннаарских гордецов глядел.37 О Ниобея, сколько мук ужасныхТаил твой облик, изваяньем став,Меж семерых и семерых безгласных!40 О царь Саул, на свой же меч упав,Как ты, казалось, обагрял Гелвую,Где больше нет росы, дождя и трав!43 О дерзкая Арахна, как живуюТебя я видел, полупауком,И ткань раздранной видел роковую!46 О Ровоам, ты в облике такомУже не грозен, страхом обуянныйИ в бегстве колесницею влеком!49 Являл и дальше камень изваянный,Как мать свою принудил АлкмеонПроклясть убор, ей на погибель данный.52 Являл, как меч во храме занесенДвумя сынами на СеннахиримаИ как, сраженный, там остался он.55 Являл, как мщенье грозное творимоИ Тамириса Киру говорит:«Ты жаждал крови, пей ненасытимо!»58 Являл, как ассирийский стан бежит,Узнав, что Олоферн простерт, безглавый,А также и останков жалкий вид.61 Я видел Трою пепелищем славы;О Илион, как страшно здесь творецЯвлял разгром и смерть твоей державы!64 Чья кисть повторит или чей свинец,Чаруя разум самый прихотливый,Тех черт и теней дивный образец?67 Казался мертвый мертв, живые живы;Увидеть явь отчетливей нельзя,Чем то, что попирал я, молчаливый.70 Кичись же, шествуй, веждами грозя,Потомство Евы, не давая взору,Склонясь, увидеть, как дурна стезя!73 Уже мы дальше обогнули гору,И солнце дальше унеслось в пути,Чем мой плененный дух считал в ту пору,76 Как вдруг привыкший надо мной блюстиСказал: "Вскинь голову! – ко мне взывая. -Так отрешась, уже нельзя идти.79 Взгляни: подходит ангел, нас встречая;А из прислужниц дня идет назад,Свой отслужив черед, уже шестая.82 Укрась почтеньем действия и взгляд,Чтоб с нами речь была ему приятна.Такого дня тебе не возвратят!"85 Меня учил он столь неоднократноНе тратить времени, что без трудаИ это слово я воспринял внятно.88 Прекрасный дух, представший нам тогда,Шел в белых ризах, и глаза светили,Как трепетная на заре звезда.91 С широким взмахом рук и взмахом крылий,"Идите, – он сказал, – ступени тут,И вы теперь взойдете без усилий.94 На этот зов немногие идут:О род людской, чтобы взлетать рожденный,Тебя к земле и ветерки гнетут!"97 Он обмахнул у кручи иссеченнойМое чело тем и другим крыломИ обещал мне путь незатрудненный.100 Как если вправо мы на холм идем,Где церковь смотрит на юдоль порядкаНад самым Рубаконтовым мостом,103 И в склоне над площадкою площадкаУстроены еще с тех давних лет,Когда блюлась тетрадь и чтилась кадка, -106 Так здесь к другому кругу тесный следВедет наверх в почти отвесном скате;Но восходящий стенами задет.109 Едва туда свернули мы: "BeatiPauperes spiritu", – раздался вдругНапев неизреченной благодати.112 О, как несходен доступ в новый кругЗдесь и в Аду! Под звуки песнопенийВступают тут, а там – под вопли мук.115 Я попирал священные ступени,И мне казался легче этот всход,Чем ровный путь, которым идут тени.118 И я: "Скажи, учитель, что за гнетС меня ниспал? И силы вновь берутся,И тело от ходьбы не устает".121 И он: "Когда все Р, что остаютсяНа лбу твоем, хотя тусклей и те,Совсем, как это первое, сотрутся,124 Твои стопы, в стремленье к высоте,Не только поспешат неутомимо,Но будут радоваться быстроте".127 Тогда, как тот, кому неощутимоЧто-либо прицепилось к волосам,Заметя взгляды проходящих мимо,130 На ощупь проверяет это сам,И шарит, и находит, и рукамиСвершает недоступное глазам, -133 Так я, широко поводя перстами,Из врезанных рукою ключаряВсего шесть букв нащупал над бровями;136 Вождь улыбнулся, на меня смотря.ПЕСНЬ ТРИНАДЦАТАЯ Комментарии
1 Мы были на последней из ступеней,Там, где вторично срезан горный склон,Ведущий ввысь стезею очищений;4 Здесь точно так же кромкой обведенОбрыв горы, и с первой сходна эта,Но только выгиб круче закруглен.7 Дорога здесь резьбою не одета;Стена откоса и уступ под ней-Сплошного серокаменного цвета.10 "Ждать для того, чтоб расспросить людей, -Сказал Вергилий, – это путь нескорый,А выбор надо совершить быстрей".13 Затем, на солнце устремляя взоры,Недвижным стержнем сделал правый бок,А левый повернул вокруг опоры.16 "О милый свет, средь новых мне дорогК тебе зову, – сказал он. – Помоги нам,Как должно, чтобы здесь ты нам помог.19 Тепло и день ты льешь земным долинам;И, если нас не иначе ведут,Вождя мы видим лишь в тебе едином".22 То, что как милю исчисляют тут,Мы там прошли, не ощущая дали,Настолько воля ускоряла труд.25 А нам навстречу духи пролетали,Хоть слышно, но невидимо для глаз,И всех на вечерю любви сзывали.28 Так первый голос, где-то возле нас,«Vinum non habent!» – молвил, пролетая,И вновь за нами повторил не раз.31 И, прежде чем он скрылся, замираяЗа далью, новый голос: «Я Орест!» -Опять воскликнул, мимо проплывая.34 Я знал, что мы среди безлюдных мест,Но чуть спросил: «Чья это речь?», как третий:«Врагов любите!» – возгласил окрест.37 И добрый мой наставник: "Выси этиБичуют грех завистливых; и вот,Сама любовь свивает вервья плети.40 Узда должна звучать наоборот;Быть может, на пути к стезе прощеньяТебе до слуха этот звук дойдет.43 Но устреми сквозь воздух силу зренья,И ты увидишь – люди там сидят,Спиною опираясь о каменья".46 И я увидел, расширяя взгляд,Людей, одетых в мантии простые;Был цвета камня этот их наряд.49 Приблизясь, я услышал зов к Марии:«Моли о нас!» Так призван был с мольбойИ Михаил, и Петр, и все святые.52 Навряд ли ходит по земле такойЖестокосердый, кто бы не смутилсяТем, что предстало вскоре предо мной;55 Когда я с ними рядом очутилсяИ видеть мог подробно их дела,Я тяжкой скорбью сквозь глаза излился.58 Их тело власяница облекла,Они плечом друг друга подпирают,А вместе подпирает всех скала.61 Так нищие слепцы на хлеб сбираютУ церкви, в дни прощения грехов,И друг на друга голову склоняют,64 Чтоб всякий пожалеть их был готов,Подвигнутый не только звуком слова,Но видом, вопиющим громче слов.67 И как незримо солнце для слепого,Так и от этих душ, сидящих там,Небесный свет себя замкнул сурово:70 У всех железной нитью по краямЗашиты веки, как для прирученьяИх зашивают диким ястребам.73 Я не хотел чинить им огорченья,Пройдя невидимым и видя их,И оглянулся, алча наставленья.76 Вождь понял смысл немых речей моихИ так сказал, не требуя вопроса:«Спроси, в словах коротких и живых!»79 Вергилий шел по выступу откосаТем краем, где нетрудно, оступясь,Упасть с неогражденного утеса.82 С другого края, к скалам прислонясь,Сидели тени, и по лицам влагаСквозь страшный шов у них волной лилась.85 Я начал так, не продолжая шага:"О вы, чей взор увидит свет высотИ кто другого не желает блага,88 Да растворится пенистый налет,Мрачащий вашу совесть, и сияя,Над нею память вновь да потечет!91 И если есть меж вами мне роднаяЛатинская душа, я был бы радИ мог бы ей быть в помощь, это зная".94 "У нас одна отчизна – вечный град.Ты разумел – душа, что обиталаПришелицей в Италии, мой брат".97 Немного дальше эта речь звучала,Чем стали я и мудрый мой певец;В ту сторону подвинувшись сначала,100 Я меж других увидел, наконец,Того, кто ждал. Как я его заметил?Он поднял подбородок, как слепец.103 "Дух, – я сказал, – чей жребий станет светел!Откуда ты иль как зовут тебя,Когда ты тот, кто мне сейчас ответил?"106 И тень: "Из Сьены я и здесь, скорбя,Как эти все, что жизнь свою пятнали,Зову, чтоб Вечный нам явил себя.109 Не мудрая, хотя меня и звалиСапия, меньше радовалась яСвоим удачам, чем чужой печали.112 Сам посуди, правдива ль речь мояИ был ли кто безумен в большей доле,Уже склонясь к закату бытия.115 Моих сограждан враг теснил у Колле,А я молила нашего ТворцаО том, что сталось по его же воле.118 Их одолели, не было бойца,Что б не бежал; я на разгром гляделаИ радости не ведала конца;121 Настолько, что, лицо подъемля смело,Вскричала: «Бог теперь не страшен мне!». -Как черный дрозд, чуть только потеплело.124 У края дней я, в скорбной тишине,Прибегла к богу; но мой долг ужасныйЕще на мне бы тяготел вполне,127 Когда б не вышло так, что сердцем ясныйПьер Петтинайо мне помог, творя,По доброте, молитвы о несчастной.130 Но кто же ты, который, нам даряСвое вниманье, ходишь, словно зрячий,Как я сужу, и дышишь, говоря?"133 И я: "Мой взор замкнется не иначе,Чем ваш, но ненадолго, ибо онКривился редко при чужой удаче.136 Гораздо большим ужасом смущенМой дух пред мукой нижнего обрыва;Той ношей я заране пригнетен".139 "Раз ты там не был, – словно слыша диво,Сказала тень, – кто дал тебе взойти?"И я: "Он здесь и внемлет молчаливо.142 Еще я жив; лишь волю возвести,Избранная душа, и я земные,Тебе служа, готов топтать пути".145 "О, – тень в ответ, – слова твои такие,Что, несомненно, богом ты любим;Так помолись иной раз о Сапии.148 Прошу тебя всем, сердцу дорогим:Быть может, ты пройдешь землей Тосканы,Так обо мне скажи моим родным.151 В том городе все люди обуяныЛюбовью к Таламонэ, но успехОбманет их, как поиски Дианы,154 И адмиралам будет хуже всех".ПЕСНЬ ЧЕТЫРНАДЦАТАЯ Комментарии
1 Кто это кружит здесь, как странник некий,Хоть смертью он еще не окрылен,И подымает и смыкает веки?"4 "Не знаю, кто; он кем-то приведен;Спроси, ты ближе; только не сурово,А ласково, чтобы ответил он".7 Так, наклонясь один к плечу другого,Шептались двое, от меня правей;Потом, подняв лицо, чтоб молвить слово,10 Один сказал: "Дух, во плоти своейИдущий к небу из земного края,Скажи нам и смущение развей:13 Откуда ты и кто ты, что такаяТебе награда дивная дана,Редчайшая, чем всякая иная?"16 И я: "В Тоскане речка есть одна;Сбегая с Фальтероны, вьется смелоИ сотой милей не утолена.19 С тех берегов принес я это тело;Сказать мое вам имя – смысла нет,Оно еще не много прозвенело".22 И вопрошавший: "Если в твой ответСуждение мое проникнуть властно,Ты говоришь об Арно". А сосед25 Ему сказал: "Должно быть, не напрасноНазванья этой речки он избег,Как будто до того оно ужасно".28 И тот: "Что думал этот человек,Не ведаю; но по заслугам надо,Чтоб это имя сгинуло навек!31 Вдоль всей реки, оттуда, где громадаХребта, с которым разлучен Пелор,Едва ль не толще остального ряда,34 Дотуда, где опять в морской просторСпешит вернуться то, что небо сушит,А реки снова устремляют с гор,37 Все доброе, как змея, каждый душит;Места ли эти под наитьем зла,Или дурной обычай правду рушит,40 Но жалкая долина привелаЛюдей к такой утрате их природы,Как если бы Цирцея их пасла.43 Сперва среди дрянной свиной породы,Что только желудей не жрет пока,Она струит свои скупые воды;46 Затем к дворняжкам держит путь река,Задорным без какого-либо права,И нос от них воротит свысока.49 Спадая вниз и ширясь величаво,Уже не псов находит, а волковПроклятая несчастная канава.52 И, наконец, меж темных омутов,Она к таким лисицам попадает,Что и хитрец пред ними бестолков.55 К чему молчать? Пусть всякий мне внимает!И этому полезно знать впередО том, что мне правдивый дух внушает.58 Я вижу, как племянник твой идетОхотой на волков и как их травитНа побережьях этих злобных вод.61 Живое мясо на продажу ставит;Как старый скот, ведет их на зарез;Возглавит многих и себя бесславит.64 Сыт кровью, покидает скорбный лесТаким, чтоб он в былой красе и силеЕще тысячелетье не воскрес".67 Как тот, кому несчастье возвестили,В смятении меняется с лица,Откуда бы невзгоды ни грозили,70 Так, выслушав пророчество слепца,Второй, я увидал, поник в печали,Когда слова воспринял до конца.73 Речь этого и вид того рождалиВо мне желанье знать, как их зовут;Мои слова как просьба прозвучали.76 И тот же дух ответил мне и тут:"Ты о себе мне не сказал ни звука,А сам меня зовешь на этот труд!79 Но раз ты взыскан богом, в чем порукаТо, что ты здесь, отвечу, не тая.Узнай: я Гвидо, прозванный Дель Дука.82 Так завистью пылала кровь моя,Что, если было хорошо другому,Ты видел бы, как зеленею я.85 И вот своих семян я жну солому.О род людской, зачем тебя манитЛишь то, куда нет доступа второму?88 А вот Риньер, которым знаменитДом Кальболи, где в нисходящем рядеНикто его достоинств не хранит.91 И не его лишь кровь теперь в разладе, -Меж По и Рено, морем и горой, -С тем, что служило правде и отраде;94 В пределах этих порослью густойТеснятся ядовитые растенья,И вырвать их нет силы никакой.97 Где Лицио, где Гвидо ди Карпенья?Пьер Траверсаро и Манарди где?Увы, романцы, мерзость вырожденья!100 Болонью Фабро не спасет в беде,И не сыскать Фаэнце Бернардина,Могучий ствол на скромной борозде!103 Тосканец, слезы льет моя кручина,Когда я Гвидо Прата вспомянуИ доблестного Д'Адзо, Уголина;106 Тиньозо, шумной братьи старшину,И Траверсари, живших в блеске славы,И Анастаджи, громких в старину;109 Дам, рыцарей, и войны, и забавы,Во имя благородства и любви,Там, где теперь такие злые нравы!112 О Бреттиноро, больше не живи!Ушел твой славный род, и с ним в опалеВсе, у кого пылала честь в крови.115 Нет, к счастью, сыновей в Баньякавале;А Коньо – стыд, и Кастрокаро – стыд,Плодящим графов, хуже, чем вначале.118 Когда их демон будет в прах зарыт,Не станет сыновей и у Пагани,Но это славы их не обелит.121 О Уголин де'Фантолин, заранеТвой дом себя от поношенья спас:Никто не омрачит его преданий!124 Но ты иди, тосканец; мне сейчасМилей беседы – дать слезам излиться;Так душу мне измучил мой рассказ!"127 Мы знали – шаг наш должен доноситьсяДо этих душ; и, раз молчат они,Мы на дорогу можем положиться.130 И вдруг на нас, когда мы шли одни,Нагрянул голос, мчавшийся вдоль кручиБыстрей перуна в грозовые дни:133 «Меня убьет, кто встретит!» – и, летучий,Затих вдали, как затихает гром,Прорвавшийся сквозь оболочку тучи.136 Едва наш слух успел забыть о нем,Раздался новый, словно повторенныйУдар грозы, бушующей кругом:139 «Я тень Аглавры, в камень превращенной!»И я, правей, а не вперед ступив,К наставнику прижался, устрашенный.142 Уже был воздух снова молчалив."Вот жесткая узда, – сказал Вергилий, -Чтобы греховный сдерживать порыв.145 Но вас влечет наживка, без усилийНа удочку вас ловит супостат,И проку нет в поводьях и вабиле.148 Вкруг вас, взывая, небеса кружат,Где все, что зримо, – вечно и прекрасно,А вы на землю устремили взгляд;151 И вас карает тот, кому все ясно".ПЕСНЬ ПЯТНАДЦАТАЯ Комментарии
1 Какую долю, дневный путь свершая,Когда к исходу близок третий час,Являет сфера, как дитя, живая,4 Такую долю и теперь как разОсталось солнцу опуститься косо;Там вечер был, и полночь здесь у нас.7 Лучи нам били в середину носа,Затем что мы к закатной сторонеДержали путь по выступу утеса,10 Как вдруг я ощутил, что в очи мнеУдарил новый блеск, струясь продольно,И удивился этой новизне.13 Тогда ладони я поднес невольноК моим бровям, держа их козырьком,Чтобы от света не было так больно.16 Как от воды иль зеркала угломОтходит луч в противном направленье,Причем с паденьем сходствует подъем,19 И от отвеса, в равном отдаленье,Уклон такой же точно он дает,Что подтверждается при наблюденье,22 Так мне казалось, что в лицо мне бьетСиянье отражаемого света,И взор мой сделал быстрый поворот.25 "Скажи, отец возлюбленный, что этоТак неотступно мне в глаза разит,Все надвигаясь?" – я спросил поэта.28 "Не диво, что тебя еще слепитСемья небес, – сказал он. – К нам, в сиянье,Идет посол – сказать, что путь открыт.31 Но скоро в тяжком для тебя сверканьеТвои глаза отраду обретут,Насколько услаждаться в состоянье".34 Когда мы подошли: "Ступени тут, -Сказал, ликуя, вестник благодати, -И здесь подъем гораздо меньше крут".37 Уже мы подымались, и "BeadMisericordes!" пелось нам воследИ «Радуйся, громящий вражьи рати!»40 Мы шли все выше, я и мой поэт,Совсем одни; и я хотел, шагая,Услышать наставительный ответ;43 И так ему промолвил, вопрошая:"Что тот слепой романец разумел,О «доступе другим» упоминая?"46 И вождь: "Познав, какой грозит уделПозарившимся на чужие крохи,Он вас от слез предостеречь хотел.49 Богатства, вас влекущие, тем плохи,Что, чем вас больше, тем скуднее часть,И зависть мехом раздувает вздохи.52 А если бы вы устремляли страстьК верховной сфере, беспокойство вашеДолжно бы неминуемо отпасть.55 Ведь там – чем больше говорящих «наше»,Тем большей долей каждый наделен,И тем любовь горит светлей и краше".58 "Теперь я даже меньше утолен, -Ответил я ему, – чем был сначала,И большими сомненьями смущен.61 Ведь если достоянье общим сталоИ совладельцев много, почемуОни богаче, чем когда их мало?"64 И он в ответ: "Ты снова дал умуОтвлечься в сторону земного делаИ вместо света почерпаешь тьму.67 Как луч бежит на световое тело,Так нескончаемая благодатьСпешит к любви из горнего предела,70 Даря ей то, что та способна взять;И чем сильнее пыл, в душе зажженный,Тем большей славой ей дано сиять.73 Чем больше сонм, любовью озаренный,Тем больше в нем благой любви горит,Как в зеркалах взаимно отраженной.76 Когда моим ответом ты не сыт,То Беатриче все твои томленья,И это и другие, утолит.79 Стремись быстрей достигнуть исцеленьяПяти рубцов, как истребились два,Изглаженные силой сокрушенья".82 «Ты мне даруешь...» – начал я едва,Как следующий круг возник пред нами,И жадный взор мой оттеснил слова.85 И вдруг я словно был восхищен снами,Как если бы восторг меня увлек,И я увидел сборище во храме;88 И женщина, переступив порог,С заботой материнской говорила:"Зачем ты это сделал нам, сынок?91 Отцу и мне так беспокойно былоТебя искать!" Так молвила она,И первое видение уплыло.94 И вот другая, болью пронзена,Которую родит негодованье,Льет токи слез, и речь ее слышна:97 "Раз ты властитель града, чье названьеСреди богов посеяло разладИ где блистает всяческое знанье,100 Отмсти рукам бесстыдным, Писистрат,Обнявшим нашу дочь!" Но был спокоенК ней обращенный властелином взгляд,103 И он сказал, нимало не расстроен:"Чего ж тогда достоин наш злодей,Раз тот, кто любит нас, суда достоин?"106 Потом я видел яростных людей,Которые, столпившись, побивалиКамнями юношу, крича: «Бей! Бей!»109 А тот, давимый гибелью, чем дале,Тем все бессильней поникал к земле,Но очи к небу двери отверзали,112 И он молил, чтоб грешных в этом злеГосподь всевышний гневом не коснулся,И зрелась кротость на его челе.115 Как только дух мой изнутри вернулсяКо внешней правде в должную чреду,Я от неложных грез моих очнулся.118 Вождь, увидав, что я себя веду,Как тот, кого внезапно разбудили,Сказал мне: "Что с тобой? Ты как в чаду,121 Прошел со мною больше полумили,Прикрыв глаза и шатко семеня,Как будто хмель иль сон тебя клонили".124 И я: "Отец мой, выслушай меня,И я тебе скажу, что мне предстало,Суставы ног моих окостеня".127 И он: "Хотя бы сто личин скрывалоТвои черты, я бы до дна проникВ рассудок твой сквозь это покрывало.130 Тебе был сон, чтоб сердце ни на мигНе отвращало влагу примиренья,Которую предвечный льет родник.133 Я «Что с тобой?» спросил не от смятенья,Как тот, чьи взоры застилает мрак,Сказал бы рухнувшему без движенья;136 А я спросил, чтоб укрепить твой шаг:Ленивых надобно будить, а самиОни не расшевелятся никак".139 Мы шли сквозь вечер, меря даль глазами,Насколько солнце позволяло им,Сиявшее закатными лучами;142 А нам навстречу – нараставший дымСкоплялся, темный и подобный ночи,И негде было скрыться перед ним;145 Он чистый воздух нам затмил и очи.ПЕСНЬ ШЕСТНАДЦАТАЯ Комментарии
1 Во мраке Ада и в ночи, лишеннойСвоих планет и слоем облаковПод небом скудным плотно затемненной,4 Мне взоров не давил такой покров,Как этот дым, который все сгущался,Причем и ворс нещадно был суров.7 Глаз, не стерпев, невольно закрывался;И спутник мой придвинулся слегка,Чтоб я рукой его плеча касался.10 И как слепец, держась за вожака,Идет, боясь отстать и опасаясьУшиба иль смертельного толчка,13 Так, мглой густой и горькой пробираясь,Я шел и новых не встречал помех,А вождь твердил: «Держись, не отрываясь!»16 И голоса я слышал, и во всехБыла мольба о мире и прощеньеПред агнцем божьим, снявшим с мира грех.19 Там «Agnus Dei» пелось во вступленье;И речи соблюдались, и напевОдни и те же, в полном единенье.22 «Учитель, это духи?» – осмелев,Спросил я. Он в ответ: "Мы рядом с ними.Здесь, расторгая, сбрасывают гнев".25 "А кто же ты, идущий в нашем дымеИ вопрошающий про нас, как те,Кто мерит год календами земными?"28 Так чей-то голос молвил в темноте."Ответь, – сказал учитель, – и при этомДознайся, здесь ли выход к высоте".31 И я: "О ты, что, осиянный светом,Взойдешь к Творцу, ты будешь удивлен,Когда пройдешь со мной, моим ответом".34 "Пройду, насколько я идти волен;И если дым преградой стал меж нами,Нам связью будет слух", – ответил он.37 Я начал так: "Повитый пеленами,Срываемыми смертью, вверх иду,Подземными измучен глубинами;40 И раз угодно божьему суду,Чтоб я увидел горние палаты,Чему давно примера не найду,43 Скажи мне, кем ты был до дня расплатыИ верно ли ведет стезя моя,И твой язык да будет наш вожатый".46 "Я был ломбардец, Марко звался я;Изведал свет и к доблести стремился,Куда стрела не метит уж ничья.49 А с правильной дороги ты не сбился".Так он сказал, добавив: "Я прошу,Чтоб обо мне, взойдя, ты помолился".52 И я: "Твое желанье я свершу;Но у меня сомнение родилось,И я никак его не разрешу.55 Возникшее, оно усугубилосьОт слов твоих, мне подтвердивших то,С чем здесь и там оно соединилось.58 Как ты сказал, теперь уже никтоДобра не носит даже и личину:Зло и внутри, и сверху разлито.61 Но укажи мне, где искать причину:Внизу иль в небесах? Когда пойму,Я и другим поведать не премину".64 Он издал вздох, замерший в скорбном «У!»,И начал так, в своей о нас заботе:"Брат, мир-слепец, и ты сродни ему.67 Вы для всего причиной признаетеОдно лишь небо, словно все делаОно вершит в своем круговороте.70 Будь это так, то в вас бы не былаСвободной воля, правды бы не сталоВ награде за добро, в отмщенье зла.73 Влеченья от небес берут начало, -Не все; но скажем даже – все сполна, -Вам дан же свет, чтоб воля различала76 Добро и зло, и ежели онаОсилит с небом первый бой опасный,То, с доброй пищей, победить должна.79 Вы лучшей власти, вольные, подвластныИ высшей силе, влившей разум в вас;А небеса к нему и непричастны.82 И если мир шатается сейчас,Причиной – вы, для тех, кто разумеет;Что это так, покажет мой рассказ.85 Из рук того, кто искони лелеетЕе в себе, рождаясь, как дитя,Душа еще и мыслить не умеет,88 Резвится, то смеясь, а то грустя,И, радостного мастера созданье,К тому, что манит, тотчас же летя.91 Ничтожных благ вкусив очарованье,Она бежит к ним, если ей препонНе создают ни вождь, ни обузданье.94 На то и нужен, как узда, закон;На то и нужен царь, чей взор открытоХоть к башне Града был бы устремлен.97 Законы есть, но кто же им защита?Никто; ваш пастырь жвачку хоть жует,Но не раздвоены его копыта;100 И паства, видя, что вожатый льнетК благам, будящим в ней самой влеченье,Ест, что и он, и лучшего не ждет.103 Ты видишь, что дурное управленьеВиной тому, что мир такой плохой,А не природы вашей извращенье.106 Рим, давший миру наилучший строй,Имел два солнца, так что видно было,Где божий путь лежит и где мирской.109 Потом одно другое погасило;Меч слился с посохом, и вышло так,Что это их, конечно, развратило112 И что взаимный страх у них иссяк.Взгляни на колос, чтоб не сомневаться;По семени распознается злак.115 В стране, где По и Адиче струятся,Привыкли честь и мужество цвести;В дни Федерика стал уклад ломаться;118 И что теперь открыты все путиДля тех, кто раньше к людям честной жизниСтыдился бы и близко подойти.121 Есть, правда, новым летам к укоризне,Три старика, которые досельТомятся жаждой по иной отчизне:124 Герардо славный; Гвидо да Кастель,«Простой ломбардец», милый и французу;Куррадо да Палаццо. Неужель127 Не видишь ты, что церковь, взяв обузуМирских забот, под бременем двух делУпала в грязь, на срам себе и грузу?"130 "О Марко мой, я все уразумел, -Сказал я. – Вижу, почему левитыНе получили ничего в удел.133 Но кто такой Герардо знаменитый,Который в диком веке, ты сказал,Остался миру как пример забытый?"136 "Ты странно говоришь, – он отвечал. -Ужели ты, в Тоскане обитая,Про доброго Герардо не слыхал?139 Так прозвище ему. Вот разве Гайя,Родная дочь, снабдит его другим.Храни вас бог! А я дошел до края.142 Уже заря белеется сквозь дым, -Там ангел ждет, – и надо, чтоб от светаЯ отошел, покуда я незрим".145 И повернул, не слушая ответа.ПЕСНЬ СЕМНАДЦАТАЯ Комментарии
1 Читатель, если ты в горах, бывало,Бродил в тумане, глядя, словно крот,Которому плева глаза застлала,4 Припомни миг, когда опять начнетРедеть густой и влажный пар, – как хилоШар солнца сквозь него сиянье льет;7 И ты поймешь, каким вначале было,Когда я вновь его увидел там,К закату нисходившее светило.9 Так, примеряясь к дружеским шагамУчителя, я шел редевшей тучейК уже умершим под горой лучам.13 Воображенье, чей порыв могучийПодчас таков, что, кто им увлечен,Не слышит рядом сотни труб гремучей,16 В чем твой источник, раз не в чувстве он?Тебя рождает некий свет небесный,Сам или высшей волей источен.19 Жестокость той, которая телесныйСменила облик, певчей птицей став,В моем уме вдавила след чудесный;22 И тут мой дух всего себя собравВ самом себе, все прочее отринул,С тем, что вовне, общение прервав.25 Затем в мое воображенье хлынулРаспятый, гордый обликом, злодей,Чью душу гнев и в смерти не покинул.28 Там был с Эсфирью, верною своейВеликий Артаксеркс и благородныйРечами и делами Мардохей.31 Когда же этот образ, с явью сходный,Распался наподобье пузыря,Лишившегося оболочки водной, -34 В слезах предстала дева, говоря:"Зачем, царица, горестной кончиныТы захотела, гневом возгоря?37 Ты умерла, чтоб не терять Лавины, -И потеряла! Я подъемлю гнетТвоей, о мать, не чьей иной судьбины".40 Как греза сна, когда ее прерветВолна в глаза ударившего света,Трепещет миг, потом совсем умрет, -43 Так было сметено виденье этоВ лицо мое ударившим лучом,Намного ярче, чем сиянье лета.46 Пока, очнувшись, я глядел кругом,Я услыхал слова: «Здесь восхожденье»,И я уже не думал о другом,49 И волю охватило то стремленьеСкорей взглянуть, кто это говорил,Которому предел – лишь утоленье.52 Но как на солнце посмотреть нет сил,И лик его в чрезмерном блеске тает,Так точно здесь мой взгляд бессилен был.55 "То божий дух, и нас он наставляетБез нашей просьбы и от наших глазСвоим же светом сам себя скрывает.58 Как мы себя, так он лелеет нас;Мы, чуя просьбу и нужду другого,Уже готовим, злобствуя, отказ.61 Направим шаг на звук такого зова;Идем наверх, пока не умер день;Нельзя всходить средь сумрака ночного".64 Так молвил вождь, и мы вступили в теньВысокой лестницы, свернув налево;И я, взойдя на первую ступень,67 Лицом почуял как бы взмах обвева;"Beati, – чей-то голос возгласил, -Pacific!, в ком нет дурного гнева!"70 Уже к таким высотам уходилПред наступавшей ночью луч заката,Что кое-где зажглись огни светил.73 «О мощь моя, ты вся ушла куда-то!» -Сказал я про себя, заметя вдруг,Что сила ног томлением объята.76 Мы были там, где, выйдя в новый круг,Кончалась лестница, и здесь, у края,Остановились, как доплывший струг.79 Я начал вслушиваться, ожидая,Не огласится ль звуком тишина;Потом, лицо к поэту обращая:82 "Скажи, какая, – я сказал, – винаЗдесь очищается, отец мой милый?Твой скован шаг, но речь твоя вольна".85 "Любви к добру, неполной и унылой,Здесь придается мощность, – молвил тот. -Здесь вялое весло бьет с новой силой.88 Пусть разум твой к словам моим прильнет,И будет мой урок немногословныйТебе на отдыхе как добрый плод.91 Мой сын, вся тварь, как и творец верховный, -Так начал он, – ты это должен знать,Полна любви, природной иль духовной.94 Природная не может погрешать;Вторая может целью ошибиться,Не в меру скудной иль чрезмерной стать.97 Пока она к высокому стремится,А в низком за предел не перешла,Дурным усладам нет причин родиться;100 Но где она идет стезею злаИль блага жаждет слишком или мало,Там тварь завет творца не соблюла.103 Отсюда ясно, что любовь – началоКак всякого похвального плода,Так и всего, за что карать пристало.106 А так как взор любви склонен всегдаК тому всех прежде, кем она носима,То неприязнь к себе вещам чужда.109 И так как сущее неотделимоОт Первой сущности, она никакНе может оказаться нелюбима.112 Раз это верно, остается так:Зло, как предмет любви, есть зло чужое,И в вашем иле вид ее трояк.115 Иной надеется подняться вдвое,Поправ соседа, – этот должен пасть,И лишь тогда он будет жить в покое;118 Иной боится славу, милость, властьУтратить, если ближний вознесется;И неприязнь томит его, как страсть;121 Иной же от обиды так зажжется,Что голоден, пока не отомстит,И мыслями к чужой невзгоде рвется.124 И этой вот любви троякий видОплакан там внизу; но есть другая,Чей путь к добру – иной, чем надлежит.127 Все смутно жаждут блага, сознавая,Что мир души лишь в нем осуществим,И все к нему стремятся, уповая.130 Но если вас влечет к общенью с нимЛишь вялая любовь, то покаянныхКазнит вот этот круг, где мы стоим.133 Еще есть благо, полное обманных,Пустых отрад, в котором нет того,В чем плод и корень благ, для счастья данных.136 Любовь, чресчур алкавшая его,В трех верхних кругах предается плачу;Но в чем ее тройное естество,139 Я умолчу, чтоб ты решил задачу".ПЕСНЬ ВОСЕМНАДЦАТАЯ Комментарии
1 Закончил речь наставник мой высокийИ мне глядел в глаза, чтобы узнать,Вполне ли я постиг его уроки.4 Я, новой жаждой мучимый опять,Вовне молчал, внутри твердил: "Не делоЕму, быть может, слишком докучать".7 Он, как отец, поняв, какое тлелоВо мне желанье, начал разговор,Чтоб я решился высказаться смело.10 И я: "Твой свет так оживил мне взор,Учитель, что ему наглядным сталоВсе то, что перед ним ты распростер;13 Но, мой отец, еще я знаю мало,Что есть любовь, в которой всех благихИ грешных дел ты полагал начало".16 "Направь ко мне, – сказал он, – взгляд своихДуховных глаз, и вскроешь заблужденьеСлепцов, которые ведут других.19 В душе к любви заложено стремленье,И все, что нравится, ее влечет,Едва ее поманит наслажденье.22 У вас внутри воспринятым живетНаружный образ, к вам запав – таитсяИ душу на себя взглянуть зовет;25 И если им, взглянув, она пленится,То этот плен – любовь; природный он,И наслажденьем может лишь скрепиться.28 И вот, как пламень кверху устремлен,И первое из свойств его – взлетаньеК среде, где он прочнее сохранен, -31 Так душу пленную стремит желанье,Духовный взлет, стихая лишь тогда,Когда она вступает в обладанье.34 Ты видишь сам, как истина чуждаПриверженцам той мысли сумасбродной,Что, мол, любовь оправдана всегда.37 Пусть даже чист состав ее природный;Но если я и чистый воск возьму,То отпечаток может быть негодный".40 "Твои слова послушному умуРаскрыли суть любви; но остаетсяНедоуменье, – молвил я ему. -43 Ведь если нам любовь извне даетсяИ для души другой дороги нет,Ей отвечать за выбор не придется".46 "Скажу, что видит разум, – он в ответ. -А дальше – дело веры; уповая,Жди Беатриче, и обрящешь свет.44 Творящее начало, пребываяВрозь с веществом в пределах вещества,Полно особой силы, каковая52 В бездействии незрима, хоть жива,А зрима лишь посредством проявленья;Так жизнь растенья выдает листва.55 Откуда в вас зачатки постиженья,Сокрыто от людей завесой мглы,Как и откуда первые влеченья,58 Подобные потребности пчелыБрать мед; и нет хвалы, коль взвесить строго,Для этой первой воли, ни хулы.61 Но вслед за ней других теснится много,И вам дана способность править судИ делать выбор, стоя у порога.64 Вот почему у вас ответ несут,Когда любви благой или презреннойДадут или отпор, или приют.67 И те, чья мысль была проникновенной,Познав, что вам свобода врождена.Нравоученье вынесли вселенной.70 Итак, пусть даже вам извне данаЛюбовь, которая внутри пылает, -Душа всегда изгнать ее вольна.73 Вот то, что Беатриче называетСвободной волей; если б речь зашлаО том у вас, пойми, как подобает".76 Луна в полночный поздний час плылаИ, понуждая звезды разредиться,Скользила, в виде яркого котла,79 Навстречу небу, там, где солнце мчится,Когда оно за Римом для очейМеж сардами и корсами садится.82 И тень, чьей славой Пьетола славнейВсей мантуанской области пространной,Сложила бремя тяготы моей.85 А я, приняв столь ясный и желанныйОтвет на каждый заданный вопрос,Стоял, как бы дремотой обуянный.88 Но эту дрему тотчас же унесВнезапный крик, и показались тени,За нами обегавшие утес.91 Как некогда Асоп или ИсменийВидали по ночам толпу и гонФивян во время Вакховых радений,94 Так здесь несутся, огибая склон, -Я смутно видел, – в вечном непокоеТе, кто благой любовью уязвлен.97 Мгновенно это скопище большое,Спеша бегом, настигло нас, и так,Всех впереди, в слезах кричали двое:100 "Мария в горы устремила шаг,И Цезарь поспешил, кольнув Марсилью,В Испанию, где ждал в Илерде враг".103 "Скорей, скорей, нельзя любвеобильюБыть вялым! – сзади общий крик летел. -Нисходит милость к доброму усилью".106 "О вы, в которых острый пыл вскипелВзамен того, как хладно и ленивоВы медлили в свершенье добрых дел!109 Вот он, живой, – я говорю нелживо, -Идет наверх и только солнца ждет;Скажите нам, где щель в стене обрыва".112 Так встретил вождь стремившийся народ;Одна душа сказала, пробегая:"Иди за нами и увидишь вход.115 Потребность двигаться у нас такая,Что ноги нас неудержимо мчат;Прости, наш долг за грубость не считая.118 Я жил в стенах Сан-Дзено как аббат,И нами добрый Барбаросса правил,О ком в Милане скорбно говорят.121 Одну стопу уже во гроб поставилТот, кто оплачет этот божий дом,Который он, имея власть, ославил,124 Назначив сына, зачатого злом,С душой еще уродливей, чем тело,Не по уставу пастырствовать в нем".127 Толпа настолько пробежать успела,Что я не знаю, смолк он или нет;Но эту речь душа запечатлела.130 И тот, кто был мне помощь и совет,Сказал: "Смотри, как двое там, зубамиВцепясь в унынье, мчатся им вослед".133 "Не раньше, – крик их слышался за нами, -Чем истребились те, что по дну шли,Открылся Иордан пред их сынами.136 И те, кто утомленья не снесли,Когда Эней на подвиг ополчился,Себя бесславной жизни обрекли".139 Когда их сонм настолько удалился,Что видеть я его уже не мог,Во мне какой-то помысел родился,142 Который много всяких новых влек,И я, клонясь от одного к другому,Закрыв глаза, вливался в их поток,145 И размышленье претворилось в дрему.ПЕСНЬ ДЕВЯТНАДЦАТАЯ Комментарии
1 Когда разлитый в воздухе безбурномЗной дня слабей, чем хладная луна,Осиленный землей или Сатурном,4 А геомантам, пред зарей, виднаFortuna major там, где торопливоВосточная светлеет сторона,7 В мой сон вступила женщина: гугнива,С культями вместо рук, лицом желта,Она хромала и глядела криво.10 Я на нее смотрел; как теплотаЖивит издрогнувшее за ночь тело,Так и мой взгляд ей развязал уста,13 Помог ей тотчас выпрямиться смелоИ гиблое лицо свое облечьВ такие краски, как любовь велела.16 Как только у нее явилась речь,Она запела так, что я от пленаС трудом бы мог вниманье уберечь.19 "Я, – призрак пел, – я нежная сирена,Мутящая рассудок моряков,И голос мой для них всему замена.22 Улисса совратил мой сладкий зовС его пути; и тот, кто мной пленится,Уходит редко из моих оков".25 Скорей, чем рот ее успел закрыться,Святая и усердная женаВозникла возле, чтобы той смутиться.28 «Вергилий, о Вергилий, кто она?» -Ее был возглас; он же, стоя рядом,Взирал, как эта чистая гневна.31 Она ее схватила с грозным взглядомИ, ткань порвав, открыла ей живот;Меня он разбудил несносным смрадом.34 "Я трижды звал, потом оставил счет, -Сказал мой вождь, чуть я повел очами. -Вставай, пора идти! Отыщем вход".37 Я встал; уже наполнились лучамиПо всей горе священные круги;Мы шли с недавним солнцем за плечами.40 Я следом направлял мои шаги,Изогнутый под грузом размышлений,Как половина мостовой дуги.43 Вдруг раздалось: «Придите, здесь ступени», -И ласка в этом голосе была,Какой не слышно в нашей смертной сени.46 Раскрыв, подобно лебедю, крыла,Так говоривший нас наверх направил,Туда, где в камне лестница вела.49 Он, обмахнув нас перьями, прибавил,Что те, «qui lugent», счастье обрели,И утешенье, ждущее их, славил.52 «Ты что склонился чуть не до земли?» -Так начал говорить мне мой вожатый,Когда мы выше ангела взошли.55 И я: "Иду, сомненьями объятый;Я видел сон и жаждал бы яснейПонять язык его замысловатый".58 И он: "Ты видел ведьму древних дней,Ту самую, о ком скорбят над нами;Ты видел, как разделываться с ней.61 С тебя довольно; землю бей стопами!Взор обрати к вабилу, что кружитПредвечный царь огромными кругами!"64 Как сокол долго под ноги глядит,Потом, услышав оклик, встрепенетсяИ тянется туда, где будет сыт,67 Так сделал я; и так, пока сечетсяВедущей вверх тропой громада скал,Всходил к уступу, где дорога вьется.70 Вступая в пятый круг, я увидалНарод, который, двинуться не смея,Лицом к земле поверженный, рыдал.73 «Adhaesit pavimento anima mea!» -Услышал я повсюду скорбный звук,Едва слова сквозь вздохи разумея.76 "Избранники, чье облегченье мук -И в правде, и в надежде, укажите,Как нам подняться в следующий круг!"79 "Когда вы здесь меж нами не лежите,То, чтобы путь туда найти верней,Кнаруже правое плечо держите".82 Так молвил вождь, и так среди тенейЕму ответили; а кто ответил,Мой слух мне указал всего точней.85 Я взор наставника глазами встретил;И он позволил, сделав бодрый знак,То, что в просящем облике заметил.88 Тогда, во всем свободный, я мой шагНаправил ближе к месту, где скорбелоСозданье это, и промолвил так:91 "Дух, льющий слезы, чтобы в них созрелоТо, без чего возврата к богу нет,Скажи, прервав твое святое дело:94 Кем был ты; почему у вас хребетВверх обращен; и чем могу хоть малоТебе помочь, живым покинув свет?"97 "Зачем нас небо так ничком прижало,Ты будешь знать; но раньше scias quodFui successor Petri, – тень сказала. -100 Меж Кьявери и Сьестри воды льетБольшой поток, и с ним одноименныйВысокий титул отличил мой род.103 Я свыше месяца влачил, согбенный,Блюдя от грязи, мантию Петра;Пред ней – как пух все тяжести вселенной.106 Увы, я поздно стал на путь добра!Но я познал, уже как пастырь Рима,Что жизнь земная – лживая мара.109 Душа, я видел, как и встарь томима,А выше стать в той жизни я не мог, -И этой восхотел неудержимо.112 До той поры я жалок и далекОт бога был, неизмеримо жадный,И казнь, как видишь, на себя навлек.115 Здесь явлен образ жадности наглядныйВот в этих душах, что окрест лежат;На всей горе нет муки столь нещадной.118 Как там подняться не хотел наш взглядК высотам, устремляемый к земному,Так здесь возмездьем он к земле прижат.121 Как жадность там порыв любви к благомуГасила в нас и не влекла к делам,Так здесь возмездье, хоть и по-иному,124 Стопы и руки связывает нам,И мы простерты будем без движенья,Пока угодно правым небесам".127 Став на колени из благоговенья,Я начал речь, но и по слуху онЗаметил этот признак уваженья130 И молвил: «Почему ты так склонен?»И я в ответ: "Таков ваш сан великий,Что совестью я, стоя, уязвлен".133 "Брат, встань! – ответил этот дух безликий. -Ошибся ты: со всеми и с тобойЯ сослужитель одного владыки.136 Тому, кто звук Евангелья святой,Гласящий «Neque nubent», разумеет,Понятно будет сказанное мной.139 Теперь иди; мне скорбь моя довлеет;Ты мне мешаешь слезы лить, стеня,В которых то, что говорил ты, зреет.142 Есть добрая Аладжа у меня,Племянница, – и только бы дурногоВ ней не посеяла моя родня!145 Там у меня нет никого другого".ПЕСНЬ ДВАДЦАТАЯ Комментарии
1 Пред лучшей волей силы воли хрупки;Ему в угоду, в неугоду мне,Я погруженной не насытил губки.4 Я двинулся; и вождь мои, в тишине,Свободными местами шел под кручей,Как вдоль бойниц проходят по стене;7 Те, у кого из глаз слезой горючейСочится зло, заполнившее свет,Лежат кнаруже слишком плотной кучей.10 Будь проклята, волчица древних лет,В чьем ненасытном голоде все тонетИ яростней которой зверя нет!13 О небеса, чей ход иными понят,Как полновластный над судьбой земли,Идет ли тот, кто эту тварь изгонит?16 Мы скудным шагом медленно брели,Внимая теням, скорбно и усталоРыдавшим и томившимся в пыли;19 Как вдруг вблизи «Мария!» прозвучало,И так тоска казалась тяжела,Как если бы то женщина рожала;22 И далее: "Как ты бедна была,Являет тот приют, где пеленицейТы свой священный отпрыск повила".25 Потом я слышал: "Праведный Фабриций,Ты бедностью безгрешной посрамилПорок, обогащаемый сторицей".28 Смысл этой речи так был сердцу мил,Что я пошел вперед, узнать желая,Кто из лежавших это говорил.31 Еще он славил щедрость Николая,Который спас невест от нищеты,Младые годы к чести направляя.34 "Дух, вспомянувший столько доброты! -Сказал я. – Кем ты был? И неужелиХваленья здесь возносишь только ты?37 Я буду помнить о твоем уделе,Когда вернусь короткий путь кончать,Которым жизнь летит к последней цели".40 И он: "Скажу про все, хотя мне ждатьОттуда нечего; но без сравненьяВ тебе, живом, сияет благодать.43 Я корнем был зловредного растенья,Наведшего на божью землю мрак,Такой, что в ней неплодье запустенья.46 Когда бы Гвант, Лиль, Бруджа и ДуакМогли, то месть была б уже свершенной;И я молюсь, чтобы случилось так.49 Я был Гугон, Капетом нареченный,И не один Филипп и ЛюдовикНад Францией владычил, мной рожденный.52 Родитель мой в Париже был мясник;Когда старинных королей не стало,Последний же из племени владык55 Облекся в серое, уже сжималаМоя рука бразды державных сил,И мне земель, да и друзей достало,58 Чтоб диадемой вдовой осенилМой сын свою главу и длинной сменеПомазанных начало положил.61 Пока мой род в прованском пышном венеНе схоронил стыда, он мог сойтиНичтожным, но безвредным тем не мене.64 А тут он начал хитрости плестиИ грабить; и забрал, во искупленье,Нормандию, Гасконью и Понти.67 Карл сел в Италии; во искупленье,Зарезал Куррадина; а ФомуВернул на небеса, во искупленье.70 Я вижу время, близок срок ему, -И новый Карл его поход повторит,Для вящей славы роду своему.73 Один, без войска, многих он поборетКопьем Иуды; им он так разит,Что брюхо у Флоренции распорет.76 Не землю он, а только грех и стыдПриобретет, тем горший в час расплаты,Что этот груз его не тяготит.79 Другой, я вижу, пленник, в море взятый,Дочь продает, гонясь за барышом,Как делают с рабынями пираты.82 О жадность, до чего же мы дойдем,Раз кровь мою так привлекло стяжанье,Что собственная плоть ей нипочем?85 Но я страшнее вижу злодеянье:Христос в своем наместнике пленен,И торжествуют лилии в Аланье.88 Я вижу – вновь людьми поруган он,И желчь и уксус пьет, как древле было,И средь живых разбойников казнен.91 Я вижу – это все не утолилоНовейшего Пилата; осмелев,Он в храм вторгает хищные ветрила.94 Когда ж, господь, возвеселюсь, узревТвой суд, которым, в глубине безвестной,Ты умягчаешь твой сокрытый гнев?97 А возглас мой к невесте неневестнойСвятого духа, вызвавший в тебеТвои вопросы, это наш совместный100 Припев к любой творимой здесь мольбе,Покамест длится день; поздней закатаМы об обратной говорим судьбе.103 Тогда мы повторяем, как когда-тоБратоубийцей стал Пигмалион,Предателем и вором, в жажде злата;106 И как Мидас в беду был вовлечен,В своем желанье жадном утоляем,Которым сделался для всех смешон.109 Безумного Ахана вспоминаем,Добычу скрывшего, и словно зрим,Как гневом Иисуса он терзаем.112 Потом Сапфиру с мужем мы виним,Мы рады синякам Гелиодора,И вся гора позором круговым110 Напутствует убийцу Полидора;Последний клич: "Как ты находишь. Красе,Вкус золота? Что ты знаток, нет спора!"118 Кто громко говорит, а кто, подчас,Чуть внятно, по тому, насколь суровоПотребность речи уязвляет нас.121 Не я один о добрых молвил слово,Как здесь бывает днем; но невдалиНе слышно было никого другого".124 Мы от него немало отошлиИ, напрягая силы до предела,Спешили по дороге, как могли.127 И вдруг гора, как будто пасть хотела,Затрепетала; стужа обдалаМне, словно перед казнию, все тело,130 Не так тряслась Делосская скала,Пока гнезда там не свила ЛатонаИ небу двух очей не родила.133 Раздался крик по всем уступам склона,Такой, что, обратясь, мой проводникСказал: «Тебе твой спутник оборона».136 «Gloria in excelsis» – был тот крик,Один у всех, как я его значеньеПо возгласам ближайших к нам постиг.139 Мы замерли, внимая восхваленье,Как слушали те пастухи в былом;Но прекратился трус, и смолкло пенье.142 Мы вновь пошли своим святым путем,Среди теней, по-прежнему безгласноПоверженных в рыдании своем.145 Еще вовек неведенье так страстноРассудок мой к познанью не влекло,Насколько я способен вспомнить ясно,148 Как здесь я им терзался тяжело;Я, торопясь, не смел задать вопроса,Раздумье же помочь мне не могло;151 Так, в робких мыслях, шел я вдоль утеса.ПЕСНЬ ДВАДЦАТЬ ПЕРВАЯ Комментарии
1 Терзаемый огнем природной жажды,Который утоляет лишь вода,Самаритянке данная однажды,4 Я, следуя вождю, не без трудаЗагроможденным кругом торопился,Скорбя при виде правого суда.7 И вдруг, как, по словам Луки, явилсяХристос в дороге двум ученикам,Когда его могильный склеп раскрылся, -10 Так здесь явился дух, вдогонку нам,Шагавшим над простертыми толпами;Его мы не заметили; он сам13 Воззвал к нам: «Братья, мир господень с вами!»Мы тотчас обернулись, и поэтЕму ответил знаком и словами:16 "Да примет с миром в праведный советТебя неложный суд, от горней сениМеня отторгший до скончанья лет!"19 "Как! Если вы не призванные тени, -Сказал он, с нами торопясь вперед, -Кто вас возвел на божий ступени?"22 И мой наставник: "Кто, как этот вот,Отмечен ангелом, несущим стражу,Тот воцаренья с праведными ждет.25 Но так как та, что вечно тянет пряжу,Его кудель ссучила не вполне,Рукой Клото намотанную клажу,28 Его душа, сестра тебе и мне,Не обладая нашей мощью взгляда,Идти одна не может к вышине.31 И вот я призван был из бездны АдаЕго вести, и буду близ него,Пока могу руководить, как надо.34 Но, может быть, ты знаешь: отчегоВстряслась гора и возглас ликованьяОбъял весь склон до влажных стоп его?"37 Спросив, он мне попал в ушко желаньяТак метко, что и жажда смягченаБыла одной отрадой ожиданья.40 Тот начал так: "Гора отрешенаОто всего, в чем нарушенье чинаИ в чем бы оказалась новизна.43 Здесь перемен нет даже и помина:Небесного в небесное возвратИ только – их возможная причина.46 Ни дождь, ни иней, ни роса, ни град,Ни снег не выпадают выше граниТрех ступеней у загражденных врат.49 Нет туч, густых иль редких, нет блистаний,И дочь Фавманта в небе не пестра,Та, что внизу живет среди скитаний.52 Сухих паров не ведает гораНад сказанными мною ступенями,Подножием наместника Петра.55 Внизу трясет, быть может, временами,Но здесь ни разу эта вышинаНе сотряслась подземными ветрами.58 Дрожит она, когда из душ однаСебя познает чистой, так что встанетИль вверх пойдет; тогда и песнь слышна.61 Знак очищенья – если воля взманитПеременить обитель, и счастлив,Кто, этой волей схваченный, воспрянет.64 Душа и раньше хочет; но строптивВнушенный божьей правдой, против воли,Позыв страдать, как был грешить позыв.67 И я, простертый в этой скорбной болиПятьсот и больше лет, изведал вдругСвободное желанье лучшей доли.70 Вот отчего все дрогнуло вокруг,И духи песнью славили гремящейТого, кто да избавит их от мук".73 Так он сказал; и так как пить тем слаще,Чем жгучей жажду нам пришлось терпеть,Скажу ль, как мне был в помощь говорящий?76 И мудрый вождь: "Теперь я вижу сеть,Вас взявшую, и как разъять тенета,Что зыблет гору и велит вам петь.79 Но кем ты был – узнать моя забота,И почему века, за годом год,Ты здесь лежал – не дашь ли мне отчета?"82 "В те дни, когда всесильный царь высотПомог, чтоб добрый Тит отмстил за раны,Кровь из которых продал Искарьот, -85 Ответил дух, – я оглашал те страныПрочнейшим и славнейшим из имен,К спасению тогда еще не званный.88 Моих дыханий был так сладок звон,Что мною, толосатом, Рим пленился,И в Риме я был миртом осенен.91 В земных народах Стаций не забылся.Воспеты мной и Фивы и Ахилл,Но под второю ношей я свалился.94 В меня, как семя, искру заронилБожественный огонь, меня жививший,Который тысячи воспламенил;97 Я говорю об Энеиде, бывшейИ матерью, и мамкою моей,И все, что труд мой весит, мне внушившей.100 За то, чтоб жить, когда среди людейБыл жив Вергилий, я бы рад в изгнаньеПро весть хоть солнце свыше должных дней".103 Вергилий на меня взглянул в молчанье,И вид его сказал: «Будь молчалив!»Но ведь не все возможно при желанье.106 Улыбку и слезу родит порывДушевной страсти, трудно одолимыйУсильем воли, если кто правдив.109 Я не сдержал улыбки еле зримой;Дух замолчал, чтоб мне в глаза взглянуть,Где ярче виден помысел таимый.112 "Да завершишь добром свой тяжкий путь! -Сказал он мне. – Но что в себе хоронитТвой смех, успевший только что мелькнуть?"115 И вот меня две силы розно клонят:Здесь я к молчанью, там я понужденК ответу; я вздыхаю, и я понят118 Учителем. "Я вижу – ты смущен.Ответь ему, а то его тревожитНеведенье", – так мне промолвил он.121 И я: "Моей улыбке ты, быть может,Дивишься, древний дух. Так будь готов,Что удивленье речь моя умножит.124 Тот, кто ведет мой взор чредой кругов,И есть Вергилий, мощи той основа,С какой ты пел про смертных и богов.127 К моей улыбке не было иного,Поверь мне, повода, чем миг назадО нем тобою сказанное слово".130 Уже упав к его ногам, он радИх был обнять; но вождь мой, отстраняя:«Оставь! Ты тень и видишь тень, мой брат».133 "Смотри, как знойно, – молвил тот, вставая, -Моя любовь меня к тебе влекла,Когда, ничтожность нашу забывая,136 Я тени принимаю за тела".ПЕСНЬ ДВАДЦАТЬ ВТОРАЯ Комментарии
1 Уже был ангел далеко за нами,Тот ангел, что послал нас в круг шестой,Еще рубец смахнув с меня крылами;4 И тех, кто правды восхотел святой,Назвал блаженными, и прозвучалоЛишь «sitiunt» – и только – в речи той;7 И я, чье тело снова легче стало,Спешил наверх без всякого трудаВослед теням, не медлившим нимало, -10 Когда Вергилий начал так: "ВсегдаОгонь благой любви зажжет другую,Блеснув хоть в виде робкого следа.13 С тех пор, как в адский Лимб, где я тоскую,К нам некогда спустился Ювенал,Открывший мне твою любовь живую,16 К тебе я сердцем благосклонней стал,Чем можно быть, кого-либо не зная,И короток мне путь средь этих скал.19 Но объясни, как другу мне прощая,Что смелость послабляет удила,И впредь со мной, как с другом, рассуждая:22 Как это у тебя в груди моглаЖить скупость рядом с мудростью, чья силаУсердием умножена была?"25 Такая речь улыбку пробудилаУ Стация; потом он начал так:"В твоих словах мне все их лаской мило.28 Поистине, нередко внешний знакПриводит ложным видом в заблужденье,Тогда как суть погружена во мрак.31 В твоем вопросе выразилось мненье,Что я был скуп; подумать так ты мог,Узнав о том, где я терпел мученье.34 Так знай, что я от скупости далекБыл даже слишком – и недаром бремяНес много тысяч лун за мой порок.37 И не исторгни я дурное семя,Внимая восклицанью твоему,Как бы клеймящему земное племя:40 "Заветный голод к золоту, к чемуНе направляешь ты сердца людские?" -Я с дракой грузы двигал бы во тьму.43 Поняв, что крылья чересчур большиеУ слишком щедрых рук, и "этот грехВ себе я осудил, и остальные.46 Как много стриженых воскреснет, тех,Кто, и живя и в смертный миг, не чает,Что их вина не легче прочих всех!49 И знай, что грех, который отражаетНаоборот какой-либо иной,Свою с ним зелень вместе иссушает.52 И если здесь я заодно с толпой,Клянущей скупость, жаждал очищенья,То как виновный встречною виной".55 "Но ведь когда ты грозные сраженьяДвойной печали Иокасты пел, -Сказал воспевший мирные селенья, -58 То, как я там Клио уразумел,Тобой как будто вера не водила,Та, без которой мало добрых дел.61 Раз так, огонь какого же светилаИль светоча тебя разомрачил,Чтоб устремить за рыбарем ветрила?"64 И тот: "Меня ты первый устремилК Парнасу, пить пещерных струй прохладу,И первый, после бога, озарил,67 Ты был, как тот, кто за собой лампадуНесет в ночи и не себе дает,Но вслед идущим помощь и отраду,70 Когда сказал: "Век обновленья ждет:Мир первых дней и правда – у порога,И новый отрок близится с высот".73 Ты дал мне петь, ты дал мне верить в бога!Но, чтоб все части сделались ясны,Я свой набросок расцвечу немного.76 Уже был мир до самой глубиныПроникнут правой верой, насажденнойПосланниками неземной страны;79 И так твой возглас, выше приведенный,Созвучен был словам учителей,Что к ним я стал ходить, как друг исконный.82 Я видел в них таких святых людей,Что в дни Домициановых гоненийИх слезы не бывали без моей.85 Пока я жил под кровом смертной сени,Я помогал им, и их строгий чинМеня отторг от всех других учений.88 И, не доведши греческих дружин,В стихах, к фиванским рекам, я крестился,Но утаил, что я христианин,91 И показным язычеством прикрылся.За этот грех там, где четвертый круг,Четыре с лишним века я кружился.94 Но ты, моим глазам раскрывший вдругВсе доброе, о чем мы говорили,Скажи, пока нам вверх идти досуг,97 Где старый наш Теренций, где Цецилий,Где Варий, Плавт? Что знаешь ты про них:Где обитают и осуждены ли?"100 "Они, как Персии, я и ряд других, -Ответил вождь мой, – там, где грек, вспоенныйКаменами щедрее остальных:103 То – первый круг тюрьмы неозаренной,Где речь нередко о горе звучит,Семьей кормилиц наших населенной.106 Там с нами Антифонт и Еврипид,Там встретишь Симонида, АгафонаИ многих, кто меж греков знаменит.109 Там из тобой воспетых – Антигона,Аргейя, Деифила, и скорбямВерна Йемена, как во время оно;112 Там дочь Тиресия, Фетида там,И Дейдамия с сестрами своими,И Лангию открывшая царям".115 Уже беседа смолкла между ними,И кругозор их был опять широк,Не сжатый больше стенами крутыми,118 И четверо служанок дня свой срокИсполнило, и пятая вздымала,Над дышлом стоя, кверху жгучий рог,121 Когда мой вождь: "По мне бы, надлежалоКнаруже правым двигаться плечом,Как мы сходили с самого начала".124 Здесь нам обычай стал поводырем;И так как был согласен дух высокий,Мы этим и направились путем.127 Они пошли вперед; я, одинокий"Вослед; и слушал разговор певцов,Дававший мне поэзии уроки.130 Но вскоре сладостные звуки словПрервало древо, заградив дорогу,Пленительное запахом плодов.133 Как ель все уже кверху понемногу,Так это – книзу, так что взлезть нельзяХотя бы даже к нижнему отрогу.136 С той стороны, где замкнута стезя,Со скал спадала блещущая влагаИ растекалась, по листам скользя.139 Поэты стали в расстоянье шага;И некий голос, средь листвы незрим,Воскликнул: «Вам запретно это благо!»142 И вновь: "Мария не устам своим,За вас просящим, послужить желала,А лишь тому, чтоб вышел пир честным.145 У римлянок напитка не бывалоИного, чем вода; и ДаниилПрезрел еду, и мудрость в нем мужала.148 Начальный век, как золото, светил,И голод желудями услаждался,И нектар жажде каждый ключ струил.151 Акридами и медом насыщалсяСреди пустынь креститель Иоанн;А как велик и славен он остался,154 Тому залог в Евангелии дан".ПЕСНЬ ДВАДЦАТЬ ТРЕТЬЯ Комментарии
1 Я устремлял глаза в густые чащиЗеленых листьев, как иной ловец,Из-за пичужек жизнь свою губящий,4 Но тот, кто был мне больше, чем отец,Промолвил: "Сын, пора идти; нам надоПолезней тратить время под конец".7 Мой взгляд – и шаг ничуть не позже взгляда -Вслед мудрецам я обратил тотчас,И мне в пути их речь была отрада.10 Вдруг плач и пенье донеслись до нас, -«Labia mea, Domine», – рождаяИ наслажденье, и печаль зараз.13 «Отец, что это?» – молвил я, внимая.И он: "Быть может, тени там идут,Земного долга узел разрешая".16 Как странники задумчиво бредутИ, на пути настигнув проходящих,Оглянут незнакомцев и не ждут,19 Так, обгоняя нас, не столь спешащих,Оглядывала нас со стороныТолпа теней, смиренных и молчащих.22 Глаза их были впалы и темны,Бескровны лица, и так скудно тело,Что кости были с кожей сращены.25 Не думаю, чтоб ссохся так всецелоСам Эрисихтон, даже досягнув,Голодный, до страшнейшего предела.28 "Вот те, – подумал я, на них взглянув, -Которые в Ерусалиме жилиВ дни Мариам, вонзившей в сына клюв".31 Как перстни без камней, глазницы были;Кто ищет «omo» на лице людском,Здесь букву М прочел бы без усилий.34 Кто, если он с причиной незнаком,Поверил бы, что тени чахнут тоже,Прельщаемые влагой и плодом?37 Я удивлялся, как, ни с чем не схоже,Их страждущая плоть изморена,Их худобе и шелудивой коже;40 И вот из глуби черепа однаВ меня впилась глазами и вскричала:«Откуда эта милость мне дана?»43 Ее лица я не узнал сначала,Но в голосе я сразу угадалТо, что в обличье навсегда пропало.46 От этой искры ярко засиялЗнакомый образ, встав из тьмы бесследной,И я черты Форезе увидал.49 "О, не гнушайся этой кожей бледной, -Так он просил, – и струпною корой,И этой плотью, мясом слишком бедной!52 Скажи мне правду о себе, открой,Кто эти души, два твоих собрата;Не откажись поговорить со мной!"55 "Твой мертвый лик оплакал я когда-то, -Сказал я, – но сейчас он так изрыт,Что сердце вновь не меньшей болью сжато.58 Молю, скажи мне, что вас так мертвит;Я так дивлюсь, что мне не до ответа;Кто полн другим, тот плохо говорит".61 И он: "По воле вечного советаТо древо, позади нас, в брызгах вод,Томительною силою одето.64 Поющий здесь и плачущий народ,За то, что угождал чрезмерно чреву,В алчбе и в жажде к святости идет.67 Охоту есть и пить внушают зевуПахучие плоды и водопад,Который растекается по древу.70 И так не раз, пока они кружат,Свое терзанье обновляют тени,Или верней – отраду из отрад:73 Ведь та же воля шлет их к древней сени,Что слала и Христа воззвать «Или!»,Когда спасла нас кровь его мучений".76 И я ему: "С тех пор, как плен землиТвоя душа на лучший мир сменила,Еще пять лет, Форезе, не прошли.79 И если раньше исчерпалась силаВ тебе грешить, чем тяжкий твой порокБлагая боль пред богом облегчила,82 То как же ты сюда подняться мог?Я ждал тебя застать на нижней грани,Там, где выплачивают срок за срок".85 И он мне: "Сладкую полынь страданийИспить так рано был я приведенМоею Неллой. Скорбь ее рыданий,88 Ее мольбы и сокрушенный стонМеня оттуда извлекли до срока,Минуя все круги, на этот склон.91 Тем драгоценней для господня окаМоя вдовица, милая жена,Что в доблести все больше одинока;94 Сардинская Барбаджа – та скромнаИ женской честью может похвалятьсяПред той Барбаджей, где живет она.97 О милый брат, к чему распространяться?Уже я вижу тот грядущий час,Которого недолго дожидаться,100 Когда с амвона огласят указ,Чтоб воспретить бесстыжим флорентийкамРазгуливать с сосцами напоказ.103 Каким дикаркам или сарацинкамДуховный или светский нужен бич,Чтоб с голой грудью не ходить по рынкам?106 Когда б могли беспутницы постичь,Что быстрый бег небес припас их краю,Уже им рты раскрыл бы скорбный клич;109 Беда, – когда я верно предрекаю, -Их ждет скорей, чем станет бородатИной, кто спит сейчас под «баю-баю».112 Но не таись передо мною, брат!Не – только я, но все, кто с нами рядом,Глядят туда, где свет тобой разъят".115 Я молвил: "Если ты окинешь взглядом,Как ты со мной и я с тобой живал,Воспоминанье будет горьким ядом.118 От жизни той меня мой вождь воззвал,На днях, когда над нами округленнойБыла (и я на солнце указал)121 Сестра того. Меня он в тьме бездоннойПровел средь истых мертвых, и за нимЯ движусь, истой плотью облеченный.124 Так я поднялся, им руководим,Всю эту гору огибая кружно,Где правят тех, кто в мире был кривым.127 Он говорит, что мы дойдем содружноДо высоты, где Беатриче ждет;А там ему меня покинуть нужно.130 Так говорит Вергилий, этот вот(Я указал); другой – та тень святая,Которой ради дрогнул ваш оплот,133 Из этих царств ее освобождая".ПЕСНЬ ДВАДЦАТЬ ЧЕТВЕРТАЯ Комментарии
1 Ход не мешал речам, и речи – ходу;И мы вперед спешили, как спешитКорабль под ветром в добрую погоду.4 А тени, дважды мертвые на вид,Провалы глаз уставив на живого,Являли ясно, как он их дивит.7 Я, продолжая начатое слово,Сказал: "Она, быть может, к вышинеИдет медлительней из-за другого.10 Но где Пиккарда, – скажешь ли ты мне?А здесь – кого бы вспомнить полагалосьИз тех, кто мне дивится в тишине?"13 "Моя сестра, чьей красоте равняласьЕе лишь благость, радостным венцомНа высотах Олимпа увенчалась".16 Так он сказал сначала; и потом:"Ничье прозванье здесь не под запретом;Ведь каждый облик выдоен постом.19 Вот Бонаджунта Луккский, – и при этомОн пальцем указал, – а тот, щедрей,Чем прочие, расшитый темным цветом,22 Святую церковь звал женой своей;Он был из Тура; искупает гладомБольсенских, сваренных в вине, угрей".25 Еще он назвал многих, шедших рядом;И не был недоволен ни один:Я никого не видел с мрачным взглядом.28 Там грыз впустую пильский УбальдинИ Бонифаций, посохом РавенныПремногих пасший длинный ряд годин.31 Там был мессер Маркезе; в век свой бренныйОн мог в Форли, не иссыхая, пить,Но жаждой мучился ежемгновенной.34 Как тот, кто смотрит, чтобы оценить,Я, посмотрев, избрал поэта Лукки,Который явно жаждал говорить.37 Сквозь шепот, имя словно бы ДжентуккиЯ чуял там, где сам он чуял знойНиспосланной ему язвящей муки.40 "Дух, если хочешь говорить со мной, -Сказал я, – сделай так, чтоб речь звучалаИ нам обоим принесла покой".43 "Есть женщина, еще без покрывала, -Сказал он. – С ней отрадным ты найдешьМой город, хоть его бранят немало.46 Ты это предсказанье унесешьИ, если понял шепот мой превратно,Потом увидишь, что оно не ложь.49 Но ты ли тот, кто миру спел так внятноПеснь, чье начало я произношу:«Вы, жены, те, кому любовь понятна?»52 И я: "Когда любовью я дышу,То я внимателен; ей только надоМне подсказать слова, и я пишу".55 И он: "Я вижу, в чем для нас преграда,Чем я, Гвиттон, Нотарий далекиОт нового пленительного лада.58 Я вижу, как послушно на листкиНаносят ваши перья смысл внушенный,Что нам, конечно, было не с руки.61 Вот все, на взгляд хоть самый изощренный,Чем разнятся и тот и этот лад".И он умолк, казалось – утоленный.64 Как в воздухе сгрудившийся отрядПроворных птиц, зимующих вдоль Нила,Порой спешит, вытягиваясь в ряд,67 Так вся толпа вдруг лица отвратилаИ быстрым шагом дальше понеслась,От худобы и воли легкокрыла.70 И словно тот, кто, бегом утомясь,Из спутников рад пропустить любого,Чтоб отдышаться, медленно пройдясь,73 Так здесь, отстав от сонмища святого,Форезе шел со мной, нетороплив,И молвил: «Скоро ль встретимся мы снова?»76 И я: "Не знаю, сколько буду жив;Пусть даже близок берег, но желаньеК нему летит, меня опередив;79 Затем что край, мне данный в обитанье,Что день – скуднее доблестью одетИ скорбное предвидит увяданье".82 И он: "Иди. Зачинщика всех бедЗвериный хвост, – мне это въяве зримо, -Влачит к ущелью, где пощады нет.85 Зверь мчится все быстрей, неудержимо,И тот уже растерзан, и на срамОставлен труп, простертый недвижимо.88 Не много раз вращаться тем кругам(Он вверх взглянул), чтобы ты понял ясноТо, что ясней не вымолвлю я сам.91 Теперь простимся; время здесь всевластно,А, идя равной поступью с тобой,Я принужден терять его напрасно".94 Как, отделясь от едущих гурьбой,Наездник мчит коня насколько можно,Чтоб, ради славы, первым встретить бой,97 Так, торопясь, он зашагал тревожно;И вновь со мной остались эти два,Чье имя в мире было столь вельможно.100 Уже его я различал едва,И он не больше был доступен взгляду,Чем были разуму его слова,103 Когда живую, всю в плодах, громадуДругого древа я увидел вдруг,Крутого склона обогнув преграду.106 Я видел – люди, вскинув кисти рук,Взывали к листьям, веющим широко,Как просит детвора, теснясь вокруг,109 А окруженный не дает до срока,Но, чтобы зуд желания возрос,Приманку держит на виду высоко.112 Потом ушли, как пробудясь от грез.Мы подступили, приближаясь слева,К стволу, не внемлющему просьб и слез.115 "Идите мимо! Это отпрыск древа,Которое растет на высотахИ от которого вкусила Ева".118 Так чей-то голос говорил в листах;И мы, теснясь, запретные пределыВдоль кручи обогнули второпях.121 "Припомните, – он говорил, – НефелыПроклятый род, когда он, сыт и пьян,На бой с Тезеем ринулся, двутелый;124 И как вольготно лил еврейский стан,За что и был отвергнут Гедеоном,Когда с холмов он шел на Мадиан".127 Так, стороною, под нависшим склоном,Мы шли и слушали про грех обжор,Сопровожденный горестным уроном.130 Потом, все трое, вышли на просторИ так прошли в раздумье, молчаливы,За тысячу шагов, потупя взор.133 «О чем бы так задуматься могли вы?» -Нежданный голос громко прозвучал,Так что я вздрогнул, словно зверь пугливый.136 Я поднял взгляд; вовеки не блисталНастолько ослепительно и алоВ горниле сплав стекла или металл,139 Как тот блистал, чье слово нас встречало:"Чтобы подняться на гору, здесь вход;Идущим к миру – здесь идти пристало".142 Мой взор затмился, встретив облик тот;И я пошел вослед за мудрецами,Как человек, когда на слух идет.145 И как перед рассветными лучамиБлагоухает майский ветерок,Травою напоенный и цветами,148 Так легкий ветер мне чело облек,И я почуял перьев мановенье,Распространявших амврозийный ток,151 И услыхал: "Блажен, чье озареньеСтоль благодатно, что ему чуждаУслада уст и вкуса вожделенье,154 Чтоб не алкать сверх меры никогда".ПЕСНЬ ДВАДЦАТЬ ПЯТАЯ Комментарии
1 Час понуждал быстрей идти по всклону,Затем что солнцем полуденный кругБыл сдан Тельцу, а ночью – Скорпиону;4 И словно тот, кто не глядит вокруг,Но направляет к цели шаг упорный,Когда ему помедлить недосуг,7 Мы, друг за другом, шли тесниной горной,Где ступеней стесненная грядаБыла как раз для одного просторной.10 Как юный аист крылья иногдаПоднимет к взлету и опустит снова,Не смея оторваться от гнезда,13 Так и во мне, уже вспылать готова,Тотчас же угасала речь моя,И мой вопрос не претворялся в слово.16 Отец мой, видя, как колеблюсь я,Сказал мне на ходу: "Стреляй же смело,Раз ты свой лук напряг до острия!"19 Раскрыв уста уже не оробело:"Как можно изнуряться, – я сказал, -Там, где питать не требуется тело?"22 "Припомни то, как Мелеагр сгорал,Когда подверглась головня сожженью,И минет горечь, – он мне отвечал. -25 И, рассудив, как всякому движеньюДвиженьем вторят ваши зеркала,Ты жесткое принудишь к размягченью.28 Но, чтобы мысль твоя покой нашла,Вот Стаций здесь; и я к нему взываю,Чтобы твоя болячка зажила".31 "Прости, что вечный строй я излагаюВ твоем присутствии, – сказал поэт. -Но отказать тебе я не дерзаю".34 Потом он начал: "Если мой ответТы примешь в разуменье, сын мой милый,То сказанному «как» прольется свет.37 Беспримесная кровь, которой жилыВобрать не могут в жаждущую пасть,Как лишнее, чего доесть нет силы,40 Приемлет в сердце творческую властьОбразовать собой все тело ваше,Как в жилах кровь творит любую часть.43 Очистясь вновь и в то сойдя, что крашеНе называть, впоследствии онаСливается с чужой в природной чаше.46 Здесь та и эта соединена,Та – покоряясь, эта – созидая,Затем что в высшем месте рождена.49 Смешавшись с той и к делу приступая,Она ее сгущает, сгусток свой,Раз созданный, помалу оживляя.52 Зиждительная сила, став душой,Лишь тем отличной от души растенья,Что та дошла, а этой – путь большой,55 Усваивает чувства и движенья,Как гриб морской, и нужные даетЗачатым свойствам средства выраженья.58 Так ширится, мой сын, и так растетТо, что в родящем сердце пребывало,Где естество всю плоть предсоздает.61 Но уловить, как тварь младенцем стала,Не так легко, и здесь ты видишь тьму;Мудрейшего, чем ты, она сбивала,64 И он учил, что, судя по всему,Душа с возможным разумом не слита,Затем что нет вместилища ему.67 Но если правде грудь твоя открыта,Знай, что, едва зародыш завершенИ мозговая ткань вполне развита,70 Прадвижитель, в веселии склонен,Прекрасный труд природы созерцает,И новый дух в него вдыхает он,73 Который все, что там росло, вбирает;И вот душа, слиянная в одно,Живет, и чувствует, и постигает.76 И если то, что я сказал, темно,Взгляни, как в соке, что из лоз сочится,Жар солнца превращается в вино.79 Когда ж у Лахезис весь лен ссучится,Душа спешит из тела прочь, но в нейИ бренное, и вечное таится.82 Безмолвствуют все свойства прежних дней;Но память, разум, воля – те намногоВ деянии становятся острей.85 Она летит, не медля у порога,Чудесно к одному из берегов;Ей только здесь ясна ее дорога.88 Чуть дух очерчен местом, вновь готовПоток творящей силы излучаться,Как прежде он питал плотской покров.91 Как воздух, если в нем пары клубятсяИ чуждый луч их мгла в себе дробит,Различно начинает расцвечаться,94 Так ближний воздух принимает вид,В какой его, воздействуя, приводитДуша, которая внутри стоит.97 И как сиянье повсеместно ходитЗа пламенем и неразрывно с ним,Так новый облик вслед за духом бродит100 И, так как тот через него стал зрим,Зовется тенью; ею создаютсяОрудья чувствам – зренью и другим.103 У нас владеют речью и смеются,Нам свойственны и плач, и вздох, и стон,Как здесь они, ты слышал, раздаются.106 И все, чей дух взволнован и смущен,Сквозит в обличье тени; оттого-тоИ был ты нашим видом удивлен".109 Последнего достигнув поворота,Мы обратились к правой стороне,И нас другая заняла забота.112 Здесь горный склон – в бушующем огне,А из обрыва ветер бьет, взлетая,И пригибает пламя вновь к стене;115 Нам приходилось двигаться вдоль края,По одному; так шел я, здесь – огня,А там – паденья робко избегая.118 "Тут надо, – вождь остерегал меня, -Глаза держать в поводьях неустанно,Себя все время от беды храня".121 «Summae Deus clementiae», – нежданноИз пламени напев донесся к нам;Мне было все же и взглянуть желанно,124 И я увидел духов, шедших там;И то их путь, то вновь каймы полоскаМой взор распределяли пополам.127 Чуть гимн умолк, как «Virum non cognosco!» -Раздался крик. И снова песнь текла,Подобием глухого отголоска.130 И снова крик: "Диана не моглаВ своем лесу терпеть позор Гелики,Вкусившей яд Венеры". И была133 Вновь песнь; и вновь превозносили кликиЖен и мужей, чей брак для многих впредьЯвил пример, безгрешностью великий.136 Так, вероятно, восклицать и петьИм в том огне все время полагалось;Таков бальзам их, такова их снедь,139 Чтоб язва наконец зарубцевалась.ПЕСНЬ ДВАДЦАТЬ ШЕСТАЯ Комментарии
1 Пока мы шли, друг другу вслед, по краюИ добрый вождь твердил не раз еще:«Будь осторожен, я предупреждаю!» -4 Мне солнце било в правое плечоИ целый запад в белый превращалоИз синего, сияя горячо;7 И где ложилась тень моя, там алоКазалось пламя; и толпа была,В нем проходя, удивлена немало.10 Речь между ними обо мне зашла,И тень, я слышал, тени говорила:«Не таковы бесплотные тела».13 Иные подались, сколь можно было,Ко мне, стараясь, как являл их вид,Ступать не там, где их бы не палило.16 "О ты, кому почтительность велит,Должно быть, сдерживать поспешность шага,Ответь тому, кто жаждет и горит!19 Не только мне ответ твой будет благо:Он этим всем нужнее, чем нужнаИндийцу или эфиопу влага.22 Скажи нам, почему ты – как стенаДля солнца, словно ты еще не встретилСетей кончины". Так из душ одна25 Мне говорила; я бы ей ответилБез промедленья, но как раз тогдаМой взгляд иное зрелище приметил.28 Навстречу этой новая чредаШла по пути, объятому пыланьем,И я помедлил, чтоб взглянуть туда.31 Вдруг вижу – тени, здесь и там, лобзаньемСпешат друг к другу на ходу прильнутьИ кратким утешаются свиданьем.34 Так муравьи, столкнувшись где-нибудь,Потрутся рыльцами, чтобы дознаться,Быть может, про добычу и про путь.37 Но только миг объятья дружбы длятся,И с первым шагом на пути своемОдни других перекричать стремятся, -40 Те, новые: «Гоморра и Содом!»,А эти: "В телку лезет Пасифая,Желая похоть утолить с бычком!"43 Как если б журавлей летела стая -Одна к пескам, другая на Рифей,Та – стужи, эта – солнца избегая,46 Так расстаются две чреды теней,Чтоб снова петь в слезах обычным ладомИ восклицать про то, что им сродней.49 И двинулись опять со мною рядомТе, что меня просили дать ответ,Готовность слушать выражая взглядом.52 Я, видя вновь, что им покоя нет,Сказал: "О души, к свету мирной славыОбретшие ведущий верно след,55 Мой прах, незрелый или величавый,Не там остался: здесь я во плоти,Со мной и кровь ее, и все суставы.58 Я вверх иду, чтоб зренье обрести:Там есть жена, чья милость мне даруетСквозь ваши страны смертное нести.61 Но, – и скорее да восторжествуетЖеланье ваше, чтоб вас принял храмТой высшей тверди, где любовь ликует, -64 Скажите мне, а я письму предам,Кто вы и эти люди кто такие,Которые от вас уходят там".67 Так смотрит, губы растворив, немыеОт изумленья, дикий житель гор,Когда он в город попадет впервые,70 Как эти на меня стремили взор.Едва с них спало бремя удивленья, -Высокий дух дает ему отпор, -73 "Блажен, кто, наши посетив селенья, -Вновь начал тот, кто прежде говорил, -Для лучшей смерти черплет наставленья!76 Народ, идущий с нами врозь, грешилТем самым, чем когда-то Цезарь клики«Царица» в день триумфа заслужил.79 Поэтому «Содом» гласят их крики,Как ты слыхал, и совесть их язвит,И в помощь пламени их стыд великий.82 Наш грех, напротив, был гермафродит;Но мы забыли о людском законе,Спеша насытить страсть, как скот спешит,85 И потому, сходясь на этом склоне,Себе в позор, мы поминаем ту,Что скотенела, лежа в скотском лоне.88 Ты нашей казни видишь правоту;Назвать всех порознь мы бы не успели,Да я на память и не перечту.91 Что до меня, я – Гвидо Гвиницелли;Уже свой грех я начал искупать,Как те, что рано сердцем восскорбели".94 Как сыновья, увидевшие матьВо времена Ликурговой печали,Таков был я, – не смея показать, -97 При имени того, кого считалиОтцом и я, и лучшие меня,Когда любовь так сладко воспевали.100 И глух, и нем, и мысль в тиши храня,Я долго шел, в лицо его взирая,Но подступить не мог из-за огня.103 Насытя взгляд, я молвил, что любаяПред ним заслуга мне милей всего,Словами клятвы в этом заверяя.106 И он мне: "От признанья твоегоЯ сохранил столь светлый след, что ЛетаБессильна смыть иль омрачить его.109 Но если прямодушна клятва эта,Скажи мне: чем я для тебя так мил,Что речь твоя и взор полны привета?"112 "Стихами вашими, – ответ мой был. -Пока продлится то, что ныне ново,Нетленна будет прелесть их чернил".115 "Брат, – молвил он, – вот тот (и на другогоОн пальцем указал среди огней)Получше был ковач родного слова.118 В стихах любви и в сказах он сильнейВсех прочих; для одних глупцов погудка,Что Лимузинец перед ним славней.121 У них к молве, не к правде ухо чутко,И мненьем прочих каждый убежден,Не слушая искусства и рассудка.124 "Таков для многих старых был Гвиттон,Из уст в уста единственно прославлен,Покуда не был многими сражен.127 Но раз тебе простор столь дивный явлен,Что ты волен к обители взойти,К той, где Христос игуменом поставлен,130 Там за меня из «Отче наш» прочтиВсе то, что нужно здешнему народу,Который в грех уже нельзя ввести".133 Затем, – быть может, чтобы дать свободуДругим идущим, – он исчез в огне,Подобно рыбе, уходящей в воду.136 Я подошел к указанному мне,Сказав, что вряд ли я чье имя в миреТак приютил бы в тайной глубине.139 Он начал так, шагая в знойном вире:"Столь дорог мне учтивый ваш привет, Что сердце вам я рад открыть всех шире. 142 Здесь плачет и поет, огнем одет, Арнольд, который видит в прошлом тьму, Но впереди, ликуя, видит свет. 145 Он просит вас, затем что одному Вам невозбранно горная вершина, Не забывать, как тягостно ему!"148 И скрылся там, где скверну жжет пучина.ПЕСНЬ ДВАДЦАТЬ СЕДЬМАЯ Комментарии
1 Так, чтоб ударить первыми лучамиВ те страны, где его творец угас,Меж тем как Эбро льется под Весами,4 А волны в Ганге жжет полдневный час,Стояло солнце; меркнул день, сгорая,Когда господень ангел встретил нас.7 «Bead muncbo corde!» воспеваяЗвучней, чем песни на земле звучны,Он высился вне пламени, у края.10 "Святые души, вы пройти должныУкус огня; идите в жгучем зноеИ слушайте напев с той стороны!"13 Он подал нам напутствие такое,И, слыша эту речь, я стал как тот,Кто будет в недро погружен земное.16 Я, руки сжав и наклонясь вперед,Смотрел в огонь, и в памяти ожилиТела людей, которых пламя жжет.19 Тогда ко мне поэты обратилиСвой взгляд. "Мой сын, переступи порог:Здесь мука, но не смерть, – сказал Вергилий. -22 Ты – вспомни, вспомни!.. Если я помогТебе спуститься вглубь на Герионе,Мне ль не помочь, когда к нам ближе бог?25 И знай, что если б в этом жгучем лонеТы хоть тысячелетие провел,Ты не был бы и на волос в уроне.28 И если б ты проверить предпочел,Что я не обманул тебя нимало,Стань у огня и поднеси подол.31 Отбрось, отбрось все, что твой дух сковало!Взгляни – и шествуй смелою стопой!"А я не шел, как совесть ни взывала.34 При виде черствой косности такойОн, чуть смущенный, молвил: "Сын, ведь этоСтена меж Беатриче и тобой".37 Как очи, угасавшие для света,На имя Фисбы приоткрыл ПирамПод тутом, ставшим кровяного цвета,40 Так, умягчен и больше не упрям,Я взор к нему направил молчаливый,Услышав имя, милое мечтам.43 А он, кивнув, сказал: "Ну как, ленивый?Чего мы ждем?" И улыбнулся мне,Как мальчику, прельстившемуся сливой.46 И он передо мной исчез в огне,Прося, чтоб Стаций третьим шел, донынеДеливший нас в пути по крутизне.49 Вступив, я был бы рад остыть в пучинеКипящего стекла, настолько злейБыл непомерный зной посередине.52 Мой добрый вождь, чтобы я шел смелей,Вел речь о Беатриче, повторяя:«Я словно вижу взор ее очей».55 Нас голос вел, сквозь пламя призывая;И, двигаясь туда, где он звенел,Мы вышли там, где есть тропа крутая.58 Он посреди такого света пел«Venite, benedicti Patris mei!»,Что яркости мой взгляд не одолел.61 "Уходит солнце, скоро ночь. БыстрееИдите в гору, – он потом сказал, -Пока закатный край не стал чернее".64 Тропа шла прямо вверх среди двух скалИ так, что свет последних излученийЯ пред собой у солнца отнимал;67 Преодолев немногие ступени,Мы ощутили солнечный заходТам, сзади нас, по угасанью тени.70 И прежде чем огромный небосводТак потемнел, что все в нем стало схожеИ щедрой ночи наступил черед,73 Для нас ступени превратились в ложе,Затем что горный мрак от нас унесИ мощь к подъему, и желанье тоже.76 Как, мямля жвачку, тихнет стадо коз,Которое, пока не стало сыто,Спешило вскачь с утеса на утес,79 И ждет в тени, пока жара разлита,А пастырь, опершись на посошок,Стоит вблизи, чтоб им была защита,82 И как овчар, от хижины далек,С гуртом своим проводит ночь в покое,Следя, чтоб зверь добычу не увлек;85 Так в эту пору были мы все трое,Я – за козу, они – за сторожей,Замкнутые в ущелие крутое.88 Простор был скрыт громадами камней,Но над тесниной звезды мне сияли,Светлее, чем обычно, и крупней.91 Так, полон дум и, глядя в эти дали,Я был охвачен сном; а часто сонВещает то, о чем и не гадали.94 Должно быть, в час, когда на горный склонС востока Цитерея засияла,Чей свет как бы любовью напоен,97 Мне снилось – на лугу цветы сбиралаПрекрасная и юная жена,И так она, сбирая, напевала:100 "Чтоб всякий ведал, как я названа,Я – Лия, и, прекрасными рукамиПлетя венок, я здесь брожу одна.103 Для зеркала я уберусь цветами;Сестра моя Рахиль с его стеклаНе сводит глаз и недвижима днями.106 Ей красота ее очей мила,Как мне – сплетенный мной убор цветочный;Ей любо созерцанье, мне – дела".109 Но вот уже перед зарей восточной,Которая скитальцам тем милей,Чем ближе к дому их привал полночный,112 Везде бежала тьма, и сон мой с ней;Тогда я встал с одра отдохновенья,Увидя вставшими учителей.115 "Тот сладкий плод, который поколеньяТревожно ищут по стольким ветвям,Сегодня утолит твои томленья".118 Со мною говоря, к таким словамПрибег Вергилий; вряд ли чья щедротаБыла безмерней по своим дарам.121 За мигом миг во мне росла охотаБыть наверху, и словно перья крылЯ с каждым шагом ширил для полета.124 Когда под нами весь уклон проплылИ мы достигли высоты конечной,Ко мне глаза Вергилий устремил,127 Сказав: "И временный огонь, и вечныйТы видел, сын, и ты достиг земли,Где смутен взгляд мой, прежде безупречный.130 Тебя мой ум и знания вели;Теперь своим руководись советом:Все кручи, все теснины мы прошли.133 Вот солнце лоб твой озаряет светом;Вот лес, цветы и травяной ковер,Самовозросшие в пространстве этом.136 Пока не снизошел счастливый взорТой, что в слезах тогда пришла за мною,Сиди, броди – тебе во всем простор.139 Отныне уст я больше не открою;Свободен, прям и здрав твой дух; во всемСудья ты сам; я над самим тобою142 Тебя венчаю митрой и венцом".ПЕСНЬ ДВАДЦАТЬ ВОСЬМАЯ Комментарии
1 В великой жажде обойти дозоромГосподень лес, тенистый и живой,Где новый день смягчался перед взором,4 Я медленно от кручи круговойПошел нагорьем, и земля дышалаСо всех сторон цветами и травой.7 Ласкающее веянье, нималоНе изменяясь, мне мое челоКак будто нежным ветром обдавало10 И трепетную сень вершин гнелоВ ту сторону, куда гора святаяБросает тень, как только рассвело, -13 Но все же не настолько их сгибая,Чтобы умолкли птички, оробевИ все свои искусства прерывая:16 Они, ликуя посреди дерев,Встречали песнью веянье востокаВ листве, гудевшей их стихам припев,19 Тот самый, что в ветвях растет широко,Над взморьем Кьясси наполняя бор,Когда Эол освободит Сирокко.22 Я между тем так далеко простерМой путь сквозь древний лес, что понемногуСо всех сторон замкнулся кругозор.25 И вдруг поток мне преградил дорогу,Который мелким трепетом волныКлонил налево травы по отлогу.28 Чистейшие из вод земной страныНаполнены как будто мутью сорнойПред этою, сквозной до глубины,31 Хотя она струится черной-чернойПод вековечной тенью, для лучейИ солнечных, и лунных необорной.34 Остановясь, я перешел ручейГлазами, чтобы видеть, как растеньяРазнообразны в свежести своей.37 И вот передо мной, как те явленья,Когда нежданно в нас устраненаЛюбая дума силой удивленья,40 Явилась женщина, и шла одна,И пела, отбирая цвет от цвета,Которых там пестрела пелена.43 "О женщина, чья красота согретаЛучом любви, коль внешний вид не ложь,Но сердца достоверная примета, -46 Быть может, ты поближе подойдешь, -Сказал я ей, – и станешь над стремниной,Чтоб я расслышать мог, что ты поешь?49 Ты кажешься мне юной Прозерпиной,Когда расстаться близился чередЦерере – с ней, ей – с вешнею долиной".52 Как чтобы в пляске сделать поворот,Она, скользя сомкнутыми стопамиИ мелким шагом двигаясь вперед,55 Меж алыми и желтыми цветамиК моей оборотилась сторонеС девически склоненными глазами;58 И мой призыв был утолен вполне,Когда она так близко подступила,Что смысл напева долетал ко мне.61 Придя туда, где побережье былоУже омыто дивною рекой,Открытый взор она мне подарила.64 Едва ли мог струиться блеск такойИз-под ресниц Венеры, уязвленнойНегаданно сыновнею рукой.67 Среди травы, волнами орошенной,Она, смеясь, готовила венок,Без семени на высоте рожденный.70 На три шага нас разделял поток;Но Геллеспонт, где Ксеркс познал невзгоду,Людской гордыне навсегда урок,73 Леандру был милее в непогоду,Когда он плыл из Абидоса в Сест,Чем мне – вот этот, не разъявший воду.76 "Вы внове здесь; мой смех средь этих мест,Где людям был приют от всех несчастий, -Так начала она, взглянув окрест, -79 Мог удивить вас и смутить отчасти;Но ум ваш озарится светом дня,Вникая в псалмопенье «Delectasti».82 Ты, впереди, который звал меня,Спроси, что хочешь; я на все готоваПодать ответ, все точно изъясня".85 "Вода и шум лесной, – сказал я снова, -Колеблют то, что моему умуВнушило слышанное прежде слово".88 На что она: "Сомненью твоемуЯ их причину до конца раскроюИ сжавшую тебя рассею тьму.91 Творец всех благ, довольный лишь собою,Ввел человека добрым, для добра,Сюда, в преддверье к вечному покою.94 Виной людей пресеклась та пора,И превратились в боль и в плач по старомБезгрешный смех и сладкая игра.97 Чтоб смуты, порождаемые паром,Который от воды и от землиИдет, по мере силы, вслед за жаром,100 Тревожить человека не могли,Гора вздыбилась так, что их не знаетНад уровнем ворот, где вы вошли.103 Но так как с первой твердью круг свершаетВесь воздух, если воздуху вразрезКакой-либо заслон не возникает,106 То здесь, в чистейшей высоте небес,Его круговорот деревья клонитИ наполняет шумом частый лес.109 Растение, которое он тронет,Ему вверяет долю сил своих,И он, кружа, ее вдали уронит;112 Так в дальних землях, если свойства ихИль их небес пригодны, возникая,Восходит много отпрысков живых.115 И там бы не дивились, это зная,Тому, что иногда ростки растут,Без видимого семени вставая.118 И знай про этот дивный лес, что тутЗемля богата всяческою силойИ есть плоды, которых там не рвут.121 И этот вот поток рожден не жилой,В которой охладелый пар скопленИ вдаль течет, то буйный, то унылый;124 Его источник прочен и силенИ черплет от господних изволенийВсе, что он льет, открытый с двух сторон.127 Струясь сюда – он память согрешенийСнимает у людей; струясь туда -Дарует память всех благих свершений.130 Здесь – Лета; там – Эвноя; но всегдаИ здесь, и там сперва отведать надо,Чтоб оказалась действенной вода.133 В ее вкушенье – высшая услада.Хоть, может быть, ты жажду утолилУслышанным, но я была бы рада,136 Чтоб ты в подарок вывод получил;Тебе он не обещан, но едва лиОт этого он станет меньше мил.139 Те, что в стихах когда-то воспевалиБылых людей и золотой их век,Быть может, здесь в парнасских снах витали:142 Здесь был невинен первый человек,Здесь вечный май, в плодах, как поздним летом,И нектар – это воды здешних рек".145 Я обратил лицо к моим поэтамИ здесь улыбку их упомяну,Мелькнувшую при утвержденье этом;148 Потом взглянул на дивную жену.ПЕСНЬ ДВАДЦАТЬ ДЕВЯТАЯ Комментарии
1 Как бы любовной негою объята,Окончив речь, она запела так:«Bead, quorum tecta sunt peccata!»4 Как нимфы направляли легкий шаг,Совсем одни, сквозь тень лесов, желая:Та – видеть солнце, та – уйти во мрак, -7 Она пошла вверх по реке, ступаяВдоль берега; я – также, к ней плечомИ поступь с мелкой поступью ровняя.10 Мы, ста шагов не насчитав вдвоем,Дошли туда, где русло загибало,И я к востоку повернул лицом.13 Здесь мы пройти успели столь же мало,Когда она, всем телом обратясь:«Мой брат, смотри и слушай!» – мне сказала.16 И вдруг лесная глубина зажгласьБлистаньем неожиданного света,Как молнией внезапно озарясь;19 Но молния, сверкнув, исчезнет где-то,А этот свет, возникнув, возрастал,Так что я в мыслях говорил: «Что это?»22 Каким-то нежным звуком зазвучалЛучистый воздух; скорбно и суровоЯ дерзновенье Евы осуждал:25 Земля и твердь блюли господне слово,А женщина, одна, чуть создана,Не захотела потерпеть покрова;28 Пребудь под ним покорною она,Была бы радость несказанных сенейИ раньше мной, и дольше вкушена.31 Пока я шел средь стольких предваренииВсевечной неги, мыслью оробевИ жаждая все больших упоений,34 Пред нами воздух под листвой деревСтал словно пламень, осияв дубраву,И сладкий звук переходил в напев.37 Сонм дев священных, если вам во славуЯ ведал голод, стужу, скудный сон,Себе награды я прошу по праву.40 Пусть для меня прольется Геликон,И да внушат мне Урания с хоромСтихи о том, чем самый ум смущен.43 Вдали, за искажающим простором,Который от меня их отделял,Семь золотых дерев являлись взорам;46 Когда ж я к ним настолько близок стал,Что мнящийся предмет, для чувств обманный,Отдельных свойств за далью не терял,49 То дар, уму для различенья данный,Светильники признал в седмице той,А пенье голосов признал «Осанной».52 Светлей пылал верхами чудный строй,Чем полночью в просторах тверди яснойПылает полный месяц над землей.55 Я в изумленье бросил взгляд напрасныйВергилию, и мне ответил онТаким же взглядом, как и я – безгласный.58 Мой взор был снова к дивам обращен,Все надвигавшимся в строю широкомМедлительнее новобрачных жен.61 "Ты что ж, – сказала женщина с упреком, -Горящий взгляд стремишь к живым огням,А что за ними – не окинешь оком?"64 И я увидел: вслед, как вслед вождям,Чреда людей, вся в белом, выступала,И белизны такой не ведать нам.67 Вода налево от меня сверкалаИ возвращала мне мой левый бок,Едва я озирался, – как зерцало.70 Когда я был настолько недалек,Что мы всего лишь речкой разделялись,Я шаг прервал и лучше видеть мог.73 А огоньки все ближе надвигались,И, словно кистью проведены,За ними волны, крася воздух, стлались;76 Все семь полос, отчетливо видны,Напоминали яркими цветамиЛук солнца или перевязь луны.79 Длину, всех этих стягов я глазамиНе озирал; меж крайними просветИзмерился бы десятью шагами.82 Под чудной сенью шло двенадцать четМаститых старцев, двигаясь степенно,И каждого венчал лилейный цвет.85 Все воспевали песнь: "БлагословеннаТы в дочерях Адама, и светлаКраса твоя и навсегда нетленна!"88 Когда чреда избранная прошлаИ свежую траву освободила,Которою та сторона цвела, -91 Как вслед светилам вставшие светила,Четыре зверя взор мой различил.Их лбы листва зеленая обвила;94 У каждого – шесть оперенных крыл;Крыла – полны очей; я лишь означу,Что так смотрел бы Аргус, если б жил.97 Чтоб начертать их облик, я не трачуСтихов, читатель; непосильно мнеПри щедрости исполнить всю задачу.100 Прочти Езекииля; он вполнеИх описал, от северного краяИдущих в ветре, в туче и в огне.103 Как на его листах, совсем такаяНаружность их; в одной лишь из статейЯ с Иоанном – крылья исчисляя.106 Двуколая, меж четырех зверейПобедная повозка возвышалась,И впряженный Грифон шел перед ней.109 Он крылья так держал, что отделяласьСрединная от трех и трех полос,И ни одна разъятьем не ломалась.112 К вершинам крыл я тщетно взгляд вознес;Он был золототел, где он был птицей,А в остальном – как смесь лилей и роз.115 Не то, чтоб Август равной колесницейНе тешил Рима, или Сципион, -Сам выезд Солнца был бедней сторицей,118 Тот выезд Солнца, что упал, спален,Когда Земля взмолилася в печалиИ Дий творил свой праведный закон.121 У правой ступицы, кружа, плясалиТри женщины; одна – совсем ала;Ее в огне с трудом бы распознали;124 Другая словно создана былаИз плоти, даже кости, изумрудной;И третья – как недавний снег бела.127 То белая вела их в пляске чудной,То алая, чья песнь у всех заразТо легкой поступь делала, то трудной.130 А слева – четверо вели свой пляс,Одеты в пурпур, повинуясь ладуОдной из них, имевшей третий глаз.133 За этим сонмищем предстали взглядуДва старца, сходных обликом благимИ твердым, но несходных по наряду;136 Так, одного питомцем бы своимСчел Гиппократ, природой сотворенныйНа благо самым милым ей живым;139 Обратною заботой поглощенный,Второй сверкал столь режущим мечом,Что я глядел чрез реку, устрашенный.142 Прошли смиренных четверо потом;И одинокий старец, вслед за ними,Ступал во сне, с провидящим челом.145 Все семь от первых ризами своимиНе отличались; но взамен лилейВенчали розы наравне с другими148 Багряными цветами снег кудрей;Далекий взор клялся бы, что их лицаОгнем пылают кверху от бровей.151 Когда со мной равнялась колесница,Раздался гром; и, словно возбраненБыл дальше ход, святая вереница154 Остановилась позади знамен.ПЕСНЬ ТРИДЦАТАЯ Комментарии
1 Когда небес верховных семизвездье,Чьей славе чужд закат или восходИ мгла иная, чем вины возмездье,4 Всем указуя должных дел черед,Как указует нижнее десницеТого, кто судно к пристани ведет,7 Остановилось, – шедший в веренице,Перед Грифоном, праведный соборС отрадой обратился к колеснице;10 Один, подъемля вдохновенный взор,Спел: «Veni, sponsa, de Libano, veni!» -Воззвав трикраты, и за ним весь хор.13 Как сонм блаженных из могильной сени,Спеша, восстанет на призывный звук,В земной плоти, воскресшей для хвалений,16 Так над небесной колесницей вдруг.Возникло сто, ad vocem tanti senis,Всевечной жизни вестников и слуг.19 И каждый пел: «Benedictus qui venis!»И, рассыпая вверх и вкруг цветы,Звал: «Manibus о date lilia plenis!»22 Как иногда багрянцем залитыВ начале утра области востока,А небеса прекрасны и чисты,25 И солнца лик, поднявшись невысоко,Настолько застлан мягкостью паров,Что на него спокойно смотрит око, -28 Так в легкой туче ангельских цветов,Взлетавших и свергавшихся обваломНа дивный воз и вне его краев,31 В венке олив, под белым покрывалом,Предстала женщина, облаченаВ зеленый плащ и в платье огне-алом.34 И дух мой, – хоть умчались времена,Когда его ввергала в содроганьеОдним своим присутствием она,37 А здесь неполным было созерцанье, -Пред тайной силой, шедшей от нее,Былой любви изведал обаянье.40 Едва в лицо ударила моеТа сила, чье, став отроком, я вскореРазящее почуял острие,43 Я глянул влево, – с той мольбой во взоре,С какой ребенок ищет мать своюИ к ней бежит в испуге или в горе, -46 Сказать Вергилию: "Всю кровь моюПронизывает трепет несказанный:Следы огня былого узнаю!"49 Но мой Вергилий в этот миг нежданныйИсчез, Вергилий, мой отец и вождь,Вергилий, мне для избавленья данный.52 Все чудеса запретных Еве рощОмытого росой не оградилиОт слез, пролившихся, как черный дождь.55 "Дант, оттого что отошел Вергилий,Не плачь, не плачь еще; не этот мечТебе для плача жребии судили".58 Как адмирал, чтобы людей увлечьНа кораблях воинственной станицы,То с носа, то с кормы к ним держит речь,61 Такой, над левым краем колесницы,Чуть я взглянул при имени своем,Здесь поневоле вписанном в страницы,64 Возникшая с завешенным челомСредь ангельского празднества – стояла,Ко мне чрез реку обратясь лицом.67 Хотя опущенное покрывало,Окружено Минервиной листвой,Ее открыто видеть не давало,70 Но, с царственно взнесенной головой,Она промолвила, храня обличьеТого, кто гнев удерживает свой:73 "Взгляни смелей! Да, да, я – Беатриче.Как соизволил ты взойти сюда,Где обитают счастье и величье?"76 Глаза к ручью склонил я, но когдаСебя увидел, то, не молвив слова,К траве отвел их, не стерпев стыда.79 Так мать грозна для сына молодого,Как мне она казалась в гневе том:Горька любовь, когда она сурова.82 Она умолкла; ангелы кругомЗапели: «In te, Domine, speravi»,На «pedes meos» завершив псалом.85 Как леденеет снег в живой дубраве,Когда, славонским ветром остужен,Хребет Италии сжат в мерзлом сплаве,88 И как он сам собою поглощен,Едва дохнет земля, где гибнут тени,И кажется-то воск огнем спален, -91 Таков был я, без слез и сокрушений,До песни тех, которые поютВослед созвучьям вековечных сеней;94 Но чуть я понял, что они зовутПростить меня, усердней, чем словами:«О госпожа, зачем так строг твой суд!», -97 Лед, сердце мне сжимавший как тисками,Стал влагой и дыханьем и, томясь,Покинул грудь глазами и устами.100 Она, все той же стороны держасьНа колеснице, вняв моленья эти,Так, речь начав, на них отозвалась:103 "Вы бодрствуете в вековечном свете;Ни ночь, ни сон не затмевают вамНеутомимой поступи столетий;106 И мой ответ скорей тому, кто тамСейчас стоит и слезы льет безгласно,И скорбь да соразмерится делам.109 Не только силой горних кругов, властноБелящих семени дать должный плод,Чему расположенье звезд причастно,112 Но милостью божественных щедрот,Чья дождевая туча так подъята,Что до нее наш взор не досягнет,115 Он в новой жизни был таков когда-то,Что мог свои дары, с теченьем дней,Осуществить невиданно богато.118 Но тем дичей земля и тем вредней,Когда в ней плевел сеять понемногу,Чем больше силы почвенной у ней.121 Была пора, он находил подмогуВ моем лице; я взором молодымВела его на верную дорогу.124 Но чуть я, между первым и вторымИз возрастов, от жизни отлетела, -Меня покинув, он ушел к другим.127 Когда я к духу вознеслась от телаИ силой возросла и красотой,Его душа к любимой охладела.130 Он устремил шаги дурной стезей,К обманным благам, ложным изначала,Чьи обещанья – лишь посул пустой.133 Напрасно я во снах к нему взывалаИ наяву, чтоб с ложного следаВернуть его: он не скорбел нимало.136 Так глубока была его беда,Что дать ему спасенье можно былоЛишь зрелищем погибших навсегда.139 И я ворота мертвых посетила,Прося, в тоске, чтобы ему помогТот, чья рука его сюда взводила.142 То было бы нарушить божий рок -Пройти сквозь Лету и вкусить губамиТакую снедь, не заплатив оброк145 Раскаянья, обильного слезами".ПЕСНЬ ТРИДЦАТЬ ПЕРВАЯ Комментарии
1 Ты, ставший, у священного потока, -Так, речь ко мне направив острием,Хоть было уж и лезвие жестоко,4 Она тотчас же начала потом, -Скажи, скажи, права ли я! ПризнанийМои улики требуют во всем".7 Я был так слаб от внутренних терзаний,Что голос мой, поднявшийся со дна,Угас, еще не выйдя из гортани.10 Пождав: "Ты что же? – молвила она. -Ответь мне! Память о годах печалиВ тебе волной еще не сметена".13 Страх и смущенье, горше, чем вначале,Исторгли из меня такое «да»,Что лишь глаза его бы распознали.16 Как самострел ломается, когдаНатянут слишком, и полет пологийЕго стрелы не причинит вреда,19 Так я не вынес бремени тревоги,И ослабевший голос мой затих,В слезах и вздохах, посреди дороги.22 Она сказала: "На путях моих,Руководимый помыслом о благе,Взыскуемом превыше всех других,25 Скажи, какие цепи иль оврагиТы повстречал, что мужеством иссякИ к одоленью не нашел отваги?28 Какие на челе у прочих благУвидел чары и слова обета,Что им навстречу устремил свой шаг?"31 Я горьким вздохом встретил слово этоИ, голос мой усильем подчиня,С трудом раздвинул губы для ответа.34 Потом, в слезах: "Обманчиво маня,Мои шаги влекла тщета земная,Когда ваш облик скрылся от меня".37 И мне она: "Таясь иль отрицая,Ты обмануть не мог бы Судию,Который судит, все деянья зная..40 Но если кто признал вину своюСвоим же ртом, то на суде точилоВращается навстречу лезвию.43 И все же, чтоб тебе стыднее было,Заблудшему, и чтоб тебя опять,Как прежде, песнь сирен не обольстила,46 Не сея слез, внимай мне, чтоб узнать,Куда мой образ, ставший горстью пыли,Твои шаги был должен направлять.49 Природа и искусство не дарилиТебе вовек прекраснее услад,Чем облик мой, распавшийся в могиле.52 Раз ты лишился высшей из отрадС моею смертью, что же в смертной долеЕще могло к себе привлечь твой взгляд?55 Ты должен был при первом же уколеТого, что бренно, устремить полетВослед за мной, не бренной, – как дотоле.58 Не надо было брать на крылья гнет,Чтоб снова пострадать, – будь то девичкаИль прочий вздор, который миг живет.61 Раз, два страдает молодая птичка;А оперившихся и зорких птицОт стрел и сети бережет привычка".64 Как малыши, глаза потупив ниц,Стоят и слушают и, сознаваяСвою вину, не подымают лиц,67 Так я стоял. "Хоть ты скорбишь, внимая,Вскинь бороду, – она сказала мне. -Ты больше скорби вынесешь, взирая".70 Крушится легче дуб на крутизнеПод ветром, налетевшим с полуночиИли рожденным в Ярбиной стране,73 Чем поднял я на зов чело и очи;И, бороду взамен лица назвав,Она отраву сделала жесточе.76 Когда я каждый распрямил сустав,Глаз различил, что первенцы твореньяДождем цветов не окропляют трав;79 И я увидел, полн еще смятенья,Что Беатриче взоры навелаНа Зверя, слившего два воплощенья.82 Хоть за рекой и не открыв чела, -Она себя былую побеждалаМощнее, чем других, когда жила.85 Крапива скорби так меня сжигала,Что, чем сильней я что-либо любил,Тем ненавистней это мне предстало.88 Такой укор мне сердце укусил,Что я упал; что делалось со мною,То знает та, кем я повержен был.91 Обретши силы в сердце, над собоюЯ увидал сплетавшую венокИ услыхал: «Держись, держись, рукою!»94 Меня, по горло погрузи в поток,Она влекла и легкими стопамиПоверх воды скользила, как челнок.97 Когда блаженный берег был над нами,«Asperges me», – так нежно раздалось,Что мне не вспомнить, не сказать словами.100 Меж тем она, взметнув ладони врозь,Склонилась надо мной и погрузилаМне голову, так что глотнуть пришлось.103 Потом, омытым влагой, поместилаМеж четверых красавиц в хоровод,И каждая меня рукой укрыла.106 "Мы нимфы – здесь, мы – звезды в тьме высот;Лик Беатриче не был миру явлен,Когда служить ей мы пришли вперед.109 Ты будешь нами перед ней поставлен;Но вникнешь в свет ее отрадных глазСреди тех трех, чей взор острей направлен".112 Так мне они пропели; и тотчасМы перед грудью у Грифона стали,Имея Беатриче против нас.115 "Не береги очей, – они сказали. -Вот изумруды, те, что с давних порОружием любви тебя сражали".118 Сто сот желаний, жарче, чем костер,Вонзили взгляд мой в очи Беатриче,Все на Грифона устремлявшей взор.121 Как солнце в зеркале, в таком величьеДвусущный Зверь в их глубине сиял,То вдруг в одном, то вдруг в другом обличье.124 Суди, читатель, как мой ум блуждал,Когда предмет стоял неизмененный,А в отраженье облик изменял.127 Пока, ликующий и изумленный,Мой дух не мог насытиться едой,Которой алчет голод утоленный, -130 Отмеченные высшей красотой,Три остальные, распевая хором,Ко мне свой пляс приблизили святой.133 "Взгляни, о Беатриче, дивным взоромНа верного, – звучала песня та, -Пришедшего по кручам и просторам!136 Даруй нам милость и твои устаРазоблачи, чтобы твоя втораяЕму была открыта красота!"139 О света вечного краса живая,Кто так исчах и побледнел без снаВ тени Парнаса, струй его вкушая,142 Чтоб мысль его и речь была властнаИзобразить, какою ты явилась,Гармонией небес осенена,145 Когда в свободном воздухе открылась?ПЕСНЬ ТРИДЦАТЬ ВТОРАЯ Комментарии
1 Мои глаза так алчно утолялиДесятилетней жажды жгучий зной,Что все другие чувства мертвы стали;4 Взор здесь и там был огражден стенойНевнятия, влекомый неуклонноВ былую сеть улыбкой неземной;7 Но влево отклонился принужденно, "Когда из уст богинь, стоявших там,Раздалось слово: «Слишком напряженно!»10 Упадок зренья, свойственный глазам,В которых солнце свеже отразилось,Меня на время приобщил к слепцам;13 Когда же с малым зренье вновь сроднилось(Я молвлю «с малым», мысля о большом,С которым ощущенье разлучилось),16 Я видел – вправо повернув плечом,Святое войско шло стезей возвратной,С седмицей свеч и с солнцем пред челом.19 Как, оградив себя щитами, ратныйЗаходит строй, за стягом идя вспять,Пока порядок не создаст обратный, -22 Так стран небесных головная ратьВся перед нами прежде растянулась,Чем колесница стала загибать.25 Из женщин каждая к оси вернулась,И благодатный груз повлек Грифон,Но ни перо на нем не шелохнулось.28 Та, кем я был сквозь воду проведен,И я, и Стаций шли с руки, где кручеКолесный след в загибе закруглен.31 Так, через лес, пустынный и дремучийС тех пор, как змею женщина вняла,Мы шли под голос ангельских созвучий.34 Насколько трижды пролетит стрела,Настолько удалясь, мы шаг прервали,И Беатриче на землю сошла.37 Тогда «Адам!» все тихо проропталиИ обступили древо, чьих ветвейНи листья, ни цветы не украшали.40 Его намет, чем выше, тем мощнейИ вправо расширявшийся, и влево,Дивил бы индов высотой своей.43 "Хвала тебе. Грифон, за то, что древаНе ранишь клювом; вкус отраден в нем,Но горькие терзанья терпит чрево", -46 Вскричали прочие, обстав кругомМогучий ствол; и Зверь двоерожденный:«Так семя всякой правды соблюдем».49 И, к дышлу колесницы обращенный,Он к сирой ветви сам его привлек,Связав их вязью, из нее сплетенной.52 Как наши поросли, когда потокБольшого света смешан с тем, которыйВслед за ельцом небесным ждет свой срок,55 Пестро рядятся в свежие уборы,Пока еще не под другой звездойКоней для Солнца запрягают Оры, -58 Так в цвет, светлей фиалки полевойИ гуще розы, облеклось растенье,Где прежде каждый сук был неживой.61 Я не постиг нездешнее хваленье,Которое весь сонм их возгласил,И не дослушал до конца их пенье.64 Умей я начертать, как усыпилСказ о Сиринге очи стражу злому,Который бденье дорого купил,67 Я, подражая образцу такому,Живописал бы, как ввергался в сон;Но пусть искуснейший опишет дрему.70 А я скажу, как я был пробужденИ полог сна раздрали блеск мгновенныйИ возглас: «Встань же! Чем ты усыплен?»73 Как, цвет увидев яблони священной,Чьим брачным пиром небеса полныИ чьи плоды бесплотным вожделенны,76 Петр, Иоанн и Яков, сраженыБесчувствием, очнулись от глагола,Который разрушал и глубже сны,79 И видели, что лишена их школаУже и Моисея, и Ильи,И на учителе другая стола, -82 Так я очнулся, в смутном забытьиУвидев над собой при этом кличеТу, что вдоль струй вела шаги мои.85 В смятенье, я сказал: «Где Беатриче?»И та: "Она воссела у корнейЛиствы, обретшей новое величье.88 Взгляни на круг приблизившихся к ней;Другие ввысь восходят за Грифоном,И песня их и глубже, и звучней".91 Звенела ль эта речь дальнейшим звоном,Не знаю, ибо мне была виднаТа, что мой слух заставила заслоном.94 Она сидела на земле, одна,Как если б воз, который Зверь двучастныйСвязал с растеньем, стерегла она.97 Окрест нее смыкали круг прекрасныйСемь нимф, держа огней священный строй,Над коим Австр и Аквилон не властны.100 "Ты здесь на краткий срок в сени лесной,Дабы затем навек, средь граждан Рима,Где римлянин – Христос, пребыть со мной.103 Для пользы мира, где добро гонимо,Смотри на колесницу и потомВсе опиши, что взору было зримо".106 Так Беатриче; я же, весь во всемК стопам ее велений преклоненный,Воззрел послушно взором и умом.109 Не падает столь быстро устремленныйОгонь из тучи плотной, чьи пластыСкопились в сфере самой отдаленной,112 Как птица Дия пала с высотыВдоль дерева, кору его терзая,А не одну лишь зелень и цветы,115 И, в колесницу мощно ударяя,Ее качнула; так, с боков хлеща,Раскачивает судно зыбь морская.118 Потом я видел, как, вскочить ища,Кралась лиса к повозке величавой,Без доброй снеди до костей тоща.121 Но, услыхав, какой постыдной славойЕе моя корила госпожа,Она умчала остов худощавый.124 Потом, я видел, прежний путь держа,Орел спустился к колеснице сноваИ оперил ее, над ней кружа.127 Как бы из сердца, горестью больного,С небес нисшедший голос произнес:«О челн мой, полный бремени дурного!»130 Потом земля разверзлась меж колес,И видел я, как вышел из провалаДракон, хвостом пронзая снизу воз;133 Он, как оса, вбирающая жало,Согнул зловредный хвост и за собойУвлек часть днища, утоленный мало.136 Остаток, словно тучный луг – травой,Оделся перьями, во имя цели,Быть может, даже здравой и благой,139 Подаренными, и они оделиИ дышло, и колеса по бокам,Так, что уста вздохнуть бы не успели.142 Преображенный так, священный храмЯвил семь глав над опереньем птичьим:Вдоль дышла – три, четыре – по углам.145 Три первые уподоблялись бычьим,У прочих был единый рог в челе;В мир не являлся зверь, странней обличьем.148 Уверенно, как башня на скале,На нем блудница наглая сидела,Кругом глазами рыща по земле;151 С ней рядом стал гигант, чтобы не смелаНичья рука похитить этот клад;И оба целовались то и дело.154 Едва она живой и жадный взглядКо мне метнула, друг ее сердитыйЕе стегнул от головы до пят.157 Потом, исполнен злобы ядовитой,Он отвязал чудовище ив лесЕго повлек, где, как щитом укрытый,160 С блудницей зверь невиданный исчез.ПЕСНЬ ТРИДЦАТЬ ТРЕТЬЯ Комментарии
1 Deus, venerunt gentes", – то четыре,То три жены, та череда и та,Сквозь слезы стали петь стихи Псалтири.4 И Беатриче, скорбью повита,Внимала им, подобная в печали,Быть может, лишь Марии у креста.7 Когда же те простор для речи дали,Сказала, вспыхнув, как огонь во тьме,И встав, и так слова ее звучали:10 "Modicum, et non videbitis me;Et iterum, любимые сестрицы,Modicum, et vos videbitis me".13 И, двинувшись в предшествии седмицы,Мне, женщине и мудрецу – за нейИдти велела манием десницы.16 И ранее, чем на стезе своейОна десятый шаг свой опустила,Мне хлынул в очи свет ее очей.19 "Иди быстрей, – она проговорила,Спокойное обличие храня, -Чтобы тебе удобней слушать было".22 Я подошел, по ней мой шаг равня;Она сказала: "Брат мой, почему быТебе сейчас не расспросить меня?"25 Как те, кому мешает страх сугубыйСо старшими свободно речь вести,И голос их едва идет сквозь зубы,28 Так, полный звук не в силах обрести:"О госпожа, – ответил я, смущенный, -То, что мне нужно, легче вам найти".31 Она на это: "Пусть твой дух стесненныйБоязнь и стыд освободят от пут,Так, чтобы ты не говорил, как сонный.34 Знай, что порушенный змеей сосудБыл и не стал; но от судьи вселеннойВино и хлеб злодея не спасут.37 Еще придет преемник предреченныйОрла, чьи перья, в колесницу пав,Ее уродом сделали и пленной.40 Я говорю, провиденьем познав,Что вот уже и звезды у порога,Не знающие никаких застав,43 Когда Пятьсот Пятнадцать, вестник бога,Воровку и гиганта истребитЗа то, что оба согрешали много.46 И если эта речь моя гласит,Как Сфинга и Фемида, темным складом,И смысл ее от разума сокрыт, -49 Событья уподобятся НаядамИ трудную загадку разрешат,Но будет мир над нивой и над стадом.52 Следи; и точно, как они звучат,Мои слова запомни для наказаЖивым, чья жизнь – лишь путь до смертных врат55 И при писанье своего рассказаНе скрой, каким растенье ты нашел,Ограбленное здесь уже два раза.58 Кто грабит ветви иль терзает ствол,Повинен в богохульственной крамоле:Бог для себя святыню их возвел.61 Грызнув его, пять тысяч лет и долеЖдала в мученьях первая душа,Чтоб грех избыл другой, по доброй воле.64 Спит разум твой, размыслить не спеша,Что неспроста оно взнеслось так круто,Таким наметом стебель заверша.67 Не будь твое сознание замкнуто,Как в струи Эльсы, в помыслы сует,Не будь их прелесть – как Пирам для тута,70 Ты, по наличью этих лишь примет,Постиг бы нравственно, сколь правосудноГосподь на древо наложил запрет.73 Но так как ты, – мне угадать нетрудно, -Окаменел и потускнел умомИ свет моих речей приемлешь скудно,76 Хочу, чтоб ты в себе их нес потом,Подобно хоть не книге, а картине,Как жезл приносят с пальмовым листом".79 И я: "Как оттиск в воске или глине,Который принял неизменный вид,Мой разум вашу речь хранит отныне.82 Но для чего в такой дали паритВаш долгожданный голос, и чем болеК нему я рвусь, тем дальше он звучит?"85 "Чтоб ты постиг, – сказала, – что за школеТы следовал, и видел, можно ль ейПознать сокрытое в моем глаголе;88 И видел, что до божеских путейВам так далеко, как земному краюДо неба, мчащегося всех быстрей".91 На что я молвил: "Я не вспоминаю,Чтоб я когда-либо чуждался вас,И в этом я себя не упрекаю".94 Она же: "Если ты на этот разЗабыл, – и улыбнулась еле зримо, -То вспомни, как ты Лету пил сейчас;97 Как судят об огне по клубам дыма,Само твое забвенье – приговорВиновной воле, устремленной мимо.100 Но говорить с тобою с этих порЯ буду обнаженными словами,Чтобы их видеть мог твой грубый взор".103 Все ярче, замедленными шагами,Вступало солнце в полуденный круг,Который создан нашими глазами,106 Когда в пути остановились вдруг, -Как проводник, который полн сомнений,Увидев незнакомое вокруг, -109 Семь жен у выхода из бледной тени,Какую в Альпах стелет вдоль ручьяВязь черных веток и зеленой сени.112 Там растекались, – мог бы думать я, -Тигр и Евфрат из одного истока,Лениво разлучаясь, как друзья.115 "О светоч смертных, блещущий высоко,Что это за раздвоенный поток,Сам от себя стремящийся далеко?"118 На что сказали так: "Тебе урокПодаст Мательда". И, путем ответаКак бы желая отвести упрек,121 Прекрасная сказала: "И про это,И про иное с ним я речь вела,И не могла ее похитить Лета".124 И Беатриче: "Больших мыслей мгла,Ложащихся на память пеленою,Ему, быть может, ум заволокла.127 Но видишь льющуюся там Эвною:Сведи его и сделай, как всегда,Угаснувшую силу вновь живою".130 Как избранные души без трудаЖеланное другим желают сами,Лишь только есть малейшая нужда,133 Так, до меня дотронувшись перстами,Она пошла и на учтивый ладСказала Стацию: «Ты следуй с нами».136 Не будь, читатель, у меня преградПисать еще, я бы воспел хоть малоПитье, чью сладость вечно пить бы рад;139 Но так как счет положен изначалаСтраницам этой кантики второй,Узда искусства здесь меня сдержала.142 Я шел назад, священною волнойВоссоздан так, как жизненная силаЖивит растенья зеленью живой,145 Чист и достоин посетить светила.* РАЙ *
ПЕСНЬ ПЕРВАЯ Комментарии
1 Лучи того, кто движет мирозданье,Все проницают славой и струятГде – большее, где – меньшее сиянье.4 Я в тверди был, где свет их восприятВсего полней; но вел бы речь напрасноО виденном вернувшийся назад;7 Затем что, близясь к чаемому страстно,Наш ум к такой нисходит глубине,Что память вслед за ним идти не властна.10 Однако то, что о святой странеЯ мог скопить, в душе оберегая,Предметом песни воспослужит мне.13 О Аполлон, последний труд свершая,Да буду я твоих исполнен сил,Как ты велишь, любимый лавр вверяя.16 Мне из зубцов Парнаса нужен былПока один; но есть обоим дело,Раз я к концу ристанья приступил.19 Войди мне в грудь и вей, чтоб песнь звенела,Как в день, когда ты Марсия извлекИ выбросил из оболочки тела.22 О вышний дух, когда б ты мне помогТак, чтобы тень державы осияннойЯвить, в мозгу я впечатленной мог,25 Я стал бы в сень листвы, тебе желанной,Чтоб на меня возложен был венец,Моим предметом и тобой мне данный.28 Ее настолько редко рвут, отец,Чтоб кесаря почтить или поэта,К стыду и по вине людских сердец,31 Что богу Дельф должно быть в радость это,Когда к пенейским листьям взор воздетИ чье-то сердце жаждой их согрето.34 За искрой пламя ширится вослед:За мной, быть может, лучшими устамиВзнесут мольбу, чтоб с Кирры был ответ.37 Встает для смертных разными вратамиЛампада мира; но из тех, где слитБег четырех кругов с тремя крестами,40 По лучшему пути она спешитИ с лучшею звездой, и чище силаМирскому воску оттиск свой дарит.43 Почти из этих врат там утро всплыло,Здесь вечер пал, и в полушарьи томВсе стало белым, здесь все черным было,46 Когда, налево обратясь лицом,Вонзилась в солнце Беатриче взором;Так не почиет орлий взгляд на нем.49 Как луч выходит из луча, в которомБерет начало, чтоб отпрянуть ввысь, -Скиталец в думах о возврате скором, -52 Так из ее движений родились,Глазами в дух войдя, мои; к светилуНе по-людски глаза мои взнеслись.55 Там можно многое, что не под силуНам здесь, затем что создан тот приютДля человека по его мерилу.58 Я выдержал недолго, но и тутУспел заметить, что оно искрилось,Как взятый из огня железный прут.61 И вдруг сиянье дня усугубилось,Как если бы второе солнце намВелением Могущего явилось.64 А Беатриче к вечным высотамСтремила взор; мой взгляд низведши вскоре,Я устремил глаза к ее глазам.67 Я стал таким, в ее теряясь взоре,Как Главк, когда вкушенная траваЕго к бессмертным приобщила в море.70 Пречеловеченье вместить в словаНельзя; пример мой близок по приметам,Но самый опыт – милость божества.73 Был ли я только тем, что в теле этомВсего новей, Любовь, господь высот,То знаешь ты, чьим я вознесся светом.76 Когда круги, которых вечный ходСтремишь, желанный, ты, мой дух призвалиГармонией, чей строй тобой живет,79 Я видел – солнцем загорелись далиТак мощно, что ни ливень, ни потокТаких озер вовек не расстилали.82 Звук был так нов, и свет был так широк,Что я горел постигнуть их начало;Столь острый пыл вовек меня не жег.85 Та, что во мне, как я в себе, читала, -Чтоб мне в моем смятении – помочь,Скорей, чем я спросил, уста разъяла88 И начала: "Ты должен превозмочьНеверный домысл; то, что непонятно,Ты понял бы, его отбросив прочь.91 Не на земле ты, как считал превратно,Но молния, покинув свой предел,Не мчится так, как ты к нему обратно".94 Покров сомненья с дум моих слетел,Снят сквозь улыбку речью небольшою,Но тут другой на них отяготел,97 И я сказал: "Я вновь пришел к покоюОт удивленья; но дивлюсь опять,Как я всхожу столь легкою средою".100 Она, умея вздохом сострадать,Ко мне склонила взор неизреченный,Как на дитя в бреду – взирает мать,103 И начала: "Все в мире неизменныйСвязует строй; своим обличьем онПодобье бога придает вселенной.106 Для высших тварей в нем отображенСлед вечной Силы, крайней той вершины,Которой служит сказанный закон.109 И этот строй объемлет, всеединый,Все естества, что по своим судьбам! -Вблизи или вдали от их причины.112 Они плывут к различным берегамВеликим морем бытия, стремимыСвоим позывом, что ведет их сам.115 Он пламя мчит к луне, неудержимый;Он в смертном сердце возбуждает кровь;Он землю вяжет в ком неразделимый.118 Лук этот вечно мечет, вновь и вновь,Не только неразумные творенья,Но те, в ком есть и разум и любовь.121 Свет устроительного провиденьяПокоит твердь, объемлющую ту,Что всех поспешней быстротой вращенья.124 Туда, в завещанную высоту,Нас эта сила тетивы помчала,Лишь радостную ведая мету.127 И все ж, как образ отвечает малоПодчас тому, что мастер ждал найти,Затем что вещество на отклик вяло, -130 Так точно тварь от этого путиПорой отходит, властью обладая,Хоть дан толчок, стремленье отвести;133 И как огонь, из тучи упадая,Стремится вниз, так может первый взлетПригнуть обратно суета земная.136 Дивись не больше, – это взяв в расчет, -Тому, что всходишь, чем стремнине водной,Когда она с вершины вниз течет.139 То было б диво, если бы, свободныйОт всех помех, ты оставался там,Как сникший к почве пламень благородный".142 И вновь лицо подъяла к небесам.ПЕСНЬ ВТОРАЯ Комментарии
1 О вы, которые в челне зыбучем,Желая слушать, плыли по волнамВослед за кораблем моим певучим,4 Поворотите к вашим берегам!Не доверяйтесь водному простору!Как бы, отстав, не потеряться вам!7 Здесь не бывал никто по эту пору:Минерва веет, правит Аполлон,Медведиц – Музы указуют взору,10 А вы, немногие, что испоконМысль к ангельскому хлебу обращали,Хоть кто им здесь живет – не утолен,13 Вам можно смело сквозь морские далиСвой струг вести там, где мой след вскипел,Доколе воды ровными не стали.16 Тех, кто в Колхиду путь преодолел,Не столь большое ждало удивленье,Когда Ясон предстал как земледел.19 Врожденное и вечное томленьеПо божьем царстве мчало наш полет,Почти столь быстрый, как небес вращенье.22 Взор Беатриче не сходил с высот,Мой взор – с нее. Скорей, чем с самострелаВонзится, мчится и сорвется дрот,25 Я долетел до чудного предела,Привлекшего глаза и разум мой;И та, что прямо в мысль мою глядела, -28 Сияя радостью и красотой:"Прославь душой того, – проговорила, -Кто дал нам слиться с первою звездой".31 Казалось мне – нас облаком накрыло,Прозрачным, гладким, крепким и густым,Как адамант, что солнце поразило.34 И этот жемчуг, вечно нерушим,Нас внутрь воспринял, как вода – луч света,Не поступаясь веществом своим.37 Коль я был телом, и тогда, – хоть этоПостичь нельзя, – объем вошел в объем,Что должно быть, раз тело в тело вдето,40 То жажда в нас должна вспылать огнемУвидеть Сущность, где непостижимоПрирода наша слита с божеством.43 Там то, во что мы верим, станет зримо,Самопонятно без иных мерил;Так – первоистина неоспорима.46 Я молвил: "Госпожа, всей мерой силБлагодарю того, кто благодатноМеня от смертных стран отъединил.49 Но что, скажите, означают пятнаНа этом теле, вид которых намО Каине дает твердить превратно?"52 Тогда она с улыбкой: "Если тамСужденья смертных ложны, – мне сказала, -Где не прибегнуть к чувственным ключам,55 Взирай на это, отстраняя жалоСтрел удивленья, раз и чувствам вслед,Как видишь, разум воспаряет вяло.58 А сам ты мыслишь как?" И я в ответ:"Я вижу этой разности причинуВ том, скважен ли, иль плотен сам предмет".61 Она же мне: "Как мысль твоя в пучинуНеистинного канет, сам взгляни,Когда мой довод я навстречу двину.64 Восьмая твердь являет вам огни,И многолики, при числе несчетном,Количеством и качеством они.67 Будь здесь причина в скважном или плотном,То свойство было бы у всех одно,Делясь неравно в сонме быстролетном.70 Различье свойств различьем рожденоСущественных начал, а по ответу,Что ты даешь, начало всех равно.73 И сверх того, будь сумрачному цветуПричиной скважность, то или насквозьНеплотное пронзало бы планету,76 Или, как в теле рядом ужилосьХудое с толстым, так и тут примерноЛисты бы ей перемежать пришлось.79 О первом бы гласили достоверноЗатменья солнца: свет сквозил бы здесь,Как через все, что скважно и пещерно.82 Так не бывает. Вслед за этим взвесьСо мной второе; и его сметая,Я домысл твой опровергаю весь.85 Коль скоро эта скважность – не сквозная,То есть предел, откуда вглубь лежитЕе противность, дальше не пуская.88 Отсюда чуждый луч назад бежит,Как цвет, отосланный обратно в окоСтеклом, когда за ним свинец укрыт.91 Ты скажешь мне, что луч, войдя глубоко,Здесь кажется темнее, чем вокруг,Затем что отразился издалека.94 Чтоб этот довод рухнул так же вдруг,Тебе бы опыт сделать не мешало;Ведь он для вас – источник всех наук.97 Возьми три зеркала, и два сначалаРавно отставь, а третье вдаль попять,Чтобы твой взгляд оно меж них встречало.100 К ним обратясь, свет за спиной приладь,Чтоб он все три зажег, как строй светилен,И ото всех шел на тебя опять.103 Хоть по количеству не столь обиленДалекий блеск, он яркостью своейДругим, как ты увидишь, равносилен.106 Теперь, как под ударами лучейОснова снега зрится обнаженнойОт холода и цвета прежних дней,109 Таков и ты, и мысли обновленнойЯ свет хочу пролить такой живой,Что он в глазах дрожит, воспламененный.112 Под небом, где божественный покой,Кружится тело некое, чья силаВсе то, что в нем, наполнила собой.115 Твердь вслед за ним, где столькие светила,Ее распределяет естествам,Которые, не слив с собой, вместила.118 Так поступает к остальным кругамПремного свойств, которые они жеПриспособляют к целям и корням.121 Строй членов мира, как, всмотревшись ближе,Увидел ты, уступами идетИ, сверху взяв, патом вручает ниже.124 Следи за тем, как здесь мой шаг ведетК познанью истин, для тебя бесценных,Чтоб знать потом, где пролегает брод.127 Исходят бег и мощь кругов священных,Как ковка от умеющих ковать,От движителей некоих блаженных.130 И небо, где светил не сосчитать,Глубокой мудрости, его кружащей,Есть повторенный образ и печать.133 И как душа, под перстью преходящей,В разнообразных членах растворясь,Их направляет к цели надлежащей,136 Так этот разум, дробно расточасьПо многим звездам, благость изливает,Вокруг единства своего кружась.139 И каждая из разных сил вступаетВ связь с драгоценным телом, где она,Как в людях жизнь, по-разному мерцает.142 Ликующей природой рождена,Влитая сила светится сквозь тело,Как радость сквозь зрачок излучена.145 В ней – ключ к тому, чтоб разное блестелоПо-разному, не в плотности отнюдь:В ней – то начало, что творит всецело,148 По мере благости, и блеск и муть".ПЕСНЬ ТРЕТЬЯ Комментарии
1 То солнце, что зажгло мне грудь любовью,Открыло мне прекрасной правды лик,Прибегнув к доводам и прекословью;4 И, торопясь признать, что я постигИ убежден, я, сколько подобало,Лицо для речи поднял в тот же миг.7 Но предо мной видение предсталоИ к созерцанью так меня влекло,Что речь забылась и не прозвучала.10 Как чистое, прозрачное стеклоИль ясных вод спокойное теченье,Где дно от глаз неглубоко ушло,13 Нам возвращают наше отраженьеСтоль бледным, что жемчужину скорейНа белизне чела отыщет зренье, -16 Такой увидел я чреду теней,Беседы ждавших; тут я обманулсяИначе, чем влюбившийся в ручей.19 Как только взором я до них коснулся,Я счел их отраженьем лиц людскихИ, чтоб взглянуть, кто это, обернулся;22 Вперив глаза в ничто, я вверил ихВновь свету милой спутницы; с улыбкой,Она пылала глубью глаз святых.25 "Что я смеюсь над детскою ошибкой, -Она сказала, – странного в том нет:Не доверяясь правде мыслью зыбкой,28 Ты вновь пустому обращен вослед.Твой взор живые сущности встречает:Здесь место тех, кто преступил обет.31 Спроси их, слушай, верь; их утоляетСвет вечной правды, и ни шагу онИм от себя ступить не позволяет".34 И я, к одной из теней обращен,Чья жажда говорить была мне зрима,Сказал, как тот, кто хочет и смущен:37 "Блаженная душа, ты, что, хранимаВсевечным светом, знаешь благодать,Чья сладость лишь вкусившим постижима,40 Я был бы счастлив от тебя узнать,Как ты зовешься и о вашей доле".Та, с ясным взором, рада отвечать:43 "У нас любовь ничьей правдивой волеДверь не замкнет, уподобляясь той,Что ждет подобных при своем престоле.46 Была я в мире девственной сестрой;И, в память заглянув проникновенно,Под большею моею красотой49 Пиккарду ты узнаешь, несомненно.Среди блаженных этих вкруг меняЯ в самой медленной из сфер блаженна.52 Желанья наши, нас воспламеняСлуженьем воле духа пресвятого,Ликуют здесь, его завет храня.55 И наш удел, столь низменней иного,Нам дан за то, что нами был забытЗемной обет и не блюлся сурово".58 И я на то: "Ваш небывалый видБлистает так божественно и чудно,Что он с начальным обликом не слит.61 Здесь память мне могла служить лишь скудно;Но помощь мне твои слова несут,И мне узнать тебя теперь нетрудно.64 Но расскажи: вы все, кто счастлив тут,Взыскуете ли высшего предела,Где больший кругозор и дружба ждут?"67 С другими улыбаясь, тень гляделаИ, радостно откликнувшись потом,Как бы любовью первой пламенела:70 "Брат, нашу волю утолил во всемЗакон любви, лишь то желать велящей,Что есть у нас, не мысля об ином.73 Когда б мы славы восхотели вящей,Пришлось бы нашу волю разлучитьС верховной волей, нас внизу держащей, -76 Чего не может в этих сферах быть,Раз пребывать в любви для нас necesseИ если смысл ее установить.79 Ведь тем-то и блаженно наше esse,Что божья воля руководит имИ наша с нею не в противовесе.82 И так как в этом царстве мы стоимПо ступеням, то счастливы народыИ царь, чью волю вольно мы вершим;85 Она – наш мир; она – морские воды,Куда течет все, что творит она,И все, что создано трудом природы".88 Тут я постиг, что всякая странаНа небе – Рай, хоть в разной мере, ибоНеравно милостью орошена.91 Но как, из блюд вкусив какого-либо,Мы следующих просим иногда,За съеденное говоря спасибо,94 Так поступил и молвил я тогда,Дабы услышать, на какой же тканиЕе челнок не довершил труда.97 "Жену высокой жизни и деяний, -Она в ответ, – покоит вышний град.Те, кто ее не бросил одеяний,100 До самой смерти бодрствуют и спятБлиз жениха, который всем обетам,Ему с любовью принесенным, рад.103 Я, вслед за ней, наскучив рано светом,В ее одежды тело облекла,Быть верной обещав ее заветам.106 Но люди, в жажде не добра, а зла,Меня лишили тихой сени веры,И знает бог, чем жизнь моя была.109 А этот блеск, как бы превыше меры,Что вправо от меня тебе предстал,Пылая всем сияньем нашей сферы,112 Внимая мне, и о себе внимал:С ее чела, как и со мной то было,Сорвали тень священных покрывал.115 Когда ее вернула миру сила,В обиду ей и оскорбив алтарь, -Она покровов сердца не сложила.118 То свет Костанцы, столь великой встарь,Кем от второго вихря, к свевской славе,Рожден был третий вихрь, последний царь".121 Так молвила, потом запела "Ave,Maria", исчезая под напев,Как тонет груз и словно тает въяве.124 Мой взор, вослед ей пристально смотрев,Насколько можно было, с ней простился,И, к цели больших дум его воздев,127 Я к Беатриче снова обратился;Но мне она в глаза сверкнула так,Что взгляд сперва, не выдержав, смутился;130 И новый мой вопрос замедлил шаг.ПЕСНЬ ЧЕТВЕРТАЯ Комментарии
1 Меж двух равно манящих яств, свободныйВ их выборе к зубам бы не поднесНи одного и умер бы голодный;4 Так агнец медлил бы меж двух угрозПрожорливых волков, равно страшимый;Так медлил бы меж двух оленей пес.7 И то, что я молчал, равно томимыйСомненьями, счесть ни добром, ни зломНельзя, раз это путь необходимый.10 Так я молчал; но на лице моемЖеланье, как и сам вопрос, сквозилоЖарчей, чем сказанное языком.18 Но Беатриче, вроде Даниила,Кем был смирен Навуходоносор,Когда его свирепость ослепила,16 Сказала: "Вижу, что возник раздорВ твоих желаньях, и, теснясь в неволе,Раздумья тщетно рвутся на простор.19 Ты мыслишь: "Раз я стоек в доброй воле,То как насилье нанесет уронМоей заслуге хоть в малейшей доле?"22 Еще и тем сомненьем ты смущен,Не взносятся ли души в самом делеОбратно к звездам, как учил Платон.25 По-равному твое стесняют velleВопросы эти; обращаясь к ним,Сперва коснусь того, чей яд тяжеле.28 Всех глубже вбожествленный серафимИ Моисей и Самуил пророкиИль Иоанн, – он может быть любым, -31 Мария – твердью все равновысокиТем духам, что тебе являлись тут,И бытия их не иные сроки;34 Все красят первый круг и там живутВ неравной неге, ибо в разной мереПредвечных уст они дыханье пьют.37 И здесь они предстали не как в сфере,Для них назначенной, а чтоб явитьРазностепенность высшей на примере.40 Так с вашей мыслью должно говорить,Лишь в ощутимом черплющей познанье,Чтоб разуму затем его вручить.43 К природе вашей снисходя, ПисаньеО божией деснице говоритИ о стопах, вводя иносказанье;46 И Гавриила в человечий вид,И Михаила церковь облекает,Как и того, кем исцелен Товит.49 То, что Тимей о душах утверждает,Несходно с тем, что здесь дано узнать,Затем что он как будто впрямь считает,52 Что всякая душа взойдет опятьК своей звезде, с которой связь порвала,Ниспосланная тело оживлять.55 Но может быть – здесь мысль походит малоНа то, что выразил словесный звук;Тогда над ней смеяться не пристало.58 Так, возвращая светам этих дугЧесть и позор влияний, может статься,Он в долю правды направлял бы лук.61 Поняв его превратно, заблуждатьсяПошел почти весь мир, и так тогдаЮпитер, Марс, Меркурий стали зваться.64 В другом твоем сомнении вредаГораздо меньше; с ним пребудешь здравымИ не собьешься с моего следа.67 Что наше правосудие неправымКазаться может взору смертных, в томПуть к вере, а не к ересям лукавым.70 Но так как человеческим умомГлубины этой правды постижимы,Твое желанье утолю во всем.73 Раз только там насилье, где теснимыйНасильнику не помогал ничуть,То эти души им не извинимы;76 Затем что волю силой не задуть;Она, как пламя, борется упорно,Хотя б его сто раз насильно гнуть.79 А если в чем-либо она покорна,То вторит силе; так и эти вот,Хоть в божий дом могли уйти повторно.82 Будь воля их тот целостный оплот,Когда Лаврентий не встает с решеткиИли суровый Муций руку жжет, -85 Освободясь, они тот путь короткий,Где их влекли, прошли бы сами вспять;Но те примеры – редкие находки.88 Так, если точно речь мою понять,Исчез вопрос, который, возникая,Тебе и дальше мог бы докучать.91 Но вот теснина предстает другая,И здесь тебе вовеки одномуНе выбраться; падешь, изнемогая.94 Как я внушала, твоему уму,Слова святого никогда не лживы:От Первой Правды не уйти ему.97 Слова Пиккарды, стало быть, правдивы,Что дух Костанцы жаждал покрывал,Моим же как бы противоречивы.100 Ты знаешь, брат, сколь часто мир видал,Что человек, пред чем-нибудь робея,Свершает то, чего бы не желал;103 Так Алкмеон, ослушаться не смеяРодителя, родную мать убилИ превратился, зла страшась, в злодея.106 Здесь, как ты сам, надеюсь, рассудил,Насилье слито с волей, и такогоНе извинить, кто этим прегрешил.109 По сути, воля не желает злого,Но с ним мирится, ибо ей страшнейСтать жертвою чего-либо иного.112 Пиккapдa мыслит в повести своейО чистой воле, той, что вне упрека;Я – о другой; мы обе правы с ней".115 Таков был плеск священного потока,Который от верховий правды шел;Он обе жажды утолил глубоко.118 "Небесная, – тогда я речь повел, -Любимая Вселюбящего, светит,Живит теплом и влагой ваш глагол.121 Таких глубин мой дух в себе не встретит,Чтоб дар за дар воздать решился он;Пусть тот, кто зрящ и властен, вам ответит.124 Я вижу, что вовек не утоленНаш разум, если Правдой непреложной,Вне коей правды нет, не озарен.127 В ней он покоится, как зверь берложный,Едва дойдя; и он всегда дойдет, -Иначе все стремления ничтожны.130 От них у корня истины встаетРосток сомненья; так природа властноС холма на холм ведет нас до высот.133 Вот что дает мне смелость, манит страстноВас, госпожа, почтительно спроситьО том, что для меня еще неясно.136 Я знать хочу, возможно ль возместитьРазрыв обета новыми деламиИ груз их на весы к вам положить".139 Она такими дивными глазамиОгонь любви метнула на меня,Что веки у меня поникли сами,142 И я себя утратил, взор склоня.ПЕСНЬ ПЯТАЯ Комментарии
1 Когда мой облик пред тобою блещетИ свет любви не по-земному льет,Так, что твой взор, не выдержав, трепещет,4 Не удивляйся; это лишь растетМогущественность зренья и, вскрывая,Во вскрытом благе движется вперед.7 Уже я вижу ясно, как, сияя,В уме твоем зажегся вечный свет,Который любят, на него взирая.10 И если вас влечет другой предмет,То он всего лишь – восприятий ложноТого же света отраженный след.13 Ты хочешь знать, чем равноценным можноОбещанные заменить дела,Чтобы душа почила бестревожно".16 Так Беатриче в эту песнь вошлаИ продолжала слова ход священный,Чтоб речь ее непрерванной текла:19 "Превысший дар создателя вселенной,Его щедроте больше всех сродниИ для него же самый драгоценный, -22 Свобода воли, коей искониРазумные создания причастны,Без исключенья все и лишь они.25 Отсюда ты получишь вывод ясный,Что значит дать обет, – конечно, там,Где бог согласен, если мы согласны.28 Бог обязаться дозволяет нам,И этот клад, такой, как я сказала,Себя ему приносит в жертву сам.31 Где ценность, что его бы заменяла?А в отданном ты больше не волен,И жертвовать чужое – не пристало.34 Ты в основном отныне утвержден;Но так как церковь знает разрешенья,С чем как бы спорит сказанный закон,37 Не покидай стола без замедленья:Кусок, который съел ты, был тугимИ требует подмоги для сваренья.40 Открой же разум свой словам моимИ в нем замкни их; исчезает вскореТо, что, услышав, мы не затвердим.43 Две стороны мы видим при разбореПодобных жертв: одну мы видим в том,Чем жертвуют; другую – в договоре.46 Последний обязателен во всем,Пока не выполнен, как изъяснялосьУже и выше точным языком.49 Вот почему евреям полагалось, -Ты помнишь, – жертвовать из своего,Хоть жертва иногда и заменялась.52 Зато второе, то есть существо,Бывает и таким, что есть пределы,В которых можно изменить его.55 Но бремя плеч своих и самый смелыйМенять не смеет и обязан несть,Пока недвижны желтый ключ и белый.58 Да и обмен нелепым надо счесть,Когда предмет, имевшийся доселе,Не входит в новый, как четыре в шесть.61 А если ценность – всех других тяжелоИ всякой чаши книзу тянет край,Ее ничем не возместить на деле.64 Своим обетом, смертный, не играй!Будь стоек, но не обещайся слепо,Как первый дар принесший Иеффай;67 Он не сказал: «Я поступил нелепо!»,А согрешил, свершая. В тот же рядВождь греков стал, безумный столь свирепо,70 Что вместе с Ифигенией скорбятГлупец и мудрый, все, кому случитсяУслышать про чудовищный обряд.73 О христиане, полно торопиться,Лететь, как перья, всем ветрам вослед!Не думайте любой водой омыться!76 У вас есть Ветхий, Новый есть завет,И пастырь церкви вас всегда наставит;Вот путь спасенья, и другого нет.79 А если вами злая алчность правит,Так вы же люди, а не скот тупой,И вас меж вас еврей да не бесславит!82 Не будьте, как ягненок молодой,Который, бросив мать, беды не чуя,По простоте играет сам с собой!"85 Так Беатриче мне, как здесь пишу я;Потом туда, где мир всего живей,Вновь обратила взоры, вся взыскуя.88 Ее безмолвье, чудный блеск очейЛишили слов мой жадный ум, где зрелиОпять вопросы к госпоже моей.91 И как стрела спешит коснуться целиСкорее, чем затихнет тетива,Так ко второму царству мы летели.94 Такая радость в ней зажглась, едваТот светоч нас объял, что озариласьСама планета светом торжества.97 И раз звезда, смеясь, преобразилась,То как же – я, чье естество всегдаЛегко переменяющимся мнилось?100 Как из глубин прозрачного прудаК тому, что тонет, стая рыб стремится,Когда им в этом чудится еда,103 Так видел я – несчетность блесков мчитсяНавстречу нам, и в каждом клич звучал:«Вот кем любовь для нас обогатится!»106 И чуть один к нам ближе подступал,То виделось, как все в нем ликовало,По зареву, которым он сиял.109 Суди, читатель: оборвись началоНа этом, как бы тягостно тебеДальнейшей повести недоставало;112 И ты поймешь, как мне об их судьбеХотелось внять правдивые глаголы,Едва мой взгляд воспринял их в себе.115 "Благорожденный, ты, кому престолыВсевечной славы видеть предстоит,Пока не кончен труд войны тяжелый, -118 Тот свет, который в небесах разлит,Пылает в нас; поэтому, желаяПро нас узнать, ты будешь вволю сыт".121 Так молвила одна мне тень благая,А Беатриче: "Смело говориИ слушай с верой, как богам внимая!"124 "Я вижу, как гнездишься ты внутриСвоих лучей и как их льешь глазами,Ликующими пламенней зари.127 Но кто ты, дух достойный, и пред намиЗачем предстал в той сфере, чье челоОт смертных скрыто чуждыми лучами?"130 Так я сказал сиявшему светло,Тому, кто речь держал мне; и сияньеЕго еще лучистей облекло.133 Как солнце, чье чрезмерное сверканьеЕго же застит, если жар пробилСмягчающих паров напластованье,136 Так он, ликуя, от меня укрылСвященный лик среди его же светаИ, замкнут в нем, со мной заговорил,139 Как будет в следующей песни спето.ПЕСНЬ ШЕСТАЯ Комментарии
1 С пор как взмыл, послушный Константину,Орел противу звезд, которым вследИ Он встарь парил за тем, кто взял Лавину,4 Господня птица двести с лишним летНа рубеже Европы пребывала,Близ гор, с которых облетела свет;7 И тень священных крыл распростиралаНа мир, который был во власть ей дан,И там, из длани в длань, к моей ниспала.10 Был кесарь я, теперь – Юстиниан;Я, Первою Любовью вдохновленный,В законах всякий устранил изъян.13 Я верил, в труд еще не погруженный,Что естество в Христе одно, не два,Такою верой удовлетворенный.16 Но Агапит, всех пастырей глава,Мне свой урок преподал благодатныйВ той вере, что единственно права.19 Я внял ему; теперь мне так понятныЕго слова, как твоему умуВ противоречье ложь и правда внятны.22 Я стал ступать, как церковь; потомуИ бог меня отметил, мне внушаяВысокий труд; я предался ему,25 Оружье Велисарию вверяя,Которого господь в боях вознес,От ратных дел меня освобождая.28 Таков ответ на первый твой вопрос;Но надо, чтоб, об этом повествуя,Еще немного слов я произнес,31 Всю правоту тебе живописуяТех, кто подвигся на священный стяг,Его присвоив или с ним враждуя.34 Взгляни, каким величьем всякий шагЕго сиял; чтоб он владел державой,Паллант всех прежде кровию иссяк.37 Ты знаешь, как он в Альбе величавойТри века ждал, чтоб на ее поляхТри против трех вступили в бой кровавый;40 И что он сделал при семи царях,От скорби жен сабинских до печалиЛукреции, в соседях сея страх;43 Что сделал он, когда его вздымалиНа Бренна и на Пирра и подрядВластителей и веча покоряли, -46 За что косматый Квинций, и Торкват,И Деции, и Фабии донынеПрославлены, и я почтить их рад.49 Он ниспроверг арабов в их гордыне,Вслед Ганнибалу миновавших склон,Откуда, По, ты держишь путь к равнине.52 Он видел, как Помпеи и СципионПовиты юной славой и крушимаВершина, под которой ты рожден.55 Пока то время близилось незримо,Когда свой облик твердь земле дала,Им Цезарь овладел, по воле Рима.58 От Вара к Рейну про его делаСпроси волну Изары, Эры, СенныИ всех долин, что Рона приняла.61 А что он сделал, выйдя из РавенныИ минув Рубикон, – то был полет,Ни словом, ни пером не изреченный.64 Он двинул на Испанию поход;Затем к Дураццо; и в Фарсал вонзился,Исторгнув стон у жарких Нильских вод;67 Антандр и Симоэнт, где встарь гнездился,Увидел вновь, и Гекторов курган,И вновь, на горе Птолемею, взвился.70 На Юбу пал, как грозовой таран,И вновь пошел на запад ваш, где к браниОпять взывали трубы помпеян.73 О том, чем был он в следующей длани,Брут лает с Кассием в Аду, скорбятПерузий с Мутиной, полны стенаний.76 И до сих пор отчаяньем объятДух Клеопатры, спасшейся напрасно,Чтоб смерть ей дал змеиный черный яд.79 Он долетел туда, где море красно;Он подарил земле такой покой,Что Янов храм был заперт повсечасно.82 Но все, что стяг, превозносимый мной,Свершил дотоле и свершил в грядущемДля подданной ему страны земной, -85 Мрак и ничто, когда умом нелгущимИ ясным оком взглянем на негоПри третьем кесаре, его несущем.88 Живая Правда, в длани у того,Ему внушила славный долг – суровоИсполнить мщенье гнева своего.91 Теперь дивись, мое услышав слово:Он с Титом вновь пошел и отомстилЗа отомщение греха былого.94 Когда же лангобардский зуб язвилСвятую церковь, под его крыламиВеликий Карл, разя, ее укрыл.97 Суди же сам о тех, кто с их грехамиПомянут мной, суди об их делах,Первопричине всех несчастий с вами.100 Тот – всенародный стяг втоптал во прахДля желтых лилий, тот – себе присвоил;Чей хуже грех – не взвесишь на весах.103 Уж пусть бы гибеллин себе устроил уОсобый стяг! А этот – не для тех,Кто справедливость и его – раздвоил!106 И гвельфам нет надежды на успехС их новым Карлом; львы крупней ходили,А эти когти с них сдирали мех!109 Уже нередко дети слезы лилиЗа грех отца; и люди пусть не ждут,Что бог покинет герб свой ради лилий!112 А эта малая звезда – приютТех душ, которые, стяжать желаяХвалу и честь, несли усердный труд.115 И если цель желаний – лишь такаяИ верная дорога им чужда,То к небу луч любви восходит, тая.118 Но в том – часть нашей радости, что мздаНам по заслугам нашим воздается,Не меньше и не больше никогда.121 И в этом так отрадно познаетсяЖивая Правда, что вовеки взорК какому-либо злу не обернется.124 Различьем звуков гармоничен хор;Различье высей в нашей жизни ясной -Гармонией наполнило простор.127 И здесь внутри жемчужины прекраснойСияет свет Ромео, чьи трудыНаграждены неправдой столь ужасной.130 Но провансальцам горестны плодыИх происков; и тот вкусит мытарства,Кому чужая доблесть злей беды.183 Рамондо Берингьер четыре царстваДал дочерям; а ведал этим всемРомео, скромный странник, враг коварства.136 И все же, наущенный кое-кем,О нем, безвинном, он повел дознанье;Тот на десять представил пять и семь.139 И, нищ и древен, сам ушел в изгнанье;Знай только мир, что в сердце он таил,За кусом кус прося на пропитанье, -142 Его хваля, он громче бы хвалил!"ПЕСНЬ СЕДЬМАЯ Комментарии
1 Osanna, sanctus Deus sabaoth,Superillustrans claritate tuaFelices ignes horum malacoth!"4 Так видел я поющей сущность туИ как она под свой напев поплыла,Двойного света движа красоту.7 Она себя с другими в пляске слила,И, словно стаю мчащихся огней,Внезапное пространство их укрыло.10 Колеблясь, я: "Скажи, скажи же ей, -Твердил себе. – Ты, жаждой опаленный,Скажи об этом госпоже твоей!"13 Но даже в БЕ и в ИЧЕ приученныйСвятыню чтить, я, голову клоня,Поник, как человек в истоме сонной.16 Она, таким не потерпев меня,Сказала, улыбнувшись мне так чудно,Что счастлив будешь посреди огня:19 "Как я сужу, – а мне понять нетрудно, -Ты тем смущен, что праведная местьБыть может отомщенной правосудно.22 Твои сомненья мне легко расплесть;А ты внимай, и то, чего не ведал,В моих словах ты будешь рад обресть.25 За то, что тот, кто не рождался, не далСвязать свой произвол, себе на зло, -Прокляв себя, он всех проклятью предал;28 И человечество больным слеглоНа долгие века во тьме растленной,Пока господне Слово не сошло31 В мир, где природу, от творца вселеннойОтпавшую, оно слило с собойМогуществом Любви неизреченной.34 На то, что я скажу, глаза открой!Была природа эта, с ним слитая,Как в миг созданья, чистой и благой;37 Но все же – тою, что обитель РаяУтратила, в преступной слепотеПуть истины и жизни презирая.40 Поэтому и кара на кресте,Свершаясь над природой восприятой,Была превыше всех по правоте;43 Но также и неправеднейшей платой,Когда мы взглянем, с чьим лицом слиласьПрирода эта и кто был распятый.46 Так эта смерть, в последствиях делясь,И бога, и евреев утолила:Раскрылось небо, и земля встряслась.49 И я тебе отныне разъяснила,Как справедливость праведным судомЗа праведное мщенье отомстила.52 Но только вновь твой ум таким узлом,За мыслью мысль, обвился многократно,Что ждет свободы и томится в нем.55 Ты говоришь: "Мне это все понятно;Но почему господь для нас избралЛишь этот путь спасенья, мне невнятно".58 Никто из тех, мой брат, не проникалОчами в тайну этого решенья,Чей дух в огне любви не возмужал.61 Здесь многие пытают силу зренья,Но различают мало; потомуСкажу, чем вызван этот путь спасенья.64 Господня благость, отметая тьму,Горит в самой себе и так искрится,Что вечные красоты льет всему.67 Все то, что прямо от нее струится,Пребудет вечно, ибо не прейдетЕе печать, когда она ложится.70 Все то, что прямо от нее течет,Всецело вольно, ибо то свободно,Что новых сил не ощущает гнет.73 Что ей сродней, то больше ей угодно;Священный жар, повсюду излучен,Живее в том, что более с ним сходно.76 И человек всем этим наделен;Но при утрате хоть единой долиОн благородства своего лишен.79 Один лишь грех его лишает воли,Лишая сходства с Истинным Добром,Которым он не озаряем боле.82 Низверженный в достоинстве своем,Он встать не может, не восполнив счетаВозмездием за наслажденье злом.85 Природа ваша, согрешая totaВ своем зерне, утратила, упав,Свои дары и райские ворота;88 И не могла вернуть старинных прав,Как строгое покажет рассужденье,Тот или этот брод не миновав:91 Иль чтоб господь ей даровал прощеньеИз милости; иль чтобы смертный самМог искупить свое грехопаденье.94 Теперь направь глаза ко глубинамПредвечного совета и вниманьемУсиленно прильни к мои словам!97 Сам человек достойным воздаяньемСпасти себя не мог, лишенный силПринизиться настолько послушаньем,100 Насколько вознестись, ослушный, мнил;Вот почему своими он деламиСебя бы никогда не искупил.103 Был должен бог, раз не могли вы сами,К всецелой жизни возвратить людей,Будь то одним, будь то двумя путями.106 Но делателю дело тем милей,Чем более, из сердца источая,В него вложил он благости своей;109 И благость божья, в мире разлитая,Тем и другим направилась путем,Вас к прежним высям вознести желая.112 Между последней тьмой и первым днемВеличественней не было деяньяИ не свершится впредь ни на одном.115 Бог, снизошедший до самоотданья,Щедрее вам помог себя спасти,Чем милостью простого оправданья;118 И были бы закрыты все путиДля правосудья, если б сын господеньНе принял униженья во плоти.121 Чтоб ты от всех сомнений был свободен,Добавлю поясненье, и тогдаТы зоркостью со мною станешь сходен.124 Ты говоришь: "И пламя, и вода,И воздух, и земля, и их смешенья,Придя в истленье, гибнут без следа.127 А это ведь, однако же, творенья!И если речь твоя была верна,Им надо быть избавленным от тленья".130 Брат! Ангелы и чистая страна,Где ты сейчас, – я так бы изложила, -В их совершенстве созданы сполна.133 И те стихии, что ты назвал было,И сложенное ими естествоОбразовала созданная сила.136 Сотворены само их веществоИ сила тех творящих излучений,Что льют светила, движась вкруг него.139 Душа животных и душа растенийИз свойственной среды извлеченыЛучами и движеньем звездной сени.142 А ваши жизни в вас вдохновленыВсевышней благостью и к ней всецело,В нее влюбленные, устремлены.145 На этом основать ты можешь смелоИ ваше воскресенье, если тыПрипомнишь, как творилось ваше тело148 И творенье прародительской четы".ПЕСНЬ ВОСЬМАЯ Комментарии
1 В погибшем мире веровать привыкли,Что излученья буйной страсти льет -Киприда, движась в третьем эпицикле;4 И воздавал не только ей почетОбетов, жертв и песенного звонаВ былом неведенье былой народ,7 Но чтились вместе с ней, как мать – Диона,И Купидон – как сын; и басня шла,Что на руки его брала Дидона.10 Той, кем я начал, названа былаЗвезда, которая взирает страстноНа солнце то вдогонку, то с чела.13 Как мы туда взлетели, мне неясно;Но что мы – в ней, уверило меняЛицо вожатой, став вдвойне прекрасно.16 Как различимы искры средь огняИль голос в голосе, когда в движеньеПридет второй, а первый ждет, звеня,19 Так в этом свете видел я круженьеДругих светил, и разный бег их мчал,Как, верно, разно вечное их зренье.22 От мерзлой тучи ветер не слеталНастолько быстрый, зримый иль незримый,Чтоб он не показался тих и вял25 В сравненье с тем, как были к нам стремимыСвятые светы, покидая пляс,Возникший там, где реют серафимы.28 Из глуби тех, кто был вблизи от нас,«Осанна» так звучала, что томилсяПо этим звукам я с тех пор не раз.31 Потом один от прочих отделилсяИ начал так: "Мы все служить тебеСпешим, чтоб ты о нас возвеселился.34 В одном кругу, круженье и алчбеНаш сонм с чредой Начал небесных мчится,Которым ты сказал, в земной судьбе:37 «Вы, чьей заботой третья твердь кружится»;Мы так полны любви, что для тебяНам будет сладко и остановиться".40 Мои глаза доверили себяГлазам владычицы и, их ответомСомнение и робость истребя,43 Вновь утолились этим щедрым светом,И я: «Скажи мне, кто вы», – произнес,Замкнув большое чувство в слове этом.46 Как в мощи и в объеме он возросОт радости, – чья сила умножалаБылую радость, – слыша мой вопрос!49 И, став таким, он мне сказал: "Я малоЖил в дельном мире; будь мой век продлен,То многих бы грядущих зол не стало.52 Я от тебя весельем утаен,В лучах его сиянья незаметный,Как червячок средь шелковых пелен.55 Меня любил ты, с нежностью не тщетной:Будь я в том мире, ты бы увидалНе только лишь листву любви ответной.58 Тот левый берег, где свой быстрый валПроносит, смешанная с Соргой, Рона,Господства моего в грядущем ждал;61 Ждал рог авзонский, где стоят Катона,Гаэта, Бари, замкнуты в пределОт Верде к Тронто до морского лона.64 И на челе моем уже блестелВенец земли, где льется ток Дуная,Когда в немецких долах отшумел;67 Прекрасная Тринакрия, – вдоль края,Где от Пахина уперся в ПелорЗалив, под Эвром стонущий, мгляная70 Не от Тифея, а от серных гор, -Ждала бы государей, мной рожденныхОт Карла и Рудольфа, до сих пор,73 Когда бы произвол, для угнетенныхМучительный, Палермо не увлекВскричать: «Бей, бей!» – восстав на беззаконных.76 И если бы мой брат предвидеть мог,Он с каталонской жадной нищетоюРасстался бы, чтоб избежать тревог;79 Ему пора бы, к своему покою,Иль хоть другим, его груженый стругНе загружать поклажею двойною:82 Раз он, сын щедрого, на щедрость туг,Ему хоть слуг иметь бы надлежало,Которые не жадны класть в сундук".85 "То ликованье, что во мне взыгралоОт слов твоих, о господин мой, там,Где всяких благ скончанье и начало,88 Ты видишь, верю, как я вижу сам;Оно мне тем милей; и тем дороже,Что зримо вникшим в божество глазам.91 Ты дал мне радость, дай мне ясность тоже;Я тем смущен, услышав отзыв твой,Что сладкое зерно столь горьким всхоже".94 Так я; и он: "Вняв истине одной,К тому, чем вызвано твое сомненье,Ты станешь грудью, как стоишь спиной.97 Тот, кто приводит в счастье и вращеньеМир, где ты всходишь, в недрах этих телПреображает в силу провиденье.100 Не только бытие предусмотрелДля всех природ всесовершенный Разум,Но вместе с ним и лучший их удел.103 И этот лук, стреляя раз за разом,Бьет точно, как предвидено стрельцом,И как бы направляем метким глазом.106 Будь иначе, твердь на пути твоемТакие действия произвела бы,Что был бы вместо творчества – разгром;109 А это означало бы, что слабыУмы, вращающие сонм светил,И тот, чья мудрость их питать должна бы.112 Ты хочешь, чтоб я ближе разъяснил?"И я: "Не надо. Мыслить безрассудно,Что б нужный труд природу утомил".115 И он опять: "Скажи, мир жил бы скудно,Не будь согражданином человек?"«Да, – молвил я, – что доказать нетрудно».118 "А им он был бы, если б не прибегДля разных дел к многоразличью званий?Нет, если правду ваш мудрец изрек".121 И, в выводах дойдя до этой грани,Он заключил: "Отсюда – испоконРазличны корни ваших содеяний:124 В одном родится Ксеркс, в другом – Солон,В ином – Мельхиседек, в ином – родительТого, кто пал, на крыльях вознесен.127 Круговорот природы, впечатлительМирского воска, свой блюдет устав,Но он не поглядит, где чья обитель.130 Вот почему еще в зерне ИсавНесходен с Яковом, отец КвиринаТак низок, что у Марса больше прав.133 Рожденная природа заединоС рождающими шла бы их путем,Когда б не сила божьего почина.136 Теперь ты к истине стоишь лицом.Но чтоб ты знал, как мне с тобой отрадно,Хочу, чтоб вывод был тебе плащом.139 Природа, если к ней судьба нещадна,Всегда, как и любой другой посевНа чуждой почве, смотрит неприглядно;142 И если б мир, основы обозрев,Внедренные природой, шел за нею,Он стал бы лучше, в людях преуспев.145 Вы тащите к церковному елеюТакого, кто родился меч нести,А царство отдаете казнодею;148 И так ваш след сбивается с пути".ПЕСНЬ ДЕВЯТАЯ Комментарии
1 Когда твой Карл, прекрасная Клеменца,Мне пролил свет, он, вскрыв мне, как враждаОбманет некогда его младенца,4 Сказал: «Молчи, и пусть кружат года!»И я могу сказать лишь, что рыданьяЖдут тех, кто пожелает вам вреда.7 И жизнь святого этого сияньяОпять вернулась к Солнцу, им полна,Как, в мере, им доступной, все созданья.10 Вы, чья душа греховна и темна,Как от него вас сердце отвратило,И голова к тщете обращена?13 И вот ко мне еще одно светилоПриблизилось и, озарясь вовне,Являло волю сделать, что мне мило.16 Взор Беатриче, устремлен ко мне,В том, что она с просимым согласилась,Меня, как прежде, убедил вполне.19 "Дай, чтобы то, чего хочу, свершилось,Блаженный дух, – сказал я, – мне явив,Что мысль моя в тебе отобразилась".22 Свет, новый для меня, на мой призыв,Из недр своих, пред тем звучавших славой,Сказал, как тот, кто щедрым быть счастлив:25 "В Италии, растленной и лукавой,Есть область от Риальто до вершин,Нистекших Брентой и нистекших Пьявой;28 и там есть невысокий холм один,Откуда факел снизошел, грозоюКругом бушуя по лицу равнин.31 Единого он корня был со мною;Куниццой я звалась и здесь горюКак этой побежденная звездою.34 Но, в радости, себя я не корюТакой моей судьбой, хоть речи этиЯ не для вашей черни говорю.37 Об этом драгоценном самоцвете,Всех ближе к нам, везде молва идет;И прежде чем умолкнуть ей на свете,40 Упятерится этот сотый год:Тех, чьи дела величьем пресловуты,Вторая жизнь вослед за первой ждет.43 В наш век о ней не думает замкнутыйМеж Адиче и Тальяменто людИ, хоть избит, не тужит ни минуты.46 Но падуанцы вскорости нальютДругой воды в Виченцское болото,Затем что долг народы не блюдут.44 А там, где в Силе впал Каньян, есть кто-то,Владычащий с подъятой головой,Кому уже готовятся тенета.52 И Фельтро оросит еще слезойГрех мерзостного пастыря, столь черный,Что в Мальту не вступали за такой.56 Под кровь феррарцев нужен чан просторный,И взвешивая, сколько унций в ней,Устал бы, верно, весовщик упорный,58 Когда свой дар любезный иерейПреподнесет как честный враг крамолы;Но этим там не удивишь людей.61 Вверху есть зеркала (для вас – Престолы),Откуда блещет нам судящий бог;И эти наши истины глаголы".64 Она умолкла; и я видеть мог,Что мысль она к другому обратила,Затем что прежний круг ее увлек.67 Другая радость, чье величье былоМне ведомо, всплыла, озарена,Как лал, в который солнце луч вонзило.70 Вверху весельем яркость рождена,Как здесь – улыбка; а внизу мрачнеетТем больше тень, чем больше мысль грустна.73 "Бог видит все, твое в нем зренье реет, -Я молвил, – дух блаженный, и ничьяМысль у тебя себя украсть не смеет.76 Так что ж твой голос, небо напояСреди святых огней, чей хор кружится,В шести крылах обличия тая,79 Не даст моим желаньям утолиться?Я упредить вопрос твой был бы рад,Когда б, как ты в меня, в тебя мог влиться".82 "Крупнейший дол, где волны бег свой мчат, -Так отвечал он, – устремясь широкоИз моря, землю взявшего в обхват,85 Меж розных берегов настоль глубокоУходит к солнцу, что, где прежде былКрай неба, там круг полдня видит око.88 Я на прибрежье между Эбро жилИ Магрою, чей ток, уже у ската,От Генуи Тоскану отделил.91 Близки часы восхода и закатаВ Буджее и в отечестве моем,Согревшем кровью свой залив когда-то.94 Среди людей, кому я был знаком,Я звался Фолько; и как мной владелоВот это небо, так я властен в нем;97 Затем что не страстней была дочь Бела,Сихея и Креусу оскорбив,Чем я, пока пора не отлетела,100 Ни родопеянка, с которой лживБыл Демофонт, ни сам неодолимыйАлкид, Иолу в сердце заключив.103 Но здесь не скорбь, а радость обрели мы-Не о грехе, который позабыт,А об Уме, чьей мыслью мы хранимы.106 Здесь видят то искусство, что творитС такой любовью, и глядят в Начало,Чья благость к высям дольный мир стремит.109 Но чтоб на все, что мысль твоя желалаЗнать в этой сфере, ты унес ответ,Последовать и дальше мне пристало.112 Ты хочешь знать, кто в этот блеск одет,Которого близ нас сверкает слава,Как солнечный в прозрачных водах свет.115 Так знай, что в нем покоится РааваИ, с нашим сонмом соединена,Его увенчивает величаво.118 И в это небо, где заостренаТень мира вашего, из душ всех ранеВ Христовой славе принята она.121 Достойно, чтоб она среди сиянийОдной из твердей знаменьем былаПобеды, добытой поднятьем дланей,124 Затем что Иисусу помоглаПрославиться в Земле Обетованной,Мысль о которой папе не мила.127 Твоя отчизна, стебель окаянныйТого, кто первый богом пренебрегИ завистью наполнил мир пространный,130 Растит и множит проклятый цветок,Чьей прелестью с дороги овцы сбиты,А пастырь волком стал в короткий срок.133 С ним слово божье и отцы забыты,И отдан Декреталиям весь пыл,Заметный в том, чем их поля покрыты.136 Он папе мил и кардиналам мил;Их ум не озабочен Назаретом,Куда раскинул крылья Гавриил.139 Но Ватикан и чтимые всем светомСвятыни Рима, где кладбище тех,Кто пал, Петровым следуя заветам,142 Избудут вскоре любодейный грех".ПЕСНЬ ДЕСЯТАЯ Комментарии
1 Взирая на божественного Сына,Дыша Любовью вечной, как и тот,Невыразимая Первопричина4 Все, что в пространстве и в уме течет,Так стройно создала, что наслажденьеНевольно каждый, созерцая, пьет.7 Так устреми со мной, читатель, зреньеК высоким дугам до узла того,Где то и это встретилось движенье;10 И полюбуйся там на мастерствоХудожника, который, им плененный,Очей не отрывает от него.13 Взгляни, как там отходит круг наклонный,Где движутся планеты и струятСвой дар земле на зов ее исконный:16 Когда бы не был этот путь покат,Погибло бы небесных сил немалоИ чуть не все, чем дельный мир богат;14 А если б их стезя положе сталаИль круче, то премногого опятьВнизу бы и вверху недоставало.22 Итак, читатель, не спеши вставать,Продумай то, чего я здесь касался,И восхитишься, не успев устать.25 Тебе я подал, чтоб ты сам питался,Затем что полностью владеет мнойПредмет, который описать я взялся.28 Первослуга природы, мир земнойЗапечатлевший силою небеснойИ мерящий лучами час дневной, -31 С узлом вышепомянутым совместный,По тем извоям совершал свой ход,Где он все раньше льет нам свет чудесный.34 И я был с ним, но самый этот взлетЗаметил лишь, как всякий замечает,Что мысль пришла, когда она придет.37 Так быстро Беатриче восхищаетОт блага к лучшему, что ей воследСтремленье времени не поспевает.40 Каким сияньем каждый был одетТам, в недрах солнца, посещенных нами,Раз отличает их не цвет, а свет!43 Умом, искусством, нужными словамиЯ беден, чтоб наглядный дать рассказ.Пусть верят мне и жаждут видеть сами.46 А что воображенье низко в насДля тех высот, дивиться вряд ли надо,Затем что солнце есть предел для глаз.49 Таков был блеск четвертого отрядаСемьи Отца, являющего ейТо, как он дышит и рождает чадо.52 И Беатриче мне: "БлагоговейПред Солнцем ангелов, до недр плотскогоТебя вознесшим милостью своей!"55 Ничья душа не ведала такогоСвятого рвенья и отдать свой пылСоздателю так не была готова,58 Как я, внимая, это ощутил;И так моя любовь им поглощалась,Что я о Беатриче позабыл.61 Она, без гнева, только, улыбалась,Но так сверкала радость глаз святых,Что целостная мысль моя распалась.64 Я был средь блесков мощных и живых,Обвивших нас венцом, и песнь их слащеЕще была, чем светел облик их;67 Так дочь Латоны иногда блестящийНаденет пояс, и, огнем сквозя,Он светится во мгле, его держащей.70 В дворце небес, где шла моя стезя,Есть много столь прекрасных самоцветов,Что их из царства унести нельзя;73 Таким вот было пенье этих светов;И кто туда подняться не крылат,Тот от немого должен ждать ответов.76 Когда певучих солнц горящий ряд,Нас, неподвижных, обогнув трикраты,Как звезды, к остьям близкие, кружат,79 Остановился, как среди баллаты,Умолкнув, станет женщин чередаИ ждет, чтоб отзвучал запев начатый,82 В одном из них послышалось: "КогдаЛуч милости, который возжигаетНеложную любовь, чтоб ей всегда85 Расти с ним вместе, так в тебе сверкает,Что вверх тебя ведет по ступеням,С которых сшедший – вновь на них – ступает,88 Тот, кто твоим бы отказал устамВ своем вине, не больше бы свободенБыл, чем поток, не льющийся к морям.91 Ты хочешь знать, какими благороденЦветами наш венок, сплетенный тутВкруг той, кем ты введен в чертог господень.94 Я был одним из агнцев, что идутЗа Домиником на пути богатом,Где все, кто не собьется, тук найдут.97 Тот, справа, был мне пестуном и братом;Альбертом из Колоньи он звался,А я звался Фомою Аквинатом.100 Чтоб наша вязь тебе предстала вся,Внимай, венец блаженный озираяИ взор вослед моим словам неся.103 Дот этот пламень льет, не угасая,Улыбка Грациана, кем стоятИ тот, и этот суд, к отраде Рая.106 Другой, чьи рядом с ним лучи горят,Был тем Петром, который, как однаждыВдовица, храму подарил свой клад.109 Тот, пятый блеск, прекраснее, чем каждыйИз нас, любовью вдохновлен такой,Что мир о нем услышать полон жажды.112 В нем – мощный ум, столь дивный глубиной,Что, если истина – не заблужденье,Такой мудрец не восставал второй.115 За ним ты видишь светоча горенье,Который, во плоти, провидеть могПрироду ангелов и их служенье.118 Соседний с ним счастливый огонек -Заступник христианских лет, которыйИ Августину некогда помог.121 Теперь, вращая мысленные взорыОт света к свету вслед моим хвалам,Ты, чтоб узнать восьмого, ждешь опоры.124 Узрев все благо, радуется тамБезгрешный дух, который лживость мираЯвляет внявшему его словам.127 Плоть, из которой он был изгнан, сироЛежит в Чельдоро; сам же он из мукИ заточенья принят в царство мира.130 За ним пылают, продолжая круг,Исидор, Беда и Рикард с ним рядом,Нечеловек в превысшей из наук.133 Тот, вслед за кем ко мне вернешься взглядом,Был ясный дух, который смерти ждал,Отравленный раздумий горьким ядом:136 То вечный свет Сигера, что читалВ Соломенном проулке в оны летаИ неугодным правдам поучал".139 И как часы зовут нас в час рассвета,Когда невеста божья, встав, поетПеснь утра жениху и ждет привета,142 И зубчик гонит зубчик и ведет,И нежный звон «тинь-тинь» – такой блаженный,Что дух наш полн любви, как спелый плод, -145 Так предо мною хоровод священныйВновь двинулся, и каждый голос в ладЗвучал другим, такой неизреченный,148 Как может быть лишь в вечности услад.ПЕСНЬ ОДИННАДЦАТАЯ Комментарии
1 О смертных безрассудные усилья!Как скудоумен всякий силлогизм,Который пригнетает ваши крылья4 Кто разбирал закон, кто – афоризм,Кто к степеням священства шел ревниво,Кто к власти чрез насилье иль софизм,7 Кого манил разбой, кого – нажива,Кто, в наслажденья тела погружен,Изнемогал, а кто дремал лениво,10 В то время как, от смуты отрешен,Я с Беатриче в небесах далечеТакой великой славой был почтен.13 Как только каждый прокружил до встречиС той точкой круга, где он прежде был,Все утвердились, как в светильнях свечи.16 И светоч, что со мною говорил,Вновь подал голос из своей срединыИ, улыбаясь, ярче засветил:19 "Как мне сияет луч его единый,Так, вечным Светом очи напоя,Твоих раздумий вижу я причины.22 Ты ждешь, недоуменный, чтобы яТебе раскрыл пространней, чем вначале,Дабы могла постичь их мысль твоя,25 Мои слова, что «Тук найдут», и дале,Где я сказал: «Не восставал второй»:Здесь надо, чтоб мы строго различали.28 Небесный промысл, правящий землейС премудростью, в которой всякий бренныйМутится взор, сраженный глубиной,31 Дабы на зов любимого священныйНевеста жениха, который с нейВ стенаньях кровью обручен блаженной,34 Уверенней спешила и верней,Как в этом, так и в том руководима,Определил ей в помощь двух вождей.37 Один пылал пыланьем серафима;В другом казалась мудрость так светла,Что он блистал сияньем херувима.40 Лишь одного прославлю я дела,Но чтит двоих речь об одном ведущий,Затем что цель их общею была.43 Промеж Тупино и водой, текущейС Убальдом облюбованных высот,Горы высокой сходит склон цветущий46 И на Перуджу зной и холод шлетВ Ворота Солнца; а за ним, стеная,Ночера с Гвальдо терпят тяжкий гнет.49 На этом склоне, там, где он, ломая,Смягчает кручу, солнце в мир взошло,Как всходит это, в Ганге возникая;52 Чтоб это место имя обрело,«Ашези» – слишком мало бы сказало;Скажи «Восток», чтоб точно подошло.55 Оно, хотя еще недавно встало,Своей великой силой кое в чемУже земле заметно помогало.58 Он юношей вступил в войну с отцомЗа женщину, не призванную к счастью:Ее, как смерть, впускать не любят в дом;61 И, перед должною духовной властьюEt coram patre с нею обручась,Любил ее, что день, то с большей страстью.64 Она, супруга первого лишась,Тысячелетье с лишним, в доле темной,Вплоть до него любви не дождалась;67 Хоть ведали, что в хижине укромной,Где жил Амикл, не дрогнула онаПред тем, кого страшился мир огромный,70 И так была отважна и верна,Что, где Мария ждать внизу осталась,К Христу на крест взошла рыдать одна.73 Но, чтоб не скрытной речь моя казалась,Знай, что Франциском этот был женихИ Нищетой невеста называлась.76 При виде счастья и согласья их,Любовь, умильный взгляд и удивленьеРождали много помыслов святых.79 Бернарда первым обуяло рвенье,И он, разутый, вслед спеша, был радСтоль дивное настичь упокоенье.82 О, дар обильный, о, безвестный клад!Эгидий бос, и бос Сильвестр, ступаяВслед жениху; так дева манит взгляд!85 Отец и пестун из родного краяУходит с нею, теми окружен,Чей стан уже стянула вервь простая;88 Вежд не потупив оттого, что он-Сын Пьетро Бернардоне и по платьюИ по лицу к презреннейшим причтен,91 Он царственно все то, что движет братью,Раскрыл пред Иннокентием, и тотУстав скрепил им первою печатью.94 Когда разросся бедненький народВокруг того, чья жизнь столь знаменита.Что славу ей лишь небо воспоет,97 Дух повелел, чтоб вновь была повитаКороной, из Гонориевых рук,Святая воля их архимандрита.100 Когда же он, томимый жаждой мук,Перед лицом надменного султанаХриста восславил и Христовых слуг,103 Но увидал, что учит слишком раноНезрелых, и вернулся, чтоб во злеНе чахла италийская поляна, -106 На Тибр и Арно рознящей скалеПриняв Христа последние печати,Он их носил два года на земле.109 Когда даритель столькой благодатиВознес того, кто захотел такимСмиренным быть, к им заслуженной плате,112 Он братьям, как наследникам своим,Возлюбленную поручил всецело,Хранить ей верность завещая им;115 Единственно из рук ее хотелаЕго душа в чертог свой отойти,Иного гроба не избрав для тела.118 Суди ж, каков был тот, кто с ним вестиДостоин был вдвоем ладью ПетровуСредь волн морских по верному пути!121 Он нашей братьи положил основу;И тот, как видишь, грузит добрый груз,Кто с ним идет, его послушный слову.124 Но у овец его явился вкусК другому корму, и для них надежнейОтыскивать вразброд запретный кус.127 И чем ослушней и неосторожнейИх стадо разбредется, кто куда,Тем у вернувшихся сосцы порожней.130 Есть и такие, что, боясь вреда,Теснятся к пастуху; но их так мало,Что холст для ряс в запасе есть всегда.133 И если внятно речь моя звучалаИ ты вослед ей со вниманьем шелИ помнишь то, что я сказал сначала,136 Ты часть искомого теперь обрел;Ты видишь, как на щепки ствол сечетсяИ почему я оговорку ввел:139 «Где тук найдут все те, кто не собьется».ПЕСНЬ ДВЕНАДЦАТАЯ Комментарии
1 Едва последнее промолвил словоБлагословенный пламенник, как вдругСвященный жернов закружился снова;4 И, прежде чем он сделал полный круг,Другой его замкнул, вовне сплетенный,Сливая с шагом шаг, со звуком звук,7 Звук столь певучих труб, что, с ним сравненный,Земных сирен и муз не ярче звон,Чем рядом с первым блеском – отраженный.10 Как средь прозрачных облачных пеленНад луком лук соцветный и сокружныйПосланницей Юноны вознесен,13 И образован внутренним наружный,Похож на голос той, чье тело страсть,Как солнце – мглу, сожгла тоской недужной,16 И предрекать дается людям власть, -Согласно с божьим обещаньем Ною, -Что вновь на мир потопу не ниспасть,19 Так вечных роз гирляндою двойноюЯ окружен был с госпожой моей,И внешняя скликалась с основною.22 Когда же пляску и, совместно с ней,Торжественное пенье и пыланьеПриветливых и радостных огней25 Остановило слитное желанье,Как у очей совместное всегдаБывает размыканье и смыканье, -28 В одном из новых пламеней тогдаРаздался голос, взор мой понуждаяОборотиться, как иглу звезда,31 И начал так: "Любовь, во мне сияя,Мне речь внушает о другом вожде,Как о моем была здесь речь благая.34 Им подобает вместе быть везде,Чтоб нераздельно слава озарялаОбъединенных в боевом труде.37 Христова рать, хотя мечи досталаТакой ценой, медлива и робкаЗа стягом шла, и ратных было мало,40 Когда царящий вечные века,По милости, не в воздаянье чести,Смутившиеся выручил войска,43 Послав, как сказано, своей невестеДвух воинов, чье дело, чьи словаРассеянный народ собрали вместе.46 В той стороне, откуда дереваЖивит Зефир, отрадный для природы,Чтоб вновь Европу облекла листва,49 Близ берега, в который бьются воды,Где солнце, долго идя на закат,Порою покидает все народы,52 Есть Каларога, благодатный град,Хранительным щитом обороненный,В котором лев принижен и подъят.55 И в нем родился этот друг влюбленныйХристовой веры, поборатель зла,Благой к своим, с врагами непреклонный.58 Чуть создана, душа его былаПолна столь мощных сил, что, им чревата,Пророчествовать мать его могла.61 Когда у струй, чье омовенье свято,Брак между ним и верой был свершен,Взаимным благом их даря богато,64 То восприемнице приснился сон,Какое чудное исполнить делоОн с верными своими вдохновлен.67 И, чтобы имя суть запечатлело,Отсюда мысль сошла его наречьТому подвластным, чьим он был всецело.70 Он назван был Господним; строя речь,Сравню его с садовником Христовым,Который призван сад его беречь.73 Он был посланцем и слугой Христовым,И первый взор любви, что он возвел,Был к первым наставлениям Христовым.76 В младенчестве своем на жесткий полОн, бодрствуя, ложился, молчаливый,Как бы твердя: «Я для того пришел».79 Вот чей отец воистину Счастливый!Вот чья воистину Иоанна мать,Когда истолкования правдивы!82 Не ради благ, манящих продолжатьНелегкий путь Остийца и Фаддея,Успел он много в малый срок познать,85 Но лишь о манне истинной радея;И обходил дозором вертоград,Чтоб он, в забросе, не зачах, седея;88 И у престола, что во много кратКогда-то к истым бедным был добрее,В чем выродок воссевший виноват,91 Не назначенья в должность поскорее,Не льготу – два иль три считать за шесть,Не decimas, quae sunt pauperum Dei,94 Он испросил; но право бой повестьС заблудшими за то зерно, чьих криновДвенадцать чет пришли тебя оплесть.97 Потом, познанья вместе с волей двинув,Он выступил апостольским послом,Себя как мощный водопад низринув100 И потрясая на пути своемДебрь лжеученья, там сильней бурливый,Где был сильней отпор, чинимый злом.103 И от него пошли ручьев разливы,Чьей влагою вселенский сад возрос,Где деревца поэтому так живы.106 Раз таково одно из двух колесТой колесницы, на которой биласьСвятая церковь средь усобных гроз, -109 Тебе, наверно, полностью открыласьВся мощь второго, чья святая цельЗдесь до меня Фомой превозносилась.112 Но след, который резала досельЕго окружность, брошен в дни упадка,И винный камень заменила цвель.115 Державшиеся прежде отпечаткаЕго шагов свернули до того,Что ставится на место пальцев пятка.118 И явит в скором времени жнитво,Как плох был труд, когда сорняк взрыдает,Что житница закрыта для него.121 Конечно, кто подряд перелистаетВсю нашу книгу, встретит и листок,Гласящий: «Я таков, как подобает».124 Не в Акваспарте он возникнуть могИ не в Касале, где твердят открыто,Что слишком слаб устав иль слишком строг.127 Я жизнь Бонавентуры, миноритаИз Баньореджо; мне мой труд был свят,И все, что слева, было мной забыто.130 Здесь Августин, и здесь Иллюминат,Из первых меж босыми бедняками,Которым бог, с их вервием, был рад.133 Гугон святого Виктора меж нами,И Петр Едок, и Петр Испанский тут,Что сквозь двенадцать книг горит лучами;136 Нафан – пророк, и тот, кого зовутЗолотоустым, и Ансельм с Донатом,К начатку знаний приложившим труд;139 А там – Рабан; а здесь, в двунадесятомОгне сияет вещий Иоахим,Который был в Калабрии аббатом.142 То брат Фома, любовию палим,Завидовать такому паладинуПодвиг меня хвалением своим;145 И эту вслед за мной подвиг дружину".ПЕСНЬ ТРИНАДЦАТАЯ Комментарии
1 Пусть тот, кто хочет знать, что мне предстало,Вообразит (и образ, внемля мне,Пусть держит так, как бы скала держала)4 Пятнадцать звезд, горящих в вышинеТаким огнем, что он нам блещет в очи,Любую мглу преодолев извне;7 Вообразит тот Воз, что дни и ночиНа нашем небе вольно колеситИ от круженья дышла – не короче;10 И устье рога пусть вообразит,Направленного от иглы устоя,Вокруг которой первый круг скользит;13 И что они, два знака в небе строя,Как тот, который, чуя смертный хлад,Сплела в былые годы дочь Миноя,16 Свои лучи друг в друге единят,И эти знаки, преданы вращенью,Идут – один вперед, другой назад, -19 И перед ним возникнет смутной теньюСозвездие, чей светлый хороводМеня обвил своей двойною сенью,22 С которой все, что опыт нам несет,Так несравнимо, как теченье КьяныС той сферою, что всех быстрей течет.25 Не Вакх там воспевался, не пеаны,Но в божеской природе три лицаИ как она и смертная слияны.28 Умолкнув, оба замерли венцаИ устремили к нам свое сиянье,И вновь их счастью не было конца.31 В содружестве божеств прервал молчаньеТот свет, из чьих я слышал тайниковО божьем нищем чудное сказанье,34 И молвил: "Раз один из двух сноповСмолочен, и зерно лежать осталось,Я и второй обмолотить готов.37 Ты думаешь, что в грудь, откуда бралосьРебро, чтоб вышла нежная щека,Чье небо миру дорого досталось,40 И в ту, которая на все века,Пронзенная, так много искупила,Что стала всякая вина легка,43 Весь свет, вместить который можно былоПрироде человеческой, влилаСоздавшая и ту и эту сила;46 И странной речь моя тебе была,Что равного не ведала второгоДуша, чья благость в пятый блеск вошла.49 Вняв мой ответ, поймешь, что это словоС тем, что ты думал, точно совпадет,И средоточья в круге нет другого.52 Все, что умрет, и все, что не умрет, -Лишь отблеск Мысли, коей ВсемогущийСвоей Любовью бытие дает;55 Затем что животворный Свет, идущийОт Светодавца и единый с ним,Как и с Любовью, третьей с ними сущей,58 Струит лучи, волением своим,На девять сущностей, как на зерцала,И вечно остается неделим;61 Оттуда сходит в низшие начала,Из круга в круг, и под конец творитСлучайное и длящееся мало;64 Я под случайным мыслю всякий видСозданий, все, что небосвод кружащийЧрез семя и без семени плодит.67 Их воск изменчив, наравне с творящейЕго средой, и потому чеканДает то смутный оттиск, то блестящий.70 Вот почему, при схожести семян,Бывает качество плодов неравно,И разный ум вам от рожденья дан.73 Когда бы воск был вытоплен исправноИ натиск силы неба был прямой,То блеск печати выступал бы явно.76 Но естество его туманит мглой,Как если б мастер проявлял уменье,Но действовал дрожащею рукой.79 Когда ж Любовь, расположив Прозренье,Его печатью Силы нагнела,То возникает высшее свершенье.82 Так некогда земная персть моглаСтать совершеннее, чем все живое;Так приснодева в чреве понесла.85 И в том ты прав, что естество земноеНе ведало носителей такихИ не изведает, как эти двое.88 И если бы на этом я затих:«Так чем его премудрость несравненна?» -Гласило бы начало слов твоих.91 Но чтоб открылось то, что сокровенно,Помысли, кем он был и чем влеком,Он, услыхав: «Проси!» – молил смиренно.94 Я выразил не темным языком,Что он был царь, о разуме неложномПросивший, чтобы истым быть царем;97 Не чтобы знать, в числе их непреложном,Всех движителей; можно ль заключитьК necesse при necesse и возможном;100 И можно ль primum motum допустить;Иль треугольник в поле полукружья,Но не прямоугольный, начертить.103 Так вот и прежде речь клонил к тому ж я:Я в царственную мудрость направлял,Сказав про мудрость, острие оружья.106 И ты взглянув ясней на «восставал»,Поймешь, что это значит – меж царями;Их – множество, а круг хороших мал.109 Вот, что моими сказано словами;Их смысл с твоим сужденьем совместимО праотце и о любимом нами.112 Да будет то свинцом к стопам твоим,Чтобы ты шел неспешно, как усталый,И к «да», и к «нет», когда к ним путь незрим;115 Затем что между шалых – самый шалый,Кто утверждать берется наобумИх отрицать с оглядкой слишком малой.118 Ведь очень часто торопливость думНа ложный путь заводит безрассудно;А там пристрастья связывают ум.121 И хуже, чем напрасно, ладит судноИ не таким, как был, свершит возвратТот рыбарь правды, чье уменье скудно.124 Примерами перед людьми стоятБрис, Парменид, Мелисс и остальные,Которые блуждали наугад,127 Савелий, Арий и глупцы иные,Что были как мечи для божьих книгИ искривляли лица их прямые.130 Никто не думай, что он столь велик,Чтобы судить; никто не числи жита,Покуда колос в поле не поник.133 Я видел, как угрюмо и сердитоСмотрел терновник, за зиму застыв,Но миг – и роза на ветвях раскрыта;136 Я видел, как, легок и горделив,Бежал корабль далекою путинойИ погибал, уже входя в залив.139 Пусть донна Берта или сэр Мартино,Раз кто-то щедр, а кто-то любит красть,О них не судят с богом заедино;142 Тот может встать, а этот может пасть".ПЕСНЬ ЧЕТЫРНАДЦАТАЯ Комментарии
1 В округлой чаше от каймы к срединеСпешит вода иль изнутри к кайме,Смущенная извне иль в сердцевине.4 Мне этот образ вдруг мелькнул в уме,Когда умолкло славное светилоИ Беатриче тотчас вслед Фоме7 В таких словах начать благоволила, -Настолько совершенно к их речамУподобленье это подходило:10 "Он хочет, хоть и не открылся вамНи голосом, ни даже помышленьем,В одной из истин снизойти к корням.13 Скажите: свет, который стал цветеньемПрироды вашей, будет ли всегдаВас окружать таким же излученьем?16 И если вечно будет, то, когдаВы станете опять очами зримы,Как зренью он не причинит вреда?"19 Как, налетевшей радостью стремимы,Те, кто крутится в пляске круговой,Поют звончей и вновь неутомимы,22 Так, при словах усердной просьбы той,Живей сказалась душ святых отрадаКружением и звуков красотой.25 Кто сетует, что смерть изведать надо,Чтоб в горних жить, – не знает, не вкусив,Как вечного дождя сладка прохлада.28 Единый, двое, трое, тот, кто живИ правит вечно, в трех и в двух единый,Все, беспредельный, в свой предел вместив,31 Трикраты был воспет святой дружинойТех духов, и напев так нежен был,Что всем наградам мог бы стать вершиной.34 И вскоре, в самом дивном из светилМеньшого круга, голос благочестный,Как, верно, ангел деве говорил,37 Ответил так: "Доколе Рай небесныйДлит праздник свой, любовь, что в нас живет,Лучится этой ризою чудесной.40 Ее свеченье пылу вслед идет,Пыл – зренью вслед, а зренье-до предела,Который милость сверх заслуг дает.43 Когда святое в новой славе телоНас облечет, то наше существоПрекрасней станет, завершась всецело:46 Окрепнет свет, которым божествоПо благости своей нас одарило,Свет, нам дающий созерцать его;49 И зрения тогда окрепнет сила,Окрепнет пыл, берущий мощность в нем,Окрепнет луч, рождаемый от пыла.52 Но словно уголь, пышущий огнем,Господствует над ним своим накалом,Неодолим в сиянии своем,55 Так пламень, нас обвивший покрывалом,Слабее будет в зримости, чем плоть,Укрытая сейчас могильным валом.58 И этот свет не будет глаз колоть:Орудья тела будут в меру сильныДля всех услад, что нам пошлет господь".61 Казались оба хора так умильны,Стремясь «Аминь!» проговорить скорей,Что им был явно дорог прах могильный, -64 Быть может, и не свой, а матерей,Отцов и всех, любимых в мире этомИ ставших вечной чередой огней.67 И вот кругом, сияя ровным светом,Забрезжил блеск над окаймлявшим нас,Подобный горизонту пред рассветом.70 И как на небе в предвечерний часРождаются мерцанья, чуть блистая,Которым верит и не верит глаз,73 Я видел – новых бестелесных стаяОкрест меня сквозит со всех сторон,Два прежних круга третьим окружая.76 О Духа пламень истинный! Как онРазросся вдруг, столь огнезарно ясно,Что взгляд мой не стерпел и был сражен!79 Но Беатриче так была прекраснаИ радостна, что это воссоздатьМое воспоминание не властно.82 В ней силу я нашел глаза поднятьИ увидал, что вместе с ней мгновенноЯ в высшую вознесся благодать.85 Что я поднялся, было несомненно,Затем что глубь звезды, раскалена,Смеялась рдяней, чем обыкновенно.88 Всем сердцем, речью, что во всех одна,Создателю свершил я всесожженьеЗа то, что эта милость мне дана;91 Еще в груди не кончилось гореньеТворимой жертвы, как уже я знал,Что господу угодно приношенье;94 Затем что сонм огней так ярко алПредстал мне в двух лучах, что, созерцая:«О Гелиос, как дивно!» – я сказал.97 Как, меньшими и большими мерцаяОгнями, Млечный Путь светло горитМеж остий мира, мудрецов смущая,100 Так в недрах Марса, звездами увит,Из двух лучей, слагался знак священный,Который в рубежах квадрантов скрыт.103 Здесь память победила разум бренный;Затем что этот крест сверкал ХристомВ красе, ни с чем на свете несравненной.106 Но взявший крест свой, чтоб идти с Христом,Легко простит мне упущенья речи,Узрев тот блеск, пылающий Христом.109 Сияньем озарив и ствол, и плечи,Стремились пламена, искрясь сильнейПри прохожденье мимо и при встрече.112 Так, впрямь и вкривь, то тише, то быстрей,Подобные изменчивому рою,Крупинки тел, короче и длинней,115 Плывут в луче, секущем полосоюИной раз мрак, который, хоронясь,Мы создаем искусною рукою.118 Как струны арф и скрипок, единясь,Звенят отрадным гудом неразымноДля тех, кому невнятна в звуках связь,121 Так в этих светах, блещущих взаимно,Песнь вдоль креста столь дивная текла,Что я пленился, хоть не понял гимна.124 Что в нем звучит высокая хвала,Я понял, слыша: «Для побед воскресни»,Но речь невнятной разуму была.127 Я так влюбился в голос этой песни,И так он мной всецело овладел,Что я вовек не ведал уз чудесней.130 Мне скажут, что язык мой слишком смелИ я принизил очи заревые,В которых всем мечтам моим предел;133 Но взвесивший, что в высоте живыеПечати всех красот мощней царят,А там я к ним поздней воззрел впервые,136 Простит мне то, в чем я виниться рад,Чтоб быть прощенным, и воздаст мне верой;Святой восторг отсюда не изъят,139 Затем что он все чище с каждой сферой.ПЕСНЬ ПЯТНАДЦАТАЯ Комментарии
1 Сочувственная воля, истекаяИз праведной любви, как из дурнойИ ненасытной истекает злая,4 Прервала пенье лиры неземной,Святые струны замиряя властно,Настроенные вышнею рукой.7 Возможно ль о благом просить напрасноТе сущности, которые, чтоб датьМне попросить, умолкли так согласно?10 По праву должен без конца страдатьТот, кто, прельщен любовью недостойной,Такой любви отринул благодать.13 Как в воздухе прозрачном ночи знойнойСкользнет внезапный пламень иногдаИ заставляет дрогнуть взор спокойный,16 Как будто передвинулась звезда,Хоть там, где вспыхнул он, светил державаЦела, а сам он гаснет без следа, -19 Так от плеча, простершегося вправо,Скользнула вниз, вдоль по кресту нисшед,Одна из звезд, чья там блистает слава.22 И с ленты не сорвался самоцвет,А в полосе луча промчался, светел,Как блещущий за алебастром свет;25 Так дух Анхиза страстно сына встретил,В чем высшая нас уверяет муза,Когда его в Элисии заметил.28 "О sanguis meus, о superinfusaGratia Dei, sicut tibi cuiBis unquam coeli ianua reclusa?"31 Так этот свет; внимательно к нему яВозвел глаза; потом возвел к моейВладычице, и здесь, и там ликуя:34 Столь радостен был блеск ее очей,Что мне казалось – благодати РаяМоим очам нельзя познать полней.37 А дух, мой слух и зренье услаждая,Продолжил речь, но смысл был так глубок,Что я ему внимал, не понимая.40 Он не нарочно мглой себя облек,А поневоле: взлет его сужденийДля цели смертных слишком был высок.43 Когда же лук столь жарких изъявленийБыл вновь ослаблен, так что речь во всемСошла до нашей умственной мишени,46 То сразу же я различил потом:"Благословен в трех лицах совершенный,Столь милостивый в семени моем!"49 И дальше: "Голод давний и блаженный,Той книгою великой данный мне,Где белое и черное нетленны,52 Ты в этом, сын мой, утолил огне,Где говорю я, и да восхвалитсяТа, что тебя возносит к вышине!55 Ты веруешь, что мысль твоя стремитсяКо мне из Первой так, как пять иль шестьИз единицы ведомой лучится;58 И ты вопрос не хочешь произнесть,Кто я, который больше, чем вся стаяСчастливых духов, рад тебя обресть.61 Ты в этой вере прав: здесь обитая,Большой и малый в Зеркало глядят,Где видима заране мысль любая.64 Но чтоб любви, которой я объят,Бессонно зрящий, и всегда взволнован,Как сладкой жаждой, не было преград,67 Пусть голос твой, уверен, смел, нескован,Мне явит волю, явит мне вопрос,Которому ответ предуготован!"70 Тогда я к Беатриче взор вознес;Та, слыша мысль, улыбкой отвечала,И, окрыленный, мой порыв возрос.73 Я начал так: "Вы – те, кому предсталоВсеравенство; меж чувством и умомДля вас неравновесия не стало;76 Затем что в Солнце, светом и тепломВас озарившем и согревшем, обаВне всех подобий в равенстве своем.79 Но мысль и воля в смертных жертвах гроба,Чему ясна причина вам одним,В своих крылах оперены особо;82 И я, как смертный, свыкшийся с такимНеравенством, творю благодареньеЗа отчий праздник сердцем лишь своим.85 Тебя молю я, в это украшеньеСтоль дивно вправленный топаз живой,По имени твоем уйми томленье".88 "Листва моя, возлюбленная мнойСквозь ожиданье, – так он, мне в угоду,Ответ свой начал, – я был корень твой".91 Потом сказал мне: "Тот, кто имя родуДал твоему и кто сто с лишним летИдет горой по первому обводу,94 Мне сыном был, а им рожден твой дед;И надо, чтоб делами довременноТы снял с него томительный запрет.97 Флоренция, меж древних стен, бессменноЕй подающих время терц и нон,Жила спокойно, скромно и смиренно.100 Не знала ни цепочек, ни корон,Ни юбок с вышивкой, и поясочкиНе затмевали тех, кто обряжен.103 Отцов, рождаясь, не страшили дочки,Затем что и приданое, и срокНе расходились дальше должной точки.106 Пустых домов назвать никто не мог;И не было еще Сарданапала,Дабы явить, чем может стать чертог.109 Еще не взнесся выше МонтемалоВаш Птичий Холм, который победилВ подъеме и обгонит в час развала.112 На Беллинчоне Берти пояс былРеменный с костью; с зеркалом прощаласьЕго жена, не наведя белил.110 На Нерли и на Веккьо красоваласьПростая кожа, без затей гола;Рука их жен кудели не гнушалась.158 Счастливицы! Всех верная ждалаГробница, ни единая на ложеДля Франции забыта не была.121 Одна над люлькой вторила все то жеНа языке, который молодымОтцам и матерям всего дороже.124 Другая, пряжу прядучи, роднымИ домочадцам речь вела часамиПро славу Трои, Фьезоле и Рим.127 Казались бы Чангелла между намиИль Сальтерелло чудом дивных стран,Как Квинций иль Корнелия – меж вами.130 Такой прекрасный, мирный быт граждан,В гражданственном живущих единенье,Такой приют отрадный был мне дан133 Марией, громко призванной в мученье;И, в древнем вашем храме восприят,Я Каччагвидой стал в святом крещенье.136 Моронто – брат мне, Элизео – брат;Супругу взял я из долины Падо;Отсюда прозвище ее внучат.139 Я следовал за кесарем Куррадо,И мне он пояс рыцарский надел,Затем что я служил ему, как надо.142 С ним вышел я, как мститель злобных дел,На тех, кто вашей вотчиной законной,В чем пастыри повинны, завладел.145 Там, племенем нечистым отрешенный,Покинул я навеки лживый мир,Где дух столь многих гибнет, загрязненный,148 И после мук вкушаю этот мир".
