Помоги проекту - поделись книгой:
Применительно к остаткам наличности отдельного человека функцию денег выполняют такие денежные требования, которые удовлетворяются немедленно и считаются надежными. Эти заместители денег – мелкие монеты, банкноты и банковские вклады до востребования, деньги с которых можно снять в любой момент, – могут использоваться в любых сделках наравне с деньгами. Однако только часть этих заместителей денег полностью обеспечена запасами золота в банковских хранилищах. В годы, о которых мы говорим, использование заменителей денег росло гораздо более высокими темпами, чем спрос на деньги, а их обеспеченность падала. В результате, несмотря на значительный рост спроса на деньги, спрос на золото вырос недостаточно для того, чтобы рынок смог усвоить поступающее на него новое золото без того, чтобы его покупательная способность снизилась.
3. Экономия на деньгах
Те, кто сегодня жалуется на снижение покупательной способности золота и мечтает о создании денежной единицы с более стабильной покупательной способностью, не должны забывать, что главную причину снижения ценности золота в этот период следует искать не в сфере производства, а в сфере денежной политики. На не обеспеченные золотом заместители денег, которые мы называем фидуциарными средствами платежа, в наше время приходится гораздо большая доля совокупного количества денег в мире[355], чем в предшествующий период. Этого не могло произойти без благосклонного отношения и даже активного участия денежной политики государства. Собственно говоря, именно денежная политика, направленная на «сбережение» золота, и породила те условия, которые привели к его обесценению.
Человечество несет определенные издержки в силу того, что использует в качестве денег товар типа золота, для производства которого требуется значительное количество труда и капитала. Если капитал и труд, потраченный на производство денежного золота, можно было бы сэкономить и использовать в других целях, то люди получили бы больше благ для удовлетворения своих непосредственных нужд. В этом не может быть никаких сомнений! Однако следует отметить, что в обмен на затраты по производству золота мы получаем деньги, обладающие относительно постоянной ценностью, и – что гораздо важнее – деньги, на которые не оказывают непосредственного влияния государство и политические партии. Тем не менее легко понять, почему люди начали задумываться о создании такой денежной системы, которая сохраняла бы все преимущества золотого стандарта, но при этом обходилась дешевле.
Адам Смит сравнивал золото и серебро, обращающиеся внутри страны в качестве денег, с дорогой, по которой на рынок возят скот и зерно, при том что на самой дороге ничего не растет. Замена драгоценных металлов банкнотами приводит, так сказать, к строительству дороги по воздуху, что позволяет использовать землю, прежде занятую дорогами, под пастбища и поля и тем самым значительно увеличить годовое производство. Затем, в 1816 г., Рикардо разработал знаменитый план золотодевизного стандарта. Согласно этому плану Англия должна была продолжать придерживаться золотого стандарта, который доказал свою ценность во всех отношениях. Однако во внутренней торговле золотые монеты следовало заменить банкнотами, и эти банкноты должны были обмениваться лишь на золотые слитки, но не на золотые монеты. В результате ценность банкнот была бы равна ценности золота, и при этом страна получила бы денежный стандарт, обладающий всеми преимуществами золотого стандарта, но обходящийся дешевле.
Предложения Рикардо были воплощены в жизнь далеко не сразу. Более того, вначале о них забыли. Несмотря на это, в 1890-е годы многие страны перешли на золотодевизный стандарт; обычно он вводился как временная мера, а не знаменовал собой сознательный переход к новой денежной политике. В наши дни золотой стандарт настолько распространен, что мы имеем полное право считать его «денежным стандартом нашей эпохи»[356]. Однако в большинстве этих стран или по крайней мере во многих из них золотодевизный стандарт приобрел форму, которую правильнее называть гибким золотодевизным стандартом[357]. Рикардо предлагал сэкономить не только на издержках, связанных с чеканкой монеты, но и на количестве золота в обращении, которого гибкий стандарт требует меньше, чем «чистый» золотой стандарт.
Осуществление плана Рикардо в одной отдельно взятой стране при прочих равных должно было приводить к снижению покупательной способности золота. Чем больше стран переходит на эту систему, тем больше должна падать покупательная способность золота. Если какая-то одна страна переходит на золотодевизный стандарт, а все остальные сохраняют «чистый» золотой стандарт, то страна с золотодевизным стандартом немедленно получает преимущество с точки зрения издержек, ведь она может потратить то золото, которое становится избыточным при переходе на золотодевизный стандарт, на покупку других товаров за рубежом. Эти дополнительные товары приводят к улучшению благосостояния страны в результате введения золотодевизного стандарта. Золотодевизный стандарт служит перешедшей на него стране так же хорошо, как «чистый» золотой стандарт, но при этом имеет дополнительное преимущество: он позволяет увеличить количество благ.
Однако если все страны одновременно перейдут с «чистого» золотого стандарта на подобный ему золотодевизный стандарт, то дополнительных преимуществ такого рода не получит ни одна из них и распределение золота в мире не изменится, потому что в мире не будет ни одной страны, в которой можно будет обменять золото, ставшее избыточным после введения новой денежной системы, на другие блага. В этой ситуации переход на новый стандарт приведет исключительно к более резкому снижению покупательной способности золота. Такое обесценение денег, как и всякое изменение ценности денег, приведет к переменам в богатстве и доходах экономических агентов. Соответственно при некоторых обстоятельствах оно может косвенным образом привести к росту накопления капитала. Однако оно будет способствовать росту мирового богатства только в том смысле, что: 1) спрос на использование золота в других целях (в промышленности и т.п.) будет лучше удовлетворяться и 2) падение прибыльности золотодобычи приведет к сокращению производства и тем самым высвободит капитал и труд для использования в других целях.
4. Процент на «праздные» резервы
Кроме попытки «сэкономить» на золотом стандарте, сократив внутренний спрос на золото, выдвигались и другие подобные идеи. Хранение золотых резервов дорого обходится банкам, потому что при этом они упускают процент. Соответственно потребовался совсем небольшой шаг, чтобы перейти от не приносящих процента золотых резервов, хранившихся в банках, к приносящим процент зарубежным кредитовым остаткам, погашаемым в золоте по первому требованию, и к векселям, номинированным в золоте. Такого рода активы позволяют банкам-эмитентам (держателям золота) удовлетворять спрос на золото для внешнеторговых операций совершенно так же, как золотые монеты и слитки. Собственно говоря, дилер, представляющий расписки к погашению, предпочтет золоту чеки и векселя, иначе говоря, иностранные денежные бумаги, поскольку их транспортировка обходится гораздо дешевле транспортировки золота. Наибольшую склонность к конвертации части своих резервов в иностранные денежные бумаги проявили банки относительно бедных и небольших стран. Особенно сильный стимул для этого был в странах с золотодевизным стандартом, где банкам не нужно было учитывать спрос на золото для использования в обращении внутри страны. Так золотодевизный стандарт [
Но цель этой политики состояла не только в том, чтобы снизить издержки, связанные с хранением и обращением золота. Во многих странах, в том числе в Германии и Австрии, считалось, что такая политика должна способствовать снижению ставки процента. Задолго до этого под влиянием денежной школы были приняты банковские законы, направленные на то, чтобы избежать инфляции бумажных денег. Эти законы ограничивали выпуск банкнот, не обеспеченных золотом. Новое поколение, выросшее на идеях исторической и реалистической школы в экономической науке, находилось под влиянием теории банковской школы и не понимало, для чего нужны такие законы.
Новое поколение не отличалось оригинальными идеями. Это предотвратило резкие повороты в экономической политике. В соответствии с господствовавшими взглядами ограничения на эмиссию банкнот, не обеспеченных металлом, были отменены. При этом старые законы почти не изменились, хотя и предпринимались различные попытки ограничить их влияние. Прежде всего следует отметить систематическое и сознательное стимулирование перехода на безналичные расчеты. Ожидалось, что замена наличности чеками и другими способами безналичных платежей не только приведет к спаду спроса на банкноты (бумажные деньги), но и вызовет приток золотых монет обратно в банк, а следовательно, рост остатков наличности у банка. Поскольку и немецкое, и австрийское банковское законодательство требовало, чтобы банкноты были обеспечены золотом лишь частично, то приток золота обратно в банк означал, что он получает возможность напечатать дополнительные банкноты: в Германии на сумму, в три раза превышающую ценность поступившего золота, а в Австрии – в два с половиной раза. В последние десятилетия банковская теория придерживалась мнения, что это должно приводить к снижению ставки процента.
5. Золото остается деньгами
Если бросить взгляд на современную денежную и банковскую политику, то сразу станет очевидно, что обесценение золота объясняется в значительной степени именно политическими мерами. Снижение покупательной способности золота и постоянный рост цен в золоте всех товаров и услуг не являются чем-то естественным. Это последствия экономической политики, которая, безусловно, была направлена на достижение иных результатов, но неизбежно привела именно к таким. Мы уже упоминали о том, что корректные количественные оценки здесь невозможны. Тем не менее очевидно, что причина наблюдавшегося с 1896 г. обесценения золота не в росте производства или по крайней мере не только в нем. Политика, направленная на вытеснение золота из обращения, целью которой была замена «чистого» золотого стандарта золотодевизным или гибким стандартом, привела к снижению ценности золота или по крайней мере способствовала этому. Возможно, если бы такая экономическая политика не проводилась, сегодня раздавались бы жалобы не на обесценение золота, а на чрезмерный рост его ценности.
Новая денежная политика не привела к демонетизации золота, как это недавно случилось с серебром. Золото продолжает оставаться основой всей нашей денежной системы. Золото по-прежнему остается нашими деньгами. Нет оснований считать, что золото перестало быть деньгами, как уверяют безмозглые шарлатаны, стремящиеся излечить человечество от «денежных иллюзий». Тем не менее золото действительно в значительной степени выведено из реального обращения. Его больше не видно; оно лежит в банковских хранилищах в качестве денежных резервов. Золото перестало использоваться в повседневной жизни, что привело к снижению его ценности.
Неправильно говорить о том, что рост цен в последние годы свидетельствует о неискоренимых недостатках золотого стандарта. Та денежная система, которая привела к росту цен, отнюдь не является классическим золотым стандартом, за который выступают приверженцы золотого стандарта в Англии и Германии. Рост цен был вызван денежной и банковской политикой, позволившей перейти с «чистого», «классического» золотого стандарта на золотодевизный и гибкий стандарты, политикой, в результате которой в обращении остались только банкноты и мелкие монеты, а золотой запас сосредоточился в банковских хранилищах и золотовалютных резервах.
Глава 2 Манипулирование золотым стандартом
1. Денежная политика и покупательная способность золота[358]
Главной особенностью старого, «чистого», классического золотого стандарта в том его виде, в каком он был первоначально разработан в Англии и позже принят в Германии после создания германской империи, было то, что он обеспечивал независимость процесса формирования цен от политики и от присущей политике частой смены воззрений. Именно это особенно ценили в золотом стандарте либералы[359], опасавшиеся, что на экономику может негативно повлиять склонность правительства предоставлять привилегии одним группам за счет других.
Однако не следует забывать, что и при «чистом» золотом стандарте правительственные меры также могут оказывать существенное влияние на ценность золота. Во-первых, именно правительство принимает решение о переходе на золотой стандарт и об отказе от него. Мы не будем останавливаться на этом подробно. Отметим лишь, что мы понимаем влияние этих действий правительства совершенно не так, как различные «государственные теории денег», чью абсурдность уже давно никто не оспаривает. Повсеместная замена серебряного стандарта золотым и переход некоторых стран от кредитных денег к золотым способствовал росту спроса на денежное золото в годы, предшествовавшие [первой] Мировой войне [1914—1918]. Война привела к изменениям в денежной политике и заставила воюющие страны, а также некоторые нейтральные государства выбросить на рынок значительную часть своего золотого запаса, что увеличило предложение золота на мировых рынках. Любой политический шаг, оказывающий влияние на спрос на золото (в качестве денег) или на количество денежного золота, представляет собой «манипулирование» золотым стандартом и влияет на все страны, придерживающиеся золотого стандарта.
Золотодевизный стандарт и гибкий стандарт отличаются от «чистого» золотого стандарта исключительно степенью использования в обращении заместителей денег, поэтому они тоже подвержены манипулированию. Денежная политика влияет на «чистый» золотой стандарт – с одной стороны, потому, что от денежной политики зависит, придерживается ли то или иное политическое образование золотого стандарта или отвергает его, с другой стороны, потому, что денежная политика в рамках золотого стандарта может привести к изменениям спроса на золото, если она увеличивает или уменьшает количество золота в обращении или меняет требования по резервированию для банкнот и счетов до востребования. Влияние денежной политики на формирование ценности [т.е. покупательной способности] золота ограничено теми же аспектами также применительно к золотодевизному и гибкому стандартам. При золотодевизном и гибком стандартах правительство и органы, ответственные за денежную политику, могут влиять на формирование цены золота посредством изменений в денежной политике. Степень их влияния зависит от того, какую долю мирового роста (или снижения) спроса на золото составляет рост (снижение) спроса на золото в пределах данной страны.
Когда сторонники «чистого», классического золотого стандарта говорили о том, что ценность золота не зависит от влияния правительства, они имели в виду, что после повсеместного перехода к золотому стандарту (а сторонники золотого стандарта в последней трети XIX в. не сомневались, что такой переход произойдет, поскольку к тому времени его приняли уже почти все страны) никакие действия политиков не могут оказать влияние на формирование денежной ценности. Это справедливо и для золотодевизного, и для гибкого стандарта. Позиция сторонника «чистого» денежного стандарта вполне позволяла ему делать замечания, скажем, о том, что на ценность золота может значительно повлиять изменение политики Федерального резерва США (к примеру, введение золота в обращение или увеличение золотых резервов в странах Европы). В этом смысле «манипулированию» в наше время подвержены все денежные стандарты. Преимущество золотого стандарта – все равно, «чистого» или «девизного» – состоит исключительно в том, что, после того как его примут все, на него нельзя будет повлиять с помощью конкретных политических мер.
Война и послевоенные шаги в сфере денежной политики радикально изменили ситуацию с деньгами во всем мире. В наши дни [1928] государства одно за другим возвращаются к золоту, и очень вероятно, что вскоре этот процесс станет всеобщим. В связи с этим встает вопрос о том, следует ли сохранить преобладающий сегодня золотодевизный стандарт или же следует вернуться к использованию золота в сделках небольшого масштаба, как это было раньше, при «чистом» золотом стандарте. И если принято решение придерживаться девизного стандарта, то следует ли хранить резервы в золоте? Если да, то какой должна быть их величина? Или, может, некоторым странам достаточно иметь запас иностранной валюты, погашаемой в золоте? (Понятно, что на гибкий стандарт не могут перейти все страны. По крайней мере одна страна должна иметь реальные золотые резервы, даже если золото выведено из обращения.) Можно утверждать, что золотой стандарт не подвержен описанному выше манипулированию только в том случае, если поддерживается такое положение дел, которое складывается в каждый отдельный момент, и при этом никакого вмешательства со стороны государства не происходит (это относится, естественно, и к банковским резервам). Если же реакция государства связана с резким изменением спроса на денежное золото, то и покупательная способность золота тоже должна измениться.
Ясности ради еще раз скажем, что мы принципиально согласны с мнением приверженцев золотого стандарта о его специфических достоинствах. Изменения в денежной системе любой большой и богатой страны всегда сильно влияют на создание денежной ценности. После того как эти изменения произойдут и окажут воздействие на покупательную способность золота, ценность денег снова меняется под влиянием возврата к предшествовавшей денежной системе. Однако это никак не влияет на истинность тезиса о том, что при золотом стандарте создание ценности не зависит от политики, при условии что структура этого процесса или границы области, которую он охватывает, не подвергаются принципиальным изменениям.
2. Изменения покупательной способности золота
Ирвинг Фишер и многие другие критикуют золотой стандарт за то, что по его вине покупательная способность золота значительно снизилась после 1896 г. и особенно после 1914 г. На всякий случай следует отметить, что это снижение покупательной способности золота на самом деле объясняется денежной политикой: к нему привели меры по «экономии» золота, предпринятые с 1896 по 1914 г., а также отказ от золота во многих странах после 1914 г. Когда золотой стандарт обвиняют в том, что возвращение к использованию золота в реальных сделках и рост золотых резервов в странах с золотодевизным стандартом приведет к росту покупательной способности золота, становится очевидно, что мы имеем дело с такими последствиями политических изменений в денежной политике, которые трансформируют структуру золотого стандарта.
Покупательная способность золота не является «стабильной». Следует отметить, что такой вещи, как «стабильная» покупательная способность, в принципе нет и быть не может. Строго говоря, только в экономике, пребывающей в конечном состоянии покоя[360], т.е. там, где все цены остаются неизменными, могут существовать деньги с фиксированной покупательной способностью. Тем не менее невозможно оспаривать то, что после повсеместного перехода на золотой стандарт и при условии неизменности этого стандарта формирование покупательной способности золота перестает зависеть от воздействия разнонаправленных усилий политиков.
Поскольку источников золота немного и все они рано или поздно исчерпаются, то существует страх перед грядущим дефицитом золота и его следствием: непрерывным снижением цен на товары. Такие опасения были особенно широко распространены в конце 1870—1880-х, но с тех пор они улеглись и только в последнее время вновь появились. Авторы некоторых расчетов утверждают, что ныне разрабатываемые золотые прииски и россыпи в ближайшем будущем истощатся, а никаких новых месторождений обнаружено не будет. В этих условиях продолжающийся рост спроса на деньги приведет к неизбежному снижению товарных цен – конечно, при условии сохранения золотого стандарта[361].
Однако с прогнозами подобного рода нужно быть очень осторожным. Полвека назад знаменитый геолог Эдуард Зюсс[362] прогнозировал неизбежный спад в золотодобыче, основываясь на аргументах, которые он считал научными. Вполне возможно, что прогнозы нынешних Кассандр окажутся не менее ошибочными. При этом в конечном счете мы согласны с ними в том, что цены действительно демонстрируют тенденцию к снижению [1928] и что общество действительно испытывает на себе последствия роста покупательной способности золота. В конце второй части этой статьи мы кратко изложим наше представление о том, что можно сделать, чтобы переломить экономический пессимизм.
3. Эволюция современных методов манипулирования денежным обращением[363]
Металлическая валюта не поддается государственному манипулированию. Разумеется, во власти государства принять законы о законном платежном средстве. Но тогда действие закона Грэшема сведет на нет все усилия государства. С этой точки зрения металлический стандарт представляет собой препятствие на пути любых попыток государства вмешаться в рыночные явления при помощи денежной политики.
Исследуя историю получения государствами власти манипулировать своими национальными денежными системами, мы должны начать с упоминания одного из самых серьезных недостатков классической школы. Адам Смит и Рикардо смотрели на издержки, связанные с сохранением металлической валюты, как на излишние траты. На их взгляд, замена металлических денег бумажными позволит использовать капитал и труд, требующиеся для производства золота и серебра в количестве, необходимом для денежных целей, для производства благ, которые способны непосредственно удовлетворять нужды людей. Отталкиваясь от этого предположения, Рикардо разработал свой знаменитый «Проект экономичной и твердой валюты», впервые опубликованный в 1816 г. План Рикардо был предан забвению. Спустя много десятилетий после его смерти несколько стран приняли на вооружение его основные принципы под названием золотовалютного стандарта с целью уменьшить мнимые потери, связанные с действием золотого стандарта, в настоящее время называемого «классическим» или «ортодоксальным». В условиях классического золотого стандарта часть остатков наличности индивидов состоит из золотых монет. При золотовалютном стандарте остатки наличности индивидов целиком состоят из заместителей денег. Эти заместители денег подлежат обмену по нарицательной стоимости либо на золото, либо на иностранную валюту стран, имеющих золотой или золотовалютный стандарт. Однако мероприятия денежных и банковских институтов нацелены на то, чтобы не допускать изъятия золота из центрального банка и переведения его во внутренние остатки наличности. Первейшая цель выкупа – обеспечение стабильности курсов иностранных валют.
Обсуждая проблему золотовалютного стандарта, все экономисты – включая и автора этих строк – оказались не способны осознать, что он дает в руки правительствам власть легко манипулировать национальной валютой. Экономисты беспечно полагали, что ни одно правительство цивилизованной страны не использует золотовалютный стандарт в качестве инструмента инфляционной политики. Конечно, не следует сильно преувеличивать роль, которую золотовалютный стандарт играл в инфляционных авантюрах последних десятилетий. Главным фактором была проинфляционная идеология. Золотовалютный стандарт был просто удобным средством осуществления инфляционных планов. Его отсутствие не мешало проведению инфляционных мероприятий. В 1933 г. в Соединенных Штатах в общем и целом еще существовал классический золотой стандарт. Этот факт не остановил инфляционизма Нового курса. Соединенные Штаты одним махом – путем конфискации золотых резервов граждан – упразднили золотой стандарт и девальвировали доллар относительно золота.
Новую разновидность золотовалютного стандарта, появившуюся в период между двумя мировыми войнами, можно было назвать гибким золотовалютным стандартом, или, для простоты, гибким стандартом. При этой системе Центральный банк или валютный уравнительный счет (как бы ни назывался соответствующий государственный институт) свободно обменивает заместители денег, являющиеся национальным законным платежным средством страны, либо на золото, либо на иностранную валюту, и наоборот. Курс, по которому производятся эти валютообменные сделки, не фиксирован, а подвержен изменениям. Это гибкий курс, как его называют. Однако эта гибкость почти всегда направлена в сторону понижения. Власти используют свою власть, чтобы снизить эквивалент национальной валюты в золоте или тех иностранных валют, эквивалент которых в золоте не падает; они никогда не рискнут его повысить. Если курс относительно валюты другой страны повышался, то это изменение являлось лишь окончательным оформлением падения другой валюты (относительно золота или валют других стран). Его целью было приведение оценки стоимости этой конкретной иностранной валюты в соответствие с оценкой стоимости золота и валют других зарубежных стран.
Если понижательное движение курса очень заметно, то это называется девальвацией. Если изменение курса не столь велико, то редакторы финансовых известий описывают это как ослабление международной оценки стоимости данной валюты[364]. В обоих случаях, говоря об этом событии, обычно заявляют, что страна повысила цену золота. Описание характера гибкого стандарта с каталлактической точки зрения не следует путать с описанием с юридической точки зрения. На каталлактические аспекты этого вопроса не оказывают никакого влияния связанные с ним конституционные проблемы. Не важно, законодательной или исполнительной ветви государства принадлежит власть изменять курс национальной валюты. Не важно, не ограничены полномочия органа управления или, как в случае с Соединенными Штатами в период Нового курса, они ограничены предельной точкой, ниже которой чиновники не имеют права продолжать девальвацию. Для экономической трактовки проблемы имеет значение только то, что принцип жесткого паритета был заменен принципом гибких паритетов. Каким бы ни было конституционное положение дел, ни одно государство не смогло бы предпринять «повышение цены золота», если бы общественное мнение было настроено против этой манипуляции. Если, с другой стороны, общественное мнение одобряет этот шаг, то никакие юридические формальности не смогут ни полностью предотвратить его, ни даже задержать на короткое время. То, что случилось в Великобритании в 1931 г., в Соединенных Штатах в 1933 г. и во Франции и Швейцарии в 1936 г., со всей очевидностью показывает, что аппарат представительного государства способен работать весьма оперативно, если народ разделяет мнение так называемых экспертов относительно целесообразности и необходимости девальвации денежной единицы.
Как будет показано ниже, одной из основных целей девальвации валюты – либо крупномасштабной, либо ограниченной – является изменение условий внешней торговли. Влияние на внешнюю торговлю делает невозможным для малых стран следование собственному курсу в области манипулирования денежной единицей, не обращая внимания на то, что делают те страны, с которыми они имеют самые тесные торговые связи. Такие страны вынуждены следовать в кильватере денежной политики зарубежных стран. Насколько дело касается денежной политики, они добровольно становятся сателлитами иностранных держав. Поддерживая жесткий паритет с валютой монетарного «сюзерена», они следуют за изменениями, которые производит «страна-сюзерен» с курсом своей валюты относительно золота и валют других стран. Они присоединяются к денежному блоку и интегрируют свою страну в денежную зону. Самый яркий пример – стерлинговый блок или зона.
Гибкий стандарт не следует смешивать с условиями тех стран, где государство просто декларирует официальный курс внутренней денежной единицы к золоту и иностранным валютам, но он не является действующим. Отличительная черта гибкого стандарта в том, что по установленному курсу любое количество внутренних заменителей денег действительно можно обменять на золото или иностранную валюту и наоборот. По этому курсу Центральный банк (или любое иное государственное агентство, облеченное этой задачей) покупает или продает любое количество внутренней валюты и иностранной валюты, по крайней мере одной из тех стран, которые сами имеют либо золотой, либо гибкий стандарт. Внутренние банкноты действительно подлежат выкупу.
Без этой существенной черты гибкого стандарта декреты, объявляющие определенный курс, имеют совершенно иной смысл и приводят к совершенно иным последствиям.
Марк Скоузен Экономика чистого золотого стандарта
Перевод с издания:
Предисловие ко второму изданию
Движение за возврат к золотому стандарту набирает силу, причем не только в среде обывателей, но и среди экономистов и политиков. Растет беспокойство по поводу международного стандарта на основе декретного «доллара» и очевидной неспособности этого стандарта обеспечить стабильность на рынке валют, причем даже в периоды низкой инфляции. В отсутствие какого бы то ни было независимого монетарного мерила мировые валюты подобны кораблям, дрейфующим без руля и ветрил.
В каком-то роде мы уже видим возврат к золоту, к «золотому стандарту де-факто». Руководители центральных банков отслеживают рыночную цену золота, используя ее как барометр для оценки международной экономической стабильности. Есть свидетельства того, что некоторые из них даже, быть может, используют цену золота для выработки монетарной политики. Рост цены золота указывает на рост инфляции и усиление нестабильности, что может вылиться в экономический или политический кризис. Падение цены на этот металл подразумевает снижение темпов инфляции и более уверенный контроль над мировой экономикой.
В дополнение к этому частные инвесторы по всему земному шару, пытаясь застраховаться от неопределенного будущего, скупают и накапливают золотые монеты. Граждане США также начали предъявлять спрос на инвестиции, связанные с золотом. Мало-помалу антипатия, которую правительство США испытывало к золоту, сменилась более благосклонным отношением; правительство легализовало владение золотом и договоры с золотой оговоркой. Кроме того, оно выпустило золотые монеты удобных номиналов, являющиеся узаконенным средством платежа.
Все эти события в монетарной сфере привели меня к мысли переиздать (с некоторыми изменениями) мою докторскую диссертацию «Золотой стандарт со 100%-ным резервированием: экономика чисто товарных денег». Политические аргументы в пользу золота зачастую брали верх над экономическими, и я написал эту книгу для того, чтобы рассмотреть основные экономические проблемы, возникающие в условиях различных монетарных условий, а также для сравнения золотого стандарта с бумажным стандартом.
Главный вопрос, с которым сталкивается движение за твердую валюту, – поиск практических способов возвращения к золотому стандарту и определение того, какой вид золотого стандарта может быть принят. Некоторые экономисты – сторонники свободного рынка пытались решить указанную проблему, но до сих пор эта задача остается деликатной и трудной.
Не думаю, что золотой стандарт будет восстановлен ради него самого. Без сомнений, такое событие
Глава 1 Введение
В своем классическом сочинении «История экономического анализа» Й. Шумпетер провел четкое различие между «теоретическим» и «практическим» металлизмом. Теоретический металлизм включает в себя все
В сноске Шумпетер кратко обосновывает свое отрицание теоретического металлизма: «Несостоятельность теоретического металлизма я считаю само собой разумеющейся, т.е. с точки зрения чистой логики неверно, что деньги в основном являются товаром или должны обеспечиваться одним или несколькими товарами, чья меновая ценность в качестве товара является логической основой их ценности как денег», – пишет он[367].
Фридрих Хайек, в ранних работах симпатизировавший золотому стандарту, пишет в том же ключе: «Необходимо признать, что на чисто экономической основе едва ли можно выдвинуть какие-либо аргументы в пользу использования золота в качестве международных денег, в отличие от множества серьезных возражений». Тем не менее, отмечает Хайек, в пользу золотого стандарта есть веские политические причины: «…в то время как международный стандарт желателен по чисто экономическим мотивам, выбор золота при всех его недостатках необходим исключительно по политическим соображениям»[368].
Людвиг фон Мизес, большой сторонник золотого стандарта, соглашается с этим. «Золото – не идеальная основа денежной системы, – пишет он. – Подобно всему, что создано людьми, золотой стандарт небезупречен; но в существующих обстоятельствах нет другого способа вывести денежную систему из-под влияния изменчивой партийной политики и государственного вмешательства… Преимущество золотого стандарта заключается в том, что он делает покупательную силу денежной единицы независимой от политики правительств и политических групп. Более того, он не дает правителям обойти представительные собрания в финансовых и бюджетных прерогативах»[369].
Цитаты из сочинений Шумпетера, Хайека и Мизеса отражают слабеющее влияние золотого стандарта не только на денежные власти Западного мира, но и на профессиональных экономистов. В настоящее время в экономическом анализе денежной политики особый упор делается на функционирование декретных валют, плавающих обменных курсов и различных механизмов регулирования роста денежного предложения. Золото сослано в международную сферу, где в условиях почти полного единодушия среди членов Международного валютного фонда оно играет незначительную роль. Даже политическая поддержка, о которой с такой проникновенностью писали Хайек и Мизес, в значительной мере ослабла, несмотря на распространенные заявления о том, что нынешние высокие темпы обесценения валют обусловлены в значительной степени политическими мотивами.
Исторически сложилось так, что экономическая мысль по вопросам денежной политики мало-помалу перенесла акцент с товарного, или металлического, стандарта на экономику фидуциарного бумажноденежного стандарта. В переходный период академические экономисты и политические лидеры бились над проблемами золотого стандарта и погашения [банкнот звонкой монетой], в то время как концепция 100%-ного резервирования рассматривалась как недостижимая (или даже вовсе нежелательная) цель. Эта тенденция не обязательно являлась намеренной, но в значительной степени она была обусловлена тем фактом, что исторический золотой стандарт, дрейфуя от золотослиткового стандарта к золотовалютному, страдал фатальными недостатками, которые в конечном счете и внесли весомый вклад в его распад в 1933 г. и фактическую отмену в 1971-м.
Обсуждение причин крушения золотого стандарта не входит в задачи настоящей работы (хотя современные критики главным образом указывают на способность правительств Западного мира расширять эмиссию своих банкнот и депозитных обязательств в значительно большей степени, чем позволяют размеры их обязательных золотых резервов, рано или поздно приводя к панике и депрессии, предотвращать которые золотой стандарт с частичным резервированием неспособен)[370].
В результате в последние десятилетия экономическая теория товарного стандарта, и в особенности вопросы чисто товарной, или недеформированной, металлической денежной политики, были оттеснены на периферию экономических дискуссий. За последние несколько столетий мало кто из экономических и политических мыслителей отстаивал такую систему «твердых денег», в особенности по мере того, как политический климат и денежная политика все дальше и дальше отходили от «чистого» товарного стандарта. В этом отношении Мизес отмечает: «Золотой стандарт утратил популярность, потому что в течение очень долгого времени не предпринималось никаких серьезных попыток показать его преимущества и вскрыть ошибки в аргументации его противников»[371].
Традиция 100%-ного резервирования
Основания чисто металлического стандарта имеют в высшей степени идеалистический и теоретический характер. Однако исторически такая денежная система реально существовала. На зачаточной стадии развития денежного обращения драгоценные металлы играли фундаментальную роль, на протяжении столетий (даже в период Средних веков) обходясь без привнесения фидуциарных элементов, хотя частые аберрации (посредством билонной монеты) и имели место. Однако в тот древний период истории экономической теории еще практически не существовало. К XVII—XVIII столетиям, когда сформировались доклассические и классические взгляды на экономическую политику, неотъемлемой частью экономической системы Запада уже стали банкноты и кредитные инструменты (в масштабах, намного превышающих представляемое ими количество драгоценных металлов), введенные в оборот ювелирами-банкирами. В результате с того момента и по сей день подавляющее большинство экономистов занимаются изучением теоретических аспектов системы частичного, а не 100%-ного резервирования. Хотя и были предприняты усилия по возврату к чисто металлическому стандарту (наиболее заметными из которых были принцип денежной школы и закон Пиля 1844 г.), ни одно из правительств Западного мира не приблизилось к принципу «твердых денег». Джон Уильямс пишет о законе Пиля: «…„автоматического“ функционирования золотого стандарта, для успешной работы которого был принят закон о чартере Банка Англии 1844 г., никогда не существовало»[372].
Несмотря на отсутствие в современной истории прецедента работы полноценного товарного стандарта, за долгие годы накопилось множество работ по данному предмету. Судя по приведенным выше цитатам из произведений Шумпетера, Хайека и Мизеса, похоже, сторонников 100%-ного металлического стандарта и их экономические аргументы в значительной степени не замечали или, возможно, просто игнорировали. Многие положения программы 100%-ного резервирования имеют давнюю традицию как в науке, так и в экономической истории. В период становления банковской системы городские Банки Амстердама, Гамбурга и Венеции являлись учреждениями со 100%-ным резервированием, так называемыми «депозитными банками», и по закону не имели права выдавать кредиты из средств вкладчиков.
Финансовые паники и кризисы на валютных рынках XVIII – начала XIX столетий привели к серьезному сопротивлению чрезмерной эмиссии банкнот и «спекулятивной банковской деятельности» («wild cat banking») в Америке и Англии. В это время такие отцы-основатели Америки, как Томас Джефферсон, Джон Адамс, Джон Куинси Адамс и губернатор Томас Рэндольф, а позднее и сторонники президента Эндрю Джексона сделали «антибанковское» движение общенародным и в своих сочинениях отстаивали либо чистый 100%-ный золотой стандарт, либо 100%-ное золотое обеспечение бумажных денег. В Англии сходную позицию заняла «денежная школа» под руководством Джорджа Нормана, Сэмюэля Джонса Лойда и Роберта Торренса, представители которой выступали за то, чтобы дальнейшая эмиссия банкнот Банком Англии была полностью обеспечена металлом.
После Гражданской войны в Америке и после того, как депозиты в отличие от банкнот не были включены в закон о чартере Банка Англии 1844 г., идея о товарном стандарте с полным резервированием практически исчезла из поля зрения. Центральными темами, занимавшими умы экономистов и политиков, стали проблемы обращения банкнот и гринбеков, выпуск в обращение бесплатного серебра и банковское дело с частичным резервированием (которое к тому времени пустило в Америке глубокие корни).
Однако пока происходил этот важный сдвиг парадигмы, немногочисленные политологи и экономисты того времени продолжали отстаивать доктрину 100%-ного резервирования. Среди них можно выделить генерала Амасу Уолкера, бостонского торговца Чарльза Кэррола и сотрудника Пробирной палаты Соединенных Штатов Исайю Сильвестера. В свою очередь, на континенте немецкие экономисты Филипп Йозеф Гайер и Й. Л. Теллькампт выступали за полное покрытие эмиссии банкнот и критиковали выпуск банкнот без обеспечения как «искусственный» стимул для бизнеса, стимул, который не может действовать бесконечно.
После кончины золотодевизного стандарта в 1933 г. теоретические основы чистого товарного стандарта по большей части игнорировались. В это время единственным экономистом, отстаивавшим золотой стандарт со 100%-ным резервированием, был Элджин Гроусклоуз. Фидуциарный стандарт со 100%-ным резервированием, предложенный Ирвингом Фишером во время депрессии 1930-х годов, во многих отношениях походил на чистый металлический стандарт, но предложение Фишера основывалось на принципиальном отрицании и золота, и банковской системы с частичным резервированием[373].
После Второй мировой войны несколько известных экономистов выражали искреннюю симпатию к чистому товарному стандарту. Например, Хайек писал, что такая программа – шаг «в правильном направлении», и даже характеризовал золотой стандарт с полным резервированием как стабильную денежную систему, неподвластную эффектам цикличности деловой активности. В конце концов он, однако, отказался от этой идеи в пользу бумажноденежного стандарта, основанного на формуле индекса сырьевых товаров[374], а позднее и в пользу «денационализированного» стандарта валют, эмитируемых частными лицами и организациями[375]. Обосновывая вмешательство государства в вопросы денежного обращения и банковского дела, Милтон Фридмен рассматривает функционирование чистого товарного стандарта; и хотя в конце концов он отказывается от этой программы под предлогом чрезмерных издержек и неосуществимости по политическим причинам, он комментирует ее благожелательно и заключает, что «будь это выполнимо, преимущества могли бы заметно перевесить издержки»[376]. Однако по упомянутым выше причинам он сделал выбор в пользу плана Фишера: 100%-ные резервы, обеспеченные банкнотами и депозитами в Федеральном резерве.
В последнее десятилетие, в разгар финансовых кризисов и штормов на валютных рынках Западного мира, поднялась новая волна интереса к металлическому стандарту со 100%-ным резервированием, сопровождаемая относительно быстрым ростом рыночной цены золота и других драгоценных металлов. Некоторые экономисты и финансовые обозреватели, придерживающиеся ультраметаллических взглядов, предсказывают, что ныне действующий долларовый стандарт в конце концов приведет к настолько высоким темпам обесценения валюты, что рыночные силы
Среди ученых-экономистов одним из наиболее ярких сторонников строгого металлического стандарта со 100%-ным резервированием является Мюррей Ротбард, профессор экономики в Университете Невады (Лас-Вегас), который в своих работах высказывался в пользу золотого стандарта. Еще в 1962 г. Ротбард утверждал, что это единственная денежная система, «совместимая с наиболее полным сохранением прав частной собственности… [и]… гарантирующая прекращение инфляции, а вместе с нею и циклов экономической активности»[378]. Неотъемлемой частью аргументации Ротбарда является австрийская теория экономического цикла, которая красной нитью проходит через сочинения сторонников полного резервирования[379].
Экономическая структура чистого металлического стандарта – основная тема в работах его сторонников. В сущности, главная цель заключается в создании устойчивой денежной системы, максимально совместимой с принципами свободного рынка и свободных решений людей. Роль государства будет сведена к минимуму, ограничиваясь принуждением к выполнению контрактов и финансовых обязательств, а также искоренением банковских «мошенничеств» и других нарушений общественного доверия. Конечно, во взглядах на роль государства имеются различия, особенно в отношении законов об узаконенном средстве платежа, частной или государственной чеканки монет, а также по поводу банковского регулирования.
В условиях чистого металлического стандарта выбор денежной единицы будет зависеть исключительно от свободного выбора людей. В целом с исторической точки зрения это означало выбор из золота, серебра, меди и определенных сплавов, использовавшихся для того, чтобы сделать монеты более долговечными. Сегодня наиболее популярным кандидатом на роль
Вопросом первостепенной важности являются принципы банковского дела в условиях 100%-ного резервирования. Доктрина металлического стандарта не отрицает ни преимуществ бумажных денег, ни права частных банков на выпуск своих собственных банкнот-обязательств (хотя некоторые сторонники металлического стандарта, как, например, Томас Джефферсон, выступали за полное запрещение эмиссии банкнот). Однако банкноты должны быть полностью обеспечены денежным товаром, а депозиты до востребования – быть не чем иным, как складскими квитанциями. Приверженцы твердых денег весьма критично относятся к первым банкирам – ювелирам, которые учитывали векселя на гораздо большие суммы, чем имевшийся в их распоряжении объем депозитов, и выдавали кредиты в форме «депозитов до востребования». Многие расценивают это как неприкрытое мошенничество, которое при 100%-ном резервировании будет законодательно запрещено. Вопрос о том, мошенничество это или нет, имеет большое значение; только одной этой проблеме посвящено множество сочинений. Сторонники чистого металлического стандарта резко критикуют современную банковскую практику, смешивающую кредитную и депозитную функции. В условиях чистого металлического стандарта эти функции будут отделены друг от друга. Однако банки смогут заниматься кредитованием в качестве финансовых посредников, а также иными точно определенными способами.
Сторонники металлического стандарта со 100%-ным резервированием в целом отвергают концепцию «свободной банковской деятельности» как идеальной денежной системы, поскольку, до тех пор пока удовлетворяется требование размена [на товарные деньги], она допускает эмиссию банкнот сверх золотых резервов. Однако с практической стороны «свободная банковская деятельность» зачастую считается «вторым наилучшим» решением монетарных недомоганий: по-прежнему оставаясь мошенничеством, она обеспечила бы более здоровую среду, чем центральный банк.
Функционируя совершенно автоматически, 100%-ный металлический стандарт будет свободен от контроля со стороны правительства. По мнению его приверженцев, он практически искоренит международные валютные кризисы и предотвратит набеги вкладчиков на банки. Он заставит государство ограничиться в финансировании своих расходов лишь взиманием налогов или заимствованиями, не предоставляя им права на денежную эмиссию. Сторонники этой системы полагают, что при такой денежной системе общий уровень цен будет куда более стабилен, чем при системе декретных денег. Более того, такая система исключит состояние «встроенного банкротства» банковских учреждений, обязательства которых по депозитам краткосрочны, а активы имеют форму долгосрочных инвестиций.
С другой стороны, критики указывают на то, что чистый металлический стандарт обладает рядом фатальных недостатков, включая бремя высоких производственных издержек и неэластичность денежной массы (интересно, что сторонники металлического стандарта как раз считают это свойство одним из важнейших его преимуществ). В этом отношении в качестве кандидатов на роль идеальной денежной системы полезно сопоставить
Похоже, что до недавнего времени для тех, кто занимался поисками идеальной денежной системы, преимущества бумажных денег над металлическими (и в издержках, и в степени контроля над денежной массой) с экономической точки зрения не вызывали сомнений. Однако некоторые экономисты – представители австрийской школы бросили вызов бумажноденежному стандарту с чисто экономических позиций. Используя возрожденную теорию экономических циклов Мизеса—Хайека, они оспаривают тезис об экономической благотворности фидуциарной валюты по сравнению с товарными деньгами. Они утверждают, что декретные деньги, не имеющие полного покрытия звонкой монетой, искажают структуру общественного потребления и инвестиций, дезориентируют агрегированные спрос и предложение и провоцируют экономические циклы. В противоположность этому из-за определенных элементов, свойственных товарным деньгам, металлический стандарт со 100%-ным покрытием ликвидирует эту цикличность, хотя отдельные «флуктуации» все же будут случаться.
Сейчас, когда правительства стран Запада пересматривают свою международную и внутреннюю денежную политику и пока продолжаются споры о жизнеспособности товарного стандарта, имеет смысл поискать ответы в том разделе истории экономической мысли, где собраны произведения, посвященные чистому металлическому стандарту. До сегодняшнего дня не существует ни одного систематического исследования, изучающего историю и вклад школы твердых денег. Настоящая книга пытается восполнить этот зияющий пробел в истории экономической мысли.
Несмотря на то что план введения товарных денег носит сугубо теоретический характер и в современной истории он нигде не был реализован на практике (хотя некоторые отважные попытки в этом направлении предпринимались), сторонники стандарта со 100%-ным резервированием внесли большой вклад во все области от экономической науки до политической экономики. Основные моменты заключаются в следующем.
Во-первых, приверженцы 100%-ного покрытия постоянно поднимали вопрос этических и юридических недостатков банковского дела с частичным резервированием, в особенности в связи со взаимоотношениями клиентов и банкиров. Банковские регуляторы, к примеру, так и не осознали проблему, существующую и по сей день, т.е. широко распространенное непонимание того, что средства, оставленные в банке на депозитах, юридически
Во-вторых, группа сторонников 100%-ного покрытия первой осознала, что бóльшую часть денежной массы составляют депозиты до востребования, а не банкноты (известное исключение – британская денежная школа). Они также дали теоретическое объяснение того, как изменение объема депозитов до востребования влияет на спрос на кредиты, денежную массу, экономический рост и экономическую стабильность (и наоборот).
В-третьих, идеалистически настроенные сторонники твердых денег указывают на нездоровые эффекты избыточной кредитной экспансии посредством банковского дела с частичным резервированием и неразменных банкнот и описывают, каким образом кредитная экспансия вызывает циклы «бум—крах».
В-четвертых, сторонники золота делают особый акцент на важнейшей роли свободной рыночной цены золота как барометра экономической и валютно-финансовой стабильности в мире.
Занимая бескомпромиссную позицию, основанную исключительно на денежной теории, сторонники металлического стандарта со 100%-ным резервированием указывают на нестабильную природу банковских операций с частичным резервированием и тех областей, где банковская система может провоцировать циклы экономической активности. Это те недостатки в банковской системе и денежной политике, которые в противном случае могли остаться незамеченными и неисправленными.
Глава 2 Традиция металлического стандарта со 100%-ным резервированием
Изначально деньги представляли собой полноценные товары, обладающие специфическими качествами, которые и делали возможным их использование в качестве средства обмена. В ранней истории в различных цивилизациях в качестве денег использовались шкуры зверей, овцы и рогатый скот, рабы, ювелирные изделия, бусинки, ракушки, китовый ус, камни с высеченными надписями и рисунками, слоновая кость, зерно, оливковое масло, какао-бобы, табак, сахар, алкогольные напитки и промышленные товары[381].
По мере того как цивилизации развивались, были открыты металлы (в частности железо, медь, серебро и золото), которые благодаря своим свойствам лучше подходили на роль средства обмена. Эти свойства включали в себя портативность, неуничтожимость, однородность, делимость, узнаваемость и относительную стабильность ценности по сравнению с прочими товарами. Как пишет Джевонс: «Некоторые металлы, похоже, самой природой созданы для того, чтобы исполнять роль денег, особливо если последние служат орудием обращения и средством для собирания сокровищ [хранения ценности]»[382].
Использование этих металлов в качестве денег принимало различные формы. Изначально деньгами служили слитки, имеющие изображение лишь с одной стороны. Их ценность определялась весом. Самые старые образцы, по всей видимости, чеканились частным образом – их изготавливали торговцы, менялы и рудокопы. Лишь в VII в. до новой эры в античной Лидии появились первые золотые и серебряные монеты[383].
Таким образом, традиция чисто металлических денег имеет естественное начало в условиях рынка, постепенно сформировавшись посредством добровольных операций людей в Древнем мире. В связи с этим Артур Кемп отмечает: «История достаточно ясно показывает, что деньги появились не в результате действий государства, а в результате добровольных действий купцов, стремившихся упростить процесс обмена, сохранить покупательную способность и содействовать формированию капитала»[384]. А Карл Менгер пишет: «Происхождение денег… абсолютно, так сказать, естественно. Деньги не установлены государством; они – не продукт законодательного акта, и санкционирование их государственной властью вообще чуждо поэтому понятию денег. Функционирование определенных товаров в роли денег образовалось естественно на почве экономических отношений, без государственного вмешательства»[385].
Однако история учит нас, что выбор денег редко оставлялся на усмотрение рынка, и это даже еще лучше видно в период раннего становления денег. Частным образом чеканились грубые монеты, а их обрезывание и изготовление фальшивок получило широкое распространение. Государство впервые в истории начало удостоверять чистоту серебра еще в Древней Греции. Монеты государственной чеканки веками находились в обращении наряду с монетами, выпущенными частным образом. Тем не менее «если судить по редкости соответствующих находок, похоже, век зависимости от частной чеканки монет был недолог…»[386] В конце концов чистоту и вес монет начало удостоверять государство. Однако потери от изнашивания монет необязательно приводили к значительному отступлению от полного металлического стандарта, и когда возникали измеряемые различия между фактическим весом и оговоренным в контракте, монеты постепенно начинали обращаться по их действительному весу[387].
100%-ный металлический стандарт сохранялся, пока деньги обращались поштучно (на счет) или по весу. Впервые билонная монета (token coins)[388] была введена в обращение в Древнем Риме в I в. до н.э., но «практически все билонные монеты в древности представляли собой мелкую разменную монету. Билонная монета вводила в соблазн фальшивомонетчиков, и искушение было тем сильнее, чем больше была разница между законодательно установленной ценой монеты и ценой ее металлического содержания»[389]. В результате основные монеты практически всегда были полновесными, и де-факто 100%-ная денежная система сохранялась.
Выпуск билонных монет, предшественников бумажных денег и банкнот, стал популярен у правителей в Средние века. Власти понимали проблему износа полновесной монеты и для целей торговли или мелких сделок замещали ее второстепенной бронзовой или медной монетой. Однако тому были и менее явные причины. История чеканки монеты, от Рима до Лондона, – беспрерывная череда злоупотреблений. Очень часто государства декретом устанавливали точно определенные чистоту и вес для золотых и серебряных монет, но затем монетные дворы по политическим причинам начинали процесс постепенной «порчи монеты». В результате снижения металлического содержания монет их рыночная цена становилась меньше цены, установленной законом, что, по сути, превращало их в билонную монету. Комментируя события этого периода, Джевонс пишет: «История монеты всех стран есть, в сущности, ни более ни менее как повествование о порче монеты государством и отдельными лицами; лишь изредка встречаются почтенные, но, к сожалению, безуспешные попытки восстановить полный вес монеты»[390].
Изначально национальные валюты – например, британский фунт, немецкая марка и французский франк – представляли собой просто вес золотых или серебряных слитков, и это легло в основу чисто металлического денежного стандарта. «Английский фунт некогда и был действительным весом серебра…»[391] Позднее, однако, из-за порчи монеты фунт и прочие валюты перестали обозначать вес слитка, хотя публика продолжала использовать фунт и другие национальные валюты в качестве единицы счета, или
Получившая широкое распространение практика порчи монеты и выпуск разного рода билонной монеты привели к развитию банковского дела в Италии. В Средние века, в XV—XVI столетиях, в Италии «…в то время орудием обращения служили монеты самых разнообразных наименований, упавшие далеко ниже своей номинальной ценности вследствие обрезывания, намеренной порчи или стертости. Принимая золото, купец должен был взвешивать каждую монету в отдельности и определять содержание в ней чистого металла, что сопряжено было с большой потерей времени, хотя все-таки не гарантировало от обмана. Вследствие этого в торговых республиках Италии возник обычай отдавать такие деньги в банк, где ценность их точно определялась раз навсегда и записывалась в кредит счета вкладчика»[392]. Эти счета назывались «банковскими деньгами» и «обладали обыкновенно
Юридически развитие банковского дела в Средние века, в частности в Италии, основывалось на принципах римского права. Частное банковское дело в Италии расцвело, когда банки начали принимать депозиты и выдавать кредиты. Согласно Эбботу Пэйсону Ашеру, в практике банковского дела нередко применялся принцип частичного резервирования, и «не было периода, когда для менялы было бы незаконно принимать депозит, который он мог использовать в торговле или ссудить другим, при условии принятия на себя обязательства выплатить принятую сумму вкладчику по первому требованию монетами равной ценности»[395].
Итальянские банкиры (а позднее и европейские) предлагали два вида депозитов: 1) общие депозиты, или депозиты до востребования, которые зачастую ссужались третьей стороне депозитными банками; 2) условные депозиты, «состоящие из действительных количеств металла, которые должны быть выплачены в заранее определенный день или после того, как случилось то или иное событие… Средства, подлежащие выплате за передачу имущества, в качестве приданого или при оформлении брачных контрактов, за улаживание судебных тяжб, за товары, которые будут поставлены через какой-то срок, – все это могло быть причиной оформления условных депозитов. Плательщик передавал средства банкиру, полностью отдавая отчет в том, что их передадут получателю, когда будут выполнены условия их соглашения. Такие средства не составляли часть обычных текущих счетов той или иной стороны. Плательщик, очевидно, при этом не имел возможности распорядиться средствами в других целях, а получатель не мог использовать их по причине того, что они не являлись его собственностью до момента окончательного перевода. В своей примитивной форме условные депозиты не вели к использованию кредита, но небольшие изменения сделали их полезными в одном важном типе кредитных сделок»[396].
Ничем не ограниченные банковские операции частных итальянских банков нередко вели к безрассудным кредитным операциям, банкротствам и потере средств. Вследствие этого местные правители предпринимали попытки к строгому регулированию банковского дела в Италии и других европейских странах. В начале XVII столетия в Венеции, Генуе и других городах Италии были основаны городские жиробанки. Они заменили частные банки с не столь строгими принципами, по крайней мере временно, и «едва ли представляли собой нечто большее, нежели учреждения централизованного клиринга; реальные кредитные операции были запрещены»[397].
Поделиться книгой: