Жены, которым не повезло

– Сволочь ты, – беззлобно произнес Володька.

– Согласен, но не полностью. Кстати, ты узнал про Альберта Киприани?

– Ну, узнал, – недовольно проворчал Володька. – Занятная у него биография. Как и у твоего Крохина. Ну что… Родился Альберт Иванович Киприани в семидесятом году. Окончил юридический факультет Воронежского университета. С девяносто второго по две тысячи второй год служил в органах внутренних дел. Вместе с твоим Крохиным, кстати. Так что они давние приятели, знают друг друга больше двадцати лет. Более того, Киприани во время службы в органах был непосредственным начальником Крохина. Потом их пути расходятся: Крохин делается чиновником Счетной палаты Российской Федерации, а Киприани открывает детективное агентство «Алиби» со штатом в два человека. Сейчас с ним работают семеро специалистов. Агентство берется за любую работу, конечно, хорошо оплачиваемую, и не только в Москве и Московской области, но и по всей России. И даже в ближнем зарубежье, например в Белоруссии, на Украине. И хоть пути-дороги у Киприани и Крохина разошлись, дружба их не закончилась. Они видятся, часто проводят вместе свободное время…

– Например, в баре «Восточный округ», – встрял я.

– В том числе, – охотно согласился Володька. – Кстати, тебе не лишне будет знать, что у этого бывшего подполковника Альберта Ивановича Киприани работают товарищи из следственных и оперативных подразделений эмвэдэ, фээсбэ и эска, со стажем работы в указанных ведомствах не менее пяти лет. Так что команда у него еще та… Будь здоров!

– Эска – это Следственный комитет? – спросил я.

– Точно так, – ответил Коробов.

– Значит, и кое-кто из ваших у него работает, – констатировал я.

– Значит, – коротко ответил старший следователь, не пожелав вдаваться в подробности.

– Спасибо, Володь, учту. А когда ты мне дашь данные по судмедэксперту и Толику Веселову? – поинтересовался я.

– Как только добуду, так и дам, – буркнул Коробов.

Переспрашивать я не стал…

Этот звонок был для меня совершено неожиданным.

Звонила Ирина. Мы не созванивались уже две недели, а не виделись, почитай, с сентября месяца. Я бы не сказал, что после трещинки, наметившейся после отказа Ирины выйти за меня замуж, наши отношения катастрофически пошли на убыль, но то, что они значительно изменились, было очевидно. Мы как бы вползли в свои раковины, как это делают моллюски во время надвигающейся опасности, хотя в действительности напугались самих себя.

Когда мы встречались, то, как и прежде, предавались любви. Были и страсть, и чувства, и ласковые слова с обещаниями. Но потом вдруг возникало ощущение, что мы исполняем всего-то данность: то ли это был долг нашему длительному знакомству, то ли свершившаяся близость была некой памятью о наших прошлых счастливых днях. И послевкусие от наших встреч становилось горьковатым, как перебродившее, некогда качественное вино.

И вот – звонок…

– Привет.

– Привет, – ответил я, очень надеясь, что голос не задрожал от радости.

– Как дела?

– Благополучно.

– Чем занят?

– Да так, ничем особенным… Тружусь. А у тебя как дела?

– Тоже нормально. Учусь.

– Нравится?

– Да как тебе сказать…

– Как есть.

– В общем, да.

– Где Новый год собираешься встречать?

– Пока не знаю. Дома, наверное. С мамой. А ты?

– Тоже не знаю…

Мы на какое-то время замолчали. Ну разве это разговор между двумя любящими людьми?

– Я просто так позвонила, – наконец призналась Ирина, – узнать, как у тебя дела.

Я ей не поверил. Женщины ничего не делают просто так. Даже двадцатилетние. Может, она ждет, что я приглашу ее встретить Новый год вместе?

– Как ты смотришь на то, чтобы встретить Новый год вместе? – заставил я себя произнести ожидаемую Ириной фразу.

– Пока не знаю, – услышал я в ответ, и внутри неприятно ворохнулось.

– Подумай, – сказал я, чтобы хоть что-то сказать.

– Хорошо, я подумаю. Ну что, пока?

– Пока, – ответил я и подождал, пока она первой не отключилась.

Вот и все. Поговорили, блин. А было бы здорово отметить Новый год вместе. Вдвоем. Может, после этого у нас все наладилось бы, чем черт не шутит?

Володька Коробов позвонил на следующий день.

– Ее зовут Варвара Вячеславовна Стрелкова, – буркнув «привет», с ходу произнес он.

– Кого? – не врубился я. Все мои мысли со вчерашнего вечера были сосредоточены на Ирине.

– Судмедэксперта твоего, – сказал Коробов. И поправился: – Ну, в смысле твою.

– Спасибо, – поблагодарил я друга. – А где эта Стрелкова живет и какой номер ее телефона?

Володька продиктовал мне ее номер телефона и домашний адрес.

– Спасибо, – снова сказал я. – А как насчет Анатолия Веселова?

– Анатолий Васильевич Веселов проживает по проспекту Вернадского в жилом комплексе «Сатурн», – ответил Володька. Потом назвал дом, квартиру и номер его телефона.

– Ты – волшебник! – воскликнул я.

– Нет, – не согласился со мной Коробов. – Я далеко не волшебник… Просто умею получать информацию.

– Ну, тогда добрый ангел.

– Ангелы все добрые, – заметил Володька.

– Кроме падших, – хмыкнул я.

– Что, будешь копать дальше?

– Буду, – твердо проговорил я.

– Держи меня в курсе, – скорее приказал, нежели попросил майор юстиции Коробов.

– Непременно!

Закончив разговор с Коробовым, я набрал номер телефона Веселова:

– Анатолий Васильевич?

– Да, – немного удивленно произнес Веселов.

– Меня зовут Аристарх Русаков, – представился я. – Я – корреспондент телекомпании «Авокадо», криминальный репортер, если хотите. Делаю передачу про серию ограблений в районе Измайлово, в том числе и про последнее, когда грабителем была убита Аида Владимировна Крохина. Вы ведь ее знали, верно?

– Да, знал. – Голос Веселова сделался глухим, словно звучал из бочки.

– В связи с этим мне бы хотелось поговорить с вами о ней и о ее муже, – мягко произнес я.

– О ней – да, всегда пожалуйста, – не сразу ответил Анатолий Васильевич. – А вот об этом ползучем гаде я говорить не желаю!

– Почему?

– Потому что он сволочь последняя, – вполне резонно ответил Веселов.

– А почему – сволочь?

– Он измывался над Аидой и сделал ее жизнь невыносимой.

– Но не он же ее убил, – осторожно произнес я.

– Не факт, – сказал Веселов. – Все… Не хочу больше ни говорить о нем, ни слышать его имени.

– Я понял. А об Аиде Владимировне мы когда могли бы поговорить?

– Когда вам будет угодно, – ответил Анатолий Васильевич.

– Тогда сегодня, – предложил я. – Где и когда?

– Давайте через два часа в ресторане «Аннушка». Там замечательная русская кухня. Это на проспекте Вернадского, недалеко от моего дома. Вы знаете, где я живу?

– Знаю, – был вынужден признать я.

– Я почему-то был в этом уверен… Успеете?

– Вполне.

Ресторан «Аннушка» был небольшим и уютным. В общем зале с бревенчатыми стенами – деревянные дубовые столы и стулья, исполненные в виде пеньков, заросших мхом, русская печь, чучело медведя, встречающее посетителей у входа, стены с панорамой деревни где-то века восемнадцатого, оркестрик из трех человек в лаптях и русских рубахах до колен, подпоясанных бечевой.

Кухня, конечно, исконно русская: расстегаи, поросята с хрустящей корочкой под хренком, царская уха и щи с мясом, подаваемые в деревянных мисках, белорыбица, пельмени, пироги, квас и пиво в дубовых бочонках, медовуха в ковшах, водка в граненых графинах и квадратных бутылках из зеленого стекла и еще много чего, что могла бы пожелать русская душа. Да и не русская тоже.

Зал был почти полон, только у стены за самым дальним столиком на четыре посадочных места сидел печальный человек, который внимательно рассматривал прибывавших посетителей. Я немного потоптался, войдя в кафе, но когда встретился взглядом с этим печальным человеком, то решительно направился в его сторону: мы хоть и забыли условиться, как будем выглядеть, чтобы узнать друг друга, но сразу поняли, кто есть кто.

– Анатолий Васильевич Веселов? – спросил я, подойдя вплотную к печальному человеку.

– Да, – ответил он. – А вы – Аристарх Русаков?

– Да.

– Присаживайтесь, – предложил Веселов.

– Спасибо. – Я присел за столик.

– Будете что-нибудь заказывать? – поинтересовался Анатолий Васильевич.

– Непременно, – ответил я.

Подошел официант и положил передо мной толстенное меню в кожаном переплете. Я полистал его и выбрал себе на закуску каспийскую подкопченную осетринку и телячий язык с редькой и хреном. В качестве первого блюда выбрал уху с судаком и белорыбицей. На второе заказал телятинку с лисичками и жареной картошкой. Не преминул попотчевать себя холодным и ядреным монастырским квасом и ста пятьюдесятью граммами анисовой водки.

– А вы знаете толк в еде, – уважительно заметил Анатолий Васильевич, только что откушавший свиную рульку и принявшийся за жареного судака с кашей.

– Так вы же сами сказали, что кухня здесь замечательная. Грех ею не воспользоваться, коли уж меня сюда занесло.

Кухня работала в кафе исправно: ждать пришлось недолго, не более четверти часа. Когда принесли закуску, я уже знал, что Анатолий и Аида дружили с третьего класса, а в восьмом эта дружба переросла во взаимную любовь.

Их уже не дразнили «жених и невеста, тили-тили тесто». Им завидовали. И было чему.

Они были практически неразлучны. Кроме друг друга, им больше никто не был нужен. Как не был нужен и весь мир…

Оценки?

Какой пустяк по сравнению с тем, что скрепляло их!

Отношения с учителями?

Какая фигня!

Деньги, шмотки?

Нашли о чем говорить!