Чистилище. Бросок обреченных

– Вот теперь пипец… – отбросив ружье, согласился с Маратом Стас.

Но только он это произнес, как с обеих сторон от группы промчались в сторону отеля стремительные фигуры собак в панцирях с отточенными лезвиями. Не сбавляя темпа, они перепрыгнули через тела расстрелянных тварей и врубились в напирающую толпу. В небо взмыли фонтаны темной крови и брызги мозгов из раскроенных черепов.

– Отходим! – радостно закричал Борис, бросившись по песку на север.

Там уже видно было орудийную платформу и Макса на ней, который махал рукой, требуя бежать в сторону, а не прямо на него. Борис сообразил, что их группа мешает огню артиллерии, и начал забирать влево.

Расправившись с первыми рядами мутантов, собаки рванули обратно и, с двух сторон обойдя платформу, полукругом уселись за ней. Тут же заговорили пушки, четырьмя выстрелами разметав наступающую орду в мясо.

Борис со стрелками, совершенно обессиленными, добрались, наконец, до платформы и рухнули в песок у колес.

– На платформу их! – приказал Макс.

Борис, тяжело дыша, заливаясь потом, ощутил, как сильные руки его подняли и уложили в задней части платформы, подальше от пушек. Рядом, также с трудом восстанавливая дыхание, лежали Марат и Стас.

– А ты говорил, пипец… – Стас рассмеялся. – Говорю же, главное, лапки не складывать. Бог не выдаст, мутант не съест.

– У нас тут тоже некоторые проблемы, – сообщил Макс. – Канал к западу начал пересыхать после взрыва. Муты из него ломанулись на восток, в уцелевшую часть. Какие-то из них разглядели нас и решили поживиться. Не на одних же лягушках… В общем, тоже уносим ноги.

К счастью, чем суше местность, тем меньше возможностей у мутантов. Они и бегают медленнее, и силу теряют, и живучесть. В трех километрах от воды, на жарком солнышке, их можно иногда даже пулей в сердце уложить, а не только в голову. Но даже в двух километрах от водоема их скорость быстро снижалась до человеческой, и от них можно было уйти бегом, что и пытался сделать Макс. Его стрелки изо всех сил толкали платформу, собаки бежали рядом. На лезвиях панцирей, под солнечными лучами, быстро запекалась кровь тварей. Через пару минут спасенные тоже пришли в себя, соскочили с платформы и взялись толкать.

– Бор, вызови буксировочный буер, пусть подкатят поближе. А то у меня уже язык на плече.

Борис снова вспрыгнул на платформу и, взяв рацию, связался с командой буксировочного буера, ожидавшего в пустыне, в двух километрах к югу. Буер этот был транспортным, в нем все было приспособлено только для перевозки грузов, собак, людей, а также для буксировки, а потому орудия на нем не ставили, из-за чего от мутантов старались держаться подальше. Но в данном случае это не имело смысла, так как, в случае чего, встретить тварей могла артиллерия платформы. А так только попусту толкать лишний километр, что на жаре и по песку – немало.

– Они подкатят через пару минут, – сообщил Борис.

– Тогда стоп! – приказал Макс. – Нечего попусту жилы рвать. Орудия к бою. Мортиры зарядить!

Он вытер пот со лба и устроился на краю платформы. Стрелки опустились прямо в песок, а канониры занялись своим делом.

– Мортиры снаряжены! – доложил один из них меньше чем через минуту.

– Помнишь, под каким углом установка была выставлена первый раз? – спросил Макс.

– Конечно! Все засечки сделали.

– Ну и отлично. Ставь на эту отметку. У нас тогда было двести пятьдесят метров до канала и еще на сто перелет, значит, бомбы полетят на триста пятьдесят метров. Замедление у них после падения секунд на пять. Вот и считай. Как муты приблизятся на четыреста метров, так и пали.

– Есть! – широко улыбнувшись, ответил канонир.

Долго ждать не пришлось. Залпом ухнули мортиры, отправив двадцать бомб к цели. Те полетели, вертясь в воздухе и оставляя закрученные хвостики белых дымков от замедлителей. Умчавшись по крутой параболе на триста с лишним метров, они подобно мячикам шлепнулись на песок и замерли, прокатившись несколько метров. Мутанты на такие вещи внимания не обращают. Не еда ведь. А потому они, как ни в чем не бывало, продолжили преследование ускользающих людей. Но как сто тысяч лет назад, так и в наступившие тяжелые времена люди выживали благодаря уму, а не благодаря физической силе, выносливости и живучести, которой с избытком хватало у мутантов. Раньше за счет ума людям удавалось с копьями и рогатинами выживать в мире, населенном пещерными медведями и саблезубыми тиграми. Теперь им приходилось выживать в мире, населенном мутантами. Выручал все тот же ум и умение работать руками. Эти руки ковали стволы мортир, смешивали пиротехнические смеси, а ум придумывал, как это все применить. Мутантам же ума не хватало. Поэтому, когда вокруг начали разрываться шумовые бомбы, ни одна тварь не смогла устоять на ногах. Все они с хрипом, воем и шипением рухнули на песок и начали извиваться, зажав уши руками.

Когда через полминуты они начали приходить в себя и подниматься на ноги, желание преследовать людей у них иссякло. Первый инстинктивный порыв сбило контузией, а дальнейшее поведение начала им диктовать жара и сухость. Мутанты развернулись, и, недовольно похрипывая, поспешили обратно к воде.

Глава 4

На следующий день, ближе к полудню, Кирилл собрал в штабе не только высший офицерский состав, но и командиров, отличившихся во вчерашней операции.

– Все сработали отлично, – начал он. – Макс допустил потери, один убитыми, но все понимают, что это нельзя ни ему в вину поставить, ни вообще считать потерями. Потерять всего одного бойца, работая в полукилометре от мутантов, это надо быть одновременно и везучим, и хорошим командиром. Так что, Макс, можешь мысленно привинтить себе еще одну звезду на воображаемый китель.

Макс хмыкнул. Сидящий рядом Борис толкнул его локтем под столом.

– За сутки, по расчетам инженеров, оба канала к западу от подрывов должны были полностью пересохнуть, – продолжил Кирилл. – Это означает, что операция по штурму аэропорта Нузха входит сегодня во вторую фазу. Теперь нам предстоит произвести водосброс из озера в южный канал, что, по задумке, должно вынудить мутантов уйти вслед за водой на юго-восток, за шесть километров от топливных складов аэропорта.

– Там еще с метр воды останется в озере, – напомнил Рамазан.

– Да. – Хасан придвинул карту и ткнул в нее пальцем. – В самом глубоком месте озера, а оно вот тут, вода останется. Это в двух километрах от аэропорта.

– Слишком близко. – Рамазан поморщился. – Муты сохранят все свои качества на таком расстоянии от воды.

– Я же говорил, у нас есть способ сбросить всю воду. Но для этого придется разрушить северную стенку озера.

– Погодите! – Кирилл поднял руку. – У меня есть другая идея. Большинство мутантов точно уйдут за водой. С гарантией. Сколько останется, мы точно не знаем, но можем предположить статистически, зная, сколько их бывает в том или ином водоеме. Но суть моей идеи даже не в этом. Не завтра, так послезавтра начнется хамсин. И это сильно сократит расстояние, на которое мутанты смогут отойти от воды.

– Но и нам придется несладко в таких условиях, – со вздохом заметил Хасан.

– Боишься дискомфорт испытать? – недобро сощурился Кирилл. – Дураку ясно, что во время хамсина, когда из-за песка в воздухе солнца не видно, когда жара под пятьдесят, нам придется несладко. Но мутанты и вовсе носа не высунут из своих луж.

– Эх… Понятно, – согласился с неизбежным Хасан.

– Раз понятно, вам с Рамазаном я поручаю разработать план атаки с учетом начала хамсина. То есть вы свободны до вечера. А вот Максу с Борисом снова придется поработать в полную силу.

– Шлюз ломать? – догадался Макс.

– Была бы моя воля, я бы его не ломал, а открыл, – признался Кирилл. – Потому что озеро является центром ирригации. Без него плодородная зона может за неделю медным тазом накрыться.

– Не накроется. Есть еще озеро Итку, – напомнил Рамазан. – Может сместиться к востоку, но нам только лучше. Больше городских ресурсов откроется.

Кирилл промолчал, но его словно ножом по сердцу резануло. Молодые ребята поставлены в такие условия, что им и в голову не приходит думать о перспективах. Слишком коротко им судьба отмерила. Слишком. Для них стратегия – это совсем не то, что раньше подразумевалось под этим словом. Для них стратегия – это сработать хорошо и качественно, чтобы через неделю обеспечить Клан ресурсом на месяц. А тактика для них – просто пережить этот день и не мутировать.

Но в то же время Кирилл понимал, что все эти ребята, по старым меркам юнцы, настоящие герои. Такие же, какими были в их возрасте их прадеды, воевавшие на Великой Войне. Не хуже. И у них каждый день война, каждую ночь война, даже когда они спят и об это не думают.

– Ладно, чего тут говорить… – Кирилл шлепнул ладонью по столу. – Нет у нас возможности открыть шлюз. Поэтому будем взрывать. Схема та же, что с южным каналом, поэтому поручаю это дело целиком Максу и Борису. У них есть положительный опыт. Но будет сложнее. В озере мутантов больше, воды там больше, значит, твари будут активнее. И всех их не глушанешь шумовухами. Есть идеи?

– Ну… – Борис пожал плечами. – Я всю ночь об этом думал, если честно. Можно шлюз и не взрывать. И вообще к нему не подбираться. Есть же пушка старого времени и снаряды к ней. Лупит она – будьте нате. Зачем огород городить? С трех километров пристреляться, в спокойной, непринужденной обстановке. Пара снарядов, и все дела. В отличие от канала, шлюз расположен вертикально. Хорошая ведь мишень…

– Чушь, – оборвал его Макс. – Пушка-то есть, но ты прикинь, сколько мы ее будем переть через пустыню за шестьдесят с лишним кэмэ? К буеру ее не подцепишь, только толкать. А через пару дней хамсин, нам до него надо успеть.

– Вот зараза! – Борис нахмурился. – Туплю.

– Спать надо больше, а не решать демографические проблемы Клана, – с усмешкой заметил Макс.

– Кто бы говорил… – фыркнув, ответил Борис.

– Давайте мы остаток дня будем обсуждать ваши интимно-эротические достижения, – скривившись, прервал их Кирилл. – Насчет пушки Макс прав. Нереально. Я думаю вот что. Вы с Максом наберете людей, выдвинетесь на место и там примете решение. Связь будем держать по цепочке, расставив буеры с рациями через каждые семь километров.

– Это вот хорошо было бы! – Макс кивнул. – А то мало ли что понадобится.

– И еще я вам принудительно приписываю в команду Юру с парапланом. Только, Макс, под твою ответственность! Летать ему не давай! А то сам угробится и ценную матчасть угробит. Только на тросу поднимать, без вариантов.

– Ну, с Юром я точно справлюсь, – рассмеялся Макс. – А вот глаза в небе точно лишними не будут.

– Во-во… – поддержал его Борис. – Чтобы по незнакомым крышам больше не лазать. Ну их… Крыши эти…

– Так что давайте, ребята. – Кирилл поднялся из-за стола. – Каждый час на счету.

Никогда раньше Макс не получал столь широкой свободы действий, какую в этот раз предоставил ему Кирилл. С одной стороны, это было яркой иллюстрацией отношения, чему невозможно было не радоваться, с другой, предполагало очень высокую долю ответственности. В Клане не принято было кого-то куда-то продвигать, поскольку от каждого требовалась максимальная эффективность, а ее мог проявить только человек, самостоятельно добившийся успехов. Поэтому в высший офицерский состав входили и потомки бывших переселенцев, и потомки еще не одичавших на тот момент местных, примкнувших к Клану, и даже Рамазан, которого ребенком отбили у диких. Все имели равные права и возможности, но и ответственность у всех была равной.

Макс никогда не метил в высший офицерский совет, хотя его отец, Алексей Дроздов, был другом и учеником самого Вадима. Потом он пару лет руководил Кланом, после гибели Вадима, и именно из его рук получил власть Кирилл. Несмотря на это, ни Кириллу, ни кому-то еще и в голову не приходило проецировать заслуги отца на сына. Считалось, что если парень чего-то стоит, сам добьется всего, а если не стоит, так отец тут тоже ни при чем.

Но, в отличие от других, сам Макс не считал преемственность поколений фикцией. Он не просто верил в нее, он постоянно старался собственным примером доказать, что сын не только может, но и обязан быть достоин отца, обязан принять его славу и честь, как знамя, и нести дальше, прикладывая уже собственные усилия. И Макс нес. Ему было пятнадцать лет, когда ему доверили командовать огневой оборонительной точкой, затем выбился в полевые командиры охраны периметра, а два года назад Кир начал давать ему поручения по автономному руководству топливными экспедициями. Автономное руководство – это не шуточки. Это надо принимать решения без всякой возможности выйти на связь с офицерским советом, в пустыне, в городе, когда ситуация постоянно меняется и требует стремительного принятия решений. Теперь же и вовсе Кир поручил, по сути, самому собрать небольшую армию, силами которой предстояло провести важнейшую для Клана операцию. Все это радовало, но, в то же время, значительно обостряло мысли о неизбежной и скорой мутации. Жаль, что ее не миновать. Жаль, что теперь, в новом мире, людям так мало отпущено. Впрочем, Макс никогда не давал себе жалеть самого себя. А теперь тем более недопустимо. О других надо думать, не о себе. Эмоции эмоциями, но дело надо делать, а не сопли на кулак наматывать, как говорил иногда Кирилл. И надо ведь еще понимать, что человеческая жизнь не годами меряется, а поступками. Если же по поступкам брать, то за свою короткую жизнь Макс совершил куда больше ярких поступков, чем некоторые совершали в старом времени за семьдесят лет. Это давало силы меньше думать о неизбежном.

Подбор группы для предстоящей миссии не занял большого количества времени. Многих бойцов Макс знал, с некоторыми уже совершал успешные рейды. Некоторых рекомендовал Борис, к которому Макс испытывал все больше доверия. Куда сложнее было определиться с необходимым техническим оснащением. Пришлось посовещаться с Борисом.

Они устроились в тени навеса на самом краю жилой зоны. Полотнище хлопало на ветру, но крепко держалось на вбитых глубоко в песок стальных трубах. В полдень под этим навесом происходила раздача еды для жителей сектора, но пока он никем не использовался, там была удобная скамья и стол, а полотнище защищало от палящих лучей утреннего солнца.

– Мутов вблизи озера тьма-тьмущая, – задумчиво произнес Борис. – И нам от них не отбиться при прямом столкновении. Так что, как ни крути, разрабатывать план можно только в том виде, в котором мы можем провернуть его либо дистанционно, либо полностью выведя тварей из строя. Даже если выставить заранее целую орудийную батарею, она все равно не справится с напором мутов, если они все разом попрут из озера. Во-первых, не будем успевать перезаряжать, так как порох в пушках после выстрела догорает секунд пять. Зарядишь раньше, может рвануть вышибной заряд, сам знаешь. Во-вторых, без прочистки ствола от нагара орудие может стрелять десять, максимум пятнадцать раз. Потом его надо пару минут банником драить.

– Это понятно, – кивнув, ответил Макс. – А собаки?

– Прикинь, сколько туда надо привезти собак, чтобы они смогли противостоять непрерывному напору нескольких тысяч мутантов. В один буер помещается пять собак. У нас столько буеров нет, да и стольких собак тоже нет. Понимаешь? Мы с тобой видели максимум пятьсот тварей, не больше. И то это… Не хуже меня знаешь, что это за удовольствие. Тут же речь может идти о многих тысячах тварей. Но даже если бы в поселении хватило собак, все равно нам бы пришлось их несколько дней возить челночными рейсами, кормить тут, поить, и до хамсина мы бы все равно не успели.

– Тогда собак вообще можно не брать. – Макс задумался. – При таких раскладах от них толку ноль. Зачем они, если в прямое столкновение мы все равно вступить не сможем?

– Выходит, что так, – согласился Борис. – И прикинь, сколько сразу места освободится. Вместо пяти собак можно троих людей взять или полезный груз. Стремно, конечно. Точнее, непривычно. Вроде всегда с собаками, да и вчера они нас спасли…

– Надо было мне вам сразу собак выделить, – с грустью произнес Макс. – Тогда все были бы живы.

– Нет. Муты напали сверху так неожиданно, что собаки там ничего бы не изменили. Ты был прав во всем, и все сделал верно.

– Это ты сделал верно, предупредив меня по рации о нападении на вас мутантов. Я сразу и спустил собак.

– Я тебя с другой целью собирался предупредить, – хмыкнув, сказал Борис. – Чтобы ты нас не ждал, если муты нас порвут.

– А… – Макс усмехнулся. – Как говорит Кир, думай о других, и о тебе тоже кто-то подумает. Ну, если собак не берем, можно свинтить с телеги мортирную установку, поставить на один из буеров. Заряжается она быстро, а контузия гасит мутов секунд на двадцать. Взять шумовых бомб до фига…

– Это обязательно. Но этого мало.

– Что еще? Дополнительные пушки тащить?

– От них толку тоже будет мало, все равно не хватит скорострельности. У меня из головы не выходит идея как-то использовать огонь. Там, в отеле, нас очень выручила бутыль с горючкой.

– Шлюз у самой воды. – Макс пожал плечами. – Вода не горит…

– Сама не горит, но если бензин вылить, он же легче воды, образует пленку и будет полыхать как надо. Но вот как его вылить туда?

– Это еще можно придумать… Но я не знаю, что нам это даст в стратегическом плане. Хотя… Может, ты и прав. Если озеро заполыхает, мутам останется лишь нырять или драпать в поисках другой воды.

– А другую воду мы им как раз обеспечили. – Борис усмехнулся. – Рванут на восток, куда им деваться. Только надо найти способ подпитывать огонь бензином, чтобы не угас.

– Хлопотно очень. – Макс покачал головой. – Да и бензина нужно до фига и больше. Он, конечно, есть на предыдущей заправке, что на выезде из города. Мы же его не брали, только солярку выкачивали. Но все равно, это сколько его надо взять, а потом еще допереть до места, прикинь? Мобильность снизится до нуля.

– Да, куда ни кинь, всюду клин.

– Что такое клин, кстати? – полюбопытствовал Макс. – Сколько раз Кир говорил эту поговорку, а я ни разу не догадался у него узнать.

– Я сам не в курсе, – признался Борис. – Ну, что-то плохое, наверняка. Ружья же клинит. Я думаю, это от одного корня. Типа, капец им пришел, то есть заклинило.

– Хрен с ним, нам сейчас не до тонкостей лингвистики. Насчет шлюза есть у меня идейка, но ее надо проверять.

– Поясни.

– Если знать, как в точности расположены шлюзовые ворота, можно в километре от них выставить орудие, зарядить не шрапнелью, а ядром. Пристреляться парой-тройкой выстрелов. Потом уже пристрелянную пушку зарядить бомбой со взрывчаткой и ухнуть с километровой дистанции. Даже если муты ломанутся на грохот орудия, мы их покосим шрапнелью с буеров. А если много их будет, поставим паруса и умчимся придумывать другой план.

– Идея хорошая, – одобрил Борис. – Но есть одна беда. Я даже с крыши отеля шлюза толком не видел. Там пипец какой хреновый обзор. Во-первых, сгоревшие отели огибают южный берег полумесяцем. Во-вторых, там очень много зарослей тростника, они тоже видимость не улучшают. Скорее всего, шлюз был скрыт от меня одним из зданий, но хрен знает, каким именно. Так что азимут я тебе не дам.

– Отель низкий, – согласился Макс. – Но у нас будет Юр со своей хреновиной. Я сам от него не в восторге, но с его помощью мы точно поймем, как расположен шлюз и есть ли на него орудийный азимут.

– Вот зараза… – Борис поморщился. – Юр нам весь мозг вынесет своим нытьем. Это жопа будет. Он нам еще на марше деморализует весь личный состав!

– Не боись. Посадим его на транспортный буер, пусть боеприпасам мозги полощет. Все равно к нам его приписали в приказном порядке. Не отвертимся. Да и нужен он нам, тут Кир прав.

– Ну, в таком виде идея хорошая. – Борис кивнул.

– Тогда так и порешим. Иди, собирай народ и начинайте погрузку. Шумовых бомб надо брать много. Залпов на десять.

– Хорошо. Сколько вообще возьмем буеров?

– Всего у нас их сорок. Возьмем десяток, из них один будет нести мортирную установку. И один транспортный. Остальные оставим Хасану для прорыва к аэропорту.

– Да, транспортный точно нужен. На него воду, боеприпасы…

– И Юра, – с усмешкой добавил Борис.

– Хорошо, действуй.

Они оба покинули навес и направились к ангарам.

По мере того как полуденное солнце разогревало песок, крепчал и ветер. Но не пройдет и двух дней, как устойчивый бриз перестанет господствовать и сменится западным ветром из Ливийской пустыни. Он будет дуть каждый день больше месяца, принося удушающую жару и тучи песка. Расчищать заносы тоже придется ежедневно, на что каждый год уходило огромное количество сил всех членов Клана. По-арабски «хамсин» означает «пятьдесят», как раз примерное число дней, отведенных ему природой. Очень предсказуемое и устойчивое явление во всех отношениях. Именно его устойчивость позволяла Кириллу разработать план по использованию этого пусть и неприятного, но полезного в создавшейся ситуации ветра.

Но пока дул бриз, дул хорошо, с удобного направления, с севера, позволив буерам Макса достигнуть окрестностей озера Мариут через два часа после старта. Идти по пустыне курсом галфвинд, без необходимости лавировать галсами, одно удовольствие. Но вот ближе к городу, из-за возникающих турбулентностей, порожденных зданиями, дорожными развязками и эстакадами, песок переставал ложиться гладко, начинал слеживаться складками, на которых буера нещадно трясло, словно они катились по стиральной доске. Пришлось чуть вытравить гротовые шкоты, чтбы снизить скорость до двадцати пяти километров в час. Так трясло меньше, поскольку подвеска вышла из состояния резонанса, но говорить все равно было трудно, и Макс молча правил флагманским буером, возглавлявшим колонну, а Борис стоял рядом, держась за край рулевой консоли. Пыль и песок, поднятые колесами, сдувало в сторону от колонны, так что видимость была для всех одинаковой, независимо от места в колонне. Да и дышать можно было, не прикрывая лицо куфией.

– Почти прибыли, – сообщил Борис, разглядев на северо-востоке здание злополучного отеля, ставшего вчера местом схватки с мутантами.

– Я хочу выдвинуться чуть дальше, – пояснил Макс. – Охота глянуть на озера с такого ракурса, с какого раньше не удавалось.

– Сильно не нужно. Там канал полноводнее, значит, заросли тростника гуще. Ни хрена не разглядеть будет из-за них.