В поисках Чарли (в сокращении)

Мне не хотелось продолжать разговор, и я пошла к машине. Мотор равномерно урчал.

— Это потрясающе, Рик, спасибо тебе большое.

— Да ладно…

— Теперь ты можешь опять заняться лодкой, — сказала я, вставая на цыпочки и целуя его в небритые холодные щеки. — Пойду заберу Джексона и сложу вещи. До свидания, Карен! Спасибо за кофе. Имон! Береги себя.

Я села в машину, захлопнула дверь.

— Счастливого Рождества! — крикнула я в открытое окно.

Выжав сцепление, я прибавила скорость. Повернув вглубь острова, я достала телефон и позвонила Кристиану. Я все время прислушивалась к мотору, но все было в порядке. Струя теплого воздуха из печки согревала руки. За окном порывистый холодный ветер нес по дороге пустые банки из-под пива и мелкие ветки. Домашний телефон Кристиана не отвечал, и я позвонила на мобильный номер, но там была включена голосовая почта.

— Это я… — вот и все, что я смогла сказать автоответчику.

Первый раз я увидела Кристиана в университете, когда была уже на третьем курсе математического факультета. Он заканчивал биологический факультет. В то время я уже была близка с Рори и все выходные проводила с ним в Лондоне. Мы строили планы на будущее, и университетская жизнь потихоньку уходила в прошлое. Несколько раз Кристиан приглашал меня в бар, а однажды даже позвал на домашнюю вечеринку, где было много народу. Но все это я помню смутно. Кристиан уверяет, что мы несколько раз танцевали и один раз он даже обнял и поцеловал меня. Тогда мы договорились не терять связи, но потом быстро забыли друг о друге. Несколько лет назад, получив от него открытку из Мексики, я с трудом вспомнила, какому Кристиану принадлежала витиеватая подпись. Два года назад от общих знакомых я узнала, что он расстался со своей подругой, и даже подумала, что хорошо бы написать ему, но на этом все и кончилось. Когда мы переехали на остров Сэндлинг, я отправила ему короткое письмо о перемене адреса, но была уверена, что он его не получил.

Шесть месяцев тому назад он неожиданно позвонил мне, сказал, что будет на конференции в Англии, и предложил встретиться. После развода я была в подавленном состоянии, и звонок Кристиана оказался очень кстати, но я попыталась отказаться от встречи. Рори сбежал, оставив меня одну, и единственное, что меня поддерживало, это общение с детьми, работа по дому и в нашем заросшем крапивой саду. Я из последних сил пыталась поддерживать уют, и в мои планы не вписывался какой-то полузабытый университетский приятель.

В конце концов встреча состоялась. Увидев Кристиана, я сразу поняла, что могу доверять ему. За полчаса я рассказала ему все, считая, что должна быть с ним предельно честной.

Кристиан по-прежнему был стройным и подтянутым, только волосы поредели и подернулись сединой, а вокруг глаз появились мелкие морщины. Я пыталась вспомнить давно забытые черты его лица и сопоставить с тем, как он выглядел сегодня. Судя по тому, что Кристиан внимательно рассматривал меня, он делал то же самое. И прошлое постепенно вернулось к нам. Мы гуляли по набережной, освещенной лучами закатного солнца, и не заметили, как на землю опустились сумерки. Кристиан рассказывал о птицах, паривших над морем, и мне было стыдно, что я, жительница острова, слышу их названия впервые. Он игриво подтрунивал надо мной. Кристиан проводил меня до дома, я пригласила его выпить стаканчик вина, он поиграл с Джексоном на компьютере и, разумеется, проиграл. Потом появилась Чарли, которая недовольно сверкнула глазами и прошла в комнату, не снимая грязных ботинок. Кристиан держался с детьми без показного панибратства. Он позвонил мне в тот же вечер и попросил разрешения прийти к нам завтра на ужин. Он пообещал купить пудинг, вино и что-нибудь вкусное для детей, если я скажу, что они любят…

Итак, оставив ему краткое сообщение, я направила машину к центру города. После завтрака я отвезла Джексона к его другу Райану и пообещала скоро заехать за ним. Скоро — понятие растяжимое, но я слышала, как Бонни, мать Райана, говорила что-то о рождественских покупках, и надо было торопиться. До их дома я доехала за несколько минут и постучала в дверь.

— Простите меня, пожалуйста, — сказала я Бонни. — Вы собирались куда-то идти, а я нарушила ваши планы.

— Ничего страшного, — с улыбкой ответила Бонни.

Ее великодушие смутило меня еще больше. Мы жили на острове почти два года, а я так и не удосужилась обзавестись друзьями, хотя Бонни была лучшей кандидатурой на роль подруги. Она находилась в том же положении, что и я, — одна растила маленького сына и при этом никогда не жаловалась. Она всегда была приветливой и жизнерадостной, эта крупная женщина с короткой стрижкой и красными щеками. Если бы Бонни захотела работать клоуном в цирке, то даже грим не пришлось бы накладывать.

— Вы же хотели купить рождественские подарки?

— Да, хотела. У меня есть правило: все рождественские покупки надо делать в один день, и сегодня именно такой день.

— Но из-за меня у вас осталось только полдня, — сказала я.

— Три четверти дня, уж если быть точной. Мы с Райаном поедем в город и вернемся не раньше шести, навьюченные как лошади.

— Мне остается только поздравить вас обоих с Рождеством, — сказала я, — и с Новым годом.

— Вот и отлично, — кивнула Бонни. — Вы улетаете на отдых? Отличный способ отметить сорокалетие. Жаль, что мы не увидим вас на праздники. Давайте как-нибудь соберемся в будущем году.

Я пошла за Джексоном — он сидел у компьютера. Они с Райаном играли в стрелялки. Джексон неохотно оторвался от игры, а его приятель, кажется, даже не заметил, что мы уходим.

Не успев сесть на заднее сиденье, Джексон немедленно достал портативную компьютерную игру. Высунув от напряжения кончик языка, он сосредоточился на игре. Мысленно я еще раз пробежала по списку самых важных вещей: паспорта, билеты, кредитные карточки. Если мне удастся ничего не забыть и приехать в аэропорт вовремя, все остальное не имеет значения.

Я решила не петлять по маленьким улочкам и поехала домой по основной дороге. Сначала я выехала на главную улицу, повернула налево и проехала прямо до берега, где повернула направо к пустой стоянке для трейлеров, к лодочной мастерской, во дворе которой зимовали вверх килем легкие суденышки.

Наш дом стоял в общем ряду островных коттеджей. Это были старые, покосившиеся строения, но наш выглядел хуже всех. Он был обшит напиленными из старых бочек досками и напоминал старую, залатанную лодку, вытащенную на берег и перевернутую вверх дном. Такой сырой дом с неуютными, тесными комнатушками было невозможно продать, но мы с Рори почему-то сразу в него влюбились. Из окон спальни можно было увидеть лишь полоску берега, море и небо.

Подходя к двери, мы с Джексоном услышали, что за ней отчаянно скребется и скулит собака.

— Сладж, прекрати немедленно! — прокричала я.

Не успела я открыть дверь, как под ноги нам кинулся черный шерстяной комок. Время после нашего переезда и до того, как ушел Рори, слилось для меня в один общий кошмар из неоплаченных счетов, недоделанного ремонта и новых счетов. Единственное, что осталось положительного после Рори, — это ласковая псина, которую он купил, уступив просьбам детей. За день до побега Рори принес домой щенка лабрадора. Собаку — это была девочка — назвали Сладж.

Вместо Рори с нами осталась жить верная Сладж… Джексон в сотый раз спросил, почему мы не можем взять собаку с собой в самолет, а я в сотый раз ответила, что собака слишком большая. Джексон предложил оформить Сладж собачий паспорт, но я сказала, что на это требуется много времени и денег, хотя на самом деле я просто не знала, как это делается.

Вчера вечером у нас с Чарли был жаркий спор по телефону. Я сказала, что было бы неплохо, если бы последнюю ночь перед отъездом она провела дома. Чарли как ни в чем не бывало спросила почему. Я ответила, что мне надо помочь собраться и кое-что сделать по дому. Этот аргумент никогда не срабатывал. Когда она неожиданно сменила гнев на милость и сказала, что придет утром пораньше, покормит Сладж, постирает белье, уберется в комнате и упакует вещи, я не нашлась что ответить. Она сказала, что разнесет газеты по дороге домой, и добавила, что времени еще много. Действительно, тогда еще оставалось много времени…

Утром я не стала кормить собаку, и голодная Сладж поступила так, как всегда в подобной ситуации — нашла еду в другом месте. На сей раз это была коробка с овсяными хлопьями, которые вперемешку с картонными обрывками валялись теперь по всей кухне. Хорошо, что Сладж не тронула почту, просунутую в щель под дверью, — в основном поздравительные открытки.

Я подобрала почту, достала пылесос и быстро привела кухню в первозданный вид. Джексон насыпал корма собаке, хотя та совсем не была голодна.

Меня не возмутило даже то, что мокрое белье так и лежало в стиральной машине. Уж если Чарли не покормила собаку, то о белье вообще можно было не говорить.

Было совершенно очевидно, что Чарли не убиралась в своей комнате и тем более не собирала вещи. Поднявшись на второй этаж, я заглянула в ее комнату. Кровать была смята, одежда валялась на полу, рядом лежал пустой футляр для скрипки, коврик из искусственного меха, карандаши, сломанная линейка, ножницы, пара шлепанцев, несколько лазерных дисков и пустых коробок из-под них, несколько журналов для подростков, пижамная курточка и три банных полотенца. Судя по всему, Чарли брала новое полотенце каждый раз, когда принимала ванну или душ. Получив в распоряжение целую комнату, она никого в нее не допускала, я тоже редко туда заглядывала. Мы договорились, что Чарли будет полной хозяйкой в своей спальне, но в порядке компенсации станет помогать в уборке дома. Не могу сказать, что Чарли всегда делала это вовремя, но я со своей стороны старалась этого не замечать.

Чарли всегда была со мной откровенна, делилась своими страхами и проблемами. Потом Чарли подросла, и все изменилось, но я по-прежнему была в курсе ее самых важных секретов. Иногда мне казалось, что она отстраняется от меня, но я понимала, что с этим придется смириться, ведь дочь взрослеет.

Я решила, что ничего не буду трогать в комнате и не стану собирать ее вещи. Который теперь час? Я посмотрела на руку. Часов на запястье не оказалось. Куда же они подевались? Наверное, остались на полу около кровати. Неожиданно из настольных часов Чарли выскочила смешная овечка и проблеяла время: одиннадцать часов. Пока спешить некуда. Я вышла из комнаты, прихватив с собой шлепанцы. Чарли обязательно их забудет, а тратить деньги на новые было жалко. Я засунула шлепанцы в свой чемодан.

Спускаясь по лестнице, я столкнулась с Джексоном: он держал в руках видеокамеру. Рори купил эту камеру год назад, но мы ни разу даже не достали ее из коробки. Я хотела взять видеокамеру с собой во Флориду и уже ее упаковала, но Джексон словно по запаху чувствовал, где лежит электроника, так же как Чарли безошибочно находила спрятанный шоколад.

— Что ты делаешь? — спросила я.

— Снимаю, — ответил Джексон. — Это так интересно!

— Мы возьмем камеру с собой, — сказала я. — Я специально зарядила аккумуляторы.

— Не волнуйся, я заряжу еще раз, — ответил Джексон.

Я прекрасно знала, что если Джексон завладеет техникой, то оторвать его от нее можно только хирургическим путем. Но сейчас мне было не до него, моя голова была занята другим. Уже одиннадцать часов. Чарли могла бы понежиться в постели в первый день каникул, но ей нужно разнести газеты и подготовиться к отъезду. Я взяла трубку и позвонила ей на мобильный. Вместо ответа включилась голосовая почта, но это ничего не значило, так как на острове было несколько мертвых зон, куда не проходили звонки. Кроме того, Чарли могла выключить телефон. Ничего, позвоню ей еще раз попозже. А пока выпью кофе, заодно просмотрю письма и открою бандероль.

Я решила выпить кофе и взяла фарфоровую чашку, которую Рори подарил мне на день рождения в прошлом году. Я вспомнила, как разворачивала подарок, сидя за кухонным столом. Тогда мне исполнилось тридцать девять, я была замужем и считала, что нас обоих еще многое ждет впереди. Теперь мне исполнилось сорок, а наш брак остался лишь в воспоминаниях. Зато у меня появился Кристиан, я снова чувствую себя молодой и желанной, полной новых надежд. Любовь всегда все меняет.

Кофе на плите закипел, я налила себе полную чашку и открыла первый конверт. Это было поздравление от старой школьной подруги. Всего пришло около десятка поздравлений и три маленьких подарка: пара сережек, комикс «Как не стареть» и диск с песнями какой-то знойной певички, о которой я никогда раньше не слышала. Сначала я не обратила внимания на большой коричневый конверт, подумав, что в нем лежит какая-то рекламная брошюра. Открыв конверт, я обнаружила в нем глянцевую фотографию Джексона и Чарли. Это было поздравление с сорокалетием от детей, подписанное ими обоими.

Фотография растрогала меня до слез. Джексон, аккуратно причесанный, сидел и серьезно смотрел карими глазами прямо на меня. Чарли стояла у него за спиной, ее рыжие волосы торчали в разные стороны, на лице улыбка и ямочка на правой щеке.

— Джексон, — крикнула я громко, — это так мило!

— Что? — послышалось в ответ.

— Какая замечательная фотография!

— А… Это была идея Чарли. Она сказала, что будет интереснее, если ты получишь фотографию по почте.

— Это действительно здорово, — сказала я как можно громче. — А кто фотографировал?

Джексон заглянул в кухню.

— Ну, я не помню. Какая-то подружка Чарли, в прошлый выходной.

— В воскресенье?

— Ага, только я не помню, как ее звали.

— Спасибо большое! Я повешу фотографию в спальне.

Я решила обязательно вставить фотографию в рамку со стеклом, а сейчас прикрепила ее магнитами на дверцу холодильника. Отлично! Что же делать дальше? Надо положить в багажник пакет с купальниками, маской, трубкой и ластами. Затем я помыла посуду и протерла пол в кухне. Мне хотелось, чтобы Рената приехала в чистый дом. Я сняла с кроватей постельное белье и сложила в кухне, чтобы постирать по возвращении.

Часы над плитой показывали четверть двенадцатого. Я еще раз позвонила Чарли, но там по-прежнему был автоответчик.

Я решила, что успею вымыть голову до того, как Чарли вернется и на час залезет в ванну. Я уже смывала шампунь, когда кто-то постучал в дверь. Собака громко зарычала. В дверь опять постучали, на этот раз громче и настойчивее. Неужели Чарли опять забыла ключ? Я выскочила из ванной, набросила халат и побежала вниз открывать дверь, на ходу вытирая волосы. «Сейчас я тебе покажу возвращение блудной дочери!» — подумала я, но, к моему удивлению, это была не Чарли.

На крыльце толпилось человек десять-двенадцать. Увидев меня, они нестройно заголосили: «С днем рожденья!..» Появление гостей было незапланированным, и я пришла в ужас.

Впереди всех стоял Джоэл, в джинсах и зеленой куртке. Он был на голову выше остальных и был единственным, кто не пел. С Джоэлом у нас были натянутые отношения. Я запретила ему приходить ко мне домой, но сегодня он привел с собой жену, Аликс, которая выглядывала из-за его плеча. Хуже всего было то, что среди гостей был и наш викарий. Он орал громче всех. Мое смятение, видимо, передалось бедняжке Сладж, которая никогда не была хорошей сторожевой собакой и теперь тихо скулила, прижавшись к моим ногам.

— Сюрприз! — объявил Джоэл.

Больше всего мне хотелось захлопнуть дверь у них перед носом, но я понимала, что этого делать нельзя. Все они мои соседи, такие же, как я, островитяне. И я сменила гнев на милость, изобразив на лице счастливую улыбку.

— Это все Чарли придумала! — восторженно проговорила Эшли, подруга моей дочери. На ней был черный бархатный пиджак, едва прикрывающий короткую зеленую юбку с оборками. Ее лицо напоминало фотографию из модного журнала: малиновые пухлые губы, черные брови дугой.

— А где же она сама? — удивилась я.

— Мы договорились прийти в одиннадцать, но нам показалось, что это слишком рано.

— Да уж, в одиннадцать действительно для меня рановато, — промямлила я в ответ.

— В любом случае для тебя это приятный сюрприз, — сухо заметила Аликс, неодобрительно глянув на мой серый халат, не соответствующий торжественности момента.

— Позволь нам войти, Нина, мы замерзли, — сказал незнакомый мужчина, помахав над головой бутылкой шампанского.

Я не могла вспомнить, где раньше его видела, так же как и женщину, которую он обнимал за плечи.

— Ребята, мне надо уложить вещи, — сказала я, — мы улетаем через пару часов.

Незнакомый парень быстро откупорил бутылку, и мне ничего не оставалось, как отступить в сторону, пока маленькая армия входила в дом. Кто-то сунул мне в руки букет цветов.

Я пожалела, что не решилась захлопнуть перед ними дверь, но было уже поздно: гости заполонили дом, выставляя на стол бутылки и разворачивая свертки. Здесь были Кэрол, учительница младших классов, с мужем; мать Эшли; адвокат Джоанна или Джозефина, следом шли Рик и Карен, замыкал шествие Имон.

— Чувствуйте себя как дома, — сказала я, хотя это было совершенно излишним. Аликс насыпала чипсы в глубокую тарелку, викарий достал из буфета бокалы для шампанского.

— Откроете дверь, если придет кто-нибудь еще, — попросила я. — Пойду надену что-нибудь нарядное.

— Возьми с собой выпить, — кто-то протянул мне бокал.

— Я не могу, мне вести машину.

— Я сварю тебе кофе, — предложил Джоэл.

— Спасибо, ты очень любезен, — ответила я.

— Иди переодевайся быстрее. Я все сам сделаю. Извини, что я не во фраке, мне еще надо поработать сегодня.

— Это не имеет значения. — Мне действительно было все равно, как он одет и тем более что ему еще надо где-то работать.

Я быстро побежала наверх и по пути заглянула в комнату Джексона. Он сидел на кровати, в идеально убранной комнате, и снимал на видеокамеру собственные ноги.

— Джексон, внизу полно народу, — шепотом предупредила я.

Джексон поднял камеру и направил на меня.

— Чарли просила тебе не рассказывать.

— Это я уже поняла. Где она сама? Больше вы ничего не придумали?

— Не знаю…

Внизу кто-то постучал в дверь, и Сладж залаяла. Голоса и смех гостей стали громче.

— Перестань снимать меня, — сказала я недовольно.

Джексон положил камеру на кровать.

— Чарли скоро придет. Ты же ее знаешь. Она думала, тебе это будет приятно.

Я пошла к себе в спальню и еще раз попыталась дозвониться до Чарли. И снова услышала автоответчик.

— Чарли, где ты? — Я оставила очередное сообщение. — Это уже не смешно. У нас полно гостей, спасибо тебе, а нам через два часа лететь во Флориду, так что давай немедленно домой.

Я надела майку и джинсы, причесалась и даже надела новые сережки — их мне прислал на день рождения Кристиан. Воспользовавшись моментом, я склонилась над чемоданом и быстро проверила содержимое. Я все бы сейчас отдала, чтобы оказаться в аэропорту. Лучше находиться там, шатаясь по залу ожидания и покупая ненужные безделушки, чем маяться сейчас внизу с непрошеными гостями. Я снова набрала номер Кристиана. На этот раз он ответил.

— Привет, — сказала я как можно спокойнее. — Это опять я. Я так хочу тебя видеть!

— Я тоже, — ответил Кристиан. — Ты где? Судя по голосам, ты звонишь из паба.

— Я тебе все потом расскажу.

— Не опаздывайте.

— Не опоздаем, хотя я до сих пор не нашла Чарли. Но не бойся, мы приедем вовремя.

Несколько минут я стояла и смотрела в окно. Приближалась приливная волна, и полоса илистого берега блестела на солнце. На остров медленно надвигался туман, но еще можно было разглядеть вдали очертания старых затопленных судов и бетонных дотов, установленных во время Второй мировой войны. Планировалось, что солдаты, укрытые в дотах, будут расстреливать немцев, если те попытаются занять остров. Но немцы так и не пришли, а доты остались и теперь уже наполовину ушли в песок.