Вчера еще в глаза глядел (сборник)

Вчера еще в глаза глядел,А нынче – все косится в сторону!Вчера еще до птиц сидел, –Все жаворонки нынче – вороны!Я глупая, а ты умен,Живой, а я остолбенелая.О, вопль женщин всех времен:«Мой милый, что тебе я сделала?!»И слезы ей – вода, и кровь –Вода, – в крови, в слезах умылася!Не мать, а мачеха – Любовь:Не ждите ни суда, ни милости.Увозят милых корабли,Уводит их дорога белая…И стон стоит вдоль всей земли:«Мой милый, что тебе я сделала?»Вчера еще – в ногах лежал!Равнял с Китайскою державою!Враз обе рученьки разжал, –Жизнь выпала – копейкой ржавою!Детоубийцей на судуСтою – немилая, несмелая.Я и в аду тебе скажу:«Мой милый, что тебе я сделала?»Спрошу я стул, спрошу кровать:«За что, за что терплю и бедствую?»«Отцеловал – колесовать:Другую целовать», – ответствуют.Жить приучил в самом огне,Сам бросил – в степь заледенелую!Вот что ты, милый, сделал мне!Мой милый, что тебе – я сделала?Все ведаю – не прекословь!Вновь зрячая – уж не любовница!Где отступается Любовь,Там подступает Смерть-садовница.Само – что дерево трясти! –В срок яблоко спадает спелое…– За все, за все меня прости,Мой милый, – что тебе я сделала!14 июня 1920

Евреям

Так бессеребренно – так бескорыстно,Как отрок – нежен и как воздух синь,Приветствую тебя ныне и присноВо веки веков. – Аминь.Двойной вражды в крови своей поповскойИ шляхетской – стираю письмена.Приветствую тебя в Кремле московском,Чужая, чудная весна!Кремль почерневший! Попран! – Предан! –Продан!Над куполами воронье кружит.Перекрестясь – со всем простым народомЯ повторяла слово: жид.И мне – в братоубийственном угаре –Крест православный – Бога затемнял!Но есть один – напрасно имя ГарриНа Генриха он променял!Ты, гренадеров певший в русском поле,Ты, тень Наполеонова крыла, –И ты жидом пребудешь мне, доколеНе просияют купола!Май 1920

«В подвалах – красные окошки…»

В подвалах – красные окошки.Визжат несчастные гармошки, –Как будто не было флажков,Мешков, штыков, большевиков.Так русский дух с подвалом сросся, –Как будто не было и вовсеНа Красной площади – гробов,Ни обезглавленных гербов.……ладонь с ладонью –Так наша жизнь слилась с гармонью.Как будто ИнтернационалУ нас и дня не гостевал.Август 1920

Петру

Вся жизнь твоя – в едином крике– На дедов – за сынов!Нет, Государь Распровеликий,Распорядитель снов,Не на своих сынов работал, –Бесам на торжество! –Царь-Плотник, не стирая потаС обличья своего.Не ты б – все по сугробам санкиТащил бы мужичок.Не гнил бы там на полустанкеПоследний твой внучок[6].Не ладил бы, лба не подъемля,Ребячьих кораблев –Вся Русь твоя святая в землюНе шла бы без гробов.Ты под котел кипящий этот –Сам подложил углей!Родоначальник – ты – Советов,Ревнитель Ассамблей!Родоначальник – ты – развалин,Тобой – скиты горят!Твоею же рукой проваленТвой баснословный град…Соль высолил, измылил мыльце –Ты, Государь-кустарь!Державного однофамильцаКровь на тебе, бунтарь!Но нет! Конец твоим затеям!У брата есть – сестра…– На Интернацьонал – за терем!За Софью – на Петра!Август 1920

Волк

Было дружбой, стало службой.Бог с тобою, брат мой волк!Подыхает наша дружба:Я тебе не дар, а долг!Заедай верстою версту,Отсылай версту к версте!Перегладила по шерстке, –Стосковался по тоске!Не взвожу тебя в злодеи, –Не твоя вина – мой грех:Ненасытностью своеюПерекармливаю всех!Чем на вас с кремнем-огнивомВ лес ходить – как Бог судил, –К одному бабье ревниво:Чтобы лап не остудил.Удержать – перстом не двину:Перст – не шест, а лес велик.Уноси свои седины,Бог с тобою, брат мой клык!Прощевай, седая шкура!И во сне не вспомяну!Новая найдется дура –Верить в волчью седину.Октябрь 1920

«Любовь! Любовь! И в судорогах, и в гробе…»

Любовь! Любовь! И в судорогах, и в гробеНасторожусь – прельщусь – смущусь – рванусь.О милая! – Ни в гробовом сугробе,Ни в облачном с тобою не прощусь.И не на то мне пара крыл прекрасныхДана, чтоб на сердце держать пуды.Спеленутых, безглазых и безгласныхЯ не умножу жалкой слободы.Нет, выпростаю руки! – Стан упругийЕдиным взмахом из твоих пелен– Смерть – выбью! Верст на тысячу в округеРастоплены снега и лес спален.И если все ж – плеча, крыла, коленаСжав – на погост дала себя увесть, –То лишь затем, чтобы, смеясь над тленом,Стихом восстать – иль розаном расцвесть!Около 28 ноября 1920

«Знаю, умру на заре! На которой из двух…»

Знаю, умру на заре! На которой из двух,Вместе с которой из двух – не решить по заказу!Ах, если б можно, чтоб дважды мой факел потух!Чтоб на вечерней заре и на утренней сразу!Пляшущим шагом прошла по земле! – Неба дочь!С полным передником роз! – Ни ростка не наруша!Знаю, умру на заре! – Ястребиную ночьБог не пошлет по мою лебединую душу!Нежной рукой отведя нецелованный крест,В щедрое небо рванусь за последним приветом.Прорезь зари – и ответной улыбки прорез…Я и в предсмертной икоте останусь поэтом!Москва, декабрь 1920

Большевик

От Ильменя – до вод КаспийскихПлеча рванулись вширь.Бьет по щекам твоим – российскийРумянец-богатырь.Дремучие – по всей по крепкойБашке – встают леса.А руки – лес разносят в щепки,Лишь за топор взялся!Два зарева: глаза и щеки.– Эх, уж и кровь добра! –Глядите-кось, как руки в боки,Встал посреди двора!Весь мир бы разгромил – да проймыЖмут – не дают дыхнуть!Широкой доброте разбойнойСмеясь – вверяю грудь!И земли чуждые пытая,– Ну, какова, мол, новь? –Смеюсь, – все ты же, Русь святая,Малиновая кровь!31 января 1921

Роландов рог

Как нежный шут о злом своем уродстве,Я повествую о своем сиротстве…За князем – род, за серафимом – сонм,За каждым – тысячи таких, как он,Чтоб, пошатнувшись, – на живую стенуУпал и знал, что – тысячи на смену!Солдат – полком, бес – легионом горд.За вором – сброд, а за шутом – всё горб.Так, наконец, усталая держатьсяСознаньем: перст и назначеньем: драться,Под свист глупца и мещанина смех –Одна из всех – за всех – противу всех! –Стою и шлю, закаменев от взлету,Сей громкий зов в небесные пустоты.И сей пожар в груди тому залог,Что некий Карл тебя услышит, рог!Март 1921

«Как закон голубиный вымарывая…»

Как закон голубиный вымарывая, –Руку судорогой не свело, –А случилось: заморское маревоРусским заревом здесь расцвело.Два крыла свои – эвот да эвона –…………………. истрепала любовь…Что из правого-то, что из левого –Одинакая пролита кровь…Два крыла православного складеня –……………………. промеж ними двумя –А понять ничего нам не дадено,Голубиной любви окромя…Эх вы правая с левой две варежки!Та же шерсть вас вязала в клубок!Дерзновенное слово: товарищиСменит прежняя быль: голубок.Побратавшись да левая с правою,Встанет – всем Тамерланам на грусть!В струпьях, в язвах, в проказе – оправдана,Ибо есть и останется – Русь.13 марта 1921

Ученик

Сказать – задумалась о чем?

В дождь – под одним плащом,

В ночь – под одним плащом, потом

В гроб – под одним плащом.

1. «Быть мальчиком твоим светлоголовым…»

Быть мальчиком твоим светлоголовым,– О, через все века! –За пыльным пурпуром твоим брести в суровомПлаще ученика.Улавливать сквозь всю людскую гущуТвой вздох животворящДушой, дыханием твоим живущей,Как дуновеньем – плащ.Победоноснее Царя ДавидаЧернь раздвигать плечом.От всех обид, от всей земной обидыСлужить тебе плащом.Быть между спящими ученикамиТем, кто во сне – не спит.При первом чернью занесенном камнеУже не плащ – а щит!(О, этот стих не самовольно прерван!Нож чересчур остер!)И – вдохновенно улыбнувшись – первымВзойти на твой костер.15 апреля 1921

2. «Есть некий час – как сброшенная клажа…»

Есть некий час…

Тютчев.Есть некий час – как сброшенная клажа:Когда в себе гордыню укротим.Час ученичества, он в жизни каждойТоржественно-неотвратим.Высокий час, когда, сложив оружьеК ногам указанного нам – Перстом,Мы пурпур Воина на мех верблюжийСменяем на песке морском.О, этот час, на подвиг нас – как ГолосВздымающий из своеволья дней!О, этот час, когда как спелый колосМы клонимся от тяжести своей.И колос взрос, и час веселый пробил,И жерновов возжаждало зерно.Закон! Закон! Еще в земной утробеМной вожделенное ярмо.Час ученичества! Но зрим и ведомДругой нам свет, – еще заря зажглась.Благословен ему грядущий следомТы – одиночества верховный час!15 апреля 1921

3. «Солнце Вечера – добрее…»

Солнце Вечера – добрееСолнца в полдень.Изуверствует – не греетСолнце в полдень.Отрешеннее и кротчеСолнце – к ночи.Умудренное, не хочетБить нам в очи.Простотой своей – тревожа –Королевской,Солнце Вечера – дорожеПеснопевцу!Распинаемое тьмойЕжевечерне,Солнце Вечера – не кланяетсяЧерни.Низвергаемый с престолуВспомни – Феба!Низвергаемый – не долуСмотрит – в небо!О, не медли на соседнейКолокольне!Быть хочу твоей последнейКолокольней.16 апреля 1921

4. «Пало прениже волн…»

Пало прениже волнБремя дневное.Тихо взошли на холмВечные – двое.Тесно – плечо с плечом –Встали в молчанье.Два – под одним плащом –Ходят дыханья.Завтрашних спящих войнВождь – и вчерашних,Молча стоят двойнойЧерною башней.Змия мудрей стоят,Голубя кротче.– Отче, возьми в назад,В жизнь свою, отче!Через все небо – дымВоинств Господних.Борется плащ, двойнымВздохом приподнят.Ревностью взор разъят,Молити ропщет…– Отче, возьми в закат,В ночь свою, отче!Празднуя ночи вход,Дышат пустыни.Тяжко – как спелый плод –Падает: – Сыне!Смолкло в своем хлевуСтадо людское.На золотом холмуДвое – в покое.19 апреля 1921

5. «Был час чудотворен и полн…»

Был час чудотворен и полн,Как древние были.Я помню – бок ό бок – на холм,Я помню – всходили…Ручьев ниспадающих речьСплеталась предивноС плащом, ниспадающим с плечВолной неизбывной.Все выше, все выше – высотПоследнее злато.Сновидческий голос: ВосходНавстречу Закату.21 апреля 1921

6. «Все великолепье…»

Все великолепьеТруб – лишь только лепетТрав – перед Тобой.Все великолепьеБурь – лишь только щебетПтиц – перед Тобой.Все великолепьеКрыл – лишь только трепетВек – перед Тобой.23 апреля 1921

7. «По холмам – круглым и смуглым…»

По холмам – круглым и смуглым,Под лучом – сильным и пыльным,Сапожком – робким и кротким –За плащом – рдяным и рваным.По пескам – жадным и ржавым,Под лучом – жгущим и пьющим,Сапожком – робким и кротким –За плащом – следом и следом.По волнам – лютым и вздутым,Под лучом – гневным и древним,Сапожком – робким и кротким –За плащом – лгущим и лгущим…25 апреля 1921

«На што мне облака и степи…»

На што мне облака и степиИ вся подсолнечная ширь!Я раб, свои взлюбивший цепи,Благословляющий Сибирь.Эй вы, обратные по трахту!Поклон великим городам.Свою застеночную шахтуЗа всю свободу не продам.Поклон тебе, град Божий, Киев!Поклон, престольная Москва!Поклон, мои дела мирские!Я сын, не помнящий родства…Не встанет – любоваться рожьюПокойник, возлюбивший гроб.Заворожил от света БожьяМеня верховный рудокоп.3 мая 1921

«Душа, не знающая меры…»

Душа, не знающая меры,Душа хлыста и изувера,Тоскующая по бичу.Душа – навстречу палачу,Как бабочка на хризалиды!Душа, не съевшая обиды,Что больше колдунов не жгут.Как смоляной высокий жгутДымящая под власяницей…Скрежещущая еретица,– Саванароловой сестра –Душа, достойная костра!10 мая 1921

Марина

1. «Быть голубкой его орлиной!..»

Быть голубкой его орлиной!Больше матери быть, – Мариной!Вестовым – часовым – гонцом –Знаменосцем – льстецом придворным!Серафимом и псом дозорнымОхранять непокойный сон.Сальных карт захватив колоду,Ногу в стремя! – сквозь огнь и воду!Где верхом – где ползком – где вплавь!Тростником – ивняком – болотом,А где конь не берет, – там лётом,Все ветра полонивши в плащ!Черным вихрем летя беззвучным,Не подругою быть – сподручным!Не единою быть – вторым!Близнецом – двойником – крестовымСтройным братом, огнем костровым,Ятаганом его кривым.Гул кремлевских гостей незваных.Если имя твое – Басманов,Отстранись. – Уступи любви!Распахнула платок нагрудный.– Руки настежь! – Чтоб в день свой судныйНе в басмановской встал крови.11 мая 1921

2. «Трем Самозванцам жена…»

Трем Самозванцам жена,Мнишка надменного дочь,Ты – гордецу своемуНе родившая сына…В простоволосости снаВ гулкий оконный пролетТы, гордецу своемуНе махнувшая следом…На роковой площадиОт оплеух и плевковТы, гордеца своегоНе покрывшая телом…В маске дурацкой лежал,С дудкой кровавой во рту.– Ты, гордецу своемуНе отершая пота…– Своекорыстная кровь! –Проклята, проклята будьТы – Лжедимитрию смогшаябыть Лжемариной!11 мая 1921

3. «– Сердце, измена!..»

– Сердце, измена!– Но не разлука!И воровскую смуглую рукуК белым губам.Краткая встряска костей о плиты.– Гришка! – Димитрий!Цареубийцы! Псекровь холопья!И – повторенным прыжком –На копья!11 мая 1921

4. «– Грудь Ваша благоуханна…»

– Грудь Ваша благоуханна, –Как розмариновый ларчик…Ясновельможна панна…– Мой молодой господарник…– Чем заплачу за щедроты:Темен, негромок, непризнан…Из-под ресничного взлетуЧто-то ответило: – Жизнью!В каждом пришельце гонимомПану мы Иезусу – служим…Мнет в замешательстве мнимомГорсть неподдельных жемчужин.Перлы рассыпались, – слезы!Каждой ресницей нацелясь,Смотрит, как в прахе елозя,Их подбирает пришелец.13 мая 1921

Разлука

Сереже

1. «Башенный бой…»

Башенный бойГде-то в Кремле.Где на земле,Где –Крепость моя,Кротость моя,Доблесть моя,Святость моя.Башенный бой.Брошенный бой.Где на земле –МойДом,Мой – сон,Мой – смех,Мой – свет,Узких подошв – след.Точно рукойСброшенный в ночь –Бой.– Брошенный мой!Май 1921

2. «Уроненные так давно…»

Уроненные так давноВздымаю руки.В пустое черное окноПустые рукиБросаю в полуночный бойЧасов, – домойХочу! – Вот так: вниз головой– С башни! – Домой!Не о булыжник площадной:В шепот и шелест…Мне некий Воин молодойКрыло подстелет.Май 1921

3. «Всё круче, всё круче…»

Всё круче, всё кручеЗаламывать руки!Меж нами не верстыЗемные – разлукиНебесные реки, лазурные земли,Где друг мой навеки уже –Неотъемлем.Стремит столбоваяВ серебряных сбруях.Я рук не ломаю!Я только тяну их– Без звука! –Как дерево-машет-рябинаВ разлуку,Во след журавлиному клину.Стремит журавлиный,Стремит безоглядно.Я спеси не сбавлю!Я в смерти – наряднойПребуду – твоей быстроте златоперойПоследней опоройВ потерях простора!Июнь 1921

4. «Смуглой оливой…»

Смуглой оливойСкрой изголовье.Боги ревнивыК смертной любови.Каждый им шелестВнятен и шорох.Знай, не тебе лишьЮноша дорог.Роскошью майскойКто-то разгневан.ОстерегайсяЗоркого неба.Думаешь – скалыМанят, утесы,Думаешь, славыМедноголосыйЗов его – в гущу,Грудью на копья?Вал восстающий– Думаешь – топит?Дольнее жало– Веришь – вонзилось?Пуще опалы –Царская милость!Плачешь, что поздноБродит в низинах.Не земнородныхБойся, – незримых!Каждый им волосВедом на гребне.ТысячеокиБоги, как древле.Бойся не тины, –Тверди небесной!Ненасытимо –Сердце Зевеса!25 июня 1921

5. «Тихонько…»

ТихонькоРукой осторожной и тонкойРаспутаю путы:Ручонки – и ржаньюПослушная, зашелестит амазонкаПо звонким, пустым ступеням расставанья.Топочет и ржетВ осиянном пролетеКрылатый. – В глаза – полыханье рассвета.Ручонки, ручонки!Напрасно зовете:Меж ними – струистая лестница Леты.27 июня 1921

6. «Седой – не увидишь…»

Седой – не увидишь,Большим – не увижу.Из глаз неподвижныхСлезинки не выжмешь.На всю твою муку,Раззор – плач:– Брось руку!Оставь плащ!В бесстрастииКаменноокой камеи,В дверях не помедлю,Как матери медлят:(Всей тяжестью крови,Колен, глаз –В последний земнойРаз!)Не крадущимся перешибленным зверем, –Нет, каменной глыбоюВыйду из двери –Из жизни. – О чем жеСлезам течь,Раз – камень с твоихПлеч!Не камень! – УжеШиротою орлиною –Плащ! – и уже по лазурным стремнинамВ тот град осиянный,Куда – взятьНе смеет дитяМать.28 июня 1921

7. «Ростком серебряным…»

Ростком серебрянымРванулся ввысь.Чтоб не узрел егоЗевес –Молись!При первом шелестеСтрашись и стой.Ревнивы к прелестиОни мужской.Звериной челюстиСтрашней – их зов.Ревниво к прелестиГнездо богов.Цветами, лаврамиЗаманят ввысь.Чтоб не избрал егоЗевес –Молись!Всё небо в грохотеОрлиных крыл.Всей грудью грохайся –Чтоб не сокрыл.В орлином грохоте– О клюв! О кровь! –Ягненок крохотныйПовис – Любовь…Простоволосая,Всей грудью – ниц…Чтоб не вознес егоЗевес –Молись!29 июня 1921

8. «Я знаю, я знаю…»

Я знаю, я знаю,Что прелесть земная,Что эта резная,Прелестная чаша –Не более наша,Чем воздух,Чем звезды,Чем гнезда,Повисшие в зорях.Я знаю, я знаю,Кто чаше – хозяин!Но легкую ногу вперед – башнейВ орлиную высь!И крылом – чашуОт грозных и розовых уст –Бога!30 июня 1921

<9> «Твои…… черты…»

Твои…… черты,Запечатленные Кануном;Я буду стариться, а тыОстанешься таким же юным.Твои……черты,Обточенные ветром знойным.Я буду горбиться, а тыОстанешься таким же стройным.Волос полуденная тень,Склоненная к моим сединам…Ровесник мой год в год, день в день,Мне постепенно станешь сыном…Нам вместе было тридцать шесть,Прелестная мы были пара…И – радугой – благая весть:……………. – не буду старой!Троицын день 1921

<10> «Последняя прелесть…»

Последняя прелесть,Последняя тяжесть:Ребенок, у ног моихБьющий в ладоши.Но с этой последнеюПрелестью – справлюсь,И эту последнюю тяжесть я –Сброшу.Всей женскою лестьюЯзвя вдохновенной,Как будто не отрокУ ног, а любовник –О шествиях –Вдоль изумленной ВселеннойПод ливнем лавровым,Под ливнем дубовым.Последняя прелесть,Последняя тяжесть –Ребенок, за плащ ухватившийся… – В мукеРожденный! – Когда-нибудь людям расскажешь,Что не было равной –В искусстве Разлуки!19 июля 1921

«Два зарева! – нет, зеркала!..»

Μ. Α. Кузмину

Два зарева! – нет, зеркала!Нет, два недуга!Два серафических жерла,Два черных кругаОбугленных – из льда зеркал,С плит тротуарных,Через тысячеверстья залДымят – полярных.Ужасные! – Пламень и мрак!Две черных ямы.Бессонные мальчишки – так –В больницах: Мама!Страх и укор, ах и аминь…Взмах величавый…Над каменностию простынь –Две черных славы.Так знайте же, что реки – вспять,Что камни – помнят!Что уж опять они, опятьВ лучах огромныхВстают – два солнца, два жерла,– Нет, два алмаза! –Подземной бездны зеркала:Два смертных глаза.2 июля 1921

Вестнику

Скрежещут якорные звенья,Вперед, крылатое жилье!Покрепче, чем благословенье,С тобой – веление мое!Мужайся, корабельщик юный!Вперед в лазоревую рожь!Ты больше нежели Фортуну –Ты сердце Цезаря везешь!Смирит лазоревую яростьРесниц моих – единый взмах!Дыханием надут твой парусИ не нуждается в ветрах!Обветренные руки стиснув,Слежу. – Не верь глазам! – Все ложь!Доподлинный и рукописныйПриказ Монархини везешь.Два слова, звонкие как шпоры,Две птицы в боевом грому.То зов мой – тысяча который? –К единственному одному.В страну, где солнце правосудьяОдно для нищих и вельмож,– Между рубахою и грудью –Ты сердце Матери везешь.3 июля 1921

«Прямо в эфир…»

Прямо в эфирРвется тропа.– Остановись! –Юность слепа.Ввысь им и ввысь!В синюю рожь!– Остановись! –В небо ступнешь.25 августа 1921

«Соревнования короста…»

Соревнования коростаВ нас не осилила родства.И поделили мы так просто:Твой – Петербург, моя – Москва.Блаженно так и бескорыстно,Мой гений твоему внимал.На каждый вздох твой рукописныйДыхания вздымался вал.Но вал моей гордыни польской –Как пал он! – С златозарных горМои стихи – как добровольцыК тебе стекались под шатер…Дойдет ли в пустоте эфираМоя лирическая лесть?И безутешна я, что женской лирыОдной, одной мне тягу несть.12 сентября 1921

Маяковскому

Превыше крестов и труб,Крещенный в огне и дыме,Архангел-тяжелоступ –Здорово, в веках Владимир!Он возчик и он же конь,Он прихоть и он же право.Вздохнул, поплевал в ладонь:– Держись, ломовая слава!Певец площадных чудес –Здорово, гордец чумазый,Что камнем – тяжеловесИзбрал, не прельстясь алмазом.Здорово, булыжный гром!Зевнул, козырнул – и сноваОглоблей гребет – крыломАрхангела ломового.18 сентября 1921

Хвала Афродите

1. «Блаженны дочерей твоих, Земля…»

Блаженны дочерей твоих, Земля,Бросавшие для боя и для бега.Блаженны в Елисейские поляВступившие, не обольстившись негой.Так лавр растет, – жестоко лист и трезв,Лавр-летописец, горячитель боя.– Содружества заоблачный отвесНе променяю на юдоль любови.17 октября 1921

2. «Уже богов – не те уже щедроты…»

Уже богов – не те уже щедротыНа берегах – не той уже реки.В широкие закатные воротаВенерины, летите, голубки!Я ж на песках похолодевших лежа,В день отойду, в котором нет числа…Как змей на старую взирает кожу –Я молодость свою переросла.17 октября 1921

3. «Тщетно, в ветвях заповедных кроясь…»

Тщетно, в ветвях заповедных кроясь,Нежная стая твоя гремит.Сластолюбивый роняю пояс,Многолюбивый роняю мирт.Тяжкоразящей стрелой тупоюОсвободил меня твой же сын.– Так о престол моего покоя,Пеннорожденная, пеной сгинь!18 октября 1921

4. «Сколько их, сколько их ест из рук…»

Сколько их, сколько их ест из рук,Белых и сизых!Целые царства воркуют вкругУст твоих, Низость!Не переводится смертный потВ золоте кубка.И полководец гривастый льнетБелой голубкой.Каждое облако в час дурной –Грудью круглится.В каждом цветке неповинном – твойЛик, Дьяволица!Бренная пена, морская соль…В пене и в муке –Повиноваться тебе доколь,Камень безрукий?23 октября 1921

«С такою силой в подбородок руку…»

С такою силой в подбородок рукуВцепив, что судорогой вьется рот,С такою силою поняв разлуку,Что, кажется, и смерть не разведет –Так знаменосец покидает знамя,Так на помосте матерям: Пора!Так в ночь глядит – последними глазами –Наложница последнего царя.24 октября 1921

«Как по тем донским боям…»

С. Э.

Как по тем донским боям, –В серединку самую,По заморским городамВсе с тобой мечта моя.Со стены сниму кивотЗа труху бумажную.Все продажное, а вотПамять не продажная.Нет сосны такой прямойВо зеленом ельнике.Оттого что мы с тобой –Одноколыбельники.Не для тысячи судеб –Для единой родимся.Ближе, чем с ладонью хлеб, –Так с тобою сходимся.Не унес пожар-потопПерстенька червонного!Ближе, чем с ладонью лоб,В те часы бессонные.Не возьмет мое вдовствоНи муки, ни мельника…Нерушимое родство:Одноколыбельники.Знай, в груди моей часыКак завел – не ржавели.Знай, на красной на РусиВсе ж самодержавие!Пусть весь свет идет к концу –Достою у всенощной!Чем с другим каким к венцу –Так с тобою к стеночке.– Ну-кось, до меня охоч!Не зевай, брательники!Так вдвоем и канем в ночь:Одноколыбельники.13 декабря 1921

«Не ревновать и не клясть…»

Алексею Александровичу ЧабровуНе ревновать и не клясть,В грудь призывая – все стрелы!Дружба! – Последняя страстьНедосожженного тела.В сердце, где белая даль,Гладь – равноденствие – ближний,Смертолюбивую стальПереворачивать трижды.Знать: не бывать и не быть!В зоркости самоуправнойКак черепицами крытьМолниеокую правду.Рук непреложную розньБлюсть, костенея от гнева.– Дружба! – Последняя козньНедоказненного чрева.21 января 1922

«Не похорошела за годы разлуки!..»

С. Э.