Помоги проекту - поделись книгой:
– Дорогой батюшка, поймать не поймал, а проследил, кто наш сад разоряет. Вот от похитчика память вам принес. Это, батюшка, Жар-птица.
Царь взял это перо и с той поры стал пить, и есть, и печали не знать. Вот в одно прекрасное время ему и раздумалось об этой об Жар-птице.
Позвал он сыновей и говорит им:
– Дорогие мои дети, оседлали бы вы добрых ко ней, поездили бы по белу свету, места познавали, не напали бы где на Жар-птицу.
Дети отцу поклонились, оседлали добрых коней и отправились в путь-дорогу; старший – в одну сторону, средний – в другую, а Иван-царевич – в третью сторону.
Ехал Иван-царевич долго ли, коротко ли. День был летний. Приустал Иван-царевич, слез с коня, спутал его, а сам свалился спать.
Много ли, мало ли времени прошло, пробудился Иван-царевич, видит – коня нет. Пошел его искать, ходил, ходил и нашел своего коня – одни кости обглоданные.
Запечалился Иван-царевич: куда без коня идти в такую даль?
«Ну что же, – думает, – взялся – делать нечего».
И пошел пеший. Шел, шел, устал до смерточки. Сел на мягкую траву и пригорюнился, сидит. Откуда ни возьмись бежит к нему Серый волк:
– Что, Иван-царевич, сидишь пригорюнился, голову повесил?
– Как же мне не печалиться, Серый волк? Остался я без доброго коня.
– Это я, Иван-царевич, твоего коня съел… Жалко мне тебя! Расскажи, зачем вдаль поехал, куда путь держишь? Послал меня батюшка поездить по белу свету, найти Жар-птицу.
– Фу, фу, тебе на своем добром коне в три года не доехать до Жар-птицы. Я один знаю, где она живет. Так и быть – коня твоего съел, буду тебе служить верой-правдой. Садись на меня да держись крепче.
Сел Иван-царевич на него верхом, Серый волк и поскакал – синие леса мимо глаз пропускает, озера хвостом заметает. Долго ли, коротко ли, добегают они до высокой крепости. Серый волк и говорит:
– Слушай меня, Иван-царевич, запоминай: полезай через стену, не бойся – час удачный, все сторожа спят. Увидишь в тереме окошко, на окошке стоит золотая клетка, а в клетке сидит Жар-птица. Ты птицу возьми, за пазуху положи, да смотри – клетки не трогай.
Иван-царевич через стену перелез, увидел этот терем – на окошке стоит золотая клетка, в клетке сидит Жар-птица. Он птицу взял, за пазуху положил да засмотрелся на клетку. Сердце его и разгорелось: «Ах, какая – золотая, драгоценная! Как такую не взять?» – и забыл, что волк ему наказывал. Только дотронулся до клетки, пошел по крепости звук: трубы затрубили, барабаны забили, сторожа пробудились, схватили Ивана-царевича и повели его к царю Афрону. Царь Афрон разгневался и спрашивает:
– Чей ты, откуда?
– Я царя Берендея сын, Иван-царевич.
– Ай, срам какой! Царский сын да пошел воровать!
– А что же, когда ваша птица летала, наш сад разоряла?
А ты бы пришел ко мне, по совести попросил, я бы ее так отдал из уважения к твоему родителю, царю Берендею. А теперь по всем городам пущу нехорошую славу про вас… Ну да ладно, сослужишь мне службу, я тебя прощу. В таком-то царстве у царя Кусмана есть конь златогривый. Приведи его ко мне, тогда отдам тебе Жар-птицу с клеткой.
Загорюнился Иван-царевич, идет к Серому волку. А волк ему:
– Я ж тебе говорил, не шевели клетку. Почему не слушал мой наказ?
– Ну, прости же ты меня, прости, Серый волк.
– То-то, прости… Ладно, садись на меня. Взялся за гуж, не говори, что не дюж…
Опять поскакал Серый волк с Иваном-царевичем. Долго ли, коротко ли, добегают они до той крепости, где стоит конь златогривый.
– Полезай, Иван-царевич, через стену, сторожа спят, иди на конюшню, бери коня, да смотри – уздечку не трогай.
Иван-царевич перелез в крепость, там все сторожа спали, зашел на конюшню, поймал коня златогривого, да позарился на уздечку – она золотом, дорогими камнями убрана; в ней златогривому коню только и гулять.
Иван-царевич дотронулся до уздечки, – пошел звук по всей крепости: трубы затрубили, барабаны забили, сторожа проснулись, схватили Ивана-царевича и повели к царю Кусману.
– Чей ты, откуда?
– Я Иван-царевич.
– Эка, за какие глупости взялся – коня воровать! На это и простой мужик не согласится. Ну ладно, прощу тебя, Иван-царевич, если сослужишь мне службу. У царя Далмата есть дочь Елена Прекрасная. Похить ее, привези ко мне, подарю тебе златогривого коня с уздечкой.
Еще пуще пригорюнился Иван-царевич, пошел к Серому волку.
– Говорил я тебе, Иван-царевич, не трогай уздечку. Не послушал ты моего наказа. – Ну, прости же меня, прости, Серый волк.
– То-то, прости… Да уж ладно, садись мне на спину.
Опять поскакал Серый волк с Иваном-царевичем. Добегают они до царя Далмата. У него в крепости в саду гуляет Елена Прекрасная с мамушками, нянюшками. Серый волк говорит:
– В этот раз я тебя не пущу, сам пойду. А ты ступай обратно путем-дорогой, я тебя скоро нагоню.
Иван-царевич пошел обратно путем-дорогою, а Серый волк перемахнул через стену – да в сад. Засел за куст и глядит: Елена Прекрасная вышла со своими мамушками, нянюшками. Гуляла, гуляла и только приотстала от мамушек и нянюшек, Серый волк ухватил Елену Прекрасную, перекинул через спину – и наутек.
Иван-царевич идет путем-дорогой, вдруг настигает его Серый волк, на нем сидит Елена Прекрасная. Обрадовался Иван-царевич, а Серый волк ему:
– Садись на меня скорей, как бы за нами погони не было.
Помчался Серый волк с Иваном-царевичем, с Еленой Прекрасной обратной дорогой – синие леса мимо глаз пропускает, реки, озера хвостом заметает. Долго ли, коротко ли, добегают они до царя Кусмана.
Серый волк спрашивает:
– Что, Иван-царевич, приумолк, пригорюнился?
– Да как же мне, Серый волк, не печалиться! Как расстанусь с такой красотой? Как Елену Прекрасную на коня буду менять?
Серый волк отвечает:
– Не разлучу я тебя с такой красотой – спрячем ее где-нибудь, а я обернусь Еленой Прекрасной, ты и веди меня к царю.
Тут они Елену Прекрасную спрятали в лесной избушке. Серый волк перевернулся через голову и сделался точь-в-точь Еленой Прекрасной. Повел его Иван-царевич к царю Кусману. Царь обрадовался, стал его благодарить:
– Спасибо тебе, Иван-царевич, что достал мне не весту. Получай златогривого коня с уздечкой.
Иван-царевич сел на этого коня и поехал за Еленой Прекрасной. Взял ее, посадил на коня, и едут они путем-дорогой.
А царь Кусман устроил свадьбу, пировал весь день до вечера, а как надо было спать ложиться, повел он Елену Прекрасную в спальню, да только лег на кровать, глядит – волчья морда вместо молодой жены. Царь со страху свалился с кровати, а волк прочь удрал.
Нагоняет Серый волк Ивана-царевича и спрашивает:
– О чем задумался, Иван-царевич?
– Как же мне не думать? Жалко расставаться с таким сокровищем – конем златогривым, менять его на Жар-птицу.
– Не печалься, я тебе помогу.
Вот доезжают они до царя Афрона. Волк и говорит:
– Этого коня и Елену Прекрасную ты спрячь, а я обернусь конем златогривым, ты меня и веди к царю Афрону.
Спрятали они Елену Прекрасную и златогривого коня в лесу. Серый волк перекинулся через спину, обернулся златогривым конем. Иван-царевич повел его к царю Афрону. Царь обрадовался и отдал ему Жар-птицу с золотой клеткой.
Иван-царевич вернулся пеший в лес, посадил Елену Прекрасную на златогривого коня, взял золотую клетку с Жар-птицей и поехал путем-дорогой в родную сторону.
А царь Афрон велел подвести к себе дареного коня и только хотел сесть на него – конь обернулся Серым волком. Царь, со страху, где стоял, там и упал, а Серый волк пустился наутек и скоро догнал Ивана-царевича.
– Теперь прощай, мне дальше идти нельзя. Иван-царевич слез с коня и три раза поклонился до земли, с уважением отблагодарил Серого волка. А тот и говорит:
– Не навек прощайся со мной, я еще тебе пригожусь.
Иван-царевич думает: «Куда же ты еще пригодишься? Все желанья мои исполнены». Сел на златогривого коня, и опять поехали они с Еленой Прекрасной, с Жар-птицей. Доехали они до своих краев, вздумалось ему пополдневать. Было у него с собой немного хлебушка. Ну они поели, ключевой воды попили и легли отдыхать.
Только Иван-царевич заснул, наезжают на него его братья. Ездили они по другим землям, искали Жар-птицу, вернулись с пустыми руками.
Наехали и видят – у Ивана-царевича все добыто. Вот они и сговорились:
– Давай убьем брата, добыча вся будет наша.
Решились и убили Ивана-царевича. Сели на златогривого коня, взяли Жар-птицу, посадили на коня Елену Прекрасную и устрашили ее:
– Дома не сказывай ничего!
Лежит Иван-царевич мертвый, над ним уж вороны летают. Откуда ни возьмись прибежал Серый волк и схватил ворона с вороненком.
– Ты лети-ка, ворон, за живой и мертвой водой. Принесешь мне живой и мертвой воды, тогда отпущу твоего вороненка.
– Ворон, делать нечего, полетел, а волк держит его вороненка. Долго ли ворон летал, коротко ли, принес он живой и мертвой воды. Серый волк спрыснул мертвой водой раны Ивана-царевича, раны зажили; спрыснул его живой водой – Иван-царевич ожил. Ох, крепко же я спал…
– Крепко ты спал, – говорит Серый волк. – Кабы не я, совсем бы не проснулся. Родные братья тебя убили и всю добычу твою увезли. Садись на меня скорей.
Поскакали они в погоню и настигли обоих братьев. Тут их Серый волк растерзал и клочки по полю разметал.
Иван-царевич поклонился Серому волку и простился с ним навечно.
Вернулся Иван-царевич домой на коне златогривом, привез отцу своему Жар-птицу, а себе – невесту, Елену Прекрасную.
Царь Берендей обрадовался, стал сына спрашивать. Стал Иван-царевич рассказывать, как помог ему Серый волк достать добычу, да как братья убили его сонного, да как Серый волк их растерзал.
Погоревал царь Берендей и скоро утешился. А Иван-царевич женился на Елене Прекрасной, и стали они жить, поживать да горя не знать.
Бой на Калиновом мосту
Русская народная сказка
В некотором царстве, в некотором государстве жили-были царь с царицей. Всем хорошо жили, только не было у них детей. Вот раз царице приснилось, что недалеко от дворца есть тихий пруд, в том пруду ерш с золотым хвостом. Снится царице, что если она этого ерша съест, то родится у нее сын. Наутро рассказала она царю про свой сон. Позвал царь рыбаков, велел разыскать тихий пруд, закинуть в него шелковый невод. Закинули рыбаки невод, и попался им ерш с золотым хвостом. Обрадовалась царица, кликнула свою любимую подружку, попову дочь, и говорит:
– Вели, подружка, приготовить ерша к обеду, да смотри, чтобы никто к нему не притронулся.
Стала девушка-чернавка ерша варить, а попова дочь все у печки вертится. «Что за рыбка такая диковинная?» – думает. Оторвала золотое перышко с левого боку и съела.
Тут и девушка-чернавка не вытерпела – оторвала перышко с правого боку, да и в рот. А потом царица ерша съела, тарелочку почистила.
Вот скоро ли, долго ли, родились у каждой по сыну-молодцу. У царицы – Иван-царевич, у поповны – Иван-попович, у чернавки – Иван-крестьянский сын. Стали ребята расти не по дням, а по часам. Как хорошее тесто на дрожжах поднимается, так они вверх тянутся. К десяти годам богатырями стали – никому с ними не управиться. Силушка по жилушкам бежит могучая, кого за руку хватят – рука прочь, кого за ногу потянут – нога вон. Только друг с другом играть и могли.
Вот пошли они раз гулять по саду, увидали громадный камень. Уперся в него руками Иван-царевич – чуть пошевелил. Взялся за него Иван-попович – на палец приподнял. Ухватился Иван-крестьянский сын – загудел камень, покатился, деревья в саду поломал.
Под тем камнем – дверь железная за семью замками, за десятью печатями, а за дверью подвал. В подвале – три коня богатырских, по стенам оружие ратное развешано. Вывели молодцы коней, стали себе оружие выбирать. Каждый себе по сердцу ружье взял. У Ивана-царевича на коне сбруя золоченая, в руках меч золотой. У Ивана-поповича у коня сбруя посеребренная, в руках копье серебряное. А у Ванюшки-крестьянского сына сбруя у коня мочальная, в руках дубинка железная.
Только подъехали они ко дворцу, ко тесовому крыльцу, выбежала царица из горенки, слезами заливается:
– Сыны мои милые, напали на нашу страну страшные вороги, змеи лютые, идут на нас через речку Смородину, через чистый Калинов мост. Всех людей окрест полонили, землю разорили, ближние царства огнем пожгли.
– Не плачь, матушка, отстоим мы речку Смородину, не пустим змея через Калинов мост.
Словом-делом, собрались – поехали. Приезжают к реке Смородиной, видят – по всему берегу кости лежат человечьи, все кругом огнем сожжено, вся земля русской кровью полита. У Калинова моста стоит избушка на курьих ножках.
– Ну, братцы, – говорит Иван-царевич, – тут нам жить и дозор нести, не пускать врагов через Калинов мост; давайте по очереди караул держать.
Кинули жребий. Досталось первую ночь сторожить Ивану-царевичу, вторую – Ивану-поповичу, а третью – Ванюшке.
Вот ночь настала. Надел Иван-царевич золотые доспехи, взял меч, в дозор отправился.
Ждет-пождет – тихо на речке Смородиной. Лег Иван-царевич под ракитовый куст да и заснул богатырским сном. А Ванюшке в избушке не спится, не лежится, седло под головой вертится. Встал Ванюшка, взял дубинку железную, вышел к речке Смородиной. А у Калинова моста, под кустом, Иван-царевич спит-храпит, как лес шумит.
Вдруг в реке воды взволновались, на дубах орлы раскричались – выезжает Чудо-юдо шестиглавый змей. Как дыхнет на все стороны – на три версты все огнем пожег. Приступил его конь на Калинов мост. Рассердился Иван-крестьянский сын:
– Ты куда со своей лапой на чистый Калинов мост?
Выскочил Ванюшка, размахнулся дубинкой железной – три головы, как кочны, снес; размахнулся еще разок, еще три сшиб. Головы отрезал, под мост положил, туловище в реку столкнул. Пошел в избушку да и спать лег.
Утром-светом вернулся с дозора Иван-царевич. Братья его и спрашивают:
– А что, царевич, как ночь прошла?
– Тихо, братцы, мимо меня и муха не пролетела. Сидит Ванюшка, помалкивает.
Поделиться книгой: