This little spirit of temper was somewhat of a relief to Mr. Utterson. “They have only differed on some point of science,” he thought; and being a man of no scientific passions (except in the matter of conveyancing) he even added: “It is nothing worse than that!” He gave his friend a few seconds to recover his composure, and then approached the question he had come to put.
“Did you ever come across a protege of his – one Hyde?” he asked.
“Hyde?” repeated Lanyon. “No. Never heard of him. Since my time.”
That was the amount of information that the lawyer carried back with him to the great, dark bed (это была вся информация, которую нотариус принес с собой и /обдумывал, лежа в/ огромной темной кровати; amount – количество; все, весь объем) on which he tossed to and fro (в которой он ворочался с боку на бок; to toss – бросать; беспокойно метаться /во сне и т. п./; to and fro – с одного места на другое, туда и сюда), until the small hours of the morning began to grow large (до тех пор, пока поздняя ночь не превратилась в раннее утро; small hours – первые часы после полуночи; to grow – расти; становиться, делаться; large – большой, крупный; широкий). It was a night of little ease to his toiling mind (эта ночь принесла мало облегчения его напряженно работающему мозгу; ease – свобода, непринужденность; облегчение, прекращение /тревоги и т. п./; to toil – усиленно трудиться; выполнять тяжелую работу), toiling in mere darkness and besieged by questions (работающему в кромешной тьме и охваченному вопросами; mere – /усил./ сущий, настоящий; to besiege – осаждать; забрасывать /просьбами, вопросами и т. п./; siege – осада).
Six o’clock struck on the bells of the church that was so conveniently near to Mr. Utterson’s dwelling (часы на церкви, которая так удобно располагалась рядом с домом мистера Аттерсона, пробили шесть часов; to strike – ударять; бить /о часах/; bell – колокол; bells – колокола, куранты), and still he was digging at the problem (а он все еще продолжал /мучительно/ обдумывать эту проблему = ломал голову над этой загадкой; to dig – копать, рыть; докапываться /до чего-либо/, раскапывать, находить).
That was the amount of information that the lawyer carried back with him to the great, dark bed on which he tossed to and fro, until the small hours of the morning began to grow large. It was a night of little ease to his toiling mind, toiling in mere darkness and besieged by questions. Six o’clock struck on the bells of the church that was so conveniently near to Mr. Utterson’s dwelling, and still he was digging at the problem.
Hitherto it had touched him on the intellectual side alone (до сих пор она интересовала его только с интеллектуальной стороны = представляла для него только интеллектуальный интерес; hitherto – до настоящего времени, до сих пор; to touch – касаться, трогать; трогать, волновать); but now his imagination also was engaged, or rather enslaved (но теперь и его воображение оказалось вовлеченным или даже порабощенным /этой проблемой/; to engage – нанимать на работу; занимать, привлекать; slave – раб); and as he lay and tossed in the gross darkness of the night and the curtained room (и пока он лежал и ворочался в сгустившейся тьме ночи, в спальне с занавешенными окнами; gross – плотный, густой; curtain – занавеска, штора), Mr. Enfield’s tale went by before his mind in a scroll of lighted pictures (история, /рассказанная/ мистером Энфилдом, проходила перед его умственным /взором/ свитком с яркими картинами; to light – зажигать; освещать). He would be aware of the great field of lamps of a nocturnal city (вот он видел огромное поле фонарей ночного города; aware – осознающий, знающий /что-либо/, осведомленный /о чем-либо/); then of the figure of a man walking swiftly (затем фигуру быстро шагающего человека); then of a child running from the doctor’s (затем фигуру девочки, бегущей от врача); and then these met (затем они сталкивались; to meet – встречать; натолкнуться /на что-либо/), and that human Juggernaut trod the child down and passed on regardless of her screams (и вот этот безжалостный злой дух в человеческом обличии сбивал ребенка = девочку и проходил мимо, не обращая внимания на ее крики; to tread down – давить, топтать; to tread – ступать, шагать; regard – внимание, принятие во внимание, рассмотрение; regardless of – не обращая внимания; невзирая на; не считаясь с).
Hitherto it had touched him on the intellectual side alone; but now his imagination also was engaged, or rather enslaved; and as he lay and tossed in the gross darkness of the night and the curtained room, Mr. Enfield’s tale went by before his mind in a scroll of lighted pictures. He would be aware of the great field of lamps of a nocturnal city; then of the figure of a man walking swiftly; then of a child running from the doctor’s; and then these met, and that human Juggernaut trod the child down and passed on regardless of her screams.
Or else he would see a room in a rich house (или еще он видел комнату = спальню в богатом доме), where his friend lay asleep (где лежал спящим его друг /доктор Джекил/), dreaming and smiling at his dreams (видящий сны и улыбающийся /им/); and then the door of that room would be opened (а затем дверь той спальни открывалась), the curtains of the bed plucked apart, the sleeper recalled (полог кровати отдергивался в сторону, спящий просыпался; to pluck – срывать, собирать; дергать, тащить; apart – в стороне; в сторону; to recall – выводить /из какого-либо состояния/), and, lo! there would stand by his side a figure to whom power was given (и – подумать только! – рядом с ним стояла некая фигура, наделенная властью: «которой дана была власть»; power – сила, мощь; власть, могущество; lo – /уст./ вот! слушай! смотри! /тж. lo and behold!/), and even at that dead hour, he must rise and do its bidding (и даже в этот глухой час он должен был подняться и исполнять ее /фигуры/ приказания; dead – мертвый; глухой, унылый; to bid – /уст./ просить; приказывать).
Or else he would see a room in a rich house, where his friend lay asleep, dreaming and smiling at his dreams; and then the door of that room would be opened, the curtains of the bed plucked apart, the sleeper recalled, and, lo! there would stand by his side a figure to whom power was given, and even at that dead hour, he must rise and do its bidding.
The figure in these two phases haunted the lawyer all night (эта фигура в двух своих ипостасях преследовала нотариуса всю ночь напролет; phase – фаза, стадия; аспект, сторона; to haunt – часто посещать; преследовать, тревожить /о мыслях и т. п./); and if at any time he dozed over (и если в какой-то момент ему удавалось задремать), it was but to see it glide more stealthily through sleeping houses (то только для того, чтобы увидеть эту фигуру скользящей еще более крадучись по спящим домам; to glide – скользить; двигаться крадучись или бесшумно; stealthy – тайный, скрытный; stealth – хитрость, уловка), or move the more swiftly and still the more swiftly, even to dizziness (или движущейся все более и более поспешно, почти до головокружения; dizzy – испытывающий/чувствующий головокружение), through wider labyrinths of lamp-lighted city (по все более запутанным лабиринтам освещенного фонарями города; wide – широкий; хитрый, ловкий; to light – зажигать; освещать), and at every street corner crush a child and leave her screaming (и на каждом углу топчущей девочку и оставляющей ее /лежать на мостовой/ кричащей; to crush – давить, дробить). And still the figure had no face by which he might know it (и по-прежнему у этой фигуры не было лица, по которому он мог бы узнать ее); even in his dreams, it had no face (даже в его снах у нее не было лица), or one that baffled him and melted before his eyes (или /было такое лицо/, которое озадачивало его и исчезало у него на глазах; to melt – таять; исчезать); and thus it was that there sprang up and grew apace in the lawyer’s mind (и так вот случилось, что в голове нотариуса возникло и стремительно разрослось = окрепло; to spring – скакать; появляться, возникать) a singularly strong, almost an inordinate, curiosity to behold the features of the real Mr. Hyde (необыкновенно сильное, почти что непреодолимое любопытство = желание узреть лицо настоящего мистера Хайда; inordinate – беспорядочный; несдержанный, чрезмерный; features – черты лица).
The figure in these two phases haunted the lawyer all night; and if at any time he dozed over, it was but to see it glide more stealthily through sleeping houses, or move the more swiftly and still the more swiftly, even to dizziness, through wider labyrinths of lamp-lighted city, and at every street corner crush a child and leave her screaming. And still the figure had no face by which he might know it; even in his dreams, it had no face, or one that baffled him and melted before his eyes; and thus it was that there sprang up and grew apace in the lawyer’s mind a singularly strong, almost an inordinate, curiosity to behold the features of the real Mr. Hyde.
If he could but once set eyes on him (если бы он только один раз мог увидеть его: «поместить глаза на него»), he thought the mystery would lighten (он думал, что на тайну пролился бы свет) and perhaps roll altogether away (и, возможно, она совсем бы рассеялась; to roll away – откатывать/ся/; рассеиваться /о тумане и т. п./), as was the habit of mysterious things when well examined (как обычно случалось с таинственными явлениями при тщательном рассмотрении; habit – привычка, обыкновение; well – хорошо; тщательно). He might see a reason for his friend’s strange preference or bondage (call it which you please) (он смог бы понять причину странной привязанности или зависимости (называйте это как вам угодно) своего друга; preference – предпочтение; bondage – рабство; зависимость, кабала), and even for the startling clauses of the will (и даже /причину/ для тех поразительных условий его завещания; to startle – испугать; поразить, сильно удивить). And at least it would be a face worth seeing (и, в любом случае, на такое лицо следовало бы взглянуть): the face of a man who was without bowels of mercy (лицо человека, не знающего милосердия; bowels – кишечник; /арх./ сострадание; mercy – милость; помилование, прощение: to beg for mercy – просить пощады; милосердие; жалость): a face which had but to show itself (лицо, которому достаточно было только показаться) to raise up, in the mind of the unimpressionable Enfield, a spirit of enduring hatred (чтобы вызвать в душе бесстрастного /по своей природе/ Энфилда чувство закоренелой ненависти; to raise up – создавать; порождать; mind – ум, разум; дух, душа; enduring – прочный, стойкий; to endure – вынести, вытерпеть; длиться; продолжаться, тянуться; impression – впечатление).
If he could but once set eyes on him, he thought the mystery would lighten and perhaps roll altogether away, as was the habit of mysterious things when well examined. He might see a reason for his friend’s strange preference or bondage (call it which you please), and even for the startling clauses of the will. And at least it would be a face worth seeing: the face of a man who was without bowels of mercy: a face which had but to show itself to raise up, in the mind of the unimpressionable Enfield, a spirit of enduring hatred.
From that time forward, Mr. Utterson began to haunt the door in the by-street of shops (с того самого момента мистер Аттерсон начал часто наведываться к той самой двери, /расположенной/ на улочке с магазинами). In the morning before office hours (утром, до присутственных часов), at noon when business was plenty and time scarce (в полдень, когда работы было много, а времени – мало; plenty – обильный, многочисленный; scarce – недостаточный, скудный), at night under the face of the fogged city moon (ночью/вечером при свете окутанной туманом городской луны; face – лицо, лик, физиономия; fog – туман; дымка; мгла), by all lights and at all hours of solitude or concourse (при любом освещении и в любое время – уединения или шумной суеты), the lawyer was to be found on his chosen post (нотариуса всегда можно было найти на избранном им самим посту: «нотариус всегда мог быть найден…»; to find – находить).
“If he be Mr. Hyde (если он – мистер Прячущийся = как бы он ни прятался; to hide – прятать; прятаться, скрываться),” he had thought (подумал он), “I shall be Mr. Seek (то я буду мистер Ищущий = я его увижу; to seek – искать, разыскивать; hide-and-seek – игра в прятки).”
From that time forward, Mr. Utterson began to haunt the door in the by-street of shops. In the morning before office hours, at noon when business was plenty and time scarce, at night under the face of the fogged city moon, by all lights and at all hours of solitude or concourse, the lawyer was to be found on his chosen post.
“If he be Mr. Hyde,” he had thought, “I shall be Mr. Seek.”
And at last his patience was rewarded (и наконец его терпение было вознаграждено).
It was a fine dry night (стояла ясная сухая ночь); frost in the air (воздух был морозным; frost – мороз); the streets as clean as a ball-room floor (улицы были чисты, как пол в танцевальном зале); the lamps, unshaken by any wind, drawing a regular pattern of light and shadow (фонари, не колышимые ветром = застывшие в неподвижном воздухе, рисовали четкий узор света и тени; to shake – трясти; качаться; pattern – образец, пример; рисунок, узор). By ten o’clock, when the shops were closed, the by-street was very solitary (к десяти часам, когда все магазины были закрыты, улочка совершенно обезлюдела; solitary – одиночный; заброшенный, уединенный), and, in spite of the low growl of London from all round, very silent (и, несмотря на отдаленный шум Лондона со всех сторон, стала очень тихой; growl – рычание; грохот, шум; low – низкий, невысокий; тихий, негромкий). Small sounds carried far (/даже/ тихие = негромкие звуки разносились далеко; small – маленький, небольшой; слабый, тихий, негромкий /о звуке/; to carry – нести; достигать /определенного места/, доноситься /о звуке/); domestic sounds out of the houses were clearly audible on either side of the roadway (звуки домашней жизни были отчетливо слышны по обеим сторонам дороги); and the rumour of the approach of any passenger preceded him by a long time (и шорохи от приближения прохожего задолго предшествовали его /появлению/; rumour – слух, молва). Mr. Utterson had been some minutes at his post (мистер Аттерсон провел на своем посту несколько минут) when he was aware of an odd light footstep drawing near (когда он уловил приближение странных легких шагов; odd – нечетный; странный, необычный; aware – знающий, осведомленный, сведущий, сознающий).
And at last his patience was rewarded. It was a fine dry night; frost in the air; the streets as clean as a ball-room floor; the lamps, unshaken by any wind, drawing a regular pattern of light and shadow. By ten o’clock, when the shops were closed, the by-street was very solitary, and, in spite of the low growl of London from all round, very silent. Small sounds carried far; domestic sounds out of the houses were clearly audible on either side of the roadway; and the rumour of the approach of any passenger preceded him by a long time. Mr. Utterson had been some minutes at his post when he was aware of an odd light footstep drawing near.
In the course of his nightly patrols he had long grown accustomed (за время своих еженощных бдений он уже давно привык; course – курс, направление; ход, течение; patrol – патруль, дозор) to the quaint effect with which the footfalls of a single person (к тому странному эффекту, с которым звук шагов одного-единственного человека), while he is still a great way off (в то время, пока он все еще находится очень далеко), suddenly spring out distinct from the vast hum and clatter of the city (внезапно отчетливо возникает из грохочущего шума и гама города; vast – обширный, громадный; hum – жужжание; глухой, приглушенный шум; to hum – жужжать; to clatter – сильно греметь, грохотать; шуметь; clatter – стук; звон; лязг, громыхание). Yet his attention had never before been so sharply and decisively arrested (и все же его внимание никогда раньше не было столь резко и решительно привлечено; to arrest – арестовывать; приковывать, останавливать); and it was with a strong, superstitious prevision of success that he withdrew into the entry of the court (и он скрылся в воротах, /ведущих во двор/, с сильным, суеверным предвидением успеха; to withdraw – отнимать, отдергивать; уходить, удаляться; entry – вход; входная дверь, ворота).
In the course of his nightly patrols he had long grown accustomed to the quaint effect with which the footfalls of a single person, while he is still a great way off, suddenly spring out distinct from the vast hum and clatter of the city. Yet his attention had never before been so sharply and decisively arrested; and it was with a strong, superstitious prevision of success that he withdrew into the entry of the court.
The steps drew swiftly nearer (шаги поспешно приближались; to draw – тащить, волочить; перемещаться, передвигаться /в какое-либо положение/), and swelled out suddenly louder as they turned the end of the street (и внезапно зазвучали громче, когда они завернули в конце улицы = когда прохожий свернул в улочку; to swell – надуваться; нарастать /о звуке/). The lawyer, looking forth from the entry (нотариус, выглядывая из ворот; forth – вперед, дальше; вовне, наружу), could soon see what manner of man he had to deal with (вскоре смог увидеть, с каким же человеком ему придется иметь дело; manner – метод, способ; уст. сорт, род; to deal with smth., smb. – заниматься чем-либо, кем-либо, иметь дело с чем-либо, кем-либо). He was small, and very plainly dressed (он был невысокого роста, одет очень просто; plainly – ясно, четко; просто, скромно); and the look of him, even at that distance, went somehow strongly against the watcher’s inclination (и его наружность, даже с такого расстояния, неким образом сильно пришлась не по нутру наблюдавшему /нотариусу/; look – взгляд; вид, наружность; inclination – наклонение; расположение, склонность). But he made straight for the door, crossing the roadway to save time (но он направился прямиком к двери, переходя улицу, чтобы сэкономить время; to save – сберегать, экономить); and as he came, he drew a key from his pocket, like one approaching home (и, подходя, он вытащил из кармана ключ, /как это делает человек/, подходящий к дому = возвращающийся домой; to approach – приближаться).
The steps drew swiftly nearer, and swelled out suddenly louder as they turned the end of the street. The lawyer, looking forth from the entry, could soon see what manner of man he had to deal with. He was small, and very plainly dressed; and the look of him, even at that distance, went somehow strongly against the watcher’s inclination. But he made straight for the door, crossing the roadway to save time; and as he came, he drew a key from his pocket, like one approaching home.
Mr. Utterson stepped out and touched him on the shoulder as he passed (когда тот проходил мимо, мистер Аттерсон сделал шаг: «выступил» вперед и коснулся его плеча). “Mr. Hyde, I think (мистер Хайд, полагаю)?”
Mr. Hyde shrank back with a hissing intake of the breath (мистер Хайд отпрянул, с каким-то шипящим вдохом = и с шипением втянул в себя воздух; to shrink – отскочить; отпрянуть, отшатнуться; to hiss – шипеть; intake – втягивание, всасывание; breath – дыхание). But his fear was only momentary (однако его испуг был всего лишь мимолетным); and though he did not look the lawyer in the face (и, хотя он и не смотрел нотариусу в лицо), he answered coolly enough (он ответил довольно спокойно; coolly – спокойно, невозмутимо; cool – прохладный; невозмутимый, хладнокровный): “That is my name (это мое имя = так меня зовут). What do you want (что вы хотите)?”
“I see you are going in (я вижу, что вы собираетесь зайти в дом),” returned the lawyer (ответил нотариус). “I am an old friend of Dr. Jekyll’s – Mr. Utterson, of Gaunt Street – you must have heard my name (я старый друг доктора Джекила – мистер Аттерсон, с Гонт-Стрит, вы, должно быть, слышали мое имя); and meeting you so conveniently (и раз уж я так удачно вас встретил; convenient – удобный, подходящий), I thought you might admit me (я подумал, что вы могли бы впустить меня в дом; to admit – признавать; впускать, допускать).”
Mr. Utterson stepped out and touched him on the shoulder as he passed. “Mr. Hyde, I think?”
Mr. Hyde shrank back with a hissing intake of the breath. But his fear was only momentary; and though he did not look the lawyer in the face, he answered coolly enough: “That is my name. What do you want?”
“I see you are going in,” returned the lawyer. “I am an old friend of Dr. Jekyll’s – Mr. Utterson, of Gaunt Street – you must have heard my name; and meeting you so conveniently, I thought you might admit me.”
“You will not find Dr. Jekyll; he is from home (доктора Джекила вы не встретите, его нет дома; to find – находить, отыскивать; натолкнуться, встретиться),” replied Mr. Hyde, blowing in the key (ответил мистер Хайд, продувая ключ; to blow – дуть). And then suddenly, but still without looking up (а затем внезапно, все еще не поднимая лица), “How did you know me (как вы меня узнали)?” he asked.
“On your side (со своей стороны),” said Mr. Utterson, “will you do me a favour (не окажете ли вы мне любезность)?”
“With pleasure (с удовольствием),” replied the other (ответил другой мужчина = мистер Хайд). “What shall it be (что это будет за любезность = какую)?”
“Will you let me see your face (позволите ли вы мне взглянуть на ваше лицо)?” asked the lawyer (спросил нотариус).
Mr. Hyde appeared to hesitate (мистер Хайд, казалось, колебался; to appear – появляться; казаться, производить впечатление); and then, as if upon some sudden reflection, fronted about with an air of defiance (а затем, словно внезапно решившись, повернулся к нему с вызывающим видом; reflection – отражение; размышление, раздумье; to front – выходить на; быть расположенным перед чем-либо; air – воздух; вид, выражение лица, манеры; defiance – вызов /на поединок, спор/; to defy – вызывать, бросать вызов); and the pair stared at each other pretty fixedly for a few seconds (и оба мужчин несколько секунд смотрели друг на друга довольно пристально; fixedly – неподвижно; пристально, в упор). “Now I shall know you again (теперь я вас /при случае/ снова узнаю),” said Mr. Utterson. “It may be useful (это может оказаться полезным).”
”You will not find Dr. Jekyll; he is from home,” replied Mr. Hyde, blowing in the key. And then suddenly, but still without looking up, “How did you know me?” he asked.
“On your side,” said Mr. Utterson, “will you do me a favour?”
“With pleasure,” replied the other. “What shall it be?”
“Will you let me see your face?” asked the lawyer.
Mr. Hyde appeared to hesitate; and then, as if upon some sudden reflection, fronted about with an air of defiance; and the pair stared at each other pretty fixedly for a few seconds. “Now I shall know you again,” said Mr. Utterson. “It may be useful.”
“Yes,” returned Mr. Hyde, “it is as well we have met (пожалуй, хорошо, что мы встретились); and à propos, you should have my address (и, кстати, вам следовало бы знать мой адрес; à propos – кстати).” And he gave a number of a street in Soho (и он назвал какой-то номер /дома/ и улицу в Сохо).
“Good God (Боже мой)!” thought Mr. Utterson, “can he, too, have been thinking of the will (уж не думал ли он тоже о завещании)?” But he kept his feelings to himself (но он сдержал свои чувства: «удержал свои чувства для себя»), and only grunted in acknowledgment of the address (и только пробормотал /что-то/ в знак признательности за /сообщенный/ адрес; to grunt – хрюкать; ворчать, бормотать; acknowledg/e/ment – признание; подтверждение; расписка в получении /чего-либо/; благодарность, признательность: in acknowledgement of smth. – в знак благодарности за что-либо; to acknowledge – признавать).
“And now (а теперь),” said the other (повторил мистер Хайд), “how did you know me (как же вы меня узнали)?”
“By description (по описанию),” was the reply (последовал ответ).
“Whose description (чьему описанию = кто вам меня описал)?”
“We have common friends (у нас есть общие друзья),” said Mr. Utterson.
“Common friends (общие друзья)!” echoed Mr. Hyde, a little hoarsely (повторил /за ним/ мистер Хайд, немного хрипло). “Who are they (кто же они)?”
“Jekyll, for instance (Джекил, например),” said the lawyer.
”Yes,” returned Mr. Hyde, “it is as well we have met; and à propos, you should have my address.” And he gave a number of a street in Soho.
“Good God!” thought Mr. Utterson, “can he, too, have been thinking of the will?” But he kept his feelings to himself, and only grunted in acknowledgment of the address.
“And now,” said the other, “how did you know me?”
“By description,” was the reply.
“Whose description?”
“We have common friends,” said Mr. Utterson.
“Common friends!” echoed Mr. Hyde, a little hoarsely. “Who are they?”
“He never told you (он вам ничего подобного не говорил),” cried Mr. Hyde, with a flush of anger (воскликнул мистер Хайд, в порыве гнева; flush – внезапный прилив /воды/; порыв, прилив /чувство/). “I did not think you would have lied (я не думал, что вы солжете).”
“Come (ну же),” said Mr. Utterson, “that is not fitting language (выбирайте выражения: «это неподходящие выражения»; language – язык; характер языка, стиль, слог).”
The other snarled aloud into a savage laugh (мистер Хайд разъяренно расхохотался; to snarl – рычать /о животном/; брюзжать, огрызаться; savage – дикий; разг. взбешенный, разъяренный); and the next moment, with extraordinary quickness (и в следующее же мгновение, с необычайной быстротой), he had unlocked the door and disappeared into the house (он отпер дверь и исчез /за ней/ в доме).
”Jekyll, for instance,” said the lawyer.
“He never told you,” cried Mr. Hyde, with a flush of anger. “I did not think you would have lied.”
“Come,” said Mr. Utterson, “that is not fitting language.”
The other snarled aloud into a savage laugh; and the next moment, with extraordinary quickness, he had unlocked the door and disappeared into the house.
The lawyer stood awhile when Mr. Hyde had left him (нотариус некоторое время постоял, когда его оставил мистер Хайд; to leave – покидать, оставлять), the picture of disquietude (олицетворение обеспокоенности = весь его внешний вид выражал обеспокоенность; picture – картина, рисунок; воплощение, олицетворение; quietude – покой, спокойствие; quiet – спокойный). Then he began slowly to mount the street, pausing every step or two (затем он начал медленно шагать по улице, останавливаясь через каждый шаг; to mount – подниматься, восходить), and putting his hand to his brow like a man in mental perplexity (и /то и дело/ поднося ладонь ко лбу, подобно человеку, находящемуся в /полнейшей/ растерянности; mental – умственный; мысленный; to perplex – смущать; запутывать; ставить в тупик, озадачивать). The problem he was thus debating as he walked (проблема, над которой он таким образом размышлял, пока шел; thus – так, таким образом; to debate – обсуждать; обдумывать, размышлять) was one of a class that is rarely solved (была из разряда тех проблем, которые разрешаются очень редко).
The lawyer stood awhile when Mr. Hyde had left him, the picture of disquietude. Then he began slowly to mount the street, pausing every step or two, and putting his hand to his brow like a man in mental perplexity. The problem he was thus debating as he walked was one of a class that is rarely solved.
Mr. Hyde was pale and dwarfish (мистер Хайд был бледным и низкорослым; dwarf – гном); he gave an impression of deformity without any namable malformation (он производил впечатление уродства, при том, что у него не было ни одного телесного недостатка, который можно было бы назвать; malformation – неправильное образование, формирование; порок развития; уродство), he had a displeasing smile (у него была неприятная улыбка), he had borne himself to the lawyer with a sort of murderous mixture of timidity and boldness (с нотариусом он вел себя с какой-то убийственной смесью робости и наглости; to bear – переносить; держаться, вести себя; timid – робкий; застенчивый; bold – храбрый; наглый, дерзкий), and he spoke with a husky, whispering and somewhat broken voice (и говорил он каким-то сиплым, шепчущим и несколько прерывистым голосом; broken – сломанный; несвязный /о речи/, прерывистый /о голосе/), – all these were points against him (все это говорило против него; point – точка; пункт, момент, очко); but not all of these together could explain the hitherto unknown disgust (но даже все это вместе взятое не могло объяснить того неведомого до сих пор = прежде омерзения), loathing and fear with which Mr. Utterson regarded him (отвращения и страха, с которыми мистер Аттерсон смотрел на него; to regard smth., smb. – внимательно смотреть на что-либо, кого-либо, разглядывать что-либо; кого-либо; расценивать, рассматривать).
Mr. Hyde was pale and dwarfish; he gave an impression of deformity without any namable malformation, he had a displeasing smile, he had borne himself to the lawyer with a sort of murderous mixture of timidity and boldness, and he spoke with a husky, whispering and somewhat broken voice, – all these were points against him; but not all of these together could explain the hitherto unknown disgust, loathing and fear with which Mr. Utterson regarded him.
“There must be something else (здесь, должно быть, что-то еще = тут кроется что-то другое),” said the perplexed gentleman (сказал недоумевающий джентльмен). “There is something more, if I could find a name for it (здесь что-то большее, если бы я только мог подобрать этому название = но я не знаю, как это определить). God bless me, the man seems hardly human (Господи помилуй: «благослови меня» = Боже мой, да он едва ли похож на человека; to bless – благословлять)! Something troglodytic, shall we say (/похож, скорее/ на какого-то пещерного /человека/; troglodyte – троглодит, пещерный человек)? or can it be the old story of Dr. Fell (или может ли это быть старая история /необъяснимой антипатии/: «доктора Фелла» /имя декана колледжа Christ Church в Оксфорде /в XVII веке/, ставшее нарицательным, обозначающим антипатичного человека/)? or is it the mere radiance of a foul soul that thus transpires through (а может быть, это всего лишь излучение мерзкой души так просачивается наружу; radiance – излучение, сияние; to transpire – просачиваться; становиться известным; обнаруживаться), and transfigures its clay continent (и преображает свою плотскую оболочку; clay – глина; человеческое тело)? The last, I think (так и есть, полагаю: «последний /вариант/, я думаю»); for, O my poor old Harry Jekyll (потому что, о, мой бедный старый друг Гарри Джекил), if ever I read Satan’s signature upon a face (если я когда-либо и видел печать сатаны на лице человека; to read – читать; signature – собственноручная подпись; to sign – подписывать /документ/), it is on that of your new friend (то именно на лице твоего нового друга).”
“There must be something else,” said the perplexed gentleman. “There is something more, if I could find a name for it. God bless me, the man seems hardly human! Something troglodytic, shall we say? or can it be the old story of Dr. Fell? or is it the mere radiance of a foul soul that thus transpires through, and transfigures its clay continent? The last, I think; for, O my poor old Harry Jekyll, if ever I read Satan’s signature upon a face, it is on that of your new friend.”
Round the corner from the by-street there was a square of ancient, handsome houses (за углом этой улочки располагалась площадь, /окруженная/ старинными красивыми домами), now for the most part decayed from their high estate (нынче по большей части обветшалыми и /утратившими/ свое былое величие; estate – поместье; положение /в обществе/, статус, /высокое/ звание), and let in flats and chambers (которые сдавались в наем – квартирами и комнатами = поквартирно и покомнатно), to all sorts and conditions of men (людям самых разных сословий; sort – вид, род; тип человека; condition – состояние; общественное положение): map-engravers (граверам), architects (архитекторам), shady lawyers (юристам с сомнительной репутацией; shady – тенистый; /разг./ ненадежный, сомнительный; shade – тень), and the agents of obscure enterprises (и представителям разных темных фирм = темным дельцам; obscure – темный; неясный, смутный; enterprise – предприятие, фирма). One house, however, second from the corner, was still occupied entire (однако один из домов – второй от угла – все еще был занят одним жильцом; entire – полный, целый, весь); and at the door of this which wore a great air of wealth and comfort (и у двери этого самого дома, который имел богатый и уютный вид: «величественный вид богатства и удобства»; to wear – быть одетым /во что-либо/; иметь вид; air – воздух; атмосфера, обстановка), though it was now plunged in darkness except for the fan-light (хотя сейчас он был погружен в темноту, за исключением окошка над входной дверью; fan-light – окошко над входной дверью; fan – веер, опахало: to wave a fan – махать, обмахиваться веером; вентилятор), Mr. Utterson stopped and knocked (мистер Аттерсон остановился и постучал). A well-dressed, elderly servant opened the door (дверь открыл хорошо одетый пожилой слуга).
Round the corner from the by-street there was a square of ancient, handsome houses, now for the most part decayed from their high estate, and let in flats and chambers, to all sorts and conditions of men: map-engravers, architects, shady lawyers, and the agents of obscure enterprises. One house, however, second from the corner, was still occupied entire; and at the door of this which wore a great air of wealth and comfort, though it was now plunged in darkness except for the fan-light, Mr. Utterson stopped and knocked. A well-dressed, elderly servant opened the door.
“Is Dr. Jekyll at home, Poole (доктор Джекил дома, Пул)?” asked the lawyer.
“I will see, Mr. Utterson (я пойду и выясню = сейчас узнаю, мистер Аттерсон; to see – видеть; узнавать, выяснять),” said Poole, admitting the visitor, as he spoke, into a large, low-roofed, comfortable hall (сказал Пул, тем временем: «пока он говорил» впуская гостя в большую удобную залу с низким потолком; to admit – признавать; впускать; roof – крыша; свод), paved with flags (и выложенным каменными плитками полом; to pave – мостить, выстилать), warmed (after the fashion of a country house) by a bright, open fire (обогреваемую (на манер загородного дома) ярким, открытым камином), and furnished with costly cabinets of oak (и меблированную дорогими дубовыми шкафами; cabinet – шкаф с выдвижными ящиками; oak – дуб; fire – огонь, пламя; костер; камин). “Will you wait here by the fire, sir (вы подождете здесь, у камина, сэр)? or shall I give you a light in the dining-room (или мне зажечь для вас свет в столовой)?”
“Is Dr. Jekyll at home, Poole?” asked the lawyer.
“I will see, Mr. Utterson,” said Poole, admitting the visitor, as he spoke, into a large, low-roofed, comfortable hall, paved with flags, warmed (after the fashion of a country house) by a bright, open fire, and furnished with costly cabinets of oak. “Will you wait here by the fire, sir? or shall I give you a light in the dining-room?”
“Here, thank you (/я подожду/ здесь, благодарю вас),” said the lawyer; and he drew near and leaned on the tall fender (он подошел /ближе/ к камину и оперся о высокую каминную решетку). This hall, in which he was now left alone (эта зала, в которой он сейчас остался один), was a pet fancy of his friend the doctor’s (была любимым детищем его друга доктора; pet – домашний /о животном/; излюбленный, любимый; fancy – фантазия; прихоть, каприз); and Utterson himself was wont to speak of it as the pleasantest room in London (да и сам Аттерсон частенько повторял, что это одна из самых приятных комнат в Лондоне; wont – имеющий обыкновение). But tonight there was a shudder in his blood (но сегодня вечером у него кровь стыла в жилах; shudder – дрожь, содрогание); the face of Hyde sat heavy, on his memory (в его памяти тягостно засело лицо Хайда; to sit – сидеть; обременять, давить); he felt (what was rare with him) a nausea and distaste of life (он чувствовал (что случалось с ним крайне редко) тошноту и отвращение к жизни); and in the gloom of his spirits (и, /пребывая/ в мрачном настроении; gloom – мрак; темнота; депрессия, мрачность; уныние), he seemed to read a menace in the flickering of the firelight on the polished cabinets (он, казалось, угадывал опасность в отблесках /каминного/ огня, что /плясали/ на полированных шкафчиках; to read – читать; толковать) and the uneasy starting of the shadow on the roof (и тревожном колыхании теней на потолке; uneasy – неудобный; беспокойный, тревожный). He was ashamed of his belief (ему было стыдно за свою мнительность; belief – вера; мнение, убеждение), when Poole presently returned to announce that Dr. Jekyll was gone out (когда вскоре вернулся Пул и объявил, что доктор Джекил куда-то ушел).
“Here, thank you,” said the lawyer; and he drew near and leaned on the tall fender. This hall, in which he was now left alone, was a pet fancy of his friend the doctor’s; and Utterson himself was wont to speak of it as the pleasantest room in London. But tonight there was a shudder in his blood; the face of Hyde sat heavy, on his memory; he felt (what was rare with him) a nausea and distaste of life; and in the gloom of his spirits, he seemed to read a menace in the flickering of the firelight on the polished cabinets and the uneasy starting of the shadow on the roof. He was ashamed of his belief, when Poole presently returned to announce that Dr. Jekyll was gone out.
“I saw Mr. Hyde go in by the old dissecting-room door, Poole (Пул, я видел, как мистер Хайд вошел в дом через дверь старой секционной комнаты),” he said. “Is that right, when Dr. Jekyll is from home (это нормально, /что он приходит/, когда доктора Джекила нет дома)?”
“Quite right, Mr. Utterson, sir (совершенно нормально, мистер Аттерсон; quite – вполне, совершенно),” replied the servant (ответил слуга). “Mr. Hyde has a key (у мистера Хайда есть ключ).”
“Your master seems to repose a great deal of trust in that young man, Poole (Пул, кажется, ваш хозяин очень полагается на этого молодого человека; trust – доверие; to repose – наделять /кого-либо чем-либо/; возлагать /что-либо на кого-либо/; вручать полномочия /кому-либо/),” resumed the other, musingly (задумчиво продолжил гость; to muse – погружаться в размышления; задумываться).
