История Украинской ССР в десяти томах. Том первый

Воинь, расположенный в устье Сулы, на протяжении почти трех столетий стоял на страже южных рубежей Руси. Город, площадь которого составляла 28 га, делился на замок и посад. Замок был обнесен мощной стеной, состоявшей из поставленных в ряд срубов, засыпанных землей. Над городнями находились заборола, а под валом проходил глубокий ров. Воинь имел укрепленную гавань, куда заходили торговые суда, идущие по Днепру. Значительную часть жителей города составляли воины. Население занималось также ремеслом (тут найдены кузнечные, слесарные, деревообрабатывающие и другие инструменты), торговлей (во время раскопок обнаружено много привозных предметов) и сельским хозяйством (об этом свидетельствуют сельскохозяйственные орудия и остеологические остатки). Очевидно, и все остальные города Посульской оборонительной линии имели аналогичную структуру и отличались только деталями.

О характере городов таких, как Лутава, Голтав, Хорол, возникших в XII в., сказать что — нибудь определенное трудно, поскольку они недостаточно исследованы археологами. Можно только утверждать, что их появление связывалось с успехом наступательной антиполовецкой борьбы.

Политическая история. Пограничное положение Переяславской земли вынуждало ее князей быть активными участниками, а нередко и инициаторами борьбы с половцами. Среди них особенно выделялись Владимир Мономах, его сын Ярополк и Владимир Глебович.

Сын Владимира Мономаха Ярополк занимал переяславский стол с 1113 по 1132 г. Главным в его деятельности в Переяславе было укрепление границ своей земли. В 1116 г. он захватил смоленский город Друцк, взял в плен его жителей и переселил их на пограничную Сулу, где построил для них крепость Жовнин. По приказу Мономаха Ярополк осуществил победный поход в степь и захватил три половецких города — Сугров, Шарукань и Валин. Из похода Ярополк привез пленницу, дочь ясского князя, ставшую его женой.

В 1125 г., узнав о смерти грозного Мономаха, на Переяславскую землю снова напали половцы. Они дошли до Баруча и Бронькняжа, надеясь на предательство переяславских «поганых», но потерпели неудачу. В битве на Суле переяславские полки, проводимые Ярополком, одержали блестящую победу: «часть их (половцев. — Ред.) избита, а часть ихъ истопе в рѣкѣ».

Ярополк вместе с братом Мстиславом, великим киевским князем, принял также участие в ликвидации конфликта между Ольговичами. Летописная статья 1128 г. свидетельствует, что Ярополку удалось в это время расширить свои владения за счет Черниговского Посеймья. Когда семитысячный отряд половцев, спешивший на помощь Всеволоду, остановился вблизи Выря, то на р. Локне ему пришлось столкнуться с посадниками Ярополка: «Изоимавше Ярополци посадници на Локнь».

В 1132 г. Ярополк по завещанию Мономаха занял великокняжеский стол. Переяслав он отдал старшему сыну Мстислава Всеволоду. Переход Всеволода из Новгорода должен был означать, что именно он будет преемником Ярополка на киевском столе. Мономаховичей такая перспектива не устраивала, и они начали борьбу за Переяслав. Сам по себе город не слишком интересовал князей, но он давал реальную возможность овладеть Киевом.

Своим завещанием Мономах хотел установить твердый порядок унаследования великокняжеского стола, исключив из борьбы за него своих младших сыновей, но в действительности внес еще больше путаницы в это дело. Ни Вячеслав, ни Юрий, ни другие младшие Мономаховичи не желали добровольно уступить Киев Мстиславичам.

Пробыв в Переяславе с утра до обеда, Всеволод Мстиславич был изгнан оттуда своим дядей Юрием Долгоруким. Но сам Юрий также не смог задержаться на переяславском столе; через восемь дней его выгнал Ярополк и передал Переяслав сыну Мстислава Изяславу. Боясь укрепления позиций Мстиславича, который вынашивал планы относительно Киева, Ярополк в том же году силой («с нужею») вывел его из Переяслава, куда посадил своего брата Вячеслава. Этот князь, несмотря на уговоры Ярополка, сам оставил Переяслав и возвратился в Туров.

Так весной 1134 г. переяславский стол оказался свободным. Этим воспользовался Юрий Долгорукий. Он обратился к Ярополку с просьбой отдать Переяслав ему, а взамен предложил Суздаль и Ростов и некоторые другие земли. Ярополк согласился, чем вызвал сильное неудовольствие племянника Изяслава и Ольговичей, заключивших с ним мирное соглашение. Походы Ярополка с Юрием на Чернигов и Ольговичей с Изяславом Мстиславичем на Переяславскую землю привели к взаимным опустошениям земель и окончились переходом Переяслава к младшему Мономаховичу — Андрею. Это должно было примирить Мономаховичей с Мстиславичами. Недовольными остались только Ольговичи. Они напали на Посулье и подступили к Переяславу. В Лаврентьевской летописи читаем: «В то же лѣто почаша с Ольговичи рать имѣти и начаша воевати села и городы по Сулѣ, и придоша к Переяславлю, и многы пакости сотвориша и Устье пожгша». Осада Переяслава и его штурм оказались безрезультатными, и Ольговичи отступили в верховья Супоя. Через два года, призвав на помощь половцев, они снова напали на Посулье. «И быша области Переяславльской отъ Половцевъ и отъ своихъ вельможъ великая тягость».

В 1140 г. Всеволод Ольгович решил перевести Андрея Владимировича из Переяслава в Курск, а переяславский стол передать своему брату Святославу. Андрей, поддержанный местными жителями, не согласился на предложение Всеволода. Направленный против Переяслава Святослав Ольгович потерпел поражение, и Всеволод вынужден был заключить с Андреем мирное соглашение, по которому великий киевский князь отказался от своих претензий, однако Переяславская земля осталась в подчинении Киева.

После смерти Андрея Владимировича (1141) Всеволод снова посадил в Переяславе Вячеслава, чем вызвал неудовольствие братьев, особенно Игоря, который претендовал на переяславский стол. Совместно с братом Святославом он напал на Переяславскую землю и даже обложил ее стольный город, но вынужден был отступить. Ольговичи не оставляли своих притязаний на переяславский стол, и Вячеслав искал случая, чтобы оставить его. В 1142 г. он вторично возвратился в Туров, а в Переяславе, по согласию Всеволода, утвердился Изяслав Мстиславич.

Став переяславским князем, Изяслав начал активную подготовку к борьбе за Киев. Для этого он в 1143 г. осуществил поездку к Юрию в Суздаль, а потом — к брату Святополку в Новгород. Переговоры с суздальским князем не дали желаемых результатов, поскольку Юрий сам лелеял мечту о Киеве; братья Святополк и Ростислав Смоленский обещали помощь. Со Всеволодом Изяслав поддерживал добрососедские отношения, хотя они и не были искренними. Всеволод тайно от Изяслава обещал киевский стол брату Игорю, а Изяслав, осуществляя совместно с великим князем походы на Галич, вел переговоры с его воеводами и боярами, склоняя их к отступничеству.

Укрепление позиций Изяслава Мстиславича и утверждение его на великокняжеском столе вызвали решительное противодействие со стороны Юрия Долгорукого. Заручившись поддержкой Ольговичей, он начал борьбу за Киев. Снова, как и раньше, в центре внимания князей — соперников оказался Переяслав, служивший ключом к Киеву. На протяжении 1149–1150 гг. Юрию Долгорукому несколько раз удавалось овладевать Переяславом и даже посадить там своего сына Ростислава.

Через некоторое время Переяслав перешел к другому сыну Долгорукого — Глебу, который еще при жизни брата добивался этого стола, но уже в 1151 г. переяславским князем стал Мстислав Изяславич. Будучи решительным противником любых союзов с половцами, в том же году Мстислав осуществил против них успешный поход, во время которого нанес поражение их войску в битвах на речках Угле и Самаре. Половецкие станы были разрушены и уничтожены; дружинники Мстислава захватили много пленных и, кроме того, освободили из половецкой неволи русских пленников. В 1158 г. половцы напали на Посулье, но, узнав, что против них выступил Мстислав Изяславич, быстро отошли в Степь. Кроме борьбы с половцами Мстислав принимал активное участие в походах своего отца против галицких князей. Переяславский полк Мстислава был одной из ударных боевых единиц в известной битве в 1154 г. на Серете.

После смерти Изяслава Мстиславича Переяславская земля снова стала театром военных действий, поскольку путь в Киев, как и раньше, лежал через Переяслав. Дружина Глеба Юрьевича в союзе с многочисленными половцами обложила город, но переяславцы под руководством князя Мстислава Изяславича отбили все атаки. Потеряв надежду на успех, Глеб Юрьевич отступил к верховьям Сулы и Удая. Тем временем между Ростиславом и Мстиславом Изяславичем возникли серьезные споры о владении Киевом. Узнав, что Ростислав уступил великокняжеский стол в пользу Изяслава Давидовича, Мстислав прекратил борьбу с Юрием Долгоруким и его союзниками и добровольно оставил переяславский стол.

Переяславским князем снова стал Глеб Юрьевич, правивший тут до 1169 г. Он являлся, по существу, подручным киевских князей. Изменилась его политика и по отношению к половцам. Поняв, что Переяславская земля стала его вотчиной надолго, Глеб Юрьевич стал активным участником всех походов русских князей против половцев. В 1165, 1168, 1169 гг. переяславский полк под его водительством в составе войск киевского князя охранял торговые караваны русских купцов. В 1169 г. Глеб Юрьевич принял участие в походе на Киев, а вскоре стал великим киевским князем. Переяслав он отдал сыну Владимиру.

О первых годах деятельности юного князя в летописи нет никаких упоминаний. В 1173 г. он с переяславским полком принимал участие во втором походе войск Андрея Боголюбского на Киев. Позже, когда в Киеве окрепли позиции Ростиславичей, Владимир Глебович стал их верным союзником. Одновременно он помогал суздальскому князю Всеволоду в его борьбе с Глебом Рязанским.

В последней четверти XII в. половцы усилили натиск на Русь. Остановить его можно было только объединенными усилиями всех русских княжеств. Организатором антиполовецкой борьбы, как уже отмечалось, выступил Святослав Всеволодович; его поддержали и все южнорусские князья. Они осуществляли военные походы в Степь как под руководством киевского князя, так и самостоятельно. В 1183 г. в поход против половцев выступили дружины новгород — северского князя Игоря и переяславского князя Владимира, но до конца довести его не сумели. В походе князья рассорились, и Владимир Глебович вернулся обратно. В следующем году переяславский князь принял участие 1 новом военном походе против половцев, организованном Святославом Всеволодовичем. Он возглавил передовой полк, состоявший из 2100 переяславцев и берендеев, и в первом же бою нанес сокрушительное поражение половцам. На р. Орели Святослав довершил разгром кочевников; в руки победителей попало более 7 тыс. пленных, среди них — грозный половецкий хан Кобяк.

В ответ на это половцы, объединив свои силы и собрав огромное войско во главе с ханом Кончаком, в 1184 г. напали на Посулье. Навстречу половцам выступили киевские князья Святослав и Рюрик, а также переяславский князь Владимир Глебович, который уже успел зарекомендовать себя в походах против половцев осторожным и опытным полководцем. На р. Хороле отряд Владимира Глебовича неожиданно напал на половецкий лагерь и заставил Кончака отступить.

После неудачного похода новгород — северского князя Игоря опасность для Переяславской земли значительно усилилась. В 1185 г. Кончак напал на Посулье, захватил все пограничные города и подошел к Переяславу. Владимир Глебович организовал оборону города. Бой длился целый день. Под вечер половцы прорвали укрепление посада, угрожая непосредственно острогу. Тогда небольшой отряд переяславцев осуществил отчаянную вылазку и вместе с переяславским ополчением завязал бой под стенами города. Удар защитников города оказался настолько неожиданным и сильным, что половцы вынуждены были снять осаду Переяслава и отойти в Степь. На обратном пути они захватили переяславский город Рымов и подвергли его страшному опустошению. «Се у Римъ кричать подъ саблями половецкыми, а Володимиръ под ранами», — говорит об этих трагических событиях автор «Слова о полку Игореве».

В 1187 г. половцы снова подступили к южнорусской границе, но были встречены войсками князей Святослава, Рюрика и Владимира Глебовича, шедшего в авангарде русских дружин, и отогнаны в Степь. В этом походе переяславский князь простудился и вскоре умер.

Владимир Глебович — последний переяславский князь, оставивший довольно заметный след в истории. В последнее десятилетие XII — и в первой половине XIII в. Переяслав или вообще не имел своего князя и находился под властью великого киевского князя, или переходил к Всеволоду Юрьевичу. В 1193 г., когда Святослав Всеволодович вел переговоры с левобережными половцами в интересах Переяславской земли и когда половцы осуществили опустошительный набег до самого Переяслава, летопись не упоминает об участии в этих событиях переяславского князя. Очевидно, Переяслав в то время своего князя и не имел. Переяславская земля рассматривалась Святославом Всеволодовичем как часть великокняжеских владений. После его смерти положение изменилось. Рюрик Ростиславич по просьбе Всеволода Суздальского отдал Переяславскую землю, как, кстати, и некоторые другие киевские уделы, его сыну Константину. В 1198 г. Константин Всеволодович вместе с отцом осуществил военный поход против половцев, во время которого они дошли до Северского Донца, но так и не встретили противника. Неспокойная жизнь в Переяславе не пришлась Константину по нраву, и в 1199 г. сюда прибыл новый князь Ярослав Мстиславич, племянник Всеволода, но в том же году он умер. Более двух лет Переяслав оставался без князя, и только в 1202 г. его отдали еще одному сыну Всеволода Ярославу.

Между 1210 и 1214 гг. Переяслав находился В руках киевского князя Всеволода Чермного, а в 1215 г. переяславским князем стал Владимир Всеволодович. Правление его совпало по времени с новым походом половецких орд на Переяславскую землю. В битве на Ворскле дружина Владимира Всеволодовича одержала блестящую победу. Вскоре половцы снова неожиданно напали на Переяславскую землю, и Владимир вынужден был без должной подготовки выступить против них. В бою на Хороле переяславские полки потерпели поражение, часть войск погибла, остальные вместе с князем попали в плен. Только в 1218 г. Владимир Всеволодович был выкуплен из половецкой неволи.

После битвы на Калке, в которой переяславские полки принимали активное участие, в Переяславе сел Олег Святославич, в руках которого находился еще и Курск. В 1227 г. Олег возвратился в Чернигов, а Переяслав отдал Всеволоду Константиновичу. Однако, как и отец, Всеволод мало подходил для роли переяславского князя. В 1228 г. им стал Святослав Всеволодович, внук Юрия Долгорукого. Это был последний князь, о котором упоминает летопись. Дальнейшая судьба княжеского стола Переяславской земли остается неизвестной. Не исключено, что Переяслав больше вообще не имел князя, а управлялся епископом. Накануне монголо — татарского нашествия такая ситуация не могла не иметь губительных последствий.

5. ВОЛЫНСКОЕ КНЯЖЕСТВО

Территория. Волынь была сравнительно небольшой западной окраиной Древнерусского государства. Зависимость ее от Киева, а позже и от Галича привела к тому, что определить более или менее стабильные границы этой земли очень трудно. На востоке рубеж между Киевской и Волынской землями проходил по среднему течению рек Стыри, Горыни и Случи. В конце XII — начале XIII в. вокруг этой пограничной линии между киевскими, галицкими и волынскими князьями возникали довольно частые недоразумения, а приблизительно с 30–х годов XIII в. Погорынье окончательно отошло к Волыни. В 1227 г. князь Даниил Романович выгнал Ярослава из Луцка и передал город своему брату Васильку, а также выделил ему Пересопницу, Берестье, Черторыйск, Ярослав получил Перемышль и Межибожье.

Северная граница волынских земель проходила от впадения р. Турии в Припять до водораздела Пины и Муховца. Тут летопись называет такие волынские города, как Турийск, Любомиль, Мельница, Камень, Кобрин.

На западе граница Волыни была одновременно и государственной границей Руси с Польшей. Проходила она от устья р. Нуры дальше на юг через верхнюю Кросну, вдоль Тисменицы и Вепра. Конечно, границы эти до некоторой степени условны, поскольку и на запад от очерченной линии находились древнерусские населенные пункты. Земли между Бугом и Вислой можно считать русско — польским этническим пограничьем, из — за которых тогда не раз возникали конфликты. В 1213 г. Даниил Романович отобрал у польского князя Лешка «Берестии и Угоровескъ и Верщинъ, и Столпъе, Комовъ и всю Украину», захваченные Польшей.

Несмотря на возникавшие столкновения, волынские и польские князья неоднократно заключали между собой соглашения, которые нередко закреплялись брачными связями. Польской помощью пользовались Давид Игоревич в борьбе со Святополком и Ярослав Святополкович в борьбе с Мономахом. В свою очередь, польские княжичи находили поддержку на Волыни. Так, Ярослав Святополкович предоставил убежище сыну польского короля Владислава — Герману Збигневу, когда тот поссорился с братом Болеславом. Когда в Польше после смерти Болеслава Кривоустого началась борьба между сыновьями, Мстиславичи поддержали Болеслава Кудрявого, а великий князь Всеволод Ольгович — его старшего брата Владислава. Изяславу Мстиславичу оказывал помощь Болеслав Кудрявый, с которым киевский князь породнился, женив сына Мстислава на сестре польского князя. Роман Мстиславич также неоднократно обращался к своим западным соседям за помощью, а со своей стороны поддерживал польских князей.

Граница между Волынью и Галичиной до их объединения Проходила от р. Сана по р. Любачевке до верховья Северного Буга и дальше до верховья Горыни и Серета. Крайними волынскими городами тут были Броды, Кременец. Южные рубежи Волыни не были стабильными. Они то опускались до линии Любачева, Божска и Плиснеска, то поднимались к Белзу и Перемышлю. Кстати, волынские князья из династии Изяславичей вообще мало заботились об этих землях. Они рассматривали Волынь как резерв в борьбе за Киев, а став великими князьями, считали ее своей Далекой вотчиной. Конечно, при таких обстоятельствах Волынь и не могла иметь определенных стабильных границ. Только после Романа Мстиславича волынские князья занялись собиранием своей земли и начали интересоваться больше делами своих соседей, чем далеким Киевом.

Города. Волынская земля получила свое название от древнего ее центра — г. Волыня на Буге. Уже в начале XI в. он сошел с исторической арены и уступил место новому стольному городу Владимиру, основанному киевскими князьями на р. Луге почти в центре Волынской земли, недалеко от Волыня. Это было сделано с намерением подорвать власть местных Волынских князей. На протяжении XI–XIII вв. Владимир был главным городом Волынской земли, а в начале XIV в. стал даже центром Галицко — Волынского княжества.

Владимир представлял собой большой город и хорошо укрепленную крепость. Когда в 1231 г. венгерский король подступил к нему, он, пораженный увиденным, воскликнул, что такого города нет даже в немецких краях. На стенах крепости стояли воины, у которых «блистахуся щити и оружници подобии солнцю». В 1260 г., когда хан Бурундай приказал разрушить ряд крепостей Галицко — Волынской земли, Владимир держался дольше, чем другие города. Василько, исполнявший распоряжение Бурундая, отмечал, что «зане немощно бысть разметати вборзѣ его величествомъ, повелѣ зажечи». Целую ночь горели укрепления столицы Волыни. Бурундаю этого показалось мало, и он приказал раскопать еще и валы города. Через укрепления в город вело несколько въездных ворот, среди них — Киевские и Гвидшины. Город занимал не только треугольник между речками Сточей и Лугом, но и тянулся вдоль левого берега Луга. Тут находились монастырские усадьбы, дворы князей и бояр. Летопись называет среди них Пятыдни, Хвалимичи, Житмань, Бужковичи.

О внутренней жизни г. Владимира, археологически почти не изученного, известно немного. Это был большой торгово — ремесленный центр Волынской земли. Как свидетельствует летопись, в нем в XIII в. размещались торговые колонии немцев, сурожцев, новгородцев и евреев. Довольно высокого развития достигли тут такие отрасли ремесла, как оружейная, ювелирная, камнеобрабатывающая, гончарная.

Со времени своего основания Владимир стал епископским центром. В XII в. Мстислав Изяславич построил кафедральный собор св. Богородицы, который оставался до конца XVIII в. главным собором Владимира. Кроме того, летописи называют еще ряд храмов и монастырей, сооруженных в городе на протяжении XI–XIII вв. — церковь св. Димитрия, монастыри Святогорский, св. Михаила, св. Апостолов и т. д. Таким образом, Владимир представлял собой важный центр православия, что в условиях польско — католического соседства имело большое значение.

Из городов, расположенных вблизи Владимира и относящихся к Владимирскому княжеству XII в., следует назвать Любомль, Каменец, Червень — древнюю столицу Забужья, которую Даниил Романович перенес сперва в Угровск (где основал и епископскую кафедру), а затем в Холм.

Холм, основанный Даниилом Романовичем на высокой горе между р. Угоркой и небольшим ручейком около 1237 г., должен был играть роль волынского форпоста в борьбе с литовцами и ятвягами. Позже Холм настолько окреп и вырос, что, когда холмский посадник Даниил отказался по требованию Бурундая разрушить крепостные стены, последний не решился брать город силой.

Значительным городом Волыни был Белз. Он находился на р. Солокии, недалеко от впадения ее в Западный Буг, и был укреплен земляными валами. В XII в. город неоднократно упоминается в летописи в связи с княжескими междоусобицами. Начиная с последних десятилетий XII в. до первых десятилетий XIII в. Белз служил княжеской резиденцией, правда, младших волынских князей.

Много городов Волыни стояло до берегам Стыри и Горыни — Луцк Божск, Пересопница, Дорогобуж, Перемышль, Кременец. Луцк был древним политическим центром славянского племенного объединения лучан. Это обстоятельство сыграло определенную роль и в середине XII в., когда с обострением междоусобной борьбы он снова стал центром значительной округи. Свое значение стольного города Луцкого княжества он сохранял до второй четверти XIII в. Из летописных сообщений XII–XIII вв. можно составить представление о городе как о значительном военно — стратегическом центре Волынской земли. Окруженный со всех сторон природными рубежами — водами рек Стыри и Глушца, Луцк был неприступной крепостью. Галицко — Волынская летопись свидетельствует, что еще во времена княжения в нем Ярослава Изяславича или его сыновей тут была основана епископская кафедра. В связи с этим в городе началось строительство каменных соборов и монастырей, среди которых выделялись церковь св. Дмитрия и Жидичинский монастырь с церковью св. Николая. В окрестностях Луцка располагались княжеские и боярские феодальные дворы и села. В летописи упоминается княжеский двор «У гаю».

Пересопница и Дорогобуж имели значение княжеских столов Волынской земли и представляли собой значительные центры Погорынья, которое до второй половины XII в. входило в состав Киевской земли, а в конце XII — начале XIII в. — Волынской.

Политическая история. Юго — западные княжества Руси — Волынское и Галицкое — возникли не в результате распада Киевской Руси. В то время, когда на эту территорию распространилась власть Киева, тут уже существовали многочисленные города с господствующим классом феодалов, которые сумели объединить земли, населенные дулебами, тиверцами, хорватами, бужанами и другими племенами.

Волынская земля традиционно имела тесные связи с Киевом. Со времен Ярославичей великие киевские князья смотрели на эту окраинную древнерусскую землю как на свою вотчину и не хотели отдавать ее в наследственное владение. Волынь поэтому вплоть до середины XII в. не имела собственной династии князей; ею, как правило, непосредственно управляли из Киева или временами на владимирском столе сидели киевские ставленники.

Ярослав Мудрый послал в г. Владимир своего сына Игоря, а после того как Игорь в 1057 г. был переведен в Смоленск, Волынь длительное время вообще не имела князя. В 1078 г. Всеволод Ярославич передал Владимир Ярополку, но, прибавив к этому столу еще и Туров, по сути, подчеркнул одинаковый их статус подчиненности Киеву. В Ярополке Всеволод видел не самостоятельного князя, а своего наместника в далекой киевской вотчине.

Политика великих киевских князей относительно Волыни и Галичины, естественно, не находила поддержки среди местной земельной знати, и уже с конца XI в. началась ее борьба за обособление этих земель от Киева. Особенно сильную оппозицию киевскому князю составили младшие сыновья Ростислава Владимировича, которые в 90–х годах XI в. при помощи местного боярства начали объединение Галицкой земли. Раздел юго — западных волостей Руси на Галичину, где сидели Ростиславичи, и Волынь, которая попала в руки Давида Игоревича, утвержденный решением Любечского съезда князей, обусловил определенную специфику их дальнейшего политического развития. Галицкие князья проявляли тенденцию к формированию независимости княжества, волынские же считали свою вотчину временным владением на пути к киевскому столу.

Только со времени княжения Изяслава Мстиславича Волынь получила статус наследственной вотчины и надолго закрепилась за его родом. Характер отношений Волыни и Киева несколько изменился, но тесные связи сохранялись и дальше. Об этом свидетельствовало активное участие волынских князей в борьбе за киевский стол, их стремление объединить Волынскую и Киевскую земли.

Наряду с центростремительными тенденциями в политической жизни Волынского княжества имели место и центробежные. Они определились уже при первых Изяславичах. В 1156 г. в результате усиления Луцкого стола и претензий его князей на равенство с владимирскими на Волыни возникла внутренняя междоусобица. До перехода в Киев Мстиславу Изяславичу удавалось сохранять звание старшего князя земли, но позже, когда под натиском союзников Андрея Боголюбского он вынужден был оставить киевский стол и возвратиться на Волынь, его положение изменилось. По соглашению с братом Ярославом, заключенному около 1171 г., Владимирское и Луцкое княжества признавались равноправными и независимыми друг от друга.

Известие о смерти Мстислава Изяславича быстро дошло до Новгорода, где сидел его старший сын Роман. На совещании с волынской дружиной и новгородскими боярами он принял решение немедленно выступить на Владимир. «И сгадавше дружина, и рѣкоша ему: «не можемъ, княже, уже здѣ быти; а поиди къ братьи къ Володимирю». Роман занял владимирский стол. Его младшие братья в это время уже сидели в Белзе, Червене и Бресте. Вскоре Владимирское княжество разделилось на Владимирскую и Белзско — Червенскую волости. Луцкое княжество после смерти Ярослава Изяславича перешло к его сыну Всеволоду, но также разделилось на две волости: Дорогобужскую и Пересопницкую.

Таким образом, в последней четверти XII в. Волынь как определенная политическая единица стояла на пороге нового дробления. Процесс обособления все меньших уделов, казалось, нельзя было остановить, поскольку многочисленным потомкам Изяслава Мстиславича нужны были княжеские столы.

Но произошло наоборот. На протяжении первых десятилетий XIII в. наблюдается обратный процесс: Луцкое и Владимирское княжества сначала восстановили свое внутреннее политическое единство, а затем объединились под властью потомков Романа Мстиславича.

6. ГАЛИЦКОЕ КНЯЖЕСТВО

Территория. Формирование Галицкого княжества происходило приблизительно в тех же условиях, что и всего Древнерусского государства. В его истории имели место неудержимое стремление галицких князей к укреплению своей власти и сепаратистские тенденции удельных князей и боярства, бесконечная борьба претендентов за Галич и народные движения, взлеты и спады могущества Галичины. На протяжении ХІІ — первой половины XIII в. на исторической арене выступали такие государственные деятели Галицкой земли, как Владимирко Володаревич и Ярослав Осмомысл, Роман Мстиславич и Даниил Романович, которые в сложных условиях политической раздробленности древней Руси высоко держали авторитет своего княжества.

На северо — востоке Галицкое княжество граничило с Волынью, на востоке — с Киевской землей. Рубеж между ними проходил верховьями Горыни, Случи и Южного Буга. Колонизация южных земель началась еще в конце XI в. Сначала была освоена территория по верхнему и среднему течению Днестра, где летопись называет такие пункты, как Галич, Тысмяничи, Омут, Кучельмин, Кобин, Бакота, Ушица. Позже в состав Галицкой земли вошли земли, расположенные в верховьях Прута, а со второй четверти XII в. в политическую и экономическую зависимость от Галича попали земли Днестро — Дунайского низовья. Тут возникло оригинальное по своей политической структуре Берладское княжество с многоязычным торгово — промышленным населением, сосредоточенным в городах: Берлади, Белгороде, Черне, Ясском торгу на Пруте, Романовом на Молдове, Сочаве, Серете, Галаче, Бане и др. Вначале в них сидели посадники Василька Ростиславича, а потом и Владимира Мономаха. Об этом свидетельствует летопись: «В се же лѣто (1116. — Ред.) князь великий Володимеръ посла Ивана Воитишича, и посажа посадники по Дунаю». Во второй четверти XII в. Берладь получила статус княжеского города, и там время от времени сидел Иван Ростиславич. В борьбе за галицкий стол этот князь не раз пользовался поддержкой берладской вольницы.

Соседями Галицкой земли (Червенщины) на западе были Польша и Венгрия. Граница между ними проходила от устья Сана по водоразделу рек Вислока и Вислоки, дальше — по Карпатскому хребту до Семиградья и по Серету до Низовья. Карпатские горы были тем русско — венгерским пограничьем, которое периодически принадлежало то одной, то другой стороне. Характерно, что древнерусские летописцы называют их горами «Угорськими», а венгерские — «Руськими». В состав Галицкого княжества входила также Закарпатская Русь. Юго — западные рубежи Галичины нашли чрезвычайно образное определение в «Слове о полку Игореве», где говорится, что полки Ярослава Осмомысла «подпирают горы Угорские», а сам он «закрыл ворота Дунаеви».

Города. Основными центрами Галицкой земли были Перемышль, Звенигород, Теребовль и Галич. В разные периоды историй Галичины значение их было неодинаковым.

Перемышль один из древнейших городов Галицкой земли — возник на правом берегу Сана при впадении в него Вагры. Тут издавна проходил торговый путь из Регенсбурга через Прагу и Краков на Русь, на котором и вырос этот пограничный город. Имея достаточно сильную крепость, Перемышль служил западным форпостом земли, в окрестностях которого не раз происходили битвы галичан с врагами, в частности с венгерскими феодалами. После смерти Ростислава Звенигородского Перемышль, в котором сидел младший брат Ростислава Владимирко, фактически стал столицей Галицкой земли и оставался ею до 1141 г. В последующие годы город был столом младших членов галицкой княжеской династии и значительным церковным центром. Первое упоминание о перемышльском епископе встречается в летописи под 1220 г., хотя основание епископства относится, вероятно, к более древним временам. В 1240 г. перемышльский владыка вместе с воеводой рязанским Константином принимал участие в заговоре против Даниила Романовича, за что понес жестокое наказание.

Летопись, рассказывая о разгроме и разграблении двора епископа, рисует его как крупного феодала: «Владыку и слуги его разъграби гордые, и тулы ихъ бобровые раздра, и прилбичѢ ихъ волъчье и боръсуковые раздраны быша: словутьного пѣвца Митусу, древле за гордость не восхотѣвщу служити князю Данилу, раздраного акы связаного приведоша, сирѣчь, яко же рече приточникъ».

Вокруг Перемышля располагались города — крепости Любачев, Ярослав, Сан, занимавшие важные стратегические позиции на западных рубежах Галицкой земли.

Звенигород стоял на том же торговом пути, что и Перемышль, и занимал чрезвычайно выгодную позицию на водоразделе двух бассейнов — Бужского и Днепровского, На невысоком возвышении, со всех сторон окруженном болотистой поймой р. Белки, находился замок, который ни разу не был взят врагами. В 1144 г. от Звенигорода вынужден был отступить киевский князь Всеволод Ольгович, еще раньше в аналогичной ситуации оказался брат Владимира Галицкого Ростислав, который хотел лишить мятежного князя стола. В XI–XII вв. Звенигород был значительным торгово — ремесленным и культурным центром Галицкой земли. В его окрестностях летопись называет Городок, игравший роль крепости на пути к Галичу, а также Львов, быстрый рост которого вскоре лишил Звенигород его значения.

Теребовль впервые упоминается в летописи в конце XI в., когда там сел младший из Ростиславичей — Васильке. Расположенный на притоке Днестра Серете, Теребовль служил тем галицким форпостом, откуда осуществлялась колонизация Днестро — Дунайского низовья. В первой половине XII в., когда возвысился Галич, Теребовль стал уделом младших галицких князей. В начале XIII в. в нем сидел сын Владимира Игоревича Изяслав.

Главным городом Галицкой земли с 40–х годов XII в. стал Галич. Быстрый рост и развитие города обусловливалось выгодным географическим положением. Река Днестр была важным торговым путем; кроме того, в окрестностях Галича находились значительные залежи соли. «Киево — Печерский патерик» рассказывает, что во время войны киевского князя Святополка Изяславича с Володарем и Васильком в Киев прекратился подвоз соли из Галича. «И не пустиша гостий из Галича, лодий с Перемышля, и соли не бьсть во всей Руськой земли».

Галич имел мощную крепость, расположенную на обрывистом возвышении между реками Луквой и Мозолевым Потоком. С юга ее окружали две системы двойных и тройных земляных валов и рвов. Город представлял собой также крупный торгово — ремесленный и феодальный центр, монастырские и боярские усадьбы которого простирались вдоль левого берега Луквы до самого Днестра. Тут, наверно, находилась и галицкая торговая пристань. На посаде и «подгородье» располагались ювелирные, гончарные, кузнечные и стеклодельные мастерские, жилища простых галичан, десятки храмов. Будучи крупным епископским центром, Галич быстро приобрел также значение культурного центра. В нем создавалась известная Галицко — Волынская летопись и другие письменные памятники XII–XIII вв. По свидетельству летописи в Галиче жили и творили хитрый резчик по камню Авдий, мудрый книжник Тимофей и гордый певец Митус.

Город с белокаменными храмами, украшенными резьбой и декоративной керамикой, с каменными и деревянными дворцами, мощными валами и деревянными стенами вокруг центральной части вызывал восхищение современников.

Политическая история. Формирование Галицкого княжества началось во второй половине XI в. Этот процесс связан с деятельностью основателя галицкой династии князей Ростислава Владимировича, внука Ярослава Мудрого. Правда, попытки Ростислава проводить независимую политику не увенчались успехом (под нажимом великого князя Изяслава он вынужден был оставить Галицкую землю), но дела отца продолжили три его сына — Рюрик, Василько и Володарь. Занимая княжеские столы, соответственно перемышльский, теребовльский и звенигородский, братья сообща противостояли намерениям великих киевских князей превратить Галичину в домен Киева. За тридцатилетие своего княжения в Галичине Василько и Володарь Ростиславичи заложили фундамент будущего могущества этой окраинной древнерусской земли. Около 1124 г. галицкими князьями стали сыновья Василька и Володаря: Юрий и Иван Васильковичи сели соответственно в Галиче и Теребовле, Ростислав и Владимирко Володаревичи заняли Перемышль и Звенигород. Раздел Галицкой земли на четыре части угрожал ей княжеской междоусобицей.

Начал ее Владимирко. Главный удар он направил против брата Ростислава, считавшегося старшим князем земли. Оба заручились поддержкой своих союзников: первый — венгров, второй — Васильковичей и киевского князя Мстислава. Съезд в Щирке, где бояре обоих князей старались достичь мирного соглашения, не дал желаемых результатов, и Ростислав выступил на Звенигород. Овладеть сильной крепостью ему не удалось, и он вынужден был прекратить осаду. Внезапная смерть Ростислава в следующем году разрешила конфликт. После его смерти Владимирко объединил Перемышльскую и Звенигородскую волости, а когда в 1141 г. не стало и обоих Васильковичей, перенес столицу княжества в Галич. Он фактически стал единым правителем Галицкого княжества. Правда, на пути к единовластию Владимирка неожиданно стал его племянник Иван Ростиславич, наделенный от галицкого стола Берладским княжеством. В 1144 г. он потребовал I получил Звенигород. Около 17 лет Иван Ростиславич, называемый в летописи Берладником, вел с Владимирком, а затем и его сыном Ярославом безуспешную борьбу за галицкий стол.

В 1144 г. киевский князь Всеволод Ольгович с многочисленным войском, куда вошли и полки польского князя Владислава, выступил в поход против Владимирка. Не имея возможности взять хорошо укрепленную звенигородскую крепость, где находился князь, Всеволод повернул войска на Галич и Перемыщль, чем вынудил Владимирка пойти на примирение и уплатить большую контрибуцию. Владимирко прилагал все усилия, чтобы отвратить угрозу от Галичины, а тем временем галицкие бояре, воспользовавшись его отсутствием, вели переговоры о приглашении на княжеский стол Ивана Ростиславича. Иван занял Галич, но продержался там только три недели. Осуществив неудачную вылазку из осажденного Владимирком Галича, он бежал на Дунай, а потом в центральные земли Руси. В Киеве Иван снискал благосклонность Всеволода и получил от него Вятичскую землю. Решением киевского князя был недоволен Владимирко, и между ними началась новая война.

Анализируя конфликт Владимирка и великого князя Всеволода, нетрудно заметить, что, хотя непосредственным поводом к нему служил Иван Берладник, причины его лежали значительно глубже. Всеволод Ольгович, проводя политику объединения древнерусских земель, стремился прибрать к рукам и Галицкую землю, против чего решительно выступал Владимирко. Киевские князья и в дальнейшем использовали изгойство Ивана Ростиславича в борьбе с сепаратизмом Галича, но без особого успеха.

В 1146 г. Иван Берладник получил вятичский удел и служил (за 12 гривен золота и 200 гривен серебра) Святославу Ольговичу. Затем он перешел на службу к Ростиславу Смоленскому, очевидно, надеясь на помощь его брата Изяслава, тогда киевского князя, в борьбе за Галич. Однако чаяния его не сбылись, и Берладник в 1149 г. перешел на сторону Юрия Долгорукого. По требованию Владимирка, женившего своего сына Ярослава на дочери Юрия, последний подверг Ивана заключению и держал его в суздальской тюрьме. Вскоре Берладника отбил Изяслав Давидович, пытавшийся в борьбе за великокняжеский стол нейтрализовать Ярослава Осмомысла. В 1158 г. из — за Берладника возник чуть ли не общеевропейский конфликт; его выдачи у Изяслава Давидовича требовали Ярослав Осмомысл, Ростислав Смоленский, Мстислав и Ярослав Изяславичи, Святослав Всеволодович, венгерский король и даже польские князья. Иван Ростиславич оставил Киев и пошел на Дунай, откуда во главе шеститысячного войска выступил на Галич. Под Ушицей на его сторону начали переходить смерды и холопы, и только измена половцев, которым Берладник запретил грабить и убивать русских, не дала возможности овладеть этой галицкой крепостью. Поход Изяслава Давидовича на Галич окончился тем, что он потерял великий стол и вместе с Берладником бежал в Вырь. В 1161 г. оба изгоя — киевский и галицкий — сошли с исторической арены; Изяслав Давидович погиб в бою под Белгородом, а Иван Ростиславич умер от яда в далеком византийском городе Салониках.

После смерти Всеволода Владимирко продолжал борьбу с его преемником Изяславом Мстиславичем, для чего заключил военный союз с Юрием Долгоруким. За годы княжения (1141–1152) Владимирку удалось преодолеть сопротивление не только князей — претендентов на галицкий стол, но и местного боярства, в частности галицкого, издавна имевшего сильные позиции.

Расцвет Галицкого княжества приходится на время правления Ярослава Осмомысла (1152–1187). На пути к своему признанию ему пришлось столкнуться со значительными трудностями. Главная из них — борьба с боярством, не хотевшим смириться с потерей своего преимущественного влияния на дела княжества. В 1153 г., не сдержав слова, данного великому князю, Ярослав вынужден был вступить в военный конфликт с Изяславом. В битве под Теребовлем галицкие войска потерпели поражение. Князь Ярослав в ней участия не принимал, поскольку бояре под предлогом молодости запретили ему являться на поле боя. Как считают исследователи, действительной причиной было то, что бояре не очень доверяли Ярославу, недавно клявшемуся в верности Киеву. Серьезный конфликт между галицким боярством и Ярославом Владимировичем возник около 1159 г. Недовольные крутым нравом князя, бояре решили пригласить на княжеский стол его двоюродного брата Ивана Берладника, который находился в Киеве и вместе со своим покровителем Изяславом Давидовичем готовился к походу на Галич. Летопись так рассказывает об этих событиях: «Том же лѣтѣ поча рать Изяславъ Давыдовичъ на Ярослава на Галичьского, ища волости Иванови Ростиславичю, рекшему Берладнику: слахуть бо ся к нему Галичане, веляче, ему всѣсти на конѣ и тѣмъ словомъ поущивають его к собѣ, рекуче: «толику явишу стягы, и мы отступимъ от Ярослава».

В 1187 г. Ярослав Осмомысл умер, оставив галицким князем не сына Владимира, а внебрачного сына Олега «Настасьича». Такое решение Осмомысла положило начало новой междоусобице, которая чуть не привела к полному политическому упадку Галицкой земли. Главным действующим лицом последующих событий вновь выступило галицкое боярство. Несмотря на клятву Ярославу, бояре выгнали Олега из Галича и пригласили другого его сына Владимира, очевидно, надеясь, что, получив от них галицкий стол, он послушно будет исполнять их волю. Владимир, однако, повел себя иначе. Как замечает летопись, он «любезнивъ питию многому, и думы не любяшеть с мужми своими». Это довольно быстро привело к конфликту его с боярами, которые после переговоров с Романом Мстиславичем совместно выступили против Владимира. «Мужи же Галичкые приймше съвѣть Романовъ, совокупивше полкы своя и утвердившеся крестомъ, и восташа на князь свои». Владимир, «поймавъ злато и сребро много с дружиною, и жену свою поимя, и два сына», бежал в Венгрию. При помощи венгерского короля он пытался вернуть стол, но цели своей не достиг. Король Бэла ІІІ захватив Галич, отдал его своему сыну Андрею, а Владимира вывез в Венгрию и посадил в тюрьму.

В 1189 г. Владимир Ярославич бежал из венгерского плена, «из Угоръ, из вежѢ каменое», и обратился за помощью к Фридриху I Барбароссе. Император согласился помочь бывшему галицкому князю, за что тот должен был ежегодно платить контрибуцию 2 тыс. гривен серебром. Поддержка императора, а также польского короля Казимира, обеспечила Владимиру возвращение Галича, в котором он просидел еще десять лет.

Со смертью Владимира (1199) династия Ростиславичей прекратила свое существование, а западные земли Руси окончательно потеряли свою политическую независимость. При княжении Романа Мстиславича Галицкая земля объединилась с Волынской и Киевской. В его руках оказалась огромная территория древнерусских земель.

Победные походы дружин Романа на Литву, Польшу, Венгрию и половцев создали ему и княжеству высокий международный авторитет. В Галицкой земле нашел радушный приют византийский император Алексей Ангел, изгнанный в 1201 г. племянником Алексеем Исаковичем. В 1204 г. папа римский Иннокентий III предложил Роману Мстиславичу королевскую корону. После смерти Романа (1205) западные земли Руси вновь вступили в полосу смут и княжеско — боярских междоусобиц.

Старая земельная знать, пытаясь ограничить права своих князей, вела с ними постоянную борьбу, чем способствовала усилению междоусобиц, а нередко — и иностранной оккупации. Наибольшей остроты борьба феодальных группировок западных земель Руси достигла при малолетних сыновьях Романа Мстиславича — Данииле и Васильке. По воле галицких бояр Даниил унаследовал отцовский стол в четырехлетием возрасте, но оставался на нем недолго. Поняв, что под давлением Рюрика и Ольговичей галицкие бояре готовы отступиться от Даниила, вдова Романа вместе с детьми бежала во Владимир — свою вотчину.

Через некоторое время над малолетними Романовичами и в отчем Владимире собрались тучи. Княгиня снова вынуждена была бежать. На этот раз она с детьми нашла убежище в Польше. Владимирский стол занял Святослав Игоревич.

Галицко — Волынское княжество распалось на уделы — Галицкий, Звенигородский и Владимирский. Это дало возможность Венгрии, где при дворе короля Андрея II воспитывался юный Даниил, постоянно вмешиваться в галицко — волынские дела, а вскоре и оккупировать западнорусские земли. Произошло это в 1209 г., когда галицкие и волынские бояре отступились от Игоревичей и лишили их столов. Приглашенные же в Галич венгры вели себя не как союзники галицких бояр, а как завоеватели: они совершали насилие и над простолюдинами, и над боярами. Это вынудило бояр теперь уже просить помощи у Игоревичей. В 1210 г. венгры были изгнаны из Галицкой земли, а князья Владимир, Роман и Святослав заняли соответственно галицкий, звенигородский и перемышльский столы.

Убедившись, что сильные и своевольные галицкие бояре, несмотря на все их обещания и клятвы, никогда не смирятся с второстепенной ролью в управлении княжеством, Игоревичи прибегли к жестоким репрессиям. За короткое время они уничтожили около 500 знатных бояр, остальные бежали в Венгрию. Террор не дал желаемых результатов, а наоборот, привел к новой иностранной интервенции.

В 1211 г. галицкие бояре в сопровождении венгерских и польских войск вторглись в Галичину, казнили Игоревичей, а на галицкий стол второй раз торжественно посадили Даниила Романовича. Чтобы иметь неограниченное влияние на малолетнего князя, группа бояр во главе с боярином Владиславом выслала из Галича его мать. Этой ситуацией решил воспользоваться венгерский король Андрей II, который около 1212 г. вступил в Галич, заковал Владислава и всех его сообщников в кандалы и отправил в Венгрию. Не успели венгры отойти в свою землю, как галицкие бояре, возглавляемые братьями Владислава Яволодом и Ярополком, снова подняли мятеж против Даниила и его матери. Получив от своих приверженцев белзских бояр Глеба Потковича и братьев Ивана и Сбислава Станиславичей сообщение, что в Галич спешит приглашенный боярами Мстислав Пересопницкий, княгиня с детьми бежала в Венгрию, а затем — вновь в Польшу. Через некоторое время с помощью польского князя Лешка она вернулась на Русь, но получила не Галич и Владимир, на что имели право ее сыновья, а Каменец, Тихомль и Перемышль.

В 1212 г. при загадочных обстоятельствах освободился из венгерского плена мятежный боярин Владислав и занял Галицкий стол. Впервые за многовековую историю Руси боярин присвоил себе княжеский титул: «Володиславь же воѣха в Галичъ и вокняжися и сѣде на столѣ». Это вызвало возмущение не только князей, но и феодальной верхушки. Против самозванца выступили Мстислав Пересопницкий, Александр Владимирский, Всеволод Белзский, Даниил Романович, под знамена которого собрались все бояре его отца, а также Лешко Краковский. В битве на р. Бобрке Владислав со своими союзниками чехами и венграми был разгромлен и отступил в Галич. Попытка князей выбить его оттуда окончилась неудачей. Правда, в том же году Галич захватили поляки и венгры, посадившие Владислава в тюрьму, где он и умер.

Под предлогом того, что на княжеском столе не может сидеть боярин — «не есть лѣпо боярину княжити въ Галичи», Лешко Краковский предложил венгерскому королю Андрею II посадить в Галиче королевича Коломана. Условием была женитьба его сына на дочери Лешка. Андрей II дал согласие. Пятилетний венгерский королевич, который по просьбе отца получил от папы римского королевский титул, стал галицким князем. Перемышль отошел к владениям Летка Краковского, а Даниил Романович взамен Галича получил Владимир — Волынский.

Так волей феодалов Галицкое княжество было втянуто в глубокий кризис, из которого не могло выйти на протяжении многих десятилетий. Его землями расплачивались бояре со своими иностранными союзниками за помощь в борьбе с князьями, оно стало ареной, где сводили между собой счеты правители соседних стран, а также предметом политических спекуляций римской церкви. Даже под угрозой полной потери Галичиной политической независимости и превращения ее в придаток Венгрии и Польши земельные магнаты не могли изменить свою политику. Боярство то приглашало на галицкий стол древнерусских князей, в частности Мстислава Удалого и Даниила Романовича, то организовывало против них заговоры и отдавало Галич в руки венгерского короля Андрея и его сына Коломана.

В 1219 г. восставшие народные массы изгнали Коломана из Галича. В нем до 1228 г. княжил Мстислав Удалой. После его смерти Галич на некоторое время вновь попал под власть венгерского короля, но в 1229 г. Даниил Романович при поддержке галичан освободил город. Правда, и на этот раз он встретил сильную боярскую оппозицию. Во время заседания думы бояре решили поджечь дворец и убить князя. Когда же брату Васильку случайно удалось помешать осуществлению этого коварного плана, бояре прибегли к другому. Они пригласили Даниила на обед в Вишню, чтобы там убить его. Посол тысяцкого Дамьяна предупредил князя: «яко пиръ ти золъ есть, яко свѣщано есть безбожнымъ твоим бояриномъ Филипомъ и брату чадомъ твоимъ Олександромъ, яко убьену ти быти». Разгневанный Даниил приказал схватить 28 бояр, но казнить их не решился. Вероятно, еще свежей была в памяти печальная участь князей Игоревичей.

И все же покончить с независимым и сильным земским боярством, сепаратистские тенденции которого приносили столько горя Галицкой земле, можно было только путем установления сильной княжеской власти. На вече в Галиче, которое Даниил созвал после раскрытия боярского заговора, сотник Микула дал князю совет, определивший всю его дальнейшую политику: «Господине! Не погнетши пчелъ меду не Ѣдать». Но до монголо — татарского нашествия Даниил так и не преодолел боярской оппозиции, которая не была такой организованной и зрелой, чтобы превратить Галицкую землю в боярскую республику, но имела достаточно сил, чтобы организовывать бесконечные заговоры и бунты против князей.

7. ДРЕВНЯЯ РУСЬ И КОЧЕВНИКИ

«Поле Половецкое». Одним из существенных факторов исторического развития южнорусских княжеств XI — начала XIII в. являлось их пограничное положение. К югу и юго-востоку от них раскинулась половецкая степь. Здесь на протяжении почти двух веков обитали кочевые тюркоязычные племена половцев, вступавшие в различные отношения с Русью. Иногда они были мирными, сопровождавшимися браками и военными союзами, но чаще» о чем шла речь выше, враждебными. Не случайно перед Русью так остро стояла задача укрепления южных и юго — восточных границ. Знаменитый призыв автора «Слова о полку Игореве» — «Загородите полю ворота», обращенный к русским князьям в 1185 г., был злободневным на протяжении всей истории русско — половецких отношений. Чтобы читатель мог себе яснее представить, с каким врагом «лицом к лицу» стояла Южная Русь в XI — начале XIII в., целесообразно дать хотя бы краткий очерк истории половцев.

Впервые русские столкнулись с половцами в 1055 г., когда орда хана Балуша подошла к южным рубежам Руси. К этому времени половцы заняли все пространство степей, вытеснив оттуда печенегов, торков, берендеев. Стабильных границ Половецкая земля не имела. Кочевой уклад хозяйства вынуждал половцев занимать все удобные для кочевий земли, вторгаться в пределы соседних государств и захватывать (пусть временно) их окраинные территории. В большей мере от половцев терпело южно — русское порубежье, но грабительские их походы достигали и северных границ Византийской империи. Как и их предшественники, половцы делились на отдельные ханства или объединения, каждое из которых занимало «свою» территорию.

С. А. Плетнева на основании картографирования ранних типов половецких каменных изваяний установила, что в XI в. наиболее устойчивыми половецкими землями были берега среднего и нижнего течения Северского Донца.

Для конца XI начала XII в. известна локализация двух половецких орд. Одна из них, возглавляемая Тугорканом, кочевала в днепровском Левобережье, владения другой, ханом которой был «шелудивый» Боняк, располагались на правом и левом берегах Днепра. Исследователи полагают, что эти орды представляли собой части единого, хотя и неустойчивого, объединения половцев, кочевавшего в Поднепровье и являвшегося непосредственным соседом Киевской и Переяславской земель.

В Приазовье, в начале XII в., находился центр еще одного объединения половцев во главе с ханом Урусовой. Оно было слабым и развалилось под ударом войск Мономаха в 1103 г.

Известен также половецкий союз в Предкавказье, ядром которого были орды донецких половцев во главе с ханом Отроком.

Около середины XII в. Половецкая земля представляла собой конкретную географическую область с вполне определившимися границами. Их хорошо знали на Руси. Летописец под 1152 г. пишет: «Вся Половецкая земля, что же их межи Волгою и Днепром». Изучение исторической географии Половецкой земли, осуществленное в советское время, позволяет несколько уточнить ее летописную локализацию. Северная граница «Поля Половецкого» проходила на Левобережье — в междуречье Ворсклы и Орели, на Правобережье — в междуречье Роси и Тясмина, западная — по линии Ингульца. На юге оно включало северокавказские, приазовские и крымские степи.

Этнически эта огромная страна не была только половецкой. Здесь жили и другие народы: аланы, яссы, хазары, гузы, косоги. Они, вероятно, являлись основным населением городов Шаруканя, Сугрова, Балина на Донце, Саксина на Волге, Корсуня и Сурожа в Крыму, Тмутаракани на Тамани. В различных письменных источниках эти центры названы половецкими, или кипчакскими, но это не от того, что они были населены половцами, а потому, что находились в пределах Половецкой земли или пребывали в даннической зависимости от половцев. Некоторые из существовавших ранее городов (например, Белая Вежа) были разгромлены и превращены в половецкие зимовники.

История половцев после заселения ими восточноевропейских степей разделена исследователями на четыре периода. Первый — середина XI — начало XII в., второй — 20–60–е годы XII в., третий — вторая половина XII в., четвертый — конец XII — первые десятилетия XIII в. Каждый из этих периодов имеет свои особенности как в области внутреннего развития половцев, так и в области их взаимоотношений с русскими и другими соседями.

В целом первый период характеризуется необычайной агрессивностью половцев. Они устремлялись к границам богатых земледельческих стран, вторгались в их пределы, грабили местное население. Страсть к наживе толкала отдельных представителей половецкой верхушки к участию в войнах русских князей друг с другом или же с западными соседями. За эту помощь они получали двойную цену: богатые дары от союзников и контрибуцию с побежденных. В этот период своей истории половцы находились на начальной, таборной стадии кочевания, характеризовавшейся постоянным передвижением их орд по степи. Это обстоятельство затрудняло организацию серьезных военных экспедиций русских военных дружин против них.

Начало XII в. ознаменовалось значительными изменениями в жизни половцев. К этому времени все степное пространство было разделено между отдельными ордами, и каждая из них кочевала І в пределах вполне определенной территории. Теперь половцы, оказавшиеся непосредственными соседями Руси, не могли безнаказанно вторгаться в ее пределы. Их ожидали ответные удары. В течение первых двух десятилетий объединенные силы южнорусских княжеств нанесли половцам несколько серьезных поражений. В 1103 г. они были разгромлены в районе р. Молочной, впадающей в Азовское море, в 1109,1111 и 1116 гг. такая же участь постигла и донецких половцев. Во время этих походов русские дружины овладели городами Шаруканом, Сугровом и Валином. Летопись сообщает, что половцы в результате военных походов русских в Степь были угнаны «за Дон, за Волгу, за Яик». Именно тогда, как полагают исследователи, хан Отрок ушел со своей ордой из района Северского Донца «в Обезы» — на Кавказ.