Помоги проекту - поделись книгой:
Мужская одежда сарматов мало чем отличалась от скифской. Самым распространенным был плащ греческого типа, скрепленный на плече фибулой. Головным убором служил остроконечный башлык. Женщины носили длинную одежду, часто стянутую поясом и скрепленную на груди и плечах фибулами, употребление которых с приходом сарматов распространилось и на юге Восточной Европы, а также длинные шаровары. Ворот, рукава и подол одежды обшивался мелкими бусами. Платье знатных женщин украшалось вышивкой золотом. Обувь с острыми носами также расшивалась бусами. Весь убор дополнялся диадемами, ожерельями, серьгами, подвесками, браслетами, кольцами и перстнями с геммами. Признаком знатности были золотые гривны и венцы.
Разнообразный ассортимент предметов быта, вооружения и украшений, обнаруженный при раскопках, говорит о существовании у сарматов различных домашних ремесел: кузнечного, бронзолитейного, кожевенного, деревообделочного и т. д. Сарматские женщины занимались прядением, ткачеством, вышиванием, изготовлением войлочных изделий, простой лепной посуды.
Большое значение в жизни сарматов имели войны, которые велись из — за пастбищ или с целью захвата добычи. Особенно возросла роль войны в ходе передвижения сарматов на запад. Она вызвала к жизни образование крупных союзов племен. В это время совершенствуются организация войска, военная тактика, вооружение. Налаживается массовое изготовление железных черешковых наконечников стрел, сменивших втульчатые бронзовые. Входит в обиход новая форма короткого меча с кольцевым навершием. Совершенствуется и защитное вооружение. Появляются панцири с комбинированным набором из чешуек, пластин и кольчужного плетения. Во II–IV вв. н. э. распространяются кольчуги. Изготовленные из прутьев щиты украшались круглыми металлическими умбонами. В снаряжении коня, помимо позднескифских дуговидной формы псалий с шишечками на концах, появляются колесовидные кавказского типа.
Решающую роль у сарматов играл конный бой. В первые века нашей эры особое значение получает тяжеловооруженная конница катафрактариев. Они были вооружены длинными копьями, которые держали двумя руками на перевес, и длинными прямыми мечами для удара с коня. Тацит отмечает внезапность и неожиданность атаки сарматов, особый способ метания дротиков, набрасывание аркана на противника. Он описывает тактику переменного боя, когда конные сарматы, оставив лук, набрасывались на противника с копьями.
С переселением сарматских племен в степи Северного Причерноморья значительно расширились их связи с причерноморскими городами, в частности с Ольвией, тесно связанной с нижнеднепровскими укрепленными поселениями, с которыми сарматы находились в постоянных контактах. Процесс имущественной дифференциации и накопление богатства в руках родоплеменной знати способствовал развитию у сарматов меновой торговли с античными городами и соседними народностями.
Главным торговым местом для европейских и азиатских кочевников и тех, кто приезжал морем с Боспора, продолжал оставаться Танаис в устье Дона. «Первые (сарматы) доставляли рабов, шкуры и разные другие товары кочевников, а другие (греки) взамен привозили на судах одежду, вино и другие предметы, свойственные цивилизованному образу жизни» (Страбон). Среди них были предметы местного и заморского производства, античные остродонные амфоры, краснолаковая посуда и ювелирные изделия: серьги, геммы, браслеты и др. Торговым пунктом был и Фасис на восточном берегу Черного моря.
Сарматы установили контроль над торговлей с восточными странами. Роль посредников в караванной торговле принадлежала аорсам и сиракам, которые «торговали индийскими и вавилонскими товарами, получая их от мидян, и перевозили на верблюдах» (Страбон). Из Китая получали шелковые ткани, бронзовые зеркала, изделия из нефрита; из Индии — бирюзу и кораллы для ожерелий, ракушки каури; из Ирана — полудрагоценные камни сердолик и альмандин и др.; из Египта — пастовые амулеты, золотые фибулы; из Средней Азии — фалары и костяные изделия; с Кавказа — хрустальные и гешировые бусы. К сарматам попадали и изделия западного производства: латенские и галло — романские фибулы и браслеты с шишечками на концах; италийские бронзовые ковши, чаши и ойнохои из драгоценных металлов; римские стеклянные сосуды, широко распространившиеся в I–II вв. н. э.
Экономические и культурные связи с античным миром способствовали углублению у сарматов процесса классообразования и усиления племенной знати. У них, как и у скифов, существовала частная собственность на скот, который составлял главное их богатство и основное средство производства. Значительную роль в их домашнем производстве играл труд рабов, которых они захватывали во время беспрерывных войн. Из окружающих Понт стран вывозилось большое количество рабов. Главным пунктом их сбыта был Танаис.
Постоянные грабительские войны усилили власть вождя — «царя», вокруг которого группировалась военная дружина. Уже в последние века до н. э. сарматы представляли собой большую политическую и военную силу. Они вели дипломатические переговоры с главами европейских государств, принимали участие в международных договорах и военных союзах, засылали посольства к римскому императору Августу. Однако родоплеменной строй у сарматов держался довольно стойко, и в своем политическом развитии они не перешли к созданию единого государства.
Отличительной особенностью сарматского общественного строя, особенно на раннем этапе его развития, было наличие пережитков матриархата. Ряд античных авторов называет сарматов «гюнайкократуменами» (управляемыми женщинами). В античных источниках упоминаются также сарматские царицы Амага, Томирис и др. Женщины — сарматки отличались смелым и воинственным характером. Они ходили на войну вместе со своими — мужьями. Находки в женских погребениях, помимо предметов вооружения, каменных жертвенников со следами красной краски свидетельствуют о том, что сарматские женщины выполняли и функции жриц, которых с почетом хоронили в высоких курганах. Укоренившиеся пережитки матриархата не исчезли и в I в. н. э. (Соколова Могила).
Ряд изменений произошел у сарматов и в характере погребальных сооружений и в погребальном ритуале. Вместо широких грунтовых ям с деревянными сооружениями, характерными для савроматского периода, появляются новые типы подкурганных сооружений с различной ориентацией: узкие прямоугольные ямы, могилы с заплечиками, квадратные ямы с диагональным положением погребенного, подбои, катакомбы. Такое разнообразие типов свидетельствует о разнородном составе погребенных, входивших в отдельные союзы племен, что подтверждается и антропологически.
Характерные черты погребального сарматского ритуала: вытянутое положение погребенного на спине, часто с согнутыми в локтях руками, с кистью правой или левой руки, лежащей в области живота, скрещение ног в ступнях или голенях, деформация черепа. Здесь отразился культ мертвых и предков, вера в загробную жизнь. В могилу с погребенными кроме бытового инвентаря клали различные обереги — амулеты, жертвенную пищу. Дно могилы с очистительной целью посыпали золой, угольками, кусками мела; над могилой совершали жертвоприношение коня, устраивали тризны. С ритуальной целью разбивали зеркала.
Главным предметом культа у сарматов, как и у скифов, был меч, олицетворявший бога войны. По словам Аммиана Марцеллина, сарматы «втыкают в землю меч и с благоговением поклоняются ему, как Марсу». Они почитали великую богиню (богиню плодородия), которая была и покровительницей коней. Изображения богини между двух коней сохранились на сарматских гребнях и серьгах. С нею же связан и культ солнца и огня, хранительницами которого были специальные жрицы. Их захоронения обнаружены в Поволжье и Приуралье, а также в бассейне Южного Буга. Есть упоминания в античных источниках и о почитании сарматами водных божеств.
Находки в сарматских могилах антропоморфных каменных и бронзовых мужских и костяных женских статуэток свидетельствуют о наличии у сарматов и культа производительных сил природы.
Большое место в художественном оформлении вещей у сарматов занимало украшение их разноцветными стеклами, полудрагоценными камнями и эмалью, вкрапленными в гнезда и, как правило, обрамленными псевдозернью, псевдосканью и филигранным узором. Эта любовь к полихромии, издавна присущая восточным народам, получила распространение в I в. н. э., а особенно во II–III вв. н. э. Вместе с готами и гуннами сарматы способствовали перенесению полихромного стиля в Западную Европу, где он получил своеобразное претворение в готском и меровингском искусстве. Предметы в зверином стиле встречаются у сарматов гораздо реже, чем у скифов. Пристрастие к полихромии вносит в него заметные изменения, насыщая фигуры животных красочными вставками. Однако изображения зверей передаются в более реалистических свободных позах: стоящие олени, идущая пантера, лежащий лев.
Кочевой образ жизни сарматов и широкие торговые связи содействовали вовлечению их в сферу разнообразных культурных влияний: Востока, античного Юга и Запада, наложивших особый отпечаток на их культуру.
С приходом сарматов во многом изменился состав населения Северного Причерноморья, включившего в себя новые этнические элементы. Об этом свидетельствует увеличение количества «варварских» имен в надписях черноморских городов. Проникновение сарматов в причерноморские города и вхождение их в число правящих династий на Боспоре привело к дальнейшей сарматизации античной культуры и общей нивелировке изделий городского ремесла. Сарматы оказали большое влияние на экономику и общественную жизнь, способствовали изменению общего облика костюма, распространению новых типов вооружения и применению новых приемов военной тактики; внедрению в художественные изделия особой разновидности полихромного стиля и техники псевдозерни и псевдоскани, получивших дальнейшее развитие в средневековом искусстве Византии и Запада.
Многовековое соприкосновение сарматов с земледельческим населением украинской Лесостепи способствовало появлению в его культуре новых типов погребальных сооружений, некоторых особенностей погребального инвентаря, новых форм и орнаментации вещей. Ряд художественных мотивов: образ великой богини с конями, адорирующие всадники, тамгообразные знаки и другие изображения, вошедшие в сокровищницу русского и украинского искусства, имеют свои прототипы в сарматском круге образов.
Рассмотренный период, продолжавшийся более тысячи лет, был весьма знаменательным. Не позже IX в. до н. э. в пределах современной Украины заканчивается бронзовый век, на смену которому приходит век железа, материала с наивысшими по тому времени качествами для изготовления орудий труда. В этот период получают развитие все виды ремесел, земледелие и промыслы.
С позднего бронзового века жизнь Восточной Европы оказалась отраженной в античных письменных источниках, благодаря чему безымянные дотоле народы вышли на арену всемирной истории. Ранее всех — киммерийцы, затем скифы, сарматы, а вместе с ними и другие народы и племена. Приоткрылась завеса над подлинной географией, этнографией и историей современной Украины, и этим мы более всего обязаны великому историку древности Геродоту, посвятившему этой территории в V в. н. э. почти всю четвертую часть своей «Истории».
В Лесостепи и низовьях больших рек продолжали традиционно развиваться пашенное земледелие и скотоводство, сложившиеся еще в эпоху бронзы. Их дальнейший прогресс определялся общим подъемом производительных сил.
Степи Евразии, в том числе и Северного Причерноморья, приблизительно к концу бронзового века оказались охваченными процессом перехода от комплексного земледельческо — скотоводческого хозяйства к кочевому скотоводству. Оно позволило интенсивно и с наименьшими затратами труда использовать безграничные степные пастбища, выпасы по нагорьям и в глубинах гор, способствовало общему подъему хозяйства и прогрессу общества. Огромные табуны лошадей, стада крупного и мелкого рогатого скота — все эти богатства становились достоянием отдельных семейств, что неизбежно вело к социально — экономической дифференциации. Лишь по прошествии веков кочевое скотоводство стало консервативным, приобрело сдерживающее начало в развитии общества и хозяйства.
Еще в киммерийское время в степях юга нашей страны наметились глубокие социально — экономические изменения, обозначился и численный и по уровню богатства рост аристократии у киммерийцев. Состояла эта привилегированная часть населения из лиц, входивших в отряды конных всадников и обогатившихся за счет военных походов во многие страны, в том числе и отдаленные, вплоть до стран Восточного Средиземноморья и государств Переднего Востока.
Скифы, вторгнувшиеся из глубин Азии (территория их родины еще не установлена), проникли через Кавказ в области, подвластные Мидии, и создали свое первое государство — Ишкузу. С возвращением в степи Европейской части СССР скифы воссоздают свою государственность. Объединив под властью царей огромнейшие пространства степей и лесостепей современной территории Украины, они обложили население тяжелой данью, которая стала основным источником доходов, получаемых царями и скифской аристократией. Государство и общество у скифов было раннеклассовым. Рабство у них, как и у других древневосточных народов, оставалось преимущественно домашним. Основными производителями были рядовые общинники — пастухи и земледельцы, которые находились в кабальной и даннической зависимости от знати. VI–IV вв. до н. э. — период наивысшего могущества и богатства Скифии. Знамением времени служит победа скифов над Дарием Гистаспом, могучим владыкой Ахеменидского Ирана.
В начале III в. до н. э. началась мощная миграция сарматов из — за Дона, под натиском которой гибнет Скифия, а остатки ее племен сосредоточиваются в Крыму и в Добрудже. Крымская Малая Скифия просуществовала до начала III в. н. э., а затем ее население растворилось в родственной по языку иранской сарматской среде. Главная роль в последние века до нашей эры и первые века нашей эры в Европейской части СССР переходит к сарматам. С приходом готов из Прибалтики, а вслед затем гуннов из глубин Азии в ее пределах начинается средневековье.
Глава V. АНТИЧНЫЕ ГОРОДА-ГОСУДАРСТВА СЕВЕРНОГО ПРИЧЕРНОМОРЬЯ
Выдающееся значение в истории человечества имело античное общество, ею культура. Многочисленные его достижения в разнообразных отраслях человеческой деятельности вошли составной частью в основу европейской культуры, в частности в философию, искусство, архитектуру, литературу, театр и т. п. Ф. Энгельс, как отмечалось, подчеркивал, что без фундамента, который заложили Греция и Рим, не было бы и современной Европы[34]. Античное влияние испытали почти все племена, населявшие тогда Восточную Европу. Оно проявлялось как в социальной, политической, экономической сферах, способствуя ускорению общественного развития племен, так и в культуре. Именно поэтому большой интерес представляет история античных северопричерноморских государств, которые были органической частью античного мира и развивались в контакте с городами его основных территорий в Восточном Средиземноморье, материковой и островной Греции.
Первые античные поселения появились на северном побережье Черного моря более 2500 лет назад. Установление тесных взаимосвязей с местным населением обусловило возникновение важных особенностей в политическом, экономическом и культурном развитии античных государств этой территории.
В свою очередь, античные города Северного Причерноморья сыграли большую положительную роль в развитии социально — экономических и политических отношений, в появлении новых черт быта и культуры причерноморских племен. Преимущественно через эти города происходили контакты местного населения со всем античным миром. Благодаря греческой торговле, ремеслам, искусству местные племена познакомились с достижениями античной культуры, элементы которой нашли у них широкое распространение. Тесные экономические связи двух миров — античного и варварского (в понимании греков), значительная роль последнего в историческом процессе нашли отражение в военно — политической и этнической истории северопричерноморских племен, отдельных сторонах их культуры и быта в греческой литературной традиции. Искусство греческих мастеров, живших в северопричерноморских городах, сохранило для нас образы рядовых жителей Скифии.
1. ГРЕЧЕСКАЯ КОЛОНИЗАЦИЯ СЕВЕРНОГО ПРИЧЕРНОМОРЬЯ
Причины греческой колонизации. Заселение греками Северного Причерноморья не было единичным, случайным явлением в истории развития античного общества. В VIII–VI вв. до н. э. этот процесс охватил территорию Апеннинского полуострова, а также Северную Африку.
Миграция населения из Греции в VIII–VI вв. до н. э. происходила в условиях образования новой социально — экономической формации — рабовладельческого строя, перехода к более высокому уровню развития производственных отношений. Колонизация была закономерным следствием относительного перенаселения — давления излишка населения на производительные силы при низком уровне развития последних, когда для сохранения жизнеспособности общества необходимо было ограничить количество населения на единицу площади. «В древних государствах, в Греции и Риме, — писал К. Маркс, — вынужденная эмиграция, принимавшая форму периодического основания колоний, составляла постоянное звено общественного строя. Вся система этих государств основывалась на определенном ограничении численности населения, пределы которой нельзя было превысить, не подвергая опасности самих условий существования античной цивилизации»[35].
Среди непосредственных причин переселения помимо аграрно — экономического важную роль играл социальный фактор, когда в результате острой внутриполисной борьбы, сопровождавшей процесс становления нового, рабовладельческого общества, группы населения, потерпевшие поражение, вынуждены были оставлять родину. Кроме того, определенное значение имел военный фактор. В ряде случаев вражеские нашествия на города и примыкающие к ним сельскохозяйственные зоны и их разорение принуждали жителей иногда целых полисов переселяться в другие местности.
Греческие колонии нельзя сравнивать с колониями эпохи капитализма. Греческие полисы (города — государства), возникшие на колонизованных землях, в экономическом и политическом отношении не зависели от своей метрополии. Взаимоотношения с метрополией были равноправны и осуществлялись на договорных началах. Относительно же осваиваемых территорий сущность греческой колонизации, несмотря на преимущественно мирный характер процесса, состояла в эксплуатации как природных ресурсов этих территорий, так и местного населения.
Основание колоний проходило, как правило, организованно. Обычно метрополия назначала или сами колонисты выбирали руководителя переселения — ойкиста, основной задачей которого было распределение земельных участков на месте нового поселения. Иногда он принимал, также участие в выработке определенных законоположений для новой колонии. Колонизационный поток состоял из разных социальных слоев населения — обезземеленных земледельцев, ремесленников и др.
Развитию новых городов способствовала и активная торговля. В то время в Греции быстро росли население и количество городов с довольно развитыми ремеслами, которые требовали регулярного обеспечения их продовольствием, сырьем, рабами. Колониальная периферия греческого мира могла не только удовлетворить эти потребности, но и стать рынком сбыта ремесленной и некоторых видов сельскохозяйственной продукции метрополии.
В ходе колонизации VIII–VI вв. до н. э. определились греческие центры, откуда переселялось наибольшее количество людей. Таким основным районом было малоазийское побережье Греции — Иония, в частности Милет. Значительные масштабы переселения отсюда в VII–VI вв. до н. э. были вызваны почти беспрерывной внутриполисной борьбой, периодическими разрушениями сельскохозяйственных округ, разорением граждан и т. п.
Заселение греками районов Причерноморья происходило постепенно. Так, в VIII в. до н. э. греческие мореплаватели освоили юго — восточное побережье Черного моря. К этому времени, вероятно, относится возникновение здесь древнейших поселений — Синопы и Трапезунда. Однако основание Синопы как города — колонии Милета — датируется второй половиной VII в. до н. э. В конце VII в. до н. э. здесь возник Амис и на полстолетия позднее — единственная дорийская колония Гераклея Понтийская, выходцы из которой были основателями Херсонеса. С конца VII в. до н. э. началось освоение западного побережья. В этом районе возникли такие города, как Истрия, Аполлония; в первой половине VI в. до н. э. — Томы, еще позднее переселенцы из Гераклеи Понтийской основали Каллатис.
Появление большинства античных городов в Северном Причерноморье датируется VI в. до н. э., хотя, судя по раскопкам поселения на о. Березань (Очаковский район Николаевской области), начало колонизации его следует отнести еще ко второй половине VII в. до н. э., а самое раннее знакомство греков с Северным Причерноморьем — ко времени гомеровской Греции.
Заселялось не только морское побережье, но и берега лиманов, причем местами плотность расположения небольших поселений была довольно высокой. Иногда поселения находились в прямой видимости одно от другого. Выделяются три основных, района сосредоточения античных городов и поселений: район Боспора Киммерийского (Керченский и Таманский полуострова) с наиболее крупными городами Пантикапеем (Керчь), Феодосией, Фанагорией (вблизи ст. Сенной на Таманском полуострове), Гермонассой (ст. Таманская), Горгиппией (Анапа); побережье Днепро — Бугского и Березанского лиманов с самым значительным центром Ольвией (у с. Парутино Очаковского района Николаевской области); район Западного Крыма с основным центром Херсонесом (окраина г. Севастополя). Следует назвать и побережье Днестровского лимана с крупным городом Тирой, который по своим экономическим и политическим связям и особенностям развития тяготел к району Ольвии. Большинство названных городов было основано выходцами из Ионии.
Политическая организация античных городов — государств. Формой политической организации новооснованных городов — государств была, как правило, рабовладельческая республика. В. И. Ленин писал: «Рабовладельческие республики различались по своей внутренней организации: были республики аристократические и демократические. В аристократической республике небольшое число привилегированных принимало участие в выборах, в демократической — участвовали все, но опять — таки все рабовладельцы, все, кроме рабов»[36]. По греческим законам прав гражданства не имели также женщины и иностранцы. Только отдельным иностранцам за большие заслуги перед государством предоставляли такие права. Незначительной была роль в политической жизни и рядовых граждан. Они имели намного меньше реальных возможностей занимать высокие должности, чем их состоятельные сограждане. Следовательно, понятие «демократическая рабовладельческая республика» было достаточно условным.
Обычно под влиянием разных обстоятельств внутренняя организация античных государств со временем могла приобретать те или иные особенности. В частности, это касается Боспорского государства, в состав которого вошли некоторые местные племена и в котором на определенных этапах исторического развития существовала монархическая форма правления. Однако она не была типичной для античных городов Северного Причерноморья. В других северопричерноморских государствах происходила аристократизация демократического строя, особенно усилившаяся в первые столетия нашей эры.
Таким образом, основанные на чужих землях города — государства на первых этапах своего существования имели политическую организацию, подобную греческим полисам того времени, — рабовладельческую демократию. Аналогичными были их система и органы власти. Эти государства состояли из города — экономического, политического и культурного центра государства и хоры — сельскохозяйственной округи. В процессе развития городов Северного Причерноморья проявились общие исторические закономерности развития античного общества в целом. Это были государства классового, рабовладельческого общества.
Формирование важных особенностей в жизни тех или иных греческих колоний обусловливалось в значительной степени присутствием местного населения. Уровень развития местных племен и характер их взаимоотношений с античными государствами способствовали появлению определенных отличий в истории, экономике и культуре последних. Это касается и северопричерноморских городов, которые были тесно связаны с окружавшими их племенами. Влияя на них, они одновременно испытывали и обратное влияние. От характера отношений с местными племенами в значительной мере зависели не только экономика и политика, но и само существование северопричерноморских городов. Все это наложило своеобразный отпечаток на историческое развитие и культуру античных городов Северного Причерноморья. В частности, нельзя представить Боспорское государство без его тесных взаимосвязей с племенами синдов, меотов, скифов и др. Эти связи хорошо прослеживаются на протяжении всей истории Боспора, но особенно усиливаются в первые столетия нашей эры.
В составе населения античных, особенно боспорских, городов с течением времени все больше возрастала прослойка местных элементов, которые играли все более заметную роль в их жизни. Вместе с тем происходила определенная эллинизация окружающих племен, ускорялся процесс их социально — экономического развития. В частности, в Боспорском государстве имел место довольно активный переход, к оседлости местного кочевого скотоводческого населения.
В истории античных городов — государств Северного Причерноморья можно выделить два основных периода их развития, каждый из которых имеет свою специфику. Первый период охватывает время с VI по II ч. до н. э. и характеризуется относительно самостоятельным развитием городов — государств, тесными связями с другими греческими городами. Второй приходится на I в. до н. э. — IV в. н. э. Это время зависимости северопричерноморских городов сначала от Понтийского царства, а затем от Римского государства, время разрушительных набегов гетов, готов, гуннов и других кочевых племен.
2. АНТИЧНЫЕ ГОРОДА-ГОСУДАРСТВА В ПЕРИОД С VI ПО II В. ДО Н. Э
Основные этапы развития городов — государств. В жизни северопричерноморских городов VI–II вв. до н. э. прослеживается несколько этапов. Самый ранний из них приходится на VI в. до н. э., когда произошло основание большинства городов и поселений. В это время между городами трех основных районов распространения античной культуры в Северном Причерноморье, вероятно, не существовало постоянных контактов, хотя каждый из них поддерживал тесные связи с греческими городами Малой Азии и материковой Греции. Колонии развивались в целом в благоприятных условиях. Отношения с местным населением носили преимущественно мирный характер, что способствовало закреплению переселенцев на новых землях и появлению большого количества неукрепленных поселений.
Постепенно экономика городов укреплялась, развивалось сельское хозяйство, ремесла, торговля. V — частично IV вв. до н. э. были временем неуклонного развития и укрепления античных государств в Северном Причерноморье, роста их значения в греческом мире. Связям с северопричерноморскими городами придавалось довольно большое значение в греческой метрополии. Так, в 30–е годы V в. до н. э. в Понт Евксинский прибыла афинская эскадра во главе с Периклом. Целью этой экспедиции было обеспечение Афин импортным хлебом. Существует мнение, что в результате прибытия эскадры в Афинский морской союз вошли и некоторые северопричерноморские города. Расширились торговые связи античных городов — государств с Аттикой по сравнению с традиционными центрами торговли — Ионией и островами Родосом, Хиосом, Самосом и др. В это время возрос интерес к северопричерноморским городам со стороны южнопонтийских центров, в частности Гераклеи.
В IV–III вв. до н. э. большую роль в экономике городов Северного Причерноморья начали играть окружающие племена. Такие государства, как Боспор и Херсонес, приобрели некоторые черты, типичные для эллинистических государств античной периферии. Произошла определенная переориентация торговых связей северопричерноморских городов. Все большее значение приобретала торговля с малоазийскими, островными и особенно южнопонтийскими центрами. Наладились более тесные отношения между самими северопричерноморскими городами. Этот этап характеризуется наивысшим расцветом античных городов Северного Причерноморья, развитием их экономики — сельского хозяйства, ремесел, торговли, а также культуры, в частности искусства и архитектуры.
К концу этапа стали постепенно появляться признаки социально — экономического кризиса этих государств, который особенно остро проявился во второй половине II в. до н. э. Он совпал с серьезными изменениями в политической обстановке, происшедшими как в античном мире (в связи с выходом на широкую историческую арену Рима и началом его экспансии), так и в местном окружении. С III в. до н. э. началось и все более усиливалось давление окружающих племен на античные города. Наиболее ярко это проявилось, в частности, в борьбе скифов за подчинение этих городов. I Со своей стороны, северопричерноморские государства принимают участие (хотя и не очень активное) в борьбе понтийского царя Митридата VI Евпатора против Рима, в которой Митридат опирался главным образом на припонтийские государства, объединяя некоторые из них под своей властью. Период войн Митридата стал переломным в историческом развитии большинства северопричерноморских государств, начавших постепенно терять свою политическую независимость.
Ольвия. Во второй половине VII в. до н. э. первые греческие поселенцы в районе будущего ольвийского полиса обосновались на о. Березань (тогда полуострове). Позднее, в первой половине VI в. до н. э., на правом берегу Бугского лимана, неподалеку от места его впадения в Днепровский лиман, вблизи нынешнего с. Парутино, в 40 км на юг от современного Николаева, возникла Ольвия, которая со временем стала самым значительным античным центром Северо — Западного Причерноморья.
Ольвию основали выходцы из Ионии, главным образом из Милета. Существует мнение, что в этом процессе принимали участие также переселенцы с островов Родоса, Хиоса, Самоса. «Ольвия» в переводе с греческого означает «счастливая». Ее жителей называли ольвиополитами. В произведениях некоторых античных писателей и ученых город именовался Борисфеном (по греческому названию р. Днепр), а его жители — борисфенитами. Вероятно, это объясняется тем, что Ольвия находилась недалеко от устья Днепра.
Самые ранние слои Ольвии исследованы недостаточно. Однако известно, что не позднее второй половины VI в. до н. э. здесь возник священный участок — теменос, на юг от которого располагалась торгово — административная площадь — агора. Наличие религиозных и торгово — административных центров дает основание говорить о возникновении города, возможно, и полиса уже в VI в. до н. э. К этому раннему этапу формирования государства относится и начало выпуска денег. (Со второй половины VI в. до н. э. в Ольвии начался выпуск собственной бронзовой литой монеты в виде дельфина.
В это время появляется целый ряд небольших поселений на побережье Бугского и Березанского лиманов. Население их занимается преимущественно сельским хозяйством. Материальная культура жителей этих поселений имеет ярко выраженный эллинский характер, что свидетельствует об их греческом происхождении. Исходя из этого можно предполагать, что в условиях проживания на новоосваиваемых землях греки имели и определенные античные формы объединения. Поэтому, вероятнее всего, поселения могли входить в состав ольвийского полиса как его хора. Если это так, то границы ольвийской хоры в то время на западе проходили по Березанскому лиману, на востоке по левому берегу Бугского лимана, а на севере достигали широты Николаева.
С V до последней трети IV в. до н. э. полис постепенно укреплялся, развивалась его экономика. Развернулось городское строительство: полуземляночные жилища второй половины VI — начала V в. до н. э. сменяются наземными жилищами; развиваются сельское хозяйство и разные ремесла — железоделательное, металлообрабатывающее, гончарное, строительное дело. В начале V в. до н. э. Ольвия начала выпускать литые монеты обычной круглой формы — так называемые ассы, на лицевой стороне которых помещалось изображение Афины, Горгоны или Деметры. Следует отметить, что эти монеты появились намного раньше римских ассов и отличались от них весом.
Существует мнение, что в 30–е годы V в. до н. э., во время понтийской экспедиции Перикла, Ольвия вошла в состав Афинского морского союза, что было связано для нее с некоторыми экономическими ограничениями. Однако уже в предпоследнем десятилетии V в. до н. э. Ольвия была вне этого союза, о чем свидетельствует выпуск собственной серии серебряных монет общегреческого образца (по действующим законам членам Афинского морского союза чеканить серебряные монеты запрещалось). B это время экономика полиса еще более укрепилась, на что указывает, в частности, появление на рубеже V и IV вв. до н. э. монет обычного вида, что несомненно свидетельствует о переходе монетного дела под контроль государства. О мерах, направленных на упорядочение денежного обращения, говорят также эпиграфические данные, в частности декрет середины IV в. до н. э., который обязывал производить все торговые расчеты только в ольвийской монете.
Значительное место в экономике Ольвии в этот период занимала торговля с античными городами Средиземноморья и Понта. На протяжении VI–IV вв. до н. э. постепенно происходила определенная переориентация торговых связей. Так, если в VI в. до н. э. основными контрагентами Ольвии были преимущественно средиземноморские центры Хиос, Самос, Родос, Коринф, район Аттики, то с усилением значения в V в. до н. э. Афин основную роль начала играть торговля именно с ними. В IV в. до н. э., после выхода Ольвии из состава Афинского морского союза, получила развитие торговля Ольвии с южнопонтийскими центрами, в частности с Гераклеей и Синопой.
Выгодное географическое положение Ольвии неподалеку от устья Днепра и Южного Буга способствовало установлению при ее посредничестве тесных контактов античных городов с оседлым населением Лесостепи и кочевыми племенами степной зоны Восточной Европы. О довольно оживленных связях с местными племенами свидетельствует, в частности, рассказ Геродота о скифском царе Скиле, который имел в Ольвии дворец с беломраморными сфинксами и грифонами.
По данным Геродота, с Ольвией соседствовали оседлые племена каллипидов, которых он называет также эллино — скифами; на север от них жили земледельческие племена алазонов и скифов — пахарей. Все они занимались земледелием, скотоводством, рыболовством и были заинтересованы в сбыте своей сельскохозяйственной продукции в обмен на ремесленные изделия. Торговые связи Ольвии на раннем этапе ее существования прослеживаются до Среднего Поднепровья на севере и Приуралья — на востоке.
С IV в. до н. э. ведущее место в торговле с племенами, жившими на север и восток от Азовского моря, начал играть Боспор.
Ольвия представляла собой типичный античный полис, политическое устройство которого — демократическая рабовладельческая республика. Органы государственного управления разделялись на законодательные и исполнительные. Законодательные функции принадлежали народному собранию (сокращенно— «народу») и совету, от имени которых издавались декреты и постановления. Народное собрание, в котором юридически могли принимать участие все полноправные граждане, решало вопросы внешней политики, обороны государства, взаимоотношений с окружающими племенами, в частности организации посольств. Народное собрание также издавало законы о денежном обращении, решало проблемы обеспечения населения продовольствием в неурожайные годы, принимало постановления о предоставлении привилегий купцам и освобождении их от уплаты пошлины, предоставлении гражданских прав иностранцам. Оно утверждало почетные декреты о награждении граждан, которые оказывали важные услуги своему городу.
В функции совета входило предварительное перед передачей их в народное собрание обсуждение всех наиболее важных вопросов государственной жизни. Кроме того, совет контролировал работу органов исполнительной власти, занимался другими вопросами, в частности проверкой способности кандидатов занимать государственные посты перед их выборами или назначением.
Исполнительную власть осуществляли разные коллегии — магистратуры или отдельные служебные лица — магистраты, которые избирались на народных собраниях открытым голосованием сроком, как правило, на один год. Наивысшей магистратурой была коллегия архонтов из пяти человек. Она не только руководила всеми другими коллегиями, но и могла созывать при необходимости народное собрание, особенно в случае нападения врагов. Архонты наблюдали также за состоянием финансов, чеканкой денег.
Непосредственно финансовыми делами занимались две коллегии: коллегия Девяти и коллегия Семи. Доходы государства состояли из сбора пошлины, добровольных пожертвований, налогов на жертвоприношения, платежей за арендованное государственное имущество, взыскания штрафов и конфискации имущества. Главными статьями расходов были строительство и ремонт городских укреплений и общественных сооружений, устройство общественных праздников и спортивных состязаний, награждение граждан, которые особенно отличились, посольства, «дары» соседним племенам, заготовка продовольствия в неурожайные годы. Сокровищница, священная казна, а какое — то время и чеканка монет находились в ведении коллегии Семи.
Коллегия стратегов из шести человек ведала военным делом, заботилась об обороноспособности и защите государства. Она отвечала за комплектование войска и руководство им. Коллегии агораномов из пяти человек и астиномов следили за порядком на рынках, особенно на агоре, за качеством товаров, правильностью мер и весов. Существовала еще коллегия ситонов, которая должна была заботиться о закупке хлеба на случай неурожая, его сохранении и продаже гражданам по установленным ценам.
В состав государственного аппарата входили и должности гимнасиарха, который руководил гимнасием и, вероятно, другими формами обучения и физического воспитания юношества, устройством разных соревнований; глашатая, который объявлял на заседании народного собрания, в театре и общественных местах декреты и постановления; секретарей, жрецов и др.
В Ольвии имелся также и суд, состоявший из нескольких отделов; каждый из них ведал определенным кругом вопросов. В судопроизводстве принимали участие судьи, обвинители, свидетели. Признанных виновными штрафовали, иногда мера наказания заключалась в конфискации имущества и т. п. Особенно сурово карали вольноотпущенников, их даже могли снова вернуть в рабство.
Свободная часть населения Ольвии в этническом и экономическом отношении в VI — в начале V в. до н. э. представляла собой, вероятно, более однородную массу, чем в последующее время. В городе не было резкой имущественной дифференциации, среди жителей хоры не существовало собственников больших хозяйств и усадеб. Население периферии в позднеархаическое время слагалось из малосостоятельных людей, очевидно, свободных земледельцев, быт и экономические возможности которых почти не отличались от условий жизни и положения рядовых горожан. Со временем, судя по сообщениям римского грамматика первой половины V в. н. э. Макробия, в городе уже существовали довольно острые социально — экономические противоречия и вероятно, значительно увеличилось количество рабов.
Все это ярко проявилось во время осложнения внешнеполитического положения Ольвии в последней трети IV в. до н. э. в связи с походами Александра Македонского и образованием его государства. В 331 г. до н. э. Ольвию осадил один из полководцев Александра — Зопирион, который с 30–тысячным войском выступил в завоевательный поход в Северное Причерноморье для покорения Скифии. Город испытывал серьезные трудности: регулярного войска он не имел, военная организация его основывалась на народном ополчении. По Макробию, государству пришлось прибегнуть к чрезвычайным мерам, чтобы привлечь на свою сторону широкие слои общества: рабам была дарована свобода, иностранцам, жившим в Ольвии, предоставлены права гражданства, все долги были отменены. Эти меры увеличили ряды защитников города и одновременно ослабили внутренние социальные противоречия, повысили заинтересованность всех жителей Ольвийского государства в победе над врагом. Город выстоял в этой борьбе, и Зопирион вынужден был снять осаду. Таким образом, Ольвия сумела не только выдержать это тяжелое испытание, но и сохранить свой экономический потенциал, достаточный для того, чтобы после ухода вражеских войск приняться за переустройство города, развитие его хозяйства, обеспечить подъем торговли.
В последние десятилетия IV в. до н. э. значительно окрепли связи Ольвии с ее бывшей метрополией — Милетом. Жителям обоих городов были предоставлены права исополитии — взаимного гражданства.
Конец IV–III в. до н. э. были для Ольвии периодом наивысшего расцвета. В это время развернулось большое строительство: как монументальное — культовое и городское, так и частное — иногда перепланировывались и перестраивались целые районы. Территория города достигла максимальных за всю его историю размеров — около 50 га. К концу IV в. до н. э. относится и денежная реформа, в результате которой Ольвия начала чеканить собственную золотую монету.
Развивались гончарное, металлургическое, ткацкое, косторезное и другие ремесла, в определенной мере рыболовство (в Ольвии существовал отдельный рыбный рынок). Значительно расширился ареал торговых связей и объем торговли. Наряду с традиционными для IV в. до н. э. торговыми связями с Синопой и Гераклеей завязались новые отношения с Пергамом, Самосом, Косом, Книдом, которые в это время вышли на историческую арену в связи с образованием новых эллинистических государств.
Особенно важную роль в торговле с Ольвией стал играть Родос. Как и в предыдущее время, главными статьями импорта оставались оливковое масло, вино, парадная посуда, украшения и т. п. Вывозились зерно, скот, кожа и другие сельскохозяйственные товары. В III в. до н. э. Ольвия торговала также с Александрией Египетской, откуда главным образом импортировались ткани, стекло, предметы торевтики (художественная обработка металла), в меньшем объеме — керамическая продукция.
Подъем экономики и культуры города сопровождался развитием его сельскохозяйственной округи — хоры. Возобновлялась жизнь на многих старых поселениях, основывались новые. Расширилось использование в строительстве камня, жилища сооружались по образцу городских. В это время появились довольно большие усадьбы. Однако четкой единой системы землеустройства, существовавшей, например, в Херсонесе, здесь не было. Государство эту деятельность, очевидно, регулировало недостаточно.
Приблизительно с конца III — первой половины II в. до н. э. Ольвия вступила в период социально — экономического и политического кризиса, охватившего почти весь греческий мир. Наблюдается обеднение средних слоев населения и сосредоточение больших богатств в руках отдельных лиц. О резкой имущественной поляризации ольвийского населения свидетельствует, в частности, один из наиболее ярких лапидарных памятников того времени — декрет в честь ольвийского богача и общественного деятеля Протогена, который дал в долг Ольвии большую сумму денег на покупку хлеба в неурожайные годы, восстановление старых и строительство новых укреплений, приобретение подарков вождям враждебных племен. В среде ольвийских рабовладельцев и богачей Протоген, судя по ряду других декретов, был не единственным «благотворителем». Давая взаймы государству деньги, такие люди, как Протоген, создавали тем самым себе условия для дальнейшего обогащения и эксплуатации населения. Острые социальные противоречия существовали и во второй половине II — первой половине I в. до н. э., что красноречиво подтверждает одна из ольвийских надписей того времени — декрет в честь Никерата.
Наряду с обострением внутренних противоречий, которые раздирали ольвийское общество, значительно ухудшилось и внешнеполитическое положение государства. Это обусловливалось усложнением политической обстановки в античном мире в целом и изменениями в окружении самой Ольвии. В Северное Причерноморье продвинулись сарматские племена, оттеснившие от Ольвии часть ее давних соседей, с которыми город поддерживал в основном мирные отношения.
Новые соседи смотрели на Ольвию как на источник обогащения. Ей постоянно угрожали нападением окружающие племена, вождям которых — Сайтафарну и другим — она платила дань. Ремесла и сельское хозяйство в Ольвии начали приходить в упадок, сократилась торговля, почти прекратилось городское строительство. Постепенно замирала жизнь на поселениях периферии. Особенно острая ситуация сложилась во время угрозы нападения на Ольвию воинственных племен галатов, которые в конце III в. до н. э. проникли на территорию Фракии. Тяжелое положение Ольвии в очень мрачных тонах обрисовано в декрете в честь Протогена. Часть жителей оставила Ольвию, рабы и миксэллины перешли на сторону врагов.
Соседние племена скифов, фисаматов и савдаратов, опасаясь жестоких галатов, намеревались укрыться за стенами Ольвии. Неизвестно, произошло ли нашествие галатов, но положение Ольвии не улучшилось: во II в. до и. э. она попала под протекторат позднескифского государства Крыма. Наряду с обычной монетой в Ольвии началась чеканка монеты скифского царя Скилура. После поражения Скифского царства (при царе Палаке в его войне с Херсонесом) в последние годы II — первые десятилетия I в. до н. э. Ольвия попала в зависимость от понтийского царя Митридата VI Евпатора (121–63 гг. до н. э.), под властью которого в то время уже находились Боспор и Херсонес. Готовясь к войне с Римом, Митридат VI разместил в Ольвии гарнизон и переселил туда часть жителей южнопонтийского города Армены (вблизи Синопы).
В 70–е годы I в до н. э. Ольвия, вероятно, вышла из — под власти Митридата. Ослабленная, без поддержки она подвергалась нападениям воинственных племен. Об этом известно, в частности, из речи Диона Хрисостома, посетившего Ольвию в конце I в. н. э. которому в Ольвии рассказывали, что город уже несколько раз захватывался врагами. Социально — экономический и политический кризис, охвативший цветущий когда — то полис, завершился в середине I в. до н. э. самым страшным за всю историю Ольвии разгромом. Она подверглась нападению со стороны гетов Днестро — Дунайского междуречья под предводительством Буребисты. После этого нашествия город окончательно потерял значение одного из самых важных торгово — экономических центров Северного Причерноморья.
Тира. В районе Днестровского лимана греческие поселенцы основали несколько городов и поселений — Тиру, Никоний, Гермонакту и др. Античные авторы называют еще одно поселение — Офиуссу. Позднейшие источники свидетельствуют, что Офиусса — это древнее название Тиры. По мнению некоторых ученых, Офиусса — отдельное поселение, существовавшее одновременно с Тирой неподалеку от нее. Среди поселений восточного берега Днестровского лимана следует назвать Никоний (вблизи современного с. Роксоланы). Город возник еще в VI в. до н. э. и, возможно, как и Тира, представлял собой самостоятельный полис, хору которого составляли поселения восточного берега лимана.
Самый значительный город Поднестровья — Тира — располагался на западном берегу Днестровского лимана, в северной части нынешнего Белгорода — Днестровского Одесской области.
Впервые о тиритах упоминает Геродот. О Тире идет речь в нескольких произведениях античных авторов, в частности в перипле псевдо-Скилака наряду с другими поселениями. По псевдо-Скимну, Тиру основали милетяне, о чем может свидетельствовать, в частности, распространение в Тире милетского календаря. Поскольку позднее VI в. до н. э. Милет колоний не основывал, город мог возникнуть в VI в. до н. э., но по археологическим данным Тира как город известна лишь с V в. до н. э.
Тира была обычным греческим полисом, в который входили расположенные вокруг нее небольшие поселения. Этот город — государство представлял собой рабовладельческую демократическую республику и имел типичные для античного полиса учреждения. Во главе государства стояли законодательные органы — народное собрание и совет, которые находились в руках рабовладельческой знати. Из исполнительных органов следует назвать коллегию архонтов, должность агонофетов и т. п.
По географическому положению и особенностям экономики Тира больше всего тяготела к Ольвии и Истрии, с которыми поддерживала тесные экономические, политические и культурные связи.
Поделиться книгой: