Помоги проекту - поделись книгой:
Пятое — это банальная истина, что под эгидой борьбы с терроризмом США получили доступ к нефтяным ресурсам ряда стран Ближнего востока. Немаловажным фактом является и то, что на восстановление Ирака и Афганистана были приглашены компании-подрядчики из США и стран НАТО, а также транснациональные корпорации, которые работали под надзором Всемирного банка, что, по сути, означает не восстановительные работы, а перекачку средств из одной западной структуры в другую.
Далее — это проблемы союзников США. Некоторые государства серьезно пострадали из-за вовлеченности в конфликты, развязанные США под эгидой борьбы с терроризмом. Например, теракт на вокзале в Мадриде в 2004 г, который повлек за собой многочисленные жертвы, был организован «АльКаидой» как месть за участие контингента этой страны в Ираке. Позже войска были выведены, но какой ценой?
Седьмое — проблема другой стороны насилия. Хотя США официально ведут борьбу против любых его проявлений, они сами оказались замешаны в истории с организованным насилием, — это тюрьмы Абу-Грейб и Гуантанамо, где, как известно, подозреваемые в связях с террористами подвергались пыткам и унижениям со стороны американских военнослужащих. Со стороны это было похоже на то, что главный «сторожевой пес демократии» сошел с ума. Да и многие радикальные группировки и представители исламского мира заняли в этом конфликте сторону «Аль-Каиды» и заявили, что именно США — источник мирового зла и провокатор агрессии.
В итоге, несмотря на многочисленные меры по безопасности и поимке террористов в течение 10 лет, сеть «Аль-Каиды» так и не удалось уничтожить. Более того, ряд организаций примкнул к этой структуре в борьбе против США. Те же братья-мусульмане, которые легализовались в Египте, разделяют убеждения «Аль-Каиды», хотя последняя и не признает их из-за позиции по поводу участия в выборах.
А убийство (или симуляция оного) бин Ладена ни в коем случае не решает проблему исламского терроризма. Как указывает один из авторов концепции сетевой войны и эксперт по социальным конфликтам Джон Аркилла, на самом деле «смерть Осамы бин Ладена может содействовать трансформации Аль-Каиды из сети, действующей по принципу лучей, с Вазиристаном в качестве такого узла, в ячеистую сеть (mesh network), состоящую из небольших, свободно объединенных, глобально рассредоточенных ячеек, когда связи с центром максимально сокращены в пользу свободы действий локальных ячеек... которые вырабатывают собственные линии поведения и планируют свои собственные насильственные кампании»[137].
Обвинения Госдепартамента в адрес других стран по поддержке терроризма, как следует из многолетней истории мирового терроризма — это всего лишь инструмент политического давления. Сейчас в этом списке находятся Судан (который, между тем, уже разделен на два государства), Куба, Иран и Сирия[138], а еще не так давно там была Северная Корея, которую исключили из списка после того, как Пхеньян пошел на определенные уступки (хотя сейчас КНДР вновь может оказаться в этом списке за свое упрямство). Обвинения в адрес Кубы вообще не выдерживают никакой критики, скорее США со своим аппаратом спецслужб и акциями (от агрессии на Плая Хирон до поддержки террористов Луиса Посады Кариллеса и Орландо Боша) имеет полное право быть назван государством-террористом.
Между тем, Вашингтон использует 9/11 и в качестве информационно-идеологической войны, не гнушаясь манипуляцией с историей. На фоне постоянной политической истерики Белого дома о терактах 9/11 постепенно стали сглаживаться другие трагические даты — 6 и 9 сентября, когда США без особой военной необходимости и исключительно ради демонстрации силы сбросили атомные бомбы на Хиросиму и Нагасаки, что привело к гораздо большим жертвам, чем в Нью-Йорке. О лицемерной политике руководства США справедливо заметил американский адвокат и президент фонда Nuclear Age Peace Дэвид Кригер[139]. Он указал наразницу позиций в отношении еще одной сентябрьской даты — 21 сентября, которую С 2001 г. (т. е. практически сразу же после терактов в Нью-Йорке) ООН объявил фиксированной датой Международного дня мира. В резолюции Генеральной Ассамблеи ООН 55/282 говорилось, что в этот день должны прекращаться боевые действия и все народы призывались к прекращению каких-либо враждебных акций. Все государства — члены ООН приглашались к участию в различных общественных и образовательных акциях, а также сотрудничеству с ООН, направленному на глобальное прекращения огня. Однако в 2011 г. США анонсировали, что следующее тестирование ракеты-носителя Minuteman III состоится именно 21 сентября, так что, вместо того, чтобы привлечь внимание к Международному дню мира, что при наличии глобального информационного аппарата США было бы очень легко осуществить, Штаты решили в очередной раз помахать ядерной дубинкой и потратить 20 миллионов долларов для демонстрации своих ракетно-стратегических возможностей.
Так что и десять лет спустя слова бывшего президента ЮАР Нельсона Манделы, прозвучавшее после вторжения США в Ирак в 2003 г., что именно «США представляют угрозу миру во всем мире»[140], остаются точной и исчерпывающей характеристикой внешней политики США и их действий на международной арене.
РЕКОНСТРУИРОВАТЬ НЕЛЬЗЯ РАЗРУШИТЬ
Война — это всегда выгодное дело. Особенно, если у противника много ценных ресурсов и его вооруженные силы не могут их адекватно защитить. Тогда все затраты победителя окупаются с лихвой. Профессор Оттавского Университета Мишель Чоссудовски в своей недавней статье, посвященной социальноэкономическим достижениям Ливии и агрессии НАТО против этой страны, помимо впечатляющей статистики, которой можно только позавидовать, от здравоохранения до инвестиций в экономику других государств, приводит один замечательный факт — НАТО работает в тандеме с МВФ и Всемирным банком, взаимодействуя с Вашингтонскими аналитическими центрами. Программы по «реконструкции» Всемирного банка, как и «экономическая медицина» МВФ скоординирована с военным планированием США и НАТО[141].
Если случай с Ливией имеет еще и широкую геополитическую подоплеку — это и переформатирование неоимпериалистической политики по отношению к странам Африки, которым помогал режим Каддафи, и перераздел концессий по добыче природных ресурсов, и демонстрация силы, и создание нового очага нестабильности, служащего обоснованием для наращивания силы в регионе, в данной статье мы рассмотрим именно аспекты, связанные с так называемым «постконфликтным периодом», когда основным вопросом является восстановление инфраструктуры страны.
Традиционно проблемами, связанными с последствиями войн и природных катаклизмов занимались ООН, но, после того, как подобная работа зарекомендовала себя как чрезвычайно прибыльное дело, вашингтонские дельцы решили не оставлять ее гуманистам из ООН, а прибрать к своим рукам. Для этого в августе 2004 г. Белый дом специально создал еще один инструмент экономического порабощения — это офис по реконструкции и стабилизации[142], который первоначально возглавил бывший посол США в Украине Карлос Паскуаль. Его задача состояла в том, чтобы выработать планы по урегулированию после конфликтов для 25 стран. Парадокс заключался в том, что в этих странах конфликты еще не произошли. Офис тесно взаимодействует с Советом по национальной разведке и, по видимому, согласно оперативной информации своих коллег, строит планы по быстрому разворачиванию программ в странах с большой долей риска, где прогнозируемый конфликт через какое-то время будет исчерпан[143].
Работа офиса по реконструкции и стабилизации связана не только с восстановительными работами, но и гуманитарными программами, что созвучно заявлению X. Клинтон о применении гибкого подхода в политике (smart power), который предусматривает жесткое давление в одном случае и мягкое воздействие в другом. Нынешний координатор офиса Роберт Лофтис, он же старший советник Центра стратегических и международных исследований (в число членов которого входят Збигнев Бжезинский, Генри Киссинджер, Уильям Коэн, Джеймс Шлезингер, Р. Джеймс Булей и др.), во время выступления в Университете Джонса Хопкинса в начале 2011 г. заявил о намерении США «поддерживать развитие полиэтнической демократии в Кыргызстане». По словам представителя Госдепа, у его команды сложилось достаточно четкое представление, что послужило причиной конфликта на юге Кыргызстана[144]. В этой стране американская агентура из четырех структур, объединенная под названием «Корпус гражданского реагирования» и имеющая слоган «Smart Power in Action», активно действовала еще с середины 2010 г. под видом гражданского и электорального мониторинга[145]. Следует полагать, американские агенты выполняли свою классическую функцию, собирая разведданные, вербуя граждан Кыргызстана и распространяя влияние США в регионе. Две другие основные миссии офиса в прошедшем году — это Афганистан и Судан. С большой долей вероятности можно утверждать, что разделение Судана на два государства произошло под чутким руководством американского офиса. По крайней мере, США не скрывают своей заслуги по проведению референдума о признании независимости[146].
Еще одна вашингтонская структура, которая «помогает» развиваться молодым странам — это American Enterprise Institute, одна из старейших организаций неоконсерваторов, созданная в 1943 г. и ставшая одним из первых интеллектуальных центров США.
Что касается восстановительных работ, то наиболее яркий пример выгодной реконструкции (но не для самих стран) — это Ирак и Афганистан. Там только Halliburton, многие акционеры которой, как ни странно, были членами администрации Буша, получили 10 млрд. долл, под контракты поставок и строительных работ, а американская фирма Bearing Point[147], специализирующаяся на международной деятельности, отрапортовала, что доходы, полученные в результате разделения сфер обслуживания «выросли за пять лет в четыре раза».
Феномен нынешнего «капитализма катастроф», по мнению экспертов, впервые проявил себя в октябре 1998 г., когда ураган «Митч» пронесся над Центральной Америкой и унес жизни более девяти тысяч человек. Вместе с помощью регион поглотила такая же ураганная приватизация. В Гондурасе были приватизированы воздушные и морские порты, шоссе, государственная электрическая компания. Столь же быстро было изменено и законодательство, упрощающее покупку и продажу недвижимости иностранцами. В Гватемале на продажу была выставлена телефонная компания, а в Никарагуа заявили о планах продажи нефтяного сектора.
«Разрушенные страны привлекательны для Всемирного банка по простой причине: они послушны. После катастроф правительства этих стран обычно делают все, что от них требуют, лишь бы получить финансовую помощь, даже если она будет значить огромные долги и травматические политические реформы», — пишет известный критик капиталистической системы и американского империализма Наоми Кляйн в книге «The Rise of Disaster Capitalism»[148]. Осознавая беспомощность потерпевших от конфликта или катаклизма стран, Всемирный банк и МВФ предоставляют помощь не в виде грантов, а в виде займов с определенными оговорками. В этом случае страны с серьезными экономическими проблемами становятся государствами с «ограниченным суверенитетом». В Афганистане с помощью ограничения суверенитета удалось приватизировать сектор здравоохранения — средства поступали на счета определенных неправительственных организаций, которые строили частные клиники, а Хамид Карзай назвал иностранных подрядчиков «коррумпированными и расточительными, тратящими драгоценные ресурсы страны». В Ираке отремонтированные корпорацией Bechtel водопроводные системы довольно быстро вышли из строя. В Шри-Ланке, где шестьсот тысяч пострадавших от цунами остались прозябать во времянках, основные средства быстро растаяли в карманах немногих привилегированных особ.
По мнению Кляйн сейчас в мире существует параллельное правительство, состоящее из одних и тех же коммерческих консалтинговых фирм, инженерных компаний, крупных НПО, агентств помощи ООН и международных финансовых организаций, которые заняты геополитическим инжинирингом.
Хотя необходимо добавить и военную составляющую, как верно заметил профессор Чоссудовски. Об этом свидетельствуют не только логическая цепь событий, но и разработка специальными центрами США особых сценариев для ряда стран. Например, в коллективной монографии Civilian Surge, изданной в 2009 г. Национальным университетом обороны США, на основе статистических данных, политических рисков и т. п. расписаны различные модели вторжения в различные страны, дипломатически обозначенные как «комплексные операции»[149]. На тот момент потенциальными государствами, для которых могли бы применяться подобные операции по стабилизации и реконструкции с участием гражданских и военныхлиц, были нетолько Сирия, Северная Корея, Ирак, Иран и Афганистан, т. е. «классические» страны-изгои в понимании Вашингтона, но Индонезия, Куба и даже Украина (видимо, подразумевался конфликт с Россией). Для каждой страны было просчитано необходимое количество оккупационного контингента, различные комбинации задействования условно гражданских структур и варианты сценариев, связанные с кластерами развития ситуации.
Так что мягкое воздействие обаятельной вашингтонской дипломатии по отношению к странам-партнерам, что характеризуется финансовой помощью и фотографиями с мест событий, запечатляющих радостных аборигенов, могут быстро смениться на жесткую силу с применением экономических санкций, блокады и боевых вылетов ВВС США и НАТО, что собственно и есть доктрина нынешней администрации Обамы, ведь smart power — это умелое сочетание мягкой и жесткой силы.
Между тем, в закромах аналитических центров и военных ведомств США есть сценарии различных конфликтов и кризисных ситуаций в Российской Федерации. Можно не сомневаться, что в этом случае многие, в том числе доморощенные либералы, с радостью возьмутся за стабилизацию и реконструкцию наших необъятных просторов.
ЯСТРЕБЫ ЗА ГЛОБАЛЬНУЮ ДЕМОКРАТИЮ
Если во внешней политике прямое вмешательство, в том числе военный конфликт, можно условно назвать кинетическим действием, то дипломатическая и информационная работа больше напоминает процесс коррозии или вируса, который поглощает государства извне и изнутри.
Продвижение интересов Вашингтона, в процесс которого вовлечены его сателлиты, и напоминает такую эпидемию — сначала бывшие союзники (например, по социалистическому блоку) переходят в стан врага, а затем начинают действовать с ним в одной упряжке. А международные структуры, претендующие на объективность и роль мирового арбитра, зачастую оказываются вольным или невольным проводником таких процессов.
Свидетельством этому может служить работа еще одной марионеточной структуры СШАнаподобие «ФридомХаус» под названием Совет за общество демократий (Council for Community of Democracies), которая также финансируется Госдепом США, агентством USAID и различными американскими фондами. К ней, в отличие от других провашингтонских глобальных сетей, в отечественной прессе уделялось меньше внимания. А зря, ведь, несмотря на ее молодой возраст, она является довольно активной и амбициозной структурой, планомерно устанавливающей свое влияние в глобальном масштабе.
Первый съезд этой организации состоялся в 2000 г. в Варшаве, на котором присутствовали как дипломаты, так и активисты неправительственных организаций юб государств. Он проходил под руководством известной «демократки», государственного секретаря США Мадлен Олбрайт, и целью организации стало создание глобальной сети для установления демократического управления во всем мире. Принятая Варшавская декларация гласила также о необходимости продвижения гражданского образования, включая «образование для демократии». Эти достижения сразу же были закреплены на Генеральной Ассамблее ООН в сентябре 2000 г., где министры иностранных дел стран-участниц подтвердили важность «большего сотрудничества членов правительств, международных и неправительственных организаций в укреплении образования для демократии». А в 2003 г. был принят глобальный стратегический план по демократическому образованию. На этот раз действо состоялось на базе одного из спонсоров организации — в центре фонда братьев Рокфеллер в Нью-Йорке, и организаторам удалось заангажировать представителей 13 стран, Всемирного банка, ЮНЕСКО, программы развития ООН и Организации Американских Государств.
Последняя Министерская конференция Совета прошла в Вильнюсе первого июля 2011 г., где было отмечено значение событий в Северной Африке и на Ближнем Востоке для всего мира, а к плану действий организации включены Монголия, Тунис и Либерия.
Как можно догадаться, активисты Совета не просто проводят ликбез по вопросам демократии и политических теорий, организация координирует сеть неправительственных организаций по всему миру, которые, как указано в их стратегическом плане, «продвигают демократическое образование в правительствах, международных и неправительственных организациях... которое охватывает не только определенные структуры, но также родительские и религиозные организации»[150]. Иными словами, учат своих агентов в других странах не только технологии смены режима, как было во многих странах, где прошли «цветные революции» и бунты, но также как грамотно разрушать традиционные общества и культуры.
Такие выводы напрашиваются сами собой, если взглянуть на список лиц, входящих в руководство этого Совета, ведь поговорка «кадры решают все» вполне адекватна и для заокеанской политической элиты.
Председателем организации является Роберт Хантер, дипломат, который работал в Национальном совете безопасности США (1977-1979 гг.), был советником конгресса и президента по различным вопросам, служил послом США в НАТО с 1993 по 1998 гг. Он также являлся старшим советником в корпорации RAND и основателем Центра национальной политики, помогал учреждать Национальный фонд демократий и был вице-президентом по международной политике в Центре стратегических и международных исследований. Кроме того, на данный момент Хантер является директором Центра трансатлантических исследований по безопасности в Национальном университете обороны США, а также членом исполнительных советов Американской дипломатической академии и Атлантического Совета США[151].
Не менее интересны и другие персоны, входящие в совет директоров. Вице-президент Ричард Раусон с 1950 г. двенадцать лет занимался международными политическими связями и был директором по политике и планированию радио «Свободная Европа» с 1962-69 гг. Тут же невольно на ум приходят пражские события 1968 г., когда эта радиостанция в паре с «Голос Америки» передавала в чешский эфир рецепты коктейлей Молотова и прочие хитрости герильи в городских условиях). Кроме этого, он был одним из создателей Центра по демократическому переходу, основанном в Будапеште в 2004 г. (а здесь уже видна явная связь с украинскими событиями). «На старости лет» Раусон не потерял свой пыл и убеждения и в 2005 г был одним из подписантов открытого письма Дж. Бушу об «эрозии демократических свобод в России».
Марк Палмер — второй вице-президент Совета и выходец Йельского университета. Работал в Государственном департаменте США с 1964 по 1990 гг., специализируясь на коммунистических странах, был спичрайтером трех президентов и работал в администрациях пяти — от Никсона до Буша, являлся заместителем госсекретаря по Советскому Союзу и Восточной Европе. Инициатор продвижения демократии в арабском мире и возможно, ему мы во многом обязаны тунисским, египетс-ким, ливийским и сирийским событиям. Непосредственно участвовал в уличных демонстрациях сначала в Будапеште, а затем в Белграде в 1996 г. Вицепрезидент организации Freedom House. Считается ведущим кремленологом, кроме того он также связан с различными группами американских неоконсерваторов. Участвовал в выработке специальных программ США по отношению к Китаю, стран Ближнего Востока и Африки, а также Кубы и Беларуси. После распада советского блока стал активным инвестором, в основном специализируясь на телекоммуникациях. Является одним из основателей дубайской медиа корпорации SignalOneTV, которая планирует вести вещание на Иран, Ирак и Саудовскую Аравию, пропагандируя западный образ жизни для целевой группы — молодежи этих стран. Автор книги Breaking the Real Axis of Eviname = "note" How to Oust the World’s Last Dictators by 2025, вышедшей в 2003 г. Судя по названию, можно догадаться, что речь идет о свержении неугодных США режимов, у которых либо слишком много ресурсов, либо руководство этих стран недостаточно сговорчиво с Белым домом.
В число старших советников входит Питер Акерман, член правления Совета по международным отношениям, основатель вашингтонского Международного центра ненасильственного конфликта. Это довольно колоритная личность. Акерман является одним из всемирно признанных авторитетов по ненасильственным конфликтам и гражданскому сопротивлению. Он — один из лучших учеников и последователей известного теоретика свержения режимов «по-демократически» Джина Шарпа. Принимал непосредственное участие в разработке стратегии по свержению Слободана Милошевича, а позже стал исполнительным продюсером документального фильма об этих событиях. Кроме того, Акерман стал редактором и главным советником по контенту серии фильмов «Больше чем сила»[152], посвященных гражданскому сопротивлению и свержению правительств. В 2006 г. появилась и компьютерная игра, созданная по мотивам фильма. Было заявлено, что это первая и единственная игра, представляющая собой пошаговую стратегию по управлению организацией сопротивления и обучающая методам влияния или изменения политической обстановки ненасильственными способами. Собственно, она и предназначена для использования активистами и лидерами сопротивления и движений оппозиции.
Исполнительным президентом Совета является Роберт ЛаГамма, который до этого служил в Информационном агентстве США и руководил различными проектами в Африке. Также он был старшим сотрудником в Национальном фонде демократий и инспектором Госдепартамента США.
Естественно, такой звездный состав вряд ли ограничится простой просветительской работой и «бла-бла-бла» о демократических ценностях.
Тем более, что в октябре 2011 г. на сайте организации было объявлено о том, что ее рабочая группа под руководством адмирала ВВС США и экс-директора Национальной разведки при администрации Обамы Денниса Блэра работает над новым проектом, цель которого — издание пособия о роли вооруженных сил в демократических преобразованиях (The Role of the Armed Forces in Democratic Transition)[153]. Безусловно, речь в этом издании будет идти об обосновании применения силы и уничтожения «врагов демократии» со стороны ее поборников, в первую очередь, США. Да и вливание в команду промоутеров демократии заслуженного ястреба и профессионального военного (который, кстати, является еще и специалистом по России) свидетельствует о той роли, который Вашингтон отводит этой структуре в деле продвижения своих национальных интересов на территории других государств, ибо демократические ценности в риторике американских чиновников и их неправительственной группы поддержки, и есть интересы Белого дома.
ГРОЗЯТ ЛИ МИРУ КИБЕРВОИНЫ?
Октябрь и ноябрь 2011 г. для США стали настоящими кибермесяцами, если учесть ту интенсивную работу, которые провели за это время компетентные ведомства этой страны. Доклады по киберполитике министерства обороны США и Управления национальной контрразведки США для Конгресса, взаимодействие с иностранными партнерами — все это позволяет сложить разрозненные элементы в цельную картину, которая поможет понять направление, по которому будет в ближайшее время двигаться Вашингтон.
В глобальном масштабе США рассматривают киберпространство как место, где должны распространяться нормы и стандарты демократии по-американски, и сама сеть Интернет, как было отмечено недавно в выступлении госсекретаря X. Клинтон, должна стать инструментом продвижения либеральных ценностей.
Часть военной элиты США считают Интернет своим законным наследием, т.к. он был создан в оборонном агентстве ARPA (позже переименовано в DARPA) первоначально исключительно для военных целей и назвался ARPANET. Неудивительно, что Пентагон по-своему и трактует значение и возможности Интернет. Ранее, весной 2010 г. была создана новая структура Пентагона — Киберкомандование, а в 2011 году было заявлено, что Министерство обороны начнет манипулировать социальными сетями для повышения имиджа США и в целях безопасности.
И хотя долгое время среди военных США была путаница в определении терминов, в последнем докладе Пентагона по киберполитике понятие «военные действия», относящиеся к киберпространству и применению закона войны к операциям в киберпространстве более конкретизированы. Там попросту, ссылаясь на концепцию «военных действий», означающих «угрозу или применение силы», а также на Хартию ООН о вооруженном конфликте, который проходит в физической среде, предлагается к суше, морю и воздушному пространству попросту добавить киберпространство. Как следствие это послужило обоснованием Минобороны США 15 ноября 2011 г. в форме категорического предупреждения заявить, что США оставляет за собой право ответных мер с позиции военной силы против кибератак и наращивает свои технологические возможности для того, чтобы точно определить сетевых злоумышленников. Было сказано, что «мы сохраняем право на применение всех возможных средств — дипломатических, международных, военных и экономических для защиты нашей нации, наших союзников, наших партнеров и наших интересов... США необходимо знать кибервозможности других государств для того, чтобы обороняться от них и увеличить свои возможности для отражения кибератак, которые могут возникнуть».
В распространенном документе было указано, что Национальное агентство безопасности обеспечит соответствующую поддержку киберкомандованию США, что позволит министерству обороны планировать и осуществлять кибероперации. Если читать буквально сам текст, там сказано, что собственно кибероперации, в том числе разведывательные, уже спланированы.
На стр. 5 в DoD Cyberspace Policy Report говорится: «Операции в киберпространстве являются субъектом для аккуратной координации и оценки действий, включая применение киберпространства для разведывательных действий. Разведка, военное и политическое соучастие тщательно продуманы для операций в киберпространстве так же, как где либо еще».
Это практически значит, что, несмотря на алармистские заявления Управления национальной контрразведки США, в докладе которого говорится о якобы причастности Китая и России к использованию кибервозможностей для разведывательных целей, США сами занимаются кибершпионажем «аккуратно» и «так же, как где-либо еще».
Видимо из-за того, что в кибервойне преимущество всегда на стороне нападающего — хакера или кибершпиона, это подстегивает определенные круги к постоянному апеллированию к возможным угрозам и зависимости инфраструктуры США от кибератак. Соответствующие эффекты коснулись и международного поля.
19 сентября 2011 г. в агентстве Сз НАТО в Брюсселе состоялся семинар, имеющий принципиальное значение для киберобороны НАТО. По его результатам было принято решение запустить новый проект, направленный на создание пула государств-членов альянса для обмена информацией в сфере киберобороны и кибер ситуационной осведомленности.
На следующий день были решены все формальности, связанные достижением полных операционных возможностей киберобороны НАТО, которые должны быть запущены к концу 2012 г. «Новые кибервозможности» — ЭТО ОДИН ИЗ 11 приоритетных проектов НАТО, который оценивается в 28 миллионов евро.
На этом совместные кибердела США и Западной Европы не заканчиваются, з ноября с.г. состоялись первые совместные киберманевры США и ЕС под названием Cyber Atlantic 2011. Они имели более широкий масштаб, хотя центр управления маневрами находился в Брюсселе на базе НАТО. Со стороны ЕС приняло участие более 20 государств, из них 16 являлись активными игроками, а остальные были «наблюдателями» под руководством Европейской комиссии. Каждая страна делеги-роваладвух «игроков» и одного «хозяина».
На этих киберманеврах было два сценария: 1) кибератаки, целью которых являлась публикация онлайн секретной информации агентств безопасности государств ЕС; 2) повреждение систем данных и контроля энергетической инфраструктуры.
Учения прошли на основе уроков, полученных из первых всеевропейских киберманевров Cyber Europe 2010, проводимых Европейским Агентством безопасности сетей и информации ENISA.
Тогда, год назад 70 экспертов из стран ЕС совместно работали над отражением 300 симулированных кибератак и вырабатывали режим координации между странами. В результате было принято решение выработать более четкий алгоритм взаимодействия между странами, т. к. каждая имеет собственную организацию компетентных ведомств и контакты между ними могут быть жизненно важными при критических ситуациях. Кроме того, было принято решение создать одну или многочисленные точки контакта на уровне ЕС и запустить дорожную карту по всеевропейским учениям, где была бы прописана стандартная процедура и структуры для широкой шкалы возможных событий.
Практически сразу после проведения этих совместных киберманевров, 7 ноября 2011 г. директор оборонного агентства перспективных технологий США DARPA Регина Дуган заявила, что они будут интенсифицировать усилия по созданию наступательного кибероружия, которое, как и кинетическое, является существенным элементом военной машины США. По мнению программного менеджера агентства Тимоти Фрэйзера, «США и неопознанные враги ведут войну в киберпространстве, в то время как США, в отличие от врагов, несут большие расходы».
Из-за этого бюджет агентства на киберисследования на 2012 г. вырос на 73% от 120 до 208 млн. долл. В следующие пять лет на данные программы расходы агентства также будут увеличены от 8% до 12%.
Это вписывается в «полный спектр кибер возможностей», о котором сказал первый зам.министра обороны США по политике Джеймс Миллер на прошедшей в начале ноября 2011 г. конференции в Центре стратегических и международных исследований в Вашингтоне.
В докладе по киберполитике Пентагона также говорится, что «проводится координация на высоком и экспертном уровне с Австралией, Канадой, Новой Зеландией и Великобританией. Минобороны тесно работает с партерами из НАТО по киберво-просам, включая пересмотр киберполитики НАТО и принятый план действий на министерской конференции в июне 2011 г. Укрепляются взаимоотношения с Японией и Республикой Корея».
Интересно, что 8 ноября 2011 г. в г. Спрингфилд (штат Иллинойс, США) произошел инцидент, который стал широко известен после того, как работники ФБР и министерства внутренней безопасности заявили, что хакер был предположительно из России. Хакер вошел в компьютерную коммунальную систему и путем нехитрых манипуляций вывел из строя насос системы водоснабжения. Позже он разместил информацию в Интернет, что взлом данных систем не представляет особой сложности, и он сделал этот акт «вандализма» ради развлечения. Нужно отметить, что этот случай стал первым фактом, когда американской инфраструктуре был причинен какой-то ущерб, о возможности чего ранее трубили всевозможные эксперты и специалисты.
Возможно, упоминание России было намеренной дезинформацией для того, чтобы включить нашу страну в список будущих объектов для нападок и заблаговременно обосновать милитаризацию виртуального пространства и установление глобального контроля, где это только возможно.
Проблема киберконфликтов волнует не только США. Удешевление цены на компьютерную технику и программное обеспечение, появление новых активных субъектов в международной политике — от неправительственных организаций, квазигосударственных объединений и криминальных группировок многократно увеличивает возможность использования вредоносных программ.
Например, в конце октября 2011 г. группа хакеров, известных под названием Anonymous пригрозили мексиканскому наркокартелю Zetas, что они обнародуют в Интернет персональные данные чиновников, таксистов, журналистов и прочих лиц, которые сотрудничают с этой криминальной группировкой, если они не освободят похищенного на улице члена их команды.
Данный инцидент привлек внимание мировых СМИ, аналитических центров и спецслужб.
Журналист издания New York Times Дэвид Ротккопф называет кибератаки фантомной войной, предостерегая, что она будет проходить без объявления боевых действий и сражений, хотя приведет к гибели людей, столкновению великих держав и, что самое главное, коснется каждого. Ссылаясь в своей публикации на слова американского дипломата, автор пишет, что такая война уже ведется, и ее цели могут быть самыми различными.
Наиболее громким событием, связанным с умышленной компьютерной атакой на данный момент признан инцидент с применением вируса Stuxnet на иранских ядерных объектах.
В октябре этого года американские военные подтвердили, что компьютеры, применявшиеся для управления боевыми беспилотниками Predator и Reaper в Афганистане были атакованы вирусами. Ранее в Ираке хакерам удавалось взламывать системы связи с беспилотниками и направлять их на ложные цели, либо предупреждать боевиков о приближающейся угрозе.
Как считают американские эксперты, возможность того, что будет причинен катастрофический ущерб, продолжает возрастать с ростом величин данных и распространения связности элементов в мировой паутине.
Хотя некоторые академические комментаторы резонно заметили, что, все же, несмотря на возможное широкое распространение кибервойн в будущем, они будут сохранять людские жизни.
Многочисленные публикации в специализированной прессе также показывают, что адвокаты и законодатели в США опасаются, что из-за отсутствия четких правил в отношении кибербезопасности, их страна находится под угрозой, т. к. уровень кибератак постоянно растет. Это во многом объясняет попытки Вашингтона имплементировать на международном уровне соответствующее законодательство «под себя» и может иметь далеко идущие последствия.
ЗАКАЗЧИКИ ПЕРЛ-ХАРБОРА
70 лет назад в Тихом океане произошло событие, которое стало именем нарицательным в последующие десятилетия, вплоть до наших дней в отношении сокрушительной и односторонней военной агрессии. Японская авиация совершила массированный удар на базу военно-морского флота США в Перл-Харбор. Было потеряно 17 линкоров, 188 самолетов, погибло 2403 американца и было ранено 1178.
США, которые ранее официально следовали доктрине Монро т. е. невмешательства в дела европейских государств, которые были к тому моменту втянуты во Вторую Мировую войну, ссылаясь на необходимость принуждения злодеев к миру, вынуждены были изменить свою позицию, что имело далеко идущие последствия.
Месть Вашингтона не заставила долго ждать — в течение первых трех суток после 7 декабря в США арестовали 1291 лицо, подозреваемых в том, что они японские агенты. В основном, это были этнические японцы, которых отправили в спецлагеря. События 1945 г. тоже довольно хорошо известны. Когда уже практически весь Токио был разрушен от последствий авианалетов, атомные бомбы были сброшены на небольшие города Хиросима и Нагасаки для демонстрации неоспоримой военной мощи США.
Хотя последствия японского налета до сих пор вспоминаются как вероломный акт агрессии, факты, которые десятилетиями умалчивались от мировой общественности говорят о том, что администрация Рузвельта намеренно спровоцировала атаку Японцев на базу в Перл-Харбор для того, чтобы вовлечь США во Вторую мировую войну. Об этом наглядно рассказывает Роберт Стиннет в книге «День лжи: правда о федеральном резервном фонде и Перл Харборе». Эта книга, названная бывшим научным сотрудником школы управления Кеннеди Гарвардского университета Томом Рузером как «возможно, наиболее откровенный документ нашего времени» была основана на архивах военной разведки США, которые подтвердили, что руководство США знало о нападении японцев задолго до самой атаки. Она вышла в 2000 г., но мало известна русскоязычному читателю. В ней также указано, что секретные депеши были изъяты из материалов слушаний Конгресса США в связи с расследованием атаки на Перл-Харбор в 1945 и 1995 гг. и лишь позже стали доступны для изучения автором в специальных архивах.
Первоначально Вашингтоном применялись меры были чисто экономического характера — Японии было объявлено эмбарго на поставку нефти, а 26 июля 1941 г. Рузвельт подписал указ об аресте японских средств в США. Это было воспринято в Токио как акт агрессии и японцы начали готовиться к оккупации Индонезии и прилегающих территорий, причем, первоначально захват планировался максимально мирным путем.
Тем не менее и ранее, за 11 месяцев до самого события, командующий Тихоокеанским флотом ВМС США Хасбанд Киммел и его коллега адмирал Джеймс Ричардсон на базе разведданных и анализа предупреждали сове руководство в Пентагоне о возможной атаке японцев на американскую базу.
Позже перехваченные разведкой США сообщения подтверждали намерения Токио, которые проходили под кодовым названием «Магия». 7 ноября 1941 г. адмирал Старк из Вашингтона писал Киммелю, что «все постепенно идет к кризису в Тихом океане... через месяц мы можем увидеть все, что угодно». А 28 ноября 1941 г. в очередной депеше говорилось, что «для США предпочтительней, чтобы Япония совершила нападение первой».
Однако после получения этого сообщения Киммелю были даны указания прекратить проведение дальней разведки против возможного авиаудара. Выполняя приказ вышестоящей инстанции, т. е. непосредственно Министерства обороны США, Киммель отправил два авианосца, шесть крейсеров и четырнадцать эсминцев из Перл-Харбора к островам Мидуэй и Уэйк.
7 декабря 1941 г. на базе даже отсутствовали самолеты регулярного патрулирования, а зенитная артиллерия не была готова к боевым действиям. В общем, вся техника, включая корабли и самолеты, как будто специально была согнана в плотные группы, делая их максимально легкой добычей для противника. В отчете комиссии армии США от 1946 г. подчеркивалось, что вся ответственность за предоставление Киммелю точных сведений и оценок вероятной стратегии противника лежит на Вашингтоне, так как ценные данные разведки, подтверждающие, что цель японцев — именно Перл-Харбор, были утаены от Киммеля, и документы создавали ложное впечатление готовящейся атаки на Филлипины. Интересно, что и Черчилль неоднократно предупреждал Рузвельта, что целью японской атаки будет Перл-Харбор. Следовательно, как пишет современный американский геополитик Уильям Энгдаль в книге «Боги денег», «Рузвельт и его советники спровоцировали атаку японцев на военно-морскую базу США на Гавайях с целью создания у недоверчивых американских граждан провоенных настроений во имя будущего Американского века».
Кстати, возможность конфликта США с Японией рассматривалась американскими военными еще в начале 20-х гг. прошлого века. Американцам не нравился рост японского могущества, и они заранее прорабатывали возможные планы по сдерживанию амбиций Токио. Майор ВМС США Ёрл Эллис, который пользовался доверием со стороны командования морской пехоты, в 1921 г. представил план военной кампании США в Микронезии. Он носил название War Plan ORANGE и включал в себя подробное описание действий для ВМС США и морской пехоты по оккупации ряда островов, которые на тот момент находились под контролем Японии, включая смету расходов, а также количество необходимого персонала и техники. Сам Эллис являлся убежденным расистом и даже рекомендовал применение отравляющих веществ против японцев в возможной будущей войне.
Кому же была выгодна эта провокация? Ответ довольно прост: определенной финансовой группе, которая получала сверхприбыли с помощью войны и была в сговоре с политическим истэблишментом США, одержимым идеей мессианизма и мирового господства. В то время в США было несколько таких групп. Ни для кого не является секретом, что бизнес картель Рокфеллеров, Бушей, Дюпонов и Тиссенов сыграл значительную роль в военном строительстве Гитлера. Например, даже после объявления войны странам Оси, Рокфеллер поставлял нефть Германии, изменив порты приписки танкеров на южноамериканские. Однако особая роль отводится именно клану Рокфеллеров, который финансировал исследования группы изучения войны и мира Совета по международным отношениям во главе с Исайей Боуманом.
Эта группа была создана в 1939 г. и занималась планированием мироустройства и особой роли США после Второй мировой войны. Истинные интересы, которые лоббировал Совет, были связаны с группой олигархов и их политических представителей и заключались в увеличении их влияния и контролем над стратегически важными регионами мира. Одной из целью Совета и было такое влияние на ход войны, которое бы позволило истощить всех европейских участников конфликта, в том числе подтолкнуть Гитлера к войне с СССР для того, чтобы у США не осталось ни одного конкурента. В секретной записке, подготовленной Советом для госдепартамента США гласилось, что «если явно озвучить цели войны, а они состоят исключительно из выгод англо-американского империализма, то они не несут ничего полезного никому другому в мире. Надо подчеркивать преимущества для остальных людей. Это будет иметь пропагандистский эффект».
Помощь по лендлизу, оказываемая США союзникам также должна была поставить и Британию, и Советский Союз в зависимое от Вашингтона положение. Британия вскоре вышла из игры, точнее передала пальму первенства США, и не случайно свою знаменитую Фултоновскую речь Черчилль произносил именно в США. Однако и героические подвиги советского народа и мудрая политика тогдашнего руководства СССР не позволили планам США полностью воплотиться.
Как известно, история часто повторяется. Если посмотреть, какие финансовые группы имеют наибольшее могущество в США (и не только), мы обнаружим знакомые лица, а их связь с Белым домом обнаруживает то же неугасимое стремление к мировому господству с помощью спровоцированных конфликтов. И в этих старых планах Вашингтона нет места сильной России.
БАЗОВЫЙ СИНДРОМ
В советское время любой десятиклассник мог почерпнуть из учебника по НВП информацию о плане «Анаконда», согласно которому США устанавливали сеть военных баз по периметру границ СССР. В 90-х и 2000-х гг. Пентагон начал дальнейшее проникновение внутрь различных континентов — в Латинской Америке, Африке, Европе и Азии началось сооружение новых баз и перевалочных пунктов для военной инфраструктуры и спецслужб США, о чем с тревогой заговорили международные аналитики. Но проблема размещения американских военных баз по всему миру носит не только стратегический характер для возможных противников Вашингтона и миролюбивых государств, хотя часто посредством непрямых действий достигаются и цели, направленные на подрыв стран, как, например, в случае с Афганистаном, наркотрафик откуда, заметно выросший после американской оккупации, идет в направлении и России, и Китая.
Военные базы США за рубежом давно стали источником проблем как для местных жителей — начиная с вопросов собственности земли и аморального поведения американских военнослужащих до экологии регионов, так и для американских налогоплательщиков, резонно задающих вопрос, почему их средства столь неадекватно распределяются в ущерб благополучию граждан и принципам демократии. Если аспекты, связанные с действиями американских военных в Ираке, Афганистане и бывших советских республиках большинству читателей хорошо известны, т.к. они достаточно широко освещались и мировой, и отечественной прессой, то о ряде сторон их деятельности в других регионах, например, в Юго-Восточной Азии, известно мало.
В 1992 г. после изнасилования и убийства американским солдатом Кеннетом Марклом 27-летней девушки Йун Кеум, южнокорейская общественность начала кампанию мобилизации, направленную против присутствия американских войск на полуострове. Вопрос был поставлен вполне логично: «От кого американцы нас защищают?» Ведь согласно данным «Национальной кампании по искоренению преступлений войск США в Корее», размещение американских войск с 1945 г. является ни что иным, как оккупацией Южной Кореи, и на данный момент на 96 базах в этой стране находится 37 тысяч военнослужащих США. Согласно статистике этой организации со стороны американцев в отношении корейцев совершается два — три правонарушения в день, имеющих криминальный характер. Из ста тысяч актов преступлений, совершенных американцами с 1945 г. только
Новая волна протестов началась в связи со строительством военной базы США на о. Чеджу, расположенном в Корейском проливе. По плану она будет занимать площадь 130 акров (что эквивалентно 169 футбольным полям) на плодородной земле местных фермеров, которые первыми начали акции протеста в защиту собственности, о чем умалчивалось мировыми СМИ. База Чеджу будет способна принимать до 20 американских и южнокорейских военных кораблей, включая подводные лодки, авианосцы и эсминцы, некоторые из которых будут оснащены баллистическими системами противоракетной обороны Aegis.
Её строительство началось в январе 2011 г., но было приостановлено в июне. Однако, это не значит, что база не будет построена, т.к. ранее, в 2006 г. после более чем тысячедневной кампании в г. Пхёнтхэк дома местных фермеров все же были разрушены в угоду расширения базы Camp Humphreys[156].
Не менее интересна история самого острова, жители которого в 1948 г. подняли восстание в знак протеста против разделения страны. Южнокорейские силы безопасности подавили мятеж, что привело к смерти примерно 30 тысяч жителей. Лишь в 2005 г. президент страны принес извинения за причиненные злодеяния и назвал о. Чеджу «островом мира во всем мире». Кроме того, сам остров представляет собой уникальный биокультурный заповедник и занесен в наследие ЮНЕСКО.
Известный антиглобалист и ученый с мировым именем Наом Хомски, с присущим ему пониманием вопроса, отметил в недавней публикации, что «народное сопротивление на острове выходит далеко за рамки милитаризации и касается вопросов свободы слова, экологии и прав человека» и «ирония заключается в том, что семена для будущего конфликта сверхдержавы в настоящее время посеяны на экологически заповедную землю острова мира»[157].
И, конечно же, с геополитической точки зрения, новая база будет направлена не только против Северной Кореи, как гласит официальная версия (сама идея укрепления обороноспособности Южной Кореи, которую лоббировали военные чиновники Пентагона, напрямую связана с довольно мутной историей потопления корвета Cheonan, вину за которую, несмотря на массу противоречий, США и официальный Сеул возложили на КНДР), но и против Китая, т.к. о. Чеджу находится всего на расстоянии 300 миль от КНР.
Не менее сложны отношения у США и с давним партнером по безопасности Японией, в частности, с властями о. Окинава, на котором размещено 33 американских базы и инсталяций, занимающих 229,2 км. кв., а это примерно 0,6% территории страны. Из них 22 находятся в эксклюзивном ведении Пентагона, а из оставшихся одинадцяти восемь представляют собой тренировочные лагеря и зоны обстрела.
Особое беспокойство приносит база ВВС Футенма, построенная еще в конце Второй мировой войны, и переговоры о закрытии которой ведутся на протяжении 15 лет. По мнению япоского аналитика Йошио Шимоджи, нахождение этой базы на о. Окинава нарушает ст. 46 Гаагской конфенции, где указано, что «честь и права семейные, жизнь отдельных лиц и частная собственность, равно как и религиозные убеждения и отправление обрядов веры, должны быть уважаемы. Частная собственность не подлежит конфискации»[158]. Проблема в том, что база Футенма находится на частной территории (4,8 км. кв.), автохтонные жители которой во время известной битвы на Окинаве были заключены в концлагеря. В своей книге «Futenma Air Base is in Your Neighborhood — Let’s Remove It Together» бывший мэр г. Гинован Иха Йоичи отмечал, что «когда эти жители были выпущены на свободу, они обнаружили на месте своих бывших домов военную зону».
Официально числится, что у военной базы Футенма есть три тысячи так называемых «собственников», а в октябре 2011 г. всего в реестре землевладельцев военных баз находилось 38000 японцев[159]. Тем не менее, с их правами не считаются ни американские колонисты, ни центральная власть Японии, хотя нахождение этих баз несет в себе потенциальную угрозу для жителей острова, например 13 августа 2004 г. американский вертолет CH-53D разбился непосредственно возле студенческого городка Университета Окинавы.
Планируемый перенос базы с Окинавы на о. Гуам также вызовет новые проблемы, т.к. остров не имеет надлежащей инфраструктуры, а учитывая его небольшую численность населения (170 тысяч человек), резкое возрастание жителей на 30% за счет американских военнослужащих серьезно подорвет социальный баланс, не говоря о последствиях неадекватного поведения самих солдат на новом месте.
Все эти планы по военной реструктуризации за рубежом вызывают сопротивление со стороны различных сил и в США. Так, сенаторы Карл Левин, Джим Вебб и Джон МакКейн, входящие в комитет по военным службам в мае 2011 года призвали Пентагон пересмотреть планы по реструктуризации вооруженных сил США в Восточной Азии, так как они «нереалистичны» и «не соответствуют текущему положению с налогами и расходами»[160].
Критика высказывалась и по отношению к другим базам США. Например, издание «Вашингтон пост», расследуя случай с секретными американскими базами беспилотников-убийц в Африке, иронично отметило, что затраты на содержание одного военнослужащего США на о. Виктория (Сейшельские острова), обходятся в 500 $ US за день, что «довольно неплохо для этого райского уголка»[161]. Там с сентября 2008 г. расположен небольшой флот «охотников-убийц» ВВС США (как называют беспилотники Predator и Reaper, способные нести ракеты и бомбы). Первоначально было заявлено, что это сделано в интересах борьбы с пиратством и безопасности морских коммуникаций, но впоследствии руководство США признало, что секретные базы Пентагона и ЦРУ, оснащенные подобной техникой были построены с целью целенаправленного убийства подозреваемых в терроризме. Впрочем, подобные беспилотники вполне способны нести на себе и тактическое ядерное оружие, поэтому не стоит удивляться, если информация об этом через некоторое время станет известна общественности. Ведь Япония, несмотря на то, что является жертвой ядерной бомбардировки и имеет безъядерный статус, во времена Холодной войны также имела на своей территории ядерное оружие, размещенное на американских базах[162].
ДЕМОНИЗАЦИЯ ИРАНА И ТАЙНЫЕ ПОДСТРЕКАТЕЛИ ВОЙНЫ
Поделиться книгой: